Lili
— Вот видишь, милая, я победил! — обвивая талию, ты притягиваешь меня к себе. — А ты боялась за меня… — шепчет брюнет прямо в губы. Табун мурашек стремительно мчится по телу, дыхание учащается, а взгляд внимательно устремлён в родные глаза. Приподнимаюсь на носочки и слегка целую. — Главное, что ты вернулся ко мне целым и невредимым! — тонкими пальцами проводя по свежим ранам, я вдруг ощущаю, как внутри всё съёживается. Если б только он знал, как мне больно смотреть на всё это. — Ты достиг большего. Так может пора остановиться? — тихо спрашиваю его, прижимаясь всем телом и укладывая голову на широкую грудь. Сразу чувствуется любимый запах одеколона. Он дурманит, затягивает в плен, от чего начинает кружиться голова. — Лили, я дышу этим. — ну конечно, с чего я вообще взяла, что он остановится? Глупая. Это же Коул Спроус. Всегда идёт до конца и никогда не останавливается. — Это мой второй воздух после тебя, милая Лили. — отстранившись, он начинает копаться в карманах в поисках ключей от автомобиля. Найдя их, он разворачивается к краю дороги и, не смотря по сторонам, направляется к автомобилю. Звонкий визг тормозящих шин, хруст костей и отбрасывание тела на десять метров. Всё это слишком быстро происходит перед моими глазами, словно в замедленной съёмке. Машина, что сбила его, быстро уезжает, оставляя меня наедине с разбитым парнем. Собственный крик оглушает меня. Сумка, которую я держала в руках, падает. И сорвавшись с места, я мчусь к нему. — Коул… — падаю на колени и дрожащими пальцами провожу по разбитой губе и щекам. Он смотрит на меня затуманенным взглядом, пытаясь что-то сказать, но слова застревают внутри. Глотая слёзы, одной рукой нахожу его руку и аккуратно накрываю, а другой пытаюсь привести его в чувства, слегка хлопая по свезённой коже. Но ничего не получается. — Спроус! Нет. Нет! Не уходи. Не оставляй меня! Не смей закрывать глаза, слышишь?! — Лили? — оборачиваюсь и вижу Кей Джея, что стоит у выхода в шоковом состоянии. — Быстро вызывай скорую! Ну же, живее! — склоняюсь к груди парня и чувствую, как слабо бьётся его сердце. — Не бросай меня, любимый… — от одного только взгляда в его сторону внутри всё сжимается, лопается. Хочется забрать его боль себе, но это невозможно. — Лили, скорая уже в пути. Что произошло? — приблизившись, рыжеволосый подхватывает меня под руку и пытается поднять с колен. — Ну же, ты будешь только мешать. — обернувшись, я вижу врачей, что работают в бойцовском клубе. Они мгновенно окружают Коула, пытаясь чем-то помочь. Меня одёргивает, и я поддаюсь напору друга. Оказавшись в объятьях Кея, я утыкаюсь ему в шею, не сводя взгляда с любимого. — Его…его сбила машина, Кей… — полуживое тело, множество крови и плачевные догадки врачей — это всё врезается в память, как мельчайшие осколки. Через некоторое время приезжает скорая, и брюнета быстро госпитализируют. — Кем вы приходитесь молодому человеку? — перед тем как уехать, спрашивает один из врачей. — Я… я… — слова застревают в горле, и я просто беззвучно реву, безжалостно смотря на любимого, что лежит позади врача. — Это его невеста. Она поедет с вами, а я следом на машине, — выпустив меня из объятий, Кей подталкивает моё ватное тело к машине. Кое-как забравшись туда, я забиваюсь в угол, пытаясь успокоиться и мысленно пребывая с брюнетом.***
— Мне очень жаль, Лили, но Коул не сможет ходить. — карие глаза главного врача смотрят на меня внимательно, надеясь на то, что я не впаду в жуткую истерику перед ним. Но та буря, что бушует уже третий день, никак не утихает. — Что? Как это? — мгновенно всё обрывается, мысли путаются и всё теряет всякий смысл. Но как же я тогда ошибалась. — Задет спинной мозг. Мне очень жаль, но он останется наполовину обездвижен…Три месяца спустя
— Уходи, Лили… — не поворачиваясь ко мне, тихо произносит он. Всё также сидя лицом к окну, он не обращает на меня внимания. — Уходи. Пожалуйста. — его холодный тон заставляет меня поёжиться. Коул никогда так со мной не говорил. — Почему ты меня прогоняешь? — делаю мелкие шаги к нему, стараясь держаться без истерик. — Я не хочу уходить, любимый. — дойдя до коляски, я разворачиваю её к себе вместе с ним и опускаюсь на колени. — Ты нужен мне. — тянусь до бледной худой щеки, но он отворачивается, отстраняется. — Ты тут только из-за жалости. Я не нужен тебе. Я — калека. Очнись ты уже наконец! — сквозь зубы произносит он, не смотря в мою сторону. И тут я понимаю, что если не помешаю его ужасным мыслям, то потеряю его. Хватаю его за руку и прижимаю к себе. — Мне наплевать, слышишь?! Я люблю тебя, и я не брошу тебя. Я не хочу. Не хочу оставлять тебя. — склоняю голову и утыкаюсь в колени. Ткань его спортивных штанов тут же становится влажной. Трясущиеся руки упираются в живот. Всхлипываю. — Я просто не переживу этого. — сипло произношу. — Это жалость. — его руки обхватывают мои и отбрасывают от себя, словно мусор. Пошатнувшись, я не удерживаю равновесие и падаю назад. Глаза с дикой болью смотрят на всё это. — Это всё — чёртова жалость! Проваливай. Я не хочу видеть тебя в таком состоянии! Лили… Ты…ты заслуживаешь большего, чем это, — указав жестом на всего себя, он делает пару откатов назад. — Уходи, исчезни. Я ненавижу тебя! — его слова, как звонкие пощёчины. Глаза с болью смотрят на того человека, которого люблю, а сердце разрывается. Нет, его просто рвут на мелкие кусочки и сжигают. Беззвучно глотая слёзы, шмыгаю носом и сжимаю руки в кулачки. Ногти тут же впиваются в нежную кожу. Я чувствую, как эта боль расходится по всему телу. Но от потери Коула ещё больнее, намного больнее. Кое-как встав с пола, я тянусь к нему, к его губам и оставляю прощальный поцелуй, а затем ухожу. За спиной вдруг слышатся отчаянные крики, а затем в дверь летит что-то бьющееся. Он громит всё на пути…***
— Может ты переедешь в другое место? — нарушая тишину, спрашивает Камила. Обратив на неё свой взгляд, я ничего не отвечаю и вновь поворачиваюсь к окну, где наблюдаю за Ним. — Ты так с ума сойдёшь тут. Лили? — Ками, он нужен мне. — наблюдаю за тем, как он пытается громить комнату, за тем, как его истерики останавливает отец. Я вижу, как Коул кричит на родителей, что буквально поседели за эти месяцы. Я чувствую, что им больно. Я понимаю, что он делает. Он всех отталкивает. Но ради чего? Зачем? Чтобы остаться одному и свихнуться? Да он больной! — Ты не опоздаешь на автобус? — посмотрев на часы, спрашиваю подругу. Родители уехали на мероприятие, и мне хочется сбагрить подругу домой, чтобы остаться одной. — Я могу остаться, если… — если бы всё было хорошо. — Я хочу побыть одна. — прервав её, сипло произношу я. Притянув колени к груди, обнимаю себя и склоняю голову к холодному окну. — Дверь захлопнешь. — через пять минут в доме становится очень тихо. Дотянувшись до тумбочки, что стоит рядом, я беру оттуда бутылку вина и пачку сигарет. Прости, Коул. Я обещала больше не делать этого. — открываю полупустую бутылку и делаю два глотка. Дальше в ход идут сигареты. Одна за другой. Они помогают мне хоть капельку отвлечься от мыслей. Затуманивают разум. Проходит пара часов, и я вижу родителей Коула, что выходят из дома. В душе вдруг накатывает жуткая грусть, и ноги сами тащат меня к дому любимого. С каждым шагом становится всё страшнее, и сердце бешено колотится внутри. Мне страшно. Страшно от того, что он вновь прогонит меня. Открыв дверь запасным ключом, я тихо поднимаюсь на второй этаж и дохожу до комнаты Спроуса. Тишина. Она начинает беспокоить меня. Собравшись с духом, я сжимаю пальцы в кулачок и стучу в дверь. — Я знаю, что это ты, Лили. — отчётливо отвечает он. Такое ощущение, что он около дверей. Опустившись на пол, я прислоняюсь к двери и прикрываю глаза. — Уходи же, чего мельтешишь! — вновь этот леденящий тон. — Никуда я не уйду. — Глупая и наивная девчонка. Думаешь, что я впущу тебя к себе, и мы будем вместе?! Я не хочу жалости с твоей стороны. Не хочу, чтоб ты страдала, а потом ненавидела меня. Исчезни уже из моей жизни, и всем будет проще! — слышится ярко выраженная злость. Он говорит на полном серьёзе, но только я не воспринимаю это всерьёз. — Почему ты так со мной поступаешь…? — ведь так не честно. Он даже не хочет спросить моего мнения. Он просто не считается с ним! — За что? — нижняя губа начинает дрожать, и меня прорывает. — За что…? Я не могу больше так, Коул. Месяц. Целый месяц ты мучаешь меня. Мне больно! — зажмуриваюсь, крепко сжимая челюсть. Слёзы застилают всё вокруг, обжигают кожу. Внутри всё рушится, обрывается, исчезает. Маленькие надежды на будущее обрываются. Всё канет в тартарары. Рука сжимается в кулачок и со всей дури ударяет по двери. Тотальное разрушение — вот что сейчас чувствую я. Он запрещает мне любить его, но погасить свои чувства я не хочу, не могу, не в силах… Оставшись сидеть на полу, я обнимаю себя и продолжаю шмыгать носом. Молчание. Он мучает меня им. — Лили? — вдруг слышу родной хриплый голос. — Сделай кое-что для меня. — я молчу. Вдруг я что-то скажу, а он больше не ответит. Я боюсь, что так и будет. — Всего лишь на секунду. Мгновение. Закрой глаза и представь нас под дождём. Под тёплым, проливным. Мы стоим в обнимку и никуда не пытаемся убежать. Мы свободны. Наши пальцы переплетаются, и мы слышим сбившееся дыхание друг друга. Мы тонем в омуте глаз, забываемся, не замечая любопытных взглядов. Словно мы одни. Одни в этой вселенной. И мы очень счастливы. — он замолкает. — Для чего ты мне это говоришь? — слёзы вновь подступают к глазам. Что он творит? Он прекрасно знает, что этого не будет больше. Зачем ворошит раны? — Представила? А теперь навсегда сохрани это в своей памяти… — умолкает. Хватит. Надоело. — Я не буду этого делать, Спроус! Мне надоело потакать твоим желаниям! Почему ты не можешь понять то, что я люблю тебя, и моя любовь от того, что ты в коляске, не исчезла?! — поднявшись с пола, я хватаюсь за ручку двери, и та с лёгкостью мне поддаётся. Когда мои глаза поднимаются, я встаю в ступор. Комната полностью в беспорядке. — Тебе было легче сохранить сказанное и уйти. — смотря на меня, бубнит он. — Заткнись, Коул. Я не собираюсь соглашаться с тобой. И нравится тебе или нет, но я останусь с тобой, — приблизившись к нему, я опускаюсь на корточки. Аккуратно тянусь к его рукам и беру в свои. Тепло вновь окутывает меня, и на душе становится спокойнее. — Не заставляй меня уходить, я всё равно никуда не уйду. — шепчу я, прижимаю его руки к груди. Он освобождает руку. Она ложится на щеку, нежно поглаживая и стирая остатки слёз. — Лили, я ведь не сделаю тебя счастливой… — грустно произносит он. Шершавые пальцы начинают вырисовывать очертание губ. Затаив дыхание, я прикрываю глаза. Как же я соскучилась по его прикосновениям. Перебравшись на колени, я обвиваю шею и прижимаюсь к нему. — Но я уже счастлива, Коул…