All I want for Christmas is a kiss

You make my heart beat Faster than you know When you meet me Underneath the mistletoe 'Cause all I want for Christmas Is a kiss Just a kiss One kiss from you

      Даламар - единственный в Башне, кто с нетерпением и неким детским трепетом ждет Рождество. Он украсил все, что только можно, установил ель в каминной, купил много-много омелы и развесил ее над дверными проемами, чтобы хотя б в светлый праздник не упустить возможности исполнить тайное желание, греющее душу уже несколько недель, а то и больше.       И теперь он сидит под этой самой елью, вертя в руках ветку поцелуев. Его грустный взгляд цепляется за маленькие ягодки, он с остервенением отрывает их поочередно. Разве растение поможет? Разве оно способно изменить вечно холодного Рейстлина Маджере? Дотронувшись до своих губ и нежно проведя по ним большим пальцем, Арджент горько хмыкает. Нет, он не дождется. Не дождется, когда любимый коснется их, накроет своими тонкими губами хотя бы на несколько секунд, когда притянет к себе за затылок, зарываясь пальцами в смоляные волосы, чтобы продолжить поцелуй. Он…не дождется такого маленького знака внимания, ведь это непозволительно много для Рейстлина. Если маг даже подарки для близких не купил, сказав, мол, никто не заслужил получить частичку добра от Бога, то что говорить о подобной нежности.       Возможно, Маджере еще не познал, как выражается любовь, либо же он выражает ее иначе. К примеру, накрывает Арджента теплым одеялом, когда тот засыпает, скрючившись от холода; просто так варит для него горячий шоколад, пусть и ворчит себе под нос; нежно поглаживает спину, стараясь успокоить, и обнимает в то время как Даламару страшно. Да, скорее, его любовь иная, немного незаметная на первый взгляд, поэтому юный эльф изо всех сил старается не винить Рейста, а лишь тайно желать, желать и желать только большего.       Эльф медленно поворачивает голову в сторону камина, где уже несколько часов потрескивают поленья. Тонкая рука юноши поднимается вверх и легко бросает ветку в огонь, лишь секунду поколебавшись. Он задумчиво опускает ее и мотает головой, чтобы шелковистые пряди скрыли грусть, закравшуюся на изящное лицо. Так он сидит некоторое время, неосознанно вслушиваясь в завывание метели за окном. Ему кажется, словно он слышит рождественские бубенцы, звон которых обычно раздается вдоль торговых рядов Палантаса в канун праздника, шум толпы гуляющих людей.       Даламар слишком резко встает с пола и начинает сдергивать мишуру со стен, бумажные снежинки и прочую мелочь, тут же кидая их в камин, наблюдая за процессом «уничтожения» со странным остервенением. Я заставляю его праздновать, покупать, как он там выразился, глупые вещи в подарок. Он же ненавидит все это. Пусть оно горит! Даже стараться не буду, кому нужно… Я думал, это способ объединения…       Когда эльф срывает верхушку с елки и уже готовится яростно бросить ее в огонь, чья-то рука с силой прижимает его к теплому телу, в то же время бережно приобнимая, пока вторая удерживает его вскинутую руку с ярко-красной звездой. Над ухом раздается знакомый бархатный шепот: — Даламар Арджент, позволь узнать, что ты делаешь? — юношу окутывает знакомый запах корня солодки и еще каких-то трав. Он, фыркая, тут же вырывается, кидая на Маджере хмурый взгляд. — Неужели ты злишься на меня за вчерашнее? — маг изящно приподнимает бровь, его губы расползаются в усмешке, менее надменной, чем обычно. — Я не покупаю подарки, это не входит в мои принципы. Как ты мог заметить, я и без того немного отступил от них. Даламар, пусть прозвучит грубо, но ты — не исключение. Понимаешь?       Арджент до боли закусывает губу и садится под елкой, отбрасывая звезду куда-то в сторону. Он подбирает под себя колени, тихо отвечая: — Я знаю. Не смел ожидать, думал, ты преподнесешь мне иной подарок, если подобным словом это можно назвать, нематериальный. Однако, кажется, ты до сих пор не понял, чего я хочу. Рейстлин Маджере слеп для этого.       Маг намеренно игнорирует его слова, желая заговорить о чем-то более нейтральном. Разбросанная около елки омела привлекает взгляд, и он нехотя задумывается. Возникшую тишину нарушает слишком неожиданный искусственный смех, Арджент поднимает на учителя испуганный взгляд, следя за его действиями. Маджере усаживается рядом с ним, берет одну веточку и насмешливо проводит ею по щеке любимого, вызвав у того мелкую дрожь. — О-о, — протягивает он, едва сдерживаясь, чтобы не сгрести Арджента в объятия, а поиздеваться еще немного, — так твоя юная душа желает всей этой глупости? Нежности? Желает чрезмерной ласки и…? Арджент, как неожиданно. А мне казалось, ты взрослый мальчик, и твои намерения больше, чем просто… — Рейст язвительно хмыкает, со скрытым трепетом забирая длинную черную прядь эльфа за ухо. Юноша несколько секунд пытается что-то сказать, но в итоге молча смотрит на него. Глаза, окаймленные пушистыми ресницами, щиплет, скорее, от нарастающей ярости, чем от слез. Сильные независимые эльфы не плачут.       Происходящее дальше ожидать Даламар не мог, убежденный в неизменности Маджере. Рука мага, сжимающая омелу, взметается вверх над их головами, и его холодные, чуть потрескавшиеся губы накрывают те, что находятся в паре сантиметров. Во рту чувствуется привкус специй для зельеварения. Изящные руки заставляют эльфа прогнуться в пояснице, дабы получить то, что ласкает слух, что льется, словно песнь — стон, чуть хриплый и полный страсти, приводящий чародея в восторг. Он продолжает мучить мальчишку бесстыдными прикосновениями, едва ли замечая, как тот практически плавится в объятиях, готов открыться новым ощущениям. Он скользит языком по припухшей нижней губе, чуть прикусывая ее. Даламар судорожно выдыхает и утыкается носом в родную синюю тунику.       Этого и ожидал Рейстлин — смущения. Такого детского и безумно милого, оно приносит тепло, разливающееся по всему телу, главное, как-то греет его озябшую, вымерзшую или, вернее, вымершую душу. Она только-только начинает привыкать к искренним человеческим чувствам, о каких обычно чересчур хвалебно говорят. — Именно подобного подарка я ждал от тебя, — тихо шепчет Арджент, боясь нарушить царящую уютную атмосферу. Его сильнее прижимают к себе. Золотистые глаза мага с интересом наблюдают за ним. Нет, определенно, Маджере не в силах налюбоваться своим солнечным чудом. So sweet were cuddled up, you and me — Тебе следовало сказать мне раньше, а не тратиться на бесполезное растение, мой мальчик, — тихий смешок срывается с губ. Он осторожно касается ими макушки юноши, придвигаясь ближе к камину. — На самом деле, идея праздновать Рождество вдвоем неплоха. Это напоминает мне… — Рейст замолкает, заслышав размеренное посапывание, и пытается заглянуть эльфу в глаза. Сомнения в миг рассеиваются — он спит. — Gi melin, anor*. Спи спокойно.       Рейстлин нежным жестом оглаживает его щеку и устремляет взгляд на огонь…