«Самоубийство ведь тоже поступок, верно?»
«В таком случае, я слишком слабая».
Строки, выписанные красивым почерком с лёгким наклоном вправо, были единственным местом для самоотдачи, единственным местом для выражения оставшихся эмоций. Юци не могла сказать другим о том, что даже спустя три года все ещё не может найти себе места. В их глазах она — успешная перспективная девушка, которая верным темпом движется к своей мечте. В их глазах она...Такая живая, и, кажется, даже вызывающая зависть. Но внутри, Юци уже давно не жилец. Быть может теперь, вместо Антарктики — её сердце окутал холод Плутона..? По крайней мере, Юци продолжала поднимать голову к небу. По крайней мере, Юци продолжала стремиться к звёздной бесконечности, где она, согласно своим же мечтам, смогла бы стать частью древней легенды и встретиться с единственным, что было дорого ей в жизни. Раз в семь лет, на небосводе встречались двое влюблённых, против встречи которых были сами небеса. Юци не могла понять, сможет ли она смириться с этой болью, когда пройдёт семь лет, и понимала, что надеяться на несуществующие вещи и возможности — более чем бессмысленно. Хоть и слышала вечно одно и то же:«Не волнуйся»
«Время лечит. Люди лечат людей, пойми».
«Всё пройдёт»....Страдания не могут быть бесконечными...»
Но, кажется, имя бесконечности беспрерывно отдавалось в памяти Юци звоном любимого имени.«...Юкхей»
Все говорили ей ещё на похоронах, всё поддерживали её ещё тогда, и благодаря всем этим людям, ей было действительно не о чем волноваться: к ним можно было прийти за поддержкой, на любого рода помощью, услышать тёплые слова и даже попросить о заговоренном словечке в рабочей сфере, но...Юци это больше не нужно было. Она считала, что сможет справиться, но даже сейчас, спустя три года...«Спустя три года... Ничего не изменилось».
*** Юци больше не могла верить в легенду, у неё опустились руки. Она не знала, что не все, о чем говорят древние сказания — всего лишь ветер, упущенные слова, летящие в своей бессмысленности как шторм из несуществующей воды, как торнадо в безвоздушном сосуде, вакууме. Она не знала, что легенда сбудется, вот только...Совсем не та. Январь брал своё. Снегом было усыпано буквально всё. Поднимаясь по крутому склону, что должен был привести её к небольшому двухэтажному домику, стоящему среди толпы таких же, что было свойственно данному району её города, Юци подчеркнула для себя слишком скользкий пол, остановившись и глядя себе же под ноги. Вздохнув от того, что вверх ещё идти и идти, брюнетка плотнее сжала зубы, надеясь, что ничего себе не разобьёт, пока дойдёт до конца этой сумасшедшей дорожки. Однако попасть домой раньше обычного, сегодня, ей, судя по всему, не удастся. Где-то впереди виднелся силуэт старенькой, скрюченной старушки, что, судя по всему, как раз таки и стала жертвой невероятно скользкой дорожки, вот только в отличим от Юци — она шла вниз. Да, такая дорога явно была сложнее, ведь скользить в таком случае было бы куда проще, что бесповоротно бы привело к падению. Не обделённая хорошим воспитанием, девушка, не долго думая, подбежала к пожилой незнакомке. Та, лёжа на пояснице и корчась от боли, обратила внимание на подошедшую не сразу, но как только все же заметила, кажется, черты её лица помягчели. — О боже, Аджумма, вы сильно ушиблись?! — сразу же припала к ней девушка, обставляя тяжелые сумки в сторону и помогая женщине встать. Так, вблизи, казалось, будто ей порядком ста лет, и то, если не больше. В таком случае, тем более: Юци чувствовала, что должна помочь. — Ох, что за дороги в этом Сеуле, — бормотала себе под нос старушка, принимая помощь Юци и наконец-то хотя бы ровно усевшись. Юци, вздыхая от легкого холода, что странно начал пробирать её только сейчас, коротко поинтересовалась: — Вам ещё далеко до дома? — Пару поворотов, — кивнула женщина, — Иди-иди, дорогуша, я сама справлюсь. Но на это Юци чуть нахмурилась, видя, как тяжело Бабушка пытается встать самостоятельно. — Нет, так не пойдёт, — прервала тишину она, — Аджумма, пожалуйста, разрешите вам помочь. Женщине было очень тяжело, так что увидев, что молодая девушка настраивает, та не решилась отказаться в столь необходимой помощи. — Если тебе не сложно. Сон Юци, недолго думая, сняла свои сапоги, на которых был высоковатый каблук: она сразу поняла, что раз не может устоять на них даже самостоятельно, то тянуть на своих неустойчивых ногах ещё и другого человека будет просто невозможно. Шерстяные носки приземлились на скользкую заснеженную землю, сразу ощутив весь её холод. «Зато теперь не буду скользить», — улыбнулась своим мыслям девушка. Бабушка изумилась, но не подала виду. И так, она окончательно помогла ей подняться, после же перевалила руку старушки через своё плечо, в свободную руку взяв тяжёлые сумки. Это было очень тяжело, но Юци чувствовала, что таким образом всего лишь выполняет свой долг, и ничего особенного в этом нет, к тому же — на месте старушки мог оказаться кто угодно. Запах трав ударяет по носу, когда девушка переступает порог маленького помещения, находящегося на первом этаже. Это помещение необычное, точнее, даже противоположное этому слово определение — оно, скорее всего, сказочное. Юци сразу увидела небольшую вывеску при входе в помещение, на ней красовалась аккуратная, привлекающая внимание надпись:«Колдовская Пак»
. Девушке не придала этому слишком большого значения, но явно сделала для себя больше выводов, когда, уже пройдя в помещение, разглядела множество полок, заставленными каким-то странными предметами: сундуками, пачками карт таро, а главное, самым многочисленным — различными травами и горой разновидностей кофе. Где-то далеко, на другом полке красовались небольшие пирожные, цвет которых напоминал нечто странное...Юци не хочет догадываться, что. Поставив тяжелые сумки, она выдохнула, после чего перевела взгляд на старушку и мягко улыбнулась ей: — Что ж, тогда я пойду. — Постой-ка, — вдруг раздалось перед ней, — Ты явно отморозила себе ноги, посиди и отогрей их, а потом пойдёшь. К тому же, я хочу отблагодарить такую милую и бескорыстную девушку как ты, — слабо улыбнулась женщина преклонных лет. Удивительно, но в темноте помещения она казалась ещё старше. Юци, недолго думая, пришлось уступить и согласиться: во-первых — горячий чай действительно сейчас будет очень кстати, а во-вторых — ноги действительно очень сильно замёрзли, и было бы неплохо хотя бы немного их отогреть. — Пока я буду греть чай и тазик с тёплой водой и травами — отнеси мои сумки наверх, — проговорила старушка, кажется, Госпожа Пак, уже лавируя в полках с травами, на что Юци лишь коротко кивнула, вставая и с трудом подхватывая тяжелые сумки. Ступеньки показались длинными, но Юци почти что не замечала этого, идя по узкому промежутку и разглядывая странные картины, всё вокруг так и было пропитано этой странной мистической атмосферой. Признаться, она ещё не имела дел с магией и не может точно сказать, верит в её или нет, а людей вокруг Юци слушать не привыкла, так что особого мнения по этому поводу у неё не сложилось. Спустившись вниз, Юци заметила тазик с водой, в котором уже плавали какие-то цветки, кажется, это была полынь. Улыбнувшись и присев за удобный стол, девчушка избавилась от шерстяных носков, которые не особо её спасли, но все же сыграли хорошую, важную роль и сохранили её стопы от смертельного мороза. Тепло мягко растекалось по телу, как только одни лишь ноги опустились в ёмкость горячей воды: стало намного теплее и сложилось такое ощущение, будто в тазике вовсе не вода, а какое-то волшебное зелье для улучшения здоровья. В миг Юци почти что подвинулась на месте, увидев, как чашка с горячим чаем приземлилась возле неё: она почти перекинула её от неожиданности. Дело в том, что чашку поставила на стол не рука дряхлой старушки, а руки молодого, причём, мужчины. И все бы ничего, девушка могла предположить, что это работник данной «колдовской», если сверятся с тем, как назвали это место на вывеске, что висела на улице, однако все изменилось, как только «молодой человек» заговорил бабушкиным голосом. Юци буквально замерла, будто стараясь понять, привиделось ли ей, или, быть может — послышалось..? Парень будто демонстративно «цыкнул» себе под нос, разворачиваясь и бормоча себе под нос почти что неразборчивое: — Тц, забыл про стебель женьшеня и ещё одну траву, черт бы тебя побрал. Молодой человек скрылся за поворотом, пока Юци все ещё пребывала в прострации. Собственно, через несколько секунд из-за угла, в том же темно-синем фартуке, выскочил все тот же молодой человек с абсолютно старушечьим голосом и накрошил какие-то травы в напиток девушки. — Ах, чего ж ты такая впечатлительная, — никак не менялся его голос, а старушка как исчезла, так по-прежнему и не появлялась, — Чуть чай мне не перевернула, тц. А, стой, я понял. В один момент он просто поднял руку и щёлкнул двумя пальцами на уровне своих глаз, после чего переспросил, — Так лучше? — уже мужским голосом, — Иногда заклинивает, не волнуйся, — засмеялся он. Юци снова выпала в глубокий аут, улетела куда-то далеко, на другую планету, нет, солнечную сист... Молодой человек явно был под два метра ростом, его уши забрано торчали, а на них спадали растрепанные волосы, едва ли нося в себе намёк хоть чуть-чуть те прикрыть. Незнакомец чем-то напоминал эльфа, какое-то мистическое существо, чем человека, и Юци ещё не совсем поняла, что в своём сравнении не ошиблась... — Гребаную амброзию нужно пить каждый раз перед выходом, иначе как защелкнет, так и не отщелкнет, — потёр свой лоб и переносицу пальцами молодой человек, будто бы жалуясь, — Каждый раз об этом забываю, блин. Кто знал, что на этот раз защёлкнет в образе дряхлой бабушки, — вздохнул он, после чего опер свою тяжелую голову на подбородок, глядя на то, какой ступор читается в глазах Юци и насколько она не понимает суть нынче происходящего. В его глазах-буравчиках будто заиграли чертики, пока он не проговорил, — Не бойся. Пей, пока тёплый. Поможет. Юци, хоть и слегка напряглись, все же обхватила чашку полу трясущимися пальцами и сделала коротких нечетких глоток, чувствуя, как чай буквально застреет в горле. Она всё думала, как бы ей убежать, но ноги стали будто прикованными: им было так хорошо, а чай оказался на удивление вкусным. Не хотелось останавливаться. — Да, вкусный, знаю, — засмеялся мужчина, — Пей, не бойся, яда я тебе не подсыпал, там всего лишь травы для более хорошего теплосохранения, они полезны для твоего здоровья, а, да, ещё помогают от головных болей. — Головных болей?..— никак не могла понять Юци, откуда незнакомец знает о её хронических головных болях, которые не оставляли возможности на нормальный сон. После недолгой молчаливой паузы незнакомец выдал очередную фразу, от которой у Юци свело где-то в области сердца: — Стресс из-за утраты любимых творит страшные вещи. Особенную боль причиняют воспоминания, так ведь? — выдал он. Юци сильнее вжала уже горячие пальцы в чашку с изображением феи. — Кто вы...Такой...— у неё не было смелости даже для того, чтобы вопросительный тон выглядел более настойчивым. — Не волнуйся. Я благодарен тебе за помощь, — он засунул руки в карманы, всё ещё сидя напротив девушки, — Я исполню любое твоё желание. Юци не знала, что это значит. Ей, признаться, казалось, что всё, что сейчас происходит — обыкновенный сон, головная боль наконец-то отпустила и дала ей выспаться, но...Если она правильно поняла, то этот парень — та самая старушка, и, если так, то он......Перевертыш
— Желание? — неуверенно переспросила девушка. — Да, — он улыбнулся, — Таких как я принято называть Джинами, но я, на самом деле, немного отличаюсь. Люди привыкли верить в сказки и бескорыстные поступки, но реальность такова, что...Ничего просто так не бывает. За всё в этом мире нужно платить, — вдохнул он, — Можешь называть меня просто Чанёль, я уже привык к этому имени и этому личику, — вновь засмеялся он, на этот раз уж слишком громко. — Так значит...За исполнение желания полагается своя оплата, — поддела глаза девушка, сама удивляясь тому, как просто поверила... Мужчина кивнул, — Верно. Чтобы ты понимала, эта система довольно примитивна, ведь нужно платить не только за то, что получаешь, но и за то, что ты не делаешь, за те устои, которые ты нарушаешь. Юци непонимающе взглянула на своего «джина»: — Вы с Юкхеем никогда не должны были встречаться. Глаза девушки вмиг расширились, а внутри будто что-то рухнуло, что-то, что последним держало сомнения живыми, но прекратило это, как только из уст явно не человека послышалось это имя... — Юкхей...Откуда ты знаешь его? — Вы не были предназначены друг другу судьбой. Вы даже знакомы толком не должны были быть: тереться плечом к плечу — да, являться двумя самыми влиятельными личностями в индустрии и соперничать, поддерживав стабильность рынка — да, но это было бы всё ваше взаимодействие. А так...Ни в метро, ни в аэропортах, ни на улице, ни даже приставили бы вас лбами друг к другу...Вы не должны были обратить внимания. Не знаю, почему так вышло, но, как ты понимаешь, всё пошло не так, как должно было... В этот момент по телу Юци разбежались табуны холодных, пробирающих мурашек.«Разве такое возможно...»
— Но, не будем о грустном, я могу вернуть его! — засмеялся Чанёль и радостно посмотрел на Юци. — Что..? — Могу вернуть, но придётся заплатить. Своими воспоминаниями, — в его глазах будто снова затанцевали черти. Чанёль был существом мистическим, о нем складывали легенды и писали стихи, но вряд ли люди слишком часто встречали его вот так просто, как Юци. Конечно же, подобными шалостями баловались лишь потусторонние существа, явно не относящие себя к «светлым». — Воспоминаниями... Перед глазами Юци сразу же нарисовались лицо Юкхея, что обласкивали лучи мягкого утреннего солнца. Такое близкое и родное...Его длинные ресницы, его губы: мягкие, нежные, пухлые...Его прикосновения в миг в памяти всплыли так чётко и ярко, словно тысячи комет, стоящих перед глазами, до такой степени, что Юци была готова поклясться, что буквально чувствует всё это на себе здесь и сейчас. Его поцелуи, его тёплые объятья...Его смех. — Воспоминания, именно! Вот только ты должна отдать именно те, которых хватит для твоего желания. У всего есть своя шкала. — И сколько...Их должно быть? — Юци будто находилась в прострации. — Всего, что у тебя есть, связанного с ним, пожалуй, хвалит. — Но...— не совсем поняла девушка, — Если так, то как я его узнаю? — Брось, — усмехнулся Чанёль, — Любовь и в такой ситуации останется любовью. Если ты действительно любишь его сейчас, то полюбишь и после потери воспоминаний. Юци это заставляло задуматься. Предложение казалось очень выгодным, но...Не велика ли плата за него? Мужчина говорил верные вещи, однако Юци не могла решить всё вот так... Она перебирала в голове воспоминания как какие-то дорогие драгоценности, бесценные и несравнимые, те, что никогда бы ни на что не променяла, те, которые никогда бы не отдала, но...Жизнь Юкхея...Как это можно с чем-то сравнивать? Как можно думать о себе в такие моменты? Как можно думать о сохранении чего-то драгоценного, если вот так...Отказываешься от того же самого, того, что принесло всё это в жизнь. В твою жизнь. Воспоминания, связанные с Юкхеем, были самыми счастливыми, тёплыми. С ним, ни с кем другим, она прожила лучшие минуты своей жизни, и сейчас она вспоминала его глаза в своей памяти как никогда чётко. Осколки как-то сложились в проявившиеся картинки, будто их уже выставили на аукцион. Юци больше не боялась, что когда-нибудь забудет лицо Юкхея. Как забавно...Раньше боялась того, что ей не грозило, а сейчас не боится этого, несмотря на то, что совсем скоро лишится. Но это...Это стоит того. Определённо стоит. Она вспоминает его тёплые слова, а за ними и обиды, море недосказанных слов и то, что хотела, но так и не сделала... — Неважно, какие воспоминания, плохие или хорошие — все они будут стоить одинаково. Их хватит, не волнуйся. Конечно хватит...Столько слез и столько улыбок...Столько бесценных взглядов. Их молчаливое общение на телепатическом уровне, их растрёпанные волосы, формула Юкхея «1+1» — две головы на одной подушке, два отражения в одном зеркале, два сердца в унисон, в одну единственную секунду...Их первая встреча, их первый поцелуй, то, как спорили и злились друг на друга, то, как любили друг друга, то, как клялись и обещали бесконечную вечность в этом мире будто таких же, но совершенно других — краткосрочных. По сердцу будто пронеслось тысячи вихрей. Здравый смысл остался где-то на орбите, на пустынной мкс, в другом измерении, нет. Вне пространства и времени. За окном уже бушевала безумная метель, но Юци будто и вовсе не замечала этого. — Ты согласна? — Я согласна, — коротко ответила Юци, на что Чанёль улыбнулся, кивая и прикрывая глаза. Юци вышла на улицу, ступив в снег абсолютно босыми ногами. Но она больше не чувствовала холода. Метель отступила. Обернувшись, Юци поняла, что не видит больше ничего, кроме маленького домика колдовской Пака. Вокруг была абсолютная тишь, пустырь, усыпанный густыми сугробами. Окончательно решившись, Юци ступила вперёд, будто инстинктивно направляясь к маленькой сияющей красным точке, пока та не стала заметна на снегу уж слишком хорошо... Цветку было будто бы наплёвать на холод, будто он был ему по боку. Красотка да и только. Наклонившись к нему, Юци, будто зная, что делает, аккуратно обхватила стебель тонкими пальцами. Вокруг снова началась метель, но Юци отныне было побоку так же, как и прекрасному цветку: она будто вошла в его природу, благодаря чему он взял её под свою защиту. Встав ровно, она обхватила его обеими руками и, крепко прижав к груди, вспомнила о Юкхее в последний раз. — Спасибо тебе за всё.«Я хочу начать сначала».
Юци вдохнула аромат цветка, и тонкий, ни на что не похожий запах, будто засел в её сознании, пробравшись в него минутой ранее. Обхватил сердце, парализовал все движения, но совсем ненадолго. Впитал в себя все воспоминания, связанные с самым дорогим, что было этому самому, по прежнему бьющемуся в верном ритме сердцу. Забрал...Всё забрал. Метель усиливалась, пока не утопила Юци в своём холоде окончательно. Но ей...Не было холодно. *** Девушка открывает глаза. Перед ней густая толпа, заполненная машинами дорога. На ней тёплое пальто, а часы показывают одиннадцать утра, пятьдесят девять минут. Юци оглядывается вокруг, будто чувствуя лёгкую головную боль и слегка жмурясь. Напротив, с другой стороны улицы, в бесконечном потоке людей стоит молодой человек высокого роста: его волосы темно-каштанового оттенка и слегка расстрепаны, но это ничуть не портит его вид. Он собирается переходить дорогу, как и Юци. Спустя несколько десятков секунд, когда стрелка почти приблизилась к двенадцати, на загоревшийся зелёный свет, девушка делает шаг вперёд, оказываясь на зебре. Толпа заполняет пешеходный переход.Часы показывают ровно двенадцать утра.
Юци легонько касается плеча высокого мужчины, едва ли зацепляясь за него, но даже не обращает на это внимания. Она думает об учебе и о том, как забыла заполнить одну бланку в важном документе. Эти секунды, казалось бы, длятся слишком долго, но ни девушка, ни мужчина — в конечном итоге не замечают друг друга. Стрелка часов снова движется в привычном темпе, все возвращается на круги своя, и время — из замедленного снова становится нормальным. Они проходят мимо друг друга и даже не оборачиваются. Всё происходит так, как должно было произойти.