Сопельки

В когда-то-ангельской голове уже который час после «каннибальской трапезы паствы и прихожан», где он и его лучший друг Кардинал наперегонки произносили сладчайшие речи, царила тишайшая пустота. Топпи как ни странно первым доложил о том, что его господин сегодня крайне задумчив, на что сам господин лишь повел плечами и продолжил медленно, подобно набирающей густоту и массу закваске, киснуть дальше на той лавочке, которую избрал в качестве места отдыха от дел мирских. Мысли вочеловечившегося были далеки от всех его дальнейших достижений и напоминали скорее схему, чем подробный в мельчайших подробностях план. Вспоминались годы ожиданий и череда неудач, не дававшая тому в полной мере ощутить чем является жизнь. Да и где там это ощутить хотя бы сейчас, если те самые телефонные кабеля, натянутые кое-как впопыхах уже начинали отваливаться, превращая любое знание в непонятный набор слов и образов. — Тяжело это, Топпи, быть никем, — угрюмо пробормотал Вандергуд, прежде чем поджечь сигарету, на что слуга лишь изобразил искреннее удивление, готовый в любой момент по-своему, по-чертенски, поддержать как получится. Известное дело, что диавол ничего не может создать, поэтому мысль того порой достигает небывалых парадоксов. И очередной уже был готов коснуться его головы. Мария была прекрасна. В этом не было никаких сомнений. Магнус, правда, смог воспрепятствовать тому, чтобы двое влюбленных нашли друг друга, открещиваясь тем, что не существует чертиков, даже маленьких, чему в те минуты Генри, естественно, противоречить никак не мог, а уж тем более защищать небывалое приданое. Внимание Сатаны приковал ребенок. Светлые волосики, коротенькое платьице… Ничего особенного, но в ту минуту перед его взглядом проскочил странный образ того, как он сам лично укачивает девочку на руках. Странное дело, но фраза, которая сорвалась с губ Вандергуда ему даже понравилась, та была по-своему непосредственной и милой. Бесы умнеют с каждым днем на земле. Средневековые поверья говорят, что у них по шесть голов и каждая из них изрыгает пламя. Это чистейшая правда! Они набираются слов от людей, прикрывая свою сущность, конструируя себя по новой из тех фраз, что могли услышать случайно. — Топпи. Я хочу быть мамой. Жители Ада долгое время размышляли над смыслом подобной фразы, но мудрости в ней не обнаружили совсем.