С понедельника

Морган уже второй час ковырялась в транскрипторе брата с самым серьезным выражением лица, которое у нее случалось, когда приходили в голову гениальные идеи. Меняющие судьбу человечества. Ну, или отдельно взятого человека. Алексу это выражение обещало проблемы. Он отрывался от бесконечного, словно сам космос, отчета для инвесторского совета, порой следил за вдохновленной сестрой и иногда позволял себе вздох. — Что ты делаешь, Морган? — если это была игра, то он проиграл всухую. — Настраиваю твой транскриптор. — Он полностью исправен, спасибо, — попытался спастись от неизбежного сияния чистого разума Алекс. Морган вставила аккумулятор на место и закрыла крышку. — Вот. Теперь можно с помощью обычного нашего транскриптора следить за питанием и отслеживать количество калорий. Алекс на миг потерял дар речи. На его терминале перекосило диаграмму прибыли за прошедший месяц, из аккуратных ступенек, ведущих вверх, она превратилась в кляксу, некрасиво плюхнувшуюся поверх текста. Вот от кого, но от своей сестры подобного… удара ниже пояса не ожидал. Его хватило на недовольное: — Ну спасибо. — Пожалуйста. Слушай, я тебя люблю и ты самый замечательный на свете, — Морган обняла его и чмокнула в щеку. — Но ты же сам говорил, что хочешь скинуть хотя бы фунтов двадцать. «Сам виноват», — как всегда, впрочем. Морган ничего не забывала, а Алекс имел неосторожность заявить, что со следующего понедельника намерен заняться своей фигурой. Алекс снова вздохнул. Морган права, давно пора. Беговая дорожка превратилась в склад, но тут хотя бы было оправдание — времени не хватает. — Эй, только не обижайся. Хочешь, уберу… — Морган убрала прядь волос со лба. — Нет, оставь. Пригодится. Алекс притянул сестру и чмокнул в ответ. «Обижаться» явно не стоило — она просто была внимательной и заботливой младшей сестрой, а новая функция — полезной. * В тот день Алекс совершенно забыл о дополнительном функционале: отчет сам себя не сделает, он провозился до глубокой ночи. Вспомнил только за завтраком. «Ладно», — решил он, рассматривая параметры опции, активировать которую можно было просто поднеся встроенный сканер, — «Морган права, хватит откладывать на всякие там «с понедельника» или «после следующей встречи директоров». Люди в кафетерии поутру двигались неторопливо, напоминая осенних пчел. Многим хотелось забаррикадироваться прополисом и вернуться в улей… то есть, в свою кровать. Редкие «жаворонки» бодро болтали за чашкой кофе. Дежурное «Доброе утро» звучало с интонациями от «к черту все, хочу сдохнуть» до «готов работать прямо сейчас». Сам Алекс был где-то между этими категориями — он привык спать по три-четыре часа. На завтрак подавали на выбор омлет с грибами, яйцо-пашот с красной икрой и спаржей, киноа с ванильным пудингом и орехами и блинчики по-канадски с кленовым сиропом. Алекс поколебался, выбрал второе плюс любимый капучино с шоколадом и специями. «Ну… и что?» Он с сомнением навел транскриптор на содержимое подноса. Результат вышел вполне пристойным. Морган, кстати, пока не появлялась, но она обычно приходила позже. Алекс успел дважды откусить от своего омлета. Голос за спиной заставил выронить нож и вилку. — Извините пожалуйста, — Йорген Торстейн умел ходить очень тихо для человека почти шести футов ростом. — Президент Ю… Алекс, с доктором Кальвино что-то неважно последнее время. Вы отдали распоряжение, чтобы опыты по симуляциям продолжались, но Лоренцо… то есть, доктор Кальвино взял больничный. Пароли есть только у него, служба безопасности и айти-отдел сказали решать вопрос непосредственно через вас… Ну конечно. Шоу и Элазар были узнаваемы. — Нужно решить, что делать дальше, — продолжал Торстейн. Алекс кивнул. Сделал глоток сладкого напитка. — Я иду. Сейчас решим. Больного Кальвино беспокоить никто не стал. Президентский доступ помог открыть доступ к проекту «Зеркала». Как только Торстейн и его команда приступили к работе, Алекс оставил их. Он не любил стоять «над душой». По пути попался автомат со снэками. Алекс достал из него печенье «Спиральки», леденцы и пару шоколадных батончиков. Вся добыча превратилась в обертки задолго до того, как он вернулся к себе. Запоздало вспомнив про транскриптор с подсчетом калорий, Алекс только отмахнулся: в конце концов, он даже толком не позавтракал, не так ли? * В терминале ждало «письмо счастья»: послание от транстаровского совета, мол, вчерашний отчет получен, но нужны дополнительные данные по финансовым расходам. Внизу стояла приписка: согласуй с Райли. Родители все еще контролировали, кто бы сомневался. Райли будет «обрадована» не меньше. Алекс сделал глубокий вздох, прежде чем набрать кузину по транскриптору. — Ну? — прозвучало на линии. «Ты иногда могла бы начать с… даже не знаю, «привет?» — Алекс промолчал, и поздоровался сам. — Ближе к делу, — даже фотография Райли на транскрипторе казалась недовольной. — Просьба с Земли. Скинь, пожалуйста, все свои данные по бюджету. Об остальном не беспокойся, я сделаю сам. — Чего им опять не хватает? Дай догадаюсь, инвесторы переругались за то, кто больше имеет прав на прибыль. — Возможно, — уклончиво отвечал Алекс, который не обсуждал инвесторов даже с Морган. И, не давая кузине опомниться, добавил: — Нужно в течение часа. Ты успеешь? Райли фыркнула свое короткое: «Ладно». Алекс отложил транскриптор и засек время: пятнадцать минут. Все-таки у них было больше общего с кузиной, чем та признавала. Теперь оставалось прибавить к данным по нейромодам еще и профицит регалитовых разработок и постараться как-то спрятать то, что они делали без одобрения совета. Алекс нажал кнопку вызова Оливера и попросил его принести кофе «и чего-нибудь… ну, как обычно». Немного закусок — Камамбер в сухарях, рулетики с копченой грудинкой и гранатовым соусом, несколько фирменных кексов Митчелла на сладкое. С некоторым неудовольствием вспомнив о «новой функции», Алекс собирался выяснить «стоимость», когда поступил входящий звонок. Это был Келструп. — Алекс? Извините за беспокойство, — начал тот. — Но тут инцидент с одним из добровольцев. Келструпу разрешалось обращаться в любое время. В конце концов, тот отвечал за все работы с производством экзотической материи. — Морган сказала, что мы и сами разберемся, но я решил, что лучше вас поставить в известность, сэр. Едва ли что-то могло обрадовать меньше, чем новости об «инцидентах». — Следуйте протоколу. Морган знает. Я иду. В Психотронике царил обычный стерильный порядок. Сквозь стекла психоскопа выражения лиц тоже казались стандартно-вдохновленными. Алекс понадеялся: все обошлось. — Привет, — Морган ему помахала, наверняка, улыбаясь под своим «шлемом». — Извини, что вытащили. Уже все в порядке, просто одним из добровольцев мимики подавились. Отправлять его Райли для «Бытия»? Алекс огляделся. Помятого вида тип сидел в капсуле. Мимиков поблизости не было. — Что еще? — Ничего, сэр, — излишне поспешно подошел Келструп. За его спиной маячила мисс Гальегос. Даже психоскоп не скрывал, что ей не по себе. — Ситуация внештатная, но Морган сориентировалась. Тифонья ловушка заманила сигнатуру обратно в клетку, а этот образец… «Райли будет счастлива». — Проведите с добровольцем дополнительные тесты. Все отчеты мне, я решу, что с ним делать дальше. — Да, сэр, — кивнул Келструп. Морган проводила Алекса до выхода из Психотроники, за дверью отключила психоскоп. — Ну прости, мы не хотели тебя пугать. — Все в порядке. Меня непросто испугать, если ты не забыла, — Алекс потрепал сестру по плечу с покровительственной улыбкой, а выдохнул уже за дверью своего кабинета. Если точнее — то когда от последнего кекса осталось лишь несколько крошек; вспомнив про замеры, Алекс поморщился: он всего лишь… пытался немного успокоиться, да. Подумав немного, он снова вызвал секретаря, чтобы отправить за еще одной порцией «как обычно». И ореховым латте. * Следующие пара часов выдались удивительно спокойными. Никто не звонил на транскриптор, никто не пытался вбежать в кабинет, минуя секретаря и размахивая руками с воплями о том, насколько все важно. Алекс даже нашел время разобрать протоколы экспериментов за последние три дня. Отчеты по «Блэкбоксу» лежали в отдельной папке. Идиллия не могла продолжаться вечно. Оливер появился на пороге и сообщил, что Харли Грейнджер прибывает на станцию через час сорок минут и везет саму Теодору Джордже, дважды лауреата Нобелевской премии по литературе, даму исключительно талантливую и столь же капризную. Джордже ждали, конечно. Через неделю. Вполне достаточно, чтобы подготовиться. — Так, — медленно сказал Алекс преданно заглядывающему ему в глаза Оливеру. — Распорядитесь по поводу отсека для шаттлов и вестибюля. Пока — стандартный вариант, корректировки внесу, как только… Сам он уже соединялся с Грейнджером. — Немного не по графику, знаю, президент Ю, — тот шептал в транскриптор, очевидно, чтобы не услышала гениальная спутница. — Мисс Джордже поменяла планы и изъявила желание лететь прямо сейчас. Я и подумал, что нужно соглашаться, не то она вообще откажется… Бывшая звезда тенниса, а теперь лучший пиарщик «ТранСтар» Грейнджер привык добиваться своего, прямо как прежде — спортивных рекордов. — Я вам вышлю ее райдер. Терминал пискнул. В открывшемся файле значилось более сотни пунктов. — Все отлично, Харли, — Алексу даже удалось не вздохнуть в транскриптор. — Мы вас ждем. Час со… тридцать пять. Если все организовать правильно — вполне можно успеть. Бывало и хуже. Знаменитая писательница вышагивала на высоких каблуках, ни на кого не глядя, и в своем черно-белом дизайнерском наряде немного напоминала ворону Corvus corone. Она милостиво позволила Алексу поцеловать свою сухопарую, действительно похожую на птичью лапку, руку и потребовала двойной виски со льдом. Очень вовремя обновили запасы «Сардара». — Это, значит, вы собираетесь фотографировать мою душу? — спросила она у Алекса. — Если доамна Джордже позволит, я мог бы провести экскурсию и показать технологию и возможности нейромодов, — тот постарался вспомнить все, что знал об особенностях румынского этикета. К сожалению, языка не знал. — Я достаточно наслушалась об этих штуках от вашего мальчика на побегушках, — фыркнула Теодора. Грейнджер отставал от нее на подобающие пару шагов и немного покраснел. — И от ваших реклам на Земле всех тошнит. Просто к вашему сведению, мистер Ю. — Какой вид досуга доамне будет угоден? Алекс чувствовал себя кем-то вроде официанта или мажордома. Впрочем, коннектомы нобелевского лауреата того стоили. — Я не говорила, что отказываюсь от этой вашей экскурсии, — фыркнула Джордже. — Ведите. Надеюсь, мне не придется надевать один из этих ваших костюмов, они просто ужасны. Вы вот себя в нем видели, к примеру? За спиной литературного гения Грейнджер делал глаза грустного щенка, которого поймали за уничтожением хозяйского тапка. Алекс улыбнулся ему: мол, все в порядке. Джордже предсказуемо оказалась въедливой и дотошной. Одним музеем, холлом и Дендрарием экскурсия не ограничилась, затянувшись часа на два. Под конец Алекс едва держался на ногах, во рту пересохло, а у Теодоры все не заканчивались вопросы. Продолжились они и за обедом — меню было изменено согласно райдеру, подавали форель на хвое, свиные ребрышки, фаршированные овощи, несколько видов сыров и амандины — шоколадные бисквиты по аутентичному рецепту из Бухареста. Условия «Талоса» позволяли соблюсти любой райдер, и стоило признать, Джордже еще не самая капризная дама. За трапезой Алекс продолжал развлекать гостью. Конечно же, отвлекаться на какие-то там функции в транскрипторе было бы странно. С писательницы и ее богатой фантазии сталось бы предположить что-нибудь наподобие счетчика Гейгера. Радовало только одно: Джордже нигде не останавливалась дольше, чем на два-три дня, и уже следующим утром планировала лететь обратно на Землю. Алекс отдал неугомонную даму Беллами с компанией, чтобы они наконец-то сделали то, ради чего все это затевалось: записали ее коннектомы. — Сильвен, — шепнул Алекс, — скажите ей, что после процедуры необходим отдых. И пусть ее проводят в апартаменты. — Что, общество прекрасных дам и гениальных литераторов может оказаться утомительным? — не удержался ехидный Беллами. Алекс очень выразительно промолчал. * Избавившись от Джордже, Алекс вернулся в свой кабинет и устроился в кресле поудобнее. В космосе ощущение времени изрядно сбоило, но то, что осталось от биологических часов, подсказывало: вечер. Скоро автоматика переключит станцию в «режим темного времени суток». Самое время вернуться к работе. И поужинать. Только никаких больше походов в кафетерий — слишком много социальных контактов для одного дня. Даже всем надоевшие роллы из угря на вкус лучше, если из компании — только терминал, недоделанная из-за внепланового визита гостьи, работа и, конечно же, тишина. Оливера Алекс отпустил — пусть отдыхает. — Привет, — Морган приходила без приглашения. Всегда. Впрочем, сестру Алекс был рад видеть, даже когда пытался сбежать ото всех. — Как там эта грымза? Она, между прочим, ночует на нашем этаже! — Морган, Теодора Джордже — всемирно известная писательница. Пишет на философско-социальные темы, критики сравнивают ее… — Да-да, очередной драгоценный набор коннектом, — Морган подхватила с тарелки брата пару ломтиков жареной картошки и обмакнула в соус. — Как там доброволец? Морган пожала плечами: — Ну, мы весь день провозились с тестами, потом он вырубился. Оставили пока в Психотронике, Келструп хочет продолжить завтра. Игве тоже обещал помочь. Морган поудобнее устроилась в кресле напротив. Ее взгляд проскользнул от подноса к лежащему неподалеку транскриптору. — Я попробовал твою программу, — Алекс опередил с невысказанным вопросом. Ужин он точно «посчитал». Морган открыла программу, с некоторым сомнением изучила результаты. — Странно. Выходит меньше дневной нормы энергетического баланса. — Почему это — «странно»? — немного обиделся Алекс. Морган поспешно его обняла. И поцеловала. — Наверное, функция нуждается в доработке. Или что-то здесь не так. Между прочим, она уже перетаскала половину картофеля фри. Вот кто бы говорил про подсчет калорий! Просто сестре повезло с метаболизмом. — Я потом еще подумаю, что можно делать. Пока удалю, если не возражаешь. Алекс развел руками. Морган забралась к нему на колени: кресло, похоже, сочла недостаточно подходящим для себя. Он следил за ней, пока возилась с транскриптором — и почти ни о чем не думал; ни о цифрах и отчетах, ни о том, что завтра еще придется выплясывать вокруг «приглашенной звезды», ни о совещании, которое нужно провести утром, ни даже о добровольцах и экспериментах. — Кажется, все. Потом вернусь, а пока… попробую перенастроить психоскоп, чтобы обнаруживал изменения в человеческой психике. Довольно тонкая работа, тифоны проще. Но поэкспериментировать стоит. Алекс ободряюще кивнул. — Не задерживайся в лаборатории дольше полуночи. — Как будто, есть для чего возвращаться в комнату. Пока у нас там соседи, — фыркнула Морган уже у выхода. Алекс только головой покачал вслед. Он активировал погасший было терминал, и очнулся только спустя несколько часов — от сигнала с пункта охраны. — Простите, сэр, — звучал голос, словно из другой реальности. — Ваша смена закончилась полтора часа назад, по правилам, я обязан предупредить об этом. — Конечно, Кевин. Спасибо вам. Три ночи. Ого. — Я закончу примерно через минут сорок. Да, как всегда, оформите как дополнительную смену. Ничего страшного. И еще, попросите, чтобы прислали завтрак в мою комнату. Да, к четырем. Как обычно. Спасибо, Кевин. Запас леденцов, печенья и газировки как раз подошел к концу. На краю стола лежал злосчастный транскриптор, и Алекс подумал: может быть, Морган все-таки зря удалила «новую функцию»? Нужно попросить ее восстановить программу. «Как-нибудь потом», — решил он. Например, со следующего понедельника.