По всем законам после хороших гулянок — память стирает большинство событий. Именно это пришло в голову Диппера, когда он открыл заспанные глаза в незнакомом месте. Тело будто бы парализовало. Голова не сразу смогла повернуться, чтобы оглядеться и доложить самому себе обстановку. Никакого страха, лишь только смятение. А затем смятение сменилось на ужасный стыд. Если посмотреть направо — там будет лежать Пасифика, которая обнимает его. Если вниз под одеяло — обнаженное тело. Не оставалось никаких сомнений, что девушка сейчас находится в том же положении. А если немного приподняться на локти, тем самым приподняв верхнюю часть тела, то можно увидеть разбросанную одежду, от верхней до нижнего белья. И вся она мокрая.
Пайнс издал мучительный стон. Он никогда столько не пил. Хотя и здесь встает вопрос: сколько он выпил? Вероятно, много. К голове подступали болезненные импульсы, а желудок готовил неприятный сюрприз, который вот-вот выберется через рот.
Пасифика подала первые признаки пробуждения. Она заерзала, утыкаясь лицом в плечо парня. От этого Диппер замер. Сейчас точно придет пояснение ко всему, что произошло вечером и происходит сейчас. Разум Пайнса подкинул слова, которые были произнесены при трезвом разуме Нортвест:
«будем друзьями?»
— Когда секс между друзьями стал нормой?
От его слов девушка неспешно разомкнула глаза, пребывая в плавучем и размытом состоянии. Она так пролежала на его плече несколько минут, пытаясь перебороть желание заснуть снова. Диппер наблюдал за ее волосами, что распростились по ее телу и постели, словно золотой залив. Хотя она была тоже немного потрепана. Высохшая тушь, которая ранее текла вперемешку со слезами, осталась на щеках. Щеки Пайнса начали покрываться пунцовым румянцем, как и кончики ушей. Он настойчиво держал мысли при себе, чтобы держать свою фантазию на толстой цепи. Если его голова начнет рисовать их силуэты на этой постели, то предательское мужское тело побудит перелиться кровь в «пятую конечность». А этого Дипперу хотелось избежать.
Гребаный пубертатный период. Он лишь стиснул ноги и слегка отодвинулся, дабы избежать неловких моментов.
Он не решился встать. Ему требовались хотя бы шорты или полотенце, чтобы не показаться обнаженным перед девушкой. Хотя скрывать после того, что произошло, уже нечего. Пасифика наконец-то открыла глаза, с мучительными нотками выдав мычание. Но эти нотки тут же умолкли. По всей видимости она поняла, что сейчас творится.
— Что ты делаешь в моей постели?!
Пайнс тут же почувствовал, как его пихнули в бедро. Он вскрикнул, едва не упав с постели. Диппер точно знал, что на том месте, в которое его ударила Пасифика коленом, появится синяк.
— Почему я голый?!
Пасифика непосредственно раскраснелась за считанные секунды. Она взяла одеяло в охапку, натянув его до самого подбородка. Диппер не был так категоричен, так что ему хватило одеяла примерно до ребер. Девушке куда нужнее прикрыть все свое хозяйство. Она отодвинулась как можно дальше от Диппера, принимая сидячее положение.
— У меня такой же вопрос!
Диппер покраснел еще гуще и отвернулся ради приличия.
— У нас что-то было? — девушка посмотрела на парня, смерив свой пылкий характер. Сейчас хотелось кричать, но это все из-за нервов.
— Я не помню, — Диппер отрицательно повертел головой, — но посмотри на пол. Наша одежда мокрая. Думаю, мы настолько напились, что даже ничего и не было.
Пасифика промолчала, но, возможно, прислушалась к такому варианту событий. В конце концов, Диппер ощущал себя не настолько хорошо, чтобы даже встать; голова и вовсе трещала; горло жгло от выпитого. Чего уж только не скажешь о желудке и печени. Навряд ли девушка лучше себя чувствует. Но Пайнс хотел точно отлучиться хотя бы в уборную, чтобы привести себя в порядок и смыть с себя все грехи этой ночи.
— Пайнс, я тебя кастрирую, если у нас что-то могло быть, — постыдным тоном произнесла девушка, закрыв ладонями свое покрасневшее лицо.
— Почему это сразу я? — с непониманием спросил юноша, подняв на себя указательный палец. — Может быть это ты на меня набросилась!
— Не выводи меня из себя, — Пасифика приподнялась с мятых простыней, прижимая одеяло к себе. — В любом случае нам надо одеться. Я боюсь увидеть состояние моего дома, но нужно убедиться в его целости.
Диппер лишь кивнул. Он встал, попросив девушку отвернуться. Нужно было хотя бы низ прикрыть. Пасифика попросила поднять все их вещи и отнести сушиться в ванной. К счастью, он получил разрешение взять полотенце, чтобы не мелькать голышом перед ее глазами. Диппер быстро скрылся за второй дверью в комнате, очутившись в ванной. Но он не пробыл там ни минуты, захватив лишь полотенце, а затем с хлопком вышел обратно в спальню, выглядя ошарашенно.
— Эй, ты чего? — Пасифика повернулась к Дипперу лицом, созерцая его с полотенцем на бедрах. — Ты как-будто приведение увидел.
— Хуже, — Диппер прижал к себе одежду, прижимаясь спиной к двери. — Там олень пьет воду из унитаза.
— Что?! — девушка подпрыгнула на постели от услышанного. Она хлопнула себя по лицу, не представляя, что же здесь случилось за эту ночь.
Диппер отвернулся по дальнейшим указаниям Нортвест. Та встала и пробежалась до шкафа.
— Ладно, по фиг, — Пасифика начала натягивать на себя одежду, оборачиваясь назад на Диппера, проверяя, не подсматривает ли он. — Думаю, я лучше дам тебе отцовские вещи. Потом вернешь!
— Без проблем, — Пайнс кивнул, опустив смущенно голову. Вся одежда пропахла алкоголем. Запах вызвал неприятную изжогу и желание наглотаться активированного угля, чтобы его не стошнило на этот белоснежный пол. — Но что сейчас куда интереснее, так ушли остальные или нет?
Пасифика взглянула встревоженно на Диппера. Последний понял, что попал в самое яблочко, что касалось переживаний. Но они не стали медлить, дабы разобраться с ощущениями и излагать речь, чего они опасаются. Диппер ушел в ванную комнату, получив отцовские вещи. Он нервно оглянул помещение, в котором вчера его чуть не довели до остановки сердца. Видеть пол идеально чистым после вчерашнего довольно странно. Диппер вспоминает, как кровь льется на пол, словно отвинтили кран и пошла вода. Как органы шлепаются об пол, издавая отвратительный звук. В голову приходят образы бьющегося сердца, которое отзывалось эхом в голове Пайнса. Его сердце болезненно сжалось, а желудок будто перевернулся и начал насильно выталкивать содержимое, употребимое после этой ночи.
«Я точно заработаю язву…» — Диппер вытер тыльной стороной ладони губы, встав с пола. Но телу действительно стало заметно лучше и даже легче дышать.
Пайнс смыл с себя сонливость и пробудил трезвость. Оказавшись свежим и обновленным, Пайнс оделся в свободные черные брюки и белоснежную рубашку без рукавов. В ноздри проник запах дорогого парфюма, который был Дипперу вовсе не по возрасту и, казалось, старил. Он спустился вниз, где была Пасифика. Пайнс ужаснулся, увидев, что все некий мини-замок превратился в настоящий свинарник. Коробки пицц, забытая одежда, разбитые вазы — такое увидишь везде, на каждой вечеринке. Пайнс почувствовал себя неловко, почувствовав, что он не может просто так уйти.
Диппер заглянул в каждый зал. С каждым разом он ужасался все больше и больше. Некоторые люди остались ночевать здесь. А кто-то просто не смог уйти. Диппер обнаружил одного парня, который был связан скотчем полностью. Второй валялся на диване и был полностью голый. Хотя, это его могло не особо заботит, потому что он был полностью разрисован черным маркером. Пайнс ощутил отвращение к себе. Он начал припоминать, что происходило этой ночью.
Парень нашел Пасифику на заднем дворе. Его испугало, что бассейн был кроваво-красным, а в воде плавали лежаки, чье-то белье. И крокодил с бантиком и поводком на шее лежал по другую сторону бассейна. Диппер не на шутку испугался, увидев воду и крокодила. Неужели?..
— Прошу, только не говори, что… — Диппер закрыл свой рот, подойдя к Пасифике, которая сидела под зонтиком за столиком и как-то виновато смотрела на старшего.
— Нет! Те придурки испортили мой бассейн, вылив туда литр красного красителя! — она хлопнула себя по лбу, мучительно застонав.
— Уже не все так плохо.
— Смеешься? Отец меня убьет, если увидит все это! А дворецкий и горничные сейчас отдыхают где-нибудь на Гавайях!
— Ах, вот почему ты была в магазине…
Взгляд Диппера судорожно переметнулся обратно к крокодилу, невольно сжав плечо подруги.
— Я уже вызвала отлов животных.
— Не собак и кошек, надеюсь?
— Он как собака, только кожа предназначена сумкам фирмы Гуччи.
Диппер уставился на Пасифику, раскрыв глаза шире. А затем он вновь переметнулся на чудовище по ту сторону бассейна. Пайнс хоть и боится подходить к крокодилу даже на метр отсюда, но он ни за что не пожелает этому существу спустить свою шкуру для аксессуаров и обуви людей.
— У тебя обалденные ассоциации, — Диппер глянул на девушку, затем на крокодила, а после снова на Пасифику. — Может пройдем в дом? Ощущаю себя пушечным мясом на крючке.
Пасифика согласилась, что-то недовольно пробурчав себе под нос. Когда они прошли в дом, телефон девушки издал звук. Пришло сообщение. Диппер оборачивается и видит, как она достает из кармана шорт мобильник и проводит пальцем для разблокировки. Парень негодует, почему он тоже замер, но чутьем чует: пишет кто-то очень важный. Глаза девушки тотчас округляются, когда она видит сообщение.
— Что-то случилось? — Диппер уступает удивлению стать откровенно открытым, не пряча его в тени изогнутых бровей.
— Случилось… — Пасифика как-то сломано механически кивает. Ее пальцы заметно напрягаются и сжимают телефон. Она не заставляет ждать Диппера и продолжает:
— Родители приезжают вечером. Мне конец.
Пасифика роняет телефон и тот шлепается об плитку. Этот звук просто режет уши, ровно так же, как и входящее сообщение. Но это не волнует хозяйку телефона. Девушка откидывает голову назад и обреченно смотрит в потолок, будто оттуда кто-то снизойдет к ней на мольбы.
Диппер мнется недолго. Он оборачивается и осматривает помещение, которое нельзя убрать одному человеку. Мусор, грязные полы и стены, некоторые люди, которые валяются в других залах и не думают пробуждаться. Пайнс даже не думает над своим предложением, он обязан помочь.
— Одна ты здесь наверняка усугубишь все и сожжешь дом. А может затопишь. Или случайным образом образом вызовешь демона и продашь душу за чистоту, чтобы угодить предкам, — Диппер одновременно пытается пошутить, но Пасифика не меняется в лице. Пока не предлагает следующее:
— Раз уж горничные сейчас где-нибудь на физиотерапии за границей и отдыхают от такой капризной принцессы, то придется мне взять смену, — Диппер упирает руки в бока и поворачивается лицом к залу.
— Что? — Пасифика немедленно опускает голову и смотрит на парня, не веря, что услышала то, что Диппер сказал.
— Ты все слышала. Швабры в руки — и вперед!
В тот же момент Диппер ощущает на своей шее «удавку». Пасифика прижалась к его спине животом, грудью и всеми остальными частями тела, едва ли не вынуждая того упасть назад, на нее.
— Диппер Пайнс, ты не такой ботаник, который хранит у себя под подушкой журнал Playboy!
— Хей! Нет! Я не такой!
Пасифика смеется под аккомпанемент краснеющих щек Пайнса. Но Диппер вздергивает уголок губ, а затем смеется, понимая, что это шутка. Девушка отходит от парня и обнимает себя за плечи. Ее взор устремлен на зал. Одним не справиться до вечера, а значит лишние руки не помешают. Диппер тут же объявляет, что к ним посмешит кавалерия и под непонимающий взгляд Пасифики парень отдаляется в другой зал. Пробежавшись по телефонной книжке, он нажал на нужный контакт, а затем следует иконка «вызов».
***
— Бро-бро! Как ты посмел не позвать меня на вечеринку! На вечеринку в
этом доме!
Щеки и губы Мейбл были по-детски надуты, а брови сдвинуты, изображая хмурость. Диппер чешет лишь затылок и уводит свой взор от шоколадных глаз — точно таких же, как и его — сестры. Старшая Пайнс берет подбородок брата и поворачивает к себе, приподнимаясь на носочках. Диппер опередил ее в росте, так что ее пара сантиметров, когда она опережала парня в тринадцать лет, — забылись.
— Я буду отслеживать твое местоположение и знакомиться с твоими друзьями.
— Но ты и так знакома со всеми моими друзьями, — Диппер взял за плечи сестру и поставил ее на стопы, чтобы она прекратила добавлять себе еще пару сантиметров и быть выше. Уж Мейбл полюбилось иногда превосходствовать своего братца в росте и отмечать, что она «Альфа-двойняшка».
— Тогда я буду присылать им наши с тобой детские фотографии и видео с твоими выступлениями в садике! — Мейбл пытается злорадно смеяться, но в итоге она срывает свой голос и кашляет в кулак. Но улыбка не сходит с приоткрытых губ.
— Ты настоящий монстр, — Диппер хлопает ее по плечам, а затем выходит из столовой, из которой они прогнали заспавшихся гостей. Пасифике для одного парня пришлось пожертвовать полотенцем, а затем пинками выдворить их, крича, что здесь не церковное бюро для бедных.
— Пока что я твоя крестная фея. Но у Золушки, по всей видимости, бал удался, если от нее тянет мятными леденцами для свежего дыхания, — хихикает Мейбл, а затем закатывает рукава свитера, который она сама же и сшила.
Бровь Диппера поползла вверх. С минуту он обдумывает, а затем до него доходит. Под вскрик «хэй» Мейбл смеется и взмахивает рукой, мол,
братик, какой ты тормоз, но уже не важно, забудь!
«Невыносима», — Диппер качает головой, но улыбается и идет выкидывать мешки с мусором, которые собрали подруги Мейбл. Оказалось, что она знакома с ними много лет, и Диппер даже застал их дружбу на фестивале мороженого в парке развлечений в Лас-Вегасе. Бабушка с дедушкой хотели встретиться с друзьями молодости из Нью-Джерси и взяли Диппера и Мейбл с собой. Им велели прогуляться и исследовать аттракционы. Гренда и Кенди — друзья Мейбл — оказались там же. Диппера вынудили таскаться за девочками, но в итоге он понял, что не пожалел. Было весело. Младший Пайнс тогда носил с собой фотоаппарат и пытался запечатлеть что-то запоминающее на снимке. Но все было довольно скучно: вот асфальт, а вот витрина, здесь светофор, там стая птиц, окружившая бабушку, угощавшую их хлебом. А затем на пленке появляются неоновые огни, Мейбл, которой плохо от сладкого и она прикладывается к мусорному баку, Гренда, заполнившая свой рот маршмеллоу и пытающаяся выговорить слово «превысокомногорассмотрительствующий», не выронив ни одной зефирки. Но она обстреляла ребят местами все еще сухой сладостью, не выдержав такого напора. Кенди держится за голову и кричит «мозг замерз», ткнув себе по случайности в лоб клубничным мороженным. Их совместная фотография с мороженным, с верхушки колеса обозрения и видом на пляж и море на закате. Сколько же прошло времени с их знакомства? Где-то пять лет. Большое количество времени девочки переписывались по электронной почте, а затем перешли на социальные сети. Но теперь Дипперу не избежать уготовленной ему участи — быть в центре внимания девочек и быть манекеном для нарядов или быть заляпанным косметикой, как когда-то они вытворили такое с ним в тринадцать лет.
Девочки принесли с собой магнитофон и коробку старых кассет. Весь день ребята посвятили уборке огромного особняка Нортвестов под песни Майкла Джексона, Уитни Хьюстон, Элвиса Пресли, NSYNC (больше всего по ним тащилась Мейбл), Queen, Перси Мэйфилда (как же забыть «Hit the road Jack»?) и много других. Диппер частенько клеился к Пасифике, спуская с уст какую-нибудь шутку, но Мейбл тут же давала понять, что не он здесь комик. К вечеру они имели чистые пол, стены и бассейн. Контейнер за высоким забором заполнился черными пакетами. Зверушек увез отлов. Но главное то, что они впятером успели к вечеру. Когда подростки увидели отца Пасифики, то они были не в силах даже произнести что-нибудь. Этот дядя мог смирить одним лишь взглядом, приподняв левую бровь. Этот взгляд был не очень доволен, увидав «детей из бедных семей». Но когда ему довелось увидеть Диппера, то он в лице изменился, спросив «это моя одежда?» Пайнс теперь старается забыть, что за бред он начал нести про бренды, которые он увидел на витрине и купил аж на размер больше, так как подобающего ему не было.
— Слушайте…
Пасифика останавливается у ворот, позади трепещущих о своем девочек и Диппера, с которым она довольно активно поддерживала диалог. Остальные останавливаются и смотрят вопросительно на девушку, которая смотрит куда-то вниз и безмолвно шевелит губами, словно она не в силах что-то сказать. Но то, что пыталась сказать Пасифика, на самом деле было трудным для нее и ее гордости.
— Спасибо вам… спасибо, что помогли, — она приподнимает голову и приподнимает как-то нервно уголок губ. Диппер сразу вспоминает отца Пасифики и до него сразу же доходит, что у таких семей строгий распорядок. Он думал, что встретит доброго магната, который любит посмеяться даже с глупой шутки и пригласить на чай. Но тот не сразу, но выдворил их, зайдя в поместье вместе с женой и своим дворецким.
— Мы всегда рады помочь! Зови, если что случится! — широко улыбается Мейбл, радостными глазами уставившись на Пасифику. Последняя приподнимает брови и смотрит на Диппера, с которым знакома куда больше. Диппер с улыбкой кивает и Пасифика тут же смотрит на девочек, заразительно улыбнувшись.
Распрощавшись, ворота закрылись. У Диппера появилось ощущение, что это не ворота закрылись толщиной в десять дюймов, а огромные ножницы отрезали их от поместья и запретили приходить сюда снова.
«А ведь мы действительно сдружились», — улыбка Диппера проползает по губам. Он разворачивается и идет с остальными домой. Было около десяти вечера, солнце закончило целоваться с верхушкой леса, а теперь оно полностью скрылось за горизонтом, уступая смену луне. Цикады в траве начали стрекотать свои ночные песни. Только Диппер идет и зевает, поглощенный усталостью и болезнью в мышцах. А девочки шли и энергично обсуждали этот день, что он особенный в их жизни. Парень уже идет с прикрытыми глазами, закинув руки за голову и видит размытое очертание сна. Но эта идиллия длится совсем недолго, ведь его тревожит «споньк» Мейбл. Она тыкает своего брата в ребра и таинственно улыбается.
— Смотри не свались в кусты или не зайди в дерево.
Диппер отрицательно качает головой и сонно растирает глаза. Его очень клонит в сон. Во время хождения с закрытыми глазами Диппер пропустил каким-то образом половину пути, доверившись ушам и ногам. Он узнает дома и лес, которые граничат друг напротив друга. И вот следующий поворот — и он с Мейбл дома.
— Ну как там дела на личном фронте? — подкатила Мейбл к своему брату, приобняв его со спины.
— Что вы делали ночью? — присоединилась к допросу Кенди, сложив руки на его плече. Уж с кем была большая разница в возрасте, так это с Кенди. Наверное, она ниже всех его знакомых, если брать ровесников. Но Диппер почувствовал тяжесть и на втором плече. Это была Гренда, которая повисла на втором плече. И тут последовал ее вопрос:
— Сорвал ее розу?
— Завалитесь!
Диппер раскидал чужие руки с себя, но здесь началась игра в догонялки. Пайнс уже был уставшим, но ему хватило сил добежать до дома, а затем вбежать в комнату, минуя дядю, которого он чуть не пришиб дверью. Женская половина не последовала за парнем, вероятно, испугавшись старшего Пайнса. Тем лучше для Диппера. Он плюхнулся на постель лицом в подушку и обнял ее. Парень никогда так не уставал, а тело не спешило свалиться на мягкую поверхность. Это странно. Но думать Диппер сейчас не может. Наконец-то отдых, никто его не трогает…
***
Когда голова коснулась подушки, сознание уплыло как можно дальше от берегов реальности. Но совсем скоро круиз подошел к концу, как-будто не успев даже начаться. Диппера выдергивает в свою вселенную, в которой он не видит снов. Часы на столе мигают красным и показывают ровно три часа ночи. В горле не сухо, нужды идти в туалет нет, желудок слишком спокоен и не требует еды. Так что его выдернуло из сна, словно рыбу на сушу?
Диппер щупает одеяло и тянет к себе, чтобы зарыться лицом. Одежды, в которой он лег, сейчас не было на нем. Скорее всего Мейбл позаботилась об этом и поменяла его одежду на пижаму и как всегда заботливо укрыла одеялом. Ну что же, спасибо любимой сестренке на этом. Диппер закрывает глаза и натягивает на себя одеяло. Но тут что-то его отвлекает. За прикрытыми веками что-то мигает и тут же гаснет. И это повторяется снова и снова. Пайнс издает тихий рык, а затем накрывает себя с головой. Ему не хочется идти разбираться с гирляндой, покидать теплую постель…
Внезапно Диппер слышит, как лопается стекло. Он тут же вскакивает с места, словно ошпаренный и прижимает ладонь к груди. Гирлянда потухла. Но, как оказалось, временно. Внезапно загорается один огонек. Затем второй. После третий, четвертый и так до середины стены. Затем все гаснет. И снова зажигаются огоньки, один за другим. Чертова иллюминация. Но цепь же размыкается, если единая лампочка выбивается. Юноша хмурится и потирает глаза. Он встает с постели и идет к розетке. Опускается на колени и дотягивается до провода. Но тот не воткнут в розетку. Тем временем гирлянда внезапно зажигается, перед этим в очередной раз потухнув. Диппер не на шутку пугается, застав электронику включенной. Желтые огоньки продвигаются дальше по комнате, а затем последняя лампочка загорается у двери.
— Я сплю… — Диппер приподнимается тихо на ноги и идет к закрытой двери, тихо перемещая каждую ногу, чтобы не сильно скрипеть и не разбудить Мейбл. — Блинский еж, это не сон!
Когда Диппер открывает дверь, он видит уже разноцветные огоньки на лестнице. Один за другим загорается, словно парня подзывают к себе, пытаются привлечь внимание. По крайней мере были такими ощущения Диппера. Последний уже крался по лестнице вниз, держась у стены. Карие глаза бегали по перспективе лестницы и коридора. Из музея в коридор падали лучи света. Пайнс напоминает самому себе, что здесь находятся не только он с сестрой. Дядя Стен, скорее, забыл выключить свет. Это нужно исправить.
Пайнс проникает в зал и идет проверить дверь. Заперто. Теперь нужно подойти к выключателю и подняться обратно в комнату, взять гирлянду и оставить ее за пределами комнаты близнецов. Хотя кто знает, может быть это не единственная розетка. У постели Мейбл есть еще одна, а значит можно не спешить вызывать экзорциста. Диппер оборачивается и собирается идти к выключателю, как глаза цепляет открытый автомат. Если говорить без замедления, то машина полностью отошла от стены, словно дверь, и открыла какую-то комнату. Диппер останавливается посередине комнаты, ощущая, как из помещения прорывается холодное дуновение ветра и ласкает ноги. Из помещения прорывается призрачный бледный искусственный свет, который зовет к себе.
