Из-за грани

      Отряд из тридцати всадников растянулся по дороге, бурой змеей петляющей между никем не обработанных полей. Дорожная грязь, во все стороны разлетающаяся из-под конских копыт, покрывала как самих животных, так и промокшие до нитки шерстяные плащи воинов, под которыми те безуспешно пытались сохранить хоть толику тепла. Промозглый ветер и холодный металл кольчуги, покрывавшей все тело и руки до запястий, впрочем, окончательно сводили эти попытки на нет.       Молодой лорд Арон Нэкс с ненавистью посмотрел на серое небо, до самого горизонта затянутое дождевыми тучами, и недовольно смахнул попавшую на лицо грязь. Всю неделю, пока они были в пути, не прекращая моросил мелкий противный дождь, отчего дорога под копытами лошадей раскисла и стала совершенно непроходимой. Животные то и дело оскальзывались в вязкой жиже, грозясь повалиться вместе с наездником. В результате, как бы велико ни было желание лорда поскорее добраться, наконец, в расположение полка, Арону пришлось отдать приказ снизить скорость передвижения. Отдых в тепле и сытная еда откладывались на неопределенный срок, в то время как спиртовая настойка во фляге, позволявшая хоть немного согреться, подходила к концу.       В который раз за последние дни Арон мысленно помянул недобрым словом и войну, продолжающуюся уже почти год, и свое начальство, по чьему приказу сейчас он и его люди вынуждены трястись в седлах. Если так пойдет и дальше, то еще немного, они отрастят себе жабры. Впрочем, наверное, в этот раз все же не успеют. Если не возникнет никаких непредвиденных обстоятельств, уже к вечеру конный отряд должен добраться до лагеря, где их введут в курс дела и, хочется надеяться, дадут немного отдохнуть, прежде чем бросить в бой.       Дорога плавно изогнулась и вильнула в сторону небольшого перелеска. Над головой сомкнулись ветви деревьев, закрывая собой плачущее небо, а в воздухе явственно почувствовались хвойные нотки. Арон напрягся, внимательнее вслушиваясь в звуки вокруг и оглядываясь по сторонам. Посланный не так давно вперед отряда разведчик доложил, что дорога свободна, однако внутри молодого командира чем дальше, тем больше нарастало чувство беспокойства. Пожалуй, он даже сам себе не смог бы сейчас объяснить, что именно стало его причиной. Однако внутреннему чутью Арон привык доверять: за прошедший год оно не единожды спасало ему жизнь. А потому Нэкс и сейчас не стал от него отмахиваться, натягивая поводья своего коня и знаком приказывая остановиться остальным. Левая рука легла на эфес меча, готовая в любую секунду вынуть его из ножен и отразить удар.       Несколько долгих секунд ничего не происходило, а тишину вокруг нарушал только шум падающих капель. Арон уже готов был поверить, что ошибся, когда рядом просвистело несколько арбалетных болтов. Позади раздались приглушенные хрипы и ржание лошади, оповещая о том, что выпущенные снаряды нашли свою цель. — Щиты! — во всю глотку заорал молодой лорд, озираясь вокруг в попытке определить, где именно скрывается противник. — Отходим!       Мир вокруг тут же наполнился звоном вынимаемого оружия, лошадиным ржанием и новыми криками тех, кому не посчастливилось первыми попасть под прицел затаившихся на деревьях арбалетчиков. С треском повалилось несколько елей, стоявших чуть в стороне от дороги, преграждая своими ветвями путь к отступлению и пугая лошадей. Отряд заперли в ловушке, продолжая поливать непрерывным дождем из арбалетных болтов. Арон видел засевших ближе к верхушкам деревьев стрелков, но не мог улучить момент, чтобы как следует прицелиться самому. Выпущенный в противника снаряд не достиг цели, зато сам командир, вынужденный на время раскрыться, тут же почувствовал несколько гулких ударов о щит и острую боль в левом боку. Еще один болт угодил в коня, заставляя того взвиться на дыбы и сбросить наездника.       Будь у Арона свободна хотя бы одна рука, он бы смог удержаться в седле. Однако выпустить из рук арбалет или щит было равнозначно самоубийству, а потому молодой человек с грохотом повалился в грязь, напитанную теперь не только водой, но и кровью его людей. Из легких вышибло весь воздух, перед глазами рассыпались яркие искры. Тело сработало раньше, чем Арон пришел в себя. Вбитые многолетними тренировками навыки заставили перекатиться в сторону, уходя из-под копыт собственного обезумевшего коня. Движение мгновенно отдалось болью в ране, однако позволило спасти жизнь. Шлем, оставшийся лежать на месте падения молодого лорда, оказался измят под ногами породистого скакуна.       Арон присел на одно колено, прикрываясь щитом. За несколько минут, что длился бой, уже больше половины всадников из его отряда были убиты или лежали на земле, не в силах подняться. Кованые наконечники без труда пробивали тонкую кольчугу, а закрыться тяжелым, хоть и прочным щитом от всех снарядов было практически нереальной задачей. Оставшиеся воины сами спешились с лошадей, когда стало ясно, что все противники затаились в кронах деревьев, и нападать с земли никто не собирается. Да и зачем? Как теперь видел командир, на деревьях разместилось не меньше сорока лучников, которые работали поочередно: пока одни стреляли, другие прицеливались, а третьи уже вновь взводили тетиву. У его отряда с самого начала не было и шанса. Засада была хорошо спланирована и не менее качественно реализована. Только вот происходило все хоть и не слишком далеко от границ, но все же на территории Астурии. Случайной засаде здесь просто неоткуда взяться, а значит, она была организована специально для них.       Завершить свою мысль молодой человек не успел. Гнедой жеребец, напуганный происходящим вокруг, на всем скаку налетел на Нэкса прежде, чем тот успел заметить приближающуюся со спины опасность. В последний момент попытавшись увернуться, воин ушел от способного раздавить его череп копыта, но, будучи задетым вскользь, потерял сознание.