***
Едва осеннее солнце «постучалось» в окно, карие очи распахнулись без какого-то желания дальнейшего сна. Вероятно, причина была в сильной головной боли, а также сухости во рту, а может в ощутимой тяжести на бедре. Ведьма вопросительно оглядывает чужую руку, ведя взгляд к её владельцу. Удивленный восклик сменяется стоном, когда перед ней предстаёт полуголый Драко Малфой. С опаской опускает взгляд на собственное тело и облегченно выдыхает, понимая, что ей, пожалуй, очень повезло, что, пусть частично, но на ней была одежда. — Мгх… — он лениво переворачивается на спину и лениво приоткрывает глаза, перебирая все известные магу ругательства. Голова трещала по швам, а картинки прошлого вечера так и стояли перед глазами. Сперва дурачество в здравом рассудке, после признание, поцелуй, постель… Кажется, Гермиона остановила его в нужный момент, чтобы не сотворить глупость, а теперь он просыпается с ней в одной кровати. — Грейнджер? — делает вид, словно бы не понимает, что происходит. Всё-таки волшебник не был уверен, что староста помнила все подробности того, что произошло после вечеринки, хотя её поцелуй по-прежнему горел на его губах. — Ты что здесь делаешь? — Я в своей комнате, если что. Её взгляд упирается в стену, и ведьма делает глубокий вдох, словно бы принимает попытку проснуться снова, но теперь уже в полном одиночестве. Увы, ничего не выходит, поэтому лишь тянется к тумбочке, доставая пару флакончиков на всякий случай, после чего один протягивает слизеринцу со словами: «Так уж и быть, поделюсь». — Что это? — непонимающе протянул парень, пытаясь поправить рубашку, из-за чего пришлось её полностью расстегивать и застегивать снова. Что было интересно, кое-где виднелись царапины от ноготков, причем свежие. Грейнджер же остаётся поражаться тему, с каким спокойствием в голосе он разговаривает и переодевается перед ней. Учитывая, что сделать он мог это и в своей комнате, а не напоказ перед Гермионой. Тем не менее, покончив с этим делом, волшебник принимает флакончик, рассматривает неизвестную жидкость, после чего подозрительно косится на саму гриффиндорку. — Кстати, ты вообще помнишь, что вчера произошло? — Отчасти, — коротко проговаривает ведьма, сделав паузу и понимая, что сам волшебник желает услышать подробности, продолжает свою мысль, — последнее, что я помню, как зашла в башню, села на диван возле камина, а остальное как отшибло, скорее всего, вина этому огневиски. — Девушка не была уверена в том, сколько конкретно помнит сам Драко, так почему бы не поинтересоваться? По крайней мере, может ей и вовсе повезёт, и волшебник сподобится рассказать больше. — А ты? — Нет. Конечно же, парень соврал. Нет, ну не говорить же ему, что вчера он признавался ей в любви, точнее, своей тайной возлюбленной в лице Грейнджер, хотя та об этом не знала. — Есть лишь обрывки, но, скорее всего, это лишь помутнения. И правда, она попросту не поверит, что сама такое творила: что первая вовлекла его в этот поцелуй, и что этой ночью они чуть не переступили грань, о которой, возможно, сегодня пожалели бы. — Нет? — это был риторический вопрос, который ответа особо не требовал, но почему-то Гермионе показалось, что Драко лукавил, ведь промежутки между ответами были, а значит парень что-то, да не договаривает. Вообще шатенка не была уверена, что, если бы волшебник просто сказал бы «да» и рассказал всё, что произошло вчера, была бы она к этому готова, да и обоих наверняка бы смутило, или по крайне мере девушку точно. Молчаливая пауза затягивалась, причем с двух сторон. Ведьма просто мечтала остаться наедине с собой, ведь присутствия Малфоя и так слишком много в её жизни, а теперь и вовсе проснулись в одной постели, при этом оба ничего не помнят. Становится даже жутко, но, тем не менее, стоит сменить тему, что, собственно, гриффиндорка и делает. — Интересно, удалась наша шалость? Будет забавно увидеть их реакцию при условии, что они ничего не будут понимать. Услышав данный вопрос, волшебник усмехается, правда, немного нервно. Свешивает ноги с постели и тем самым оказывается спиной к ведьме, не спеша поднимаясь. Он понимал, что сейчас не время, что Гермиона просто не готова к тому, что, возможно, их может ждать в будущем, а значит, парню остаётся только ждать и строить из себя «дурочка». — Думаю, что да, — кивнул он, поднимаясь с постели, — я, пожалуй, пойду. Тебе нужно переодеться. И с каких пор он так галантен и уважителен? Хм, это странно, однако когда пара появится в кругу своих знакомых, Малфой вновь станет отпускать глупые, достаточно колкие шутки в сторону гриффиндорки и её друзей, хотя в основном касаться это будет не её лично, а других. — Ага. Это всё, что смогла вымолвить девушка, а после просто проводила его взглядом. И вправду, ей надо было переодеться, потому что вчера, видимо, она где-то успела разлить на себя алкоголь. Об этом говорило ярко-выраженное пятно на белой блузе. Она шикнула, думая о том, какая же неуклюжая, а после, взяв вещи, направилась в ванную. Так как сегодня выходной, у каждого были свои планы. Рона, как и Браун, видно не было, а потому ведьма предположила, что оба уехали по домам, а школа, в свою очередь, не переставала обсуждать специфическую парочку, которая отожгла на вечеринке по полной. В частности, развлекалась пара братьев Уизли, которые вроде и должны поддерживать младшенького, но шалости и веселье явно стоят на первом месте. Что касается Гермионы, то, выслушав всех, ведь якобы вчера не присутствовала на столь фейеричном вечере, просто решает прогуляться по окрестностям замка, развеяться, а заодно попытаться вспомнить события прошлого вечера в подробностях. Правда, одиночеством наслаждаться долго ей не удаётся, так как во время прогулки девушке повстречались Джинни с Поттером. Те светились от счастья, при этом крепко держась за руки. Когда же рыжеволосая коротко пересказала то, что произошло вчера вечером, та отвела подругу в сторону и коротко поделилась тем, как прекрасно пара после провела вечер и ночь в том числе. Её старший брат, как и ожидалось, уехал домой вместе с подружкой, однако, по его словам, ничего не помнил. — Он тебе не пара! — заключила Джинни. — Ты достойна лучшего. — В сердцах вопела маленькая рыжеволосая бестия, пока молодая особа краснела, думая, что данная тема для разговора слишком уж пикантная, чтобы обсуждать на улице. Да ещё и Гарри, который, ничего не подозревая, интересуется состоянием подруги. — Ты не заболела? — Нет, всё хорошо, просто прохладно на улице, — соврала Гермиона, отмахнувшись и немного отворачиваясь, когда вдруг голос снова подаёт Уизли. — Кстати, надо кое-что обсудить наедине, если ты не против, конечно, — подмигнула ей Джиневра, беря под руку Гарри, который от этого лишь слегка смутился. Грейнджер только кивнула, — ну, тогда, если ты не возражаешь, мы прогуляемся. — Хихикнула та, глядя на брюнета, а после пара направилась в сторону входа в школу, когда Гермиона лишь улыбается, где-то глубоко в душе завидуя друзьям, но пока просто старается не думать.***
Малфой не мог сказать, что это было лучшим утром в его жизни. Да, он проснулся в объятиях любимой девушки, но что с того? Увы, это перечеркивалось пониманием того, что совсем скоро ему предстоит совершить один из самых страшных грехов — убить человека, в частности, того, кто в некотором смысле заменил ему отца. Нет, они с Дамболдором никогда не ладили, тем не менее, волшебник уважал его как человека, как учителя. И именно в такой момент приходит очередное понимание, что показушная сила — это реальная слабость. Ещё и Гермиона… Наверняка, после всего она возненавидит его, а ведь всё шло так хорошо. Мерлин, если бы тогда Грейнджер не опомнилась, случилось бы то, о чем слизеринец грезил последние года два минимум. Спускаясь по ступенькам Астрономической башни, хватается за голову и прикрывает очи. Перед глазами застыл образ покрасневшей Гермионы прошлой ночью, то, как она извивалась от его поцелуев и касаний. Разве можно быть настолько милой и сексуальной одновременно? В то же время сама Гермиона прогуливалась не далеко от ранее названной постройки. Наколдовав себе небольшую подушку, она уселась на лавочку, и просто смотрела на озеро, и что находилось за ним. Она часто так сидела одна, думала и слушала посторонние звуки, издаваемые природой, а также людьми, которые еле слышно беседовали на фоне. Малфой. И вновь этот парень занимал почти все её мысли. Вспоминая о нем, внутри будто бы что-то разгорелось приятным пламенем, и у Гермионы это было впервые, из-за чего она не знала, как это трактовать. Вспоминая обрывки вчерашнего вечера, она невольно смутилась, а после громко выдохнула, откинувшись на спинку лавочки, прикрыв глаза. Дождавшись время обеда, гриффиндорка не спеша направилась с Большой Зал, где её с нетерпением ждала рыжеволосая бестия. Драко на момент прибытия особы также находился в помещении, вот только даже не взглянул на свою напарницу. Это отозвалось неприятным уколом в сердце ведьмы, тем не менее, её занимает беседа с подругой, которая активно старается уговорить старосту на ночевку. Всё-таки они давно вот так тесно не общались, если быть точнее, с момента переезда Грейнджер в отдельную башню. — Подходи ближе к семи, нужно еще пару дел закончить. — Слукавила она. И с каких пор Гермиона Грейнджер стала врать своим лучшим друзьям? Позор. Ей стало даже стыдно. Тем не менее, сейчас её больше волнует Драко, который, по её наблюдениям, всего пару минут назад покинул заполненный зал в явном желании побыть одному. И гриффиндорка не ошиблась. Осмотрев общую гостиную, направляется в сторону комнаты. Его взгляд был грустным и достаточно поникшим, и великий интерес сделал своё дело, вынуждая узнать правду. Но в тот же миг Грейнджер останавливается у деревянного препятствия, прислушиваясь к шорохам, а также тихому шипению со стороны Драко. Метка. В самый неподходящий момент она напомнила о себе, заставляя вернуться в реальность и в который раз повторить приказ. Его время выходило, а значит исполнить миссию необходимо как можно скорее! Тяжело выдыхает, с силой сжимая пальцы в кулак, после чего отступает, не решаясь просто так влезть в его жизнь. Кто она такая, по большому счету? Даже не подруга, а просто напарница. Именно поэтому возвращается к себе, практически моментально засыпая на мягкой поверхности, забывая о встрече с подругой, а также о том, что дверь в комнату осталась приоткрытой.