In noctem

Внезапно глаза Сая открылись, и он, задыхаясь, резко принял сидячее положение. — Ах…! — выдохнул шиноби, прижав руки к груди. Сердце сильно билось, а выступившая испарина охлаждала его тело. Глаза быстро разглядывали окружающую обстановку. Однако, когда бледный художник огляделся, то быстро осознал, что находится уже не в лесу, а в удобно обставленной комнате, украшенной картинами. Вокруг царила тишина, поскольку стояла глубокая ночь и, во тьме, Сай вздохнул, перемещая руки, чтобы поддержать голову. Кошмар. Это был просто кошмар. Сай пришёл к выводу, что были некоторые чувства, которые раньше его не заботили: одной из них была Вина. Лишь только в годы его эмоционального пробуждения молодой шиноби начал чувствовать вину, источником которой послужили его деяния во время службы в качестве члена Корня. Он совершал ужасные вещи, и люди, которых он убил, теперь возвращались, чтобы преследовать его в кошмарах. Это была одна из тех ночей, когда его воспоминания заставили чувство вины просочиться в подсознание, и Сай задался вопросом, что же могло произойти в течение дня, чтобы вызвать повторение таких старых воспоминаний. Молодой человек устало вздохнул, прежде чем встать с постели. При этом, поднимаясь, он старался не помешать спящей рядом с ним фигуре, которой ни за что не хотел причинить вред. Сай мгновенно улыбнулся, взглянув на Ино. К его большому удовлетворению, её длинные волосы были свободны от конского хвоста и сейчас напоминали каскад золотых солнечных лучей. Художник отдавал предпочтение её распущенным волосам, и, хотя сейчас они скрывали половину лица Ино, он все ещё мог видеть, что она прижимает свою подушку к щеке. У неё был настолько умиротворённый вид, что бледный шиноби тоже стал понемногу успокаиваться. Девушка стала живым напоминанием о том, насколько сильно он изменился с тех пор, как впервые прибыл в Коноху, и по этой причине, и по множеству других, Сай любил просто смотреть на неё. Молодой человек в последний раз одарил супругу долгим взглядом, прежде чем пересёк холодный деревянный пол и направился в коридор. С тренировками, через которые прошёл Сай, ему не нужно было включать свет, поэтому он просто продолжил идти сквозь чернильную пустоту. Половицы протяжно заскрипели, когда он спускался вниз. Войдя на кухню, художник поплелся к раковине и включил кран. Он быстро плеснул горсть воды в лицо, принесшую облегчающую прохладу. Закончив, Сай наполнил стакан и выключил поток воды. Затем он сел за стол и посмотрел в окно. Мир спал, и лишь мягкое свечение уличных фонарей освещало его. Вскоре взор шиноби, потерявшегося в собственных мыслях, покрылся мутной пеленой. — Сай? — произнёс голос, который для молодого человека стал голосом самой Жизни. Он был удивительно нежным, а не характерно волевым или властным. Тем не менее, ему все же удалось вывести художника из задумчивого состояния. Сай инстинктивно повернулся в сторону дорогого сердцу звука — на кухне стояла Ино. Она пыталась подавить зевоту, потянувшись за выключателем. В тот же момент комната наполнилась светом, и Саю пришлось несколько раз моргнуть, чтобы привыкнуть к яркому освещению. — Почему ты не спишь? — спросил он. Послышался тихий смех, и Сай почувствовал, как его сердце реагирует на него. — Думаю, что это я должна задать тебе этот вопрос, — поддразнила его Ино. Уголки губ Сая непроизвольно стали подниматься вверх, и молодого художника всё ещё удивляло то, как естественно у него стали получаться эти искренние улыбки. Ино встала позади мужа. Она обняла его за шею и прижала к себе. Сай ощутил знакомое тепло, когда грудь Ино соприкоснулась с его спиной, а её подбородок опустился на его голову. Руки Сая, двигаясь, будто бы по своей собственной воле, потянулись к её рукам. Ино раскрыла их навстречу ему, чтобы они могли переплести пальцы. Яманака наклонилась к мужу, но не стала задавать вопросов, потому что знала, почему он проснулся — у них часто бывали подобные ночи. — Ты ушёл и не помешал мне упасть с постели, — тихо пошутила куноичи. Переводить тему разговора всегда было её тактикой, так как годы жизни с Саем дали ей понять, что он не хотел делиться с ней определёнными моментами из своего прошлого. И, несмотря на то, что прошлое оставалось в прошлом, его все ещё беспокоило то, что, если его жена узнает определенные вещи, то начнет смотреть на него по-другому. Эта мысль, которую Сай вбил в свою голову, казалась Ино смехотворной, но, после многочисленных ссор, она решила просто смириться с его выбором. — Ты и впрямь много шевелишься, когда лежишь одна, — подтвердил молодой человек. Яманака уловила нотку юмора в его голосе и хихикнула. Однако её весёлое настроение быстро улетучилось, стоило ей внезапно почувствовать знакомую чакру. Ино сразу обернулась. Брови девушки поднялись от удивления, когда она увидела на пороге маленького мальчика, внешностью напоминавшего обоих своих родителей. — Иноджин, — удивленно сказала куноичи, — Почему ты не спишь? Сай тоже повернулся. Дрожащими губами, Иноджин, стоя в дверях и потирая глаза, ответил: — Я не могу уснуть. Бледный художник стушевался, потому что понятия не имел, что надо делать, когда дело касалось воспитания детей. Ино, однако, не растерялась и быстро взяла Иноджина на руки: — Пойдем, нам надо спать, — сказала она, прежде чем повернулась к Саю и добавила, — Всем нам. Тот лишь покорно кивнул и встал, чтобы подойти к ней. Довольная, Ино начала идти, но, как только она достигла вершины лестницы, то заметила, что Иноджин сильнее прижался к ней. Девушка нахмурилась от такой реакции сына, но ситуация разрешилась, когда она прошла мимо его комнаты. Он мгновенно расслабился в её руках, и куноичи нежно улыбнулась, видя облегчение мальчика. Она не собиралась баловать своего ребёнка, но были моменты, когда это требовалось. Ино донесла Иноджина до их с Саем комнаты, заметив за это время, что её сын стал тяжелее, и на секунду задумалась о том, как же быстро он вырос. Это одновременно обрадовало и опечалило её. Грустно вздохнув, куноичи отбросила одеяло в сторону, и, вместе с крепко обнявшим её Иноджином, легла в постель. Сай, однако, продолжил стоять рядом со своей половиной кровати, так как чувствовал себя лишним. Отцовство не пришло к нему столь же естественно, как материнство пришло к Ино. В этот момент бледный шиноби почувствовал, как маленькая ручка схватила его за рукав. Посмотрев, он увидел, что Иноджин тянет его вниз. Сай в недоумении наморщил лоб, переведя взгляд на Ино. Она лишь улыбнулась и жестом указала на то, что он должен подчиниться воле Иноджина. Мальчик продолжал тянуть за рукав до тех пор, пока Сай не лёг рядом с ним. Затем он сам лёг так, чтобы удерживать руку отца, обняв её и прижав к своей груди. Вздохнув с облегчением, лёжа плотно и надёжно между своими родителями, его глаза вскоре закрылись. Через несколько минут малыш крепко спал. Сай повернулся к жене, прошептав: — Он сказал, что не может уснуть. Ино улыбнулась, прежде чем поцеловала лоб сына: — Он имел в виду, что не может уснуть один, — пояснила она. — Почему? — спросил бледный шиноби. Улыбка девушки стала печальной: — Ну, скажем так, ты не единственный, кто испытывает кошмары. — С чего бы ему испытывать их? Что вообще может пугать его? Ему всего три года, — спросил Сай, наблюдая, как Ино с нежностью убирает пряди светлых волос, которые падали на глаза Иноджина. — У человека ещё есть страхи относительно будущего, — пояснила Яманака. Все ещё недоумевая, Сай спросил: — Чего же он боится? Взгляд, наполненный болью прошлого, омрачил лицо Ино: — То, чего боится любой ребёнок, — ответила она, — Потери родителя. Девушка на мгновение подняла глаза, чтобы спросить: — Ты забыл, что вернулся со своей разведывательной миссии на два дня позже положенного срока? Сай покачал головой: — Нет, я забыл только после твоего… приветствия, — ответил шиноби и в тоне его голоса всё ещё сохранились остатки желания. Ино лишь улыбнулась его ответу и, хотя и была в восторге от его (предположительно) комплимента, терпеливо ждала, пока до мужа дойдёт истинный смысл её слов. Это произошло гораздо быстрее, чем обычно. Через несколько секунд Ино увидела, как глаза Сая расширились. Сердце бледного художника застыло — слова куноичи поразили его. Неужели? Сай быстро взглянул на Иноджина. Внезапно ему всё стало ясно. Почему мальчик так крепко держался за него? Потому что его сын боялся за его жизнь. Сай продолжал смотреть на Иноджина. «Он уже питает ко мне столько чувств…» Дрожащими пальцами Сай дотронулся до такой же белой кожи, что и его собственная. Он погладил, хотя и неловко, щёку Иноджина. Ему потребовались годы, чтобы развить способность выражать свои чувства Ино и даже до сего дня ему даётся это с трудом. Как жаль, что его сына постигнет та же участь. — Я здесь, — искренне произнёс Сай, прежде чем добавил, — Я здесь и я… постараюсь ради тебя. Уголки губ мальчика слегка поднялись и глаза Сая расширились, а его сердце пропустило удар. Он не мог сказать, снился ли Иноджину сон или мальчик всё же услышал слова отца, но увиденное все равно поразило его. Затаив дыхание, Ино с нежностью наблюдала за развернувшейся перед ней душевной сценой. Ох, как же она ошибалась в юности. Зачем она потратила столько сил и чувств, гоняясь за Саске? Сай был единственным мужчиной для неё. Он был единственным с кем она хотела бы создать семью, потому что бледный шиноби был надёжным человеком. Да, он действительно был сломан и постоянно пребывал в поиске, пытаясь собрать себя по кусочкам, но, в какой-то степени, каждый человек чувствует себя так же. Сай был добр и чист сердцем. Он дал ей свою защиту. Он был достаточно храбр, чтобы впустить её в свою жизнь. Сай подвинулся ближе к Иноджину. Молодой шиноби положил голову на подушку прямо над головой своего сына и уткнулся носом в светлые волосы мальчика, крепко обняв его. Даже спустя столько времени он все ещё был чудом для Сая. Иноджин был сделан из его любви к Ино. Мальчик был живой дышащей частью Сая, существовавшей в этом мире. В те мрачные дни, которые бледный шиноби провел в Корне, он и представить себе не мог, что когда-нибудь у него будет такой дар. Иноджин стал еще одним якорем, удерживавшим его в этом мире, и, как и Ино, он тоже нуждался в нём. Он любил его и плакал бы, если бы его отец погиб. Пылающий жар, наполнивший грудь Сая от осознания того, что у него были люди, которые заботятся о нем, оставил в его душе чувство благодарности за такое счастье. С такими приятными мыслями Сай внезапно почувствовал сонливость, и последнее, что услышал бывший агент Корня, было тихим смехом, перед тем как он погрузился в сон.