Долгая дорога домой

      Рабочий день закончился. Усталым шагом, хорошо поработавшего человека я прошёл через фойе, мимо ресепшена, где с улыбкой попрощался с девочками-регистраторами. Вышел через стеклянные двери с намерением пройти на стоянку и сесть наконец-то в свою «Адюшу» чтобы с чувством выполненного долга отправится домой. Где меня ждал одинокий вечер, в компании, разве что, героев фильма Кристофера Нолана «Помни».       Когда я уже спускался по широким ступеням лестницы, ко мне подошли два высоких молодых человека в чёрных костюмах частной охраны, и попросили уделить им внимание. Попросить, конечно, это мягко сказано, они настойчиво требовали нанести визит их хозяину, целью которого озвучивались странные обстоятельства получения огнестрельного ранения. Пришлось согласиться, аргументом в пользу положительного ответа явился ствол пистолета, ненавязчиво уткнувшийся мне под рёбра. А при упоминании увечий, которые по моей милости может получить папа, желание спорить пропало абсолютно.       Мне настоятельно рекомендовали захватить всё что может потребоваться для самой сложной операции. Помещение и ассистента обещали предоставить. На вопрос почему бы не доставить пациента в клинику, получил туманный ответ, что больной не транспортабелен. А значит проследовать к нему должен врач. Тем более оплата за все неудобства и издержки будет достойная.       Пришлось вернуться в операционную клиники чтобы собрать все инструменты, которые могут потребоваться мне в работе. Когда проходил мимо девушек на ресепшене, они недоуменно переглянулись, но спрашивать ни о чём не стали. Персонал вёл себя безупречно — никто не задал ни одного постороннего вопроса, тем более за моей спиной маячили исчерпывающими ответами два таких колоритных персонажа.        Попросил Танечку, операционную сестру, находящуюся сейчас на дежурстве, как можно быстрее собрать и уложить в кейс контейнер с нужными при огнестрельном ранении инструментами. Мыслями был уже там, где истекал кровью человек — даже пожалел, что не могу взять с собой эту опытную ассистентку. Кого-то там мне ещё предоставят в качестве помощника? Но тут уж воля хозяина — закон! Да и подвергать девушку опасности, не самая лучшая идея.       Нужный набор тут же был пересчитан и уложен, а Таня встревоженно заглядывала мне в глаза, давая понять что догадывается, чем я собираюсь заняться в ближайшее время, и очень волнуется. Чтобы немного успокоить, легко погладил её по руке.       Глубоко вздохнув, я поудобнее перехватил переданный мне кейс с инструментами и направился к двери. На пороге почему-то остановился и, повернувшись, обвёл тоскливым взглядом это стерильное, но такое уютное и родное для меня помещение. Поймал себя на мысли, что возможно нахожусь здесь в последний раз, качнул головой, не веря в подобное, и вышел.

***

       В машине со мной никто из сопровождающих не разговаривал, предпочитая хмуро отмалчиваться. Да я и не лез с расспросами, не видя для себя полезной подробную информацию об обстоятельствах получения столь специфического ранения, понимая что чем меньше знаешь, тем целее будешь, а о состоянии пациента я узнаю, когда уже скоро лично его осмотрю. Сейчас же смотрел в окно и гадал, сколь долго я буду занят предстоящей операцией, предполагая из всего сказанного, что случай не из лёгких.       Доставили меня по адресу довольно быстро, оказалось что наша клиника, пожалуй, самая ближайшая к месту назначения. В связи с этим отпал вопрос, почему именно я был доставлен к пострадавшему. В округе меня уже успели узнать, и запись на мои плановые операции была внушительная.       Подъехав к высоким воротам, водитель пультом привёл в действие механизм разблокировки. Как только ворота открылись, он быстро проехал во двор, механизм тут же сработал на обратное действие и ворота закрылись, словно отсекая всё что осталось в той жизни.        Вырулив на парковку недалеко от дома, мужчина остановил машину, разблокировал двери, давая понять что я имею относительную свободу действий. Но тут же предупредил, что передвигаться по территории опасно, так как здесь может бегать любимый пёс хозяина — немецкая овчарка Анзор, подчиняющийся исключительно ему, и не всегда дружелюбно настроенный к гостям. Поэтому лучше вести себя спокойно и не дёргаться. С опаской открыв дверцу машины, я прежде чем ступить на парковку, внимательно, насколько хватало поля зрения, огляделся, убедившись что пса поблизости не наблюдается. Не хватало ещё приехать покусанным своенравным псом с подобного визита.        Выбрался из автомобиля, машинально отметив что погода стремительно меняется — потемнело, тёмная туча начала двигаться в нашу сторону, закрывая собой светлую полоску небосвода. На землю упали, предвестниками ливня, первые капли дождя, ухудшая и так нерадужное настроение.       Сопровождавшие меня секьюрити быстрыми шагами направились к заднему входу. Я шел не отставая — строить из себя героя не считал достойным профессионала — меня ждал пациент. Кейс с инструментами был в руке у одного из моих конвоиров. В том же быстром темпе поднялись по неширокой лестнице на второй этаж, чуть пробежали по коридору, и меня практически втолкнули в помещение, видимо бывшее спальней раненого хозяина, предварительно сунув мне в руки кейс — манеры у этих мартышек были соответствующие. Сами же они то ли предпочли остаться за дверью, то ли это было правилом, но мне сказали, что меня встретят и всё покажут.       То что оперировать уже никого не нужно, я понял сразу, как только увидел землистый цвет лица и широко открытые, застывшие глаза покойника. Огнестрельная рана, судя по окровавленной, с зелёными разводами повязке, пришлась в живот, наверняка повредив кишечник, а там уж и перитонит не заставил себя ждать, инфекция быстро распространилась, и в этом случае промедление с оказанием медицинской помощи стоило человеку жизни.       В углу комнаты отыскался, сидящий на полу, всхлипывающий парень в медицинском халате и шапочке. Он испуганно глядел на меня, видимо, не зная чего можно ожидать от моего появления. И это обещанный мне ассистент? Да он же студент ещё, какой он может иметь опыт в подобных случаях, хорошо если названия инструментов успел выучить. Меня разобрала злость на тупоумных верзил, додумавшихся притащить на операцию непонятно кого. Я опустился на пол рядом с парнем.       — Давно сидишь, почему именно ты оказался здесь? Поопытнее никого не нашлось? Хотя здесь и опытный не справился бы — срочная операция требовалась сразу же и не на дому. В этих условиях, без реанимационного оборудования пациент всё равно не выжил бы, да и время было упущено. Условий абсолютно никаких, что за средние века. Даже после операции и реанимации никто не дал бы гарантии на благоприятный исход. Дилетанты! Угробили человека, нет бы сразу в больницу доставить, возможно спасли бы его, но и в этом случае не факт, — вполголоса, не понятно зачем выговаривал я испуганному студенту, надеясь всё же, что человеческая речь и уравновешенная интонация выведут его из ступора. Когда сошли первые гневные порывы, до меня наконец-то дошло, что его, как и меня, никто не спрашивал — просто поставили перед фактом и сюда притащили. А значит мы с ним находимся сейчас в одном положении, и выходить из него нам надо вместе. — Я будущий хирург, когда спросили так и сказал, у нас учебная практика в больнице была. Наш курс и не допускали ещё ни к чему, только смотреть разрешали, и то только в лёгких случаях. А они, — он кивнул в сторону двери, — даже слушать больше ничего не стали, привезли сюда и велели хозяина к операции готовить. При мне звонили, спрашивали, где им хорошего врача взять, видимо на вас им и указали. Я слышал приметы: средний рост, худощавое телосложение, чёрные волосы, нос с горбинкой и карие глаза, их один из них повторял, когда записывал. Им и адрес вашей клиники дали и машину вашу описали. — подтверждая мои догадки, проинформировал парнишка.       — И что нам теперь делать? Нас ведь теперь отпустят отсюда… живыми? Мы же в его смерти не виноваты совсем, они сами его состояние запустили, — немного помолчав задал интересующие и меня вопросы парень. — Боюсь, тому что пациент умер, наши сторожа рады не будут. И доказать их причастность к его смерти представляется мне абсолютно невозможной, они просто не поверят что мы были не в силах его спасти. Таким образом, встал вопрос: как нам отсюда выбраться, и как сделать это незаметно. Звукоизоляция тут похоже замечательная, но рано или поздно сюда войдут, узнать окончилась ли операция, так что сидеть и надеясь на чудо — не выход. И даже, если мы сможем выбраться на улицу через балкон, что тоже проблематично, если только не прыгнуть, надеясь ничего не сломать, то и там нас поджидает опасность в виде свободно разгуливающего по территории пса вот этого покойника, который отличается нестабильным поведением и способен нас банально покусать, если не загрызть. Но даже если от пса мы сумеем отбиться, то ворота преодолеть нам вряд ли под силу, хотя не исключена возможность, что каким-то образом мы всё же сможем это сделать просто помогая друг другу. А значит сбежать нам попытаться стоит. Твоё имя они знают? — парнишка отрицательно качнул головой. — Вот это хорошо, значит хотя бы ты будешь в полной безопасности, а я постараюсь что-нибудь придумать, если выживу. В крайнем случае, на время куда-нибудь уеду — давно в отпуске не был. Ну что, решено? Бежим? — Решено, всё равно хуже уже не будет. Тут второй этаж, не так уж и высоко, давайте посмотрим, может, и бояться нечего.       Выбравшись из облюбованного нами угла на полу, мы дружно подошли к окну, за которым вовсю бушевал дождь с грозой. Открыв пошире балконную дверь, я перегнулся через ажурные металлические перила, стараясь разглядеть, что ожидает нас при приземлении. В принципе если перелезть через перила, и повиснуть на нижней части балкона, то будет не так уж и высоко — разбиться не должны. А гроза скроет все посторонние шумы от передвижения. Мой соучастник по побегу, видимо, пришёл к такому же заключению. И мы переглянувшись, дружно полезли через перила, причём я не забыл прихватить свой кейс с инструментами, скинув его в подставленные руки уже спрыгнувшего на газон парня. Впрочем как только сам оказался внизу, я тут же его взял обратно, надеясь отмахнуться им от пса в случае его появления около нас — я и покрепче мальчишки и посноровистее, да и соображаю, не в пример ему, быстро.       Мы сумели незамеченными добежать до высокой стены кирпичного забора. Поставив кейс на землю рядом с собой, я сложил ладони лодочкой, показывая что первым хочу переправить через препятствие своего спутника. Тот понятливо поставил обутую в кроссовок ногу в мои руки и я с силой подкинул его вверх, надеясь, что удача ему улыбнётся, и он сможет с первого раза зацепиться на стене. Видимо я удачно его направил, ухватившись за верхнюю часть забора, парень подтянулся на руках и, перекинув ногу, сел наверху. Он тут же начал опускать как можно ниже руки чтобы я смог за них уцепиться.       Но тут откуда-то из-за пелены дождя ко мне с лаем быстро начал приближаться пёс. Несколько раз неудачно подпрыгнув, надеясь всё же ухватить протянутые руки, я в последний момент перед броском собаки развернулся, пристально уставился прямо в разъярённые собачьи глаза, давая понять что не уступлю, что я здесь хозяин положения. А сам медленно начал нагибаться за кейсом, стоявшим недалеко от моих ног. Я уже успел надёжно уцепиться за ручку кейса, намереваясь оглушить им пса, когда тот прыгнет. Тот пока лишь лаял, иногда переходя на рык, ощеривая в злобном оскале пасть и не сводя с меня внимательных глаз, надеясь дождавшись моей фатальной ошибки, когда я отведу от него взгляд, вцепиться мне, если не в горло, то в любую другую часть тела, повалить, а там и забрать жизнь. Всё это ясно читалось по его глазам. И он дождался своего.       Между раскатами грома и ослепительно сверкавшую молнию я чётко услышал, а затем и увидел быстро приближающихся, оскальзывающихся на ходу охранников с пистолетами, готовыми стрелять в любой момент. И тут я понял что отвлёкся от не менее страшного врага, пёс быстро бросившийся вперёд вцепился мне в свободную руку, и, остервенело мотая головой, начал трепать её из стороны в сторону, одновременно всё сильнее сжимая челюсти, стремился перегрызть мне кость. От шока я даже забыл, что сжимаю в руке увесистое оружие в виде кейса, а опомнившись попытался размахнуться для удара, но коварный дождь сделал своё дело — при замахе у меня потерялась устойчивость и, оскользнувшись, я рухнул на землю.        Охрана, затормозившая было при виде озверевшего пса, снова двинулась в нашу сторону, рассудив, видимо, что мёртвый хозяин за убийство любимца явно покарать уже не сможет. А значит, такой машине для убийства жить точно не стоит, кто знает, в какой момент пес опять озвереет и набросится на очередную жертву.       Подбежав к нам на расстояние уверенного выстрела они открыли огонь сначала по псу, а потом я увидел дуло пистолета, направленное мне в голову.       Последнее что я помню, это яркий всполох молнии и полёт в вязком белом тумане — меня унесло неизвестно куда.