Морок

      Как так вышло, что вместо небольшого гнезда упырей их поджидал хорошо экипированный отряд, Интегра не знала. Но произошло это уж точно не случайно. Мерзавцы тщательно проработали прикрытие и обвели разведгруппу вокруг пальца. Если бы глава дома Хеллсинг хотя бы предположила, что их ожидает засада, она просто отправила бы на задание Алукарда. Но гонять могущественного древнего вампира на зачистку мелкого деревенского гнезда упырей смысла не было. И вот теперь вокруг кипела битва. Бронежилеты отлично укрывали упырей от мягких серебряных пуль, так что бой быстро перешел в рукопашный. И это было плохо. Разумеется, она сразу вызвала носферату на помощь. Сразу, как только поняла,что противник их превосходит. И несмотря на то, что вампир явился практически мгновенно,предотвратить потери ему уже не удалось.       Интегра выхватила саблю и ринулась в битву, защищая своих солдат. Пусть ее люди и не поддались панике, но справлялись с атакой упырей не то, чтобы хорошо. Лишняя пара рук им точно не помешает, да и присутствие командира на поле боя способствует повышению боевого духа, - так она рассудила, врываясь в бой и первым же ударом отсекая руку одному из упырей. А потом думать стало некогда, потому что совсем рядом оказался второй упырь, а за спиной еще один. Оба потеряли головы. Но вот четвертый сумел подобраться и полоснуть острыми когтями левый бок Интегры. Девушка коротко вскрикнула. Упырь занес руку для нового удара. С когтей его капала густая темная кровь. Но он не успел нанести удар. Алукард оказался перед ним и с рычанием разорвал упыря пополам. Интегра закрыла рану рукой, чтобы вампир не заметил крови, но опоздала.       — Сильно задел? — он отнял ее ладонь от раны. Интегра зашипела от боли. На одежде виднелись четыре рваные борозды, вокруг которых стремительно расползалось темное кровавое пятно.       — Я несу тебя домой, — заявил вампир, подхватывая ее на руки.       — Нет! — запротестовала Интегра. — Там мои люди!       — Без тебя разберутся, — отрезал вампир. — Я и так им почти не оставил противников.       И не дожидаясь ее согласия он исчез.       В холле особняка их встретил Уолтер. Официальное приветствие застряло у него в горле, когда он увидел свою хозяйку, истекающую кровью, на руках у вампира.       — Сэр Интегра, — начал он, но та прервала его властным голосом.       — Со мной все в порядке. Операция еще не завершена.       — Понял, — тут же среагировал Уолтер. — Принимаю командование на себя.       Он развернулся и зашагал к кабинету, на ходу доставая рацию и выясняя обстановку.       Алукард же, не теряя времени, перенес Интегру в ее комнаты.       Свет он включать не стал. Хватало света луны за окном.       — Мне позвать врача? — спросил вампир, осторожно опуская свою хозяйку на кровать.       Интегра стиснула зубы. Острая боль в боку не давала дышать и говорить нормально.       — Слишком долго. Черт знает, что за заразу они разносят. Пусть Уолтер...       — Тогда я сам, — прервал ее вампир, опускаясь на колени у ее кровати. Он оторвал пропитавшийся кровью край рубашки, обнажив рваные раны от когтей. — Будет больно.       — Ничего, — Интегра сжала руки в кулаки и приготовилась терпеть. — Давай.       Он склонился над ее боком и просунул в рану язык, вытягивая яд и попавшую с когтей грязь. Интегра зажмурила глаза, но не проронила ни звука. Обеззаразив раны, Алукард прокусил клыком свой палец и провел им по краям разорванной кожи. Интегра дернулась и распахнула глаза. Четыре багровые полосы стали затягиваться.       — Можно было просто перевязать, — сердито сказала она, но на лице ее появилось облегчение. Ведь с ранами стала исчезать и острая боль.       — Мне нет прощения, — раздался тихий голос вампира.       Хозяйка удивленно посмотрела на него. Да, ему следовало спросить разрешения, прежде чем осквернять ее тело своей кровью. Но он уже делал это прежде, и мук совести особо не испытывал. Однако сейчас Алукард выглядел крайне подавленно. Пальцы его безотчетно сминали окровавленный кусок ткани. Он не смел поднять головы.       — Алукард? — позвала вампира Интегра, касаясь пальцами его лица.       Он поднял на нее взгляд, полный вины и странной печали.       — Та тварь не должна была даже приблизиться к тебе, — проговорил он.       Интегра только поджала губы. Она сама ринулась в гущу сражения. И хотя в чем-то Алукард был прав, она не могла винить его.       — В бою многое может случиться. Раны уже затянулись. Нет смысла больше думать о них.       Он отвернулся, но Интегра успела заметить, как сжались его зубы, а брови сошлись к переносице.       — Что толку от этих боев, если ты в них сгинешь? Жизни сотен тысяч людей не стоят одной твоей.       — Да что с тобой такое? — Интегра удивленно подняла брови. — Хватит, уймись.       Вампир лишь покачал головой. Глаза его сияли мягким алым светом в полумраке комнаты.       — Иди сюда, — позвала хозяйка, освобождая ему место на кровати рядом с собой. — Ты сам не свой.       Вампир сел рядом и порывисто обнял ее, пряча лицо у нее на плече.       — Я убью их сотни, тысячи, миллионы, — зашептал он. — Чего еще тебе нужно?       — Успокойся, Алукард, —       Интегра гладила его по спутанным черным волосам. Состояние вампира всерьез ее обеспокоило. Никогда прежде она не видела его таким потерянным и несчастным. Пожалуй, если бы он кричал и злился на нее за безрассудство, ей было бы спокойнее. Но она совершенно не представляла, что делать с ним сейчас.       — Давай так, — предложила она. — Я дам тебе моей крови, а ты прекратишь вести себя так, будто я на пороге смерти.       Он посмотрел на нее с сомнением.       — Ты и так много крови потеряла.       — И вовсе не много, — фыркнула она. — Неужто ты откажешься?       Вампир закусил губу. Было видно, что отказываться ему совсем не хочется. Но и принимать предложение хозяйки он не спешил. Интегра не стала дожидаться его решения. Просто развязала галстук, расстегнула верхние пуговицы рубашки и обняла вампира за плечи. Алукард сдался. Он бережно обнял хозяйку и уложил ее на подушки.       — Наложишь на меня морок? — попросила она. — Мне достаточно на сегодня боли.       Вампир кивнул, снял с нее очки и посмотрел ей в глаза из-под полуопущенных век. Мягкий алый свет завораживал. Он будто затягивал в омут неизведанного, заставляя все мысли утихнуть. Интегра неосознанно подалась вперед всем телом, навстречу этому свету. Внутри разливалось тепло и сладкая истома. Она знала, как работает морок. Алукард показывал ей. Некоторые предпочитали называть это "очарованием" — способность, заставляющая жертву вампира позабыть обо всем, и о боли в том числе. Но Интегра, как правило, предпочитала не пользоваться этим способом снятия боли. Девушка и сама не знала, почему сегодня решила иначе. Когда вампир припал к ее шее, она выдохнула его имя и сладко застонала. Прикосновения его были мягкими и нежными. Интегре казалось, что эта нежность окутывает ее со всех сторон, как морская вода. Когда вампир отстранился от нее, насытившись кровью и заглянул в ее глаза, она поняла, что хочет смотреть на него вечно. Она не знала, кто из них первым подался навстречу, когда губы их соприкоснулись. Вампир был жаден и нетерпелив. Интегра терялась в нежности его рук. Ей казалось, что она может полностью раствориться в желании и исчезнуть. Все на свете переставало существовать, когда она чувствовала его губы на своей шее, его руки, скользившие по ее спине, шелк его волос между ее пальцев... А потом морок прошел, и она застыла тяжело дыша, глядя в лицо вампира, виновато отводившего глаза.       — Ты... — она не смогла подобрать подходящего слова, чтобы описать всю низость его поступка.       — Прости, — тихо проговорил он.       — Да что с тобой творится?! — она только сейчас заметила, что вампир успел избавить ее, а заодно и себя, от рубашек. И несмотря на виноватый потерянный взгляд алых глаз из-под полуопущенных ресниц, выпускать ее из объятий он явно не собирался.       — Ты права, — он упорно отводил глаза, не желая встречаться с ней взглядом. — Это непростительно. Я приму любое наказание. Интегра устало вздохнула.       — Просто объясни, что за чертовщина с тобой происходит, — в другое время она непременно устыдилась бы своей наготы, но сейчас ей почему-то было все равно.       — Я принадлежу тебе. Что еще тут объяснять.       Интегра взяла его лицо за подбородок и заставила все же его посмотреть ей в глаза. Во взгляде вампира светилась все та же непонятная печаль.       — Одно дело защищать меня и выполнять мои приказы, и совсем другое — обнимать и покрывать мое тело поцелуями под мороком, — заметила она.       Вампир молчал.       — Слушай... — она набрала побольше воздуха, чтобы собраться с силами, — я не злюсь на тебя. Знаешь... Мне тоже это было нужно.       — Тогда быть может... — в алых глазах появилась надежда, когда вампир вновь приблизился к губам своей хозяйки. Но Интегра отвернулась.       — Я не... Мне... — смущенно заговорила она.       — Не продолжай, — Алукард избавил ее от необходимости подбирать слова, — я понял.       Интегра спрятала лицо у него на груди. Тело вампира казалось теплым. Она не знала, то ли это ощущаются еще отголоски морока, то ли ее кровь согревала его.       — Я просто вдруг понял, — заговорил Алукард, — как легко могу тебя потерять. Твоя жизнь — и так краткий миг в моей вечности. И если она оборвется раньше срока...       Он крепче обнял ее, не желая заканчивать предложение. Интегра закусила губу. Скорбь в голосе вампира заставила ее ощутить вину за собственную смертность.       Наверное, поэтому она решила перевести тему.       — Когда я была под мороком, мне показалось, что я слышала песню, — припомнила она. — Что это было такое?       — На каком языке? — спросил вампир.       — Не знаю, — призналась Интегра. — Чем-то напоминает помесь славянского и романского типов.       Алукард прикрыл глаза и заговорил немного на распев. Низкий хрипловатый голос струился как бархат, завораживая, заставляя задерживать дыхание, чтобы не пропустить ни звука.       Интегра прикрыла глаза.       — Это ты слышала, Госпожа? — спросил вампир, закончив куплет.       — Кажется, да, — согласилась Интегра, немного разочарованная тем, что он перестал петь.       — Похоже, ты случайно подслушала мои мысли.       — Вот уж не думала, что мысли твои так лиричны, — смутилась Интегра.       Вампир усмехнулся и провел ладонью по ее волосам.       — Хочешь, я еще раз нашлю на тебя морок? Утром скажешь, что я подло воспользовался ситуацией, и будешь недалека от истины.       — Если так, зачем спрашивать у меня разрешения? — фыркнула Интегра. Алукард промолчал. Только продолжал смотреть на нее, задумчиво и печально.       Как же ей хотелось, чтобы эта печаль в его взгляде исчезла. Но она не представляла, что сделать для этого.       — Я обойдусь без морока, — наконец сказала она и потянулась к его губам.       Не задолго до рассвета, когда Интегра уже уснула, в дверь деликатно постучали. Алукард осторожно поднялся, чтобы не потревожить хозяйку. За дверью оказался все тот же Уолтер. Он окинул взглядом полуобнаженного вампира и вопросительно приподнял бровь. Но Алукард предпочел проигнорировать этот жест.       — Что-то срочное? — спросил он. — Госпожа уже спит.       — Я только хотел сообщить, что операция успешно завершена, территория очищена, а раненым оказана медицинская помощь, — проговорил он.       — Я передам ей, когда она проснется, — заверил Алукард и собирался уже закрыть дверь, но дворецкий подпер ее ногой.       — Надеюсь, ты не воспользовался слабостью хозяйки и не совершил ничего, — он задумался, подбирая подходящее слово, — недозволенного?       Монокль Уолтера хищно поблескивал в темноте, и вампир с удивлением заметил блеск нити на его пальцах.       — Ты что же думаешь, сможешь со мной справиться? — усмехнулся Алукард.       Уолтер лишь продолжал смотреть на него, ожидая ответа на свой вопрос.       — Успокойся, бог смерти, — возразил все же вампир. — Я никогда не позволю себе сделать что-то против ее воли.       Уолтер облегченно выдохнул и улыбнулся краешком рта.       — Я и не сомневался, — без тени смущения солгал он и отступил прочь.       Алукард вернулся в постель.       — Что там? — сонно спросила Интегра.       — Уолтер доложил об успешном завершении операции, — отозвался вампир.       Интегра протяжно вздохнула и провела ладонью по лицу.       — Хороший же из меня командир. Мои солдаты воюют,а я развлекаюсь в объятьях вампира.       — Я с готовностью возьму ответственность за произошедшее на себя, — фыркнул Алукард.       — Только попробуй, — проворчала она подтягивая его за руку ближе к себе.       — Как скажешь, — засмеялся вампир. И Интегра улыбнулась в полусне. Она не видела лица Алукарда, но почему-то была уверена, что печаль пропала из его взгляда. И девушка надеялась, что не скоро увидит ее вновь.