***
Рождество всё приближалось, и Шерлок с каждым днём становился всё более мрачным. Он даже отказался от дела, с которым к нему пришёл Грег, сказав, что оно слишком простое и даже такие идиоты, как сотрудники Скотланд-Ярда, справятся с ним. Джон лишь удивлённо проводил взглядом Лестрейда и не стал лезть с вопросами к Холмсу, зная, что пока Шерлок не захочет рассказать сам, Джон не получит ничего кроме оскорблений и яда в свою сторону. Однако, несмотря на такое абсолютно не праздничное настроение на Бейкер-Стрит, Уотсон продолжал готовиться к Рождеству. Он купил небольшую праздничную ёлку и несколько гирлянд, повесив их в гостиной, а также почти каждый вечер топил камин, наслаждаясь звуком потрескивающих дров и теплом, исходящим от него. Джон уже купил подарки для родителей и для сестры, которая успешно справлялась со своим алкоголизмом. Он был приятно удивлён, встретившись с ней пару недель назад и снова увидев на щеках у Гарриет здоровый румянец, отсутствие синяков под глазами и уверенные, абсолютно не трясущиеся руки. Он тогда хотел только извиниться за то, что не сможет приехать домой на праздники и провести их с семьёй, но вместо этого они проговорили много часов, сидя сначала в кафе, а потом гуляя по вечернему Лондону, наблюдая за тем, как множество огоньков пляшут на улицах и в окнах домов. Джон впервые за несколько лет вновь увидел ту вечно весёлую и жизнерадостную девушку, какой была Гарри, когда впервые встретилась со своей будущей женой. И Джон надеялся, что теперь так будет всегда. Поэтому, передав Гарри подарки для неё и для родителей, Уотсон со спокойной душой начал готовиться к тихому и скромному, но всё же празднованию Рождества с Шерлоком. Он был готов к тому, что Холмс начнёт возмущаться и бурчать, пытаться как-то сорвать его планы, строя различные козни. Особенно вспоминая опыт прошлого Рождества. По спине Уотсона пробежали мурашки, когда он снова вспомнил Ту Женщину, а внутри него вновь заворочалось что-то тёмное и первобытное. Но, всё же, Джон отлично помнил, как Шерлок пытался помешать празднованию в их доме, особенно когда узнал, что Уотсон ещё и позвал гостей. А сейчас Джон лишь иногда ловил на себе тяжёлые и нечитаемые взгляды, направленные в его сторону, когда он, тихо насвистывая себе под нос рождественские мелодии, развешивал гирлянды или выбирал в интернете подарки. Но не более. На самом деле, каждый раз беря в руки ноутбук, Джон первым делом проверял почту, обновляя страницу по несколько раз за минуту, ожидая, когда придёт сообщение от человека, у которого он заказал подарок для Шерлока. На выбор подарка для него у Джона ушло очень много времени, пока он не наткнулся на одного изготовителя часов с небольшими тайными механизмами. Дальше оставалось только связаться с ним и обсудить особенность нового изделия и сроки изготовления. В очередной раз обновив страницу и не обнаружив там заветного письма, Джон отложил ноутбук, встав с кресла, и направился на кухню, успев поймать на себе взгляд Шерлока, который сразу же отвернулся. Достав бутылку недорогого сухого вина, мёд, яблоки, апельсин и немного специй, Уотсон полез за небольшой кастрюлей. — С каких пор ты пьёшь такое дешёвое вино? — внезапно сзади раздался голос Шерлока. Подскочив, чуть не ударившись головой о кухонную тумбу, Джон резко развернулся, обнаружив стоящего у стола Холмса, крутящего в руках бутылку. — На глинтвейн не идёт хорошее вино, Шерлок, — забрав бутылку из его рук, Джон открыл его, выливая содержимое в кастрюлю. — Глинтвейн? — Только не говори, что ты не знаешь, что это такое, — быстро нарезав яблоки и апельсин на дольки, Джон кинул их в кастрюлю, добавив следом корицу, гвоздику и мускатный орех. — Неужели ты не пил его? — Нет, — Шерлок с интересом заглянул в кастрюлю. Проследив взглядом за тем, как Джон добавил к ингредиентам несколько ложек мёда, Холмс облизнулся. Улыбнувшись, Джон протянул Шерлоку оставшийся мёд в банке и чайную ложку. — Только не ешь всё, ладно? Поймав хитрую улыбку на губах Шерлока, который устроился на стуле позади Джона, он сделал себе мысленную пометку купить ещё мёда. Вскоре, по кухне поплыл чарующий аромат вина со специями. Джон постоянно помешивал его и следил, чтобы всё это не закипело. Поэтому он сначала даже не заметил, как Шерлок, за пару минут разобравшийся с банкой мёда, оказался за спиной, с интересом наблюдая за процессом приготовления напитка. Только когда тот уже почти лёг на Джона, нависая над ним, пытаясь заглянуть в кастрюлю, Уотсон повернулся, встречаясь с ним взглядом. Улыбнувшись, Джон зачерпнул немного глинтвейна в ложку, поднеся её к губам Шерлока. — Попробуй, только осторожно, он горячий. Аккуратно пригубив напиток, Шерлок с удивлением распахнул глаза. — Это… Вкусно! — Конечно, это вкусно, — рассмеялся Джон. — Это же классический рождественский напиток. Мне даже не верится, что ты не пил его. Только он ещё не готов. Дай ему минут десять настояться, и он будет в разы вкуснее. Джон наигранно нахмурился, пытаясь скрыть улыбку, когда Шерлок уже было потянулся к кастрюле, чтобы зачерпнуть ещё глинтвейна. Виновато насупившись, Холмс сделал шаг назад, плюхаясь на стул, ожидая, когда напиток будет готов. Уотсон снова улыбнулся, находя такого Шерлока милым. «Если бы у него был хвост, он бы радостно махал им», — мелькнула глупая мысль в голове Джона. Через тринадцать минут, Джон, достав две большие кружки, процедил в них исходящий паром и чарующим ароматом глинтвейн и протянул одну Шерлоку. Тот сразу обхватил чашку двумя руками, сделал большой глоток и резко выдохнул воздух через рот. — Шерлок, горячо же! — Я и так долго ждал, — обиженно пробурчал Холмс, проводя языком по обожженному нёбу. — Мне что, подуть тебе в кружку? — улыбнулся Джон. Шерлок лишь ещё больше нахмурился, ставя глинтвейн на стол и поджимая ноги. — Да… Терпение никогда не было твоей сильной стороной, — Джон поднялся со стула и достал ещё одну кружку из шкафа. Перелив в неё глинтвейн Шерлока, он протянул её Холмсу, — вот, держи. Сейчас он должен быть попрохладнее. Благодарно кивнув, Шерлок снова сделал глоток, в этот раз поменьше, сразу же удовлетворённо прикрывая глаза. — Кхм… Так, как же так вышло, что ты никогда не пробовал глинтвейн? — Джон также сделал небольшой глоток. — Не доводилось, — Шерлок пожал плечами. — Но… почему? — Джон ничего не мог с собой поделать, почему-то чувствуя, что сейчас они с Шерлоком близки как никогда, и действительно могут поговорить. — Потому что начиная с шести лет я каждое Рождество отмечал закрывшись в своей комнате. Один. Пока не переехал и не стал жить отдельно от семьи, полностью выкинув этот «праздник», — Шерлок сморщился на этом слове, — из своей жизни. Так что было бы глупо считать, что я где-либо мог попробовать рождественский напиток. — Я не понимаю… — А тут и понимать нечего. Рождество — семейный праздник, Джон. А я… Я никогда не чувствовал себя частью семьи. Ни тогда, ни сейчас. Я всегда был лишним, изгоем, только лишь портящим всем праздничное настроение своими вечными выводами и неумением держать язык за зубами. Когда родители мне сказали, что если я не научусь молчать и не портить гостям настроение, они оставят меня без подарков, я решил, что просто не буду выходить из своей комнаты, пока все гости не разойдутся. Джон молча слушал эту исповедь Шерлока, боясь спугнуть это откровение. Он судорожно пытался подобрать слова, чувствуя острую необходимость не только сказать, но и доказать Шерлоку, что семья — это не только родственники, но и друзья и близкие люди. И что тот давно нашёл семью, ещё два с половиной года назад, но внезапно его мысли прервало громкое уведомление о новом сообщении на ноутбуке. Резко вскочив, осушив кружку одним большим глотком, Шерлок удалился в гостиную, всем своим видом показывая, что продолжать разговор он не намерен. Джон, мысленно прокляв мастера, что тот выбрал именно такой неудобный момент для того, чтобы сказать о том, что часы готовы, так же поднялся из-за стола, направляясь к выходу из квартиры.***
Шерлок и Джон так больше и не вернулись к этому разговору, хотя Уотсон несколько раз пытался начать его снова. Он ещё пару раз варил глинтвейн, на что Шерлок реагировал холодно, однако каждый раз принимал напиток из рук Джона, почти моментально выпивая. Уотсон уже сто раз проклял себя за то, что не выключил звук и за то, что так быстро убежал тогда. Казалось, что-то, что на секунду появилось между ними тогда на кухне, пропало, не успев даже сформироваться до конца. Но Джон был рад даже тому секундному порыву Шерлока быть честным и открытым, поговорить без тайн и лжи. И если один раз он смог вызвать в Шерлоке желание поделиться, то сможет это сделать и ещё раз. Главное — быть настоящим с ним. В Сочельник, сварив в очередной раз глинтвейн, Уотсон принёс две кружки в гостиную, протянул одну Шерлоку, на что тот просто кивнул, даже не посмотрев на Джона. Сев напротив Холмса в кресло, Джон вытянул ноги. — Знаешь, я могу тебя понять. Шерлок повернулся к Уотсону, недоуменно наклонив голову. — Я про желание быть в Рождество одному. Хоть меня родители никогда и не просили о чём-то подобном, я помню, как тяжело было Гарри, когда она призналась родителям, что лесбиянка. Наши родители довольно религиозны и, хоть я и люблю их, и благодарен за многое, первое время, пока они не смирились и не приняли этот факт — это был настоящий ад, — Джон усмехнулся. — Особенно если учесть, что призналась она как раз перед Рождеством, потому что хотела привести свою девушку на семейный ужин. Они полностью бойкотировали Гарри, а я, тринадцатилетний подросток, разрывался между желанием поддержать старшую сестру и страхом перед родителями. — И как же ты поступил? — хриповато отозвался Шерлок. — Это было первое моё рождество, которое я провёл без родителей, — строго ответил Джон — Хотел бы я иметь такого брата, — как-то печально и открыто улыбнулся Шерлок. — Пускай у тебя нет такого брата, зато у тебя есть я, — усмехнулся Джон, стараясь разрядить обстановку. Вздрогнув от этих слов, Шерлок отпил из кружки. — Какие планы на это Рождество? — внезапно спросил он. — В смысле? Я же говорил, что останусь с тобой. — Что? Но… — Никаких «но», Шерлок. Я давно решил это. Я не оставлю тебя в этот день одного. Это же Рождество. И его нужно праздновать с самыми близкими людьми. Да и тем более сейчас уже почти двенадцать. Куда я пойду? Ты же меня не прогонишь, надеюсь? — неуверенно улыбнулся Джон. — Я… Нет, — Шерлок часто заморгал, будто пытаясь осмыслить происходящее. — С самыми близкими? — спустя несколько минут молчания спросил он. — Что? — Ты сказал, что Рождество нужно праздновать с самыми близкими людьми. — Да. — И ты остался со мной. — Да. — Это значит, что… — Да, — Джон не дал Шерлоку договорить, внезапно поставив стакан на столик, и опускаясь на колени перед его креслом. — Всегда да. Холмс шумно сглотнул. — Джон, я… — Знаешь… — синхронно начали они. На секунду между ними повисла тишина. Поняв, что Шерлок сейчас ничего не будет говорить и что страшнее, он снова стал медленно закрываться, будто боясь сделать последний шаг, Джон всё же решил не упускать шанс и продолжить разговор. — Знаешь, Шерлок, — снова начал он, — я давно понял, как важно в жизни разговаривать. И каким бы умным и гениальным не казался человек, простые человеческие слова — это самое важное. И да, сто раз да. Это, чёрт возьми, значит, что ты очень важен для меня. Возможно, важнее всех, кого я знаю, — улыбнувшись, Джон едва ощутимо провёл пальцем по предплечью Шерлока. — За те два с половиной года, что мы знакомы, что мы живём вместе, расследуем преступления, ты стал неотъемлемой частью моей жизни и меня. И я уже не представляю, какой была бы моя жизнь, не встреть я тогда Майка в парке. Хотя нет, представляю, — Джон невесело усмехнулся, — не думаю, что она была бы вообще. — Уотсон почувствовал, как вздрогнул Шерлок от этих слов, и как по его собственной спине побежали мурашки. Он никогда не говорил об этом вслух, даже с психотерапевтом, и сейчас его слова, повисшие между ними в воздухе, будто придали ему сил. — И ты не просто важен для меня, ты… ты самое важное, что есть в моей жизни. И я остался здесь, с тобой, на Рождество, потому что это единственное место, где я хочу быть сейчас. Дома. С тобой. — Джон… — Шерлок прикрыл глаза. — Ничего не говори, Шерлок, — Джон улыбнулся, бросив взгляд на часы, а потом добавил: — с Рождеством. Встав, Уотсон запечатлел едва ощутимый поцелуй на щеке Холмса, после чего подошёл к ёлке, где лежал его подарок для Шерлока, обёрнутый в тёмно-синюю, под цвет его шарфа, упаковку. Подняв его, он снова вернулся к Холмсу, протягивая подарок. Медленно взяв коробочку, Шерлок поднял её к своим глазам, читая своё имя, написанное на бумажке, прикреплённой к ленте. Аккуратно развязав ленту, всё ещё не сказав и слова, он приступил к обёрточной бумаге, наверное, впервые в жизни не пытаясь как можно быстрее достать содержимое, разрывая упаковку. Наконец, раскрыв небольшую коробочку, Холмс вытащил на свет часы, довольно крупные, однако выглядящие аккуратно и практично. Перевернув их, он заметил гравировку на обратной стороне. «Лучшему мужчине, которого я имел честь знать». Надев их на руку, Шерлок позволил Джону помочь ему застегнуть ремешок, любуясь переливами света на их гранях. — Посильнее нажми на заводную головку, — улыбнулся Уотсон. Сделав так, как сказал Джон, Шерлок с изумлением заметил, как из искусно спрятанного тайного механизма что-то выдвинулось. Аккуратно подцепив пальцами и достав одну из пока неизвестных штук, Холмс замер. — Отмычки? — Да, — самодовольно улыбнулся Джон. — Они, конечно, маленькие, но я уверен, что рано или поздно, зная, как часто мы влипаем в неприятности, они могут пригодиться. Всегда полезно иметь их при себе. И это не значит, что я поддерживаю твоё желание вламываться в квартиры подозреваемых, — строго добавил Джон. — Можно будет потренироваться вскрывать ими наручники, когда руки скованы за спиной, если… Остаток фразы утонул в плече Шерлока, когда тот, внезапно вскочив с кресла, обнял Джона, крепко прижимая к себе. — Значит, подарок понравился? — глухо рассмеявшись спросил Уотсон. — Да, я... Я даже не знаю, как отблагодарить тебя, — едва борясь со слегка дрогнувшим голосом, судорожно прошептал Шерлок. — Простого «спасибо» хватит. — Спасибо, Джон, — слегка отклонившись, Холмс заглянул в глаза Уотсона. Весёлая улыбка, играющая на губах Джона, медленно сползла с его губ, став теперь ласковой и аккуратной. Несколько мучительно долгих секунд они так и стояли, обнявшись и нежно глядя друг другу в глаза. Облизнув губы, Уотсон, одновременно с Шерлоком, потянулся вперёд, накрывая его губы своими. Первые мгновения поцелуя были почти невинны. Медленные движения губ, вторящие движениям губ напротив, одно дыхание на двоих. Аккуратно обхватив лицо Шерлока ладонями, Джон наклонил голову, проводя языком по губам Холмса и чувствуя его вкус. Сразу же впустив юркий язык Уотсона в жар своего рта, Шерлок не остался в долгу, прижавшись к телу Джона ещё ближе и расслабляясь, позволяя тому полностью взять контроль над поцелуем. Возбуждение уже начало тугим узлом зарождаться у обоих мужчин, и ещё через несколько секунд их поцелуй стал обжигающе страстным. Отпустив себя, они полностью отдались тем чувствам, что так давно зародились между ними, но до этого момента так и не находили выхода. С трудом оторвавшись от припухших губ Джона, Шерлок, тяжело и хрипло дыша от возбуждения, прошептал: — Мне… Мне нужно в душ. — Да, — точно так же тяжело дыша вторил ему Джон. — Я буду ждать тебя в твоей спальне. Улыбнувшись, Уотсон снова впился в губы Холмса собственническим поцелуем, ощущая уже почти полностью возбуждённый член под его брюками. Напоследок прикусив нижнюю губу и слегка оттянув её, Джон отошёл назад. — Поспеши, а то придётся начать без тебя, — коварно усмехнувшись, Джон скрылся в комнате Шерлока. Замерев на несколько секунд, ощущая, как от поцелуя горят губы, как возбуждённый член давит на ткань брюк, желая обрести свободу, и как оглушающе быстро бьётся сердце, разгоняя кровь по организму, от чего шумит в ушах, Холмс сделал неуверенный шаг в сторону ванны, после чего буквально вбежал внутрь. Включив воду, он быстро скинул с себя одежду, вставая под холодные струи воды, не давая им времени, чтобы нагреться. Поразившись прозорливости Джона, который чуть больше получаса назад вышел из душа, Шерлок задумался — была ли это случайность или тщательно продуманный план? Однако, вскоре эти мысли были вытеснены другими, более плотскими. Опьяняющее возбуждение гнало вперёд и единственное, чего он хотел сейчас — как можно быстрее оказаться в своей кровати. Рядом с Джоном. Картина возбуждённого и голого Уотсона в его постели буквально выбила весь воздух из лёгких. Даже не до конца смыв пену, Шерлок выскочил из душа, на ходу обматывая полотенце вокруг бёдер, и проскользнул в спальню. Там, при свете прикроватного светильника, до поясницы накрытый одеялом, на боку, подперев голову рукой, полулежал Джон. Его грудь часто вздымалась, а одеяло немного собралось в ногах, выдавая то, как тот волновался и спешил. Одежда небрежной кучей лежала на стуле возле шкафа. Поймав на себе голодный взгляд Уотсона, Шерлок подошёл вплотную к кровати, наслаждаясь тем, как мягкий свет ночника делает кожу Джона почти золотистого цвета. — Это и правда происходит с нами? — внезапно хрипло спросил Джон. — Думаю, что всё к этому и шло, — улыбнулся Шерлок, скинув с себя полотенце и забравшись в кровать. — Определённо, — Уотсон подвинулся к Холмсу, нависая над ним и глядя в глаза. — Я рад, что сегодня ты остался дома, — Шерлок провёл рукой по шее Джона, притягивая его к себе. — Я тоже, — он впился в губы Холмса. Через несколько минут с громким причмокиванием разорвав поцелуй, Джон начал спускаться ниже, оставляя дорожку из поцелуев. Проследив языком за каплей воды, скатившейся в ярёмную впадину, Джон прижался губами к ключице Шерлока, всё ещё чувствуя оставшуюся влагу после душа на его коже. — А ещё я рад, что смог сегодня найти в себе силы, чтобы сказать хотя бы о части своих чувств, которые я испытываю к тебе, — слегка подняв голову, Джон нежно улыбнулся. — Части? — как-то сдавленно пискнул Шерлок. — Я люблю тебя, Шерлок, очень давно, — как-то просто ответил Уотсон, слегка пожав плечами. — Надеюсь, это не испугало тебя. — Я… Нет. Это… здорово. В смысле… Я хочу сказать, что… — Тс, — Джон потянулся вперёд, снова накрывая губы Шерлока в осторожном поцелуе. — Я прекрасно знаю, как много для тебя значит уже то, что ты позволяешь мне делать с тобой. Я не тороплю тебя абсолютно ни с чем, Шерлок. — Нет, я действительно хочу, чтобы ты это услышал, Джон. Ты был прав, когда сказал, что необходимо говорить. И даже если ты знаешь это, услышать — это всегда важно, — Холмс слегка отстранился, заглянув в синие глаза Уотсона. — Я… Я люблю тебя, Джон Уотсон. Возможно, я потратил непозволительно много времени на осознание этого, но я действительно люблю тебя. Расслабленно улыбнувшись, Шерлок снова притянул Джона к себе, чувствуя насколько действительно стало легко после того, как он сказал это вслух. Казалось, что то единственное, что стояло между ними, теперь пало, оставляя их полностью открытыми друг перед другом. — Ох, Шерлок, — выдохнул Джон. — Я…. — Заткнись, Джон, — беззлобно шикнул Холмс, после чего добавил нетерпеливо: — И вернись к тому, на чём ты остановился. Усмехнувшись, Джон провёл языком по ключицам Холмса, оставляя на них дорожки слюны. Запечатлев по паре поцелуев на каждой, Уотсон продолжил спускаться ниже, стараясь не пропустить ни участка кожи Шерлока, везде оставляя россыпь поцелуев, в попытке узнать все самые чувствительные места Холмса. Заметив, что тот недовольно поморщился и вздрогнул, когда Джон широко мазнул языком по соску, Уотсон быстро спустился ниже, направляясь к низу живота. Проведя языком вдоль пупка, Джон, наконец, услышал сдавленный стон наслаждения, сорвавшийся с губ Шерлока. Самодовольно улыбнувшись, Уотсон начал кружить языком вокруг него, двигаясь по спирали, чувствуя, как Шерлок ногтями впивается в простынь. Проникнув языком внутрь, Джон ещё шире усмехнулся, почувствовав, как Холмс дёрнулся, а с его губ сорвался громкий стон, от чего тот поднял одну руку к губам, прикусывая кожу. — Не надо, Шерлок, не сдерживайся, — прохрипел Джон, звонко чмокнув пупок Холмса, после чего начал спускаться ниже, чувствуя, как Шерлок всё больше и больше начинает дрожать. Проведя языком по самому низу живота, Уотсон опустился к яичкам, вобрав одно в рот, начав активно посасывать его. От этого действия Шерлок буквально заметался по кровати, не зная, куда деть руки, которые он то подносил к своим губам, заглушая стоны, то вцеплялся ногтями в простынь, в попытке удержать себя на месте. Усмехнувшись, всё ещё держа одно яичко Шерлока во рту, от чего по телу Холмса прошла ещё одна крупная волна дрожи, Джон поймал его руки, кладя себе на голову. Сразу вцепившись в волосы Уотсона, от чего тот едва слышно прошипел от боли и неожиданности, Шерлок прохрипел: — Прости. Слегка ослабив хватку, он потянул его вверх, давая понять, что пора бы уделить внимание и непосредственно члену. Усмехнувшись и пробурчав что-то отдалённо похожее на «нетерпеливый засранец», Джон едва ощутимо провёл языком вокруг дырочки уретры. — Джон… Пожалуйста, — голос Шерлока дрогнул. — Что пожалуйста? — Джон продолжил медленно, почти мучительно, водить языком по головке. — Джон… — Шерлок? — усмехнулся Уотсон. — Ради бога, возьми мой член в рот! — почти выкрикнул Холмс и удовлетворённо выдохнул, когда Джон поспешил выполнить то, о чём он его попросил, насаживаясь больше чем на половину. Откинув голову назад, Шерлок так и не убрал рук с головы Джона, пытаясь как можно поудобнее ухватиться за его короткие волосы, однако его пальцы так и скользили, только лишь пропуская их сквозь пальцы. В итоге, просто обхватив макушку Уотсона с двух сторон ладонями, он начал направлять его, чтобы показать, какой темп ему больше нравится. Через несколько секунд поняв, чего и как хочет Шерлок, Джон уже и сам насаживался ртом на член Холмса, вбирая его почти полностью, почти не чувствуя давления на голову, отдавшись приятным ощущениям тяжёлого члена на языке. Он так давно хотел заняться сексом с Шерлоком, доставить ему удовольствие, узнать, каким он будет в тот момент, когда полностью потеряет контроль, что сейчас он буквально растворялся в этом всём, получая наслаждение от процесса ничуть не меньше, чем сам Холмс. Положив одну руку на основание члена Шерлока, Джон начал помогать себе рукой, чувствуя, как на неё стекает смесь из предэякулята и его слюны. Немного ускорившись, Джон наслаждался звуками сходящего с ума от наслаждения Шерлока. Внезапно выпустив его член изо рта, Уотсон снова припал к яичкам, начав поочередно посасывать каждое, продолжая в это время надрачивать член одной рукой, второй же пытаясь хоть как-то удержать метавшегося по кровати Холмса, будто в бреду стонавшего его имя. Внезапно почувствовав, как поджались яички Шерлока, Джон снова обхватил ствол Холмса губами, насаживаясь почти до упора. Как только он это сделал, ему в горло выстрелила слегка горьковатая тёплая струя спермы. Попытавшись проглотить всё, Джон слегка закашлялся, всё же выпустив член изо рта. Остатки спермы тут же брызнули ему на лицо, стекая с члена Шерлока. Удовлетворённо откинувшись на спину, Джон облизнулся, чувствуя на губах остатки семени Холмса. Тяжело дыша, он даже не заметил того момента, когда сам Шерлок, придя в себя, навис над членом Джона, обхватывая его своей широкой ладонью. Член Уотсона лёг в неё будто был создан специально для этого. Начав быстро водить рукой по стволу, Шерлок припал к губам Джона, на секунду забыв о том факте, что они все в его собственной сперме. Немного отстранившись, он слегка поморщился, облизнувшись, от чего ещё ярче почувствовал её вкус. Фыркнув, он всё же вновь приник к губам Джона, пытаясь не обращать внимание на сперму, которую он все ещё чувствовал в поцелуе. — Давай, Джон, кончи. Кончи только для меня, — внезапно хрипло прошептал Холмс в самое ухо Уотсона. Выгнувшись дугой и закусив губу, Джон с громким стоном излился в руку Шерлока. — Вау, — тяжело дыша, выдохнул он, — это было… — Потрясающе? — уже полностью пришедший в себя Холмс самодовольно улыбнулся. — Оглушающе, — усмехнулся Уотсон, вновь притягивая Шерлока для поцелуя. — У тебя есть какие-нибудь салфетки? Молча потянувшись к ящику, Шерлок кинул Джону упаковку влажных салфеток. Наспех вытерев их обоих, Уотсон поудобнее устроился на подушке, в то время, пока Холмс всё пытался улечься. Через пару минут, притянув Шерлока к себе, Джон обнял его за живот, крепко и уверенно прижимая к себе. — Успокойся и спи, — чмокнув Шерлока в висок, Джон прикрыл глаза, ощущая, как тот расслабляется под его руками. — Спокойной ночи, — успел прошептать он, прежде чем окончательно провалиться в сон.***
Проснувшись с утра, Шерлок с удивлением обнаружил себя в тёплых и таких приятных объятиях Джона. Открыв один глаз, он посмотрел на мирно сопящего Джона. Хотелось прижаться ближе, ощутить его тепло всем телом, однако естественные потребности организма оказались сильнее. Аккуратно выбравшись из объятий Джона, Шерлок тихо отправился в ванну. Выйдя оттуда через несколько минут, Холмс с удивлением обнаружил, что Джон уже не спит. — Доброе утро. — Доброе, — яркая улыбка буквально осветила лицо Уотсона. — Ты… Как спалось? — Отлично, а тебе? — Джон приподнял край одеяла, безмолвно предлагая Шерлоку лечь обратно. — Давно так не высыпался, — Холмс поспешил воспользоваться предложением, устраиваясь в объятиях Джона. Несколько минут они провели в уютной тишине, разбавляемой только тихими и почти невесомыми поцелуями. — А знаешь, я тут вспомнил, — внезапно начал Шерлок. — Да? Что такое? — Я ведь так и не подарил тебе вчера подарок. — А по-моему ты вчера подарил мне самый лучший подарок о котором только можно мечтать, — как-то хитро улыбнулся Джон, утягивая Шерлока в глубокий страстный поцелуй. — Нет, Джон, подожди, — едва борясь с приступом хихиканья, пробурчал Холмс. – Я ведь серьёзно. — Ну давай, что за подарок ты мне приготовил? — Для этого нужно встать с кровати. Он лежит под ёлкой, — усмехнулся Шерлок. — Ну, тогда это может подождать, — улыбнулся Джон, вновь прижимаясь к губам Холмса в медленном и чувственном поцелуе. — Это определённо может подождать. — Согласен, — прошептал Шерлок. — Пусть всё подождёт.