Пособие по выживанию в деревне

Прожив в относительном согласии с самим собой двадцать шесть лет, Юнги и подумать не мог, что свобода и одиночество обернутся для него той ещё лебединой песней. После спонтанного отъезда любимой рыжей скотины всё, что раньше доставляло ему удовольствие, как-то стремительно померкло, безжалостно уступив место маниакальному ожиданию возвращения прЫнца. В один момент, сам того не желая, Юнги во всех красках испытал на себе весь огромный спектр чувств Хатико и лишь чудом не последовал его примеру и не лёг у калитки. Поступи он так, вся деревня бы ликовала. А столь щедрого подарка холопам царь Мин не был готов приподнести. Титаническим усилием воли подняв себя с кровати, Юнги, вооружившись старым ведром, лениво зевнул и поплёлся к соседу за навозом, попутно мысленно составляя список всего того, что он сделал за прошедшие три дня гордого (нифига не гордого) одиночества. Первое: выпил все запасы соджу и пива, второе: переслушал все грустные песни, что были у него в телефоне, третье: пару раз активно порывался сесть на ближайшую электричку до города, четвертое: почти решился пойти к братану и попросить у того номер его внука. Негусто. И так по-бабски, если честно. Вернувшись домой, Юнги явно не помешает проверить наличие яиц у себя любимого, а то вдруг из-за всех этих гомостраданий они отвалились уже, а он и не заметил. А так вообще бывает? Без особых разговоров набрав немного навоза, Юнги коротко кивнул соседу и, погладив корову по спине, так сказать, отблагодарив за удобрение, медленно отправился в обратный путь, с каждой минутой всё больше мрачнея. Вот почему Чимин всё ещё не вернулся? Три дня уже прошло. За это время обсудить всё можно раз триста. Чем ему так город нравится? В деревне же летом так хорошо! Картошку можно бесплатно окучивать. Пропалывать разрешено все, чего душа пожелает. В конце концов, дров всегда можно всласть порубить. Просто целая куча реальных удовольствий. А в городе что? Только мерзкое импортное пиво и неудобный диван. Ну да, ещё дружки-дебилы. Доковыляв до своих ворот, Юнги, невольно подражая серой грозовой туче, только было хотел войти во двор, как его окликнул братан: — Юнги, ты чего такой мрачный? Неужто колорады пожрали всю картошку? Я лишь чудом успел их, гадов, потравить. — Жива моя картошка. Благоухает, можно сказать, — без особого желания ответил Юнги. — Сейчас ещё говнецом залью, и вообще пушка будет. — Удобрения — это всегда хорошо! — Та да, — кивнул Юнги. — Слушай, а… — Что, «а»? — Ничего, — отмахнулся Юнги, решив, что спрашивать у бро о Чимине всё же не стоит. Их отношения вроде как на пути к восстановлению. И это хорошо. Юнги рад. Правда. — Забудь ты о Чимине, — поняв всё без слов, помрачнел Пак. — Непутёвый он. — Собственно, как и я, — буркнул Юнги и, вымученно улыбнувшись, вошёл во двор. Да уж, с таким настроем он до зимы урожай удобрять будет. А ещё крышу в доме починить нужно и желательно при этом не вспоминать, чем он с Чимином на чердаке занимался. Курятник подлатать и солому начать запасать. Дел вагон и маленькая тележка, а Юнги на всё положить. Может таки посадить Сатану в переноску для котов и рвануть в город? Найти там Чимина и спустить на того гуся? Или к их местной бабке сходить и порчу какую организовать? И о чём только Юнги думает? Совсем с катушек съехал. Жизнь удалась — это когда ты почти никому не завидуешь. Кроме тех людей, которые имеют счастье с тобой общаться. До сегодняшнего дня Юнги свято верил в то, что его жизнь, таки да, удалась. Но сейчас, разгребая руками небольшие ямки вокруг ростков картошки, он отчего-то начинал немного завидовать Аполлону и Синьке. Они сейчас точно рядом с Чимином. Гуляют где-нибудь все вместе или кофе с кардамоном пьют. Почему именно с кардамоном, объяснить Юнги не мог, но жопой чуял, что дела обстоят именно так. Его бы воля, сослал бы святую троицу за грехи тяжкие на уикенд в жаркую Преисподнюю. Хотя… какой в этом смысл? Не страшен Ад тем, кто знаком с Сатаной. — Да уж… не познать высоту уму, униженному падением, — выругался Юнги себе под нос и, усевшись задницей на землю, мысленно приказал себе собраться. Свет клином на Чимине не сошёлся. Скоро всё будет хорошо.

***

Лето в деревне — это такая счастливая пора, когда бежишь ночью из туалета и радуешься тому, что тебя не сожрали комары. За время, проведённое у деда в рабстве, Чимин как никто другой прочувствовал на себе все прелести этого крайне сомнительно развлекательного аттракциона. Ночные походы в туалет уже на вторые сутки ссылки перешли для него в разряд табу. Никакой воды перед сном - и до утра можно сидеть себе в безопасности дома. Городские комары такой лютой кровожадностью не отличаются, от слова «совсем», и это, определённо, радовало Чимина. В городе хорошо, в городе весело, жаль только, что Юнги всё ещё носит гордое звание сельского жителя. Но этот момент поправим. Затащив на кровать два больших чемодана, Чим, внимательно оглядев свой шкаф, принялся задумчиво отбирать вещи, которые он возьмёт с собой в деревню. Десять пар шорт разной цветовой окраски и такое же количество футболок, пару шлёпанцев, джинсы с модными дырками и рубашку с длинным рукавом. Он ничего не забыл? Может взять ещё пару брюк и свитеров на осень? Да и шампунь, бальзам, кондиционер, маска для волос, маска для лица и ещё пара мелочей тоже не помешают. И краска! Определённо, нужно взять с собой блондоран и несколько пачек краски, а то опять с отросшими корнями ходить придётся. Его передернуло от воспоминаний о своих волосах двухдневной давности. Чим аккуратно сложил свои пожитки в чемоданы и, кое-как закрыв их, пыхтя и кряхтя, потащил тяжеленную ношу в прихожую. Дело осталось за малым - добраться до дома Юнги и не пасть от рук деда, который явно не будет ему рад. — Чимин, солнышко, ты хорошо подумал? — ласково спросила мама. — Дома же лучше. — Лучше — это да, — нахмурился Чимин. — Но без лапули мне тут совсем никак. — Поступай как знаешь, — сдалась мама. — Я, конечно, всё ещё в шоке, но приму любое твое решение. Отец тоже. Пусть и не сразу. — Спасибо, мама, — просиял Чимин и, обняв маму, вышел из дома. Садясь в такси, Чимин чувствовал себя легко и счастливо. Не сказать, что семья была в восторге от новостей о его голубой ориентации и романе с Юнги, но выгонять из отчего дома его, на удивление, никто не стал. Хоть дед для профилактики это настойчиво и советовал. Чимин был благодарен родителям за понимание и именно поэтому не пытался заставлять их принять и Юнги. Когда-нибудь это случится. Всему своё время. Садясь на поезд, Чимин отправил Тэхёну метровое сообщение, в котором перечислил кучу требований к съёмной квартире и, указав в дате съема октябрь, с чистой совестью поехал навстречу своему злобному, вредному, вечно чем-то недовольному счастью.

***

Два часа, проведённые в поезде, показались Чимину целой вечностью. Вот как так можно издеваться над людьми? Почему бы не поставить в вагоне кондиционер? Что за экстрим такой? Поздним вечером вывалившись на перрон, Чим, отлично помня о том, что в такое время такси у вокзала уже не стоят, покрепче схватил ручки чемоданов и словно танк попёр по вызубренному на пять с плюсом адресу. К дому Юнги Чим дополз, когда луна уже плотно обосновалась на небосводе. Опасаясь Сатану, Чимин тихонько отворил скрипучие ворота и, затаив дыхание, вошёл во двор. Тишина. Гробовая. Это вроде бы даже хорошо. Подойдя к двери, он негромко постучал и, сильно сжав от страха булки, почти терпеливо принялся ждать, когда ему, наконец, откроют. Впускать нежданного гостя Юнги не спешил. Проигнорировав три стука, он лишь на четвёртый лениво скатился с кровати и выглянул в окно. А там… мрак и Чимин. И Сатана вроде у колодца. Галлюцинация, что ли? Вроде не пил перед сном. — Ты впускать меня думаешь? — пискнул Чим, заметив в окне Юнги. — Я жопой чую, что Сатана где-то близко. — Ага, — кивнул Юнги, расплывшись в радостной улыбке. — За колодцем лежит. — Юнги… — Не бойся, сейчас спасу тебя, принцесса, от лап дракона. — Побыстрее, а! Резво подлетев к двери и, отворив все замки, Юнги впустил Чимина в дом и, затащив следом его чемоданы, задумчиво спросил: — На кой тебе столько вещей? Насовсем, что ли приехал? — Тут всего лишь немного летней одежды, — падая на стул, проговорил Чим. — А к октябрю Тэхён найдёт нам квартиру, и мы переедем туда. — Доверить такое важное дело Синьке… — скривился Юнги, борясь с желанием запрыгнуть на свою рыжую скотину. — Справится ли? — А куда денется? — просиял Чим. — Так и будешь стоять или поцелуешь, наконец? — Поцелую. И не только.

***

Вот так просто сидеть на кровати рядом с голым Чимином, облокотившись спиной на прохладную стену, неимоверно приятно для Юнги. Рыжий болтает о чём-то своём, хмурится, рассказывает о родителях и неком Намджуне, который обещал взять на работу и его. Юнги слушает через раз и поэтому половину не понимает. Ему так хочется. За три дня в городе Чим успел сделать раз в десять больше дел, чем сам Юнги. И от этого так хорошо. Чимин старается для Юнги. Не это ли и есть счастье? Всё остальное неважно. Совершенно. — Слушай, Юнги, а как забраться на тот высокий орех? — показав пальцем куда-то во двор, спросил Чимин. — Хочу немного нарвать. — Очень просто. Сатана, сюда! — громко крикнул Юнги, постучав пальцем по стеклу. Когда разговор зашёл об орехах, он вполне ожидаемо не понял, но это и не страшно. Сатана отличный ответ на любой вопрос. Проверено! — Да ну нафиг! — тут же напрягся Чимин, сильнее прижимаясь плечом к Юнги. — Перехотел уже? — прыснул Юнги. — Да. — Быстро ты. — Любое дело, где замешан Сатана, мне априори неинтересно. — Удобно. — Злобно. Повернув голову и внимательно посмотрев на макушку Юнги, Чимин, невольно улыбнувшись, сделал себе мысленную пометку сходить утром к деду и попробовать с ним помириться. Старый агрессор важен для Юнги. А что важно Юнги, то имеет ценность и для Чимина. Нужно иметь что-то общее, чтобы понимать друг друга, и чем-то отличаться, чтобы любить друг друга. Строить отношения непросто. Но они справятся. — О чём задумался? — сонно поинтересовался Юнги. — Как вернёмся в город - напишу книжку, — на полном серьёзе выпалил Чимин. — И о чём она будет? — Это будет пособие по выживанию в деревне для городских геев. — Да? И что там будет идти под номером один? — Советы по поиску потенциальных геев среди ближайших соседей. — Ты такой дурак, — улыбнулся Юнги. — Как и ты, — фыркнул Чим. — Так я и не спорю, — засмеялся Юнги. — Мы дураки, а Сатана наш купидон. — Домашнее животное под стать хозяевам. Такое же долбанутое. — Осталось нам только его пережить. — Переживём! — Точно? — Точно.