Разделить твою боль

Я всегда думал, что когда я умру, будет спокойно. Думал, что для жнеца наступает пустота — такое одинокое, печальное, но спокойное небытие. Какая же может быть жизнь после смерти у самой смерти? Но теперь мне страшно; страшно потому, что я все ещё здесь, потому, что жду его, потому, что знаю что с ним будет. Собственная коса, в руках у демона, зловеще свистит по воздуху;Боже, не надо! Мой крик есть легкое дуновение ветра, малость приподнимающие прядь волос с лица моего друга, в его последний момент. Эрик! Как только дух его покидает тело, и оказывается рядом со мной — мои пальцы отчаенно вцепляются в его «руку». То, что я могу это сделать подтверждает мои страхи; Это не душа душа в чистом виде, а эфирное тело, что означает…Господи, нет…Пальцы сильней сжимаются в мёртвой хватке. Эрик улыбается и ласкаво ворошит мою челку, посматривая на «снегопад» из тысячи душ. «Прямо как на том задании, да?» Говорит (или думает) он. Не смотря на все ближе подходящую угрозу, во мне тоже рождается мечтательное чувство ностальгии; цветы Эрики, летящие как снег лепестки, осознание того, что одиночества больше нет…Наверное, тогда был самый стчасливый день этой жизни. Мой напарник грустно посмеивается опуская голову, а я никак не могу понять: ради чего же всё это было? Это стчастье, эта дружба, и боль и надежда? Ну доконали бы меня шипы, я бы умер, но Эрик! Для него не должно было так всё кончится! Он пережил бы мою смерть, он сильный, всегда был сильным; А через какое-то время и вовсе забыл бы… Сам же знаешь, что не правда… Знаю.  — Прости, Алан. — Вздыхает он, и пытается высвободить руку, за ним ведь скоро придут служители Ада, но только ничего не выходит. Я позволяю себе слегка улыбнуться, он думает, мы прощаемся! Из моей груди вырывается сдавленный смешок. Значит, его заберут в Ад, обрекут из-за меня на вечные мучения, а я больше никогда…никогда…Моё сознание отказывается заканчивать мысль. Да впрочем, и не надо. Я смотрю на его руку, крепко сжатую в моих собственных, и чувствую некую легкость от принятого решения. Никуда он без меня не отправится. Никуда. В Ад так в Ад, пожалуйста! Но я не позволю Эрику страдать там одному. Когда я осмеливаюсь встретится с ним взглядом, последняя тень улыбки соскальзывает с его лица. Зелёные глаза распахиваются в негодовании, а затем в бешенстве; В них я вижу своё отражение, свою решительность (или, как он всегда говорил — упрямость). — Алан- — Моё имя срывается с его губ хриплым стоном.Понял. — Придурок, ты что творишь?! — рычит он угрожающе. Я жмурюсь и концентрируюсь только на том, что-бы не выпустить руку. — Не смей, слышишь?! Отпусти! — Эрик всегда был сильнее, и при жизни мог бы стряхнуть меня как назойливого котёнка, но сейчас все его усилия напрасны. Здесь имеет значение только сила намеренья, и даже дураку понятно, что на этот раз оно у меня сильнее. В яростном отчаянии он рвётся, стараясь отпихнуть меня от себя, а я слепо держусь за эту последнюю паутинку надежды, и мне жаль, очень жаль, от того, что опять причиняю страдания самому дорогому мне человеку. Я мысленно молю о прощении — и за это, и за то что был так беспомощен, в общем, за всё —, но отступить я сейчас не могу. Моя воля теперь сильнее стали, и ОН НЕ УПАДЕТ В АД ОДИН! — Черт побери, Алан, — Умоляет он — Тебе там не место! Я продолжаю его игнорировать, и кажется бессловно молюсь. Богу ли? Не знаю, кому угодно — лишь бы кто-то слышал. — Ты должен быть в Раю! — Мнимый снег уже не падает, мальчик с демоном ушли, и голос Эрика трагично обрывается в пустоте. — У каждого свой Рай, — шепчу я открывая глаза; — Ты правда думаешь, что я смог бы существовать за много миров о тебя, в то время как ты истязаем адскими демонами? — Я пытаюсь заглянуть ему в лицо, но он смотрит вниз. — Для тебя ещё есть надежда… — Слова звучат спокойно, голосом наставника Слингби, но я уже не стажер Хамфриз и только весело смеюсь в ответ, чувствуя победу. — И заключается она в том, — заканчиваю фразу за него — что бы всегда быть рядом с Эриком-семпай, разделить с ним боль…И, что-бы не было больше одинночества. — Наступает мгновение тишины, а потом всё случается сразу; Эрик начинает что-то говорить, но ничего не слышно, нас окутывают тени, и мы падаем, вместе, в глубокую, чёрную бездну. Давай отправимса в путь, отныне вместе…