Дойти до крайности

      Меня зовут Леви Аккерман и я хочу своего отца. Ну, вообще я не совсем Аккерман, по крайней мере не при рождении. Моя настоящая фамилия — Йегер, но это тоже под вопросом. Дело в том, что моим отцом является Эрен Йегер, который был моим курсантом, а ещё и любовником. У нас не было чего-то особенного в той жизни, да и к тому же если ты служишь в разведывательном корпусе некогда задумываться о нежностях. Зато здесь мы можем жить спокойно, без страха быть съеденными этими тварями. Я не говорю, что в этом мире куда проще чем в том, здесь есть и свои подводные камни. Однако шансы дожить до завтра куда выше. Я бы хотел возобновить наши с Эреном отношения. По крайней мере у нас был бы шанс попытаться, но, как я уже сказал, он — мой отец. Дани*, если быть точным. Он меня любит, но только как своего ребенка. Как ни странно, но он ничего не помнит из прошлой жизни. Совсем ничего. Ни титанов, ни разведку, ни наши отношения… Я, конечно, не против — пусть спит с кем хочет — его право, — однако я за него все же волнуюсь. А ещё мне кажется, что именно он — мой омега. С одной стороны я понимаю, что это невозможно, но с другой — мы уже когда-то были вместе. Он тогда был от меня без ума. Я даже сейчас помню его лицо, когда он пытался признаться мне в своих чувствах. Даже смешно становится. Мне приходилось из него каждое слово клещами вытягивать, при чем это он ко мне пришел. Так, слово за слово, мы и стали парой. На деле же я был против подобных отношений, поскольку служба — не место для обнимашек. Но что было — то было. Мне кажется я уже и сам в себе запутался, не то что кто-то другой. Тут поди разбери что и как — голову скорее сломаешь, чем найдешь ответ.       Что ж, ладно, я отвлекся. Моё имя — Леви Йегер, но отец мне разрешил сменить фамилию на Аккермана, хотя и понятия не имел зачем мне это. Да я и сам не знаю. Наверное, так просто привычней. Дани мне рассказывал, что назвать меня Леви предложила его мать. Вот так вот совпало. Вообще, Эрен здесь довольно странный. Он никогда не кричал на меня, даже когда я вытворял черт знает что. А о том, чтобы дать подзатыльник и речи не шло, не то что о чем-то посерьёзнее. Он всегда был против насилия, поэтому предпочитал дипломатию. Вам смешно? Мне тоже, но это правда. Поэтому, даже когда я был совсем маленьким, за место того, чтобы встряхнуть или дать по заднице, он меня всячески уговаривал. И да, я не сразу помнил свою прошлую жизнь. Воспоминания начали возвращаться, когда мне исполнилось десять лет. Вернее, именно тогда впервые мне приснились те событий и я подумал, что это просто страшный сон, да к тому же отец говорил именно так. В нем я увидел как умерли ребята из спец.отряда, который я тогда возглавлял. После этого почти год я спал спокойно. Но за пару месяцев до своего очередного дня рождения я увидел его вновь. Вернее, не это. Я увидел разведку. Там был Ирвин, четырехглазая и Майк. Дальше — больше. Подобные сны, содержащие кровавые сцены, участились, а после кроме них я и вовсе ничего не видел. Об этом я, естественно, рассказал Эрену. Мне тогда было пятнадцать и отец думал, что у меня стресс, поэтому и отправил к психологу из-за моих кошмаров. Как я уже сказал: служба в разведке не сахар. Так вот, в качестве доктора мне попался толстый мужик со здоровой плешью на голове, и в больших очках. Он сказал, что у мой стресс связан с приближающимися экзаменами и физиологическими изменениями в моем теле, и прописал какие-то таблетки. Одним из них было снотворное, это точно. Потому что его давали мне только перед сном, а после я ничего не видел. Но, наверное, так было лучше. Эрен тогда обо мне заботился ещё больше обычного. Он даже отгул на работе взял, чтобы провести со мной время. Интересно, как он только сумел отпроситься? Дело в том, что Йегер работает врачом. Да не простым, а хирургом. Я был удивлен, когда узнал, что у них это семейное и этим уже как три поколения занимаются. Чудна́я семейка…       Ещё я познакомился с Зиком, старшим сводным братом Эрена. В прошлом мы особо друг друга не любили… Ну как не любили. Я пару раз его чуть не зарезал. Но сейчас мы с ним успели неплохо подружиться, пока я не помнил событий прошедших лет, а сейчас он мне кажется не таким уж и придурком, как раньше. Он мне даже помогал с поступлением. А ещё научил правильно делать и прятать шпаргалки. В общем, мы неплохо породнились. Интересно, а он что-нибудь помнит? Хрен разберёшь… И всё-таки, мне очень повезло с родственниками. Не сказать, что они идеальны, но они отхотчивые и могут признать свою неправоту, если это действительно так. Они не станут осуждать тебя за твои увлечения, а наоборот — будут стараться всяки поддержать. Например, моя бабушка — Карла Йегер. Я зову её по имени, потому что она не считает себя настолько старой, как она сама выражается, так что просит повременить с этим семейным титулом. Это довольно забавно, особенно когда она начинает говорить что-то в защиту своего возраста. Так вот, не смотря на всю её нелюбовь к хоккею, меня всё же отдали на занятия. Более того, она сама меня отвозила и забирала, следя за тем, чтобы я не пропускал и не опаздывал на занятия. Но не смотря на это, хоккей мне очень быстро надоел, поэтому проходив всего три месяца — я бросил. А дедушка, — Гриша Йегер — меня вовсе поражает. Чтобы ни произошло, он в любой ситуации знает что нужно делать, при этом сохраняя спокойствие. При чём абсолютное. Черт, да даже я так не могу! Хотя, мисс Йегер тоже иногда что-то может выкинуть. Особенно в плане нравоучений. Что бы ей ни рассказали я или Эрен, у нее на каждую историю найдется своя, точно такая же, где кто-то умер… Вот такая вот семейка. Ну, а что касается моего отца… Он ещё тот подонок. Для него это была простая интрижка, секс без обязательств. Он клялся Эрену, что тот его истинная пара, но после того, как Дани забеременел — смылся, ни оставив и следа. А ему на тот момент было, на минуточку, тринадцать! Тринадцать, грёбаных лет! Если бы я его встретил — точно убил бы. Не знаю что с ним и где он, но надеюсь ничего хорошего. Сам же Эрен спокойно к этому относится, хотя Зик как-то говорил, что у него была настоящая истерика, когда этот недоделанный Дон-Жуан перестал отвечать на звонки. Дани говорит, что повел себя слишком легкомысленно, но ни о чём не жалеет, поскольку иначе у него не было меня. Он как был сентиментальным, так им и остался. И это довольно мило. — Леви! Завтрак готов! — услышал я чуть приглушённый голос отца, доносившийся снизу.       Я поднялся с кровати и отправился вниз. Меня довольно давно не было дома, так что я успел порядком соскучиться. Из-за предстоящих экзаменов я не смог приехать на рождественские каникулы, так что мы не виделись почти целый год. Дани даже мою комнату толком не трогал, зная, что я это не люблю. В смысле, он убирал, но вещи не перекладывал, оставляя всё на своих местах. И не смотря на то, что я здесь уже пару дней, всё равно внутри кипит какое-то странное чувство радости и новизны.       Спустившись вниз, я почувствовал вкусный запах, доносящийся с кухни. Войдя туда, я увидел, как Эрен стоит у плиты. Это был уже не тот пятнадцатилетний пацан, который всё время орал, что уничтожит всех титанов. Это был взрослый, высокий мужчина, с большими зелёными глазами, мускулистым телом и весьма доброй натурой. Говорю, как влюбленный школьник. Хотя… так оно и есть… Теперь уже по внешнему виду и нельзя было сказать что он — омега. Хотя у него были довольно длинные волосы, что доходили ему почти до поясницы. Он обычно заплетали их в косу, чтобы не мешались, но отстригать — отказывался на отрез. Видимо, сыграли гены его отца. У Гриши тоже длинные волосы, хотя и на порядок короче, чем у Эрена.       Он повернулся ко мне и ласково улыбнулся в знак приветствия. — Садись, у меня уже всё готово, — произнес он и снова отвернулся, к плите.       Я прошел к столу и занял ближайшее место. Я посмотрел на Дани, пока тот парционировал завтрак. Длинные ноги и упругий зад. Я хмыкнул себе под нос, подумав что странно, что у него нет пары. Даже не истинной. Нет, серьезно. Я за всю свою жизнь никогда не видел его с мужчиной. Это было довольно странно, ведь он омега, но зато мне было спокойнее, что его никто не уведет. Хотя, может он и нашел кого-то, ведь мы почти год не виделись, так что за это время могло что угодно произойти. От мысли меня отвлёк Эрен, поставив передо мной тарелку с тамогаяки, а рядом с онигири. — Приятного аппетита, — снова улыбнулся он, и потрепал меня по голове, на что я ответил недовольным ворчанием. Я это не особо люблю, но ему позволяю, и он об этом прекрасно знает. — Спасибо, — кивнул я в ответ и, взяв палочки, принялся за еду.       Завтрак прошел довольно быстро. Эрен спросил не нужно ли мне чего, но я ответил отказом. Он всегда интересует моим мнением даже в незначительных вопросах, например «что приготовить на ужин?» или «какой фильм ты хочешь посмотреть?». Мне кажется, даже если он решит с кем-то встречаться, я узнаю об этом вторым. Первым, естественно, будет сам Эрен. Я хотел сам помымть посуду, но Дани отправил меня собираться. Дело в том, что я решил немного подработать, чтобы сутками без дела не сидеть дома. К тому же зависить от отца не хотелось. И мне подвернулся один удачный вариант работы в чайном магазине. Да уж, здесь прям все мои мечты воплощаются в жизнь. К тому же, когда я учился в школе, моими одноклассниками были Фарланд и Изабель. Они помнят свои прошлые жизни, так что мы все были рады встретиться в этом мире. Сейчас Черч поступил в автомеханический, а Магнолия решила стать ветеринаром. Пока мы учились в школе, ребята даже пару раз оставались у меня, когда Эрен уходил в ночную смену. Я же остался в военной деятельности, в надежде встретить хотя бы некоторых ребят из разведки. Не смотря на то, что мы видимся не так часто, как хотелось бы, продолжаем поддерживать связь друг с другом.       Поднявшись на второй этаж, я переоделся и, собрав некоторые вещи в сумку, отправился на работу. Перед уходом отец пожелал хорошего дня и снова растрепал волосы, за что в ответ получил мою недовольную физиономию. Ещё раз попрощавшись с Дани, я шмыгнул за дверь.       На работе всё прошло довольно гладко и без происшествий. В основном посетители состояли из детей и подростков, что не удивительно, ведь сейчас были каникулы. К полудню, погода на улице начала подниматься, так что вскоре стало невыносимо находится под палящим солнцем. К концу рабочего дня я забежал в магазин и купил пару вагаси и мороженое моти, после чего отправился домой. Отец был рад моему возвращению, так что когда я оказался дома, начал расспрашивать как прошел день. Обменявшись парой фраз, мы пошли на кухню. Ужин уже был готов, и мы вместе сели за стол. Дани приготовил утиный рулет и в качестве десерта яблочный штрудель. После, я вернулся в свою комнату и, переодевшись в домашнюю одежду, сел за компьютер. Я немного порылся в социальных сетях, а после созвонился с Изабель и Фарландом. Разговор с ними занял добрых полтора часа. Вскоре, сидеть в интернете мне немного надоело и я решил спуститься вниз. Хотя бы для того чтобы размять ноги. Эрен сидел в гостиной. Он предложил посмотреть какой-нибудь фильм. Мне было не чем заняться, так что я охотно согласился, заняв место рядом с ним на диване. Мы начали выбирать что же посмотреть. Это заняло у нас не мало времени, но всё же мы решили включить фильм ужасов, а заодно съесть сладости, что я купил. Не сказать, что он был сильно страшный, но от пары скримеров вздрогнуть заставил.       Досмотрев его, мы включили следующий, поскольку спать не особо хотелось, да и к тому же завтра была суббота, так что можно было не ложиться дольше обычного. Что касается второго фильм, то он оказался абсолютно убогим. Тупой сюжет, нераскрытые персонажи, да и полная белиберда творившаясь на экране, меня нисколько не зацепила, поэтому с трудом дойдя до середины, я хотел попросить Эрена переключить, но застал того уже спящим. Он лежал на диване, положив руку под голову и чуть подогнув колени ко груди. Я чуть улыбнулся и тихо позвал его, но поняв, что тот спит крепко, наклонился к нему и поцеловал в висок. Мне стало немного смешно. Когда-то он приходил ко мне вечерами и мы занимались сексом, а сейчас я и прикоснуться к нему боюсь, опасаясь, что он всё поймет.       Кажется, он начал мне нравится, когда я был классе, эдак, в восьмом. Да, мне тогда было четырнадцать и я вспомнил тот факт, что мы были любовниками, и с дуру ляпнул это Эрену. Тот лишь посмеялся, сказав, что я просто не понимаю значения этого слова, а после, как всегда, потрепал меня по голове. Меня это тогда немного обидело, ведь я был серьёзен, а отец обратил это в шутку. Сейчас я понимаю, что вел себя как идиот, и хорошо, что Дани не воспринял меня всерьёз, иначе было бы очень неудобно. Однако на простом заявлении всё не закончилось. К пятнадцати-шестнадцати годам мне начали сниться сны эротического содержания из прошлой жизни. Не знаю, было ли это связано с возрастом или воспоминания возвращадись в хаотичном порядке. Но вот тогда я и понял, что мне действительно нравится Йегер. Ну, а сейчас, глядя на него, меня действительно переполняют чувства. Возможно он и впрямь моя истинная пара. Я не помню было ли так в прошлом, но сейчас я почти в этом уверен. По крайней мере всё сводится именно к этому. Мне некомфортно находится вдалеке от него и хочется, чтобы он был в безопасности. Также меня начинает карежить, если рядом появится какой-нибудь альфа или дельта. Да даже бета. Может, я это всё лишь придумываю, ведь во-первых: он приходится мне отцом, а во-вторых: возможно он и не чувствует того же. Хотя может быть он испытывает те же чувства, но воспринимает их как материнскую заботу о своем ребенке. Черт, никогда бы не подумал, что буду испытывать нечто подобное. Меня распирает как от злости, что я не могу просто быть с ним, а с другой — радостно, что я хотя бы могу его видеть. Однако из-за того, что я не могу прикоснуться к его коже, чувствуя её тепло и отдавая своё, заставляет сходить с ума от гнева. Я скорее похожу на психопата, чем на влюбленного… Хотя, и в любви можно дойти до крайности.       Сглотнув, я провел ладонью по волосам Эрена. После коснулся его шеи, проведя большим пальцем по щеке. Он никак не отреагировал и продолжил спокойно спать рядом. Чуть поддавшись вперёд, я несколько промедлил, а после еле коснулся своими губами его, даря короткий поцелуй, а за тем быстро отпрянул назад, боясь быть пойманным. Отец лишь немного сдвинул брови, а после, устроившись поудобнее, продолжил смотреть свой сон. Хотелось прикоснуться к нему, поцеловать, не как сейчас, а по настоящему, жадно впиваясь в его губы, чуть покусывая и переплетая языки; осыпать ими его лицо и шею, оставляя на смуглой коже яркие следы от засосов. Хотелось сжать его в своих объятиях, провести пальцами по оголенному торсу, изучая изгибы тела и опускаясь всё ниже. Хотелось наконец почувствовать жар, исходящий от его тела, и услышать из его губ стоны, переплетённые с моим именем. Хотелось по сумасшедшему вбиваться в его податливое тело, и видеть как он извивается подо мной. Хотелось просыпаться по утрам вместе после бурной ночи, и дарить друг другу настойчивые поцелуи втечение дня.       Я закусил губу чуть ли не докрови, приводя себя в чувство. Слишком уж большие запросы стали. Я чуть усмехнулся, осозновая свою безысходность. Получается довольно нелепая ситуация. Я немного потряс головой, пытаясь выкинуть мысли о сексе, но почему-то выходило не очень. Я поднялся с дивана и, наконец выключив телевизор, отошел ненадолго, а после вернулся с одеялом, которым укрыл Эрена. Ночью иногда бывает прохладно и мне не хотелось, чтобы он простудился. Ещё раз поглаживая его по волосам, я отправился в свою комнату.       Поднявшись на второй этаж, я завернул за дверь и повернул защёлку. Я честно пытался выбросить из головы обноженное тело Эрена, но образ настойчиво засел в голове, не желая пропадать. Внизу живота начал затягиваться тугой узел, причиняя небольшую боль. — Вот чёрт… — зло прошипел я сквозь плотно сжатые зубы и залез на кровать.       Судя по всему, у меня начался гон. В висках начало пульсировать, а дыхание потихоньку сбивалось от накатывающего возбуждения, которое волнами охватывало мое тело. Оперевшись затылком о гладкую поверхность изголовья кровати, я облизал пересохшие губы и посмотрел вниз. В штанах было безумно тесно. Я расстегнул их и спустил их чуть ниже. Как и ожидалось, у меня был стояк. Мысленно выругавшись, я коснулся рукой ноющего члена, заставив рой мурашек пробежать по телу. Прикусив край футболки, чтобы не застонать в голос, я начал двигать рукой. Я прикрыл глаза и перед ними сразу возникла знакомая картина. Я представлял его. То как он извивается от аккуратных прикосновений; то как он стонет от ласкающих поцелуев, иногда вскрикивая, если я сильно прикушу его кожу. Я представлял, как, потянув за длинные волосы, а он запрокинет голову назад, и я припаду губами к его шее, покрывая поцелуями. Представлял, как его грудь будет вздыматься от тяжелого и прерывистого дыхания, пока я буду посасывать и чуть кусать его за соски. То, как буду спускаться всё ниже, оставляя влажную дорожку, а за тем начну ласкать его член, а Эрен будет вскрикивать от приятных ощущений, накатывающих на него. То, как он просит войти в его податливое тело, сочащееся смазкой. То, как мой член с лёгкостью проходит в колечко мышц которое плотно обхватывает его. И то, как он в это время вскрикивает, немыслимо прогибаясь в пояснице от резкого толчка, а после всё громче и громче выкрикивая моё имя, пока я совершаю фрикции. В начале медленные, но после увеличивая тем. А после по-сумасшедшему начну вдалбливаться в горячее тело, а Эрен будет стонать и просить всё быстрее и быстрее, пока он не изольется себе на живот, а я не кончу ему внутрь, заставляя громко вскрикнуть, а после мы обессиленные рухнем на кровать. Я настолько ярко представлял жар его кожи, чувствовал между пальцами его мягкие локоны, и слышал его стоны, что казалось, что это происходит и в самом деле. Ещё сильнее я сжал в зубах ткань футболки и сделав пару резких движений, излился себе на живот.       Я провел кончиками по торсу и посмотрел на на перепачканные спермой пальцы. В начале я просто улыбнулся, а после начал тихо смеяться. Куда мне до него. Взять хотя бы рост. У меня он так и остался метр шестьдесят, а он вырос до ставосьмидесятитрех. Я его даже при всем желании не подниму; не смогу дать ему то, что он захочет; не смогу доставить ему наслаждение. Да что уж там, я его нормально поцеловать не могу! Ему нужен тот, кто сможет обеспечить его, тот кто будет дарить дорогие подарки, которые он действительно заслуживает; тот кто будет носить его на руках и смотреть такими же безумно влюблёнными глазами, как и я. Я хочу, чтобы он был счастлив.       Я потрепал головой, отгоняя от себя подобные мысли. Не хватало ещё ночами в подушку реветь, для полноты картины. Я стянул с себя футболку и, вытерев ею белую жидкость, завалился на кровать, предварительно вернув штаны на место. На душе было паршиво, не хотелось даже идти в ванну. Я укутался в одеяло и уткнулся носом в подушку, намереваясь заснуть. Однако сон настиг меня где-то ближе к утру, так что, можно сказать, я провел эту ночь со своими мыслями.