* * *
Безмолвность… именно так я теперь называла того молодого человека, что постоянно, незримо, неосязаемо и почти невидимо был в моих снах, в моих ночных грёзах. Я не видела его, я его именно чувствовала. Он как призрак — появлялся в самом начале и был со мной до конца. Но на записях с сонографа его не было… Когда отгремели две тысячи пятидесятые года, знаменитые тем, что технологии скакнули резко вверх, наступило спокойное десятилетие, когда все пробовали нововведённые аппараты, такие, как сонограф и редкий сейчас регулятор смерти, который используется преимущественно в медицине, но уже редко. — Джэ Хё, признайся, у тебя была горячая ночка? Я подняла взгляд от ноутбука. Доён сидел напротив меня, наблюдая, как я массирую виски, а сам пил энергетик, чтобы взбодриться с утра. Нынче без энергетиков, которые улучшают работу кровеносной и нервной системы, достаточно трудно, а Доёну, который был учёным, они жизненно необходимы — им жить в принципе тяжело. — Я опять пыталась записать того парня на сонограф, — сказала я, положив руки на стол и уставившись на монитор ноутбука напротив меня, — но он будто не хочет, чтобы я знала его. Мой друг, Ким Донён, или Доён, как просил себя величать с самого детства, состоял в гильдии учёных, которые вечно копошились в металле и людских мозгах. Временами это забавляло — они ликовали, когда появился регулятор смерти, устройство, регулирующее смертность, но потом, когда машина вышла из-под контроля, гильдия быстренько стала отзывать устройства из больниц к себе. В некоторых частных лечебницах регуляторы смерти до сих пор использовались, хотя это было практически запрещено. Я, впрочем-то, тоже относилась к гильдии учёных, но имела более низкую квалификацию, чем мой друг. — Да оставь ты это, пустое, — махнул рукой парень. — Ты бы лучше себе отпуск спланировала, совсем уже помешалась с этим… парнем. Получить отпуск в нашей работе считалось раньше как нечто заоблачное — учёные должны день и ночь трудиться, не покладая рук, на благо человечества. К сожалению, из-за нагруженного графика у учёных часто бывали сдвиги по фазе, и они кончали жизнь самоубийством, и с недавних пор нам стали назначать отпуска длительностью около двух месяцев. Зато количество самоубийств снизилось. — Либо просто отоспись в инкубаторе — тебе полезно будет, — сказал парень, вновь пригубив энергетик. — Если хочешь, можем вместе полежать. Игры его бровей привели к тому, что я перегнулась через весь стол и смачно дала парню по лбу. В инкубатор людей помещают полностью обнажёнными, а мне было давным-давно известно, что наш милый крольчонок Ким Донён хотел со мной переспать. Каждый раз приходится изворачиваться, когда он зовёт меня выпить, и не оставаться с ним наедине. — Не в этой жизни, извращенец, — хохотнула я, закрывая крышку ноутбука. — Так что только мечтай. — Ну, раз не в этой жизни, то в другой, — парень поднялся за мной следом и перехватил мою сумку с ноутбуком. — Но я ведь обаятельный? — Знай, проститутки дадут любому, — я увернулась от дружеского пинка и пошла вперёд. — Неси, давай. Разобьёшь не дай бог мой ноутбук — будешь Тэилю отчитываться. — С каких это пор ты с боссом фамильярничаешь? — ревниво задал вопрос Доён, нагоняя меня и хватая за локоть, заставляя чуть сбавить темп. — Мне обидно, ты в курсе? — Ой, да перестань ты, — отмахнулась я. — Мне на станцию, чтобы добраться до дома. Тебе в другую сторону, ты это знаешь? — Конечно, знаю, — со вздохом отдав мне сумку, Ким вздохнул, чуть хлопнул себя по боку и произнёс: — Я, как рыцарь, заслуживаю твоего поцелуя? Хотя бы в щёку, Джэ Хё, тебе ведь не сложно… — Зря стараешься, говорю, найди себе нормальную девушку, — вздохнула я. — Ты ведь знаешь, что я не успокоюсь, пока не узнаю, кто меня преследует во снах. — Хорошо, ладно, — впервые на моей памяти Доён просто развернулся и пошёл к своей квартире. Даже не приставал. Что-то в этом парне определённо менялось, и мне это нравилось. Пусть разочаруется во мне и начнёт обольщать другую девушку. Я пошла к поездам, чтобы сесть на вечерний рейс и впервые за неделю по-настоящему вернуться домой, а не заседать в лаборатории.Пролог
19 января 2019 г. в 17:19
В аудитории было тихо примерно до того момента, пока молодая преподавательница, лет тридцати на вид, не взошла на кафедру, стуча тонкими каблучками. Она поправила очки в большой оправе — визуально они делали её лицо чуть уже, чем есть на самом деле, но скрывали пару шрамов около уголков глаз. Эту девушку знал буквально весь мир, ведь она — одна из первых исследовательниц глубокого сна, из которого редко кто возвращался. Но она возвратилась. Смогла. Бросила все иллюзии, победила внутренних демонов и стала значительно сильнее, значительно серьёзнее, чем есть на самом деле.
— Меня зовут Ли Джэ Хё, и я буду у вас вести основы изучения снов, или, проще говоря, ОИС, которое стоит почти у всех курсов последней парой. Но я напоминаю — прогульщиков я не люблю, деньги за экзамен не беру, все взятки можете сразу засунуть себе в одно интересное место, которое в приличном обществе люди не называют.
Светловолосая бросила взгляд на последние ряды — там сидела шумящая тройка парней, обсуждающих, в какие интересные места можно засунуть взятки. Будь они чуть наблюдательнее, заметили бы грозный взгляд преподавательницы, но нет. Джэ Хё достаточно громко вздохнула, привлекая внимание всей массы студентов-первашей, и на неё обратились немного смущённые взгляды той самой тройки.
— Пожалуй, я могу начинать читать лекцию, разве нет? — нежным голосом спросила Ли. — Итак, уважаемые студенты, слушайте и запоминайте основы. Всё, что я скажу здесь, точно будет на экзамене, даже не сомневайтесь. И если прослушаете весь курс, вы будете высланы вон из университета. Вы сюда пришли получать знания, а никак не штаны просиживать.
Студенты все разом, будто по команде, открыли тетради. Некоторые парни до сих пор оценивающе смотрели на преподавательницу, но нет, юбка-карандаш явно не собиралась задираться, на белом воротнике блузы не было ни единого пятнышка, а на пиджаке ни пушинки. Ухоженная, красивая, на пальце золотое кольцо с тёмным камнем — явно замуж собирается.
— Различают четыре типа сна, — мелодичный голос разносился по аудитории, — обычный, средний, глубокий и очень глубокий. Корейские учёные с помощью сонографов впервые обнаружили очень глубокий сон при одном весьма интересном случае: молодая девушка из гильдии учёных страдала достаточно продолжительной бессонницей, потому сначала ей решили вколоть экспериментальные аппараты, а уже потом поместили в больницу. Но в ходе исследований она просто… впала в кому, — Джэ Хё чуть натянула рукава пиджака на себя. — По её рассказам, её туда затянул некий парень, который долгое время до бессонницы появлялся в её сновидениях.
— Простите, а каково имя девушки? — заинтересованно спросила шатенка с первого ряда — подающая надежды староста. — И в каком году произошёл данный случай?
Стук каблучков прекратился. Ли Джэ Хё посмотрела на студентку. Улыбаясь, она покрутила кольцо на своём пальце, которое теперь не имела права снимать, и продолжила лекцию, вплетая ответы на вопросы девушки в собственное повествование:
— Всё произошло в 2064 году, совсем недавно. А имя девушки… — преподавательница замерла, чуть закусив губу, а затем улыбнулась. — Её имя — Ли Джэ Хё. Девушка, с помощью которой обнаружили последний тип сна — это я.