Пособие по выживанию в деревне

— О, похоже, сейчас начнётся бой за звание абсолютного чемпиона в средней весовой категории, — лениво облокотившись локтями на подоконник, прохрипел Юнги, отпивая из чашки мятный чай и кривясь от слишком насыщенного вкуса. — Ты на кого ставишь? — Ты это о чём? — натягивая трусы, довольно поинтересовался Чимин, краем глаза наблюдая за тем, как мило морщится Юнги. А ведь он говорил, что мяты слишком много, но кто его стал слушать? Что о натуральном чае может знать эмигрант из города? — Твои идиоты с огорода чешут, — отставив чашку в сторону, оживился Юнги. — А Сатана под деревом сидит и явно бдит. — А смысл тут ставки делать? — хмуро проговорил Чимин, невольно напрягаясь. — Сатана по-любому победит. — Поддерживаю, — кивнул Юнги, хитро улыбнувшись. — Достань из шкафчика аптечку. Твоему Чонгуку определённо потребуется медицинская помощь. Жаль только, что костюма медсестры у меня не водится, а то могли бы для антуража Синьку нарядить. — Блин, хана ему, — выполняя поручение, прокряхтел Чимин. — Порвут же его сейчас. Нужно как-то ему помочь. — Помочь? Ну, разве что ты вместо него на бой смертный выйдешь, — оскалился Юнги. — С твоим участием шоу будет ещё интереснее! — Да ну нафиг! — в ужасе отмахнулся Чим. — Там Тэхён с ним, пусть он и помогает. — С таким другом, как ты, и врагов не нужно, — покачал головой Юнги и снова потянулся к чашке. Гадость редкостная, и вправду мяты много. — Напомнить тебе, как вы с дедом меня на растерзание Сатаны бросили? — прищурившись, прошипел Чимин. — Долей уже воды в чашку, смотреть на тебя больно. — Я, между прочим, тогда тебя спас, — совершенно равнодушно проговорил Юнги и, как бы невзначай, проигнорировал последнюю реплику рыжего. Ага, сейчас! Какая вода? Долить её в чашку - значит автоматически признать, что Чим оказался прав. А такого удара деревенская гордость Юнги попросту не выдержит. — Забыл уже, что ли? — Но не сразу же! Сатана исклевал меня тогда буквально везде! — начал злиться Чим. — Главное, что спас, а хороший массаж, пусть и клювом, ещё никому не помешал, — зевнув, прошептал Юнги и, от греха подальше, поспешил перевести тему. — Иди сюда, самое интересное начинается. Сейчас кому-то будет больно! Сатана, давай, не подведи папочку, задай этой скотине городской! Обиженно фыркнув на столь небрежное обращение со своей нежнейшей тушкой, Чимин, совершенно не разделяя радости любовника, аккуратно поставил аптечку на стол и медленно подошёл к окну. Да уж, прав был Тэхён, со вкусом на парней у него явная беда. Вот что он нашёл в Юнги? Злой, вредный, ни о доброте, ни о милосердии не ведающий. Сейчас Сатана будет Чонгука бить, а тому, как в цирке, весело. Ну не сволочь ли бесчувственная? Может, пока ещё не поздно, предупредить ребят об опасности? Или ну его? Вдруг Сатана запомнит - а он точно запомнит - кто ему всю малину обломал, и решит под покровом ночи свирепо отомстить? Чимину тут ещё, между прочим, целых полтора месяца торчать… Дилемма, однако. И Гука жалко, и себя… Себя как-то определённо немного больше. Опасливо зыркнув на Сатану, явно готовящегося к атаке, Чимин, трусливо поджав воображаемый хвост, машинально сглотнул вязкую слюну и, трусливо вцепившись пальцами в рубашку Юнги, перевёл взгляд на расслабленного, ничего не подозревающего Чонгука, вальяжно вошедшего с огорода во двор. Всего секунда - и гусь с диким гоготом налетел на того и начал неистово бить. По совершенно охреневшему лицу Тэхёна и мату Чонгука Чимину сразу стало предельно ясно, что такой подставы никто не ожидал и, похоже, пора звонить священнику, заказывать отпевание и панихиду. Но вот только для кого? Чонгука или Сатаны? А может, сразу для Чимина? Вдруг Сатана всё ещё помнит, кто его палкой у речки не так давно огрел. Как страшно жить. И пусть только после этого кто-нибудь скажет, что в деревне безопаснее, чем в городе. За потоком своих мрачных мыслей и невольным планированием собственных похорон, Чимин как-то умудрился упустить из виду тот момент, когда Чонгук поистине чудом смог оттолкнуть от себя гуся и, трусливо посылая проклятия, забрался на колодец, приняв там позу не то из кунг-фу, не то из каратэ. Какая знакомая картина… Чимин в свой первый день деревенских «каникул» тоже там сидел. Ещё и в самый солнцепёк. И Юнги рядом с ним был. А вот Тэхён зря медлит и не лезет следом, Сатане пофиг, кого бить. Ну вот, похоже, таки пошла смена цели. Ничему жизнь дебилов не учит… Даже не удивившись тому, что теперь Тэ получает от гуся люлей, Чимин, тяжело вздохнув, только было хотел пойти за ведром воды и спасти, наконец, друзей от лысого агрессора, как вдруг Чонгук с криком «а ну не трожь моего Тэхёна» сиганул с колодца и принялся колотить Сатану по спине. Последний, если судить по крайне удивлённому «га», такого поворота явно не ожидал, но форы Чонгуку это дало совсем немного. Против лома и Сатаны никаких приёмов нет, давно уже это стоило бы запомнить. — Вот это поворот! — присвистнул Юнги. — Сатана, давай, поднажми! — Ну ты, блин, — прекрасно понимая, что помощи от Юнги можно и не ждать, громко фыркнул Чимин и, насупившись, побрёл в прихожую за ведром воды. — Атос, Портос, держитесь, Д’Артаньян уже в пути! Словно мастер Шаолиня, в совершенстве познавший искусство боя, Чимин, пригнувшись, тенью проскочил на улицу и, приблизившись к Сатане на более-менее безопасное расстояние, окатил разъярённого гуся ледяной водой. Воспользовавшись секундным ступором зла, Чим, жестом указав братанам на дом, для надёжности, ну и немного из вредности, запустил в гуся пустым ведром и тут же трусливо бросился наутёк. Чонгук и Тэхён благоразумно последовали его примеру. Да уж, смелость — это явно не конёк Чимина. Особенно, если речь идёт о Сатане. Прижавшись спиной к закрытой двери, Чим, тяжело дыша, не без оснований сделал крайне смелый вывод, что после такого подвига его теперь даже встреча с чёрной Мамбой не напугает. Куда там ядовитой змее до лютого гуся? Да на фоне Сатаны любое смертельно опасное животное будет казаться белым и пушистым. Огромный питбуль с острыми как лезвия зубами — милашка! Голодный скалящийся волк — дайте два! Пруд полный пираний — а почему бы не искупаться? Кадьяк бегущий прямо по курсу — мишки — это всегда хорошо! Всё хорошо, что не Сатана. — Почему этот гусь всё ещё жив? — ощупывая своё тело, шокировано проговорил Чонгук. — Он же опасен для людей! — Можешь его зарезать, — великодушно разрешил Юнги, соизволив выйти в прихожую. — Дать нож? — Я к нему больше не подойду! — выпучив глаза пискнул Гук. — И утку по-пекински никогда есть не стану! — А вот это ты зря, — прыснул Юнги. — Поедая его сородичей будешь хоть немного чувствовать себя отомщённым. — Юнги, ты - сама доброта, — закатил глаза Тэхён. — Хочу домой. — Я тоже, — поддержал его Чонгук. — Вот прямо сейчас. — Так езжайте, в чём проблема? — приподняв бровь, осведомился Юнги. — Помочь вещи упаковать? — Чимин, одумайся, пока не поздно, — нахмурился Гук, злобно зыркая на Юнги. — Хочешь, я познакомлю тебя с красивым и горячим парнем? Блондин? Брюнет? Выбирай кого хочешь. — Я уже выбрал. Злой, вечно всем недовольный сосед, — прыснул Чим, начиная немного отходить от схватки с Сатаной. — Больше никого не хочу. — Однако, — покачал головой Гук. — Отважный ты парень. Не желая каким-то образом комментировать колкости в своей адрес, Юнги, оттеснив Чимина в сторону, осторожно приоткрыл входную дверь и боязливо выглянул на улицу. Сатаны нигде видно не было. Странно даже. Опять затаился? Или раны где-то зализывает? Как же сложно иметь такое темпераментное домашнее животное. С какой стороны ни посмотри, а переезд в город — это хорошая идея. Сеул. Аляска. Каракас. Юнги подойдёт любое место, где есть Чимин и нет Сатаны. — Ты куда собрался? — испуганно пискнул Чим. — Юнги, зайди в дом! — Пора кур кормить, — выходя на улицу, промурчал Юнги. — Выходите, сурикаты, гиены не видно. Вас никто не съест. — Ты опять со своими шуточками, — закатил глаза Чимин. — Не надоело ещё? — Нет. — Горбатого могила исправит, — скривился Чимин. Тряхнув копной спутанных тёмных волос, Юнги взглядом отыскал брошенное во дворе ведро и, подойдя к нему, почти уже наклонился за ним, как вдруг заметил автомобиль родителей Чимина, припаркованный у дома Паков. Попандос. Причём полнейший. Умом Юнги понимал, что подобного следовало ожидать. То, что дед в срочном порядке вызвал сына — логично. Умом понимал, а вот сердцем - совершенно точно нет. И что теперь ему делать? Отпустить Чимина в город? Устроить скандал и оставить рыжего у себя? А имеет ли он на это право? Хороший вопрос… — Чимин, там, похоже, твои родители приехали, — растерянно проговорил Юнги, чувствуя себя рыбой, выброшенной на берег. — Что? — растерялся Чим. — Ты уверен? — Да, — кивнул Юнги. — Пойдёшь к ним? — А у меня что, есть выбор? — Тоже верно. — Чим, мы морально с тобой, — высунув нос из окна, негромко проговорил Тэхён. — Зови, если что. Кивнув, соглашаясь со словами друга, Чимин, мысленно напомнив себе о том, что чему быть, того не миновать, медленно поплёлся в сторону дома семейства Пак. Ничего страшного пока не случилось. И если Чимин всё сделает правильно, то и не случится. Говорить с родителями ему всё равно когда-нибудь придётся. Рассказать о нём и Юнги - тоже. Смысла прятаться или уходить от разговора нет никакого. Нужно лишь правильно подбирать слова и стараться не дерзить. Его должны понять. А вот принять… над этим ещё только предстоит поработать, причём всей семье разом. — Папа, успокойся и расскажи, что случилось. Из-за чего такая срочность? — донеслось из открытого окна, как только Чимин вошёл во двор. — Из-за твоего сына! — громко рыкнул дед. — Скотина такая. Замерев на месте, Чимин, прекрасно помня о том, что подслушивать плохо, словно нашкодивший кот, вжал голову в плечи и мелкими шажочками посеменил к окну. Да, греть уши приличным мальчикам негоже, но, во-первых, Чим нифига не приличный, во-вторых, узнав настрой предков, у него появится больше шансов на своеобразную победу, и, в-третьих, родня говорит на таких повышенных тонах, что и подслушивать тут ничего не нужно - вся улица в курсе каждого сказанного слова. Но палиться перед инквизицией все же тоже не стоит, а то казнят ещё без права голоса. Чимин уже проходил подобное. Как раз перед своей ссылкой. — Это я понял, — спокойным голосом, проговорил отец. — Что конкретно он сделал? Опять грубил или провоцировал? — Соблазнил моего лучшего друга! — на одном дыхании выпалил дед. — И хватило же совести! — В каком смысле? — явно шокировано осведомился отец. — Они выпивать начали вместе? — В прямом! — плевался ядом дед. — Какое, к чёрту, выпивать! Трахаются они. — О… — многозначительно выдал отец, напрасно пытаясь переварить услышанное. Его сын что, вправду… того? Ладно, гей, с этим ещё как-то можно смириться, но интим с другом деда — это уже ни в какие ворота! — Что «о»? — не унимался дед. — На сколько же там одинокий дедушка… — всё ещё не пришёл в себя родитель. — Какой дедушка? — стопорнулся дед. — Ну тот, который с Чимином в постель лёг. Сколько ему? Лет восемьдесят? Как хорошо, что я жену с собой не взял, такого удара она бы не вынесла. И что теперь делать? Лечить? — Лечить? — задумчиво произнёс дед. — А это разве лечится? — Какой ещё дедушка? — громогласно зарычал Чимин, подпрыгивая, а затем всем телом вваливаясь через окно в дом. — Не спал я ни с какими дедушками! Только с Юнги! — С каким таким Юнги? — нахмурился отец. — Ну с братаном деда, — пояснил Чимин. — Только он не старый, всего на пару лет старше меня. И вообще-то у нас любовь. Взаимная. Вот! — Какая такая любовь? — вновь завёлся дед. — Юнги нормальный мужик! Сейчас уедешь обратно, и он образумится! — Никуда я без Юнги не поеду! — запищал Чимин. — С собой его заберу! — Чимин, папа, успокойтесь, пожалуйста, — повысил голос Пак-средний. — Я ничего не понимаю. — А что тут понимать? — раскраснелся дед. — Забирай этого сатира нафиг из моего дома! Вот прямо сейчас! — Хорошо, я понял, — лишь чудом сдерживая себя, проговорил Пак-средний. — Чимин, собирайся, мы едем домой. — Не хочу! — откровенно начал беситься Чимин. — Я тоже много чего не хочу, — нахмурился родитель. — Приедем домой и обо всём в деталях поговорим. Где твои друзья? — У Юнги, — задрав голову, фыркнул Чим. — И я никуда не поеду. — Поедешь, — тоном, не терпящим возражений, проговорил Пак-средний. — Зови друзей. — Ты вообще меня слушаешь? — взвыл Чимин. — Да ну вас! Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, Чимин с видом глубоко обиженного ребёнка громко шмыгнул носом и, надувшись, словно рыба-шар, поплёлся прямиком к выходу. Ишь, взяли моду им командовать! Никуда он не поедет! Где Юнги, там и он. Почему родне это так сложно понять? Он взрослый совершеннолетний мужчина. Почему никто не считается с его мнением? Захотели - сослали в деревню, захотели - вернули в город. А Чимин что? Чимин ничего. Он должен со всем соглашаться и слепо повиноваться. Да где такое видано? Сейчас что, времена Чосон? Когда он уже, наконец, обретёт право голоса? Лет так в сорок? Или позже? — Чимин, вернись! — рыкнул отец, идя следом за сыном. — Мы не договорили. — Договорили. — Стой. Сейчас же! Кому говорю? Ускорив шаг, Чимин, не оборачиваясь назад, уверенно вышел из дома и, миновав два забора, влетел во двор к Юнги. Отыскав любовника у колодца, он почти терпеливо дождался, пока хмурый отец войдёт следом, а затем громко проговорил: — Папа, знакомься, это мой парень, Мин Юнги! И, как видишь, он нифига не дедушка! — Какого… — запнулся на полуслове родитель, во все глаза рассматривая избранника сына. — Ты серьёзно? — Абсолютно, — кивнул Чимин. — Юнги, это мой папа. Твой потенциальный свёкр. — Здравствуйте, — на автомате поклонился Юнги, попутно вспоминая, все ли колюще-режущие предметы он попрятал в доме. — Папа, проходи, будем пить чай и знакомиться поближе, — совсем не по-доброму улыбнулся Чимин. — Юнги, у нас же есть чай? — Есть, — кивнул Юнги. — И что покрепче тоже есть. Проходите в дом. — Идём, пап! — Ну, идём, — нехотя согласился родитель. Заходя в дом и доставая праздничные чашки из серванта, Юнги мог думать лишь об одном: как не придушить Чимина у всех на глазах. Знакомство с родителями… ой, не так себе представлял его Юнги. Ой, не так…