"Как мне научиться жить без тебя?"

      Я до сих пор не могу поверить, что моего Ларри больше нет. Целыми днями я проводила в домике на дереве, чтобы хоть как-то связаться с ним, но всё было тщетно. Мой парень не выходил на связь, даже с использованием оборудования, которое изобретал Тодд. Бывало, что я так долго там находилась, что засыпала прямо на полу домика и Салли с Эш частенько приходили туда за мной. Вот и сейчас, я сижу там и пытаюсь найти хоть что-то найти и, если честно, я понятия не имею зачем. Сколько я уже тут провела? Часов 10-20? Усталость всё равно берёт надо мной верх и я засыпаю. — Шелби, сколько можно то уже? — Ругался Салл, когда в очередной раз пришёл за мной. — Ты не понимаешь… — Сонно протянула я, — Тут явно есть что-то, что нам нужно и только я смогу это найти. — Сыщица, мать твою! — Выругался Салли, — Он уже сказал всё, что было нужно. И больше он не покажется, если только это будет необходимо. — Нет, он специально не появляется. Я знаю, что он рядом! Я чувствую! — Прокричала я. Кузен только покачал головой и отошёл назад. Он встал на одну из досок так, что она поднялась вверх. Мы с ним переглянулись и я сразу же бросилась её отдирать от пола голыми руками. Занозы и прочие увечья меня совсем не заботили. Я добилась желаемого и под этой доской находилась шкатулка, в которой был дневник Ларри, который он начал вести ещё со школы. Мы с Салли сразу же принялись его читать, чтобы найти зацепки к нашему расследованию. Вдруг Джонсон всё-таки что-то раскопал, пока жил здесь! В одном из дней, которые мой парень записал были таки строчки: «У моего папы появился новый друг. Его зовут Макс. Этот мужик такой крутой, что я бы сам хотел быть, как он. Макс постоянно рассказывал мне о своей дочери — Лин и я бы очень хотел с ней познакомиться. Но он всегда отвечал, что пока этого не произойдёт, пока нам не исполнится по 17 лет. Я очень жду этой встречи!» — Что это за Макс и Лина? — Спросил Салли. — Салл, я… Я догадывалась о ком тут шла речь, но я так боялась рассказать об этом Салли. Ведь правильно говорят, что правду не скрыть. Она потом обязательно станет явью. — Салл, тут говориться обо мне и моём отце… — Испуганно, проговорила я. — Почему тогда тут написано Лина? — Спросил кузен и явно насторожился. — Успокойся! Я не отношусь к культу. — Уверила его я, — Просто в детстве меня звали Аланией, а папа сокращенно называл Линой. В подростковом возрасте меня бесило мое идиотское имя и сменила его на Шелби. Правда пришлось долго ругаться с родителями, но потом они всё-таки разрешили. — Ваши отцы были знакомы? — Недоумевал кузен. — Я вообще никогда не слышала об этом, понимаешь? Ни разу мой отец не говорил мне о каком-то друге Джиме, а уж тем более о его сыне — Ларри. Я сама сейчас, как ты видишь в шоке сижу… Мы с Саллом продолжили читать его дневник. Я до сих пор не могла понять дату этих записей. Они поддельные? — Салл, а сколько лет было Ларри, когда его отец исчез? — Спросила вдруг я, продолжая листать записи. — Честно сказать, я и сам не в курсе. Он никогда не упоминал это… — Протянул Салли. Кажется он задумался. А ведь и правда Ларри никогда не говорил о своём отце, когда мы с ним беседовали. Это было очень странно. — Шелби, вот смотри… — Указал мне в дневник кузен, — Снова про твоего отца. Я взглянула и правда, там снова упоминалось имя «Макс»: «Макс опять приходил к нам, но в этот раз он был злой. Они с отцом очень сильно повздорили. Папа кричал ему, что никогда не отдаст ему меня и говорил, чтобы Макс пожалел свою дочь. Я не понимал, что происходит и мы с мамой просто сидели, заперевшись в комнате.       Что у меня за жизнь такая? Я постоянно теперь должна чувствовать себя в опасности. Всю жизнь я живу, как животное в клетке и все пытаются со мной что-то сделать. Из дневника моего парня мы поняли, что моя встреча с Ларри была не случайной. Это было подстроено культом. Теперь я точно знаю, что противостоять я должна своему отцу. Что ж, это очень даже хорошо. У меня есть много слов, которые я хотела бы ему сказать. Я считала своего отца лучшим в мире, а всё это оказалось чёртовой игрой, чтобы сделать из меня поганую марионетку. Одержимая яростью, я просто пошла в тот злополучный храм, чтобы попытаться встретиться там с этими сектантами. Салл всячески меня останавливал, но у него это плохо получалось. Он просто шёл за мной и следил, чтобы я не натворила глупостей. Но мои разборки с отцом отменились, потому что произошёл какой-то толчок и мы увидели, как проход из апартаментов в храм просто был завален.       Я потеряла всякую надежду на разгадку этой тайны и мы убитые сидели на первом этаже, возле стены. Тут нас нашёл Тодд. — Ребята, что вы тут делаете? Мы вас уже обыскались. — Обратился к нам он, — Эш в доме осталась, чтобы вдруг вас не прокараулить. Но от нас последовало лишь молчание и тут из комнаты Эддисона послышался какой-то непонятный звук. Мы втроём просто стали тихо приближаться к его двери. Салл повернул ручку и мы вошли. — Что это?! Что это?! — Трясясь от ужаса, орал Тодд. И он сразу же выбежал в коридор. Перед нами предстала непонятная зелёная масса из которой торчали руки и ноги, а ещё и разные головы. Боже мой! Это зрелище было не из приятных. Мои ноги подкосились. Разум стал затуманиваться и я рухнула на пол. Я потеряла сознание.       Очнувшись, я лежала на носилках в машине скорой помощи. Моя голова раскалывалась, как пустой орех. Меня сейчас волновал только один вопрос: «Что с Салли и Тоддом?» — Что с моими друзьями? — Спрашивала я у работников. — Мисс Маркс, вы очнулись. Мы думали, что вы погибли, как и все в этой резне, но вам очень повезло. Убийца вас не заметил… — Какой убийца? О чём вы? — Не понимала я. — Не беспокойтесь, вы теперь в безопасности. — Говорил детектив, заходя в машину, — Мы его уже поймали. Скорее всего родственные связи помогли вам выжить. Ведь ваш кузен, Салл Фишер, оставил жизнь только вам. Сорвавшись с места, на котором я лежала, я подбежала к машине полицейского, чтобы посмотреть на Салли. Когда он увидел меня, то он просто заплакал, как ребёнок. — Я так рад, что ты жива! — Проговорил Салли, — Шелби, прости… Но у меня не было выбора, мне пришлось их убить… — Кого убить, Салли? Кого? — Кричала я, но тут от машины меня стали оттаскивать полицейские. Один из них схватил меня и поволок обратно в скорую, но я пыталась вырваться. Машина, в которой сидел кузен, тронулась, а я до сих пор не понимала, что тут вообще произошло. Вырвавшись из лап этого мужлана, я побежала за машиной, на которой увезли моего брата. Машина набирала скорость и моих сил просто не хватило, чтобы её догнать. Мои ноги предательски остановились и я просто упала на дорогу. Я начала громко плакать, потому что я знала, что Салли не виновен. Это не он!       Меня привезли в дом Нила и Тодда. Эшли сразу же выбежала мне навстречу. Дождавшись, когда работники скорой уйдут, она сразу же начала расспрашивать меня о том, что случилось в апартаментах. — Шелби, что там случилось? Уже вся округа об этом твердит. — Спросила Эш. — Мне бы самой знать… — Протянула я, — Копы говорили о какой-то резне. Сказали, что я единственная, кто выжила, приплетая мою родственную связь с Салли… Они его забрали Эш, забрали! Мои глаза снова наполнились слезами, Кэмпбелл приложила руку ко рту и тоже стала рыдать. Мы обнялись с ней и плакали, но тут спустился Нил. — Девчонки, Тодд звонил… — Проговорил он, — Что с ним произошло? Почему он плачет и хочет, чтобы Шелби пришла к нему в домик на дереве? Я и Эшли ненадолго перестали свои страдания. Мы с ней переглянулись и резко побежали обратно в апартаменты. Прибежав в домик на дереве, мы обнаружили Тодда в углу. Он сидел сжавшись и тихо плакал. — Что такое, Тодд? — Спросила Эш, — Почему ты плачешь? Моррисон очень странно отреагировал на нас. Он почему-то прорычал и оглянул нас. Его глаза были красными, а из груди сочилась кровь. Мы с Эшли стали пятиться назад, в сторону выхода. Тодд хотел подбежать к нам и напасть, но я отбила его какой-то палкой, которая лежала рядом с нами. Я и Эш быстро спустились вниз и закрыли за собой люк, который вёл наружу. — Надо звонить в скорую… С ним явно что-то не так! — Проговорила я, дрожащим голосом. — Звоню уже! Звоню! — Кричала мне Эш. Спустя час нашего друга увезли. Этот день навсегда отразиться в моей памяти.