Ритм

Проносится город. Гнетущий желто-оранжевый свет среди темноты брызжет в окно плывущего автомобиля. Часа три ночи. Аллену срать. Он полулежит на заднем сидении, покачивая головой в такт музыке, и просто получает удовольствие от жизни. Достаточно угашен, чтобы ему было весело просто так. Ему восемнадцать. Он икона долбоёбов. Они остановились. Из салона он выходит медленно, лениво, не лишая себя удовольствия насладиться пафосом момента. Он знал, как вызывающе он выглядит. Инспектор по делам несовершеннолетних эстетику момента не ценит. — Аллен Уолкер!.. — инспектор замолкает, так как Аллен не стесняясь закуривает при нём, двигаясь всё также издевательски медленно. Как затягивает, выдыхает дым в его сторону и закусывает нижнюю губу, чтобы потом её облизать. — Вы… — Вы расслабьтесь. Мне, вообще-то, теперь можно, — он кидает Линку паспорт. — Я совершеннолетний, часа как три. Он понимается на порог, забрав документы, чуть поворачивается, широко улыбаясь, и скрывается за дверью. Линк рассерженно смотрит на водителя, но Лави разводит руками, паркуется и следует в дом за Уолкером. Что он мог сказать? Что Рэд просто пафосная сука, наглый выродок и Говард должен радоваться, что теперь он в не его зоны проблем? Да он, наверное, и сам это знал.

***

Уставший Лави сразу пошел наверх, отсыпаться, а Уолкер при появлении Канды в поле зрения, как всегда включил режим конченного. Канду этот режим не впечатлял. Как не впечатлили в их первую встречу и широкие темно-синие то ли хакама, то ли кюлоты в сочетании с белыми носками натянутыми до упора, торчащими из массивных кроссовок, выгладывавшая резинка белья, хаори на голое тело, собранные в неопрятный пучок крашенные серые волосы, татуированная морда и рука. После Харадзюку британцы на стиле не казались чем-то из ряда вон. Но всё равно, он его чем-то зацепил. Преувеличенной, почти театральной свободой в движениях, интонациями, тем, что знал цену себе и своему таланту, умел очаровывать людей. Хотя, если бы не усилия Лави и совместные проекты Канда бы гаденыша прикончил. Или выебал бы, а потом прикончил. Рэд нарывался сам. Прямо как сейчас, раскачивался под свежий, буквально из-под пера написанный Кандой бит, ведя трансляцию в своём сраном инстаграмме и что-то там рассуждая о новой песне, он постепенно оголялся, оставшись в одних джинсах, не стесняясь, позировал, демонстрируя своё тело скорее Канде, чем фанаткам, которые скорее видели бы его лицо и плечи. Рэд упорно смотрел именно на Юу. Он знал, что его хотят. — Прекращай этот цирк. — Ммм… — он только в очередной раз развязно изогнулся. — Канда, ты знаешь, что фанатки нас шипперят? — В жопу иди. — А Канда и на самом деле гей, — оповестил он всех своих зрителей. — Если кто до сих пор не знает. –Ублюдок. — Канда встал. Пытаться работать, когда так в открытую нарываются, всё равно нет смысла. Уолкер не отстанет, пока не отхватит. А когда он пьян, это желание у него видимо становится совсем нестерпимым и неконтролируемым. Аллен, вопреки ожиданиям, двинулся на него, откровенно и настойчиво прижимаясь. –Улыбочку, — он навел камеру на Канду. Тот понял, что никакой трансляции не было и давно можно было отвесить Рэду пинка, не получая после нытья от Лави. Канда выхватил его телефон, кинул его на диван и туда же толкнул Уолкера. Юу схватил его за горло. Тот только широко улыбнулся, блаженно прикрыв глаза. Холодные руки заскользили Канде под худи, по напрягшемуся животу, груди. Помедлив, он не очень решительно, но спустился к поясу мягких домашних джоггеров. — Чего ты добиваешься? — Канда чуть ослабил хватку, позволив ему говорить. –Я понял, что ненавижу интриги. А твои треники слишком интригующие. — Аллен говорил совершенно серьезно. Уже давно он не мог спокойно смотреть на чуть угадывающиеся очертания члена Юу, его тяжесть, а иногда налившуюся твердость, когда ему удавалось застать Канду идущего с утра из комнаты. Видимо, решившись, он ощупал член Канды через ткань штанов, осторожно начал надрачивать, продолжая пристально смотреть в глаза. Канда растерялся. Почему-то вспомнилось, как по пьяни он говорил Лави, что с малолетками у него никогда ничего не будет, осуждая того за неразборчивость, и как Уолкер болезненно на это отреагировал тогда. –То, что тебе сегодня стукнуло восемнадцать, не делает тебя автоматом взрослым, шпендель. — А мне п о х у й, — отчетливо прошептал Рэд, скидывая руку Юу со своей шеи. Его взгляд был совершенно дикий, голодный. Сейчас он весь — сплошной порыв, чистое желание. Решение Канда принял спонтанно. Что ж, Уолкер получит свой урок взрослых отношений, если хочет. Взяв его за подбородок, он наклонился и выдохнул в самые губы: — Ты ещё пожалеешь. — Но это будет потом, — такая беспечность была вполне в его духе. Уолкер сам подался вперед, жадно и горячо целуя Канду. Схватил его за волосы, не позволяя отстраниться. Канде ничего не оставалось, как поддаться и осесть на пол, утягивая за собой Аллена. Рэд не мог наиграться, наласкаться с его языком и губами. Жался всё сильнее, беспардоннее, наваливаясь всем телом. Отстранившись, наконец, нетерпеливо стащил с Канды кофту, поцелуи продолжил у основании шеи, бестолково прошелся руками по груди, не зная, куда их деть, потянулся стягивать штаны и бельё. Замер, но решительно закончил начатое. –… — видимо, это его всё же смутило. Канда усмехнулся, притягивая голову Аллена к своему паху. Стараясь придать свои движениям уверенности, Уолкер сначала прошелся по стволу пальцами, знакомясь с проглядывающими набухшими венками. Наклонился сильнее. Провел языком с основания члена до головки. Осторожно взял её в рот, продолжая ласкать языком. Солоноватый привкус смазки, сочащейся из члена Канды, стал ощутимее. Он постарался взять глубже, но чуть не закашлялся. Хотелось ощутить близость полнее, но он пока не представлял как. Было стрёмно оценивать эту ситуацию так, но то, что он отсасывал Канде его возбуждало. Нравилось чувствовать гладкость головки, запоминать её отличие от более рельефной, но всё равно нежной кожей ствола, нравилось чувствовать вкус. Нравилось смотреть на лицо Канды, как тот тяжело и глубоко дышит, почти что стонет. Нравилось ощущать на себе внимательный взгляд. — Подожди. — Канда усадил его спиной к себе. Небрежно расстегнул мешающие джинсы, освободил Уолкера от них. Зашептал, на ухо, плавно надрачивая. — Долго репетировал? Уолкера окончательно повело. Юу явно умел доставлять удовольствие. — Занимался уже анальным сексом? — Нет. Только сам… — Парнишку дергало, как припадочного. — Хочешь? — он вроде и поинтересовался, но одновременно с этим, его пальцы уже гладили Уолкера между ягодиц, напирая на сжатое анальное отверстие. Аллен не хотел ничего отвечать, достал из карманов небольшой тюбик смазки и сунул Канде. Уже влажные и прохладные пальцы продолжили его мучить. Аллен оказался отзывчивее и смелее, чем Юу ожидал. Вился в его руках. Красивый. Доступный. Заставив его встать на колени, он осторожно вошел пальцами, раздвигая стенки, ощупывая в поисках. Аллен дернулся сильнее, едва не захлебнувшись своим стоном. Вот она. Канде неудержимо хотелось вставить ему наконец, оттрахать, заставив выть от удовольствия. –Отвечай. Уолкер только что-то промычал. Терпеть уже не оставалось сил. Канда слишком долго мирился с постоянными провокациями. А сейчас объект его желаний так открыто и сладко постанывал, поддаваясь ему. Плавно он вошел наполовину. Прижался грудью к спине Уолкера, осторожно укусил за плечо. — Быстрее! — Аллен сам нетерпеливо подался, насаживаясь. Его тело крепко перехватили поперек груди, не позволяя больше двигаться. — Не дергайся. — И снова плавное, долгое движение. Второе, третье. Аллен зарычал. — Да хватит, хватит уже. Быстрее. Пожалуйста. — Ему скорее хотелось ощутить ту же вспышку удовольствия, а пока он ощущал лишь распирающее болезненное чувство присутствия чего-то в его заднице. Канда отпустил его, чуть подвинувшись и изменив угол проникновения. Коснулся пальцами растянутого колечка мышц, туго обхватившего его член. Вышел почти полностью, и снова вошел. Потом быстрее, и уже почти не выходя, стараясь дать Аллену то, чего тот хотел. Он боялся потерять контроль поначалу, но сейчас ему стало плевать. Мелкий сам захотел, пусть огребает — он начал с силой жестко вдалбливаться в него, словно мстя за все его провокационные выходки. Он долго хотел этого. Дрочил на этого гаденыша, представляя себе, как будет драть его. Прямо как сейчас, схватив его чертовы крашенные волосы, с оттяжкой, заставляя скулить, умолять не останавливаться. Аллен решил помочь себе рукою, потому что член назойливо терся о пушистый мягкий ворс ковра с каждым толчком Канды и просил внимания. Тяжело было сосредоточиться. Одновременно хотелось и ощутить чужой член в себе полнее, жестче, с другой хотелось сосредоточиться на своем. –Я скоро кончу… — это было сказано с такой интонацией, что Уолкер чуть сам не спустил на ковер, но ему помогла это сделать рука Канды, уверенно и умело приведшая его к оргазму. Аллен откатился, тяжело дыша, жмурясь и начиная чувствовать волны стыда за содеянное. Реальность начала возвращаться, обретать формы и звуки. Он вдруг осознал, как поразительно совпадал ритмический рисунок все еще игравшей музыки и того, что сейчас происходило. Канда молча вытерся тем, что первое попало под руку, и смотрел теперь на него выжидающе. Он тоже не знал, что теперь говорить и делать. Такого поворота событий он не ожидал. –Все-таки ты мастер ритма, — сказал Уолкер, покачиваясь в бит.