Преувеличение

      Робеспьер сидит, втыкает в ноутбук и слушает заунывную музыку, желая вывернуть своё нутро наизнанку. В руке стакан, полный до краёв мартини. Обычно он всегда разбавляет алкоголь соком, спрайтом или хотя бы чаем. Сейчас же он готов напиться в зюзю. Его обидели. Он понимает, что что-то не так, но никак не может сформулировать, почему на душе так паршиво.       Приторный и обжигающий напиток пьётся редкими крупными глотками, глаза даже не смотрят, как количество жидкости стремительно падает ко дну. Это неважно. Всё не так плохо. Всё хорошо, если быть точнее. Так говорит Габен. Если есть какие-то проблемы, а Аналитик хочет их ликвидировать и не портить свою жизнь их наличием, Габ считает, что он ебёт мозг. Просто-напросто остаётся только опустить руки и плыть по течению.       Гюго по телефону реагирует до неприличия бурно, в какой-то степени Роб рад, но внутри поселяется гаденькое чувство, что очернять свои отношения в разговоре с любовником не стоит. Ссоры бывают у всех.       Габен обвиняет Робеспьера в том, что он душит его своим вниманием и ожиданием чего-то того, что он не может дать. Но ведь Аналитик уверен, что не требует от Мастера чего-то сверх того, на что он способен.       Чуть позже всё нормализуется, Габен перестанет говорить, что он чего-то «не хочет», перестанет придираться к слову «должен». Но сейчас, когда Робесепьеру нужна опора, пол под ногами, дабы удержатся, Мастер ничем помочь не в силах.       Можно было бы даже поехать к Энтузиасту, но Аналитик чувствовал какую-то тошноту при мысли о том, что ему придётся терпеть присутствие дуала дольше необходимого. К сожалению, как бы кто не убеждал про идеальную совместимость или прекрасное понимание, конкретно данная личность кроме как для редких встреч и секса никоим образом не годится.       Пошатывающейся походкой и чётким осознанием того, что он достигает какой-то крайней границы опьянения, Робеспьер идёт на кухню и хлебает воду прямо из кувшина, почти не чувствуя вкуса. Лишь тонкая струйка фильтрованной воды попадет между льда и течет под подбородку вниз, капая на футболку и оставляя холодные мокрые пятна на футболке.       Он может лечь спать, завтра всё равно станет по-другому, само. А может наплевать на рациональные и правильные мысли, пуститься куда-то в безумный разнос. Почему-то побеждает второе.       И вот он, растрёпанный и с каким-то наивным нежеланием думать о том, как же это выглядит со стороны, с испачканным снегом пальто и криво надетой шапкой, как-то — через весь город и три пересадки на метро — добирается до квартиры Габена. Роб знает, что он дома. Ведь завтра на работу.       Мастер открывает дверь с нечитаемым выражением лица, не пытается осуждать. Лишь помогает снять пьяному заказчику ботинки, быстро готовит вкусный ужин и пытается ненавязчиво уложить его спать.       Робеспьер упрямо сопротивляется и только жмётся в поисках понимания у Габена в объятьях. Почему-то у него дома он чувствует себя лучше, хоть его и душат слёзы, которые он всеми способами пытается подавить. Засыпает Аналитик у Мастера на диване прямо в одежде и не просыпается, пока тот снимает с него одежду и переносит в спальню.       Утром Роб оказывается один, не заметив, как Габ ушёл. На тумбочке лежали ключи и инструкция, как закрывать дверь и где лежит еда.