Мой милый лотос

Три года спустя

— А-Мин, перестань бегать, в облачных глубинах запрещено это делать! — не прошло и минуты спокойствия, как мой сын опять начал шалить. — Нет! Не трогай кроликов! Господи! Перестань играть с ними в чехарду!        Когда я еле поймал сына, то взял его на руки и легонько шлёпнул по попе пару раз. А-Мину явно это не понравилось, и он начал крутиться ужом у меня в руках. Эхх… А когда он был совсем малышом он был тихим, почти не плакал. Сейчас же он напоминает мне меня, никого не слушает и делает все, что вздумается. Он как маленький ураганчик, который сметает все. — Папа, мама обизает меня! И не даёт играть с кроликами! (здесь специально допущена ошибка)       Обернувшись туда, куда тянулся сын я увидел Лань Чжаня и Лань Си Чэня. Они спокойно шли о чём-то болтая, но когда они услышали причитания сына, то обернулись и направились в нашу сторону. — Ах! Значит, вот так. Ну, хорошо. Мама у нас плохая, а папа хороший. Посмотрим, как ты заговоришь, когда будешь учить все правила ордена Гу Су Лань с отцом и дядей.       Господа ордена Лань встретили нас с улыбками. Лань Чжань, как и его брат души не чаяли в А-Мине. С самого рождения они его баловали, как и вниманием так и вещами. И не только они, даже Цзян Чэн, который не мог терпеть меня, забирал моего сына и баловал его как своего. Да уж, меня только Лань Чжань балует, ну и немножко шицзе, и то она приходит, чтобы наши сыновья поиграли, да и мы поболтали. — Молодой господин Вэй, но ведь вы сами не следуете всем правилам нашего ордена. Хотя Лань Чжань мне сказал, что его муж прилежно себя ведёт и почти не нарушает правила. —Ну вы знаете меня, Цзэу-Цзюнь. А если не хотите второго Вэй Ина, то лучше с раннего возраста воспитать нашего с Лань Чжанем сына. А я пойду отдохну, сестру встречу, она как раз сегодня должна приехать с племянником, павлином и с Цзян Чэном, который вскоре присоединится к вам.       Отдав ребенка на руки мужа, махнул сыну ручкой на прощанье и пошел к главным воротам облачных глубин, когда я добрался туда, там уже стояла шицзе с А-Лином на руках, а рядом с ними стоял этот напыщенный павлин и мечущий в меня молнии Цзян Чэн. Увидев меня Янь Ли отдала ребенка брату, что-то взяла из его рук и бросилась ко мне в объятия. Немного постояв прижавшись другу к другу, она взяла меня за руку и куда-то повела. Вскоре мы оказались около гостевого домика, где они с мужем и ребенком будут жить на протяжении трёх дней. Сев за стол, который стоял на веранде, она поставила на него коробочку, которую все время прятала в рукаве. В ней были уже очищенные семена лотоса. Пока я за обе щеки поедал вкусные семена, Янь Ли без продуху начала говорить: как живёт она, ее муж и сын, как дела идут в мире заклинателей. Когда она уже все рассказала, то начала закидывать меня вопросами: как прошла ночная охота, как дела у моего сына, и так далее, я на все отвечал на автомате не о чем не думая, и на одном вопросе она меня все же подловила. — Вы ждёте с Лань Чжанем второго малыша? —Да, но только он об этом не зна… Вот же черт! — И как это получилось, что второй господин Лань не знает, что у него появится второе счастье. И лучше рассказать мне все добровольно, не доводя до греха. — Ну, это случилось месяц назад, глава ордена Гу Су Лань взял А-Мина на ночь к себе. И я решил выпить вместе с Лань Чжанем «улыбку императора», но за три года забыл, что ему и капли нельзя давать. Потом он как обычно заснул, а проснулся хмельным и начал за мной ухаживать, сначала расчесал волосы, потом сделал массаж и когда он усыпил мою бдительность, то он связал меня и целую ночь мы были увлечены развратом. Ближе к утру я просто отключился, а когда проснулся, то в комнате царил порядок, постель была чистой, да и сам я был в порядке, а Лань Чжань спал рядом в одежде, как будто и не было той бурной ночи и мне все приснилось. Лань Чжань не помнил, что делал во хмелю, да и сам я был не уверен, что он делал все эти пошлости той ночью. Вскоре я и вовсе забыл про тот день, но на днях меня начало тошнить, да и самочувствие было не очень, и проведя кое-какие исследования, я понял, что снова в положении, хотя цикла цветения не было. — А почему не сказал своему мужу? Он обрадуется ещё одному маленькому Вэй Ину или маленькому нефриту. — Не знаю. Мне казалось, что если я ему расскажу, что он во хмелю не сдержал себя, и делал со мной что вздумается, то он начнет самобичевать себя. Кстати, откуда ты узнала, что я жду ещё одного ребенка? — Ну мне прислал письмо один из учеников пристани лотоса, который сейчас учится в облачных глубинах, что он прогуливался поздно ночью и услышал какие-то стоны, но не обратил на них внимание, а когда возвращался, то встретил Ханьгуань-цзюна, который в тазике стирал постельное белье. А когда ученик попался ему на глаза, то он его заставил отнести таз с грязной водой, а потом переписать правила три раза. Ну как-то так.— немного помолчав она встала из-за стола и опять меня куда-то потянула — Пошли обратно, наши дети, наверно, все глазки проплакали уже.        Кивнув в знак согласия мы начали спускаться. По пути вниз мы обсуждали как красивы облачные глубины осенью. Все деревья примерили жёлтые, рыжие и красные короны из листьев. Хоть погода была ещё теплой, но дул слабый ветерок, который дарил прохладу. Цветы здесь до сих пор цвели, даря сладкий и лёгкий аромат. Дойдя до нашего с Лань Чжанем цзинши, около которого было обычно тихо, ну по крайней мере днём, то сейчас были слышен детский смех. Тихо зайдя внутрь перед нами, была такая картина: второй и первый господин Лань играли на музыкальных инструментах детскую веселую песню, а Цзинь Цзы Сюань и Цзян Чэн притворялись резвыми скакунами и катали на спинах детей. — Я катаюсь на очень быстром ослике. — А-Мин, почему твой дядя должен быть осликом?        И тут я не выдержал и начал смеяться, не щадя живота своего. От смеха я согнулся, а на глаза начали наворачиваются слёзы. — А-Мин, какой ты молодец… Ха-ха-ха! Цзян Чэн, наконец ты принял свою истинную сущность. Ты такой же упрямый как породистый осел. Ха-ха!.. Ээ! Цзян Чэн, убери Цзыдянь! Лань Чжань на помощь!       Быстро юркнув за спину мужа я одним глазом выглядывал из-за неё. Шиди никак не убрал свой хлыст и с хищной улыбкой смотрел на меня. Он начал подходить все ближе и ближе. — Цзян Чэн, ты не посмеешь! Лань Чжань! — Прости Вэй Ин, но тебя надо наказать. — За что? — Лань Чжань лишь молчал и отвернул голову — Так нечестно, меня нельзя наказывать. — Ха, это почему? — Потому что, нельзя наказывать мать при сыне. Да, А-Мин, ты не хочешь, чтобы маму обижали? — я смотрел на сына щенячьими глазами, но на его лице заиграла такая же улыбка, когда я хочу сделать какую-то гадость. — Мама, не давала мне играть. Мама, плохая, а дядя хороший.       Не вы это видели, родной сын отдает собственную мать на растерзание дяде. Вырастил я на свою голову второго себя. Вот получишь ты у меня по жопке пару раз. Пока мои глаза сверлили сынулю, Цзян Чэн уже почти добрался до меня, и я решил ретироваться побыстрее и оказаться в другом углу комнаты — А-Мин, не против, так что. Поворачивайся спиной Вэй у Сянь. — Нет! — от злости я почувствовал, как вокруг меня сгустилась темная аура, а глаза стали алыми — Только посмей меня ударить и не увидишь второго племянника!       Мой злой голос разнёсся громом по цзинши, а люди выпучили на меня глаза и раскрыли рты. Сначала я не понял, почему все они так на меня смотрят, а потом дошло. Я не заметил, как глупо проболтался, что в положении. Быстрее всех очухался Лань Чжань, а затем уже все остальные. Второй господин ордена Лань положил гуцинь на пол, а сам медленно начал подходить ко мне, как будто я напуганный зверь. — Когда… Мы? — Месяц назад, когда мы пили вино. Я до этого был сам не уверен, но неделю мне нездоровится, и я решил проверить свою догадку о беременности. Ну, и они подтвердились.        Повисла гробовая тишина в комнате, и я начал нервничать, но через считанные секунды Лань Чжань обнял меня, а все начали сыпать нас поздравлениями.        Так прошел ещё один год, на свет появилась милая девочка, которой все были очень рады, особенно А-Мин. Новость о том что он станет старшим братом обрадовала его до слез, а когда А-Юи родилась, то он взял ее на руки и не хотел отпускать. Сейчас моей дочке только два месяца, а она уже была красавицей. Короткие мягкие волосы цвета вороньего крыла, кожа похожая на мрамор и глаза цветом расплавленного серебра с крупицами золота. Сейчас я самый счастливый человек на всем белом свете, у меня есть семья: муж, сын и дочка; которые меня любят, а я дорожу ими, ведь я не хочу лишиться такого счастья, которого ни где больше не найду.