«Сломался, но ни о чём не жалел…»
Вечерело. Вдоль дороги, где простиралось местное кладбище, поочерёдно зажигались фонари. Пространство исказилось и напротив сварных ворот с копьями появился Драко. В процессе трансгрессирования его слегка укачало, он замер на месте и сделал несколько глубоких вдохов. Бережно пряча лилии под чёрное пальто, Малфой прошёл внутрь. Всё боялся, что нежные лепестки надломятся от мороза.***
— Прекрасный выбор! — воскликнула продавщица в цветочной лавке. — Я слышала, что лилии считают символом непорочной девы. Чистой, лёгкой, утончённой. Вы, наверное, очень дорожите той, для кого они предназначены, — женщина достала обёрточную бумагу и яркую ленту из-под стола. — Да, вы правы, — тихо ответил молодой человек, печально улыбнувшись. — О, без упаковки, пожалуйста! Она ни к чему, — возразил он.***
Под ногами противно скрипел снег, парень остановился у гранитного надгробия и пробежал глазами по знакомой до боли надписи: «Гермиона Джин Грейнджер». Равнодушный взгляд вдруг смягчился, Драко присел на корточки и положил на замёрзшую землю букетик. Воспоминания унесли в май 1998 года, что для многих обернулся страшным сном.***
— Гарри Поттер мёртв! — громко заявил Темный Лорд. — Преклоните головы передо мной, и я сохраню вам жизнь. Лица учеников застыли в немом ужасе, но никто из них не сделал ни шагу вперёд. Удивительно, на что способны простые подростки, когда дело доходит до защиты места, которое за несколько лет стало частью каждого из них. Ведь, если подумать, умение владеть волшебной палочкой — формальность, грубо говоря. Они нашли в себе храбрость — тот стержень, на который решили опираться до конца. Один только Малфой, застрявший меж двух огней, позволил себе ошибиться. — Драко! Нет, ты не можешь, — выкрикнула Гермиона. Юноша приостановился на полпути, прислушиваясь. Выражение лица Грейнджер передавало целый калейдоскоп чувств. Там были и привычная ненависть, и лёгкое удивление, и даже жгучее разочарование. За все школьные годы девушка не дарила ему столько эмоций, как тогда. А Малфой и их не увидел, ведь не обернулся. Прильнувшее сомнение вмиг приструнил укоризненный взгляд отца. Парень твёрдо зашагал к родителям, где-то внутри осознавая, что ставит их в невыгодное положение перед Волан-де-Мортом. — Трус, — шикнула Гермиона вслед. Фраза насквозь прошибла Драко. Он резко обернулся. Глаза девушки были на мокром месте, одновременно пылая гневом. Сама Грейнджер впервые отключила разум, поддавшись сердцу, и направила палочку на мага. Малфой лишь послушно выжидал участи. В кой-то веке ему это даже нравилось: грязнокровка, к которой юноша питал тайную любовь, наконец сполна обратила внимание. Раздалось чёткое «авада кедавра». Между обучающихся импульсом пронесся страх. Вот только это не Гермиона прочитала заклинание. Её опередили. Зелёный луч мгновенно достиг цели. Нижняя губа Драко приоткрылась в шоке: безжизненное тело Грейнджер упало на землю.***
Малфой осел на колени, непрошеная слеза скатилась по щеке. Сердце стиснулось под гнётом вины. Ещё чуть-чуть — и разорвётся, оно и так всё в порезах и ссадинах. А время уж точно не лечит. Ложь! — Прости, — шепнул Драко. Хотя имел ли на это право? Семь лет прошло, а он навестил погибшую только сейчас. Малфой далеко уже не мальчик, но ещё, наверное, и не мужчина. Потребность рано повзрослеть, как и остальных участников войны, добавила новых тем для самопознания. Но больше всего парень корил себя за то, что тогда попросту ушёл с матерью… Краем глаза видел, как среди поднявшейся суматохи Уизли склонился над трупом и долго-долго кричал. Ведь тоже дорожил Гермионой, возможно, так же сильно, как Драко. Бедная Джинни дрожащими руками обнимала брата, изо всех сил стараясь не расплакаться, так как понимала, что Рону гораздо тяжелее. Зато Грейнджер было уже всё равно на происходящее вокруг. Она умерла. Небо затянули тучи. Поднялся ветер и в воздухе закружились крупные хлопья снега. Малфой протёр угол надгробия рукавом и несмело поцеловал камень, оставив влажный след от губ. Как бы то ни было, он искренне надеялся, что смерть Грейнджер встретила без боли, как полагается гриффиндорке, и с верой в то, что Гарри всё-таки одолел Темного Лорда. Парень возненавидел чтение. Ярко выраженный запах книг в библиотеке так напоминал об утрате. А колдографии с живым изображением Гермионы вовсе сводили с ума! Перед глазами представала её улыбка, нежная, счастливая. Улыбка, что всегда предназначалась Уизли или Поттеру, но точно не Драко. От этого она становилась ещё желанней. А в голове звучал тонкий голос: «Так почему же ты её не защитил?», и кошки вновь скребли на душе. Малфой привык порой слышать девушку и особого внимание на это не обращал, чтобы не свихнуться окончательно. Однако и к доктору не спешил обращаться. Потому что хотел слышать. Пальцы онемели от мороза. Парень встряхнул руками и поднял воротник пальто, чтобы хоть как-то утеплить шею. Только собрался уходить, как в тусклом свете фонаря вырисовался женский силуэт. Драко присмотрелся. Неожиданно бросило в жар. Перед ним стояла его Гермиона, так сказать, семилетней давности. Малфой сразу сообразил, что это очередная галлюцинация. Прикрыл глаза и постарался замедлить бешеный ритм сердца. Грейнджер загадочно рассмеялась. — Ты теряешь рассудок… — с издёвкой прошептала девушка на ухо. Звон в голове нарастал, парень повторял про себя: «Не настоящая», чтобы случайно не поддаться иллюзии. Вдруг стало тихо. Драко оглянулся, выдохнул. Всё закончилось. Одновременно с тем чужие руки обняли его за талию. От прикосновений побежали мурашки, парень остолбенел от ужаса. — Хэй, Малфой, — послышалось обиженное из-за спины. — Ты совсем по мне не скучал? Грейнджер прижалась сильнее. В горле Драко собрался ком, но он через силу продолжал игнорировать видение. Глаза покраснели от напряжения. Если бы парень моргнул, кожу лица обожгли бы слёзы. — Снова… Убегаешь, — с грустью подытожила девушка, постепенно отпуская гостя. И Малфой не выдержал, ответил: — Нет! Не в этот раз. Он схватил Гермиону за запястье и придвинул обратно к себе. Их взгляды встретились. Вина освободила сердце. Драко вновь почувствовал себя влюблённым мальчишкой. В глазах Грейнджер блеснула надежда, она заулыбалась. Парень наконец получил то, о чём раньше мог только мечтать. Малфой слегка согнулся и жадно поцеловал девушку. А та и не сопротивлялась. Он больше не ощущал прежнего холода. Вообще… Не ощущал ничего.***
Через три дня заголовки Ежедневного Пророка и других газет загудели о таинственной кончине члена семьи с известной фамилией Малфой. Вот только все они ошиблись с датой смерти. Он умер не несколько суток назад. И даже не этой зимой. Он умер ещё тогда, в мае 1998 года, когда умерла Гермиона.