≪ Что произошло? Я не пойму. Все как в тумане, и единственное, что я запоминаю, перед тем как закрыть тяжелые веки, это твой силуэт в темно-зеленой воде. Твоя улыбка, и то, как ты тонешь…≫
Люди проходят мимо, с печальными лицами, и кто-то из них даже постукивает мне по плечу. Меньше всего на свете, мне хотелось бы стоять здесь, спиной к закрытому темно-коричневому гробу, в котором находится твое тело. Мертвое, как и мое состояние сейчас. Я умерла тогда, когда в той палате с давящими белыми стенами, мне сообщили, что тот, кого я целовала по утрам и клялась в вечной любви, погиб спасая меня. Но увы, Сехун, ты не спас меня, а наоборот, проткнул мне грудь, вырвал сердце, и забрал с собой, в свой мир. В мир, в который ушел без меня. Ты бросил меня. И я ненавижу тебя. Эта квартира уже не манит, так как раньше. Я невольно вспоминаю, как после работы, спешила домой с бутылкой вина, что б разделить ее с тобой, а сейчас я как полная алкоголичка пью давясь собственными слезами, в полном одиночестве. Мне хуево. Но тебя это не интересовало, когда там, под мостом, в реке, ты пожелал съебаться от меня. — Ненавижу! Сукин сын! А-а-а, — сдерживать истерики уже не получается, — Как ты посмел?! Я ненавижу тебя. Ненавижу-у-у, — эти слова, заменяют мне мантру, ближайшие две недели. ≪— Сехун, это Хани, Хани, это Сехун. Сехун — старший брат Ильхуна, а Хани — опекун Мины. — Старшая сестра вообще-то. — Ну это да, но у вас ведь нет… — Да, я вас поняла, но давайте лучше перейдем к делу. Ваш брат, Сехун, достает мою младшую сестру, вы, я думаю уже проинформированы. — Да, учитель Ким мне звонила, поэтому я и здесь. Я уже поговорил с Ильхуном, он обещал больше не доставать вашу сестру. Я прошу у вас прощения, и прошу передать мои извинения Мине. Мне правда стыдно, за поведение моего брата. — Я то вас прощаю, и понимаю, какие в наше время бывают жестокие дети, но за сестру ответить не могу. — Тогда в таком случае можно будет сегодня вечером встретиться и пойти в ресторан например, за мой счет, так скажем, в знак благодарности за ваше понимание к моей персоне…≫ Он тогда улыбнулся. Первый раз. Эти бессонные ночи, и его улыбка перед глазами. Мне тяжело дышать. Я хочу орать, кричать и биться в истерике, и все потому-что я не обещала тебе держать все в себе. — Не обещала! Слышишь?! Мне нужны сигареты. Я знала, куда ты их прятал, тогда забирая у меня. Я все знала, но боялась огорчить тебя, поэтому и не курила. Я боялась обидеть тебя., а ты бросил меня. Бросил одну в этом черством мире. Ты бросил меня, а я ради тебя бросила курить. ≪— Нет, Хани, отдай каку сюда. Сейчас же. — Ну-у-у, Хун, одну одиношеньку, прошу. — Хани. — Эх, держи. — Так-то. Ты даже не представляешь, насколько отвратительны курящие девушки. Их желтые зубы, морщины на лице, а про состояние организма я вообще молчу. — Спасибо за информацию, было очень≪Тяжело? , — спросил бы он. — Хуево, — ответила бы я.≫
Я встаю; прохожу мимо нашей спальни и минуту стою, смотря на весь этот беспорядок. Вхожу, и в нос ударяет этот запах. Твой запах. Том Форд. Касаюсь парфюма, как когда-то касался ты. Черт, мне так тяжело. ≪ — Блин, Сехун, я такая голодная, ужас просто. — Я знал, поэтому и заказал уже. — Куриные крылышки? — Угу, как ты любишь. — У-у-у, как же я тебя люблю. — И я люблю тебя. — Ну в таком случае нам стоит начать встречаться. — Да, я тоже так думаю. — Ага, сейчас поедим, и обсудим будущую свадьбу и детей. — Ну и договорились.≫ Тогда, мы переделали все в шутку, но то, что творилось у меня в душе, можно сравнить со взрывом на атомной станции. Нутро словно перевернулось, животе расцвел сад, в котором сейчас все цветы высохли. Я чувствую себя художником без красок. Человеком без смысла в жизни. А эти рубашки, и большие кофты. В них я чувствовала себя комфортнее, чем в своей собственной одежде. Помню, как после нашей первой ночи, ты укутал меня в стою рубашку, и обнял, шепча на ухо, что никогда не отпустишь. Ты наврал. Безстыдно врал, а я верила. Сказочный долбаеб. Я ненавижу тебя. Ты ушел, и все, что мне остается, это обнимать твою подушку, давясь в собственных слезах. Надеюсь, что ты рад. ≪ — Хани, ты плачешь? Что случилось? Хани! — Я… — Ли Ха Ин, я кажется тебя спросил, что случилось. — Я… Я не нравлюсь твоим родителям… И Сех… — Чушь, Хани. Мне плевать, нравишься ты им или нет. Ты нравишься мне… Нет! Ли Ха Ин, я люблю тебя! Люблю всеми фибрами своего тела, каждым кусочком своего сердца. А еще, я понял, что ты мне нужна. Нужна всегда, рядом. Пойдем, я хочу кое-что сказать перед родителями. — Н-нет, Сех… — Родители, я долго думал и решил, что женюсь на Хани. Не подумайте, что это спонтанное решение. А теперь ты. Хани, ты выйдешь за такого дурачка, как я? ≫ И чего ты этим добился? Подарил мне свою фамилию? Идиот, подарил бы мне смерть, что-бы быть вечность вместе, как ты и обещал. Но ты покинул меня, и я не устану говорить, о том насколько ненавижу тебя. Ты эгоист. Мне хочется убежать, скрыться от всего этого. Перемотать время назад, и никогда не встречать тебя. Перевести сестру в другую школу, но никогда не идти к тебе на встречу. Не идти на свидания, игнорировать. Но я слабачка. Слабачка, которая не смогла устоять перед твоим тяжелым взглядом темно-коричневых полумесяцев. Я вру. Бесстыдно вру самой себе. Сейчас, лежа в нашей постели, пропитанной твоим ароматом, мне больше всего на свете хочется обнять тебя, а не эту, мокрую от слез подушку. Я скучаю. Я не хочу; не могу без тебя. Помнишь мои слова, о том, что лучше-бы ты умер, чем ушел к той шлюхе, которую ты звал старой знакомой? Забудь, слышишь? Сейчас, медленно и мучительно умирая, я понимаю, что лучше-бы ты тогда въебал мне, а не по стене за моей спине. И знаешь, сейчас я готова обвинять все, что можно. Я готова биться головой об стены, царапать отросшими ногтями лицо, руки, и так тобой любимые когда-то плечи. Я чувствую ту самую тяжесть на своих плечах, представляю твои руки на них, и поцелуи. Поцелуи… Самое страшное для меня сейчас, забыть тебя. Но если, ты позволишь дотронуться до тебя, хотя-бы во сне, хоть на долю секунды, я прощу и попытаюсь отпустить. Я знаю, что бесполезно взывать к тебе, но ты говорил всегда ждать и надеяться. ≪ Все будет, главное чуть-чуть подождать.≫ И я буду ждать; ждать во снах.***
≪ — Она пришла в себя. — Как давно? — Час назад, может немного больше. Тяжелая дверь открывается и женщина, которую теперь Хани еле узнала вошла легкими шагами. Неужели она так сильно постарела за эти пару часов, пока девушка спала. Хани с с нескрываемым интересом смотрела на мать своего мужа. — Хани… как… как ты себя чувствуешь? — она медленно подошла к девушке и немного влажными глазами оглядела лицо девушки. — Н-нормально. Госпожа О, что произошло? Почему вы так… изменились? Что-то произошло? — Хани, со мной все хорошо, ложись обратно, тебе нужно отдохнуть после комы… — Комы? Что? Н-не-е-ет, Госпожа, вы путаете, я спала всего пару часов и сейчас все нормально, спасибо за вашу заботу, но сейчас я хочу повидаться с Сехуном. Кстати, где он? — женщина взяла девушку за руки и вместе с ней села на больничную койку. — Милая… — женщина подняла руку к бледной щеке девушки, и медленно провела большим пальцем по скуле, — Хани, ты помнишь ту ночь? , — девушка стала вспоминать все, что было. В ту ночь, они с Сехуном хотели уехать подальше от города и побыть наедине, и плевать, что шел сильный ливень. Парень только вернулся из командировки и скучал по жене. Скучал по их беззаботным беседам по ночам, когда не спиться. Скучал по ее танцам в одном нижнем белье, только для него. Скучал по спонтанным и порой безрассудным решениям. Как в ту ночь. Им захотелось танцевать на мосту, под дождем и просто дурачиться. И они поехали. Поехали на встречу к безумному. И, все что Хани помнила, это свет фар и длинный протяжный сигнал. А дальше все как в тумане. Секунда. И они под водой. Она не умела плавать, а он не мог бросить любимую погибать. Он стал героем для людей, но навсегда исчез из жизни Хани. Перед ее глазами появился тот тонущий силуэт ее любимого. Его улыбка, а затем и закрывающиеся глаза. — Н-не-е-ет, Госпожа О, я хочу увидеть Сехуна, прошу. Мне нужно его увидеть. Он тоже пробыл в коме? , — Хани встала и попыталась пройти к двери, но женщина и отпускала ее, — Госпожа О, мне нужно его увидеть! — Милая… он… — Н-е-е-е-ет, Госпожа О, не говорите. Прошу вас, не надо, я не хочу это слышать! Вы врете. Он сейчас за дверью?! , — девушка чувствовала тяжесть, и боль котрая стремительными шагами проходила от сердца по всему телу. Девушка закричала. Она плакала, задыхалась и прижималась к самому близкому человеку для ее любимого.***
≪ — Хани, — тихий шепот на ухо, — Хани, вставай. Девушка медленно приоткрыла глаз, и немного зажмурилась от солнечного света. Так светло. Она огляделась и поняла, что находиться в их с Сехуном спальне. — Сехун? — Привет, спящая красавица. — Ты пришел, — Хани блаженно смотрела на лицо парня, нависшего над ней, и старалась даже не дышать, что-бы не спугнуть этот момент. — А ты рада? — Ты спрашиваешь? , — парень щуриться, одаривая девушку своей прекрасной и такой родной улыбкой. — Я ненадолго. Хочу сказать тебе, что ты уже заебала меня обсырать. Кончай уже, — он прыснул смехом. Такой же дурачок. Ее дурачек — Забери меня с собой. Улыбка медленно сползает с его лица. — Знаешь, Хани, тогда, под водой я чувствовал за собой долг перед тобой. Я был обязан спасти тебя, пусть даже ценой собственной жизни. У тебя есть сестра, ты обязана жить ради нее, и еще кое-кого, — он склонился к ее животу, — Как ты там, сынок? , — девушка вмиг распахнула глаза. Это терзало ее больнее всего. Она была в положении, но узнала только недавно. И если-бы не это живое существо в ее животе, она давно-бы наложила руки на себя. — Я заберу тебя, но только тогда, когда придет время. Минхену должно будет исполниться 9 лет и две недели от роду. — Но кто будет его воспитывать и оберегать? — Моя мать. Она позаботиться о нем. Он не останется один. Еще недолго, она лежала на его коленях, а он перебирал ее волосы смотря прямо в глаза. Она готова была вечность пролежать вот так, рядом с ним. — Мне пора. — Так рано. — Я буду приходить, ты только жди. ≫ Его рука закрыла веки Хани, и она проснулась, в своей кровати, все так же обнимая подушку. Он заберет ее, хоть и не сейчас, но заберет. Она обещала ждать и растить свой единственный смысл продолжать существовать. Она родит мальчика, и назовет Минхеном. Он будет невероятно умным и веселым мальчиком, как его папа. Такой же красивый, с глазами полумесяцами и яркой улыбкой.