***
Второй раз это случается через несколько дней после первого. Широ едва успевает проснуться, прежде чем Космо роняет его на кровать Кита, а заодно и на самого Кита. В этот раз Кит бросается на него, и они вываливаются из кровати. Спина Широ с силой соприкасается с половицами, а Кит, приземлившийся сверху, уже прижимает руку ему к горлу. Его глаза сверкают желтым, и на мгновение Широ испытывает искренний ужас. Страшно не за себя – страшно представить, что могло довести Кита до такого состояния. - Эй, это я, - не без труда выдавливает он, пытаясь вложить в голос весь свой авторитет. – Настоящий. Все хорошо. Слова кажутся бессмысленными, но на лице Кита появляется осознанное выражение. Он моргает, и когда вновь открывает глаза, те уже не кажутся желтыми. Затем Кит отдергивает руку. - Черт, прости! – приподнявшись на локтях, он посылает сердитый взгляд в дальний угол. – Плохой волк! Прекрати это! Они с трудом поднимаются - оба запутались в простыне. Широ невольно морщится от глухой боли между лопаток. Ничего не сломано, но он слишком стар, чтобы вываливаться из кровати. - Прости, - повторяет Кит. Осев на кровать, он закрывает лицо руками. – Я правда не знаю, почему он это делает. - Кит… - он колеблется на миг, но другого способа узнать ответ на этот вопрос нет. – Что тебе снилось? Когда Кит отнимает руки от лица, его глаза выглядят уставшими. Под ними залегли синие тени. - Ты, - говорит он, и сердце Широ сжимается в груди, прежде чем Кит добавляет: – Ты умер. Я тебя убил. Это одновременно лучше, чем то, чего он ожидал, и намного хуже. - Кит, я… - Ты здесь. Я знаю. Но ощущалось это, как что-то реальное. Широ молча опускается на кровать рядом с ним. В углу поблескивают глаза волка, тихо за ними наблюдающего. - Как часто такое случается? - Это второй раз, - Кит передергивает плечами. - Я могу как-то помочь? Кит начинает качать головой, прежде чем остановиться. - Ты не мог бы остаться? Я пока не хочу спать. Ранним утром у них обоих запланирована важная встреча. После этого – тренировка, на которой лучше присутствовать отдохнувшим и полностью проснувшимся. - Конечно, - Широ опускает руку ему на плечо. – Чем займемся? Они проводят пару часов за просмотром старого фильма на планшете, пока Кит не засыпает, привалившись к его плечу. Широ осторожно укладывает его на кровать и накрывает одеялом, прежде чем с надеждой взглянуть на Космо. Тот отворачивает морду. Ну как же иначе. Он не должен был бы чувствовать неловкости за то, что задержался у Кита. Нет ничего постыдного в том, чтобы покидать комнату лучшего друга в четыре часа утра в пижаме. Но Широ все равно вздыхает с облегчением, когда коридоры оказываются пустынными, и ему удается благополучно добраться до своей комнаты, не попавшись на глаза никому по пути.***
На третий раз Кит сам стучится к нему в дверь, когда Широ чистит зубы. - Не могу заснуть, - говорит он, глядя куда-то в сторону. – Ты не против? Одно из преимуществ нового статуса Широ – это выделенная ему огромная гостевая комната в Гарнизоне. Здесь есть все, чего только можно пожелать, включая джакузи (которым Широ никогда не пользовался и не собирается) и огромную двуспальную кровать. На которой они и устраиваются. Широ открывает несколько отчетов, о которых собирался поговорить с Китом, и они обсуждают тактики и стратегии, пока мозг Широ не начинает отключаться. Он прячет зевок в ладони, и Кит останавливается на полуслове. - Так. Я, наверное, пойду и дам тебе отдохнуть. Широ как раз на пороге того, чтобы заверить, что он вовсе не устал (зачем, он не уверен), когда прямо у них перед носом материализуется Космо, приземлившись на Кита и прижав его ноги к кровати. - Как раз вовремя, - со смешком говорит Кит, опуская руку ему на голову. – Забери меня в комнату. Но Космо лишь опускает морду на вытянутые лапы и с громким вздохом закрывает глаза. - Кажется, он не хочет уходить, - вполголоса говорит Широ, и Кит посылает ему немного смущенную улыбку. - Еще дрессировать и дрессировать. - Я не против, если вы здесь останетесь. Оба, - говорит Широ, и к лицу мгновенно приливает краска. Это не должно его смущать. На Черном он спал рядом с Китом, волком и Кролией, и неловкости между ними почти не было. Но на Черном не было двуспальной кровати, которую им пришлось бы делить. У него всегда были довольно строгие понятия о личном пространстве и о том, что допустимо и недопустимо. Прямо сейчас ощущается это так, будто он делает Киту непристойное предложение. Хоть для кого-то другого это, несомненно, было бы абсолютно невинным дружеским жестом. - Места более чем достаточно. Я не против, если Космо будет спать на кровати. У меня когда-то была собака, я рассказывал? - Хорошо, - перебивает Кит, прежде чем Широ успевает сказать что-нибудь, за что ему потом будет еще более стыдно. – Так, наверное, даже лучше, если ты не хочешь, чтобы этот засранец таскал тебя ночью по всему Гарнизону. Будто поняв, что речь идет о нем, Космо фыркает и встает. Потянувшись, он грациозно спрыгивает с кровати и в прыжке исчезает. Кит провожает его взглядом. - На меня одного предложение распространяется? Его улыбка дает понять, что спрашивает Кит не всерьез, и Широ втайне выдыхает с облегчением, прежде чем сказать: - Конечно.***
Традиция становится регулярной. Как минимум дважды в неделю Кит приходит к нему вечером и остается. К концу третьей недели он уже даже не пытается находить предлоги. Космо иногда ночует с ними, иногда испаряется куда-то, иногда не появляется вовсе. В каждую из этих ночей они оба спят крепко и беспробудно. И осторожно не касаясь друг друга. Широ не уверен, в какой момент что-то между ними вышло из равновесия, и вещи, которые были естественными прежде, приобрели двойное дно, полное скрытых ловушек. Было ли это в тот момент, когда Кит последовал за его клоном на почти верную смерть? Когда его взволнованное лицо было первым, что Широ увидел, очнувшись в новом теле? Или когда он вынес Кита на руках из дымящегося корабля? Нет: если он честен с собой, то готов признать, что дело не в этом. Не только в этом. Широ еще не так много лет, черт возьми, и последние три года у него не было ничего даже примерно напоминающего отношения, а у повзрослевшего Кита длинные ноги, и сильные руки, и густые волосы, в которые так и хочется запустить пальцы, и коллекция обтягивающих костюмов, которые подчеркивают каждый изгиб тела. И один из этих костюмов теперь висит в шкафу у Широ, и в ванной в какой-то момент появилась вторая зубная щетка, и почти каждую ночь они спят в одной постели. Не касаясь друг друга. Так, наверное, выглядит один из кругов ада. Предназначенный для тех, кто всю жизнь держал даже собственных парней на расстоянии вытянутой руки. На исходе четвертой недели (и, если задуматься, очень странно, что этого не произошло раньше), выходя утром из комнаты, они сталкиваются лицом к лицу с Ханком и Лэнсом. Первый из которых немедленно делает круглые глаза и переводит взгляд между ними двумя и закрывающейся дверью так красноречиво, что Широ просто чувствует приливающую к лицу краску. - Доброе утро, - выразительно говорит он, делая шаг по коридору в направлении столовой, куда они, собственно, и собирались. Ханк, к счастью, достаточно хорошо чувствует интонации, чтобы понять, что это не приглашение к диалогу. Про Лэнса этого сказать нельзя. - О, вы что-то обсуждали с утра? Без нас? - Нет, - коротко говорит Кит. Он причесан и застегнут на все пуговицы, но на щеке у него все еще виднеется след от подушки. Когда Широ поворачивается, чтобы взглянуть на него, Кит ускоряет шаг, оставляя двоих паладинов за спиной. Его лицо непроницаемо. - Надеюсь, кофе в столовой еще остался, - говорит он. Где-то позади Ханк что-то шепчет, и Лэнс издает полузадушенный звук изумления. Широ невольно сжимает руку в кулак. - Ты же понимаешь, о чем они подумали? - Тебя это смущает? – Кит бросает на него взгляд из-под челки. - Нет, - через силу говорит Широ. Кит молча передергивает плечами, и они шагают дальше.***
Слухи распространяются быстро. К вечеру следующего дня половина Гарнизона провожает их взглядами, а вторая половина деликатно отводит глаза. К Широ в кабинет стучится Вероника, чтобы сообщить, что одну из кадетов поймали рыдающей в туалете над фотографией Кита. - Я не имею никакого отношения к кадетам, - напоминает он, чувствуя, как подергивается глаз. - Я знаю, - говорит она. – Хотела просто предупредить, что твой парень пользуется популярностью. - Вероника, - Широ нервно покручивает в металлической руке стилус от планшета. – Он мне не парень. - Правда? – говорит Вероника абсолютно не убежденным голосом. – Сказать Кайли, что путь свободен? Широ случайно сжимает пальцы, и стилус ломается напополам. Одна половинка отскакивает к ногам Вероники. Опустив взгляд, та секунду изучает обломок. Потом поднимает голову. - Пожалуй, не буду. Вероника исчезает за дверью, а Широ откладывает сломанный стилус в сторону и закрывает лицо рукой. Глаз все еще дергается.***
Смелости поговорить с Китом о сложившейся неловкой ситуации Широ так и не набирается, и в эту ночь ему никак не удается заснуть. Наконец, после получаса или часа (или двух) ворочания с боку на бок, он начинает проваливаться в сон – лишь чтобы тут же проснуться, резко дернувшись. Сердце колотится быстро-быстро, будто вот-вот вырвется из груди. Широ автоматически вскакивает на ноги. Рука трясется, когда он прижимает ее к сердцу. Все в нем хочет бежать, не зная куда. Он слепо делает первый шаг вперед – но потом Кит оказывается рядом. Одна рука оказывается у него между лопаток, вторая – на груди. Пальцы переплетаются с его собственными. - Что такое? Что случилось? Широ? - Не знаю, - голос подрагивает, но Широ делает несколько глубоких вдохов. Дышать он может, это хорошо. Кит осторожно усаживает его на кровать, не отпуская ни на миг. С неяркой вспышкой рядом материализуется Космо и опускает морду ему на колени. Кит продолжает медленно поглаживать его по спине, и под осторожным теплом его руки сердцебиение постепенно начинает замедляться. - Как ты? - Буду жить, - выдавливает Широ с неловким смешком. – Извини, я, должно быть, просто перенервничал сегодня. - Почему? Что случилось? - Ты знал, что кадеты плачут над твоими фотографиями? Рука Кита замирает где-то чуть выше его талии. - Что? – непонимающе переспрашивает он. - Люди думают, что я тебя у них увел, - когда реакции не следует, Широ добавляет: - Что мы вместе. Кит не говорит ничего долгие пару секунд. Затем, когда Широ уже готов извиниться и высвободиться, спрашивает: - Это плохо? На это Широ поворачивается, чтобы лучше взглянуть на него. В темноте плохо видно выражение его лица, но то, что Кит смотрит ему прямо в глаза, ясно безошибочно. Его рука все еще не движется, но и не исчезает. - Это хорошо? – спрашивает Широ ему в тон. Кит моргает, и наконец отнимает руку. - Я первый спросил. Его недовольный тон настолько нормален, что у Широ вырывается удивленный смешок. Космо фыркает и встряхивается, прежде чем свернуться калачиком у его ног. - Я не хочу ставить тебя в неудобное положение. Прямо сейчас половина Гарнизона считает, что между нами что-то есть, и я не знаю, насколько тебе… Что смешного? Кит качает головой, отбрасывает с лица прядь волос. - Широ, половина Гарнизона считала, что между нами что-то есть, еще до экспедиции на Керберос. После того, как вы пропали, и я сорвался, весь Гарнизон знал, что я в тебя влюблен. Я уже слышал все, что только можно, в том числе и сказанное в лицо. - Да, но… - Широ прикусывает язык. Затем медленно переспрашивает: – Весь Гарнизон «знал»? Кит молча разводит руками. Выражения его лица в темноте по-прежнему толком не видно, и Широ машинально прикасается к плечу, активируя протез. Все вокруг озаряется неярким голубым светом. При котором явственно становится видно, что Кит краснеет. - Ты тоже знал, разве нет? – теперь, при свете, он наконец отводит взгляд и отодвигается немного дальше на кровати. – Извини, я не хотел об этом напоминать. Если для тебя это важно, я лично каждому объясню, что они ошибаются. Я же не сделал ничего, чтобы тебе было неловко, правда? Все его слова по отдельности имеют смысл, но вместе Широ их сложить может лишь с трудом. - Что я знал? Кит, ты был в меня влюблен? – это даже звучит как нечто неправдоподобное. Но Кит поджимает губы в невеселой улыбке. - Хочешь, чтобы я ушел? Несмотря на свои слова, Кит не делает попыток никуда бежать. Но Широ все равно встает на ноги. Делает два шага и опускается на колени рядом с ним, и в ответ на его удивленный взгляд обхватывает его ладони своими. - Нет, - коротко говорит он. – Я не хочу, чтобы ты уходил или кого-то переубеждал. Я хочу, чтобы ты остался, и чтобы мы поговорили утром, когда оба будем лучше соображать. И еще я хочу, чтобы ты знал, что… что я тоже. Мысленно он морщится, стоит словам вырваться наружу. «Я тоже» - верх красноречия. Будто соглашаясь с ним, Космо очень по-человечески вздыхает. Широ бросает взгляд на него, прежде чем снова перевести его на Кита. - Серьезно: я готов каждое утро полчаса счищать шерсть твоего питомца с формы. Как ты думаешь, что это означает? Кит неуверенно улыбается. - Что ты очень любишь собак? - Да, именно это я и имел в виду. Хотя… - Широ останавливается. – Да, это тоже правда. Но кроме того… можно тебя обнять? То, что Кит начинает смеяться, становится для него неожиданностью, но вовсе не неприятной. - Меня можно даже поцеловать. Я, конечно, не очень хорошо знаю, как это делается, но… - Хорошо. Широ слегка тянет его к себе, и Кит послушно съезжает с края кровати, пока не оказывается у него на коленях. Осторожно, пытаясь не выдать собственное волнение, Широ прикасается к его щеке, заправляет за ухо непослушную прядь волос. Кит закрывает глаза. Его ресницы подрагивают, и он выдыхает, когда Широ прикасается губами к уголку его губ. Совершенно невинный поцелуй, но даже так Широ готов был бы провести всю оставшуюся ночь. Но, увы, ему это не удается, потому что секунду спустя Космо подскакивает на ноги и пытается втиснуться между ними, виляя хвостом и радостно повизгивая, как самая обычная, не космическая собака.***
К их первой годовщине Космо успевает вырасти настолько, что начинает вытеснять их обоих с кровати. Приходится купить новую. Время от времени им обоим по-прежнему снятся не совсем приятные сны, но с этим справиться легче, когда есть за кого удержаться.