не вижу, не слышу, не говорю

Голые доски неприятно холодили босые ноги. Мелина задумчиво пошевелила пальцами, чувствуя, как зловредные колючки утренней прохлады перебираются от пяток к коленкам. Часы в комнате мисс Дрозд всегда звонили одновременно с первым стуком копыт по мостовой. Мелина всегда просыпалась раньше. До завтрака оставалось пять с половиной звуков. * – Давайте в мышки. – Вчера играли, – буркнул Эрик, монотонно, словно выверено до секунды, стуча по подлокотнику. – Блинчики в глубокой-глубокой луже?.. – Пускали неделю назад. Мелина, шурша подолом, сползла в кресле еще ниже, пока мисс Дрозд ходила за необходимыми продуктами на рынок небольшие отступы от правил этикета можно было себе позволить. Правда, сцена и так выходила совсем неутешительной. Прожив в петлях несколько сотен лет, странные все чаще сталкивались с необходимостью постоянно убивать время: у мисс Дрозд не всегда были задания для них, хобби, шалости и игры приедались. Возраст Мелины не так давно перевалил за сотню, но она уже ощущала тягостную необходимость новшеств. Однажды у нее получилось передвинуть на сантиметр вазу в городе. – Давайте в салочки. – Да ты всегда первой попадаешься, и игра быстро заканчивается. Мелина вспыхнула. Обвинение было более чем справедливо, несмотря на то, что она знала дом лучше всех и могла прятаться в таких местах, о которых никто вовсе и не догадывался, у нее никогда не хватало терпения усидеть там и пары минут. Отыскивала других ребят Мелина еще быстрее. – У меня есть секретное место, где вы точно меня не отыщете, спорим? Никто не любил чердак: там всегда было пыльно и очень тихо. Мелина еще с последнего посещения, когда поднималась с мисс Дрозд за сушеными веточками, запомнила, что узкое чердачное окошко выходит во двор, откуда все отлично видно, а с лесенки за дверью – еще и хорошо слышно. * Кучек блеклого шара солнца подмигивал из окошка хилыми лучами, в которых кружились серые хлопья. На чердаке было лишь слегка пыльно, но даже так Мелина едва сдержалась от чиха. Он бы выдал ее местонахождение лучше всяких перебежек: братья были самыми сложными водящими. Они слышали все. Мелина замерла, задвигав себя для надежности ящиками и мешками, задолго до того, как на первом этаже послышались щелчки. Тут же – будто специально – жутко зачесался нос, зазудело в колене. Вот так всегда. В этот раз она просто должна была справиться, чтобы утереть нос Эрику. Мелина тихо щелкнула пальцами и, когда комод на втором этаже, скрипя, сдвинулся, поскребла ногтями по колену. Второй рукой потерла нос. В доме царила небывалая тишина: Джоэл-и-Питер ходили практически беззвучно, что очень осложняло игру. Когда пощелкивания языками переместились в гостиную, кто-то ойкнул и шумно вздохнул. Анну поймали. Мелина терпеливо ждала, несмотря на то, что спина начинала ныть от нахождения в неудобной позе, а запястья уже целую минуту кололи мелкие сухие листья. Нос снова чесался. Мелина терпеливо ждала вовсе не потому, что Эрик постоянно кривлялся и насмешничал над ней. Не только над ней. Может, проигрыш в споре остудит его, тогда Мелина совершит великое и благое дело для всех-всех странных. Ладно, может быть, для одной десятой, но точно совершит. Внизу призывно засвистел чайник – это с рынка вернулась мисс Дрозд. Мелине очень хотелось выползти из этого бесконечного завала, выпрямиться во весь рост и спуститься вниз, к ленчу, но игра продолжалась. В гостиной осаленные подсказывали и путали, однако, голоса Эрика среди шума слышно не было до сих пор. * Когда Мелина устала считать, во входную дверь постучали. Сквозь притихший шум она слышала, как мисс Дрозд пошла открывать. Каблуки ее туфель стучали в такт позабытым неподсчитанным секундам и гулким ударам сердца о грудную клетку. Щелканье языков Джоэла-и-Питера то ли оборвалось, то ли Мелина забыла прислушиваться к нему, когда внизу чуждый голос бодро, обжигая, выпалил: – Мисс Траш? Мелина прекрасно помнила, с девяти часов до полудня к ним никто и никогда не приходил.