Не пали, Эзра

— Твою ж мать, Эзра, давай быстрее, — раздраженно произнес Том — к двум нам нужно быть на церемонии открытия Комик Кона в Токио, ты одеваешься гребаннных два часа, от нашего отеля до стадиона час езды, Эзра, так что поторапливайся, тем более это твой первый визит в Японию, ты не должен оплошать. — Знаю Том, дай мне немного времени и мы поедем — Миллер надевал свои серые носки в горошек. — Я дал тебе целых два часа, Эзра, — Хиддлстон был уже на грани срыва — если мы вместе опоздаем, все догадаются, а этого не должно случиться, мало того, что мы живем в одном отеле, так еще и опоздали вдвоем, ты же знаешь этих фанатов, они всякого надумают и пойдут сплетни. И нам придется… — Томас уже проклинал весь мир и прошлую ночь — Прошлая ночь была роковой, мы оба это знаем, нам не стоило… Эзра заткнул Тома, приложив свой палец к его губам. — Заткнись, Том. Пусть думают что хотят. Прошлая ночь была чудесной, и я ничуть не жалею о случившемся. А теперь возьми меня. Миллер вцепился в его нежные губы, Хиддлстон ответил на поцелуй, пальцы Эзры проникли в кудрявую шевелюру Тома. Хиддлстон поднял Миллера на руки, и уложил его на кровать, их языки сплелись меж собой, оба возбуждены, быстро освободив себя и Эзру от лишней одежды, Томас поднес возбужденный член к входу и жестко вошел. Милллер вскрикнул от удовольствия, несколько ритмичных движений и из обоих выпрыснула белая жидкость. — Ну, вот опять, это снова произошло, у меня уже стоит от одного твоего взгляда, а что будет на сцене? Вся Япония увидит мой стояк. — В таком случае, я возьму дело в свои руки и хорошенько тебе отсосу. Хиддлстон бросил на него осуждающий взгляд. — Не смей так делать, Эзра, — Том поправил очки и покачал головой — я эталон Британской культуры, я не должен оплошать. — Не строй из себя королеву Англии, Том. Хиддлстон нервно поправил очки средним пальцем. — Ну же, Эзра, быстрее, и зачем ты надеваешь красный балахон и меховой шарф, и эти серые носки в горошек поверх бархатных ласин. — Посмотри на себя, Том, даже королева Англии носит каждый день разную одежду, а ты целый год ходишь в одной и той же кофте и джинсах ходишь, и с этой бородой ты похож на Шекспира. Снова этот взгляд, но Миллер лишь улыбнулся в ответ. Еще один поцелуй и они вышли. Яркий свет прожекторов. Много людей. Шум. И вот они поднимаются на сцену. Шум стал громче, все аплодируют. Эзра и Том улыбаются и машут в ответ. Эзра говорит: — Спасибо за внимание и такую чудесную встречу. Я и мой па… — по лбу Тома покатилась маленькая капелька пота — мой п… приятель Том Хиддлстон очень благодарны вам за приглашение на эту церемонию. Это мой первый визит в Японию, и могу сказать, что рад этой поездке, после вчерашней ночи, проведенной здесь, страна восходящего солнца, моя любимая страна. Спасибо, — раздались аплодисменты. Хиддлстона переполнял гнев, он готов был убить Миллера. Но он лишь улыбнулся и похлопал в ответ. Прошел час, при каждом прикосновении Эзры по телу Тома бегали мурашки. И вот опять Миллер чуть ли не стоял вплотную к нему и положил руку на плечо, в этот момент Хиддлстон думал, что ему конец, он нервно прошептал с фальшивой улыбкой: — Не пали, Эзра. — — Не волнуйся, детка — и Эзра накрывает его губы своими, в зале слышатся охи и визг удивленных и в тоже время довольных, фанатов.