***
— Тебе здесь не нравится? — Спросил Джим, когда мы гуляли по картинной галерее и рассматривали вечные произведения искусства, принадлежащие Леонардо да Винчи, Франсуа Буше, Эдуарду Мане, Винсенту Ван Гогу, Рафаэлю Санти, и многим другим художникам, но все картины слились в моих глазах в одно большое пятно. Всё это я видела много раз, когда была маленькая, родители часто водили нас с Себастьяном в такие места для саморазвития почти с пелёнок, поэтому познания во многих аспектах живописи, авторов и поэтов были разнообразны, что не раз помогало в жизни. — Нравится, но думаю о другом. — Призналась я, зная, что с Мориарти необходимо говорить честно, ведь иногда казалось, что он может читать человека даже не глядя на него, словно знал мысли. Иногда это пугало, но также доказывало, что он гений. Настоящий гений преступного мира, с которым я сейчас ходила от картины к картине, вместо того, чтобы расспрашивать его о брате. — Не в том направлении думаешь, Кэтрин. — Сказал он и поправил свой чёрный пиджак, накинутый поверх коричневой рубашки, которая прекрасно оттеняла его цвет тёмно-карих глаз. В принципе, я тоже была неплохо одета, пришлось перебрать почти весь гардероб, но выбор пал на обычное чёрное шёлковое платье до колен, с небольшим вырезом на груди, который не выделял, а подчёркивал грудь, аккуратный белый пояс утягивал и без того тонкую талию, а белые весенние туфли сочетались с поясом. На причёску тратить время не хотелось, поэтому просто распустила волосы и придала им объём благодаря специальной пенке для волос. В целом, было неплохо, хотя нередкие мужские взгляды в мою сторону начинали раздражать. — Джим, я просто хочу быть в курсе дела. Разве это плохо? Я переживаю за брата, за встречу с Ксавьером. Вдруг что-то пойдёт не так? — Слова вырывались наружу, как из пулемёта, а у меня не было сил сдерживать их, терпение лопнуло, и я только сейчас поняла, что мы уже больше пятнадцати минут стоим у картины Уильяма Блейка «Великий архитектор», где было мало народа, и мы могли поговорить спокойно без лишних глаз и ушей. — Ты ведёшь себя, как истеричка. — Спокойно сказал мужчина и мне показалось, что в его глазах отразилось разочарование. — Да, прости, что беспокоюсь за брата! У тебя нет родных и близких, вот ты и ведёшь себя, словно бездушный человек! — Сказала я тихо, хотя хотелось кричать, но вместо этого я поморщилась, когда Джим крепко сжал мою руку и прошипел. — Ты забываешься. Я всё ещё твой босс, и не собираюсь выслушивать твою истерику. Мне хватает по горло работы с другими истеричками. И следи за языком, может, лучше будет, если я тебе его вырежу? Тогда ты станешь более лучшим сотрудником! — Джим произнёс эти слова с таким ядом в голосе, что мне невольно захотелось быть от него подальше, а ещё лучше стереть с его лица маску собственного превосходства над кем-то, то есть — надо мной. Я чувствовала, что сейчас необходимо промолчать, чтобы дальше не злить Мориарти, но дать себя унизить не могла, лучше сейчас получить от него все угрозы, чем считать себя ничтожеством в его глазах. — Тебя никто не просил брать меня в команду. Раз принялся обучать, то и веди себя соответствующе! Я не могу играть по твоим правилам, когда не знаю суть игры, Джеймс! С твоей стороны это выглядит не профессионально, и я не стану спать с тобой, даже при условии, что сама этого хочу! Слишком много чести для твоего королевского величества. Можешь убить меня за такие слова, но пересмотри взгляды. Я не проститутка, а девушка из высшего общества, наши с братом родители были аристократами и занимали высшее положение в кругах, а после их смерти всё рухнуло, но это не значит, что я так просто предам их память, отдавшись на произвол судьбы. Хочешь трахнуть проститутку — иди в соответствующее место. — На этих словах я направилась к выходу, оставив его одного, и даже не хотела знать, что босс предпримет. Хочет убить меня — пусть, зато высказала ему в лицо всё, что хотела. Когда я вышла на крыльцо картинной галереи и спустилась по витиеватой лестнице вниз к машине, то ощутила сильное желание закурить, но помотала головой, отгоняя эту мысль. Нет, губить себя я не стану, хватит вредной привычки в виде любви к Джиму. Охранник, стоящий около машины, словно ждал меня, открыл дверцу, даже помог сесть, а дальше я оказалась в ловушке — все дверцы оказались заблокированы с характерным тихим звуком, и в глубине души я понимала, что не стоило так говорить с Джимом, расплата не за горами, он не оставит мои слова забытыми. Машина медленно тронулась с места, и я только смотрела в окно, не зная, куда меня везут. Может, в особняк, а может, в тихое место, где прострелят голову и избавятся от тела. В любом случае, смерть я приму с достоинством. Но, как оказалась, все мои ожидания скорой расправы были напрасны, водитель остановился спустя час у особняка, открыл дверцу и помог выйти. На крыльце уже стоял Джим в домашних светлых брюках и хлопковой белой рубашке, и ожидал меня, видимо, пока водитель вёз меня окольными путями к особняку, Джим быстрее доехал до дома и успел переодеться. По его лицу нельзя было распознать мысли или чувства, он словно был непроницаем, и я никак не могла почувствовать его настрой. Это пугало, так как неизвестно, чего ожидать от этого человека, но в любом случае извиняться не было желания, виноватой я себя не чувствовала. — Идём внутрь. — Позвал он тихим голосом, и мне ничего не оставалось, как повиноваться и пойти за ним следом. Хозяин дома шёл уверенной походкой на третий этаж, затем завёл в свой кабинет и прижал к стене, поставив руки по обе стороны от моего лица, и таким образом у меня не было сил ни вырваться, ни дать отпор. Лицо Мориарти было хищным, глаза сужены, челюсть крепко сжата, он словно сдерживал себя от чего-то страшного, а я безумно захотела поцеловать его, и не видела причин противиться желанию… Мои губы накрыли его, и я прикрыла глаза, чтобы не встречаться с чернотой глаз босса, а сам он, как мне показалось, явно не ожидал таких действий с моей стороны, и на пару секунд замер в удивлении, но потом собственнически обнял за талию и грубо вжал в стену, углубляя поцелуй и до боли кусая губы. Я почувствовала, как его твёрдое естество упирается в бедро, и желание с головой накрыло нас обоих. Он был возбуждён, я тоже, и ничто не останавливало нас от этого шага. Только не сейчас. Это всё равно должно было случиться, так пусть происходит сейчас, когда я была готова. Поцелуй перерос постепенно в страстный, наши языки сплетались в диком танце, его руки блуждали по телу, разрывая платье в тех местах, где можно было порвать, а моя неопытность заводила мужчину ещё больше. И всё-таки я была немного сведуща в таких делах, благодаря книгам и фильмам, поэтому вела себя более раскрепощённо, так как желала Джима, безумно хотела стать с ним одним целым… Неловкими шагами мы добрались до дивана и упали на него, и мои руки разорвали рубашку босса, пуговицы с тихим лязганьем разлетелись по полу, а мои стоны заполнили кабинет, когда Джим опустил поцелуи на шею, оставляя засосы и местами укусы, тут же зализывал их и проводил горячими ладонями по обнажённым участкам тела, не выдержал и разорвал платье на два куска бесформенной материи, оставляя меня только в чёрном белье и чулках. — Кэтрин, ты сейчас даже не представляешь, как сексуально выглядишь. — Не своим грудным голосом прошептал Мориарти, облизнул нижнюю губу и снова припал к моим губам в поцелуе, а я проводила ладонями по его плечам, шее, дошла до волос и запустила пальцы в идеальную укладку, нарушая её с таким удовольствием, словно получила то, что давно хотела. Его пальцы ловко расстегнули позади бюстгальтер, а губы нашли грудь, терзая соски и ареолы, и с каждой лаской Джим заставлял меня выгибаться ему навстречу, громко стонать и впиваться ногтями в горячую кожу. Все эти ощущения были в новинку, но казались такими приятными, что хотелось ещё, больше и дольше, и Джим давал мне это, лаская грудь губами, заставлял выгибаться, но я понимала, что самое главное и страшное — впереди. Как бы я не хотела его, всё равно боялась грубости, но когда Джим посмотрел в мои глаза, то я увидела там именно то, что хотела знать — надёжность и защиту. Трусики были грубо порваны и выброшены к остальной одежде, вскоре в ним присоединились и брюки Джима, а его пальцы касались именно там, где я хотела, и с каждым таким прикосновением на шее, груди или животе мысли о страхе уходили дальше и дальше, отдавая власть мужчине. Между ног был пожар, казалось, там настолько горячо и влажно, что хотелось сжать ноги вместе и сгореть от стыда, но пальцы Мориарти без препятствий оказались внутри, доставляя колоссальное удовольствие, от которого я выгнулась и громко вскрикнула, не понимая, как ему удаётся так подчинять тело своим рукам. — Ты вся горишь изнутри, Кэт… — Прошептал он на ушко соблазнительным шёпотом, от которого перед глазами появились чёрные круги, и я только судорожно выдохнула, подчиняясь медленному ритму его нежных пальцев внутри себя, и хотела большего. — Джим, пожалуйста… — Я не узнала свой голос — возбуждённый, тихий, требовательный. Мои карие и его чёрные глаза встретились, и я приготовилась к боли, но вместо этого ощутила только его нежный поцелуй на щеке, руки Джима на бёдрах, а затем резкий толчок внутри себя, который принёс больше неприятное ощущение, чем боль. Желание и его ласки сделали своё дело, и боль ощущалась не так явственно, чем я ожидала. Первые толчки причиняли дискомфорт, хотелось отодвинуться от него, но едва слышные стоны любовника не позволяли этого сделать, и я невольно наслаждалась ими. Джим снова поцеловал меня глубоким влажным поцелуем, слегка ускорив ритм, и спустя пару таких движений первые волны приятных ощущений начали давать о себе знать, и из груди непроизвольно вырывались первые стоны наслаждения. Ещё через пару минут я уже громко стонала, прижимаясь к его телу, выгибалась и пыталась оказаться ещё ближе, всё смотрела и смотрела в глаза человека, которому отдалась, которого любила… Нарастающая волна желания усиливалась, скапливаясь внизу живота приятным клубочком, а непрерывающиеся движения Мориарти внутри, его хриплые и гортанные стоны доставляли большее желание принадлежать ему. Вскоре меня накрыла волна приятной неги, вырвав из груди громкий протяжный стон, тело содрогнулось, перед глазами потемнело, и следом последовал такой же оглушающий стон Джима, горячая жидкость окропила мой живот, и мужчина рухнул рядом на диване. Мы вместе пытались отдышаться, прийти в себя, что после такого оргазма было не просто, а я думала о том, что первый секс прошёл более, чем удачно — с тем, кого люблю, и практически безболезненно. — Если бы не твой поцелуй, я готов был убить тебя. — Прошептал он, когда прошло немного времени. Он? Сам? Меня? Звучит странно от человека, который не любит марать руки. — Знаешь, французы называют оргазм — маленькая смерть, так что считай, что ты добился, чего хотел. — Прошептала я, чувствуя, что горло слегка болит от криков, и прикрыла глаза, только сейчас ощущая пульсацию внизу живота, легкую прохладу, горячее тело Джима, и всё это давало хороший контраст, отчего по телу побежали мурашки и хотелось только принять душ и погрузиться в сон, но слова босса вырвали из приятных мыслей. — И всё же, Кэтрин, не надейся, что я всё тебе расскажу. — Да я и не надеюсь, Джим. — Ответила я, подавив тяжёлый вздох и прикрыв глаза. Хотела поговорить с ним, в итоге переспала. — Это тебя не касается. Больше не поднимаем тему. Что я посчитаю нужным — скажу сам. — Сказав это, Мориарти поднялся и подал мне руку. — Идём в душ, необходимо привести тебя в порядок. — Я думала, ты просто уйдёшь, оставив меня одну. — Сказала я то, о чём думала, но Джим только усмехнулся. — В следующий раз я так и сделаю, но не сегодня, всё-таки ты оказалась девственницей. Я думал, Айзек или Браун опередили меня. — Знаешь, я пропущу твои слова мимо ушей, ты оказался первым, но не ставь себе это в заслугу. — Ответила я, приняла его руку, так как самой встать вряд ли бы удалось, и попыталась не дать слезам скатиться по щекам вниз, сейчас не хотелось портить такой момент, но Джим, как всегда, помог это сделать, особо не прикладывая усилий.Глава 14.
23 января 2019 г. в 13:58
Смс от Джеймса пришла на телефон ближе к пяти часам дня, и в ней было всего несколько слов от босса «Будь готова к восьми вечера. ДМ.» Очень содержательно. Я закатила глаза и отложила книгу, глубоко вдохнув и сладко потянувшись на удобном диване в библиотеке, где удобно устроилась под пледом и яблоком в руке под тёплыми весенними лучами солнца у окна.
Кажется, перечитать том произведений Уильяма Шекспира мне не дано, хотя я только сосредоточилась на «Гамлете», ведь до этого все мысли были о Себастьяне, и всё ли с ним хорошо. Может быть, при встрече удастся хоть немного расспросить у Джима в общих чертах о происходящем, а то выходит, что я не знаю совершенно ничего об их планах, только то, что босс посчитает нужным сказать.
Пусть знания поставят меня под удар, но кто будет говорить о безопасности, когда я связалась с самим Мориарти и являюсь чуть ли не его любовницей? Если я буду знать хоть что-нибудь, то смогу в будущем обезопасить себя, разве не так? Или Джеймс не до конца доверят мне, раз не хочет посвящать в другие планы?
Я положила закладку между страниц и поставила книгу на место, направляясь в комнату, чтобы привести себя в порядок, накормить кошку и немного подумать в привычной обстановке о том, как буду говорить с боссом, ведь если не привести верные аргументы, то на победу можно не рассчитывать.