Справедливость свыше

«Справедливость – вещь относительная, — думал Габриэль, стоя у могилы своего сына. – Одни говорят, я был прав, отпустив тогда Вивьен, после того, как убил Эштана. Ведь он был убийцей моего сына, а не она. Другие считают, что девчонка хоть и косвенная, но причина, и должна была умереть с ним. Не знаю, кто все же прав, но как вожак и тот, кто есть закон, я рассудил так: смерть — убийце, изгнание – предательнице. Но пусть только попробует еще раз показаться мне на глаза…» *** Рэм резко сел на кровати. Ему опять снился сон. И вновь в этом сне был человек… вернее, нечеловек… точнее… мальчик просто не знал, как его назвать. Нечеловек, но и не оборотень… скорее подходило слово – "волк". Да, это был именно волк. Сильный, красивый, но невероятно опасный и свободолюбивый. Таким нельзя было не восхищаться, в него невозможно было не влюбиться, но нереально было и удержать. Простой смертный привлек бы его внимание на минуту, выдающийся — на час. Даже другие волки и волчицы не могли долго хвастаться тем, что он рядом. Рэм грустно вздохнул. Он был самым обычным мальчиком, шестнадцати лет от роду. Ничем не выдающейся жертвой неудачного брака, узы которого до сих пор влачили его родители. Единственной отличительной чертой была его внешность. Коротко ее характеризовали, как "неприлично красив". Действительно, длинные (до лопаток) волосы, тонкое лицо, большие серые бархатистые глаза, кремовая кожа, стройное и красивое тело – из-за всего этого Рэма часто принимали за девушку, что его невозможно бесило. Однако было еще кое-что, чего о Рэме не знал никто. Он видел сны. Причем не просто сны, это были обрывки жизни одного... существа. Волка. Без звука, но полные красок и событий, заставляющие хотеть смотреть еще и еще. Там мальчик видел его со всех сторон его натуры. С друзьями, с врагами, с женщинами и с его стаей. Рэму было до боли обидно, что это всего лишь сны. Он видел многовековую жизнь волка и мужчины, которым он становился, и безумно хотел стать хоть малой, но частью этой жизни… Мальчик давно и бесповоротно влюбился и часто плакал во сне, понимая, что все это нереально. *** Недавно Рэм уговорил родителей нанять ему учителя рисования, вернее уговорил отца, так как на удивление мать в этот раз была полностью на его стороне. Он сразу же, пропуская пейзажи, начал учиться рисовать портреты, чтобы как можно быстрее нарисовать своего возлюбленного. Хоть так приблизиться к нему, получить осязаемое доказательство его существования… Разумеется, оно будет на бумаге, разумеется, но ведь даже если бы волк на самом деле жил на белом свете, он бы никогда даже не взглянул на Рэма, но… Юноша смотрел на потрет гордого мужчины с волчьими глазами и молча страдал. "Но хоть что-то… пусть и обман…" *** Когда Рэм спустился на кухню, там привычно никого не было. Мать, тоже порой напоминавшая ему волчицу, не потерпела бы, чтобы прислуга постоянно находилась в доме. Сами же родители наверняка уже разъехались по делам. Вздохнув, мальчик сел завтракать. И тут случилось невероятное – вошел отец. — Доброе утро. — Доброе, — автоматически ответил удивленный до невозможности сын. Дэниэл Эрдо, именно так звали мужчину, был богатым предпринимателем и просто не мог в девять утра все еще быть дома. — Вивьен уехала на праздник, который каждый год отмечают где-то в Италии… — Не поздновато ли для Венецианского карнавала? – не поверил Рэм. – Дело уже к декабрю… — Я откуда знаю?! – раздраженно пожал плечами отец. – В общем, она уехала, и я хотел тоже съездить куда-нибудь с тобой… "В отместку ей", — мысленно добавил сын. — Куда хочешь? – вопрос, разумеется, был риторическим, потому как Дэниэл тут же продолжил. – Лично я планировал Венгрию. "По созвучию и удаленности", — вновь прокомментировал сын. Вслух же сказал: — Конечно. — Вот и отлично, — улыбнулся отец. – Собирай вещи. *** — Ты с ума сошел?! Какой черт понес тебя в Венгрию?!! На минуту оставить нельзя!!! – грохотала трубка голосом Вивьен. — Дорогая, — ровным будничным тоном возражал Дэниэл с крайне скучающим лицом. – Ты отдыхаешь, почему же нам нельзя? — Так и отдыхали бы где-нибудь на юге! Какого … вас понесло в северные леса!?!! Уставший от бесплодных переговоров отец повесил трубку. — Так, можешь погулять по городу, до одиннадцати только вернись, — бросив это сыну, мужчина ушел куда-то, искать себе взрослых развлечений. Рэм чисто машинально кивнул, он давно привык к такому отношению родителей плюс сегодня, в кои-то веки ему было, куда пойти! Волк, которого видел во сне мальчик, владел замком. И однажды парень увидел на стене странную надпись, он перерыл весь интернет и понял, что этот замок находится в Венгрии, точнее в Будапеште. Где сейчас находился и он сам! Быстро собравшись, Рэм вышел на улицу и направился в сторону, где в его сне был замок. Как ни странно, но на том же самом месте, что и во сне, действительно стоял замок, и очень похожий на тот. Были, конечно, и отличия, но ведь последний раз, когда мальчик его "видел", на дворе стоял конец XIX века, то есть это было больше ста лет назад. Рэм глубоко вдохнул и постучал в дверь. По ту сторону не раздалось ни звука. Вздохнув, он уже хотел уходить, как дверь резко распахнулась. — Чего надо? – спросившим был парень лет двадцати пяти, блондин и явно не слишком довольный тем, что кто-то выдернул его на улицу из теплого помещения. Но мальчик почти не заметил этого, куда больше его поразило то, что парень двигался настолько бесшумно. «Почти как... волк». Нет, конечно, блондин не был "его" волком, просто сам он вполне мог принадлежать стае. — Я… эээ… — Рэм не знал, что сказать. — Раз сам не знаешь – вали, — парень начал закрывать дверь. – Еще увижу… Договорить ему не удалось. Во двор въехало несколько черных машин, и блондин изменился в лице: — Ох, черт… Думал, они шутили… Он никогда так рано не приезжал… Кортеж остановился, и из машин стали выходить… люди. Нет, Рэм почувствовал каким-то внутренним чутьем. Это были волки. И вдруг Рэм вздрогнул и задохнулся. Из одной из центральных машин вышел… "его" волк. Красивый, темноволосый мужчина в черном, с красиво очерченными губами и гордой посадкой головы, явный "вожак" этой "стаи", направился ко входу. На мальчика он глянул лишь мельком, затем обратился к блондину: — Все готово? — Ааа… да, господин, меня предупредили о вашем приезде. Я все… — затараторил парень. Мужчина прервал его взмахом руки. — Вот и отлично. Волк ушел в замок, за ним потянулись остальные. Рэм еще какое-то время стоял, а потом резко сорвался с места и кинулся прочь. *** Габриэль стоял на балконе центральной залы своего замка и хмуро смотрел на чуть виднеющиеся здесь далекие огни Будапешта. Вожак лугару сам не знал, зачем он сюда приехал. Венгрия в большинстве своем была избавлена от волков много лет назад и поэтому не была полностью под его рукой. "Можно было более плодотворно и приятно провести время в Румынии, никуда не уезжая…" Порыв холодного ветра хлестнул его по лицу. Габриэль поморщился и отпил из бокала, который покачивал в пальцах. Мысли волка вновь потекли произвольно и даже лениво. Но что-то цепляло их, мешая обрести покой. Что-то, что произошло сегодня. И подсознание пыталось обратить на это его внимание, но Габриэль все не мог понять, что же это было. "Мальчишка, — наконец вычленил он мысль. – Не из наших, но… но было в нем что-то знакомое… Где я мог его раньше видеть? Или кого похожего на него?" Ответ пришел неожиданно быстро. Габриэль даже вздрогнул от возникшей мысли. — Машину! – рявкнул он, буквально вылетая в коридор. *** «Он существует! Он реален!» Рэм лежал на кровати и смотрел в потолок. Произошел обвал его мира. Он увидел человека, о котором грезил всю жизнь, вот только теперь встал вопрос, насколько сны совпадали с реальностью? По первому впечатлению, полностью. Но тогда… тогда Рэм одновременно терял все. Ведь такой человек никогда не обратит внимания на него. Нет, разумеется, этот мужчина не жил несколько столетий, не обладал паранормальными способностями или ... был таким? Волк... Его волк... но все равно, разрыв между ними был очень велик. «Кто он, а кто я?! Да он даже не обратил на меня внимания...» Из невеселых мыслей мальчика вырвал звук шагов и громкие голоса. — И зачем… — Мы срочно уезжаем. — Но… — Срочно! В дверь быстрым шагом вошла мать, отец едва поспевал за ней. — Рэм, собирай вещи. — Я.. я не хочу уезжать... Вивьен, опешив от такой наглости, влепила Рэму затрещину. — Живо!!! Мальчик начал быстро собираться. В отличие от попытавшегося и дальше брыкаться Дэниэла. Однако в оперативном режиме через полчаса их семья все равно покинула отель. Уже сидя на заднем сидении, Рэм обернулся и вновь увидел того странного мужчину. Он выходил из машины и шел к их отелю. — Прощай... любовь моя… — в никуда шепнул мальчик. И отвернулся. Рухнули все его мечты.... *** "Она совсем обнаглела?! Любому идиоту известно, что Венгрия и Будапешт, в частности – такая же моя территория, как и Румыния! А она тащит сюда своего сына! Или это попытка поиздеваться надо мной?!!" Машина остановилась, и Габриэль буквально выпрыгнул из нее, не дожидаясь, пока охрана откроет дверь. В отеле узнали даже старую фотографию Вивьен. Эта мерзавка не потрудилась хотя бы чуть-чуть сменить внешность! — Да, эта женщина была. Жутко нервничала, спрашивала про постояльца, заселившегося сегодня с сыном. Я ей сказал, она по представленным документам его жена… Через полчаса, минут за пять до вашего прихода они съехали. Вроде бы направились в аэропорт… Выругавшись, Габриэль кинулся назад к машине. Водитель дал по газам. И вскоре волк влетел в аэропорт. Лихорадочно осматриваясь вокруг, он, наконец, заметил у дальнего выхода Вивьен и знакомого мальчика. Рядом с ними был еще темноволосый, сильно раздраженный мужчина, видимо, муж и отец. Они уже уходили, пройдя таможню, и остановить их за оставшееся до отлета время, было нереально даже при той власти, которой обладал Габриэль. Единственный вариантом было задержать вылет самолета, но при таком раскладе поднялось бы море лишней шумихи… Зло саданув по ограждению, вожак повернулся к своей охране. — Узнать, под каким именем она улетела, — протянул фотографию Вивьен. – С кем и куда. Срочно! Я хочу, чтобы мы отправились за ними и забрали кое-что, что теперь за ее наглость принадлежит мне. *** Вивьен перестала дергаться лишь тогда, когда шасси коснулись посадочной полосы аэропорта имени Шарля де Голля. — Кажется, обошлось… — Что именно? – недовольно спросил Дэниэл. — Ничего, — зло бросила Вивьен. Рэм молчал, позволяя родителям самим решать свои проблемы и попутно волочить его куда надо. В гостинице он, как всегда, ушел в другую комнату, лег там на кровать и попытался систематизировать разбитые внезапным отъездом мысли. За стеной звучали раздраженные голоса, потом все стихло, видимо, родители ушли. Мальчик рискнул выйти в гостиную. Там было пусто и скучно. Он залез с ногами на диван и собрался включить телевизор… Дверь едва не слетела с петель от резкого удара. В номер, сверкая глазами, вошел… волк. "Его" волк. Он окинул комнату взглядом, как будто принюхался, потом кивнул на Рэма. — Мальчишку с собой. Жаль, но, похоже, не повидаемся со старой знакомой. Будет хоть сувенирчик. Как Рэм не брыкался, его схватили, да и что мог сделать худенький хрупкий мальчик здоровенным волкам… «Что случилось? Почему ОН решил похитить меня? Что ему надо от меня?!» Вожак вышел, и мальчишку поволокли за ним. Он вскрикнул, но, когда Габриэль повернулся к нему, прикусил губу и чуть вздернул подбородок. Волк только хмыкнул. *** Габриэль был жутко зол, ему не удалось застать Вивьен. Он хотел отобрать у нее сына, глядя ей прямо в глаза. Не вышло. "Ну, ладно. Мальчишки хватит. Главное теперь, чтобы она поняла, от кого был привет". Вожак на минуту вернулся в номер и оставил на диване розу. Причем не обычный цветок, а розу, лепестки которой, казалось, были окрашены на-стоящей кровью, их будто только что обмакнули в нее. Вивьен должна была точно знать, что такое "чудо" мог оставить только он. Быстрым шагом Габриэль направился по коридору к задней двери, чтобы никто не видел их "сувенир". Проходя мимо лестницы, спускавшейся в главный зал, боковым зрением волк заметил искомую девушку и приостановился. — Несите это в машину, — не оборачиваясь, бросил он охране. – А я выйду через главный вход. Все, кроме двоих самых матерых волков из личной охраны, продолжили свой путь, унося сына Вивьен. Габриэль же с оставшимися спустился по лестнице в главный зал и направился к выходу. *** Дэниэл, откровенно скучал, стоя рядом с женой. Вивьен безуспешно пыталась кому-то дозвониться, а ему и дела не было. — Черт! — Может, пойдем уже в номер? – мужчина задал вопрос, но к ответу прислушиваться не стал. Его внимание привлекла троица, потрясающе походившая движениями на его жену. – Что за странные типы… — Где? – Вивьен почувствовала запах волков и резко обернулась. – О Господи! Она увидела Габриэля и двух его самых сильных телохранителей. Но они как будто уходили… "Странно… Если только они не…" Забыв о возможной опасности, Вивьен кинулась вперед. Она не думала сейчас о том, что они даже порознь сильнее нее, не то, что вместе. Сейчас ее вел слепой инстинкт защитницы своего путь и нелюбимого, но детеныша. Как в замедленной съемке, волчица увидела, что волки остановились. Габриэль сделал легкий, почти неуловимый знак остальным и двинулся ей навстречу. С насмешливой улыбкой он лениво отбивал ее удары, а потом одним своим движением отшвырнул Вивьен на несколько метров. Все так же улыбаясь, ее бывший вожак развернулся и вместе с телохранителями ушел прочь. Но это уже было не важно. Сознание Вивьен тянуло ее в другую сторону. Ничего не объясняя потрясенному мужу, она кинулась в номер, ожидая увидеть там растерзанное тело Рэма. Но его там не было. Только выбитая дверь и необычная роза на диване. "Они забрали его. Значит, Габриэль приготовил ему что-то пострашнее смерти". Теперь Вивьен просто обязана была дозвониться другу и вытащить своего сына. Рэма, не церемонясь, запихнули в багажник. Он сжался в комочек, пытаясь понять, зачем он им. «Но зато я еще увижу его... Он такой... Это того стоит... Любовь стоит всего». Мальчик чуть улыбнулся и постарался расслабиться. Габриэль с телохранителями вышел из гостиницы и кивнул своим. — В багажнике, — сказал водитель. — Отлично, — недобро усмехнулся волк и сел на заднее сидение. Сейчас волк мог позволить себе расслабиться. Вивьен не скоро оправится от такого удара. Конечно, она попытается мстить, но мстить ЕМУ. Он едва не рассмеялся. "Я тебе не по зубам, деточка". Положив голову на спинку, он прикрыл глаза, наслаждаясь спокойной поездкой, после всей той беготни, которую устроила им изгнанница. Кажется, он задремал, потому что, открыв глаза, увидел телохранителя, который легонько тряс его за плечо. Тот сразу же отстранился: — Прибыли, господин. Вожак кивнул и вышел из машины. — Как мальчишка? — спросил он, поднимаясь по трапу. — Спит, — лаконично ответил охранник. Габриэль удовлетворенно кивнул и посмотрел, как машину загоняют в грузовой отсек его самолета. "Скорее всего, парень даже не поймет, что мы перелетели из одной страны в другую. Подумает, что мы просто долго ехали на машине. Что ж, будет, чем его "обрадовать", — волк зло усмехнулся и поднялся на борт. *** Рэм проснулся от того, что щелкнул открывающийся багажник и на него упал свет. — Вылезай. Или тебе помочь? Мальчик хлопнул ресницами и сел, оглядевшись. — Хм... — вылез из багажника и посмотрел по сторонам. Он видел перед собой большое поместье и внушительных охранников, смотревших на него. — Я... — Пошли... — один из них толкнул его в спину, и Рэм пошел вперед. «Я и не знал, что у волка загородное поместье во Франции... Он так богат?» *** Габриэль прошел по едва прогретому дому. Наступала зима, а она в этих краях всегда была суровой. Дом, несмотря на великолепное отопление, уже начинал замерзать. «Черт, скоро придется переехать в город...» С недавних пор волк не любил Бухарест. Ведь там погиб его сын... Войдя в свою комнату, он с удовольствием отметил, что в ней идеальный порядок. Все-таки его боялись и работу выполняли на совесть. Вожак подошел к окну и посмотрел на заснеженный лес. «Скоро луна. Но можно побегать и до полнолуния...» *** Пока они шли по дому, Рэм успел замерзнуть. Он весь дрожал, чуть постукивая зубами. Его вытащили из дома в одной футболке, и сейчас мальчик умирал от холода. «Куда они меня ведут? Неужели к нему? Я так хочу снова его увидеть...» Перед глазами стоял облик вожака. «Как его зовут? Я столько лет знаю его, и до сих пор не знаю, как его зовут...» Габриэль чуть повернул голову на звук шагов. Один из охранников привел мальчишку. Вожак кивнул ему и тот вышел. Повернувшись, волк осмотрел парня с головы до ног. — Мда... — увиденное мало его впечатлило, он видел и покрасивее... девушек. — Ты знаешь, кто я? Дрожа, Рэм поднял красивые глаза и прошептал: — Волк... В его словах не было страха. Только констатация факта. Он впитывал каждую черточку в его внешности и облике, ловя каждое движение и каждый жест, откровенно любуясь мужчиной. Тот прищурился. — Тогда ты знаешь, почему ты здесь, — он вновь отвернулся к окну. — Как поживает Вивьен? — Моя мама? — серые глаза удивленно распахнулись. — А откуда вы ее знаете? Габриэль вновь повернулся к нему, недовольно посмотрел на мальчика. — Дурачком-то не прикидывайся. Или она не все тебе рассказала? «С нее станется. Могла и умолчать своей новой семье, о нашей... размолвке». Тихо: — Мама немногое мне рассказывает о своей... жизни. Взгляд Рэма был грустным. — Я даже не знаю... как вас зовут... хотя... знаю вас давно. Волк вскинул бровь, но оставил последнее высказывание без комментариев. — Что ж, — он вернулся к созерцанию леса, который был ему более приятен. По крайней мере, его он не хотел порвать на куски. — Похоже, мне придется просветить тебя. Рэм обнял себя руками, пытаясь согреться. — Говорите... я хочу знать... Вожак презрительно фыркнул. — Поверь, твое желание интересует меня в последнюю очередь, — глаза чуть сузились от злости, но он продолжал смотреть на лес и парень мог этого не видеть. — Твоя мать с детских лет была многим мне обязана, но даже не это главное. Она была частью моей семьи. А потом... — руки непроизвольно сжались в кулаки. — Она предала меня. Пошла против нас всех. Чуть не погубила стаю... Габриэлю пришлось замолчать, потому что его буквально трясло от ярости, а голос от злости перешел на низкие частоты и напоминал больше звериный рык, чем голос человека. Мальчик опустил глаза. — Я понимаю... Вы должны были заботиться о всех... Помнить о многих... Вы… не простили ее? — ПРОСТИЛ!?!!! — кажется, рев волка услышали далеко за пределами дома. Не часто вожак так выходил из себя. Рывком повернувшись, он вперил взгляд в мальчишку. — Предательство не прощают! А тем более такое! Я жалею, что не убил ее!! Жалею каждый божий день!!! Она должна была сдохнуть со своим ... ... ... за смерть моего сына!!!! Всхлипнув, Рэм попятился. — Прошу... не надо... Я не знал... – он почти врезался спиной в дверь. Мальчик со страхом смотрел в его звериные глаза, он помнил, КАК наказывает волк своих за непослушание. — Не надо... Губы Рэма дрожали от холода и страха. Габриэль медленно прикрыл глаза, глубоко задышал, чтобы успокоиться. Через минуту он открыл уже обычные человеческие глаза. — Итак, думаю, ты все понял, — голос волка еще слегка порыкивал. Мальчик кивнул и опустил перед ним голову так, что волосы закрыли лицо. Он все еще дрожал, обхватив себя руками. — Я... я понял... сэр... Только... зачем я вам нужен? Вы... вы могли меня просто убить... — голос дрогнул. — Убить? — глаза волка насмешливо вспыхнули, а губы искривила злая усмешка. — Нет. Это слишком просто и скучно. Тебя ждет другая участь. Хотя закончится все, конечно же, твоей смертью, тут ты не ошибся. Рэм кивнул. — Хорошо... Я... готов к смерти, — серые глаза встретились с карими. — Теперь я могу умереть... Волк захохотал. — Какой же ты непонятливый! Ты будешь жить... пока Я не решу, что твое время пришло. — Тогда… раз вы хотите, чтобы я пока жил... Может, вы дадите мне согреться? — губы юноши почти посинели. Вожак склонил голову набок, глаза нехорошо блеснули. — О, это обязательно, — он подошел к креслу и сел, все еще глядя на мальчика. Тот посмотрел на него и, дрожа, прошептал: — О чем вы? Я замерз... Габриэль хитро посмотрел на него, губы искривила усмешка. — Видишь ли, в чем дело, — он поднял руку и стал рассматривать свои безупречные ногти. — Моя жена сейчас в отъезде и мне скучно. Рэм вскинул тонкую бровь. — Мне что, развлекать вас? Петь и танцевать я не умею... Только рисовать... Волк опустил руку и недоверчиво глянул на него. Потом вновь засмеялся. — Спорю на что угодно, ты еще девственник! Несмотря на холод, щеки юноши вспыхнули нежным румянцем. Он вздернул подбородок. — А причем тут это?! «Да я все бы отдал, чтобы только он поцеловал меня... Но... он же мужчина...» Габриэль провокационно вскинул бровь и качнул головой. — Подойди. Дрожа, Рэм шагнул к нему и подошел почти вплотную. Он дрожал уже не только от холода, но от предвкушения. Серые глаза были почти испуганными. Волк резко выбросил руку вперед и, схватив за футболку, дернул мальчика на себя. Когда тот упал, быстро нашел его губы и впился в них. А руки, тем временем, заходили по юному телу, расстегивая и разрывая одежду. Рэм всхлипнул и забился в его руках, пытаясь вырваться. — Не надо! Пожалуйста! — но с каждой секундой его воля ослабевала под губами волка, и Рэм застонал, подрагивая в его руках. Волк зло рассмеялся. Не слушая мальчика, спустил его джинсы до колен и толкнул на стоящий недалеко стол. Пока тот был оглушен сильным ударом о гладкую поверхность стола, подошел и, расстегнув брюки, навалился сверху. Рэм закричал и попытался вырваться из его рук, но даже не пошевелился. — Пожалуйста, не надо... — жалобно всхлипнул юноша. Но почувствовал лишь пальцы, ощупывающие его задницу. Рэм сомкнул бедра, но Габриэль резко ударил его по бедру. — Ноги! Рэм тихо всхлипнул и развел ноги, а потом закричал от сильной боли, разрывающей его почти пополам. — НЕТ!!! — он потерял сознание, еще до того, как Габриэль кончил. Чуть позже вожак оттолкнулся от стола и посмотрел на мальчика, валяющегося на нем. Он привел себя в порядок и издевательски бросил: — Это было прекрасно. Затем вышел в коридор и позвал прислугу. — Уберите здесь. Сам же ушел вниз. Горничные быстро принялись убирать кровь, а охранник оттащил бесчувственное тело в комнату, отведенную теперь Рэму. *** Юноша пришел в себя в какой-то комнате на постели. Между бедер саднило, и даже лежать было больно. Он тихо заплакал, уткнувшись в подушку, натянув на себя покрывало. — Он... но почему? Почему так? Ведь я люблю его... — Рэм разрыдался. *** Через полчаса Габриэль поднялся наверх и нашел того охранника, которому поручил Рэма. — Как он? — Сломан. Плачет, — бесстрастно ответил волк. Вожак просто кивнул. Он не знал, должен ли он испытывать сейчас какие-нибудь чувства, но почему-то не чувствовал ничего. — Надо будет потом его навестить... Войдя к себе в комнату, Габриэль впервые не порадовался чистоте. Ему захотелось увидеть мальчика на том же месте и посмотреть, что будет. Возможно, даже продолжить с ним, но уже в своей постели. «Надо будет сходить...» Несмотря на эти мысли, волк сходил в душ, разделся и один лег спать. «Завтра». *** Рэм, немного согрелся и слезы высохли. Боль стала утихать. Он поискал в комнате и нашел в тумбочке блокнот и ручку. Он лег и стал рисовать. На листках стал возникать Габриэль. Его глаза, руки. Вот он в куртке выходит из машины. Вот он улыбается. Вот его глаза горят гневом. Рэм не мог остановиться. Через пару часов зашла горничная и молча оставила одежду для него. Рэм, как только она вышла, радостно бросился одеваться. Юноша посмотрел в окно. Было уже темно, и он решился. «Я сбегу... Я нужен ему лишь для мести... Это... неправильно... лучше бы он убил меня сразу...» Мальчик зашнуровал ботинки. «Скорее всего, я во Франции, а так как знаю французский. Как-нибудь доберусь до города, тогда там…» Он приоткрыл дверь и высунулся в коридор. Охраны не было. «Придурки…» Юноша хмыкнул и почти бесшумно выскользнул из дома, прихватив чью-то куртку, валявшуюся в коридоре. Рэм бежал, пытаясь забыть про боль, перебираясь через стволы деревьев и иногда поскальзываясь на снегу. К утру, он с трудом, из последних сил, добрался до города. Мальчик проскользнул в церковь, хотя та и была заперта, но ему это удалось. Он лег на одну из скамеек и попытался согреться. Тело ныло от усталости и боли. *** — Хозяин? Габриэль недовольно приподнял голову. Рядом с кроватью стояла одна из горничных. Волк вопросительно поднял бровь, учитывая, что за окном еще было темно, расклад ему совсем не нравился. — Хозяин, — опять дрожащим голосом начала девушка. — Ваш мальчик сбежал... — ЧТО!?!! — вожак мигом слетел с постели. — Когда? Как? Почему не остановили? Кто дежурил сегодня?! Несчастную затрясло. — Мой муж... Габриэль прикрыл глаза и постарался успокоиться. — Жить будет. Но пусть уберется отсюда ДО моего возвращения. Волк быстро оделся и кинулся вниз, не слушая ее счастливое: — Спасибо! «Конечно, стоило убить придурка, но... К черту, сейчас есть дела поважнее. Куда мог дернуть этот малолетний идиот? Хотя он ведь считает, что мы во Франции, значит, к городу. Ближайший здесь недалеко. Его и обыщи первым». Внизу вожак потребовал машину и один поехал в город, провинившуюся охрану он сослал в лес и более далекие города. «Пусть ума набираются!» И все только из этих целей. Можно было вообще дождаться, когда паренька схватит полиция, но был шанс, что он заблудился. Серьезных проблем Рэм в любом случае не доставил бы, но жалко Габриэлю почему-то было бы. *** Утром, когда уже во всю светило солнце, Рэм выбрался на улицу и огляделся по сторонам. — И куда мне идти? — он вздохнул и пошел вдоль улицы, пока не натолкнулся на полицейского. Рэм заговорил с ним по-французски и понял, что тот ничего не понимает. Он растерялся окончательно. Полицейский что-то спросил у него, а потом схватил его за запястье и что-то крикнул в переулок. Там стояла служебная машина. Рэм внезапно понял. — Не надо в полицию! – он попытался вырваться. В это время Габриэль медленно объезжал улицу за улицей, пытаясь почуять мальчика. Но удача улыбнулась ему еще шире, чем он предполагал. Заметив полицейского держащего Рэма, волк чуть не рассмеялся. — Дурачок. Куда ты убежишь в моих владениях? Но, несмотря на слова, поступок и умелость мальчишки, вызвали у него уважение. Остановив машину рядом с полицейскими, волк вышел и быстро заговорил с ними по-румынски. Его узнали в доли секунды и были готовы исполнить все, что он прикажет. "Хотите мальчишку? Да, пожалуйста. Нам же мороки с беспризорным нелегалом меньше. Считайте, что мы про него уже забыли". Поговорив с ними, Габриэль крепко ухватил паренька за плечо и посадил на сидение рядом с водителем. Заблокировав его дверь, обошел машину и сел на водительское место. Дал задний ход, развернулся и поехал в поместье. Рэм смотрел в зеркало заднего вида и его глаза не отрывались от Габриэля. «Видимо, он здесь крутая личность. Полиция слушает его... Они отдали меня беспрекословно, разве что не кланялись... Я поражен... И... почему я не боюсь его?» — Простите... меня... что я убежал... Габриэль, не поворачивая головы, пожал плечами. — Мне ты проблем не создал, да и не мог, по большому счету. Лучше извинись перед семьей дежурившего сегодня охранника. Мальчик вздрогнул. — Их... их накажут из-за меня? – он опустил голову и прикусил губу. — Я не хотел... Просто... Волк почти рассмеялся. — Уже наказали. Любопытный факт: как люди, так и волки крайне плохо относятся к смерти членов своей семьи. Не понять намек было просто невозможно. Рэм побледнел и испуганно сжался. Он почти вжался в угол сидения, а перед глазами было лицо охранника. «Зачем я убежал?!» Страх перед Габриэлем наконец возобладал над юношей. Вожак продолжал спокойно вести машину по заснеженной дороге, по обеим сторонам которой рос вековой лес. — Не стоит, — волк чуть повернул голову. — Пока ты мне не наскучишь, тебя не никто не тронет. В том числе и его родня, и друзья. Юноша опустил голову и по его бледным щекам покатились слезы. — Вы и дальше... хотите... меня... – он просто не смог договорить. — А у тебя есть сомнения? Волк протянул руку и, ненадолго оторвавшись от дороги, притянул к себе лицо мальчика за подбородок. Крепко поцеловал его в губы. Губы Рэма дрожали от страха и предчувствия боли, а из-под сомкнутых век полились слезы. Он боялся даже пошевелиться. Габриэль требовательно, но вместе с тем осторожно, сломал его сопротивление, и добился легкого ответа, потом отстранился и вернулся к созерцанию дороги. Рэм посмотрел на мужчину, сидевшего рядом с ним, большими распахнутыми глазами и чуть дотронулся пальцами до своих припухших от поцелуев губ. «Это не было больно...Словно ему нравится...» *** Охрана открыла ворота, и машина въехала во внутреннюю часть поместья. Габриэль подъехал почти к самому дому и остановился метрах в десяти. — Приехали. Охранники подскочили, стоило ему заглушить двигатель. Сегодня они были особенно исполнительными и быстрыми, еще не забылось утреннее настроение шефа. Кроме того, он ведь мог в любой момент припомнить им их головотяпство. — Где этот идиот? — по-румынски спросил вожак у открывшего дверцу его машины. — Уехал. Прикажете вернуть? — охранник хмуро глянул на Рэма. Причем, так на него смотрел не он один. Весь штат косился на мальчишку. Теперь они были намерены глаз с него не спускать, а при случае всыпать за утренний кросс. Многие даже в тайне надеялись, что он повторит свой побег, и они с полным основанием его изобьют, возвращая в поместье. — Нет, — качнул головой Габриэль, подошел к Рэму и кивнул ему на дом. Всхлипнув, тот почти вцепился в рукав его куртки. Юноша видел взгляды охранников и понимал, ЧЕМ ему это грозит. Габриэль чуть успокаивающе тронул его за руку. — Вспомни, что я сказал. Рэм непроизвольно прижался к нему, словно ища защиты. Длинные волосы юноши, взлетев от прохладного ветра, коснулись щеки Габриэля. Волк непроизвольно улыбнулся, но также молча, продолжил путь до дома. Там он сам проводил мальчика в его комнату и ушел куда-то по делам. Рэм скинул ботинки и куртку и залез с ногами на кровать, под теплое покрывало. Он взял блокнот, который так и остался на постели и стал, по памяти из своих снов, рисовать обнаженного Габриэля. Сейчас, когда его сон стал реальностью, мальчик с удвоенным старанием пытался вспомнить эти пикантные сны. *** Волк вернулся, когда за окном уже было темно. Рэм даже не заметил его прихода, увлеченный своим делом. Это слегка задело Габриэля. — Ну-ка, дай посмотреть, что ты там малюешь, — он резко выхватил у парня блокнот. Тот ахнул. — Не надо... не смотрите!... – он вскинул было руку, но было поздно. Волк отвел руку с блокнотом и глянул на первый попавшийся рисунок, затем удивленно вскинул брови. — Ну, у тебя и фантазия. Или это глазомер? – мужчина насмешливо глянул на юношу и стал перелистывать страницы. Вдруг улыбка сошла с его лица. На одном из рисунков была изображена сцена двухсотлетней давности, которую он тщательно берег в своем сердце. Габриэль резко повернулся и бросил острый взгляд на Рэма. В голове стало восстанавливаться, что и остальные "малевки" были из его реальной жизни. — Что это значит? Мальчик испуганно посмотрел на него. — Я... я давно... вижу… вас во сне... всю свою жизнь... каждую ночь... Только вы и то, что вас окружает... Вожак нахмурился. — Ты видел мою жизнь? — глаза чуть сузились. — Тогда почему ты говорил, что ничего не знаешь о наших с твоей матерью трениях? И почему ты назвал меня волком, а не по имени? Рассказывай-ка все с начала. — Я не видел там маму. Я видел только вас... всегда... только вас помнил... И там не было звука, только яркие мгновения... — Рэм стал рассказывать о своих снах. Голос его был теплым и нежным. Габриэль присел на край тумбочки, стоявшей в комнате, и внимательно слушал мальчишку. Одновременно с этим он прокручивал в голове, как такое возможно. Ответа пока не находилось. Рэм закончил рассказ тем, как нашел его замок и добавил: — Поэтому я не знал о том, что вы все-таки существуете... и... Не знаю даже вашего имени... — Габриэль, — не особо вникая в его слова, на автомате ответил волк. Мыслями он сейчас был далеко. — Габриэль... — в устах Рэма, с его мягким тембром, это получилось, как мурлыканье. Волк вскинул голову, приходя в себя. — Кстати, все забываю спросить, а тебя-то как зовут? Юноша чуть покраснел и улыбнулся, на щеках появились очаровательные ямочки. — Рэм... Габриэль, молча, кивнул. — Отлично. Ладно, пошли ко мне. «Подумаю об этих снах на досуге, а пока есть более интересные вещи для того, чтобы ими заняться». Улыбка пропала, как будто ее унесло ветром, и юноша, опустив голову, молча, пошел за ним. Охранники хмыкнули, проводив его взглядом, и Рэму стало совсем не по себе. А когда он вошел в комнату Габриэля, то просто весь затрясся. Волк отошел к бару и налил себе выпить, затем сел у памятного стола и, чуть склонив голову к плечу, стал наблюдать за Рэмом. — Раздевайся сам. Я не хочу рвать и эту одежду. Опустив голову так, что из-за длинной челки было почти не видно лица, юноша стал медленно расстегивать одежду. Когда на нем не осталось ни клочка одежды, он остался стоять, только обнял себя за плечи, пытаясь унять дрожь от страха и холода, и стараясь не подать виду, что ему хочется прикрыть свою наготу руками. Габриэль допил алкоголь и еще раз насладился эстетически открывшимся ему видом, потом коротко приказал: — Ложись в постель. Мальчик лег, свернувшись клубочком на постели, спиной к Габриэлю. Рэм был в ужасе. «Боже... пусть это не будет так больно!!!» Волк приподнял брови. — И что ты этим хочешь сказать? — он медленно подошел к кровати. Мальчик испуганно посмотрел на него. — Пожалуйста... не делай мне больно... — он сам не заметил, как назвал его на "ты". Волк только хмыкнул. — Не дергайся, тогда будет лучше, — он начал раздеваться сам. Юноша повернулся, рассматривая его обнажающееся тело, и облизал губы. Рэм почувствовал какое-то томление, и ему захотелось прижаться к волку. Габриэль разделся до трусов, потом подумал и снял и их. Лег рядом с пареньком и лениво провел рукой по обнаженному телу мальчика. Полуулыбка заиграла на его губах. Мальчик задрожал, но повернулся в его руках и прижался к нему, робко прислонившись лбом к его плечу. «Нет. Сегодня тебе понравится. Ты действительно сумел меня впечатлить, за это будет награда». Волк за подбородок поднял голову паренька и поцеловал его в губы, добиваясь ответа. Юноша робко ответил на его поцелуй, коснувшись его языка, своим язычком. Его прохладная ладошка легла на грудь Габриэля, слегка задев соски. Рэм задрожал. Вожак хмыкнул. — А что-то ты умеешь. Но затем он перехватил инициативу и сам занялся телом парня, заставляя того выгибаться и кричать от новых, безусловно очень приятных ощущений. Рэм выгибался и стонал в его руках. Для него было внове все это и он, раскрасневшись, пытался сдерживать крики. Юноша почувствовал возбуждение и смутился от этого. Наконец Габриэль наигрался с юным телом и чуть отстранился. — Встань на четвереньки. Мальчик повернулся и встал так, как он просил, чуть разведя ноги. Габриэль сел на кровати, медленно успокаивающе провел рукой по позвоночнику юноши, а потом перешел к его бедрам, готовя парня. Рэм всхлипнул от легкой боли, попытался отстраниться, но ласка Габриэля, и его поглаживающие движения отвлекли его и он замер, решив чуть прогнуться и пошире развести бедра. «Он пытается быть нежным... Боже, я от него просто схожу с ума...» Каждое прикосновение Габриэля проходило током по венам юноши. Закончив с подготовкой, волк встал на колени позади мальчика и положил руки на его бедра. Всхлипнув, тот слегка задрожал, но не произнес ни слова. «Нет... я не устрою панику и больше не буду просить о пощаде... Я давно уже принадлежу ему. Те сны — это ли не доказательство...» Волк погладил его спину. – Не бойся. Постарайся расслабиться, – когда твердая головка члена коснулась его входа, Рэм задышал чаще, изо всех сил стараясь не напрягаться. Волк входил медленно, осторожно раздвигая тугую плоть, и все же Рэм не сдержал стона. – Больно...– он малодушно потянулся прочь, но Габриэль сжал его бедра и завершил движение упругим толчком. Рэм вскрикнул. – Тише, – волк замер, давая партнеру отдышаться и привыкнуть к вторжению, – тише. Сейчас все пройдет... тебе понравится... – он двинулся назад и снова вошел до конца. И еще. Рэм опустился на локти и уткнулся лбом в сжатые кулаки. Габриэль двигался медленно, постепенно увеличивая темп; едва стихнувшая боль снова стала нарастать, и вдруг где-то внутри, под слоем боли он почувствовал что-то, заставившее его вскрикнуть и прогнуться. – Еще... – Рэм вскинул голову, прогибаясь в талии и подставляя зад. Волк крепче обхватил его бедра и наградил новой порцией ощущений. Боль мешалась с наслаждением, и юноша уже не понимал, отчего он бьется и стонет в такт толчкам. Возбуждение нарастало, толчки становились все резче и сильнее, волк тяжело дышал, двигаясь все быстрее... удар... еще удар... еще... еще немного... еще миг... ...и вдруг взорвалось, захлестнуло, и Рэм закричал, забился пойманной рыбкой в сильных, ласковых руках и услышал приглушенный рык. *** Ночью Рэм проснулся рядом с волком от прохлады. Юноша потянулся к горячему телу мужчины и обвил его руками и ногами, согреваясь. Он улыбнулся, вспомнив тот фейерверк чувств, который он испытал рядом с ним. «Это было великолепно... и... кажется больше любить нельзя. Но... сейчас я люблю его больше...» Он посмотрел на чувственные губы Габриэля и коснулся их пальчиком. Волк мотнул головой во сне, освобождаясь от прикосновения, но не проснулся. Рэм потянулся и поцеловал его сам, первым. Он сам хотел этого. Габриэль сонно приоткрыл глаза и качнул головой. — Спи, — он заставил мальчика лечь и крепко сжал руки. Сам же вновь прикрыл глаза и погрузился в прерванный сон. Юноша улыбнулся, и уткнулся носом ему в грудь, провалившись в сладкий сон. Он был счастлив. *** Утром Габриэль бесшумно встал с постели, оделся и спустился вниз позавтракать. Мирное начало дня прервал деловой звонок: срочно требовалось присутствие вожака в Бухаресте. Матюгнувшись, волк быстро собрался и уехал, он не привык откладывать дела в долгий ящик. Рэма же Габриэль решил пока оставить в поместье. Да, начался декабрь, но пока в доме было еще сносно и можно жить, значит, тащить пленника в город смысла не было. «Пусть поживет пока тут, а потом я пошлю за ним». Вожак и большая часть охраны рано утром отбыли в город. *** Проснувшись один, мальчик испуганно встрепенулся. — Габриэль? — в комнату вошла девушка. Вид у нее был не очень дружелюбный, но Рэму было все равно. — Где Габриэль? — Не твое дело. Ты больше не сбежишь... — Я и не собираюсь! — резко прервал он ее. — Только прошу, я же не смогу так просидеть, ничего не делая. — Что ты хочешь? — взгляд у девушки был немного удивленным. — Бумагу, альбомы, карандаши и хоть какие-то книги. Любые... Она кивнула и ушла. Вскоре ему принесли то, что он просил, плюс теплый плед, чему Рэм очень обрадовался. *** Переговоры были крайне тяжелыми, и за неделю Габриэль вымотался полностью, однако расслабляться было нельзя. Он мог позволить себе только одну ночь спокойного сна, а потом... Слушая, как всегда утром, новости, он нахмурился на метеорологический прогноз. Загородный дом явно такого выдержать не мог, значит, нужно было убирать оттуда людей и перевезти Рэма. Вожак взялся за телефон. — Гертер, снимай охрану с дома, заберите прислугу и заложника. Распредели людей по Бухаресту, не забудь доложить, как устроились, а парня — в мой городской дом. Да, ты не ослышался, в «дом волков». Недовольно взглянув на трубку, Габриэль покачал головой и вновь уехал по делам. Однако волк был уверен, что вернется до приезда Рэма. *** Мальчик провел неделю, рисуя и читая. Он очень скучал по Габриэлю, и к своему стыду, почти не скучал по родителям. Очень похолодало, и часто Рэм чувствовал себя сосулькой. Через несколько дней за ним пришла охрана. — Одевайся. Надо уезжать. — Куда? — паренек сильно испугался. — Куда надо. Так велел господин. Рэм сразу успокоился, хотя и в душе был небольшой страх. «Надеюсь, мне не перегрызут горло где-нибудь в лесу...» Но он сразу отмел эту мысль. Волк сказал бы ему в лицо о предстоящей смерти. Он оделся и, прихватив альбом и рисунки, вышел за охраной. Они сели в машину и уехали. Вид у мужчин был мрачный и недовольный. *** Уже стемнело, когда охрана наконец разместила всех своих в городе и привезла парня в дом шефа. В холле, куда они вошли, сидела красивая рыжеволосая женщина, которая встала и недоуменно приподняла бровь, увидев Рэма. — И что это? Юноша вздрогнул и сделал шаг за спины охранников. Ему показалось, что он где-то видел эту женщину. — Пленник господина, — пробасил один из охранников. — Правда? — женщина недовольно посмотрела на Рэма и вдруг повернулась к ним спиной, глядя на лестницу. — Габриэль? По лестнице в холл медленно спускался вожак. Глаза Рэма загорелись нежностью и любовью. Он не пошевелился, но всего его тянуло к этому мужчине. Он покраснел, но не отвел глаз, когда Габриэль посмотрел на него. «Я так соскучился по нему…» Вожак мельком глянул на мальчишку и подошел к женщине. — Да, Нора, — чуть улыбнулся ей, глядя в лицо. — Зачем тебе он? — женщина провела рукой по щеке волка. — Я ведь только вернулась, а ты... — Сегодня не нужен, но завтра ты снова хочешь уехать. Кто же согреет мою постель? — Семь лет почти на исходе, я тебе уже наскучила? — Узнаешь сегодня ночью. Эти двое говорили, казалось, забыв, что вокруг есть другие люди. — Ладно, развлекайся, но когда я здесь — ты мой. Волк лишь хмыкнул и крепко поцеловал жену. Рэм опустил голову. «Его жена...» По нежной щеке скользнула слеза. Боль сжала его сердце. «Он с ней, а я — лишь забава для него...» Мальчик обнял себя за плечи. Волчица потащила мужа за собой, но тот остановился рядом с охранником. — Все в порядке? — Да, господин. — Отлично. Мальчишку наверх в комнату для гостей, — затем вновь повернулся к Норе. — Так не терпится побегать? — Еще бы! Наконец-то полнолуние, — она крепче прижалась к нему и заглянула в глаза. — А после охоты и наша кровь бежит быстрее... Вожак криво улыбнулся и поправил ее: — После убийства. Нора приподняла брови, Габриэль кивнул. Женщина засмеялась, и они быстро покинули дом. Рэм не видел из-за слез, застилающих глаза, куда отвели его. Он почти упал на кровать и, прижав рисунки к груди, тихо заплакал от безнадежности и разочарования. *** Ночью шла охота, и вернулись обитатели дома лишь под утро. Габриэль и Нора еще долго развлекались в своей комнате, потом волчица с сожалением посмотрела на часы. — Ненавижу время! Волк лишь хмыкнул и пошел в душ. Когда он вернулся, жены уже не было, но почему-то сегодня это его не особенно печалило. С каким-то странным настроением вожак уехал на очередные переговоры и вечерний фуршет. *** Рэм закутался в плед и сидел на окне, глядя на падающий снег. «Они красиво смотрятся... я должен быть рад за него, но не могу...» Он уткнулся лицом в колени и думал о любимом, а вся кровать была усыпана рисунками. Габриэль редко пил, а уж чтобы напиваться... такое случалось реже, чем раз в сто лет. Но сегодня это случилось, вожак ясно чувствовал, что перебрал на фуршете, однако старался держать себя в руках. Это удавалось ему, пока он не очутился в доме и не поднялся на этаж, где находилась комната Рэма. Волк вдруг повернулся и решительно зашагал туда. Рэм тихо плакал, уставившись в окно. Он услышал шаги и повернулся к Габриэлю, ввалившемуся в комнату. — Почему ты меня не убил? Я не твоя подстилка! — по нежным щекам юноши текли слезы. Волк низко рассмеялся. — А кто же ты? Внезапно он оказался рядом и, сдернув мальчика с подоконника, швырнул его на постель. — Потом, что толку было тебя убивать? Нет, Вивьен должна страдать, как страдал я... Плача, Рэм впился пальцами в покрывало. — Она... но причем тут я? За что ты наказываешь меня, Габриэль? Что я сделал? — он плакал от боли, разрывающей его сердце. — Ты? — волк навис над ним. – Ты — это самое дорогое, что у нее есть. Она может этого не осознавать, но инстинкт не обмануть и не изменить. Боль детеныша в тысячу раз сильнее, чем собственная. Мальчик всхлипнул. — Что ты знаешь о моей боли? Ведь я люблю тебя... много лет... Габриэль лишь расхохотался. Затем он быстро начал стаскивать с мальчика одежду. Тот закрыл глаза и просто подчинился ему, хоть сердце все еще разрывалось от горечи, а щеки были влажными от слез. Раздев Рэма, вожак перевернул его на живот и взял без всякой подготовки и нежности. Вскрикнув от боли, мальчик попытался высвободиться. — Больно... Габриэль, не надо... — он кричал, захлебываясь слезами. Но казалось, что волку было плевать. Закончив с мальчишкой, тот сразу же ушел прочь. А юноша, сжавшись в комок, забился в угол постели и, плача, натянул на себя покрывало. Никогда Рэму не было так плохо. Он чувствовал, как сердце его умирало. «Он никогда не ответит мне... его нежность в прошлый раз — просто игра... боль... Почему мне так плохо?» Рэм закрыл лицо ладонями. *** Придя в себя утром, Габриэль вспомнил, что сделал. Застонав, волк зарылся лицом в подушку. Пожалуй, первый раз в жизни ему было стыдно. «Нельзя было с ним так. Черт, нельзя». В мрачном расположении духа вожак спустился вниз. Его подчиненные быстро смекнули, что к чему и старались не высовываться. Так прошел день-другой, а затем и третий. Все это время Габриэль усердно избегал встреч с Рэмом и даже на его этаж перестал заходить. Однако мыслей, как все исправить, не находилось... *** Рэм лежал, смотря в угол комнаты. Его охватила апатия. Ему было все равно, где он и что с ним. Он не спал уже несколько дней и отказывался от еды. Только слезы иногда показывались на его глазах, но он даже не шевелился, чтобы вытереть их. *** Вечером четвертого дня Габриэль сидел в каминном зале с таким лицом, что вся прислуга не то что попряталась, а половина из них сбежала из дома, срочно взяв больничный. Вожак в третий раз попытался прочитать очень выгодный контракт, потом плюнул на это и зашвырнул его, куда подальше. Голова все равно была занята другим. Волк откинулся на кресле, положил голову на спинку и прикрыл глаза. «И какого... Нет, я знаю, что поступил неправильно, но... Ерунда какая-то...» Не намеренный больше терпеть эту пытку исключительно из-за своего упрямства и невозможности найти выход из ситуации, вожак пошел наверх. Рэм же в этот момент как раз провалился в сон, похожий на кошмар. Во сне им овладевал волк, разрывая его тело. Он метался по постели, плача и цепляясь за покрывало тонкими пальцами. — Нет... не надо, любимый… прошу... не надо... Габриэль бесшумно вошел в комнату мальчика. Услышав, как тот мечется во сне, он начал действовать чисто интуитивно. Быстро разделся и лег в постель рядом с ним, потом притянул его к себе и осторожно обнял. Чуть покачал в своих объятиях, целуя спутанные волосы. Рэм, все еще всхлипывая, прижался к нему, шепча его имя, говоря, как любит его. Потихоньку он начал успокаиваться, и его сон стал спокойным. Юноша так и спал, прижавшись щекой к груди мужчины. Волк же долго не мог уснуть, лишь успокаивающе гладил худенькую спину подростка, смотря в потолок. Однако потом и он начал засыпать. Рэм спал долго и впервые за несколько дней — спокойно. Когда он проснулся, то почувствовал себя тепло и уютно, но тут же напрягся. Его держали в объятьях! Мальчик поднял глаза и увидел в дюйме от своих глаз щеку Габриэля. Тот нежно и спокойно прижимал его к себе. Юноша не поверил своим глазам. «Он здесь... Почему? Он назвал меня подстилкой. А тут — как ни в чем не бывало, обнимает меня во сне...» Волк почувствовал движение рядом с собой и крепче сжал руки, чуть дернул головой во сне. Ноздри характерно затрепетали, но не уловили чужого запаха, и Габриэль не проснулся. По щеке Рэма скользнула слезинка. «Может у меня есть шанс?» Он прижался к его руке щекой. Вожак всегда просыпался резко. Вот и сегодня он словно рывком открыл глаза и едва не сел на постели, но вовремя сообразил, что он не один и может разбудить партнера. Поэтому Габриэль для начала глубоко вдохнул и начал осторожно выбираться из кровати. — Не уходи! Пожалуйста! — едва слышно прошептал Рэм, потянувшись к нему. Габриэль едва заметно вздрогнул, он-то думал, парень спит. Повернувшись, волк встретился глазами с мальчиком. Поскольку в комнате было темно, мужчина использовал сейчас свое животное зрение, и желтые глаза ярко горели на его лице. — Мне пора. Скоро рассвет, а значит новый день. У меня много работы. Рэм взял его руку и прижался к его ладони щекой. Потом тихо спросил: — Я... увижу тебя сегодня? Вожака сильно поразило, что мальчик не боялся его звериной сущности. «Хотя, может мать... или он сам говорил, что видел меня... Кстати, как это все-таки возможно?» — Тебе никто не запрещает ходить по дому, — пожал Габриэль плечами, чтобы хоть что-то сказать. Отвернувшись, он начал одеваться. «Вообще-то в мои планы не входило, чтобы он выходил из комнаты, да и заложника лучше держать... А, к черту! Куда он денется. А так хоть не зачахнет. Будет повеселее... Меня волнует его душевное состояние?! Трендец...» Рэм обнял прижатые к груди колени и смотрел на него. Он тихо сказал: — Спасибо... Габриэль... Мальчик не знал, как благодарить его за небольшую, но свободу. Волк приподнял бровь, но ничего не стал спрашивать. Одевшись, он уже собирался уходить, как вдруг остановился перед самой дверью. — Да. Мне докладывали, что ты не ешь. Чтобы больше такого не было. Рэм прикусил губу, но тихо сказал: — Хорошо... Обещаю. Габриэль кивнул и вышел. Сегодня у него было запланировано еще много дел, да еще и сегодня же возвращалась Нора... Вожак помотал головой от наваливающихся с утра пораньше проблем. Удачнее день начался для прислуги, которая заметив состояние шефа, с радостью выползла кто откуда и начала работать в привычном режиме. Рэм оделся и вышел из комнаты. Он прошел мимо охраны и спросил, где кухня. Те кивнули на лестницу. — Первый этаж, справа от входа... Рэм поблагодарил и пошел на кухню. Он попросил там чего-нибудь перекусить и его, молча, даже не спрашивая, накормили и дали сока. Юноша, насытившись, вышел в холл и пошел вдоль стен, любуясь на шпалеры и красивые картины. Одна из дверей была приоткрыта, и Рэм робко заглянул туда. Это оказалась библиотека. Юноша обрадовано нырнул туда и стал смотреть книги. Найдя несколько альбомов по живописи и пару романов, он свернулся клубочком в большом кресле и стал читать. *** Двери холла с шумом распахнулись, и вошла рыжеволосая волчица. За ней охрана несла ее вещи. — Это в мою комнату, а это в нашу общую спальню с мужем, — распорядилась она, как только горничные взяли у мужчин вещи. — Кстати, сам Габриэль дома? Рэм вздрогнул и посмотрел на дверь. Он надеялся, что его временное убежище пока не найдут. Потом тихо вздохнул. «Если его жена вернулась, значит... ко мне он больше не придет...» Юноша не знал — радоваться этому или нет. — Хозяина нет дома, он говорил, что вернется вечером, — ответила одна из служанок. — Ясно, — ответ не слишком порадовал Нору. — А это недоразумение ходячее? Рэм дернулся и почти съежился в комок в кресле, прижимая к груди большой альбом Рембрандта. «Нет... только не она... Ну почему я ее так боюсь?!» — Он сейчас... — Наплевать мне, где он сейчас! — прервала служанку жена Габриэля. — Главное, он все еще здесь? Все еще не наскучил моему мужу? Девушка чуть сжалась под взглядом хозяйки, а охрана сочла за благо ретироваться. — Здесь... Хозяин пока не давал на его счет кардинально новых указаний... Волчица рыкнула и быстро пошла к лестнице. — Доложить сразу, как придет Габриэль. И передайте ему, что я жду его в нашей спальне. Нора ушла, а служанка лишь через минуту смогла выдавить: — Слушаюсь. Все же прислуге не очень нравилось, что вожак выбирал себе жен под стать, уж лучше бы они были такими же тихими, как пленник... Тот же облегченно вздохнул и опять взялся за альбомы. Он с удовольствием рассматривал их один за другим, любуясь. Потом нашел на одной из полок историю замка, того самого, в котором Рэм впервые увидел волка… Его волка. И юноша с радостью углубился в книгу. *** Габриэль вернулся домой уже затемно, но почти все дела были уже урегулированы. «Еще дня два работы в том же духе и, если ничего не случится, смогу спокойно отдыхать где-то до 27 декабря...» Волк с наслаждением размял плечи. — Добрый вечер, господин, — поздоровался один из открывших двери охранников, почему-то вожаку показалось, что он его давно не видел... — Хозяин, ваша жена просила передать, что вернулась и ждет вас в общей спальне. «Точно, это одни из тех, кого я посылал с ней...» — Хорошо, я поднимусь через минуту, — кивнул он между тем служанке. Рэм встрепенулся и почти подбежал к двери, выглянув в холл. Он чуть улыбнулся, увидев Габриэля. Тот повернулся в этот момент к другому охраннику. — Что с мальчишкой? — по лицу казалось, что он задает этот вопрос чисто для проформы, но на самом деле его это очень волновало. — Сегодня вел себя относительно спокойно. Сейчас он в библиотеке. Габриэль медленно кивнул и стал размышлять, зайти туда или нет. Стоя на пороге, юноша мысленно позвал его. «Интересно, обернется или нет?» Габриэля что-то кольнуло в спину, он оглянулся на двери библиотеки и заметил там Рэма. Волк уже было хотел подойти, но, увидев глаза парня и прочитав по ним его чувства, быстро пошел к лестнице. «Я причиню ему меньше боли, если не буду уходить прямо от него в постель жены. Лучше буду подальше». Он ушел к Норе. Прикусив губу, парнишка посмотрел ему вслед и понуро поплелся в библиотеку. Он читал еще несколько часов, но на страницы книг то и дело падали капельки слез... *** Нора буквально с порога запрыгнула на Габриэля, и время до рассвета вожак провел совсем не так, как планировал. Однако утром усталость все же была приятной. — Габриэль? — позвала женщина, лежащая на его плече. — Ммм? — до рассвета был еще час, и можно было поваляться. — Нам ведь хорошо вместе? — волчица приподнялась и заглянула ему в глаза. — Вроде бы... — мужчина с улыбкой провел ладонью по ее лицу. — Тогда почему бы тебе не отменить этот дурацкий закон? — Нора пытливо вглядывалась в лицо мужа. Волк вздохнул и, отодвинув ее от себя, молча, ушел в душ. Женщина поняла намек и ушла к себе. Вожак вышел через пятнадцать минут и уехал. Дома он не показывался целый два следующих дня, сославшись на крайнюю занятость. Это взбесило Нору, но сделать она, увы, ничего не могла. Она ведь знала, как он свободолюбив! Днем третьего дня женщина сидела в гостиной и скучала. Рэм, как всегда выйдя из своей комнаты, решил пройти через гостиную. «Интересно, где Габриэль?» Он чуть улыбнулся, вспоминая его уютные объятья. — О, смотрите, кто выполз, — глаза волчицы нехорошо блеснули. Она нашла жертву, на которой отыграется. Мальчик вздрогнул, услышав ее голос. Под ее взглядом почувствовал себя крайне неуютно. — Здравствуйте... – с трудом выдавил он. Нора приподняла бровь и насмешливо оглядела его. — И почему же, интересно, ты выполз? Вернее не так, вопрос должен звучать: и почему ты еще ползаешь? Габриэля, совершенно ясно, ты в постели удовлетворить не можешь. Знаешь, как он накинулся на меня сегодня ночью? Словно, у него все это время никого не было. А других причин я просто не вижу. Не просветишь меня? Рэм побледнел и отшатнулся. — Это не ваше дело. Габриэль приходит, когда хочет... Волчица рассмеялась низким лающим смехом. — Похоже, тебя он не часто хочет в отличие от меня? — подняла изящную бровь. — ЭТО. НЕ ВАШЕ. ДЕЛО, — изящный подбородок вздернулся вверх. — Правда? — женщина веселилась все больше и больше. — А ты знаешь, что с тобой случится, когда ты не сможешь удовлетворять МОЕГО мужа даже так, как удовлетворяешь сейчас? Знаешь, что будет, когда ты ему наскучишь? — Знаю, — Рэм был спокоен. — Меня убьют. — Убьют? — волчица чуть подалась вперед. — Не совсем правильное выражение. Я бы сказала, затравят. Это вернее отражает твое будущее. Рэм содрогнулся, но выдержал ее взгляд. — Пусть будет так, как захочет ОН... Мне все равно... – парень развернулся и прошел мимо нее к библиотеке. «Мне все равно, потому что я не нужен ему...» Волчица засмеялась и крикнула вслед: — Клянусь, на травле я добегу до тебя раньше него. И твое сердце выгрызу я же. А Габриэлю оставлю кое-что другое. Победно улыбаясь, она ушла к себе. Рэм скрылся в библиотеке и, прижавшись к двери, сполз по ней вниз на пол. Его начало трясти от ужаса и попытки смириться с тем, что ему грозило. *** Габриэль закончил с делами и теперь смотрел в окно. До Рождества оставалась какая-то неделя, и у него не было больше причин задерживаться в Бухаресте, городе который его тяготил. Волк глянул на часы. «Если сейчас сесть в самолет, то еще до вечера я буду в Будапеште». Щелкнув пальцами, он позвал охранника и объявил, что они улетают. Вожак часто срывался с места неожиданно, так что его вещи были во всех домах, долгих сборов, впрочем, как и коротких, ему не требовалось. — Поедите один, господин? — Ааа... Нет, я... — Габриэль задумался. «Рождество — семейный праздник. Но в этом году почему-то не хочется встречать его с Норой. Одному же – это делать просто глупо. Собрать компанию тоже не проблема, но тоже не хочется...» — Привезите в аэропорт пленника. Я его заберу с собой. Охранник поклонился и вышел. Вожак же поехал в аэропорт и, сев в самолете, стал дожидаться Рэма. *** Рэм был удивлен и немного напуган. Его почти втряхнули в куртку и велели забрать с собой вещи, которые ему нужны. Он попросил одну из книг и альбом с карандашами. Охранники запихнули его в машину и вот, он уже на поле около самолета. — А куда... — Поднимайся, ты заставляешь господина ждать. «Габриэль!» Рэм почти влетел в салон, остановившись, только когда увидел волка. — Ты... посылал за мной? Я пришел... – он шагнул к волку, опускаясь перед ним на колени, смотря в лицо, по которому успел так соскучиться. Вожак кивнул охранникам, принесшим вещи мальчика, и проигнорировал то, как они быстро подняли Рэма и усадили в кресло, застегнув ремни безопасности. Когда они удалились, миловидная стюардесса сказала, самолет взлетает, и спросила, не желает ли чего хозяин. Габриэль лишь качнул головой, ему хотелось поскорее остаться наедине с юношей. Наконец самолет пошел на разгон, и они остались одни. Рэм повернул голову и не сводил глаз с мужчины, сидевшего недалеко от него. Он не обращал внимания ни на что вокруг. Как только самолет оказался в воздухе, Габриэль тут же отстегнул ремни. Он терпеть не мог что-то, что ограничивало его свободу. Потом взял со стола досье Рэма. — Итак, сын Вивьен и Дэниэла Эрдо... Шестнадцать лет... — медленно читал он главные факты. В конце постановил: — Ну, в сущности, ничего примечательного. Прикусив губу, мальчик опустил глаза. «Зачем ему информация обо мне? Ничего примечательного... Ну да... он прав... Если я так и не смог заинтересовать его... да и похож на девчонку... ни в чем не смыслю, кроме рисования... Зачем я ему сдался?!» Отложив досье, Габриэль откинулся на кресле. — Ничего не добавишь? Тихо сказал, не поднимая головы: — Немного... Люблю рисовать... Отец и мать относятся ко мне... спокойно. С детства понял, что... однолюб. — Спокойно? — Габриэль не очень понял значение подобного эпитета. Рэм пожал плечами. — Ну... я не знаю, как по-другому сказать... Волк пожал плечами. — Да я сам отец, многое понимаю... Ты просто опиши ситуацию. Рэм стал тихо рассказывать о своей одинокой жизни, на фоне ругани родителей и полного предоставления самому себе. Выслушав его, Габриэль кивнул. — Да, очень похоже на Вивьен. Вспомнить, хотя бы нашу совместную жизнь... Мальчик расстегнул ремень безопасности и сел ближе к Габриэлю. — Расскажи, пожалуйста, ну хоть чуть-чуть, какой она была. Я почти совсем не знаю ее с этой стороны... Волк поднял бровь. — Что именно мне рассказывать? Судя по моим наблюдениям и твоим словам, как внешне, так и внутренне Вивьен мало изменилась. Мальчик грустно опустил глаза. — Я ее почти не знаю... Она... так далеко... Я иной раз не понимаю, зачем я вообще родился, раз я никому здесь не нужен... Вожак пожал плечами. — Ну, это уже философский вопрос. Это не ко мне, это к мудрецам да старейшинам. Парнишка вздохнул и отвернулся, сев в кресло, поджав под себя ногу. Рэм никогда не чувствовал себя так одиноко, как сейчас. Все его чувства и тепло, разбивались о ледяную стену, окружающую Габриэля... Волк отвернулся к окну. — Полет недолгий, лучше не доставай вещи, — тихо посоветовал он парню. — Как прикажете... — прошептал юноша, смотря в окно. Взгляд его стал пустым. — Мы снова перешли на вы? — вроде бы даже весело осведомился Габриэль, повернувшись к нему. Рэм, плюнув на все, просто встал и, подойдя к Габриэлю, сел рядом, посмотрел на него. — Ты хочешь меня? Волк поднял бровь. — Мы оба одинаково понимаем этот вопрос? Рэм сглотнул. — Ты понимаешь, о чем я... Не проси меня повторять... Габриэль проникновенно посмотрел на него и чуть прищурился. — Ты не знаешь моего понимания. Впрочем... Что тогда? — Я буду делать все, что ты захочешь, и буду терпеть... Только прошу... Не прогоняй меня. Позволь быть с тобой рядом столько, сколько смогу... Габриэль подпер голову кулаком и слегка провел пальцем по губам. — Рэм, — он впервые обратился к парню по имени. Но их прервали. — Хозяин, мы заходим на посадку. Вам нужно пристегнуть ремни, — улыбнулась вошедшая стюардесса. — Да, спасибо, — вожак кивнул и щелкнул затворами. Мальчик сел рядом и, молча, пристегнулся. Горло его судорожно сжималось. Он сам не понимал, зачем затеял этот разговор. *** Самолет зашел на посадку, и вскоре они вышли в аэропорту Будапешта. Там шел сильный снег, и было даже странно, что им дали сесть. Впрочем, кто мог отказать вожаку лугару? Габриэль быстро дошел до машины и сел на заднее сидение, сделав охраннику знак, что Рэм поедет с ним здесь же. Юноша, поняв жест Габриэля, сел рядом с ним, смотря в окно. На длинных волосах и ресницах таяли снежинки, а щеки порозовели. Волк молчал всю дорогу до замка, там они быстро перешли из машины в помещение и поднялись на один из последних этажей. — Это мои покои, — непонятно зачем объявил Габриэль. Рэм снял куртку, огляделся и подошел к окну. — Тепло... — прошептал он. Он провел пальчиком по запотевшему стеклу. Габриэль только хмыкнул. — Такие замки строили на совесть, а если их чуть модернизировать, получше некоторых домов будут, — он нахмурился, вспомнив свое поместье. «Снесу этот дом на хрен и построю нормальный! Хотя, где взять таких мастеров? Не осталось...» Юноша тихо пробормотал: — Ты в самолете так и не ответил на мой вопрос... Вожак повернулся к нему, глянул в глаза и кивнул куда-то в сторону. — Иди в спальню. Вещи, кстати, оставь там же. На все время приезда — это место твоего пребывания. Рэм опустил ресницы и прошел в спальню. Затем он разделся и пошел в душ. Встав под горячую воду, замер от удовольствия. Габриэль сделал пару важных звонков, потом тоже перешел в спальню. Открыл окно, чтобы проветрить помещение на ночь, обернулся, бросил оценивающий взгляд на огромную королевскую кровать, ухмыльнулся и сел на подоконник в ожидании Рэма. Тот вышел весь влажный из душа, и только узкие бедра были обернуты полотенцем. Вторым он вытирал свои длинные волосы, которые обвивали его стройную шею. Еще заслышав возню в ванной, волк понял, что Рэм сейчас придет, а по-скольку распаренному мальчику холод был противопоказан, закрыл окно, хотя комнату итак уже выморозил до собачника, который стоял на улице. Рэм вошел в комнату, откинув влажные волосы назад, и поежился. — Чертовски холодно... Габриэль коротко пожал плечами. — Зима. Сев на постель, юноша посмотрел на Габриэля. — Ты предпочитаешь в какой позе меня видеть? На четвереньках? На спине? — он старался говорить спокойно и равнодушно. Волк приподнял бровь и недовольно качнул головой, развязность он всегда терпеть не мог, а эту реплику по-другому просто не оценивал. Тихо: — Ты сделал меня своей... подстилкой. Ты дал мне ясно это понять в прошлый раз... когда... — он сглотнул. — И дал понять, что я больше... никто... — Когда напился, — спокойно и даже равнодушно констатировал Габриэль, отворачиваясь к окну. — Как людям, так и нам, свойственно жалеть о словах и действиях в пьяном угаре. Часть этого всегда правда, но преподнесенная с худшей стороны. Вновь шепот: — Я не буду больше кричать и просить отпустить меня... Я прошу только не прогонять меня от себя... Рэм снял с себя полотенце и лег на постель, вытянувшись на ней. Щеки чуть порозовели. Волк вздохнул и подошел к постели, посмотрел на подростка долгим взглядом, затем сел и поцеловал его в губы, требуя ответа. Тот ответил даже жадно, соскучившись по его губам, а рука неуверенно легла на предплечье волка, словно Рэм боялся, что его руку отбросят. Габриэль чуть отстранился и жарко посмотрел на юного любовника. — Помоги мне раздеться... Мальчик встал перед ним на колени и стал расстегивать его рубашку. Когда грудь обнажилась, прижался губами к соску, чуть всосав его в рот. А потом тоже проделал с другим, не переставая стаскивать с него рубашку. Волк едва слышно застонал. Его собственные руки скользнули по спине мальчика и опустились на его бедра. Рэм расстегнул его брюки, едва справившись с ремнем, и погладил его член, уже бывший в боевой готовности. Юноша простонал в губы Габриэля и опустился на постель, потянув его на себя. Стройные ноги юноши оплели бедра волка, и Рэм выгнулся, когда тот стал медленно и чувственно входить в него. Боли не было. Было только чувство наполненности и единства с ним. — Габриэль... — простонал юноша, выгибая шею, и чувствуя, как требовательные губы впиваются в нее. Их бедра двигались друг другу навстречу, медленно и плавно, словно покачиваясь. Только тихие стоны Рэма нарушали тишину дома. Волк застонал уже отчетливо, наращивая темп и одновременно начиная ласкать своего любовника. Всхлипнув, тот сжал его член внутренними мышцами и толчком, послал свои бедра выше и вскрикнул, настолько глубоко в него толкнулся Габриэль. Словно огонь пробежал по его телу. — Еще... — прошептал он. Через пару минут оба кончили, и волк, впервые не удержавшись, рухнул на любовника. Он тяжело дышал и пытался отойти от произошедшего. Обвив руками за шею, Рэм удержал его на себе, целуя плечо. Однако едва придя в себя, волк перевернулся на спину, освобождая Рэма от своего веса. Тот прильнул к его боку, прижавшись щекой к его плечу. — Спасибо... Волк повернул голову и удивленно приподнял брови. «Этот мальчишка способен постоянно удивлять меня и заставлять недоумевать». Поймав его взгляд, юноша нежно улыбнулся и поцеловал его сам. Габриэль понял, что логичных объяснений не получит, и просто притянул Рэма к себе на грудь. — Ладно, день был тяжелый, давай спать. Мальчик лег, обвив его бедра ногой и пристроив голову у него на плече. — Доброй ночи, Габриэль... — закрыл глаза. Теплое тело любовника и его руки были для Рэма успокаивающим средством. Он заснул с улыбкой на губах. Волк покачал головой. «Он еще совсем ребенок...» Прикрыл глаза на минуту и тоже уснул. *** Проснулся Габриэль раньше Рэма и тихо встав, принял душ и ушел в другую комнату завтракать. Потом взял утреннюю газету. Рэм, сонный, взъерошенный, в одной рубашке Габриэля, сползающей с его плеч, вышел в его комнату где-то через полтора часа, тщательно потирая глаза. — Доброе утро.... Волк удивленно опустил газету. — Хм, не помню, чтобы разрешал тебе брать мои вещи. Своей одежды не хватает? — вырвалось быстрее, чем он сообразил, что говорит совсем не то, что хотел. В глазах мальчика мелькнула растерянность, и губы задрожали. — Сейчас... я... сниму... — он бросился обратно в спальню. Волк чертыхнулся и в раздражении отбросил газету. «"ОТЛИЧНО!" Просто "отлично"...» Рэм переоделся в свои джинсы и футболку и залез на подоконник с ногами, смотря в окно. Он стал рисовать в блокноте карандашами, рисуя спящего Габриэля. Во сне тот выглядел моложе и казался более уязвимым. Посидев минут пять в гостиной, тот вошел в спальню и неслышно подошел к Рэму, заглянул ему через плечо. — Хорошо рисуешь, — почувствовал, как парень вздрогнул от неожиданности. Юноша испуганно посмотрел на него. — Я... рубашка на кровати... я тут... — смущенно опустил голову. Вожак качнул головой. — Я не сержусь. Если так уж нравятся мои вещи, бери. Только оставь мне пару, — вновь глянул на блокнот. — Где я сегодня? — В горах и... вот... – покраснев, Рэм подал ему листок. На нем был Габриэль, вонзающийся в юношу. Его видно было только силуэтом, а вот Габриэль, обнаженный, держал пальцами бедра молодого человека и вонзался в него, а на лице его было написано выражение чистейшего экстаза. Каждая мышца и каждая прядка была нарисована так, что казалось, что с его губ вот-вот сорвется крик. Волк хмыкнул и даже вроде бы улыбнулся, пока не разглядел пейзажа. — Карпаты, — вожак помрачнел. — Что-то не так?... – мальчик растерялся. Все еще смотря на рисунок мужчина медленно ответил: — Видимо, ты не смотрел ничего про тот день в горах... Мой последний день там. С тех пор я больше туда не ездил. Куда угодно, только не в Карпаты. — Прости... я выкину... — Рэм хотел вынуть листок из его рук. Габриэль не дал, отведя руку. — У тебя талант, — голос еще не восстановился и был бесцветен. — Я не хотел делать тебе больно. Прости... я просто рисую то, что вижу... -юноша погладил пальчиками его руку. Уголок губ чуть дернулся, и Габриэль обнял мальчика за плечи. — Это давно было. Еще во время войны. Давно пора забыть. Тихо мурлыкнув, Рэм прижался к его груди. — Я только тебя рисую... — показал на папку. Волк хмыкнул, отпустил его и взяв папку сел на кровать. — Посмотрим-посмотрим, ЧТО ты рисуешь. В загородном доме были интересные места, — усмехнулся и вытащил первый рисунок. Рисунков было множество. Габриэль со всех ракурсов, обнаженный и в одежде, с людьми и без. Хотя Рэм рисовал других людей лишь штрихами, их легко было узнать, а вот Габриэля он рисовал так, будто знал каждый его волосок и каждую его черточку. Вот он на мотоцикле. Вот он в прыжке превращается в волка. Вот он же, только как человек с волчьими желтыми глазами. Все было нарисовано с большой скрупулезностью и любовью. Вожак лег на спину и просматривал рисунки. Иногда он улыбался, иногда хмурился, пару раз даже хмыкнул и провел пальцем по силуэту на рисунке. Рэм сидел рядом и смотрел на его лицо, пытаясь понять, что ему нравится, а что — нет. Зазвонил телефон, Габриэль чуть приподнялся, но вставать ему жутко не хотелось. Он посмотрел на Рэма. — Принеси. Это в моей куртке в шкафу. Через несколько секунд Рэм уже принес ему телефон и жестами спросил, выйти ли ему. Вожак равнодушно пожал плечами и взял трубку. — Я, — почти сразу закатил глаза. — Нет, Нора, я уже улетел. Да, я в Будапеште. Да, я буду здесь все праздники. Я помню, что обычно Рождество справляют с семьей. Нет, тебе не стоит прилетать. Да, он со мной. Нора, успокойся! Я... Рыкнув, волк отключил телефон и сильно хлопнул им по простыне рядом с собой. Потом вновь взял рисунки и уставился на них, пытаясь успокоиться. Рэм сел рядом и прижался щекой к его колену, ища его тепла и ласки. Он был рад, что рождество Габриэль решил справить... с ним. Волк досмотрел рисунки и перевел взгляд на мальчика. — Многое из этого я вспомнил, — чуть усмехнулся. — Словно побывал в прошлом. Но кое-чего я не увидел тут. — Например, чего? — юноша так и сидел, прижавшись к нему, и чуть улыбался ему, робко и неуверенно. — Ну, моего детства к примеру. Того, как я стал вожаком. Нескольких лет войны, хотя, в общем, она у тебя получилась достаточно полной. И, наконец, последних лет пятидесяти моей жизни. Моего сына, твоей матери... Юноша опустил глаза. — Я не знаю, почему вижу именно это... Я зарисовал почти все, что видел. Многие сцены повторялись... Габриэль вновь взглянул на рисунки. — Ты очень здорово все изобразил. Как я уже говорил, у тебя тала... — неожиданно волк осекся и вдруг пристально посмотрел на мальчика. — А какая у тебя группа крови? Голос стал холоднее стужи за окнами, взгляд пронизывал и был очень жестким. «У того была третья отрицательная. Я хорошо это помню». Рэм испуганно замер под его взглядом. — Третья... положительная... — почти заикаясь, произнес он. Волк вскинулся на первое слово, в глазах блеснула дикая злоба. Но, услышав резус, Габриэль успокоился и лег на место. «Он не его сын. Документы и Вивьен не врали». Увидев вспышку гнева Габриэля, мальчик испуганно шарахнулся и чуть не упал с постели. Волк заговорил, его голос был, как ни в чем не бывало, спокойным: — Рисунки действительно прекрасны. У тебя редкий талант. Не думал его развить? С трудом усидев на краю, прижав к груди руку, Рэм старался придти в себя. — Я... брал уроки у художников. Но это, как закон. Я могу рисовать и умею. Но... лучше всего получаешься только ты... Габриэль чуть склонил голову на бок. — Ладно, очередной вклад в копилку загадок... «Сны, теперь рисунки... Откуда ветер дует? Вернее куда?» Рэм взял альбом и стал опять рисовать Габриэля. Такого, как сейчас. Расслабленного, спокойного, немного ироничного. — Мне нравится рисовать тебя... А когда я не знал, что ты… существуешь... это было единственной отдушиной, чтобы не сойти с ума... — Сойти с ума? — волк приподнял бровь. Рэм поднял на него глаза. — Я всю жизнь видел тебя во сне. И не мог никому об этом рассказать. Меня просто упрятали бы в психушку... Габриэль качнул головой. — Не думаю. Уж Вивьен бы точно сначала попыталась разобраться. Хотя еще раньше бы поседела от страха. — Не надо... о ней... — Рэм протянул руку и провел пальчиками по его щеке. Габриэль чуть прищурился. — Ты не любишь свою мать или почему-то ты не хочешь, чтобы я о ней говорил? «Боится, что я разозлюсь как тогда?» Тихо: — Ты злишься, когда говоришь о ней. Мне нравится, когда ты... такой, как сейчас... Мальчик наклонился и робко поцеловал его. Волк хмыкнул и принял его поцелуй, потом притянул к себе и поцеловал сам. Рэм растаял от его губ, пальцы скользнули по шее и зарылись в темные волосы мужчины. Через некоторое время Габриэль отстранился и положил руку на уже начавший бурчать живот парня. — Голоден, — не вопрос — утверждение. Мальчик кивнул, улыбнувшись. Его губы были слегка припухшими от поцелуев. — Тогда пошли в гостиную. Я заказывал завтрак на двоих, так что сможешь поесть, — вожак встал, подал ему руку. Юноша застенчиво взял его за руку, и они пошли в другую комнату. Даже просто то, что Габриэль держал его за руку, было для Рэма удовольствием. Мужчина вошел вместе с подростком в гостиную и посадил того на стул, кивнул на еду. — Вперед. Не помешает, если сяду напротив? — вопрос задавался исключительно из-за этикета, которому вожака обучили в детстве. — Нет, что ты. Мне нравится... Быть с тобой... – паренек чуть покраснел и склонился над тарелкой. Волк кивнул с легкой улыбкой и сел, не особо пристально, но разглядывая мальчика. Тот ел с удовольствием, запивая все гранатовым соком, который стоял в графине на столе. Иногда он поднимал глаза на своего визави и смущенно вспыхивал от удовольствия, что они рядом. Габриэль спокойно ждал пока, парень наестся, и они смогут продолжить разговор. Он был свободен на эти дни, времени у них было много. Закончив, Рэм выпил еще сока и посмотрел на Габриэля. — А ты... не уйдешь сегодня? Вожак покачал головой. — Сейчас уже почти Рождество. Работать в это время никто не хочет и все сделки отложены. Мальчик отвел глаза в сторону. — Ты говоришь прямо, как мой отец... — он встал и прошел к окну. — Как красиво. Все завалило снегом... — Кстати, о твоем отце, — Габриэль откинулся на стуле. — Вивьен я знаю давно и могу просчитать ее действия, а вот он... Расскажи мне о нем. Рэм тихо вздохнул. — Он работает... много работает... Волк качнул головой. — Так не пойдет. Мне нужно знать, что он может сделать, чтобы вернуть тебя домой. На что он способен? Юноша тихо вздохнул. — Не знаю... ну, у него много связей... но я не уверен... — беспомощно вздохнул. Вожак призадумался. — Все его связи здесь, в Румынии, бесполезны. Максимум, ему могут организовать встречу со мной, но не более... Рэм повернулся и подошел к нему. Он обнял его за шею. — Я не хочу... к ним. Моя жизнь там пуста... Без тебя... Габриэль приподнял бровь. — Сейчас Рождество. Все стремятся к семье. Мальчик покачал головой и прижал голову к его груди. — Ты... ты для меня все... Волк усмехнулся и потрепал его по волосам. — Ладно, тогда твоему папочке обломится на переговорах. Рэм прижался к его руке, ласкаясь, как котенок, и даже тихо мурлыкнул. Волк хмыкнул. — Ладно. Если не хочешь говорить о своей семье, тогда о чем? — Расскажи мне о лугару. О ваших обычаях... Мне интересно... Габриэль чуть приподнял его и посадил себе на колени. — И чего же ты о нас еще не знаешь? Рэм чуть застенчиво обнял его за шею. — Все... например... что за семь лет, о которых говорила твоя... жена? Волк мотнул головой и освободился от его рук. Все же он не любил такого обращения. — Это одна из наших традиции, — медленно проговорил он. — Раз в семь лет вожак берет себе новую жену. Наши с Норой семь лет на исходе. Весной я позову новую волчицу в жены. Мальчик опустил руки. — Я... я понимаю... «Он найдет новую... а я...» Грустно опустил голову. Вожак внимательно посмотрел на него. — Что-то не так? Рэм покачал головой и попытался улыбнуться. — Да нет... все в порядке... — на щеках от его улыбки появились ямочки. Габриэль присмотрелся, но кивнул ему. — Ладно. Еще вопросы? — Почему ты... взял меня? В первый день... Волк склонил голову набок. — Честный ответ тебе не понравиться, а лгать я не буду. Подумай еще раз, нужен ли тебе ответ. Мальчик отвел глаза. — Но ты все еще хочешь меня? Скажи... Волк хмыкнул. — А зачем я привез тебя сюда? Почему ты живешь в моей спальне? Рэм жутко покраснел и кивнул. Потом тихо спросил: — Могу ли я попросить тебя кое о чем? О небольшой милости... Габриэль пожал плечами. — И чего же ты хочешь? Тихо, отведя глаза: — Чтобы... когда на меня... будут охотиться... после того, как я тебе надоем... ты не пошел бы со всеми... Прошу тебя... Волк опешил. — Эээ... вообще-то я — вожак... — помотал головой. — Не хочешь объяснить? Рэм тихо прошептал: — Я... я не могу... Я не смогу... Видеть твое лицо... умирая... Боль исказила красивое тонкое лицо. Мальчик не хотел рассказывать вожаку о разговоре с его женой. Габриэль задумался, в принципе, у него уже был другой план, и травли вообще могло не быть... — Ты даже не отличишь меня от другого волка в шкуре зверя, — медленно произнес он первую пришедшую на ум отговорку. Парнишка мягко посмотрел на него. — Да я тебя из тысячи волков узнаю... — его пальчики скользнули по лицу волка. — Да я каждую черточку твою в волчьем обличье знаю... Вожак задумчиво посмотрел на него. — Ладно, я подумаю. Кстати, а с чего ты решил, что будет именно охота? Я ни слова об этом не говорил, а ты при первой встрече тоже думал только о простой смерти... Рэм отвел глаза. — Твоя... жена. Она сказала, что выйдет первой вместе с тобой... на травлю. — Травлю? Она именно так сказала? — Габриэль нахмурился и о чем-то задумался. «Значит, она с самого начала предполагала... Хм, не зря я женился именно на Норе. Она всегда была умнее остальных, сын от нее мог бы стать достойным приемником, жаль у нас осталось слишком мало времени для этого». Мальчик в это время опустил голову. — Да... «Ну вот...Теперь он думает о ней... и этом... Рэм, ты — идиот...» Волк поднял его со своих колен и встал, медленно прошелся по комнате с задумчивым видом. «В таком случае, Нора уже в городе. Она должна была ослушаться моего приказа быть дома и... Хм, ну, отменить закон — это конечно крутовато, а вот взять ее на вторые семь лет...» Рэм сел на стул и стал наблюдать за ним грустными глазами, понимая, что думает Габриэль не о нем. Вожак остановился у окна и посмотрел на заснеженную улицу вдали. «И как все-таки быть с Рэмом? Почему-то этот мальчишка... Может дать ему шанс?» Рэм подошел и, робко протянув руку, дотронулся до его запястья. Его сердце рвалось к этому мужчине. Волк резко повернулся в его сторону, глаза на минуту стали звериными: вожак не любил, когда ход его мыслей прерывали. — Ты что-то хотел? — спросил он, справившись с собой. — Тебя... — мальчик подался к нему и накрыл его губы своими, предлагая себя ему. Волк усмехнулся и пытливо глянул на него. — Нравится спать с мужчиной? Рэм дернулся, как будто ему дали пощечину. — Что? — серые глаза вспыхнули обидой. Волк пожал плечами. — Просто вопрос. — Я... я не сплю с мужчинами. Я сплю с тобой, потому что люблю тебя! — юноша бросился прочь, убегая в спальню, закрыв лицо руками. Габриэль вздохнул, подумал и пошел за ним. Остановился на пороге спальни, оперся плечом о косяк. Мальчик забился в угол постели, закрыв руками лицо, а плечи подрагивают от слез. Вожак не умел извиняться, да и не приходилось никогда, но почему-то сей-час возникло такое желание. Рэм сдавленно всхлипнул и его хрупкие плечи содрогнулись. — Лучше бы убили... А теперь я... шлюха... если об этом узнают... Боже... что я... с ним... – рыдания становились все сильнее. — Но ведь я люблю его... разве это плохо? Вожак просто подошел и сел рядом. Какое-то время он просто смотрел на Рэма, затем притянул его к себе на грудь и лег в таком положении. Захлебываясь слезами, тот уткнулся ему в грудь, принимая такие извинения. Волк чуть поднял голову. — Ты сильно переживаешь из-за своей репутации? — Я... – очень тихо. — Когда ты рядом, то мне все равно. Но слышать от тебя такое… в лицо... Мужчина вздохнул. — Я неправильно выразил свою мысль. Но... ты ведь понимаешь, о том, что ты со мной спишь, известно большому кругу лиц? И твоя мать, и отец в том числе... Рэм опустил глаза. — Поздно думать о том, что уже совершилось, правда? Но когда… ты в постели со мной... почему-то мне не кажется это... неправильным. Габриэль посмотрел ему в глаза и крепко поцеловал парня в губы. «Он точно будет жить! Я так хочу. И шанс у него будет. Я верю, что он не такой, как мать, и не предаст меня». Рэм тянулся к его губам, отвечая на его поцелуи и жадно впитывая его нежность и силу его рук. Габриэль начал целовать не только губы паренька, но и лицо, и шею. С себя начал быстро стаскивать рубашку. Как только рубашка соскользнула с плеч Габриэля, юноша стал покрывать поцелуями его плечи и шею, а потом спустился к его соскам, посасывая их и играя с ними язычком. Его ладонь скользнула ниже и он, немного неуверенно, накрыл ладошкой его пах, сжимая его плоть. Габриэль поднял его голову, запустив пальцы ему в волосы и потянув. — Если я твой первый мужчина, ты еще неопытен. Но не пора ли освоить что-то, кроме "лежу и позволяю с собой играть"? — Ты... ты научишь меня? — прошептал Рэм, его глаза потемнели от желания. — Почти, — глаза волка тоже стали почти черными. Он расстегнул брюки и приблизил голову парня к своим бедрам. Ладони скользнули на бедра мужчины. Рэм высунул кончик языка и лизнул его, подняв глаза на любовника. Потом мягко вобрал его себе в рот и слегка пососал. Застонав, волк притиснул голову мальчика вплотную к своим бедрам. Рэм понял, что Габриэлю понравилось, и почувствовал себя уверенней. Он вобрал его себе в ротик и стал посасывать и играть с ним язычком, обвивая его, лаская. Его ладони поглаживали бедра любовники, чувствуя сильные мышцы. Волк отчетливо застонал, и стал направлять движения Рэма, то чуть отпуская его голову, то возобновляя давление. Парнишка расслабил горло, позволяя любовнику действовать самому, только то и дело обвивая его язычком, дразня его. Габриэлю хватило пары минут этой ласки, и он кончил, буквально втиснув голову Рэма в свои бедра. Юноша с трудом проглотил все, но не отстранился. Ему нравились стоны удовольствия волка и его вкус тоже. Тот наконец расслабившись, откинулся на спину и чуть не упал с дивана. Он ведь лежал на самом краешке. «Черт, он просто невероятен...» Мальчик тем временем оправил его брюки и положил голову ему на колени, ласкаясь. Он облизал чуть припухшие губы, блаженно сощурившись. — Я никогда не думал, что можно так...— Рэм аж мурлыкнул от удовольствия. Волк только хмыкнул: — Ты понятия не имеешь, КАК еще можно. Хотя ты ведь много чего обо мне видел... Юноша покраснел от таких слов: — Научи меня... всему. Габриэль усмехнулся его горячности: — Не сразу. Иди сначала прополощи рот и продолжим. Рэм смутился и вышел в ванную, хотя ему и нравился вкус любовника. Вернулся он через минуту и сел рядом с Габриэлем на диван. Волк притянул его к себе и поцеловал, затем опрокинул на спину и навис, но тут их прервал стук в дверь. — Что еще? — недовольно простонал вожак. — Я же просил меня не беспокоить. Мальчик жалобно вздохнул и уткнулся ему в шею. — Не уходи... Волк недовольно фыркнул: — Ты так говоришь, как будто я этого хочу. Он быстро встал и ушел к кому-то за дверью. Вздохнув, Рэм свернулся клубком на диване, поджидая Габриэля. Он все еще улыбался, переваривая то, что произошло. Волка не было до позднего вечера. Слуги принесли мальчику обед, но ничего вразумительного о вожаке сказать не могли. Рэм лишь грустил. Он поел и опять стал рисовать. На этот раз он рисовал Габриэля на мотоцикле. Его развивающиеся волосы и сильное, чуть хмурое лицо, со сжатыми губами. Юноша провел пальчиком по рисунку губ и тихо вздохнул. *** Вернулся волк вечером едва ли не к самому ужину. Его сильно пошатывало, как в ночь, когда он перепил, но на самом деле это была усталость. Рэм сперва испуганно отшатнулся, но, не почувствовав запаха алкоголя, шагнул на встречу. — Габриэль? — он помог ему снять куртку. Волк благодарно кивнул и, пройдя, сел за стол. Почему-то не положил по обыкновению руки на стол. Рэм взял его руку и испуганно моргнул. — Я сейчас... — он бросился в ванную и принес от туда мокрое полотенце, стал обтирать его руки. — Что произошло? Габриэль недовольно вырвал у него полотенце. — У меня прекрасная регенерация к ночи этого уже не будет. Лучше просто не трогать, — последний вопрос он проигнорировал. Опустив голову, мальчик пошел в ванную и, отнеся туда полотенце, наклонился над раковиной, обмывая горящее лицо холодной водой. Прислуга в этот момент принесла ужин и накрыла на стол. Но Габриэль не стал есть, решив дождаться своего подопечного. Юноша вошел и сел за стол, опустив глаза. Волк положил на стол свои жутко разбитые руки. Так драться или бить что-то — надо было очень разозлиться. — Кто? — тихо повторил свой вопрос Рэм и коснулся пальчиками его руки, пальцев, где кожа не была содрана. Мужчина молча вскинул бровь в ответ и принялся за ужин. Мальчик тихо вздохнул и, нехотя, тоже стал есть. Его визави, словно ничего не услышав, просто продолжил ужин. Рэм не знал, как начать разговор. Отстраненный вид волка как будто поставил между ними стену. В это время Габриэль достаточно быстро расправился с едой и стал ждать Рэма. Тот доел и тихо спросил, не поднимая глаз: — Ты хочешь... чтобы... я что-нибудь сделал для тебя? Вожак в этот момент молча, но громко щелкнул пальцами в гостиную вошли охрана и прислуга. Габриэль отошел с охраной и тихо о чем-то с ними заговорил, пока со стола убирали. Один из его самых доверенных телохранителей в этот момент подошел к Рэму и тронул его за плечо. — Господин устал — ложись сегодня здесь. Рэм вздохнул и кивнул. Видя, что все заняты и Габриэль тоже, юноша свернулся клубочком на диване, в подушках и натянул на себя плед. Ему было тепло и хорошо, но мыслями он был рядом со своим волком. Ему хотелось сейчас в его объятья... Через продолжительное время вожак договорил с охраной и подписал какие-то бумаги. Потом оставшись один, глянул на уже угнездившегося мальчика. Габриэль сильно устал за день, но ему все равно хотелось уложить парня к себе в постель. — Иди за мной, — приказал он негромко, но отчетливо, и пошел в спальню. Рэм радостно спрыгнул с дивана и бросился за ним. Войдя в спальню, он замер на пороге, любуясь на Габриэля. Волк дошел до постели и остановился рядом с ней. — Помоги мне раздеться. «Если парень все сделает правильно — останется здесь на ночь, нет — отправлю назад». Юноша подошел и стал снимать с него вещь за вещью. Тонкие пальцы порхали по телу волка, иногда только поглаживая его, и тут же продолжали, стягивая ботинки, расстегивая ремень и брюки. Но, как и предполагал Габриэль и к его великому сожалению, соблазнять Рэм еще не умел в силу возраста или чего-то еще, неважно. Когда мальчик закончил все, чего хотелось волку — так это спать. — Благодарю, — коротко кивнул он и лег в постель. Откинувшись на спину, вожак закрыл глаза и стал выравнивать дыхание, чтобы уснуть. Рэм прикусил губу и, всхлипнув, выскользнул в гостиную. Уткнувшись в спинку дивана, он еще раз тихо всхлипнул. Мальчик понял, что сделал что-то не так. Но так и не понял, почему Габриэль так поступил. Волк стал медленно засыпать. Мысли о мальчишке были подавлены и на смену им приходил спокойный сон от усталости, накопившейся за день. А вот Рэм так и не смог заснуть. Посреди ночи он встал, и, тихонько про-скользнув в спальню, лег под бочок к Габриэлю, прижавшись к нему. Мальчик улыбнулся и задремал, присутствие волка успокаивало его. Вожак проснулся, как всегда, еще до рассвета и с удивлением обнаружил присутствие Рэма. Впрочем, оно не раздражало, а скорее обрадовало. Поэтому Габриэль повернулся на бок, положил голову на согнутую в локте руку и стал наблюдать за спящим пленником. Рэм лежал, прижавшись к его боку. Он был взъерошен, длинные ресницы отбрасывали тени на щеки, а розовые губы были приоткрыты, и он слегка посапывал. Волк чуть усмехнулся. С каждым днем этот мальчик все больше и больше нравился ему. «Возможно, стоит потом оставить его здесь... Или даже... Интересно, он полукровка, а может ли он превратиться?» Рэм потянулся во сне и, натолкнувшись рукой на Габриэля, потянулся к нему и обвил его руками, с улыбкой шепча имя любимого. Волк хмыкнул и, не удержавшись, потрепал парня по волосам. «Нужно будет об этом подумать. Если он другой, он может пригодиться здесь. Он будет здесь». Мальчик замурлыкал от удовольствия, когда рука мужчины прошлась по его волосам, и прильнул к нему. Волк чуть улыбнулся, убрал руку и продолжил наблюдение за спящим мальчиком, а мысленно он уже прорабатывал возможные варианты дальнейшего будущего для них обоих. Рэм вздохнул и с улыбкой потянулся. Он открыл еще немного сонные глаза, поймал взгляд Габриэля и опять улыбнулся, теперь немного шаловливо. — Привет… Волк чуть усмехнулся, в темных, обычно серьезных глазах мелькнули смешинки. — И тебе. Мальчик потянулся к нему и уткнулся ему в подмышку. — Ммм… муррр… Габриэль в ответ на это недоуменно и даже немного недовольно приподнял брови: — Волки не мурчат. Юноша тоже вскинул тонкую бровь: — Но я не волк... — На половину, — в тон ему возразил вожак. Рэм всерьез задумался. — Да... но я не чувствую себя... хищником. Габриэль чуть склонил голову к плечу и прищурился. — Ты не пробовал перекидываться? Мальчик покачал головой, даже немного испугавшись. — Я не волк... Вожак чуть отвел взгляд. — Это еще проверить надо. Кстати, на кровь или открытые раны, как ты реагируешь? Юноша честно задумался: — Как все... а вот мама отказывалась мне перевязывать даже царапины. Это делал отец. — Реакция хищника... — пробормотал Габриэль. — Она боялась тебя поранить. Напрасно, между прочим: своего детеныша волк не тронет при любом раскладе... Рэм просто слушал его, чуть склонив голову набок, смотря на него своими бархатными глазами, не зная, что добавить. — Хм, надо все же проверить, будет жаль, если ты не можешь обернуться... – мужчина лег на спину, задумчиво посмотрел в потолок. Потом вновь повернулся к нему. — Ладно, а что у тебя с физподготовкой? Ну, драться, бегать хорошо умеешь? Юноша, опустив голову, слегка повел хрупким плечиком. — Я... никогда не занимался спортом... — у него и так была хорошая фигура, и он никогда не думал о спорте. — Ффф-ффф, — волк покачал головой. «Плохо. На охоте ему, конечно же, делать нечего». Мальчик загрустил. — Я совершенно бесполезен и... годен только для одного.... — Ммм? — Габриэль рассеянно повернул к нему голову, немного не понимая его. — Годен только… быть твоей... — Рэм не смог договорить. Горло свело спазмом, а на глазах выступили слезы. Волк отвел глаза. Он не мог этому возразить, потому что это была правда, а поддерживать и говорить, что все можно исправить, скорректировать, всему научиться, он не умел. Рэм закрыл лицо ладонями. Понимание собственной бесполезности и ненужности обрушилось на него. Габриэль в этот момент посмотрел на него и резко перевернулся, подминая под себя мальчишку, с силой развел его руки и впился в губы поцелуем. Тот дрожащими губами отвечал на поцелуи, а из-под сомкнутых век текли слезы. Волк начал сильно ласкать любовника, доводя его до грани сознания. И юноша, всхлипывая и постанывая от удовольствия, прижимался к нему. Казалось, он хотел слиться с ним в одно целое. Доведя мальчишку до нужного ему состояния, волк быстро раздвинул ему ноги и вошел, не забывая отвлечь его. Тот взвыл от наслаждения и впился зубами в свое запястье. Его бедра двигались навстречу толчкам любовника, а стройные тонкие ноги оплели его талию. Габриэль оторвал его руку от губ, поцеловал их, потом поймал вторую руку любовника и прижал тонкие запястья над головой. Постанывая, Рэм пытался вырвать руки, а его бедра стискивали Габриэля. Он инстинктивно сжал внутренние мышцы, доставляя удовольствие любовнику. Волк застонал, на мгновение глаза стали звериными, и он даже оскалился. А мальчик лишь повторял это вновь и вновь, словно лаская его член внутри себя. Он посмотрел в звериные глаза Габриэля и заворожено простонал: — Мой волк.... Габриэль начал двигаться сильнее, буквально вбиваясь в парня. Тот хрипел от страсти, выгибаясь в его руках. Он наслаждался каждым движением и выпадом бедер любовника. Наконец волк двинулся максимально сильно и кончил одновременно с любовником, который тихо вскрикнул и содрогнулся всем телом. Дрожа, он распластался под мужчиной, прижавшись губами к его шее. Волк, тяжело дыша, крепко прижимал мальчишку своим телом к матрасу, наконец, успокоившись, он перевернулся, освобождая его от давления. Лежа на спине, пытался выровнять дыхание. Юноша прижался к его боку, а щекой — к плечу, потом поцеловал нежную кожу на предплечье. Волк наконец-то смог расслабиться и легонько погладил хрупкое тельце рядом с ним. Рэм поднял на него сияющие глаза и прижался к его руке губами. "— Люблю, -" говорили его глаза. "— Люблю, -", шептало сердце. Габриэль чуть улыбнулся ему, потом подумал и решил все же перейти на другую тему. — Как насчет завтрака? — Я с удовольствием... – мальчик сел на постели и откинул челку с глаз. — Это... здорово выматывает. От собственных же слов он смутился и покраснел. А волк не выдержал и рассмеялся, затем покачав головой, встал и пошел в душ. Юноша скользнул за ним, обнаженный, прошел и, взяв губку, стал намыливать тело любовника. Он обмыл его всего с шеи до самых ног. Его пальчики обмывали его тело, наслаждаясь нежной кожей. Волк удивленно развернулся, но потом не стал противиться. В конце концов, это было даже приятно. Обмыв его тело, Рэм потянувшись на носочки, поцеловал его в губы и, встав под душ улыбнулся. — Я сейчас... – мальчик стал проворно мыть свои длинные волосы. Габриэль кивнул и вышел из душа. Быстро вытеревшись, он оделся и ушел в гостиную, где прислуга уже успела накрыть завтрак. Рэм вскоре выскользнул из спальни и присоединился к нему. На нем были джинсы, его футболка, а еще чуть влажные волосы были стянуты в хвост на затылке, открывая изящную шею и подчеркивая скулы. — Ммм... как же я проголодался... – он стал уплетать омлет с поистине детским аппетитом. Габриэль чуть улыбнулся и покачал головой. «Только мальчишка на такое способен». Плечи волка чуть затряслись от смеха. Сам он только пил кофе. Не услышав, а скорее почувствовав его смех, Рэм вскинул на него глаза и так и замер, не доведя вилку до рта. — Что-то не так? Волк глянул на него с усмешкой и покачал головой, вновь принимаясь за свой кофе. В этот момент в дверь постучали. Рэм как раз доел омлет и взял свою чашку с кофе. Он расстроено посмотрел в сторону двери. «Сейчас его вызовут, как тогда, и он уйдет... опять я останусь один...» Вожак же почти застонал, поставил чашку и вышел за дверь. Однако вернулся он через пару минут, неся в руках какую-то коробку. Рэму было жутко любопытно, но он не посмел подойти. Тихо вздохнув, мальчик стал допивать кофе и доедать тост. Вожак тем временем присел на подоконник и на свету открыл коробку. Из нее он достал прекрасный кинжал ручной работы, с инкрустированным драгоценными камнями эфесом. Взвесив его на руке и крутанув пару раз, проверяя балансировку, волк довольно хмыкнул. Рэм не удержался при виде такого великолепия и все-таки подошел ближе. — Как красиво… — он восхищенно уставился на изящное оружие. Габриэль хмыкнул. — Да уж... Умеют они подарки выбирать. Только вот со сроками опять напортачили. — Со сроками чего? — Рэм наклонил голову, разглядывая кинжал и любуясь отличной работой. — Это подарок на Рождество от моих деловых партнеров. И, как ты понимаешь, прийти он должен был числа 25-26, а никак не сейчас, когда до праздника еще 3 дня. Юноша тихо вздохнул: — Жаль, у меня нет для тебя подарка... Волк пожал плечами. — Это не проблема. Что-нибудь придумаем, — провел ладонью по его лицу. — А как ты в семье праздновал Рождество? Что делали родители? Что дарили? Он вспомнил свое Рождество, когда он еще был женат на Астрит, а их сыну было 5 лет. Оказывается, это было самое счастливое время в его жизни... **** — Не приставай к отцу. Не видишь, он устал! — сердилась волчица. — Но папа обещал принести конфеты для праздника... — жалобно канючил темноволосый малыш. Габриэль как раз вошел в холл и услышал его. В этот год ему не везло и последние сделки пришлось заключать уже 24, в канун Рождества. Вожак жутко вымотался, но, тем не менее, улыбнулся сыну. — Я все помню. Иди сюда, — волк присел на корточки и достал из куртки коробку дорогих и редких конфет. — Держи. — Спасибо, папа! — мальчик буквально повис у него на шее. Астрит лишь покачала головой и взглядом спросила, увести ли сына. Муж качнул головой, подхватил своего волчонка на руки и понес в их комнаты. Разумеется, в этот вечер отдохнуть ему не удалось. Он возился с сыном под елкой, пробовал с ним конфеты, гадал, когда же прилетит Санта и укладывал непоседу спать... **** Сейчас эти воспоминания вызывали лишь печальную улыбку, пополам с болью. Рэм инстинктивно понял, о чем думает Габриэль. Он прильнул к его груди и прошептал. — Я придумаю для тебя подарок... — он, обняв его за талию, пытался хоть немного отдать ему своего тепла и нежности и смягчить боль утраты. Волк не сразу, но отстранился. Встал и вернулся к столу. — Все же расскажи. Мне на самом деле интересно. Юноша тихо вздохнул. — Ну... елка. Как у всех. Подарки утром. Я... – еще один вздох. — Я бы все отдал, чтобы меня... любили... – мальчик закрыл лицо ладонями. Тихий шепот едва слышно вырывался из его губ: — Почему-то у соседей дети радостно кричали, к ним приходил Санта, принося подарки... Рождественский ужин... Габриэль чуть склонил голову набок. — А посидеть подольше, я имею ввиду маленькие дети любят в эту ночь ждать Санту и родители позволяют засиживаться. Ты не возился с отцом в эти вечера? — в ушах волка зазвучал смех его сына из того же далекого времени. Рэм чуть отвернулся, пряча слезы. — Отец... он часто бывает в командировках… и мама... Мужчина удивленно посмотрел на него. — На Рождество?! — волк просто опешил от такого. — А как же семейный ужин и... Слов, чтобы продолжить, просто не находилось. Рэм сел за стол и уставился перед собой. Его сердце было переполнено горечью. У вожака же появилось плохое предчувствие. — А какие подарки ты вообще получал? — Книги... ну, иногда просил краски и дорогой мольберт... правда я хотел щенка, но мама на меня так кричала... — мальчик поежился. — Теперь я понимаю почему, но... тогда мне было пять лет... Волк поводил согнутым пальцем по губам. — Книги, краски... Разве этого нельзя было просто так купить? Неужели не было дорогой видеокамеры, ноутбука последней модели, игр только от разработчиков, которые еще не вышли в продажу? — Были у отца камера и ноутбук... Он разрешал ими пользоваться... осторожно... Габриэль медленно выдохнул, было видно, что он хочет выматериться. — У отца... Осторожно... Прелестно... А еще раз тебе сколько лет? Ему не приходило в голову, что тебе пора уже... — замолчал, чтобы не заорать. — Про Вивьен я вообще не спрашиваю. Мужчина откинулся на спинку стула, начал постукивать пальцами по столу, что выдавало его крайнюю степень раздражения. — Не сердись… прошу... — Рэм сглотнул, а на глазах появились едва сдерживаемые слезы. Габриэль вздохнул. — Да я не на тебя сержусь. Я не могу понять твоего отца. Ведь сын — это... — волк покачал головой. — Это все. ВСЕ. На это пришел тихий ответ. — Иногда мне кажется, что я не их ребенок… Что меня... усыновили ... или... подобрали... И держат из жалости или интереса... – мальчику невыносимо хотелось сейчас прижаться к груди Габриэля, но он знал, как тот не любит эти нежности. Волк покачал головой. — Нет. Ты точно сын Вивьен. Именно увидев тебя у замка, я понял, что она тут... Ты очень на нее похож... во всяком случае, внешне. И я очень надеюсь, что не внутренне... "Что ты не предашь меня, как она". Рэм ответил тихо, но твердо: — Я не такой, как она, — он подошел к Габриэлю, сел перед ним на колени и посмотрел ему в глаза. — Я не такой... Волк улыбнулся уголками губ и кинул. — Это хорошо, — встав, он медленно отошел к окну. — Давай не будем больше о твоей семье, потому что... У меня был сын, я, конечно, не был идеальным отцом, я... Я даже не знаю, любил ли я его слишком мало, ведь я не позволил бы даже ему нарушить законы стаи. Нет, его, разумеется, не убили бы, только изгнали, но судьба изгнанника немногим лучше... Или я любил его слишком сильно. Ведь я позволял ему дерзить мне. Потакал ему, — вожак с каким-то непередаваемым взглядом посмотрел в окно. — Ему так хотелось утвердиться, заставить меня понять, что он уже взрослый и готов стать достойным приемником... Молодой сильный волк. В его годы я уже правил стаей. Почему бы действительно не давать ему собственных заданий? А что может быть проще, чем выставить из города бродягу-художника? Не убить, выставить... Габриэль замолчал, словно у него разом кончился воздух в легких. "Вивьен права, я сам послал его на смерть. А он был так счастлив, когда я..." — он прижался лбом к холодному стеклу. Рэм подошел сзади и прижался щекой к его спине, обняв его за талию, показывая, что он рядом, давая ему свое тепло и нежность. Волк вздохнул. — Прости. Я слишком часто в последнее время его вспоминаю. Юноша нежно потерся щекой о его спину. — Я все понимаю... Рождество же... Вот воспоминания и всплывают все чаще. Да и я еще всколыхнул их... Прости... я понимаю, что тоже причинил тебе боль своим появлением... Усмехнувшись, Габриэль повернулся. — Да уж, особенно с твоим потрясающим сходством с Вивьен... Ну, да, забыли об этом пока. Чем бы ты хотел заняться сегодня, — лукаво посмотрел на него. — Помимо очевидного. Мальчик прижался к нему и поднял на него красивые глаза. — Можешь прокатить меня на мотоцикле? Волк почти рассмеялся. — По гололеду? Мда, увлекательная будет поездка, жаль, она будет первой и последней для тебя в быстро оборвущейся жизни. Позже октября я за руль мотоцикла не сажусь, слишком опасно. Нет, ну, худшим раскладом для меня-то будет пара месяцев в больнице, благодаря волчьей регенерации разбиться насмерть мне трудно. А вот ты — другое дело. Рэм грустно вздохнул в ответ на это и опустил голову. — Я так часто видел тебя на мотоцикле... И всегда мечтал прокатиться с тобой... Габриэль хмыкнул. — Подожди до весны, — глаза волка смеялись, он прекрасно понимал, ЧТО одновременно говорит этими словами. Серые глаза сначала удивленно распахнулись, а потом наполнились таким счастьем, что Рэм не выдержал и спрятал сияющее лицо у него на груди. Габриэль только хмыкнул. — Итак, мне повторить вопрос? — Не надо... Просто... – мальчик смутился и покраснел. — Я хочу с тобой... быть... — его ладошка оказалась на щеке любовника. — Я не знаю, чего еще мне пожелать... Волк пожал плечами. — Ну, у меня твоем возрасте, вообще-то никогда не было проблем с желаниями. — У меня сейчас одно желание... любимый... — встав на цыпочки, Рэм прижался к его губам. Габриэль медленно ответил на поцелуй, но потом четко отстранился. — Не сейчас. Юноша разочарованно вздохнул и уткнулся лбом ему в плечо. — Как скажешь... – он не хотел объяснять любовнику, что он возбуждается от одного его присутствия. Волк усмехнулся. Он чувствовал возбуждение мальчика и прекрасно пони-мал состояние еще неопытного и легковозбудимого подростка. А тот отошел и повернулся к окну, стараясь унять возбуждение. Габриэль усмехнулся и наклонился к самому ушку Рэма. — В таких случаях помогает ледяной душ, — с легким ехидством посоветовал он. От его горячего шепота, мальчик тихо зашипел и, содрогнувшись, убежал в ванную. Волк проводил его веселым смехом. Через минут пятнадцать юноша вернулся. Его трясло от холодной воды, а губы посинели. Он дрожал, а футболка облепила чуть влажное тело. Волк глянул на него и тут же, поднявшись с места, схватил за руку и поволок в спальню. Рэм что-то пискнул, но подчинился. А Габриэль подтащил его к кровати и резко приказал: — Раздевайся. Дрожа от холода и предвкушения, юноша стал стаскивать с себя вещи, а потом приблизился ближе и потянулся к его рубашке. — Ты позволишь? Волк закатил глаза. — Я не для этого. Ты весь мокрый, а на дворе зима, — одновременно со словами, он опрокинул его на кровать и накинул одеяло. — Простудишься и что с тобой прикажешь делать? Надежно завернул его, причем умудрился даже волосы упаковать. Наружу из белого великолепия торчала только мордашка, которая жалобно всхлипнула и прикрыла изумительные глаза. "Опять... снова..." Габриэль же, оставив вместо мальчика аккуратный кулечек, ушел в гостиную. Отчего Рэм тихо заплакал, уткнувшись в покрывало. Не слыша этого, волк взялся за неразобранную со вчерашнего дня корреспонденцию. И юноше пришлось заснуть, согревшись, но со слезами на глазах. *** Днем, не дождавшись Рэма к обеду и решив его не будить, Габриэль ушел куда-то по делам. А тот метался во сне. Его тело было, как в огне. Он жалобно звал Габриэля, то проваливаясь в сон, то опять поднимая тяжелые веки, и снова, не имея возможности даже пошевелить рукой, опять проваливался в тяжелый липкий кошмар. Волк вернулся вечером и с удивлением отметил, что Рэм не съел ужин. "А ведь обещал больше не выпендриваться! " С огромным желанием дать кому-то по шее, Габриэль вошел в комнату и присел на кровать. — Рэм? — голова юноши безвольно откинулась в ответ на то, что он дернул его за плечо. Пересохшие губы приоткрылись, выпуская тяжелое дыхание мальчика. Все тело было в поту. — Вот ... — вожак быстро подорвался с постели и рванул за врачом. Тот после тщательного обследования выдал крайне неутешительный диагноз, от которого волку на самом деле захотелось себе локти кусать. Рэма обтерли и поставили капельницу, но он не выходил из бессознательного состояния, только иногда бредил, и в бреду всегда звал Габриэля... Волк сидел у мальчика практически безвылазно. Он старался все время быть рядом, винил себя в произошедшем и сильно не хотел, чтобы Рэм пострадал. "Два дня, а изменений никаких! " Габриэль был уже готов на стенку лезть. Но на исходе третьего дня, под утро, Рэм шевельнул рукой и прошептал: — Габриэль... Волк лежал рядом на кровати, но не спал. Он сразу же поднял голову. — Я здесь. Серые глаза открылись и посмотрели на него. — Я... что со мной было? — язык едва повиновался ему, а пересохшие губы с трудом могли говорить. — Пить… Габриэль быстро сел и дал ему воды. — Ты болел. Дрожа, юноша облокотился на его руку и стал жадно пить. Он устало при-крыл глаза. — Я... я ничего не помню... только то, что мне было жарко... и темноту... – мальчик слегка поежился. Волк вздохнул и промолчал, чтобы не выдать, как сильно он волновался. А юноша, допив воду, обессилено протянул руку, словно ища его, коснувшись его руки, слабо обхватил его запястье. — Обними меня… прошу... ты так нужен мне... Габриэль быстро отставил стакан и, закутав Рэма получше в одеяло, надежно сжал его в своих объятиях. Прижавшись к нему, тот тихо, блаженно вздохнул и закрыл глаза, провалившись в спокойный сон. Волк был сейчас в хорошей форме, и потому ему не составило труда просидеть в этом положении всю оставшуюся ночь. Лишь утром, убедившись, что мальчик уже в порядке и спит обычным здоровым сном, он быстро выскользнул из спальни. Рэм же проснулся где-то через час после его ухода и, с трудом выбравшись из одеяла, сел на постели. Он огляделся и потер лоб. Ему хотелось в душ, и он осторожно слез с постели и, едва держась на ногах, пополз в ванную. Волк вернулся, когда в ванне уже шумела вода. Чертыхнувшись, он сел на кровать и стал ждать, когда юноша выйдет. Покачиваясь и держась за косяки, Рэм вышел из ванной где-то минут через пять, замотанный в полотенце и улыбнулся Габриэлю. — Привет... Вот... не мог удержаться... я весь липкий был... Волк чуть улыбнулся ему. Он сидел в кресле, так как горничные только что перестелили постель. — Все в порядке. Только стоило меня дождаться. — У тебя дела... я все понимаю... – мальчик подошел к постели и с блаженным вздохом лег на нее. — Мммм... как хорошо... Мытье явно отняло последние силы. Габриэль подошел и сел рядом с ним. — Вообще-то на этот раз я ездил из-за тебя. Рэм удивленно посмотрел на мужчину и потянулся к нему, положив голову к нему на колени. — Зачем... И... куда? Волк усмехнулся, затем взял руку мальчика и защелкнул на ней красивый широкий браслет, который достал из кармана. — С Рождеством, Рэм. Тот восхищенно уставился на красивую вещицу, а потом, тихо охнув, прижался к Габриэлю. — Спасибо! Спасибо тебе! — от сдерживаемого счастья тонкая фигурка даже задрожала. — Спасибо тебе за все... Волк усмехнулся. — Так уж и за все? – он чуть взъерошил длинные волосы Рэма. Юноша прижался щекой к его руке и прошептал. — Спасибо, Господи, за то, что ты есть... — в уголках глаз показались с трудом сдерживаемые слезы. Габриэль засмеялся и крепко поцеловал его в губы. — Ну, скажем так, подарок тебе понравился. Мальчик с удовольствием кивнул головой и ответил на поцелуй. — Очень... У меня тоже есть для тебя подарок.... — он достал из-под кровати большой лист картона, на котором был нарисованы Габриэль и его сын. Оба сильные, красивые и уверенные в себе, а рука Габриэля лежала на плече сына. Портрет был нарисован тщательно и тонко, казалось, что они вот-вот оживут. Рэм следил за выражением лица любимого, стараясь понять — нравится ли ему то, что он сделал. Волк вздрогнул, его лицо потемнело. Он медленно взял картон в руки. — Спасибо, — деревянным голосом произнес он. Рэм грустно опустил голову. — Прости... я хотел сделать тебе что-то, что... должно быть с тобой... кусочек тебя... я... — он сбился, и не мог выразить словами все свои переживания. Единственное, юноша боялся, что причинил Габриэлю боль своим подарком. Волк, молча, кивнул, потом быстро поднялся и вышел вместе с рисунком. Рэм тихо всхлипнул и ударил кулаком по постели. — Я все испортил... все сам испортил… я идиот... Через полчаса Габриэль вернулся и вновь подошел к кровати, сел. Слегка потрогал лоб мальчика. — Вроде бы все не так плохо. Тот всхлипнул. — Прости... я хотел... а получилось, я причинил тебе боль... я не хотел... Габриэль притянул его и легко поцеловал. — Я понимаю. Просто рана еще свежая... Рэм потянулся к нему, прижимаясь и впитывая его тепло и ласку, покрывая поцелуями его лицо и шею. Вскоре волк начал страстно целовать его в ответ, забыв, что мальчик только после болезни и ему нужен покой. А юноша нежно отвечал ему, цепляясь за его плечи. Габриэль стал быстро расстегивать свою рубашку, при этом все настойчивее целуя юношу. Пальчики того стали расстегивать его ширинку, выпуская наружу его плоть. Рэм сжал ее и стал ласкать, в устойчивом ритме, продолжая целовать его, и всосал его язык в свой рот и стал посасывать его. Избавившись от одежды, Габриэль навалился на юношу, подминая его под себя и начал торопливо ласкать стройное тело. Закинув руки за голову, тот тихо стонал от удовольствия. У него не было сил на открытые ласки, и он просто подчинился любимому, предоставляя себя для него, для его ласк и любви. Через некоторое время волк стал быстро готовить любовника к продолжению. Подаваясь навстречу его пальцам, Рэм, тихо шепча его имя и все время прогибаясь, отвечая каждым движением своего гибкого тела на каждую его ласку. Наконец решив, что уже достаточно, мужчина развел его ноги пошире и вошел в него, затем, чуть выждав, начал медленно двигаться. Закинутые за голову руки юноши цеплялись за подушку, а тонкое тело содрогалось в руках мужчины, дрожа от слабости и удовольствия. Он никак не мог кончить, но видел, как возбужден Габриэль, и это радовало его. Волк же, чувствуя, что долго не продержится, стал ласкать своего любовника, подводя его к краю. Рэм вскрикнул и содрогнулся в его руках, кончая, проваливаясь в беспамятство. Мужчина тоже кончил и, не удержавшись, рухнул на него, придавливая любовника к матрасу. Рэм лежал без сознания, но на лице его было умиротворение и спокойствие. Волк скатился с тела мальчика и слегка потряс его за плечо. — Рэм? Паренек начал потихоньку приходить в себя. Длинные ресницы затрепетали. Габриэль почувствовал это и лег рядом, просто наблюдая за его возвращением. Большие серые глаза открылись и нашли любимого. Вскоре улыбка скользнула по его губам. Волк притянул мальчика и вновь поцеловал его, но на этот раз без той страсти, просто поцеловал. Тот ответил на поцелуй и устроился на его груди, нежась от его рук. Вскоре Габриэль откинулся на кровати, позволяя себе и Рэму просто лежать и расслабляться. Мальчик прижался щекой к его груди, тихо мурлыкая. Волк улыбался, гладя его спину и думая о своем. Вскоре юноша уснул, прижавшись к любимому, улыбаясь во сне, полностью вымотанный им. Мужчина тоже прикрыл глаза, расслабился и задремал, держа его в объятиях. *** Их разбудил стук в дверь. Юноша встрепенулся и сел на постели, посмотрев на Габриэля. Волк резко распахнул глаза, мысленно застонал, но на лице не отразилось даже тени эмоций. Он спокойно сел, посмотрел на часы. — Хм... рановато. -Ты уходишь? — Рэм не хотел этого, но в его голосе проскользнули жалобные нотки. Габриэль посмотрел на него и честно пожал плечами. — Не знаю, но скорее всего, да, — волк быстро поднялся, надел брюки и вышел за дверь. Рэм тоже оделся и сел на постели, облокотившись о спинку. Он все еще был слаб. Габриэль вернулся через полчаса с подносом еды. — Как выяснилось, на завтрак у меня время есть. — Я рад, что ты побудешь со мной еще немного, — юноша улыбнулся ему и подсел ближе. Волк покривил губы в улыбке и взъерошил ему волосы. — Это чтобы ты не вздумал вновь отказываться от еды. Габриэль взял свой кофе, стал медленно его пить, наблюдая за мальчиком, в голове крутились мысли. Рэм поел с удовольствием, так как очень проголодался. Попив сока, он улыбнулся Габриэлю. — Спасибо за компанию... Когда ты вернешься? – быстро добавил: — Я буду скучать... Волк пристально посмотрел на него. — Собственно насчет этого я хотел сказать пару слов, — оценивающе оглядел мальчика, словно взвешивая все за и против. Рэм вскинул бровь, показывая, что внимательно его слушает. Вожак чуть помедлил, но продолжил. — Рэм, если тебе дорого мое доверие, ни под каким предлогом, ни по какой причине, не покидай сегодня замок. Юноша кивнул. — Клянусь. Если я покину твой замок, то только, если моя душа... Когда я умру... Клянусь своей жизнью, — он знал, что это звучит пафосно, но не знал, как сказать по-другому. Глаза на мгновение прищурились, но потом лицо разгладилось, и волк кивнул. — Хорошо. До завтра. Рэм шагнул к нему и поцеловал в щеку. — До завтра, — он слегка потерся носиком о его подбородок. — Я люблю тебя... Габриэль кивнул. — Надеюсь на это, — он быстро ушел. Рэм оделся и сел в кресло у окна. Его рука сама потянулась за альбомом и карандашами. Он долго сидел и, с мягкой улыбкой на губах, рисовал Габриэля. *** Охрану сняли достаточно быстро и полностью бесшумно. — Этот идиот, как мы и предполагали, забрал с собой почти всю охрану. Трое изгнанных волков почти пролетели по коридорам, выискивая то, что искали. Наконец в одной из комнат они увидели мальчика. Женщина тут же кинулась к нему. — Рэм. -Мама? — тот почти испуганно вздрогнул. — Как ты здесь оказалась? Волчица аж фыркнула. — За тобой пришла. Как же еще, глупый. Альбом с карандашом выпал из рук мальчика. — Но я… Я не могу уйти… от него. Я поклялся. Кто-то из волков сзади выгнул бровь. — Это еще что за новости? Вивьен иронически посмотрела на него. — Рэм, я, конечно, понимаю стокгольмский синдром и все такое, но ты же не хочешь всю оставшуюся, притом крайне недолгую жизнь, быть его подстилкой, — даже фыркнула от такой мысли. — Хватит болтать глупости. Пойдем. Волчица требовательно протянула руку. Мальчик, побледнев, отшатнулся. — НЕТ! Я никуда не пойду! Я люблю его! — ЧТО?! — глаза Вивьен стали волчьими, она не раздумывая, ударила сына наотмашь по лицу, да так сильно, что тот упал. — Заткнись, глупый мальчишка! Быстро встал и пойдем! -НЕТ! — мальчик вытер кровь с разбитых губ, а пара капель упала на белую бумагу альбома, на котором были уже видны красивые глаза Габриэля. Юноша поднял глаза на мать, и в них стаяла боль и то, чего раньше не было — сила. Вера в свои чувства. — Ты можешь увести меня силой, но сам я никогда не уйду отсюда... — он вскочил и попытался скрыться в кабинете. Один из волков перехватил его и швырнул под ноги Вивьен, заставив проехаться по каменному полу. — Вив, а нам очень нужен этот придурошный? Может мы его... того? Юноша вскрикнул от боли. Рэм и так был слаб, а тут просто отключился от боли, вызванной ударом. Волчица рыкнула в ответ. — Он мой сын, каким бы дураком не был! Одним движением она вздернула его на ноги и затрясла, приводя в чувство. С трудом открыв глаза, Рэм схватился за бок и застонал. — Мама... зачем ты это делаешь?! — Заткнись! – Вивьен взяла у одного из своих спутников куртку охранника, чуть испачканную в крови, накинула ее на сына. — Пошли. Все четверо направились к выходу. Мальчик стал вырываться из их рук, кусая губы от боли. Вивьен отвесила ему полновесный подзатыльник и заставила идти нормально. Они спустились в холл и направились к двери. У самого выхода лежал мертвым тот самый парень, который какой-то месяц назад первый раз открыл Рэму двери этого замка. Мальчик тихо заплакал, увидев это. — Зачем вы их убили?! Они же не трогали вас... Один из волков закатил глаза, другой презрительно фыркнул. — Он у тебя совсем тупой, Вивьен. Не трогать охрану замка, в который собираешься забраться! Волчица лишь вздохнула. Рэм был почти на грани сознания от боли, когда его потащили прочь. «Прости, любимый... я не смог... сдержать слово...» — Вивьен. Вивьен, — раздался тихий голос за их спинами. Волки сразу же обернулись. На фоне освещенного проема двери стоял Габриэль. — Как вы предсказуемы... Из тьмы показались другие волки. Вся охрана замка уже была здесь и взяла их в кольцо, они ждали только приказа вожака накинуться на отступников и порвать их на мелкие кусочки. Шансов у беглецов не было. — Габриэль... — Рэм, несмотря на боль в ребрах, смог улыбнуться. — Ты вернулся... Он покачнулся, и не упал только потому, что его подхватил за руку один из волков. Вожак же равнодушно посмотрел на юношу. — А он и не уезжал, — тихо ответила Вивьен. — Это все была ловушка. Он убрал большую часть охраны, чтобы мы пришли, а теперь... Рэм побледнел еще больше. — Габриэль, я не хотел... я не уходил сам... — А теперь будет травля, — продолжила за его мать рыжеволосая волчица. Она появилась из стаи и обняла вожака за плечи. — Не охота, охотимся мы на людей, а травля — так мы убиваем посмевших вернуться изгнанников. И затравим вас всех четверых. — Нет, Габриэль, не надо их трогать, прошу! — мальчик бросился вперед. — Это я виноват, они вернулись из-за меня! Накажи только меня! Вивьен крепко ухватила сына за воротник и откинула назад. Она знала, что вожак не слушает его и никого не простит. Меж тем Габриэль снял куртку, остальные волки тоже скинули верхнюю одежду. — Вы были изгнаны за нарушение законов стаи, но посмели вернуться. Наказание за это только одно. Бегите! В кольце охраны образовался небольшой коридор, а сами волки в кольце оскалились, они были уже мало похожи на людей, верх брали инстинкты. Рэм всхлипнул. Он смотрел в глаза Габриэля и не верил. «Он все забыл... он поверил тому, что я ушел сам... Боже…» Он опустил голову, принимая его решение. Вивьен потянула за собой Рэма и со своими спутниками кинулась бежать. Через пару улиц они разделились, и мать одна теперь бежала с сыном. Юноша с трудом держался, но когда обернулся и увидел толпу, бегущую за ним, инстинкт самосохранения взял верх, и он побежал прочь. Вивьен петляла, как могла, и оторвалась от большей части преследователей. Несколько раз она отпускала сына, чтобы он бежал вперед, а сама оставалась и убивала одного-двух самых навязчивых преследователей. Несколько из них уже обернулись волками. Так было быстрее и легче бежать. Сама волчица тоже подумывала об этом, но тогда бы ей пришлось оставить сына, а все ее естество протестовало против этого. Наконец погоня стихла, они добрались до какого-то полуразрушенного дома. — Все. Здесь можем передохнуть минутку. Рэм почти сполз по стене, задыхаясь от бега и боли. Он закашлялся, и на его губах выступила кровь. — Я не смогу больше... Прости мама... Беги ты... Волчица покачала головой. — Не говори глупостей. Я не уйду без тебя. Она подошла, стала вытирать ему кровь и ее глаза вновь вспыхнули волчьим огнем. Юноша прикрыл глаза и постарался успокоиться. Он думал о том, кого любил больше своей жизни. Вивьен тем временем стала перерывать старый дом, ища что-то. — Где же он был?... — Что ты задумала? — поднял глаза Рэм. Волчица в этот момент достала из потаенного угла какой-то сверток, развернула, довольно улыбнулась. — Теперь нам может и повезти, — повернулась, уверенно посмотрела ему в глаза. — Мы выберемся. Рэм недоверчиво посмотрел на нее и покачал головой. В это время раздалось рычание и вздрогнул, повернув голову. На пороге стоял матерый сильный волк. Вдруг он кувыркнулся, и вот перед ними уже стоял Габриэль. — Опять к вопросу о твоей предсказуемости. Глаза Вивьен зло сверкнули. — Так уверен? — она вскинула руку, там был пистолет, и нажала на курок. Почти одновременно с ней вожак метнул нож. Волчица успела сделать два выстрела, и они оба упали на пол. — ГАБРИЭЛЬ! — Рэм бросился к любимому. Волк застонал сквозь зубы, по сильному телу прошла крупная дрожь. Пули прошли навылет, но задели крупные артерии, кровь бежала едва ли не ручьем. Вожак находился почти на грани сознания, но все равно старался восстановиться, взять ситуацию под контроль. Вивьен повезло меньше. Даже раненый Габриэль легко попал ей в горло ножом. Пусть и не серебряный, он убил ее сразу же. Рэм со слезами оглянулся на тело матери и, всхлипнув, повернулся к тому, кого еще мог спасти. — Габриэль, любимый, чем я могу тебе помочь? Волк рыкнул, посмотрел на него желтыми глазами. — Уходи. Я все равно не смогу тебе ничего сейчас сделать, но когда меня найдут, ты поплатишься. Отвернулся от него. Он знал, что жить осталось всего ничего. Его люди опоздают даже к финалу. Почему-то Габриэлю захотелось горько улыбнуться. «Ну, хоть сына скоро увижу». По щекам юноши хлынули слезы. — Я никуда не уйду! — он стащил с себя куртку и сорвал футболку. Разорвал ее с трудом и попытался остановить кровь. Его губы дрожали. — Не умирай, слышишь! Я не могу без тебя! Волк хрипло рассмеялся, на его губах выступила кровь. — Даже если ты остановишь кровь, я умру. Только мучится буду дольше. Или ты это пытаешься сделать? — в глазах что-то блеснуло похожее на злую насмешку. — Скажи, что я могу сделать, и я отдам жизнь за тебя! — Рэм смотрел на него глазами полными боли. Волк внимательно посмотрел ему в глаза. — Пули были серебряными... и серебро уже попало в мою кровь... это верная смерть для таких, как я... — закашлялся, сплюнул кровь, пережидает приступ. Рэм вытер слезы тыльной стороной руки. — Должен быть способ... — он стал перевязывать раны, стараясь унять кровь, но повязки быстро пропитывались кровью. Габриэль глубоко вдохнул. — Есть пара человеческих лекарств... если их смешать, на ранней стадии... они могут помочь... — Какие? — юноша тут же вскинул голову, вспоминая, видел ли по дороге аптеку. Волк поморщился, вспоминая, и назвал пару лекарств. — Мои люди все равно не успеют... — Я приду... Успею... — Рэм прижался губами к его руке и, схватив куртку, бросился на улицу. Волк только фыркнул, он не верил, что его спасут, поэтому шепнул в никуда: — Убежать — это правильное решение. Может, тебя и не найдут... *** Рэм обнаружил аптеку в квартале от дома и вбежал туда. Аптекарь с удивлением уставился на полуголого парня с руками в крови. — Мне нужны лекарства! «Точно псих... наркоман, наверное…» — подумал мужчина, и нажал кнопку вызова полиции. Рэм понял, что опаздывает и, схватив стул, стоящий в зале, бросил его в витрину. Стекло разлетелось вдребезги. Не обращая внимания на осколки, Рэм схватил воду и повернулся к аптекарю. — Где они? – юноша быстро назвал нужные препараты. Мужчина, в ужасе от его глаз, которые сменили вид на волчий, показал дрожащей рукой на нужную полку. Рэм схватил пачки и бросился вон. Вдалеке уже были слышны полицейские сирены. Он бежал, на ходу открывая воду. — Габриэль, я здесь! — мальчик почти упал перед ним на колени. — Скажи, что надо сделать! Волк с трудом открыл глаза, он находился на грани сознания. — Рэм? — Я принес лекарства, любимый, не умирай! Не оставляй меня! – по нежным щекам покатились слезы. — Ну же, сражайся, ты нужен здесь! Не уходи! Габриэль с огромным трудом поднял руку. — Одну таблетку того... одну того... Юноша сразу же развел в воде измельченные таблетки и влил ему в рот. Приготовил еще одну порцию, если понадобится. А пока он только взял его руку и прижал к своим губам, смотря в лицо любимого. Он надеялся, что все будет хорошо. «Если он умрет, то я... — мальчик посмотрел на пистолет. – Надеюсь, пули еще остались...» Волк с трудом проглотил воду. — Я думал, ты слабее... хотел сам их измельчить... на самом деле... нужна... вся... – он вырубился. Рыдая, Рэм раздробил в порошок таблетки и все высыпал в воду, стал вливать в рот Габриэля. — Не умирай, слышишь? Я люблю тебя! Волк лежал без сознания. Лишь поднимающаяся и опускающаяся от затрудненного дыхания грудная клетка говорила, что он еще жив. Рэм положил его голову себе на колени и тихо плакал, гладя чудесные волосы Габриэля. Он ждал, пока придут другие волки, а если нет, что ж — у него есть пистолет... Но мальчик твердо знал, что не переживет любимого. *** Через какое-то время волк задышал чаще, его дыхание стало ровнее, явно пошел процесс регенерации. Юноша не заметил этого, от усталости и боли, он прислонился к стене и лишь сжимал пальчиками его ладонь. Через несколько часов волк открыл глаза, обвел помещение мутным взглядом. — Где... это я? Рэм очнулся и радостно наклонился к нему. — Тебе лучше... ты жив... Слава Богу... — он чуть не расплакался, но слез больше не было. Волк повернул к нему голову, с трудом, но припомнил, что случилось. — Ты спас мне жизнь... — Забудь... все хорошо... ты жив... – юноша прижался щекой к его ладони. Его губы дрожали от радости и облегчения. — Я счастлив... ты жив... Габриэль слегка улыбнулся ему. — Благодаря тебе. На улице послышался визг шин. Рэм вздрогнул и повернулся к выходу. Плечи его обреченно опустились. Он знал, что его убьют, и приготовился к смерти. Он поцеловал руку Габриэля. — Люблю тебя... – мальчик встал и, пошатываясь, шагнул к выходу. Вошли несколько волков, двое сразу кинулись к вожаку, а один достал из-за пазухи нож, явно, чтобы использовать его на Рэме. Тот, даже не сопротивляясь, дал себя схватить и молчал, когда ощутил лезвие у своего горла. — Нет, — тихо, но властно бросил Габриэль. Волк удивленно посмотрел на него, но замер. Рэм услышал голос любимого и задрожал. «Пусть он убьет меня! Сам! Пожалуйста... Я хочу, чтобы он в последний раз ко мне прикоснулся!» — из-под зажмуренных век скатилась слеза. Волки помогли подняться своему вожаку, потом пошли к машине. Габриэля сел в одну, Рэма затащили в другую. Мальчик молчал всю дорогу, ни слова не говоря и думая только о том, что приготовил ему Габриэль. Он был спокоен. «Он жив, и это — главное…» Легкая улыбка тронула разбитые губы юноши, и он ненадолго отключился от усталости и пережитого. *** За время поездки вожак успел полностью прийти в себя. Раны немного тянули, но это было приемлемо. Теперь он задумался о Рэме. «Он нарушил слово, но он спас мне жизнь. Если бы его там не было, я бы умер...» Машины затормозили у замка. Рэма встряхнули чьи-то руки и он, вскрикнув от боли, пришел в себя. Один из волков почти вытащил его на улицу из машины. Юноша ухватился за дверцу, чтобы тут же не упасть. Габриэль подошел к ним и мотнул головой, приказывая охраннику отойти. Волк пристально посмотрел на Рэма, потом повернулся к замку. — Пошли в дом. С трудом выпрямившись, мальчик пошел за ним. Его силы были на исходе, но это выдавала только бледность. У дверей замка их ждала худощавая блондинка. — Здравствуй, Габриэль. — Астрит? — удивленно поднял брови волк. – Что ты тут делаешь? Рэм поднял голову и посмотрел на женщину. «Наверное, его будущая же-на…» Он опустил глаза, скрывая боль. Женщина чуть улыбнулась. — Жду тебя, что же еще? Волк нахмурился. — Я серьезно. Блондинка опустила глаза. — Ну, если серьезно... Во время травли ранили Нору. Ты в курсе, что она беременна? — ЧТО?!!! — Габриэль сорвался с места на скорости недоступной людям и умчался в замок. Рэм побледнел и пошел за ним и остальными. Астрит в это время перевела взгляд на мальчика. — А ты у нас кто? Что такой хмурый? — Смертник... — прошептал юноша, отведя глаза. «Его ребенок... ребенок...» Сердце его разрывалось от боли. Женщина удивленно посмотрела на него. — Тогда почему ты еще жив? Травля уже закончена, если бы тебя хотели убить, уже бы убили. Так что не грусти, жить будешь, — даже улыбнулась. Не веря, Рэм посмотрел ей в глаза и посмотрел в сторону, куда ушел Габриэль. — Скажите, что произошло? Ребенок... не пострадал? «Он так хотел малыша... хотел сына...» Астрит честно пожала плечами. — Что произошло, не знаю. Кажется, один из преследуемых кинулся на нее. А вот с ребенком все в порядке. Говорят, будет сын... Габриэль этого давно хотел... — на ее глазах выступили слезы. Юноша кивнул и прикрыл глаза, стараясь сдержать слезы. «У него будет сын...» Губы задрожали. Он отвернулся в сторону, чтобы никто не увидел его слабость. Астрит быстро вытерла глаза и посмотрела на парня. — Эй, я-то понятно, почему плачу, а с тобой что? Рэм поднял на нее глаза, в которых плескалась боль и все чувства, которые он переживал один. — Я люблю его... — узкая ладонь закрыла его глаза, так как он почувствовал, что сейчас завоет, как волк от безысходности. Астрит остановилась и удивленно посмотрела на него. — Ты... ты имеешь в виду... не чувства к вожаку, а чувства к мужчине? Юноша кивнул, отвернувшись. Большего стыда, чем сейчас, он не испытывал. — Он все для меня... Я не могу без него... Женщина помолчала, потом медленно спросила: — Он знает? Тихий шепот был ей ответом: — Он не верит... Астрит вздохнула и покачала головой. — Это я лучше всех знаю. Он никогда не верил в любовь. Рэм кивнул, поежившись. Под курткой не было футболки, и ему было неуютно. На пальцах все еще была кровь Габриэля. Волчице понравился парнишка, и она попыталась его ободрить. — Да ты не волнуйся. Он хоть и суровый парень, но все понимает. Думаю, устроят тебя куда-нибудь. Только ты к нему не лезь. Он жутко не любит, когда к нему в постель набиваются. Тут мальчик смутился, и щеки его порозовели. — Так он сам... меня в постель... давно... – он отвел глаза от удивленного взгляда женщины. Астрит подняла брови и удивленно уставилась на него. — Ты переспал с ним? — Не так давно... и не раз... — Рэм чувствовал себя не в своей тарелке. — Он... он такой... Дальше слов просто не было, и только румянец на щеках юноши выдавал все его чувства. Волчица, молча, пыталась переварить информацию. — Подожди, но только вчера было Рождество. Габриэль его провел с... — Со мной... — тихо сказал мальчик, и мечтательно улыбнулся, вспоминая ИХ рождество. Глаза Астрит просто вылезли на лоб. — А... мда... ясно... Рэм смущенно взглянул на нее и повел плечом, стараясь не думать о плохом. А кое-как пришедшая в себя, волчица склонила голову набок. — Тогда что ж ты грустил, когда услышал, что Нора беременна? — Но... — юноша даже опешил. — Но он с ней... или с тобой... – он отвернулся. — Разве он может быть... со мной... с таким, как я? Его слова отдавали горечью. Астрит подняла брови, а потом почти рассмеялась. — Так ты просто не понял. Ну-ка, скажи мне быстренько, зачем вожак женится? — Для продолжения рода... — все еще не понимал юноша. Волчица хмыкнула. — Ну и? У него скоро родится сын. Волчата умирают редко, так как рождаются тоже редко и за ними сильный присмотр, а уж за сыном вожака и подавно. Нора останется с ним на ближайшие семь лет, но сейчас она в положении и спать с ним не будет. А ты ему похоже нравишься, раз он утащил тебя с собой на Рождество. Как минимум год у тебя есть. А потом, я почему-то сильно сомневаюсь в том, что Габриэль захочет брать себе еще жену, раз у него теперь есть наследник. Глаза Рэма засияли от ее слов, и он прошептал ей искренне: — Спасибо! Женщина хмыкнула. — Да всегда пожалуйста. Просто законы учи и изучи того, с кем живешь. Хотя в случае с Габриэлем... Я его за семь лет так и не узнала, как ни старалась, а у нас ведь еще и сын был... Мальчик зажал рот рукой и испуганно посмотрел на нее. — Простите.... Астрит с трудом выдавила из себя улыбку. — Да что уж там... Ты еще мальчик, вряд ли ты его застал, даже младенцем... Юноша покачал головой и тихо сказал. — Я знаю... и... может, Габриэль потом покажет мой рождественский подарок... Вам... надеюсь, понравится... Волчица вновь удивленно посмотрела на него, но спросить ничего не успела — вошел Габриэль. — Ну что? — Мы с Норой остаемся вместе на следующие семь лет, пока наш сын будет расти, а там как получится. Я буду очень благодарен, если... — Конечно-конечно, мог и не спрашивать, — женщина чуть улыбнулась. — Я же люблю тебя. Твой ребенок будет мне, как родной. Волк улыбнулся ей и слегка обнял. — Прости, что не сберег его. — Так сохрани жизнь этого. — Клянусь. Рэм стоял и наблюдал с болью в глазах на эту сцену. Он мечтал, чтобы Габриэль так же тепло смотрел на него снова. Астрит выбралась из его объятий первой. — Ну, я пойду к Норе. А у тебя есть... — указала рукой на Рэма. Габриэль посмотрел на него и усмехнулся. — Действительно есть. Волчица с завистью последний раз посмотрела на мальчика и скрылась за дверью в другую комнату. Рэм робко подошел к Габриэлю и посмотрел ему в глаза. Он откровенно любовался им. Уголок губ мужчины чуть дернулся в улыбке, затем он резко притянул мальчика к себе и впился в его губы страстным поцелуем. Не ожидая от него такого, тот тихо застонал в его губы и прижался к нему, забыв про боль от сломанного ребра. Целуя его, Габриэль сильно провел рукой по телу парнишки, заметив, как тот дернулся, резко отстранился от него. — Что такое? Юноша уткнулся ему в плечо, мелко дрожа. — Ребро... мне сломали... — тихо пояснил он. Габриэль так же тихо ругнулся, потащил его в свои покои. — Запомнил парня? Если Вив его не убила, ох, я ему всыплю! Мальчик тихо ответил. — Он был ее... с ней... Это когда они меня вытащили из замка... — он не ожидал, что Габриэль ему поверит. Волк внимательно осмотрел его: разбитые губы, сломанное ребро, множество синяков — и сурово кивнул. Юноша взял его руку и уткнулся в его ладонь губами. По щекам покатились слезы. Габриэль не знал, что делать, поэтому остался стоять. Чуть позже поднял вторую руку, погладил мальчика по волосам. Тот прильнул к нему, спрятав лицо у него на груди, и прошептал. — Я люблю тебя... Волк слегка улыбнулся, отстранил его от себя. — Пойдем ко мне. Нужно посмотреть, что с тобой. Рэм кивнул и они, рука в руке, прошли в комнату. Юноша взглянул на испорченный рисунок на полу и вздохнул. Вожак же мрачно оглядел свои апартаменты, его глаза сузились. Мальчик прижался к его боку и прошептал: — Я здесь… И больше никто не заставит меня уйти... Габриэль медленно кивнул. — Да... просто я не ожидал такого от Вивьен. Ты же ее сын... — Ей было все равно... скорее... собственность... А когда я сказал ей, что... чувствую к тебе, то она... просто вышла из себя... Вожак хмыкнул в ответ на последнее предложение. — Ну, вот тут я ее как раз понимаю. Юноша потерся о его плечо, нежно обвил его за шею руками. Волк легко поцеловал его, потом повел в спальню. Кивнул ему на кровать. — Садись, рубашку долой, — сам он вышел за аптечкой и чтобы позвать прислугу для приборки. Рэм сел на постель и стянул куртку. Под ней ничего не было, ведь он использовал футболку на повязки. Вскоре Габриэль вернулся с аптечкой, стал его перевязывать, вколол обезболивающее и наложил тугую повязку на ребра. Юноша молча и безропотно сносил все, даже наслаждаясь тем, что он так заботлив с ним, потом тихо сказал. — Я ведь даже не поздравил тебя... — он робко улыбнулся Габриэлю. Тот немного недоуменно посмотрел на него. — Нет, я помню твой подарок. Мальчик же мягко прошептал, с улыбкой. — У тебя будет сын. И я рад за тебя. Очень... — он нежно погладил щеку любовника. Волк усмехнулся, а в глазах его промелькнуло тепло. — Да... сын, — он даже чуть улыбнулся. Рэм кивнул и смотрел в его потеплевшие глаза. — Я счастлив за тебя. Теперь у тебя все будет хорошо... — потом он отвел глаза и вздохнул. «Без меня...» Мальчик помолчал, потом тихо спросил: — Габриэль, скажи... ты позволишь мне остаться? Позволишь быть с тобой? Он боялся поднять глаза на того, кто ему так дорог. Волк усмехнулся и склонил голову к плечу. — А разве ты не хочешь домой? И вновь последовал тихий ответ: — Мой дом там, где ты, моя любовь. Щеки юноши порозовели. Габриэль лишь хмыкнул, в глазах промелькнули искорки. — Тогда оставайся. В чем проблема? Рэм, с легким вскриком обнял и прижался к его телу. — Габриэль, спасибо! — он уткнулся лицом ему в грудь и прошептал: — Я так счастлив... Волк лишь усмехнулся и покачал головой, импульсивность мальчишки развлекала его. Тот поднял голову и потянулся к его губам, и они стали долго и сладко целоваться. Но через какое-то время Габриэль отстранился. — Уверен, что не хочешь уйти? Ты, как я уже понял, все же больше человек. А когда волк называет человека своим, это истекает только с жизнью человека. Я никогда тебя не отпущу, даже если ты очень захочешь уйти, тебе придется остаться со мной. Уверен, что хочешь этого? Рэм тихо прошептал, смотря ему в глаза: — Я никогда от тебя не уйду. Ты нужен мне... – и повторил. — Я люблю тебя... больше жизни! Вожак крепко поцеловал его. — Тогда ты мой, пока ты жив. *** Прошли годы, Габриэль смог принять любовь Рэма и поверить в нее. Его сын стал достойным главой стаи, гордостью отца и другом Рэма. Но, как говориться, ничего в мире не происходит просто так, на небесах или где-то внизу, всему произошедшему довольно улыбался высший покровитель вожака лугару. КОНЕЦ.