Business as usual

      Акихито разбудили отсутствие тепла и голод, и он сразу понял, что один. Обычно, когда они спали вместе, Асами обнимал его, даря тепло. Акихито был настолько избалован этим, что теперь ему было трудно спать одному на поистине королевской кровати. Потерев глаза, фотограф потянул одеяло, чтобы прикрыться и сохранить тепло.       Такаба закутался и почувствовал себя очень комфортно, уловив слабый запах одеколона Асами. Ещё несколько секунд и он снова провалится в царство Морфея.       Звонок.       Телефон быстро мигает, сигнализируя о входящем вызове. Изо всех сил парень пытался его игнорировать, но звонивший был невероятно настойчив. «Кому-то сегодня не поздоровится», — промелькнуло у Акихито в голове, когда он поднял трубку.       — Э-э-э… Такаба? Это Кога Такеши. Помнишь меня?       Злость, которую Акихито испытывал некоторое время назад, сразу же улетучилась.       — Кога-сан?       — Да, я!       — Кога-сан! Как Вы себя чувствуете? — Акихито сидел на кровати, скрестив ноги.       Кога-сан являлся бывшим начальником и вторым отцом для Акихито.       — Я… я в порядке, — Кога-сан секунду помедлил и продолжил. — Такаба, не хочу просить тебя об этом, но мне действительно нужна твоя помощь.       — Что случилось?       — Сегодня вечером в отеле «Наследный принц» состоится церемония награждения. Я хотел спросить, не мог бы ты помочь мне? Ну, в качестве ассистента?..       — Конечно! Вы мне сами когда-то очень помогли!       — В самом деле? Спасибо, Такаба! А я волновался из-за того, что все мои репортеры заняты… Встретимся в холле отеля, скажем, около семи вечера?       Акихито улыбнулся.       — Без проблем, увидимся там, Кога-сан!       К шести вечера Акихито был уже готов к отъезду. Схватив сумку, он проверял камеру, которую собирался взять на мероприятие — его драгоценную Nikon D4, стоящую семьсот тысяч йен! Фотограф копил почти три года; он даже продал свои старые камеры, чтобы купить эту малышку. Акихито редко пользовался ею, боясь уронить или поцарапать во время погони. Удовлетворенный дополнительными объективами и вспышками, которые он выбрал для мероприятия, Такаба застегнул сумку с фотоаппаратом и вышел из пентхауса. Он не удивился, увидев молчаливого Тору, закрывающего входную дверь. Парень вздохнул.       — Тору, мне нужно идти на работу. Отойди.       Тору проигнорировал просьбу.       — Такаба-сама, Асами-сама велел мне охранять Вас, куда бы Вы ни пошли.       — Урод, контролирующий всё и вся, — Акихито стиснул зубы, а потом улыбнулся. — Послушай, почему бы тебе не взять выходной? Ты слишком много работал в последнее время и заслужил перерыв.       Улыбка Акихито явно не повлияла на телохранителя.       — Мне не нужен выходной, Такаба-сама.       — Чёрт, — пробормотал Такаба.       Выудив кошелек из сумки для фотоаппарата, Акихито открыл его. Первоначально он хотел подкупить Тору с помощью кредитной карты Асами, но, к своему удивлению, обнаружил в своем кошельке аккуратно разложенные пять банкнот в десять тысяч йен. Мысленно ругая Асами за это, он вытащил половину и помахал ими.       — Возьми, Тору. Когда в последний раз ты ел суши? Почему бы тебе не взять это и не отправиться в «Дзен-суши»? Там подают лучшую лососину!       Акихито попытался протолкнуть деньги в руки Тору, но телохранитель покачал головой.       — Такаба-сама, Асами-сама предупредил, что Вы попытаетесь подкупить меня, чтобы добиться своего. И напомнил, что если я приму взятку, то моя голова окажется на блюде для ужина, — выражение лица Тору осталось неизменным.       — Вот ублюдок! — Акихито скрестил руки на груди. Чёрт, потрачено столько драгоценных минут, пока он стоял здесь, споря с Тору. Фотограф посмотрел на свои наручные часы, понимая, что опоздает, если сейчас же не уйдет. Обдумывая всевозможные варианты Такаба мог либо попытаться убежать, либо взять с собой телохранителя. Последний вариант победил, поскольку Акихито знал, что не сможет опередить Тору. Асами, должно быть, взял его из спецназа или что-то в этом роде, ибо Акихито никогда не видел такого человека, как Тору — ловкий, дисциплинированный и очень умный. Да и кто, чёрт возьми, в здравом уме и трезвой памяти откажется от денег?       — Хорошо! Пойдём со мной, но следуй на расстоянии! У меня есть работа, — предупредил Такаба.       Тору отодвинулся, чтобы позволить Акихито пройти.       — Ты скучный, Тору, — Акихито преодолел соблазн показать язык своему телохранителю, проходя мимо него.       — Простите, Такаба-сама. Вы можете быть моим начальником, но приказы Асами-сама не обсуждаются, — Тору запер дверь в пентхаус и последовал за Акихито.       — Вот почему я сказал, что ты скучный! — нахмурился тот.       Когда они дошли до подземной парковки, Акихито снова захотелось рвать на себе волосы от разочарования. Тору терпеливо объяснял, что Асами-сама приказывал взять любую из его машин, если они собираются куда-либо ехать. Такаба пытался отказаться, настаивая на том, что он не будет ездить ни на чем, кроме своего мопеда Vespa. Акихито мог выиграть этот раунд, но, поскольку Тору мягко напомнил ему, что он опоздает, если они продолжат спорить, снова был вынужден уступить.       — Вы когда-нибудь слышали, чтобы фотограф на полставки приезжал на работу в Мерседесе S-класса?       Акихито всё время ворчал на заднем сиденье, когда Тору вёл машину.       — Вы бы предпочли черный Ferrari Асами-сама? Я думал, вы предпочитаете что-то менее заметное, — монотонно произнёс Тору.       Такаба уставился на охранника.       — На той парковке нет ничего, повторяю, НИЧЕГО, что не бросалось бы в глаза! И почему у этого человека так много машин?       Тору не ответил и позволил Акихито дуться до конца пути. Словно поездка в Мерседесе не была достаточно смущающей, Тору пришлось остановиться прямо перед главным входом. Портье, открывший дверь, явно не ожидал, что из роскошной машины выйдет фотограф в джинсах, белой рубашке и с сумкой с фотоаппаратом.       «По крайней мере, на мне хорошие джинсы», — пытался утешить себя Акихито. Он поспешно отошёл в сторону, не обращая внимания на шепот и взгляды толпы.       — Такаба!       Фотограф поднял голову и с облегчением вздохнул, увидев знакомое лицо.       — Кога-сан!       Кога-сан побежал к Акихито и пожал руку в знак благодарности.       — Ты мой спасатель, Такаба! — Кога-сан отдал ему пресс-карту.       — Не стоит благодарности, — Акихито улыбнувшись, взял её и надел на шею.       Кога-сан гордо улыбнулся и по-отечески похлопал Акихито по спине.       — Всё равно спасибо, сынок. Итак, вот план. Ты делаешь фотографии, а я беру интервью.       Акихито ухмыльнулся.       — Не вопрос. Тем более, моё чудо здесь, и снимки получатся потрясающими! — и он гордо погладил сумку с камерой.       — Как только мероприятие завершится, мы встретимся в пресс-центре, чтобы поработать над сюжетом. Можешь оттуда отправить свои фотографии? — спросил Кога-сан, когда они уже шли в зал, где уже собрались актёры и актрисы.       — Разумеется, фотографии, которые я делаю с моим Nikon D4, даже почти не нуждаются в редактировании, Кога-сан. Материал будет готов, прежде чем Вы сможете закончить печатать заголовки! — Акихито вынул свою драгоценную камеру из сумки.       Как и Акихито, Кога-сан знал цену хорошим камерам.       — Такаба, я поражен! Ты, наконец, купил его! Я помню, как ты мечтал о Nikon D4 всё время!       — Да, я пахал как вол. Брал любую работу, какую мог, — Акихито ухмыльнулся, прикрепляя объектив к камере.       — Тогда я жду от тебя отличных фотографий, Такаба! — Кога-сан снова похлопал Акихито по спине и скрылся среди толпы журналистов.       Акихито немедленно приступил к работе. Nikon D4 был невероятно хорош, как и говорили отзывы.       Мероприятие прошло успешно, и фотографу удалось сделать снимки с беспрецедентной скоростью, и фотографии выглядели потрясающе, даже без фотошопа.       Такаба никогда не любил подобные события, но сегодня все было иначе: поднимала настроение новенькая камера. Акихито даже забыл о Тору, который стоял в дальнем конце зала, наблюдая за ним.       К концу церемонии награждения фотограф был очень горд своей работой. Бросившись в пресс-центр на втором этаже, Акихито нёсся сквозь толпу как можно быстрее, не обращая внимания на актёров и актрис, собравшихся в фойе, которые участвовали в том, что сам парень считал чепухой.       Акихито поклонился и пробормотал извинения, когда чуть не столкнулся с незнакомой актрисой. Девушка с доброжелательной улыбкой лишь пожала плечами. С облегчением Такаба обернулся, намереваясь идти к лестнице, ведущей на второй этаж, но он был так занят своими мыслями, что не заметил перед собой официанта, несущего поднос с шампанским. Он столкнулся с официантом, и содержимое подноса оказался на полу.       «Чёрт, что я наделал?» — Акихито в ужасе уставился на разбитые бокалы.       — Эй!       Фотограф услышал чей-то крик. Подняв голову, он увидел Ноду Такеру — восходящую звезду. Нода пристально смотрел на него и выглядел крайне взбешённым. Акихито опустил свой взгляд и судорожно сглотнул, когда заметил, что дорогие кожаные туфли и классические брюки актёра были забрызганы шампанским.       — Я… мне очень жаль! Акихито поклонился. — Я не заметил, что официант был рядом! Я заплачу за химчистку!       — Заплатишь?.. Да ты хоть представляешь, сколько стоит этот костюм? — кричал Нода.       — Я извинился за свою неуклюжесть. И обязательно компенсирую…       — Из какого ты агентства? — Нода грубо перебил Акихито и схватил пресс-карту фотографа. — «Восходящее солнце?» Никогда не слышал о нём, — Нода усмехнулся и оттолкнул Акихито, отчего тот потерял равновесие и упал.       К тому времени вокруг них уже собрались люди, перешёптываясь и неодобрительно качая головами, смотря на поведение Ноды. Акихито подскочил, чтобы проверить свою драгоценную камеру. «Никаких царапин» — с облегчением подумал он.       Менеджер Ноды вышел вперед и пытался успокоить актёра, но у него ничего не вышло. Как только посмел этот ничтожный репортёр разлить на него шампанское? И как он посмел опозорить его перед всеми? Увидев, что Акихито больше беспокоится за свою камеру, Нода рассвирепел. Он сделал два шага и выхватил камеру у фотографа, который был слишком занят своими размышлениями, чтобы понять, что произошло.       — ЭЙ! Верни! — Такаба попытался достать свою собственность, но Нода, будучи выше его, поднял камеру высоко в воздухе.       — Да ты хоть знаешь, кто я, жалкое отребье? — спросил Нода, безмерно наслаждаясь реакцией Акихито.       Фотограф потерял терпение. Действительно, этот человек ведёт себя совершенно по-детски.       — Да, чёрт возьми, я знаю кто ты, Нода, — Акихито не потрудился использовать «сан» при обращении. — А теперь отдай!       Такабе удалось схватить за ремешок. Он дёрнул его вниз, но Нода был сильнее: актёру удалось разорвать этот контакт.       — Ты пролил вино на мой костюм и думаешь, что тебе это так просто сойдёт с рук?       — Да пошёл ты, придурок! У тебя нет права брать мою камеру!       Сердце Акихито почти остановилось от событий, которые развернулись в следующую минуту. Нода подошёл к лестнице с камерой и, размахнувшись, бросил вниз, прежде чем фотограф мог что-либо предпринять. Грохот был оглушительным. Не обращая внимания ни на актёров, ни актрис, Акихито вихрем слетел по лестнице. Его камера за семьсот тысяч йен, его детище, лежала на земле этажом ниже разбитой в дребезги. Такаба без сил опустился на колени. Он смутно слышал смех Ноды. Дрожащими руками Акихито потянулся собрать осколки на полу. Глядя на свою разбитую камеру, фотограф расплакался, медленно расстегивая молнию на сумке, чтобы убрать хотя бы осколки того, что изначально было дорогой камерой высокого класса. Nikon D4 обладал несравненной скоростью и производительностью, но не смог выдержать падения.       — Такаба-сама! — Тору бросился к Акихито.       Телохранитель опустился на колени рядом.       — Простите, Такаба-сама. Я слышал шум, но был слишком далеко. Я пытался прийти как можно скорее, но вокруг было слишком много людей, я…       — Тору, — прошептал Акихито, продолжая собирать осколки. — Всё в порядке.       — Нет, это была моя вина, Такаба-сама, мне очень жаль. Я должен был…       — Пожалуйста, Тору, просто помолчи, — отрезал Акихито. В обычной ситуации он хотел бы увидеть, как обычно невозмутимый охранник вспыхнет гневом, но не сегодня и не сейчас.       Тору немедленно закрыл рот и потянулся к своему телефону, намереваясь доложить всё Асами-сама. Акихито, должно быть, понял его намерения: он схватил его за руку, останавливая.       — Если тебе действительно жаль, сделайте мне одолжение. Ничего не говори ему, — прошептал парень.       Тору никогда не видел его таким. Совершенно убитое выражение его когда-то весёлого лица выбило телохранителя из равновесия. Боже, он всегда предпочитал вспышки праведного гнева и дерзкую улыбку мальчишки.       — Такаба!       Акихито обернулся.       — Кога-сан, — поприветствовал он.       — Господи, мне так жаль Такаба. Я заплачу за камеру. Просто дай мне немного времени, и я определенно…       — Нет, это не Ваша вина.       — Но…       Акихито вынул камеру и открыл крышку отсека для карты памяти. Достав карту, он передал её Коге-сану.       — Вот, прошу прощения, но я не смогу помочь Вам с фотографиями. Возьмите.       Акихито встал. Из-за внезапного головокружения, он ухватился за плечо Тору, ища поддержки. Когда же фотограф почувствовал себя чуть лучше, то стремительно зашагал к двери, прихватив сумку с камерой.       — Такаба! — снова позвал Кога-сан.       Акихито остановился. Закрыв глаза, он старался держаться.       — Всё в порядке, Кога-сан. Не беспокойтесь, — ответил он и убежал, не дожидаясь ответа Коги-сана.       Поездка обратно в пентхаус была напряжённой. Тору смотрел в зеркало заднего вида бесчисленное количество раз и сильно беспокоился, видя, как его хозяин сжимает сумку с фотокамерой, смахивая слёзы отчаяния и злости ладонями.       В ту минуту, когда Акихито закрыл дверь в пентхаус, Тору отошел на значительное расстояние, чтобы набрать номер Киришимы.       — Тору, что случилось?       — Киришима-сан? Я… Могу я узнать, когда Асами-сама сегодня вернётся?       — В чём дело?       Тору с тяжелым сердцем начал объяснять. Когда он закончил, Киришима помолчал.       — Хорошо, я сообщу Асами-сама, — Киришима запнулся на мгновение. — Тору?       — Да?       — Ты знаешь, что Асами-сама не будет доволен тобой.       Тору крепче сжал телефон.       — Да, Киришима-сан.       — Подожди на парковке. Ты доложишь об этом Асами-сама лично, — приказал Киришима.       — Понял.       Спустя тридцать минут лимузин Асами въехал на парковку. Тору уже был на месте. Он немедленно поклонился, когда босс вышел из машины.       — Тору, — поприветствовал Асами таким спокойным голосом, что телохранитель вздрогнул.       — Асами-сама, — Тору не посмел взглянуть на лицо своего работодателя.       Асами спокойно сунул руку в нагрудный карман. Честно говоря, Тору ждал пистолет, но якудза просто вытащил сигарету.       — Отчёт, — приказал Асами, когда Киришима дал ему прикурить.       Тору повторил историю, которую подробно рассказывал Киришиме. Асами не перебивал его — он просто курил и смотрел прямо перед собой. Когда Тору закончил, выражение лица босса оставалось спокойным и неизменным, заставляя телохранителя задуматься: действительно ли тот был спокоен?       — Почему тебя там не было? — Асами достал ещё одну сигарету.       Тору поклонился.       — Я прошу прощения, Асами-сама. Такаба-сама велел мне не мешать ему. Их окружало много людей, и я не смог добраться вовремя.       — Камера? — Асами передал недокуренную сигарету Киришиме.       — Разбита и не подлежит ремонту.       Асами снова не ответил. Тору стоял совершенно неподвижно и чувствовал, как сердце бешено бьётся о грудную клетку.       — Неужели… — наконец произнёс Асами. — Нода причинил боль Акихито?       Тору вздрогнул.       — Нет, не физически. Но я… эм… думаю, что Такаба-сама мог порезаться, собирая осколки. Асами-сама, я прошу прощения за свою некомпетентность. И готов понести любое наказание, — и телохранитель поклонился так низко, что заболел позвоночник.       — Тору, я прощаю тебя на этот раз, потому что ты, кажется, нравишься Акихито. Не подведи меня. Ты знаешь последствия, если снова оплошаешь, — и Асами, повернувшись, ушёл, оставив изумлённого охранника, который уставивился в спину босса.       Киришима похлопал его по спине.       — Выпрямись, Тору. Благодари свою счастливую звезду. Не хочу пугать тебя, но знаешь, что случилось с последним человеком, который предал Асами-сама? Он умер медленно и мучительно.       Тору сглотнул комок в горле. Ему очень хотелось выпить.       Когда Асами вошёл, в пентхаусе было темно и тихо. Его молодой любовник не бездельничал на своём любимом месте перед телевизором и даже рылся на кухне в поисках еды. Якудза нашел его в своей старой комнате, сидящего перед рабочим столом. Комната принадлежала Акихито, когда он только переехал, но, учитывая их прогресс в отношениях, Такаба вскоре оставил её, чтобы стать постоянным жителем в спальне Асами. Она была переоборудована в рабочее место Акихито, и фотограф спал там только во время отсутствия бизнесмена.       Асами мог быть безжалостным человеком, но его сердце дрогнуло, когда он увидел Акихито, сгорбившегося над столом и пытающегося перебинтованными пальцами склеить осколки.       Скрестив руки на груди, он прислонился к дверному косяку.       — Акихито.       Асами заметил, как хрупкие плечи плечи Такабы испуганно дёрнулись. Мальчишка быстро вытер слёзы тыльной стороной руки и повернулся.       — Я… Я не ожидал тебя так рано. И не успел приготовить ужин, — Акихито заставил себя улыбнуться.       — Не беспокойся об этом. Я закажу суши, — ответил Асами.       Акихито поднялся.       — Правда? Вау! У меня удачный вечер! — Такаба пытался выглядеть радостным, но эта попытка с треском провалилась.       Асами почувствовал, что начинает злиться. Фотограф никогда не вёл себя так: он всегда был дерзким, гордым и уверенным. Теперь же Акихито стоял перед ним бледный. Неугасимое пламя в глазах исчезло, оставляя взгляд тёмным и пустым. Сила и уверенность — его главное оружие — сошли на нет.       Акихито понял, что Асами пристально его рассматривает, поэтому затараторил:       — Ах, да, я уронил свою камеру. Не думаю, что её можно починить.       Тот не ответил и продолжил вглядываться в заплаканное лицо любовника. Когда тишина стала невыносимой, Акихито попытался ретироваться, но был пойман Асами. Такаба слишком устал, чтобы сопротивляться, поэтому дал ему себя обнять. Он вцепился в рубашку Асами и заплакал. И даже не заметил, как его подняли и отнесли в спальню. Наконец, когда глаза распухли от слез, Акихито заснул.       Убедившись в том, что Акихито спит, Асами тихо вышел к гостиную и набрал Киришиму.       — Асами-сама? — секретарь ответил после первого гудка.       — Узнайте всё о Ноде Такеру. И установите за ним слежку, — приказал якудза.       — Понял, Асами сама. Хотите, чтобы наши люди доставили его на один из складов?       — Пока что просто следите. Жду отчёт в восемь.       Киришима, казалось, был удивлен необычным поведением своего босса.       — Вы уверены, Асами-сама?       — Киришима, я не повторяюсь, — последовал спокойный ответ.       — Д… Слушаюсь, Асами-сама, — Киришима положил трубку и немедленно приступил к выполнению своих обязанностей. Он проработал с людьми всю ночь, и к восьми утра уже стоял в кабинете начальника в пентхаусе с папкой.       Сам Асами провёл бессонную ночь, читая и подписывая документы, которые требовали его немедленного внимания, и наблюдал за тем, как его молодой любовник беспокойно мечется по кровати.       — Асами-сама, вот всё, что мы узнали о Ноде Такеру, — Киришима передал досье боссу.       Асами, взяв папку и открыв её, ухмыльнулся.       — Где ты откопал такое, Киришима?       Секретарь расслабился.       — Жена Когашимы ранее наняла частного детектива для проверки возможных внебрачных связей мужа. Мы связались с детективом, и он сделал несколько снимков Когашимы и Ноды, когда те находились вместе в отеле «Кейо», — Киришима позволил себе лёгкую улыбку.       Когашима был политиком, который в последнее время действовал на нервы Асами. Он инициировал рейды на несколько ночных клубов Асами, в результате чего якудза потерял значительное количество клиентов. Полиция ничего там не нашла: Асами был достаточно умён, чтобы полностью скрыть свою незаконную деятельность. Он уже подумывал об убийстве Когашимы, но эти фотографии — просто нечто. Кто бы мог подумать, что этот мерзкий тип на самом деле трахается с молодым актёром? Что касается Ноды Такеру, Асами выполнил стандартный фоновый поиск и обнаружил, что тот подозрительно быстро поднялся вверх по карьерной лестнице, получая сплошь главные роли. Не нужно быть гением, чтобы понять: Нода, скорее всего, раздвигает ноги для достижения своих целей. Оставался один вопрос. Для кого он это делает?       Асами кивнул в знак одобрения.       — Как вы получили эти снимки? — Асами помахал компрометирующими фотографиями.       Киришима снова улыбнулся.       — Детектив сделал их из здания напротив отеля. Расстояние великовато, однако с мощной камерой и объективом — это возможно.       — Этот ублюдок был настолько глуп, что трахал свою шлюху, не закрывая шторы, — Асами рассмеялся и отдал папку с фотографями Киришиме. — Передай эту информацию бывшему боссу Акихито, Коге. Он знает, что делать.       Секретарь поклонился перед выходом из кабинета. Когда он уже собирался повернуть ручку двери, то услышал, как его работодатель сказал:       — Киришима. Отличная работа.       Не оборачиваясь, Киришима ответил:       — Благодарю, Асами-сама.       Акихито понадобилось много времени, чтобы оправиться от шока. Целых два дня он оставался в комнате, предпочитая только спать или смотреть в потолок. Асами оставил его одного: фотограф полагал, что якудза был просто слишком занят, чтобы тратить время на его капризы. Но Акихито был крайне благодарен за это, так как не был готов встретиться с Асами после того неприятного инцидента. «Я рыдал, как ребёнок у него на руках. Просто позорище! О чём ты думал, Акихито? Ведь это просто камера! Ты можешь купить её снова, перестань изображать королеву драмы!» — ругал он себя, хоть и знал, что легче сказать, чем сделать.       Было ясно, что нельзя оставаться в спальне вечно. Акихито посмотрел на время и медленно пошел на кухню, размышляя о том, сколько времени ему потребуется, чтобы снова купить Nikon D4. Он резко остановился, заметив на обеденном столе элегантную сумку. Бросившись к ней, фотограф увидел логотип Nikon и дрожащими руками вытащил большую коробку с той самой камерой — Nikon D4.       Кроме того, в сумке лежал ещё журнал. «Восходящее солнце — специальное издание».       Глаза Акихито буквально полезли на лоб: на обложке были компрометирующие снимки с участием Ноды и Когашимы. В соответствующих частях присутствовала цензура, а заголовок гласил: «НОДА ТАКЕРУ И КОГАШИМА КЕН — ТАЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ РАСКРЫТЫ!»       Такабе даже не нужно было звонить Асами, чтобы выяснить, что это значит: он знал, что это дело рук якудза. Искренне улыбаясь впервые за несколько дней, Акихито вышел на балкон, чтобы проверить свою новую камеру.       Когда Асами пришёл домой, Акихито уже ждал его, улыбаясь. «Он вернулся» — промелькнуло в голове у Асами.       — Продуктивный день?       Акихито изогнул бровь.       — Смеёшься?       Асами снял пиджак.       — Как снимки?       Такаба понял, что Асами имел в виду фотографии Ноды и Когашимы.       — Неплохие, хотя если я был бы оператором, то выбрал бы другой ракурс! — съехидничал он.       Асами ухмыльнулся. Налив себе виски, он прошёл к дивану, а его любовник последовал за ним как щенок и уселся рядом. Акихито с любопытством посмотрел на якудза.       — Что это значит? Я хочу сказать, что это не похоже на тебя. Ты не из тех, кто будет делать подобное. Я думал, что твоя политика — «сначала стреляй, а потом спрашивай», разве нет?       Асами сделал глоток виски и поставила стакан на стол.       — Чтобы общаться с такими людьми, как Нода, нужны особые приёмы. Не пойми меня неправильно, — ответив, он обхватил подбородок Акихито и поцеловал парня, — такой способ приятнее, не так ли?       Асами предпочёл бы всадить пулю в голову Ноды, но убийство общественного деятеля было не то же самое, что уничтожение уличных крыс. Исчезновение актёра доставит много хлопот. Таким образом, он выбрал другой метод. Якудза должен был признать, что даже он был удивлен результатами расследования. Кто бы мог подумать, что он может буквально убить двух зайцев сразу?       Карьера может «сделать ручкой» Ноде на прощание, потому что никто в здравом уме не будет больше его снимать. А уж Асами позаботится об этом. Что же касается Когашимы — Асами может поставить миллион на то, что к концу недели вся страна будет читать новости в газетах о самоубийстве политика.       Как и сказал Акихито — такой способ устранения людей не в духе якудза. Но, чёрт возьми, это всё равно его удовлетворило.       Акихито прервал поцелуй, достал небольшой подарочный пакет из-за спинки дивана и передал Асами.       — Твоя награда — за помощь мне.       Асами поднял брови, достав содержимое — он был очень удивлен. Акихито подарил ему пару наручников с ключами.       — Они настоящие. Я стянул их у одного идиота-полицейского, когда тот оштрафовал мой мопед.       — Хм, и как же это может послужить моей наградой?       Акихито густо покраснел.       — Ублюдок, ты знаешь, для чего они. Поскольку ты любишь связывать меня, я… я обещаю, что буду послушным и позволю тебе делать со мной всё, что ты только захочешь.       Асами усмехнулся.       — Жаль, что я не знал раньше способ заставить тебя мне подчиниться.       Акихито вскочил с дивана.       — Мечтай, старый извращенец! Это один-единственный раз, слышишь?       Асами встал.       — Я прекрасно слышал тебя. Так значит, это — мой подарок? Спасибо. Я хотел бы использовать его прямо сейчас, — произнёс он, таща Акихито в спальню.