All that first thing

Дразнить Лань Ван Цзи Вэй Ину нравилось всегда, что-то рождалось в глубине его души — радостное, светлое и теплое, даже если Лань Чжань никак внешне не реагировал на его провокации. А уж если реагировал… А в последнее время это вызывало почти физическое удовольствие — наблюдать, как у этого холодного, спокойного и непоколебимого мужчины сдают нервы, и он, забывая обо всех правилах, бросается за ним с желанием наказать. Вэй Ин старается, как может. И хотя он вовсе не стремится каждый раз довести Лань Чжаня до драки, право, ему бы хватило и дернувшейся брови или изменившегося взгляда, но каждое столкновение с ним заставляет его сердце петь. Он догадывается, куда это все ведет, но останавливаться совершенно не желает. Так что, когда ему выпадает случай вновь схлестнуться с Лань Чжанем, он сначала уводит его подальше от людных троп, а потом бросается под ноги вместо того, чтобы отпрыгнуть вперед. Удивление в глазах Ван Цзи бесценно, когда они падают вместе в траву, но что еще более дорого, так это ощущение веса тела, накрывшего его. Это уж точно стоит выбитого из легких воздуха. Он не планировал ничего такого, и то, что ему удалось прочувствовать уже столь многое — крепкие напряженные мышцы, терпкий волнующий аромат его тела, гладкость прядей волос, упавших ему на щеку, — уже должно хватить за глаза и за уши. Но Вэй Ин всегда жаждет большего и не робеет на полпути. Поэтому он закидывает руки ему на плечи и крепко прижимается к его губам в поцелуе. Губы теплые и внезапно очень мягкие, он весьма ощутимо вздрагивает, и только тогда Вэй Ин отстраняется от него, готовый принять уже точно заслуженную кару. И застывает, глядя в совершенно ошарашенные светлые глаза. Так Лань Чжань не смотрел на него даже тогда, в библиотеке, когда Вэй Ин умудрился подсунуть ему порнографию. В его взгляде не только смущение и злость, но и что-то такое, отчего Вэй Ин не спешит убрать свои расслабленные руки с его плеч. Интересно и то, что сам Лань Чжань не делает попыток подняться. — Это был твой первый..? — мистическим образом догадывается Вэй Ин и чувствует небывалый прилив удовольствия. — Если так, то я хотел бы подарить тебе и второй. — Подарить? Ты украл его. — О, вот как? — тянет Вэй Ин, понимая, что обвинение, в общем-то, чистейшая правда. Но его губы уже разъезжаются в коварной улыбке. — Тогда я хочу украсть все первое, что тебе еще предстоит открыть. Он облизывает губы. Он очень хочет поцеловать Лань Чжаня глубоко с языком, вылизать его рот, чуть прикусить нежную кожу и всосать в себя его вкус. Это желание настолько сильное, что пугает его самого. — Ну же, поцелуй меня, — нетерпеливо выдыхает он и еле ощутимо надавливает ладонью на затылок Лань Чжаня, предполагая, что это может вывести его из странного оцепенения, в котором тот застыл. Так все и выходит. Лань Ван Цзи за мгновение оказывается на ногах и теперь возвышается над ним, как скала. Вэй Ин приподнимается на локтях, чтобы только не чувствовать себя слишком мелким и незначительным. Взгляд Ван Цзи острый, словно его меч. Вэй Ин вдруг ощущает свое сердце пронзенным насквозь. — Ты не получишь больше ничего, — припечатывает Ван Цзи и удаляется так стремительно, что трава не успевает приминаться под его ногами. Вэй Ин еще пару секунд смотрит ему вслед, а затем с улыбкой откидывается обратно в траву, подсунув под голову руки. — Посмотрим, Лань Чжань, посмотрим.