Пособие по выживанию в деревне

Для кого-то утро — это духовное очищение, прилив сил и свежесть мыслей, для кого-то… но не для Юнги. Его утро — это вечная головная боль, борьба с собой и полное нежелание совершать какие-либо телодвижения. Его воля — сутками лежал бы неподвижно, ибо сон — самое чудесное, что есть в жизни человека. Как жаль, что коза сама себя на поле не привяжет, да и куры — дуры ещё те, побег из курятника не организуют, зато пожрать будут просить так, что вся улица услышит. А гуси дружно будут им вторить. Такой хор получается! Закачаешься! Хорошо ещё, что Юнги хватило мозгов не заводить корову… Скривившись от шума, доносившегося со двора, Юнги, старательно внушая себе мысли о том, как сейчас прекрасно на улице, ярко представляя то, как цветы в его саду поднимаются и распускают свои бутоны, наполняя всё кругом прекрасными ароматами, поднялся с дивана и мелкими шажочками отправился на поиски воды. Он, конечно, не хрупкий цветок, но без влаги сейчас ему никак нельзя. Что он там пил вчера? Или правильнее все же будет спросить, какой коктейль он там намешал? И что они вообще отмечали? Пенсию деда Пака? Или удачную рыбалку? Заглянув во все кувшины в доме и не найдя там ни грамма воды, Юнги, натянув на себя старые почти чистые спортивки и растянутый свитер, прищурился и, подобно кроту, вышел из тьмы дома на свет Божий. Посмотрев на колодец, как на самое дорогое в жизни, он только было хотел направиться к нему, как вдруг услышал за спиной громкое и определённо злобное «га-га». Совсем немужественно запищав, Юнги, в миг забыв про похмелье и дикую жажду, за два шага добежал до забора и практически орлом сизокрылым взлетел на него. Опасливо поглядывая на недовольного гуся, наматывающего круги по обе стороны от него, и так вовремя вспоминая, как вчера по пьяни подрался с ним из-за пары яблок, Юнги прохрипел: — Сатана, ну ты чего? Какие обиды? Ты же вчера победил! Ещё более громкое «га» в ответ чётко дало понять Юнги, что победа победой, а ещё раз клюнуть его несчастную тушку для гуся дело чести. И сдались ему вчера те яблоки? Почему, выпив, он сразу становится таким храбрым? И ладно бы с кем-то из мужиков подрался, отделался бы парой синяков, так он к Сатане полез! Вот точно скотина Пак его подначил! Сам бы он до такого вряд ли додумался, ведь давно уже уяснил, что это не гусь у него живёт, а он у гуся. Кто сильнее, тот и главный. Всё просто. Как жаль, что нельзя вернуться в прошлое и убить эту тварюку ещё крохотным, но при этом не менее мерзким, гусёнком! Присев на корточки, Юнги, предчувствуя, что полдня придётся провести на заборе, почесал затылок и начал гадать, как бы ему до Пака докричаться. Друг его верный, тот ещё ниндзя, пусть и восьмидесятилетний, в миг гуся прогонит, при этом даже не ступив во двор. Против шланга и хорошего напора воды даже Сатане не выстоять. Хоть какая-то управа на пернатого садиста. И не важно, что тот потом Юнги отомстит. Жестоко отомстит. Клювом. Главное сейчас — это победа! Набрав в лёгкие побольше воздуха, Юнги только было хотел закричать, как вдруг увидел свою козу, со всех ног убегающую от машины. Офигев от такой жестокости, а заодно от того, что коза не в сарае, (неужто Сатана отвязал?), он почти уже набрался храбрости для того, чтобы слезть и пойти накостылять горе-водителю, как автомобиль плавно остановился прямо напротив жилища Пака. Разглядев в пассажирах сына и невестку друга, Юнги аж крякнул от счастья. Сейчас Пак выйдет из дома и спасёт его! Счастье есть! — О, детки приехали! — радостно пролепетал старик Пак. — Каким ветром? — Грозовым, — выйдя из машины, прохрипел сын Пака. — Привезли тебе внука на перевоспитание. Чимин, выходи. — И не подумаю, — раздалось из салона. — Ты со мной так не поступишь! — Либо ты выйдешь сам, либо я вытащу тебя. Выбирай. — Папа, давай не будем рубить сгоряча, — пропищало рыжее недоразумение, осторожно вышедшее из салона. — Тебе нужно успокоиться! Бегло оглядев внука Пака, Юнги лишь чудом удержался, чтобы не присвистнуть. Такую одежду в их краях мало кто решался носить. Чёрные джинсы в неприличную облипку и леопардовая рубашка. Воочию такое сочетание Юнги лицезрел вообще впервые. И не стыдно же было в этом выходить из дома! Если все вещи в гардеробе парня состоят из похожих экземпляров, то этому Чимину ой как несладко придётся в их деревне… — Я спокоен. — Неправда, я же вижу, что ты на взводе, — не унимался рыжий. — Ничего страшного не случилось. — Не случилось? — зарычал мужчина, да так грозно, что даже Сатана оценил. — Ты забыл, где я тебя этой ночью нашёл? — Помню. В клубе. Ты же сам велел мне найти хорошую работу. Я и нашёл. — Стриптизёр в петушином клубе — хорошая работа? — рвал и метал мужчина. — Ты издеваешься? — Я не стриптизёр, а пиджей, — почти обиделся рыжий. — А между ними что ли есть разница? — Это совершенно разные вещи! — Когда я приехал в этот клоповник, тебе какой-то пузатый хрен деньги за приватный танец предлагал! — Так я же отказался! — Именно поэтому ты тут, а не в могиле! — Папа, мы с Тэхёном… — начал было Чимин, но тут же заткнулся, заметив, как исказилось лицо отца. — Я так и знал, что без этого окаянного тут не обошлось! Он до хорошего тебя не доведёт, — чудом сдерживая желание придушить сына, вещал Пак-средний. — Кто тебе вообще про этот клуб рассказал? — Тэхён, — почти шёпотом проговорил Чимин. — Владелец — его друг. — Дожили! Он тебя уже с сутенёрами сводит. — Намджун не сутенёр, — округлил глаза Чимин. — Он порядочный человек. — Моего сына окружают сплошные педики! На свидания уже тоже зовут? — Папа, перестань, — чуть громче пискнул Чим. — Единственный гей, с которым я общаюсь помимо Тэ, уже занят! — И кем же? — Тэхёном и занят! — Почему ты не дружишь так же близко с Чонгуком? Он такой хороший мальчик, — наконец, выйдя из машины, подала голос невестка семейства. — При чём тут Гук?! — воскликнул Чимин. — Речь сейчас о другом! — Дети, я не хочу влезать в ваши разборки, — прокашлявшись, проговорил дед Пак, — но на вас уже вся улица смотрит. Вы уедете, а нам тут ещё жить. — Извини, эмоции взяли верх, — виновато проговорил Пак-средний. — Мы сейчас уедем, а Чимин до конца лета останется с вами. Естественно, без денег и телефона. — Папа, нет! — И что нам с ним делать? — озадачился дед. — Ты говорил, что летнюю кухню подлатать нужно и дрова на зиму запасти. Используй для этого Чимина. Раз труд из обезьяны сделал человека, то и ему он должен пойти на пользу. — Я отказываюсь! — понапрасну протестовал рыжий. — Я уже совершеннолетний! Сам вправе решать, как жить. — Пока живёшь за мой счёт, решения принимаю я, — устало проговорил Пак-средний. — Мы поехали. Если что, отец, звони. — Вот же удружили… — покачал головой дед. Проводив машину любопытным взглядом, Юнги, одновременно пытаясь переварить увиденное и заодно перестать в открытую глазеть на поникшего парня, который явно ещё до конца не понял, во что по уши вляпался, чуток потупив, решил-таки, что теперь настало время привлечь внимание и к своей скромной персоне. А то сидеть уже ноги затекли, пить хочется, да и в туалет охота… Тяжело вздохнув, Юнги посмотрел на развалившегося на солнышке, прямо посреди открытой калитки гуся, и жалобно проговорил: — Кышь! — Ты чего сидишь на заборе? В гопники заделался? — обернувшись на шум и заметив, наконец, Юнги, поинтересовался Пак. — Молюсь Богу, прошу чтобы он уберег меня от Сатаны, — сложив руки на груди с видом мученика, ответил Юнги. — Думаешь, так тебя виднее? — прищурился Пак. — Сатана точно не достанет. — Так он рядом? Таки настиг тебя? — перешёл на шёпот Пак. — Да! Я слышу его дыхание, — так же едва слышно прошептал Юнги. — Сходить за святой водой и отогнать его? — Будь так добр. — Сейчас. — Благодарствую. Во все глаза наблюдая за странным помятым молодым человеком и за дедом, умчавшимся в сарай, Чимин, ухватившись рукой за ветки яблони, чуть не плача, подумал о том, что только сумасшедшего верующего, живущего по соседству, ему для полного счастья и не хватало! До конца лета ещё почти три месяца. Как при такой компании самому рассудка не лишиться. Ещё и дед тому подыгрывает… Значит и его заставит. Вся надежда лишь на Тэхёна. Друг его найдёт. Обязательно найдёт. И спасёт из этого ада! — Чимин, солнышко, заходи в дом, — ласково проговорила бабушка. — Сейчас дед Сатану прогонять будет, а это зрелище небезопасное. — Хорошо, ба, — быстро согласился Чим, сбегая в дом. Это лето обещает быть крайне щедрым на события…