Для кого ты играешь, Кумико?

Akito Matsuda - Soko ni kizashi wa sonzai suru Hanako Oku [Akito Matsuda] - Ai wo Mitsuketa Basho "Ее музыка будила звёзды". Эта мысль возникла совсем недавно, когда Рейна репетировала соло на холме позади школы. Тогда я окончательно влюбилась в ноты, которые отдавались эхом по стадиону и трогали душу донельзя. Я всегда восхищалась Косакой, не могла иначе, поэтому совсем неудивительно, что, попрощавшись с подругами, сразу ринулась к ней... Задыхаясь, я, всё-таки, нашла ее и она прекратила играть, посмотрев на меня: - Я не спрашивала тебя, но почему ты Аске-семпаю призналась в любви? - Как ты...- хотела задать вопрос, но вовремя опешила, ведь это значит, что она слышала многое из разговора с Аской, - По той же причине, что и ты сказала нашему сенсею. - Вот как... - она усмехнулась, посмотрев на небо. - Странно, что ты спросила об этом спустя столько времени. - Ничего не странно, - она снова с нежностью посмотрела на меня, - сейчас весна - пора любви. Самое время задавать такие вопросы. - В таком случае, ты действительно уверена в своих чувствах? - Честно? - ее голос дрогнул, - нет. Только в музыке я могу передать свои истинные мотивы. После этого она стала играть более эмоциональней и я уловила пелену слез на ее глазах. - Что же ты этим хочешь сказать, Рейна... - прошептала я, не в силах сказать громче. *** Мы более не возвращались к данной теме, но ее игра на трубе стала более грустной, что ли. После очередной репетиции она позвала меня на наше место с эуфониумом, я только кивнула. Мне всегда нравился вид, который открывался со смотровой площадки вечером. Удивительно, что я пришла раньше, но меня это даже не расстроило, поэтому решила порепетировать мелодию, которая играла Такана когда-то, но в этот момент думала вовсе не о ней... - Уже и для нее играешь? - раздалось позади, от чего я вздрогнула, прекратив манипуляции с эуфониумом, - Прости, я немного задержалась. - Играла я вовсе не для Аски, - нахмурилась я, - Это место уже занято, просто мелодия нравится. "Играй! Эуфониум" называется, она дала мне напоследок тетрадь, помнишь? - Помню. - она присела рядом со мной, положив футляр с трубой на лестницу, - Так кем твое место занято? Моё лицо придало ещё более угрюмый вид: - Будто тебе есть до этого дело, когда твоя голова забита учителем. - Кумико, ты сказала это вслух. Я стукнула себя по лбу, иногда раздражает, что некоторые мысли не остаются в моей голове и голос на автомате воспроизводит то, что я думаю. - Прости, я знаю, что тебе нелегко, - я пытаюсь избежать контакт с ее глазами. - Знаешь, мне все больше кажется, что я не любила сенсея по-настоящему, это было восхищением с детства, - я чувствовала ее взгляд на себе, - я уже давно играю не для него и не для того, чтобы стать особенной. Я играю для тебя, Кумико. - Ты уже говорила это на прошлых региональных... - Да, и ты осталась со мной, как обещала. - теперь она встретилась с моими глазами, - Так для кого ты играешь? Я не могла здраво мыслить, но стала играть так, как никогда ранее и иногда смотрела на нее. - Не устану удивляться твоему характеру, - она засмеялась. Возможно, я как Рейна могла все передать в мелодии и когда она подхватила меня игрой на трубе, как в прошлые разы, я поняла, что теперь благодаря нашему звучанию просыпаются не только звезды, но и что-то ещё. Такое тёплое, которое разливается по телу, словно эйфория. И будто под гипнозом, я прекращаю играть сама, наблюдая за Рейной. Поднялся ветер и ее волосы развивались по нему. - Почему ты остановилась? - она посмотрела на меня, повернувшись. - Ты такая красивая... - протянула я, - Твоя мелодия разбудила звезды ото сна. - Что ты такое говоришь? - чуть покраснев, она опустила трубу. - Правду, - я прикасаюсь ладонью к ее щеке, - Твоя игра захватывает дух, не устану повторять. - Потому что только игрой я могу передать все, что чувствую. Не успела я дать ответ, как она оказывается так близко, что я чувствую ее дыхание на своих губах. Меня опьяняли ее глаза и я неосознанно поддалась порыву. Поцелуй был таким же чувственным, как и сочетание наших музыкальных инструментов. - Я тоже играю для тебя, Рейна, - признаюсь я, снова вовлекая ее в поцелуй.