Учиха Рэнзо

      Мразь… Эта ебанная мразь заточила меня и забыла! Выбросил как старую забытую игрушку! Хуев пиздюк видать надеялся, что люди исчезают, если про них забыть, да вот только нихуя! Я выжил. Я выбрался. И я буду мстить.       Первые мгновения в запечатывающем свитке не сильно страшили меня. Секунд десять. А потом меня охватила паника. Я не мог двигаться, я не мог дышать, я не мог видеть и слышать. Абсолютное ничто окружало и пожирало меня. Я думал, что прошли дни, а может и недели, но потом Рэнзо развеял другого клона, ко мне пришли его воспоминания, и я вдруг осознал, что не прошло и часа. Думаю, вам не нужно описывать какой ужас меня охватил от этого факта? В лучшем случае меня выпустят спустя часов пять, в худшем — через сутки. И все это время должен провести в абсолютной тьме… Заприте себя на часик в шкафу, заткните уши, нос, завяжите глаза и вставьте кляп. Посмотрим, как вы поведёте себя после такого. А ведь я еще и двигаться не мог!       Благо, хоть клоны продолжали создаваться и рассеиваться, и я получал информацию о происходящем снаружи этой темницы. Этого небольшого понимания, что вообще происходит, хватило, чтобы не сойти с ума в конец, и я терпеливо продолжал ждал. Смиренно ожидал, когда мной воспользуются по назначению и отпустят на заслуженный покой.       А потом этот мудак взял и проебал свиток. В котором, блять, я запечатан! Хуев ебанат…       Если бы я мог, то начал бы крушить всё вокруг и резать глотки окружающим, выплёскивая злость. Но я не мог. Я ничего не мог. Успокаивал только тот факт, что, когда чакра во мне закончится, я развоплощусь и все мои страдания передадутся оригиналу. Злорадство по этому поводу вообще здорово помогало оставаться в здравом рассудке, но даже оно не всесильно.       Тьма поглощала мой разум, сводя с ума. Мысли начинали путаться, и даже прилетающая изредка память клонов лишь ненадолго возвращала способность мыслить ясно. И вот, во время одного из таких моментов прояснения, я наткнулся в своей памяти на технику чистого разума. Добыл ее один из клонов во время поиска способов подчинения Курамы. Наткнулся на неё, мельком изучил и отбросил куда подальше. А я вцепился в неё всеми конечностями, напряг последние остатки ментальных сил и воспользовался.       Погружение во внутренний мир оказалось настоящим спасением после бесконечной тьмы. Я мог двигаться, ясно мыслить и даже дышать! Не то чтобы последнее требовалось клону… но какой же это кайф — чувствовать себя живым, вы бы знали!       Мой разум представлял из себя довольно печальное зрелище: полуразрушенную комнату из прошлого мира. Только вот помимо уже забытого ноута на столе, заклеенного окна да заваленной шмотками кровати тут появились явно лишние вещи: гобелен клана Учиха на всю стену; кунаи, воткнутые в мишень для дартса; валявшийся на полу хитай ате Конохи, фотки сокомандников в разбитой рамке и всевозможные мелочи из мира шиноби. И икона Учиха Мадары. Видать, оригинал, и я вместе с ним, в край помешался. — Аха-ха, а я тебя уже заждался, Они. — А ещё тут был пиздюк. Семилетний такой недоазиат со знаком Учиха на спине сейчас ожесточённо расстреливал демонов за моим компом. — Так вот из-за кого мой оригинал такой ебанат… — И ты от него не слишком сильно отличаешься, Они. — Наконец-то померев от Мародера при попытке разрезать его бензопилой (лоуискильный лузер), обернулся настоящий хозяин этого тела. Глаза ребёнка горели ненавистью. Если бы он был в реальном мире, то с лёгкостью бы пробудил мангеке шаринган.       Да, теперь, оказавшись в этом месте, я отлично вспомнил все незначительные детали своей прошлой жизни, а вместе с этим и осознал, что простых убийств для развития глаз совершенно недостаточно. Нужны эмоции, и чем они сильнее, тем лучше. Никогда ещё не был так благодарен своему одногруппнику, который мог часами говорить о величии Мадары и пересказывать всю его биографию. Правда, во время этих разговоров я делал всё что угодно, но не вникал… Видимо, потому оригинал и не помнит столь полезной информации, а я, при получении доступа ко всей своей памяти, с лёгкостью вычленил из фонового шума самое важное. Даже жаль будет передавать оригиналу такую информацию так просто… Впрочем, факт того, что и он окунется в эту пожирающую тьму, пусть и косвенно, успокаивал душу. — Если ты получил мою память как я твою, то должен прекрасно понимать, что я никакой не Они, а такой же человек, как и ты. — Задумчиво осматриваю трещины, которыми покрыты все поверхности в комнате. По-моему, это немного нездоровый показатель целостности моих эфемерных мозгов. — Ха, обычные люди не воруют чужие тела, не заживляют смертельные раны и не запирают истинного хозяина тела в чертогах своего разума. Нет, мразь, ты самый что ни на есть настоящий Они. Только в одном ты просчитался — оставил меня здесь полностью свободным и позволил влиять на себя каждый раз, как ты обращался к моей памяти. — Мелкий Рэнзо безумно расхохотался, продолжая смотреть на меня глазами, полными ненависти. Последнее немного так напрягало. — Из-за тебя оригинал совершил кучу ошибок и продолжит творить хуйню, пока не сдохнет. А вместе с ним помрёшь и ты, так зачем тебе это надо? — Наконец-то полностью поворачиваюсь к пацану. — А зачем мне жить? — Мальчишка вернулся к компьютеру, продолжив истреблять демонов. — Весь этот мир — всего лишь детский мультик, от клана осталась всего-то кучка сумасшедших выродков да два подростка, которые ничем не лучше. Вся моя семья мертва, а окружающие предпочитают беспринципную мразь, которая готова продать все, что только можно, за свою шкуру. Мне совершенно нет никакого резона продолжить свое никчемное существование. Хотя нет, кое-что, — злорадный оскал появился на лице ребёнка, — я все же хочу сделать перед отбытием в чистый мир. Превратить твою жизнь, Они, в настоящий ад. Ты должен познать отчаяние, беспомощность и ненависть. Всепоглощающую ненависть ко всему вокруг. А потом придет истинный герой этой истории и порежет тебя на кучу маленьких кусочков бензопилой. Как только это произойдет, я смогу уйти на покой со спокойной душой. — Да ты в край ебанулся тут… — Аха-ха-ха, знаешь, когда ты оказался заперт в свитке, я очень обрадовался. Твои эмоции ласкали меня, а ужас, который ты испытал, и вовсе был лучшим лакомством за всю мою недолгую жизнь. Но вместо того, чтобы смиренно принять свою судьбу, ты нашел выход! Твоя жалкая сущность почему-то не может просто взять и сдохнуть! Биджев Они, лишь тот факт, что из свитка ты никак не выберешься, меня радует. Ведь настоящий ты окончательного двинется рассудком после получения твоих воспоминаний и небольшой моей помощи. Ты будешь изгнан обратно в желудок шинигами, который обречет тебя на мучительную вечность, по сравнению с которой этот жалкий свиток покажется тебе детским лепетом! — Только ты кое-что упустил — эта встреча тоже передастся оригиналу, и он сможет избавиться от тебя, вернув полную осознанность. — Ты в этом уверен? — оскал сменился на паскудную улыбку, отчего Рэнзо стал выглядеть еще отвратительнее. — Я ведь уже упоминал тебе, что могу пусть не сильно, но влиять на тебя? Затереть эту часть воспоминаний будет сложно, но возможно. Копия моего разума в настоящем тебе справится, тем более она гораздо сильнее, чем я. Вероятно, это будет последним, что я сделаю, но какая разница, если ты будешь страдать? — Сука… — Руки потянулись к шее мальца, и останавливать их я совершенно не спешил. — Сначала убиваешь десятилетнюю девочку, а потом и семилетнего мальчика, Они? — Ухмылка на лице мальца стала ещё шире. Поморщился он только когда рыцарь ада разорвал его персонажа. — Не думаю, что ты сможешь пасть еще ниже, хотя ты уже и показал, что умеешь удивлять… — Заткнись, ублюдок! Той девчонке было лет двенадцать. — Ну да, велика разница. — Как же хочется стереть эту ебанную улыбку с его лица! — Шиноби в этом возрасте уже вовсю режут глотки. — Это было лет десять назад, а сейчас так поступают только мрази вроде тебя. Да и она совсем не шиноби, а разницу между нами и обычными людьми ты прекрасно понимаешь и сам. — Что же до тебя, — игнорирую его слишком правдивые речи, — то ты уж точно не невинный мальчик, а ебанный монстр! — И по чьей же вине я им стал, интересно? — Иронично приподнятая бровь смотрелась на детском лице совершенно не уместно. — Впрочем, мы оба знаем, что мои слова ничего не изменят. Ну так что, повторим сцену из токийского гуля? Сожрешь меня как Ризе, Канеки Кен? — Заткнись, заткнись, заткнись… Точно! Ты всего лишь моя совесть, принявшая вид Рэнзо! Ты нихуя не человек, не полноценная личность, ты просто моя совесть… — Аха-ха-ха, обманываешь себя до самого конца, Они? Пытаешься сделать вид, что в тебе осталось что-то человеческое? Это даже забавно… Они, всеми силами пытающийся стать человеком, но даже в таком простом деле терпит кракх-х!..       Бесит, бесит, бесит! Пальцами сдавливаю горло этой твари, принявшей вид невинного дитя, заткнув его окончательно. Впрочем, злорадную улыбку и взгляд, наполненный превосходством и ненавистью, это не стерло.       «Но ведь это так легко исправить!» — зло усмехаюсь как только понимаю эту простую мысль. Отпускаю горло выродка: — В тебе совесть что ли проснулась, — удивленно вопрошает мальчишка. — Нет, чертов выродок, просто я наконец понял, как стереть с твоего лица эту мерзость… — И ка-аакх?!..       Говорить, когда тебе выдавливают глаза большими пальцами, весьма сложно, что тварь и продемонстрировала, сорвавшись на крик боли. Но этого было мало. Он ведь ещe может улыбаться! Так что вытаскиваю пальцы из глазниц, отряхиваю налипшую на них мерзость и приступаю к следующему шагу.       Мальчишка после лишения самого дорогого для каждого Учиха валялся на полу и выл. Поднимаю ублюдка за шкирку и хватаю за щеки с внутренней стороны. В последний момент мальчишка понял, что его ждет, и попытался оттолкнуть меня, но куда там с таким-то хилым тельцем?       Напитанные чакрой пальцы с легкостью разрывают плоть. Пара мгновений — и нижняя челюсть бессильно опускается, потеряв всякую поддержку. Вой боли смешивается с ультра визгом, который, впрочем, быстро прерывается кашлем — чуть не захлебнулся кровью, бедняжечка. — Ну что же ты не смеешься, мразь! Смейся сука, смейся! — У-уу… Кху-кха-аха… Аха-ха-ха!..       Пустые глазницы, из которых вытекают кровавые слёзы вперемешку с ошмётками глаз. Бессильно весящая челюсть, из которой текут кровавые слюни, а во рту лежат остатки плоти… И вот это вот чудо смеется! Какое… прекрасное зрелище. Обязательно надо будет повторить — Кху-ху-ху… Чы. идио. наконец-чо ринял швою шущность, Они. Хочя это чепя вше равно не шпашет. Чы урешь в этоф биджево. швитке, а следо. урет и оригинал пот оим чуткин руководштво. Какого это осозновать, что вше было нарасно, Они? — поддерживая свою челюсть, прошипелявил искалеченный пиздюк. — Ты в этом так уверен? — самодовольно усмехаюсь, пусть никто этого и не видит. — Что ж, спешу тебя огорчить напоследок: у меня есть способ выбраться и, если ты пораскинешь остатками мозгов, то даже сможешь догадаться о чем я. –…Шука! Чы не ожешь чак и осчачьшя безнаказанным! — Ха, одного твоего самодовольного вида было достаточно для самого худшего наказания. — Вновь возвращаю руки на его тонкую шею. — А теперь пора прощаться, чертов выродок! — Разь-кх!.. — Мальчишка еще пытался что-то сделать, но недолго. Сначала его руки безжизненно повисли, а потом я, прождав еще с десяток секунд, отпустил начавший рассыпаться прахом и втягиваться в меня труп.       В одном непрошенный житель моего подсознания был прав — психика моя давным-давно не в порядке. Для этого достаточно оглянуться вокруг и увидеть множества трещин, которые покрывают стены, пол и потолок проекции моего подсознания. Не думаю, что у здорового человека есть такие проблемы.       Впрочем, плевать. Убил я ожившую совесть, которая приняла такой вид, или это был действительно истинный Рэнзо не важно. Он сам сказал, что хотел заставить меня страдать, а потом и убить. Да, это была просто самооборона, и все!       Ну а теперь окидываю засранную всякой дрянью комнату; пора приняться за уборку. Мой разум должен быть в идеальном порядке. Я выберусь из свитка, избавлюсь от влияния пиздюка на оригинал и наконец-то буду действовать только по своему усмотрению! Вновь стану цивилизованным студентом, который имеет хоть какие-то желания, кроме банального выживания. Даже если эти желания и ограничиваются все таким же выживанием от стипендии до стипендии… Но я ведь и в игры играл, и анимешки смотрел! Даже книжки иногда почитывал, в общем, жизнь была полна красок.       Кхм, в общем, сна… Постойте-ка! А как я собрался очищать оригинал от этой заразы, если она поселилась прямо в глубинах разума?! Уж на слово какому-то левому клону я бы точно не поверил, даже если он мой собственный. Особенно если он мой собственный. Да и спеленать оригинал, а потом залезть в голову тоже не получится: он как минимум сильнее физически.       Значит, меняем планы. Вместо попыток образумить оригинал — нет, Рэнзо — мы будем искать себе новое тело. Или создавать. Мы собрали в себе самое лучшее, так почему должны делить его с этим ублюдком? Он бросил меня умирать! Такой ебанат уж точно недостоин нас и наших ценнейших знаний.       Осталось только найти того, кто будет способен создать тело с нуля. На ум сразу приходит Орочимару, но связываться с ним? Упаси нас Я. Даже если он не выберет сторону Рэнзо, далеко не факт, что я сам не стану очередным подопытным. Впрочем, есть у меня еще одна кандидатура, которая достигла не менее впечатляющих результатов в научном плане. Осталось только придумать, чем его заинтересовать, дабы расплатиться…       Ну а пока нам пора и выбираться. Прерываю технику, хотя скорее глубокую медитацию, и вновь оказываюсь во тьме. В абсолютном ничто. Но на этот раз она меня не пугает, ведь теперь мы можем из нее выбраться! Техника поглощения чакры, настоящая находка, что уже не раз меня спасала, так дадим же ей это сделать еще раз.

***

      Тишину ночной Конохи нарушил громкий хлопок. В одном из разрушенных домов, до которого еще не добрались бригады строителей, появился подросток с горящими алым глазами. Кто-нибудь мог спутать его с Рэнзо, генином и членом корня АНБУ, но как только эти люди обратят внимание на выражение лица, то сразу же поймут, как сильно они ошибались.       Безумная жажда жизни затравленного зверя в глазах и счастливая улыбка невинного мальчика сочетались плохо, но почему-то парню об этом никто не посчитал нужным сказать. Такое выражение на равнодушном в быту Рэнзо увидеть было никак нельзя. Что уж говорить про времена, когда он бросается в бой? Улыбка там скорее превращается в оскал, и он уж точно не является невинным, а вот глаза похожи, пусть в них у знакомого многим генина в большей степени плескается злость, а желание жить глубоко запрятано на самом дне взгляда.       В общем, появившегося из разорвавшегося в клочья клона спутать с Рэнзо могли только плохо знающие его личности. Да и те бы испытали массу сомнений. Благо, — для клона, конечно же, — что в округе никаких личностей не было вообще, и он смог беспрепятственно покинуть сначала руины, а потом и саму деревню. Знания патрулей АНБУ оригинала в этом весьма помогли, как и недоукомплектованность этих самых патрулей после нападения на деревню.       Куда он направился? Да хуй его знает, своими планами с отсутствующим окружением он как-то делиться не спешил. Но ничего хорошего они явно не несли… Никому.