Дела любовные

Наконец-то настал день, когда Мадара и Асами вернутся в деревню. Осталась все лишь парочка километров. Сенджу была безумно этому рада, так как очень соскучилась по всем. Учиху интересовало, как много изменилось в его отсутствие и как проявил себя его братишка в это время. Узумаки же вся была на нервах. — Тебе не стоит так волноваться, в Конохе никто не кусается, — успокаивающе сказала Асами. — Я понимаю, но не могу знать, как меня примут. Да и как ко мне отнесется Хаширама… — Он там сейчас волнуется больше тебя, — в утешение сказал Мадара, идя чуть впереди. — Вот именно, так что успокойся. Коноха с сегодняшнего дня твой дом, а все её жители — семья, — напомнила Сенджу. — Ты права. — вздохнула красноволосая, — Мне нужно просто собраться с мыслями. После этих слов, Мито ускорила шаг и оказалась за пару метров впереди шиноби Листа, давая возможность влюблённым поговорить между собой без опаски. — Что мы будем делать с нами, когда окажемся в деревне? — спросила куноичи. — Я поставлю всех перед фактом, если до кого-то не дойдет, — ответил Мадара, — Люди моего клана должны понять сразу, какое значение ты теперь для меня имеешь. Каждый Учиха знает об этом кольце. Если же его не заметят, завтра должен состояться совет. Я скажу старейшинам, что нашёл себе жену. — Они вряд ли будут довольны твоим выбором, — немного покраснев от его слов, предположила Асами. — Меня их мнение не волнует, особенно на этот счёт. Вообще, они имеют право только радоваться, ведь, не появись ты в моей жизни, я бы о свадьбе даже не думал. — А что же Хаширама и остальные? — Друзьям скажем вместе, когда будет время, — взяв её за руку, сказал Учиха. — Мой дедушка убьёт тебя, когда узнает, — усмехнулась девушка, уже представляя реакцию своих родных. — Акира-сама внушает больший страх, — признался непобедимый шиноби, — С Такуми-сама хоть можно договориться или поговорить по-мужски. Слова Мадары вызвали у девушки недолгий приступ смеха, которым она заставила улыбнуться и его самого. Учиха любил её любую, в любом настроении, но её смеющееся личико было самым чудесным, что он вообще когда-либо мог видеть в этой жизни. Она была такой… другой. Совсем не как замкнутые девушки его клана. Асами живая, такая настоящая и прекрасная в своей незаурядности, немножко с придурью, но куда ей без этого? Эта искренняя улыбка, эти русые ресницы, эти яркие и светлые глаза… И почему такая девушка его полюбила? За что? Мадара же знал, что он тот ещё фрукт, с ним мало кто уживется и ещё меньше людей смогут его понять. Но Асами… Эта удивительная девушка принимает его любым, со всеми заморочками и странностями. — Интересно, как там Норико справлялась без меня? — внезапно спросила сама себя Сенджу. — Одной работать наверняка так скучно. Норико для Мадары имела большое значение как куноичи, хороший руководитель и мудрый человек. Как девушка она для него не значило ничего. Ну, красивая, неплохая в постели, но не более того. Слишком холодная, слишком строгая, слишком не эмоциональная, делающая абсолютно все, что он скажет. Однако Учиха не на шутку напрягся, когда Асами вспомнила свою подругу. — Вряд ли ей пришлось скучать, она всегда чем-то занята, — неосознанно сжав руку Сенджу чуть сильнее, сказал Мадара, — Небось управляет всеми строже и лучше моего брата. — любыми способами пытался сменить тему шиноби. — Возможно, она такая, но мне её порой очень жаль, — призналась блондинка, — Норико нужен любимый человек, тогда она и веселее станет, и счастливее. — Наверное, — ответил Мадара. Асами об их с Норико давней связи не знала и великого ниндзя начало это в своей степени волновать. Хоть это и не измена, и между ними все было кончено ещё до начала их с Сенджу отношений, если Асами узнает об этом, то наверняка растроится, а то и сильно обидится. Все-таки Норико её подруга. Но переживания Мадары были недолгими, ведь, если подумать, то Норико была для него такой же как и все наложницы — просто ублажающей его женщиной, не более того. Поэтому тему их, так называемых, «отношений» Учиха посчитал ненужным поднимать в принципе. *** Все собрались у ворот деревни и томительно ожидали появления Мадары, Асами и Мито. Лица были (если исключить хмурого Тобираму и ледяную Норико) счастливые, но, несмотря на это, некоторые чувствовали напряжение. Изуна хотел бы думать о брате, о подруге, но мысли то и дело с лютой злостью возвращались к стоящему рядом Тобираме. Он мог смотреть на свою возлюбленную, но горечь того внезапного признания и гордость не позволяли ему этого. Сама Мицуки была подавлена, что для неё очень необычно. Сенджу больше не любовалась Тобирамой и её сердце не замерало в его присутствии. Душу накрыло чувство вины, хотелось забиться в угол и плакать. Мицуки чувствовала себя самой ужасной девушкой на свете, глупой, не ценящей настоящие чувства и доброту, слепой влюбленной в легенду дурой, разбившей сердце хорошему человеку. Тоши видел состояние сестры и хотел ей помочь, но она отнекивалась просто ждала появления Асами. Уж ей она точно все сможет рассказать. Вообще Асами ждали больше всего все присутствующие. Такуми, Акира и Тобирама просто по ней соскучились, а для остальных, для проблемных молодых шиноби она была психологом и живым щитом, за которым можно спрятаться. Для Хаширамы, который боялся появления своей невесты больше смерти, она могла бы стать хорошим посредником и советником. Наверняка Асами уже успела подружиться с, обещанной ему, Узумаки. Мицуки будет рыдать в плечо и говорить ей о всем, что на душе творится. Изуна, в принципе, займется тем же самым, и пусть Мадара его хоть убьёт, Асами у него из-под носа воровать придётся. У Тоши были к Сенджу серьёзные предъявы. Как только она вернётся, он ей такие обидки-пирамидки устроит, что мама не горюй! По какой причине? Сами скоро все узнаете. Норико же ждала Асами потому что соскучилась и хотела посмотреть на свою собственную реакцию. Мадару она уже не вспоминала как любимого, просто относилась к нему спокойно (речь Тобирамы хорошо её встряхнула). Но вдруг что изменится, когда она увидит его? А может она и вовсе увидит их вместе? Что с ней будет тогда? И вот, заветная троица появилась возле ворот. — Мне что-то подсказывает, что меня сейчас снесут, — увидев слишком радостное и хитрое лицо Изуны, сказал Мадара. — А меня задушат, — подумала девушка и в это же мгновение в её сторону побежала Мицуки, — Боги, только не это… — Асами! — радостно кричала синеглазка, стремительно приближаясь к подруге. Девушка сразу кинулась ей на шею и стала зацеловывать щеки, — Я так соскучилась, святые духи! Так соскучилась! — Мицуки, я тоже… — хриплым голосом сказала, как могла, Сенджу. Мито столь тёплая встреча приятно удивила, а Мадара стоял и пытался сдерживать смех. Асами ему было жалко, но это было так смешно. — Здравствуй, брат, — спокойно, но с улыбкой сказал Изуна, подойдя к Мадаре, — Я думал, ваша миссия займёт меньше времени. — Были кое-какие обстоятельства, которые нас слегка задержали, — ухмыльнувшись и загадочно поведя глазами, ответил Учиха. — Что же за обстоятельства? — заинтригованно вздернул бровь младший брат. Вместо ответа, Мадара мимолетно посмотрел в сторону своей невесты. Его брату хватило нескольких секунд, чтобы все понять. Кольцо их матери на её руке говорило само за себя. Но, если Изуна мог промолчать, понимая, что сейчас может и не время об этом говорить, Акира не могла не спросить свою внучку о таком украшении. — Асами, откуда у тебя это? — задала вопрос женщина, подойдя к ней, когда её отпустила Мицуки. — Я впервые вижу такую ювелирную работу! — рассматривала изящную руку своей внучки старушка. Асами растерялась, не зная, отвечать или нет, вдруг у Мадары были совсем другие планы на этот счёт? Пока она думала, кольцо заметила и Норико, которая тоже все поняла мгновенно, будучи Учихой. Что она почувствовала? Ничего. Просто ничего. Какую-то пустоту и ни намека не на радость, не на боль. Никакого приступа ревности, зависти, гнева. Асами женщина Мадары, а он её мужчина. И пусть будет так. Со временем она только радоваться за них начнёт. — Акира-сама, — внезапно подал голос Хаширама, — это кольцо когда-то принадлежало матери Мадары. — Я и забыл, что рассказывал тебе об этом, — сказал Учиха. — Так, Мадара, — серьёзным тоном говорил Такуми, — а с этого момента поподробнее. — Такуми-сама, я не думал, что мне придётся просить руки вашей внучки только вернувшись с миссии ещё и у ворот деревни. Я рассчитывал на более официальную и праздничную обстановку. После этих слов шиноби, кости и дыхательные пути Сенджу снова пострадали, так как Мицуки, а теперь ещё и Сора налетели на неё с радостными визгами и слишком крепкими объятиями. Почти добил свою подругу счастливый Хаширама, который её ещё и на руки поднял. — Ну наконец-то! Вам судьбой положено быть вместе! — радостно лепетал бог шиноби. — Хаши… Хаширама. — уже едва могла говорить медик. — Аккуратнее, Хаширама-сама, вам и убить её так недолго, — мне улыбкой сказала Мито. Глава клана Сенджу тут же остановился, посмотрел на неё и уронил Асами (благо она смогла удержаться на ногах). Хаширама покраснел и забыл, что такое уверенность и о способности говорить. Такая чудесная куноичи сейчас стояла перед ним. Её алые волосы, собранные в хвост, так красиво переливались на солнце. А глаза? Какими же скромными и добрыми были эти чёрные очи. Да она вся, всей своей аурой излучала что-то невообразимо элегантное, совсем не свойственное шиноби. — Так открыто пялиться невежливо, старший брат, — сказал ему Тобирама. — Что? А, нет, я просто… — будто вышел из транса темноволосый Сенджу. — Ладно тебе, Тобирама, — оправившись после «обнимашек» сказала Асами, — на свою невесту он может смотреть сколько хочет. Хаширама, это Мито Узумаки, химе клана Узумаки и твоя будущая жена, — представила её Асами, положив руки на плечи девушки. — Очень приятно, — сглотнув ответил Сенджу, так и не отводя глаз от порядком смущенной невесты. — Взаимно, — тихо ответила куноичи. — А вы друг друга стоите, — усмехнулся альбинос глядя на их пунцовые лица. Асами и сама улыбнулась его словам, но потом все четверо обратили внимание на Такуми-сама. — Я еще подумаю, отдавать тебе Асами или нет, — с прищуром сказал старейшина. — Дедушка, — удивлённо посмотрела на него Асами, подойдя к Мадаре, — но я же… — Что ты же? Ты та ещё лисица, Асами. Девчонка-то красивая, видная, самая завидная невеста на данный момент. Даже если Мадару любишь, откуда мне знать, что он тебя тоже любит? — спросил старейшина, грозно посмотрев на главу проклятого клана, но тот этот взгляд достойно выдерживал, — А вдруг прознал в тебе выгоду? Если так, то у меня для вас плохие новости. — Не неси пургу, старый хрыч! — вмешалась разъяренная Акира и все тут же замерли. — Зачем счастью молодых мешаешь? — Так я на счёт счастья нашей внучки и беспокоюсь, если ты не заметила! — поднял и на неё голос старейшина. — С чего бы это вдруг? Несколько дней назад ты был только рад такому исходу событий! И то верно, ведь, только на свадьбу Такуми и был согласен. Что же пошло не так? Почему его мнение вдруг изменилось? — Акира, Асами, да и остальные девочки, — он оглядел всех, представительниц прекрасного пола, — покажите Мито здесь все и дайте хорошо отдохнуть. Парни, разберитесь с Хаширамой в вопросах на счёт охраны деревни во время свадьбы. И не забудьте, — Такуми посмотрел на соклановцев, — сегодня совет. А с тобой, Мадара, — он выделил голосом его имя, — нам нужно серьёзно поговорить. — Как скажете, Такуми-сама, — учтиво ответил Учиха, после чего старейшина направился в сторону вдоль стены, что ограждала Коноху. — Будь терпелив, — схватив возлюбленного за руку, тихо сказала взволнованная Сенджу, — он упрямее тебя в тысячу раз. — Ты меня недооцениваешь, — усмехнулся обладатель мангекё, — Я слов на ветер не бросаю, — Мадара очертил ладонью её лицо, — ты станешь моей, иначе и быть не может. — Я знаю, — с улыбкой ответила блондинка и получила поцелуй, такой желанный, теплый, аккуратный, но неожиданный, после которого Учиха пошёл к ожидающему его старейшине. Норико, да и все остальные, видела этот поцелуй. — Что об этом думаешь? — спросил её, стоящий чуть поодаль, Тобирама. — Я никогда не видела его таким, — призналась куноичи. А когда ей того очень хотелось, — Они хорошо вместе смотрятся. — пожала плечами Учиха, не смей этого отрицать. Прямо как Инь и Янь, согласитесь. — Ты молодец, Норико, — сказал альбинос, заставив девушку обернуться. — За что ты меня хвалишь, Сенджу? — вздернула бровь брюнетка. — Ты походишь на ту, кого можно называть великой куноичи. — Что ж, спасибо, — едва ухмыльнулась ледяная куноичи, после чего, как и велел Такуми, все разошлись по своим делам.