— Или что?
— Или мы просто ждем?— Мы ждем, когда навеки сомкнутся веки и в последний раз выдохнут легкие углерод.
— Получается, мы ничего не ждем?— Да. Абсолютно ничего.
О эти ночные раздумья о бытие жизни. И как только в человеке укладывается вся информация. Будь она из книг, интернета или даже из собственной головы. Все раскладывается по полочкам, стоит нам узнать что-то новое. Но самую огромную часть памяти берет человек. Не важно, презираешь ли ты его, любишь ли, — он всегда в твоей голове. И по-настоящему забавный вывод из этого, так это то, что как бы ты ни старался забыть — ты лишь больше начинаешь вспоминать. Пусть твой мозг одолела амнезия, но след человек оставил. Как и мой человек оставил след своим телом на моей простыне.***
— Разве звезды нас слышат?— Вряд ли. Им нет дела до нас.
— А может дело нас касается?— Не дури. Мы бы тогда давно превратились в бесполезную космическую пыль и разлетелись по всей галактике.
— А наша Земля? Она бы скучала по нам?— Она не способна скучать, если она будет мертва. Даже сейчас.
Сколько бы не говорили людям, что слова ранят, — никто не прислушается и не остановит битву. Кто-то кинет обидное слово в сторону другого — заступятся за обиженного, а там дальше и за обидчика. И из-за этого способны люди убить, не видя препятствии, не ища способов прекратить бессмысленные войны, зарождающихся с каждой секундой. И правильно. Кто рискнет вытащить шестеренку, что заставляет двигаться вечный двигатель? Ни обиженный, ни обидчик. Без азарта — игра скучна, без вкуса — еда пресна, а без скандала — жизнь бесполезна. По таким законам стал жить нелюдь, а не Человек. И выжить я хотела с надеждой на лучшее в завтрашнем дне. Лишь бы узреть его рядом.***
— Как думаешь, если призраки и вправду существуют, то могут ли они кричать?— Я знаю, что призраки прошлого громко кричат, что их не слышно.
— А если не прошлого? Просто души мертвых.— Тогда они лишь смеются в наши спины. Ведь лучше жизни им не придумаешь.
— Это все потому, что мы их не слышим?— Это все потому, что мы не видим, как они умирают лишний раз от смеха из-за нас, дураков.
Разве есть определенное и уже предназначенное количество ошибок, которое человек достигает в течение всей жизни? Никем не доказано, но нет. Нет определенного количества и, может, нет двенадцати или двадцатичетырех часового формата времени, по которому мы привыкли жить. Может, мы вообще не живые? Произошла сильнейшая вспышка или же всем напрочь выбило из головы всем: кто мы такие и где мы теперь. Как***
— А когда мы, наконец, узнаем, откуда мы?— Никогда. Люди не привыкли возвращаться обратно в прошлое. Их гложет будущее.
— Но ведь есть настоящее.— А настоящее, милая, удерживает нас. Если бы его не было — мы бы давно превратились в пустые тела.
— А разве мы такими не являемся?— Благо, у нас лишь пустые лица. В нас ничего нет, кроме как отмерших частичек души. Но и они нас спасают.
Когда солнце сменяется луной, то ничего не меняется. Проблемы остаются все теми же, люди добрее не становятся, а на улице легче не дышится. И почему люди обожают романтизировать то или иное время суток. Миру от этого не легче. Земле не важно, кто ей светит. Но Земля знает, что светит ей конец. А люди лишь пытаются убежать далеко от этого света. Аж до того самого конца. И бежать за ним я готова, вплоть до сухожилий на пятках.***
— Ты ведь не надолго? Ты обещал, что скоро вернешься.— Детка, я не могу тебе обещать того, чего сам не знаю.
— Узнай!— Хорошо. Но если я узнаю — ты меня больше не увидишь.
— Почему?— Глупцов любят, умных боятся. А кто из них выживает, ты это сама познаешь. Прощай.
Разве можно кидаться в бой, когда густой туман сгущается на твоём пути? Когда туман пронизывает тебя? Кто-то кидается, как шавка, думая, что никто не обдурит, все вокруг глупые, а кинувшийся в бой — умный до невозможности. А кто смеет быть умнее? Нет, не те, кто в бой кидаются и даже не те, кто ничего не делает. А те, кто как раз затеял это и управляет другими. Видит чужими глазами и убивает чужими руками. И никто не может догадаться, кем себя представляет себя эта личность. Ведь это может человек, которому ты безгранично доверяешь, или же ты сам. Порой, власть человека убивает. А человек думает, что у него начинается новая жизнь. Как спичка. Власть — кострище, а человек — спичка. А пепел, что разлетится в воздухе, и есть — «новая жизнь». Возьму я его пистолет холостой, Дабы пулю в голове надёжно припрятать.***
— И где мы теперь?— Там, куда не дотянется ни один живой. Там, где потеряешься в пространстве. Там.
Люди умирают пачками и зарождаются так же. И если появится бессмертие — умрут все поголовно. Цикл жизни даст сбой, а земля развалится на атомы и галактика зародит новую планету, где опять произойдёт точно такой же инцидент. Почему люди стремятся к парадоксальному кругу? Не понять никогда. И прекратить это нельзя никак, попадешься в ловушку парадокса. Я пришла. Но тебя все нет. Над землёй повисла вечная ночь. Грустно. Вспомнила твою фразу, взглянув на лживый солнечный свет: «Я вернусь к тебе утром».