Человек, который ошибся

Автор: Александра Степанова

instagram @sasha_stepasha_100500

Человек, который ошибся

«Прошлое бывает слишком тяжелым для того,

чтобы повсюду носить его с собой.

Иногда о нем стоит забыть ради будущего»

(Дж. К. Роулинг)

Пролог

      Тьма обступила его со всех сторон, но это не было страшно. Совсем наоборот: ни о чем не думать, ничего не чувствовать…это будет скорее избавлением. Нужно только немного подождать. Время превратилось в вязкую субстанцию, и сложно было сказать, проходят минуты, или же часы. Боль становилась невыносимой…       «Пусть это закончится. Я сделал то, что должен был. С меня довольно».       Волны боли обрушивались одна за одной, и он уже не мог понять, кто он и где находится. Тьма вокруг стала сгущаться, и ее края сомкнулись над ним…       - Профессор Снегг, - раздался голос в его сознании, пробившись сквозь темный вихрь.       Голосбыл смутно знакомым, хоть и искаженным смертельным страхом.       - СеверусСнегг, - повторил голос, - если вы меня слышите…помогите.       Собственное имя казалось ему странным, сознание не могло связать обрывки воспоминаний воедино. Он чувствовал, что какая-то сила мешает ему ответить на зов, будто между ним, и неизвестным человеком стоит невидимая стена.       - Северус...Вы же знаете, что мне предстоит, я просто хочу поговорить…Какой смысл этой вражды, если ни вас, ни меня не будет больше в живых?       Усилием воли он попытался пробиться сквозь стену к этому голосу, но ничего не выходило. Стена становилась тонкой, больше похожей на призрачный серый занавес, и все же пройти сквозь него было не так просто, как казалось на первый взгляд.       Попытки одолеть призрачный полог лишили его последних сил. Голос, звавший его по имени, затих, и тьма сомкнулась вокруг.              

      

"Паучий тупик", 1967 год

      

Глава 1

      

Чердак с пауками

      

      В жизни СеверусаСнегга магические вещи причудливым образом пересекались с маггловскими. Он лежал на кровати в своей комнате, которая, по сути, представляла собой чердак, в маггловских наушниках, и сшибал с потолка пауков с помощью волшебной палочки. Впервые он стащил ее у матери в возрасте четырех лет, и, не смотря на крики и побои со стороны отца, продолжал делать это снова и снова.       «Я – волшебник, в отличие от тебя, урод», - мстительно думал Северус всякий раз, как отец говорил ему какую-нибудь гадость, и на душе становилось немного легче.       Повинуясь движению волшебной палочки, паук проплыл возле мальчика и начал увеличиваться в размерах. Северус осторожно взял паука, рассмотрел и снова вернул к нормальной величине. Он совершенно не боялся этих существ. Иногда мальчик даже представлял, что они его друзья.       Все это время, пока Северус устраивал привычное для себя «шоу пауков», на первом этаже громко ругались его родители. Мальчик плотнее прижал к голове наушники, которые заклятием Акциоутащил из маггловского магазина. Он сделал это ночью, не выходя из дома, так что Министерство не отличило бы его магию от магии Эйлин Принц.       «Вот болваны. Ваши законы яйца выеденного не стоят. Семилетний мальчишка может их обойти»       Крики внизу становились все громче. Северус поморщился, увеличивая звук плеера до опасной громкости. Пока отец был на работе, мальчик вытащил из его стола несколько дисков наугад. Ему было все равно, что слушать, лишь бы немного отвлечься.       Песни сменяли одна другую. Мальчик время от времени сдвигал наушники на бок, но снова надевал их, убедившись, что крики все еще не стихли.       «Никогда не буду так орать, - решил он, крепко зажмурившись, - буду говорить спокойно, не повышая голос»       Почти всегда темой родительских скандалов было волшебное происхождение матери Северуса. Мальчик не знал почему, но мать до последнего скрывала от ТобиасаСнегга, что была волшебницей. Правда открылась, лишь когда они уже были женаты, а Эйлин ждала ребенка. Видимо, во время беременности она не могла контролировать свои способности. Это Северус понял по обрывкам из родительских скандалов.       Какое-то время Тобиас надеялся, что сыну не передастся «ненормальность» матери, но уже в три года мальчик начал зачаровывать предметы, и эта надежда испарилась, как и всякая приязнь, которую, возможно, Снегг-старший питал к родному сыну.       Северус мотнул головой, сбрасывая наушники. В доме стояла тишина.       «Наконец-то»       Некоторое время мальчик просто лежал, наслаждаясь тишиной, потом встал и, ступая неслышно, как кот, спустился вниз. Отец, кипя от гнева, сидел в кресле в гостиной, но, к счастью, узкая лестница на чердак была не видна за громоздким шкафом. Северус прокрался по темному коридору и шмыгнул в комнату матери.       Там он увидел именно то, чего боялся. Эйлин Снегг, с изможденным от усталости лицом, сидела на кровати, сгорбившись, как старуха. Дрожащими пальцами она расчесывала длинные блестящие волосы – пожалуй, единственное украшение ее внешности.       - Мама? – тихо позвал Северус.       Она перевела на него тусклый рассеянный взгляд.       - А, сыночек. Ты поел?       «Аппетита не было»       - Да, - соврал он. Ложь давно вошла у него в привычку и давалась легко, - не волнуйся.       Эйлин обхватила себя руками и жалобно посмотрела на сына.       - Он не виноват, - попыталась она защитить мужа, - у него проблемы на работе…ты же знаешь…он любит нас.       Северус тяжело вздохнул. Проблемы с работой у отца началось давно, когда он рассорился с деловым партнером и открыл собственную адвокатскую контору. Видимо, руководитель из него вышел неважный, фирма быстро прогорела. Тогда он устроился в другую контору, но денег там платили немного, и даже эти небольшие суммы уходили на выплату долгов. Вместо того, чтобы пытаться решить свои проблемы, Тобиас махнул на все рукой, а постоянно копившуюся на работе злобу вымещал на жену и сына.       Подойдя к матери, Северус погладил ее по голове, но в этом жесте не было прежней любви – скорее, простая привычка. Когда-то он искренне жалел мать, считая ее жертвой обстоятельств. Став немного старше, он понял, что она просто слабохарактерна. Эйлин продолжала врать самой себе, что в Тобиасе есть что-то хорошее. Когда денег стало не хватать, она безропотно переехала в жалкий район под названием «Паучий тупик». Дома здесь были дешевы из-за близости фабрики, задымлявшей окрестности. Поселив сына на чердаке, она клялась, что это временно – до тех пор, пока она не выйдет на работу. Но Тобиас наотрез запретил ей работать: по его мнению, жена должна была обеспечивать уют в доме. С тех пор безденежье и раздражительность стали постоянными спутниками семьи Снегг.       - Мама, - снова позвал ее Северус, - ты подстрижешь мне волосы?       - Что? – рассеянно спросила она, вытирая слезы.       - Волосы, - жалобно сказал Северус. Челка постоянно спадала на глаза, мешая видеть, - мне ведь завтра в школу. Ты помнишь?       По ее испуганному взгляду он понял, что она об этом забыла. О необходимости пойти первого сентября в районную маггловскую школу («Может, там из него сделают нормального человека!» - весь год твердил отец) помнил в этом доме только он один.       Северус связывал со школой самые отчаянные мечты. Ему хотелось найти друзей и проводить как можно меньше времени дома.       - Ты не обязан туда идти, - вдруг произнесла Эйлин совсем другим, твердым голосом, - это школа для магглов. А ты – волшебник.       - Что ж, я буду изучать магглов…э-э…в естественной среде их обитания, - заметил мальчик, - сдам экзамен по маггловедению без труда.       Эйлин несмело улыбнулась. Кажется, она и думать боялась о мире магии, к которому принадлежала она сама.       - Северус, - с тем же испугом во взгляде спросила она, - скажи, ты…слышал, о чем мы с папой…говорили?       «О чем вы кричали, ты хотела сказать».       - Нет, - честно сказал Северус, - я…заткнул уши. («Нельзя говорить о краденых наушниках»)       На лице матери отразилось такое облегчение, что Северус невольно пожалел о том, что ничего не слышал. Что такого они могли обсуждать?       - Вот и хорошо, - она ласково улыбнулась ему, - ну, иди поиграй.       «Ты думаешь, я все еще играю в игрушки?»       - Мама, мне завтра в школу, - напомнил Северус, - ты обещала сходить со мной в магазин за одеждой.       Эйлин беспомощно пожала плечами.       - Папа сказал, что на это нет денег, сынок. Возьми старую рубашку. Если нужно, я постираю.       - Но…она мне уже мала.       - Тогда иди в этой.       Северус оглядел себя. Домашняя рубашка была местами в пятнах, которые уже въелись в ткань и не отстирывались, а на локтях и вовсе протерлась до дыр.       - Ладно, - пробормотал он, понимая, что мать ему не поможет. Она слишком расстроена, - отдыхай, мам.       Снова прокравшись на чердак, он вытащил из шкафа весь свой небогатый гардероб. Одна рубашка и впрямь была неплоха. Северус примерил ее перед зеркалом. Из-за постоянного недоедания он был такой же худой, как два года назад, только рукава стали коротки. Он закатал их на манер футболки. Сойдет. А вот с волосами надо что-то делать.       Он спустился вниз за ножницами, но уже не смог пройти незамеченным мимо отца.       - Ты, - буркнул он, с неприязнью косясь на мальчика, - что ты крадешься, как трусливая мышь?       - Мне нужны ножницы, - спокойно ответил Северус.       - Зачем? – глаза отца отдавали краснотой. Кажется, он немало выпил.       - Хочу подстричь волосы, - невозмутимо сказал мальчик.       К удивлениюСеверуса, отец протянул руку, взял с полки ножницы и бросил ему. Мальчик поймал их в опасной близости от лица.       - Давно пора, - хмыкнул Тобиас, - ходишь заросший, как бродяга. Тьфу! Глаза б мои тебя не видели.       Поднимаясь на чердак с ножницами в руках, Северус уже принял решение их не использовать. Если его прическа так бесит отца, что ж…с этого дня она будет его любимой.              

* * *

                    Сказать, что школьная жизнь разочаровала Северуса, значило не сказать ничего. На уроках ему было невообразимо скучно. Общение с одноклассниками также давалось с трудом. Никто не цеплялся к нему, но никто и не спешил подружиться. А сам Северус, несколько лет просидев на чердаке, как один из его пауков, просто не научился знакомиться.       Но все же, некоторая польза от школы была. Так, получив доступ к библиотеке, Северус набрал домой учебников на несколько классов вперед. Ему нравились биология, химия и алгебра, хотя все это полагалось проходить лишь через несколько лет.       Чтение вообще было любимым занятием мальчика. Когда отец уходил на работу, он читал его многочисленные книги по юриспруденции. Это было не слишком увлекательно, но даже такое чтение позволяло убивать время. Теперь же он читал все, что попадалось ему под руку, жалея только о том, что все эти книги написали магглы. Волшебных книг дома не было: отец строго-настрого запретил. Мама тайком передала Северусу несколько учебников, но они были уже зачитаны до дыр и выучены наизусть.       Но однажды все изменилось. Бредя по школьному коридору, Северус увидел девочку, которая шла навстречу в компании двух подруг. Она была увлечена беседой и весело смеялась – будто звенели крошечные колокольчики. Темно-рыжие волосы рассыпались по плечам.       Когда девочка прошла мимо, Северус несколько мгновений топтался на месте, забыв, куда шел. Наконец, собравшись с мыслями, он отправился на урок математики, с тоской думая о том, что вряд ли когда-нибудь осмелится заговорить с этой девочкой. И все же, моменты, когда ему удавалось мельком увидеть ее или услышать ее голос, с лихвой окупали маету на скучных уроках.       «Может, бросить эту школу? – подумал Северус после особенного бессмысленного урока, - никакого толку, кроме доступа в библиотеку, она все равно не дает».       Однако он продолжал исправно посещать школу, не признаваясь даже самому себе, что надеется снова увидеть рыжеволосую девочку.       Забросив старую черную сумку, полную книг, на плечо, Северус побрел домой. Он всегда старался идти как можно медленнее, иногда даже нарезал несколько кругов по округе: в это время можно было поразмышлять о чем-то своем…и оттянуть время возвращения в «Паучий тупик».       Свернув на узкую безлюдную улицу, Северус шел, погрузившись в раздумья, и не сразу услышал за спиной странные «раздвоенные» шаги. Мальчик резко обернулся. В нескольких шагах от него стоял огромный черный пес. Он оскалился и угрожающе зарычал.       Душа у Северуса ушла в пятки. В одной из книг, отданных ему матерью, упоминался зловещий Грим, предвестник смерти, принимающий облик гигантского черного пса. Северус не был склонен к панике, но пес и вправду выглядел куда больше обычных собак.       Желание броситься наутек было почти непреодолимо. Но какой в этом смысл? Пес догонит мальчика в считанные секунды. Колдовать без волшебной палочки он не умеет, трансгрессировать – тоже. Остается только одно – сохранять спокойствие.       Не сводя глаз с таинственного пса, Северус сделал шаг по направлению к нему. Пес озадаченно склонил голову на бок.       «Грим – это лишь предвестье смерти, - рассудил мальчик, - сам он никого не убивает. И, если я умру, то, по крайней мере, буду одним из немногих, кто пообщается с этим существом».       - Наверное, тебе очень одиноко, - сказал Северус собаке, - все боятся тебя, да, Грим?       Он протянул руку, и пес ткнулся в нее влажным «клеенчатым» носом. В ту же секунду в переулке раздался холодный смех, напугавший мальчика куда сильнее, чем черным пес.       - ГРИМ?! – грохотал голос, - ты принял моего пса за предвестье смерти?!       К собаке неторопливо подошел высокий худой человек.       - Кто вы? – буркнул Северус. Ему казалось излишним быть вежливым с тем, кто пытается его запугать, - и что вам от меня нужно?       - Мне нужен новый хозяин для моего пса, - Северус плохо видел лицо собеседника, но казалось, что он усмехается, - ты ему понравился.       - Вы сумасшедший, - сказал мальчик, покачав головой, - отец в жизни не позволит мне держать дома такую…громадину.       - Давай выйдем на свет, - предложил незнакомец, - и поговорим.       Северус не горел желанием разговаривать с невесть откуда взявшимся незнакомцем, но дома его все равно не ждало ничего хорошего.       - Ладно, - согласился он.       Они свернули налево и прошли еще несколько домов. Дальше начиналась детская площадка. Еще дальше была небольшая рощица, где любил гулять Северус.       При свете дня облик незнакомца уже не казался зловещим: перед мальчиком стоял обыкновенный пожилой мужчина лет семидесяти в классическом черном пальто, хотя было довольно тепло. Он опирался на трость.       - Судя по всему, - незнакомец указал на сумку Северуса, едва не лопавшуюся от книг, - ты планируешь попасть на Когтевран.       Мальчик во все глаза уставился на старика. Его взгляд остановился на простой черной трости с узором из двух змей, обившихся вокруг нее.       - Вы… - пробормотал Северус, - вы волшебник?       - Я Октавиан Принц, - представился старик, - твой дед по линии матери.       - Но… - Северус так разволновался, что ему пришлось сесть на ближайшую скамейку, - простите, но это невозможно. Вы…то есть, мой дед Октавиан… умер. Еще до моего рождения.       Старик присел рядом. Губы его кривила недобрая ухмылка.       - Это тебе так сказали, чтобы…э-э…не травмировать детскую психику.       Северус пристально посмотрел на незнакомца. Его нельзя было назвать красивым, но в его облике была заметна порода: густые пепельные волосы зачесаны назад, косматые брови нависают над льдисто-серыми глазами. Скулы будто вытесаны талантливым скульптором.       Мальчик мог лишь недоуменно смотреть на волшебника. Несколько лет он мечтал о подобной встрече, отчаянно желая, чтобы появился какой-нибудь дальний родственник и хоть изредка забирал его к себе в гости.       - Октавиан, - осторожно сказал Северус, - почему они так сказали?       Между бровями волшебника залегли глубокие морщины.       - Когда умерла твоя бабушка, я был…слегка не в себе. И, когда я пришел, чтобы познакомиться с тобой, твоя мама не впустила меня. Видишь ли, у нас с твоим отцом всегда были…разногласия. Он был против нашего общения.       Северус сжал кулаки. Как бы он не ненавидел отца, сейчас это чувство стало еще сильнее.       - Он не имел на это права! – воскликнул мальчик.       - Сложно сказать, - пожал плечами Октавиан, - он пытался оградить тебя от мира магии, также как я – от мира магглов.       - Похоже на перетягивание каната, - заметил Северус, - я вам, надеюсь, не помешал меня делить?       Волшебник смутился.       - Это не совсем так.       - Охотно верю. Ни ему, ни вам я даром не нужен. Что смотрите? – огрызнулся Северус, - если бы вы действительно хотели увидеться со мной, вам бы никто не помешал. Вы же слизеринец, в конце концов!       Октавиан покосился на трость в своих руках.       - Ты наблюдателен, - улыбнулся он. Северус заметил, что улыбка не касается его глаз – они оставались пустыми и холодными, - я восьмой в семье мужчина, учащийся на Слизерине. Ты станешь девятым, если прекратишь, наконец, этот жалкий эксперимент с маггловской школой. Тебе там не место.       В глубине души Северус был с ним полностью согласен, но его задело, что чужой, по сути, человек командует, что ему следует делать. Однако откровенно препираться со стариком тоже не хотелось: вдруг обидится и исчезнет?       - Вы что-то говорили о собаке, - напомнил мальчик, протягивая руку, чтобы погладить пса, - будто ему нужен новый хозяин.       Старик медленно кивнул.       - Вы переезжаете? – предположил Северус.       Октавиан посмотрел в самые зрачки внука, будто хотел прочесть его мысли.       - Я умираю, - сказал он будничным тоном, словно сообщал прогноз погоды, - и не хочу, чтобы Клык пропал без меня.       Северус покосился на волшебника с недоверием.       - Вы…вроде бы неплохо выглядите.       - Как бы тебе ни было плохо, старайся делать вид, что все в порядке, - заметил Октавиан, - вот что отличает сильных людей.       Какое-то время они сидели молча. Две странные фигуры в нескольких шагах от детской площадки.       - И, - Северус кашлянул, гадая, как задать свой вопрос поделикатнее, - когда? …       - Сколько мне осталось? – подсказал Октавиан, - по моим расчетам, несколько месяцев, мой юный друг.       Северус улыбнулся. Конечно, сидящий рядом человек не походил на того родственника, о встрече с которым он мечтал, но все же ему было приятно услышать от него слово «друг».       - Мне жаль, - искренне сказал Северус, - а нельзя ли…       - Боюсь, что нет, - оборвал его Октавиан, - да я ни о чем и не жалею. Просто хочу с пользой провести отведенное мне время. Слишком долго я бездарно тратил его. Возможно, как и ты сам.       Северус вспомнил пауков, которых сбивал с потолка, и кивнул.       - Что ж, - Октавиан негромко кашлянул, - мое предложение следующее: завтра мы встретимся на этом же месте в восемь утра, и я покажу тебе свой дом.       - Но мои родители…       - Они будут думать, что ты ходишь в маггловскую школу, - рот волшебника презрительно скривился.       - Учителя позвонят отцу, и…       - Не позвонят.       - Но…       - Предоставь это мне, - Октавиан покрутил в руках трость, - в юности я работал в отделе урегулирования магических происшествий.       - Воздействие на магглов? – с некоторой долей восхищения спросил мальчик, - а это не опасно?       - Они всего лишь забудут, что ты там учился. Здесь нет ничего страшного.       «Словно меня там и не было», - с непонятной грустью подумал мальчик.       - Ясно, - чуть слышно сказал он, - но это значит, мне придется лгать родителям?       Октавиан вновь смерил его внимательным колким взглядом.       - А ты никогда не лгал им? – волшебник тут же покачал головой, - можешь не отвечать. Переступать или нет глупые условности – решать тебе.       Северус задумался. С одной стороны, жить в постоянной лжи ему не хотелось. С другой – он, по сути, ничего не теряет. Наоборот, получает возможность пообщаться с настоящим волшебником, каким бы странным он не был.       - Я согласен, - просто сказал он.              

Глава 2

      

Тайная комната

      

      Ночью Северус долго не мог уснуть. В голове роилось множество мыслей. Мальчик боялся закрыть глаза: вдруг сегодняшний разговор окажется просто сном? Он измучил себя переживаниями до такой степени, что ближе к утру просто отключился.       Будильник – еще одна абсолютно маггловская вещь в его комнате – пропищал ровно в семь, и мальчик кое-как поднялся с кровати, умылся и уставился на свое отражение в тусклом старом зеркале. Волосы спутаны, под глазами круги, сердце колотится так, что трудно дышать.       Северус вцепился в края потрескавшейся раковины. Пора идти. Так или иначе, все разрешится. Ожидание – скверная вещь.       Чтобы все выглядело обыденно, мальчик надел ту же рубашку, что и всегда, положил в сумку несколько маггловских учебников и, попрощавшись с матерью, двинулся привычной дорогой к школе, но через пару кварталов свернул и вышел к детской площадке.       Они уже были там. Пожилой волшебник чертил тростью какие-то узоры на земле, а Клык сидел рядом, неподвижный, словно изваяние. Увидев Северуса, пес громко гавкнул, а волшебник слегка склонил голову в знак приветствия.       - А, вот и ты. Идем?       Сам он, однако, стоял на месте, протянув руку. Северус недоуменно покосился на него.       - Я предпочитаю трансгрессию, если ты не против, - объяснил Октавиан.       Мальчик опасливо посмотрел на руку волшебника. Он никогда раньше не трансгрессировал, но ни в коем случае не хотел показывать своего страха.       - Почему бы и нет, - с некоторой бравадой сказал он и накрыл руку Октавиана своей.       Перемещение было стремительным и напомнило Северусу, как однажды он упал в илистый пруд. Однако ощущение прохождения сквозь что-то вязкое быстро прошло.       Он стоял посреди уютной, хотя и строгой гостиной. Над потрескивающим камином – зеркало в серебряной раме, на диванах – подушки темно-зеленого цвета. И везде, куда только падает глаз – полки с магическими книгами. Некоторые из них, судя по потрепанным корешкам, были старинными и десятками лет хранились в семье.       Северус испытал почти непреодолимое желание подойти к стеллажам, взять в руки какую-нибудь из книг из перелистать страницы, но он заставил себя стоять со спокойным и даже равнодушным видом.       - Чувствуй себя, как дома, - Октавиан неопределенно махнул рукой, - осмотрись. А я приготовлю нам что-нибудь поесть.       Едва волшебник скрылся в кухне, Северус бросился к ближайшему книжному шкафу и аккуратно взял с полки тяжелый черный фолиант.       «Зельеварение. Сравнительная характеристика ХIX иXX века»       Мальчик посмотрел на корешки других книг в этом шкафу. Больше половины из них были посвящены зельям.       «Интересно, - подумал Северус, - связано ли это с дедушкиной работой?»       Мальчик проходил от стеллажа к стеллажу, по ходу отмечая, что на книгах нет пыли. «Наверняка наложены пылеотталкивающие чары».       «Алхимия, древнее искусство», «Выдающиеся имена нашей эпохи», «История магии»…У Северуса голова пошла кругом оттого, что в руки ему попало такое богатство. Он забыл обо всем на свете, сидя на ковре и листая ветхие страницы. И вдруг неожиданная мысль заставила его вернуться к реальности.       - Здесь моя мама жила в детстве? – спросил Северус, проходя в светлую кухню. Октавиан готовил тосты.       - Да, ее комната наверху, справа от лестницы.       Северус бегом бросился наверх. Комната Эйлин Принц была такой же, какой оставила ее хозяйка: довольно темная для девушки, но все же уютная. Полосатые подушки на кровати сшиты, судя по всему, из слизеринских шарфов. На стене множество плакатов с волшебной певческой группой. Мальчик отметил, что солист группы сильно смахивает на его отца.       Книг в комнате Эйлин было совсем немного, зато на каждой тумбочке и на полках в шкафу стояли всевозможные статуэтки и безделушки. Северус постарался представить себе девочку, которая жила здесь, поступила в Хогвартс, мечтала о чем-то…но этот образ тут же перекрыли воспоминания о том, какой она стала после – запуганной, сломленной.       Мальчик вышел из комнаты и хотел уже спуститься вниз, когда его внимание привлекла дверь слева. Она была украшена искусной резьбой, но, как Северус ни приглядывался, он не смог увидеть ни дверной ручки, ни замочной скважины. Он легонько толкнул дверь, затем еще раз – сильнее, и, разбежавшись, ударился о нее плечом.       Дверь не поддавалась.       - Что это ты там делал, позволь спросить? – поинтересовался Октавиан, когда они завтракали в кухне, - я думал, на меня обрушится люстра.       - Я… - Северус покраснел. Взгляд серых глаз волшебника, казалось, сканировал его сознание, - там была странная дверь…       - Это моя вина, - Октавиан холодно улыбнулся, - я ведь разрешил тебе осмотреться. Но та комната, о которой ты говоришь – это закрытая территория.       - Почему? – не сдержался Северус.       - Ты любопытен, мой юный друг, - Октавиан поставил перед внуком чашку с чаем. Мальчик заметил, что руки волшебника мелко дрожат, - а любопытство, как известно, кошку сгубило.       - Теперь понятно, - Северус взял тост и отломил небольшой кусочек, - почему у вас нет кошек.       Несколько секунд Октавиан грозно смотрел на внука, но, не выдержав, рассмеялся. Это был неподдельный, веселый смех, и мальчик мысленно похвалил себя за то, что сумел рассмешить этого сурового человека.       - Я хочу научить тебя магии, - став серьезным, сказал Октавиан, - всему, что знаю сам.       Северус выпрямился на своем стуле.       - Это было бы здорово! – горячо сказал он, но тут же сник, - но…у меня нет волшебной палочки. Вам придется одолжить мне свою или… - о том, что он не раз крал волшебную палочку матери, он не хотел упоминать.       Волшебник ударил ладонью по столу. Северус подпрыгнул от неожиданности и только потом понял, что Октавиан положил перед ним волшебную палочку.       - Возьми, - сказал он.       Мальчик протянул руку за палочкой, но Октавиан поднял ее над головой.       - Ты должен ее отнять.       - Что за глупости? – Северус вскочил на ноги, но Октавиан тоже поднялся с места. Мальчик забрался на табуретку, и в прыжке ухватил волшебную палочку, чуть не свалившись при этом на пол.       - Ну вот, - усмехнулся Октавиан, - теперь она твоя.       - А вы что же, останетесь без волшебной палочки? – поразился мальчик.       - Не говори ерунды. Моя волшебная палочка всегда при мне, - Октавиан, как шпагу, извлекпалочку из центра трости, - а эту я купил вчера в Косом Переулке. Клен и сердечная жила дракона, тринадцать дюймов.Мне показалось, что она тебе подойдет.       Северус осторожно взял в руки волшебную палочку, которая лежала рядом с ним на столе. Она была простая, светло-коричневая и гладкая, и казалась странно знакомой. От нее исходило легкое тепло.       - Вы…купили ее специально для меня? – спросил Северус. Октавиан кивнул, а мальчик несколько раз моргнул, чтобы прийти в себя: родители не баловали его подарками.       - Если захочешь, купишь новую перед поступлением в Хогвартс, - сказал волшебник, - никогда не помешает иметь запасную. Волшебная палочка может потеряться или сломаться, знаешь ли.       - Когда мы начнем урок? – спросил Северус. Волшебная палочка в его руке, казалось, дрожала, как тетива лука – ей тоже не терпелось сотворить волшебство.       - Прямо сейчас, - улыбнулся Октавиан, - гостиная вполне подойдет.              

* * *

             Многие годы спустя, когда СеверусСнегг вспоминал уроки магии, полученные от своего деда, он мог назвать это время почти счастливым. Как драгоценные вещи, он хранил в памяти воспоминания о том, как гордо улыбался Октавиан, когда внук за один день выучивал несколько заклинаний. Гостиная изменилась до неузнаваемости: Октавиан наколдовал всюду подушек, чтобы, разучивая те или иные заклинания, Северус не поранился чем-нибудь.       Проще всего мальчику давались Щитовые чары. Он столько раз пытался укрыться от гнева отца, что, видимо, освоил эти чары раньше, чем осознал это. Оставалось лишь взять в руки волшебную палочку.       Для освоения большинства заклинаний главным было умение сосредотачиваться, а это Северус тоже умел делать в совершенстве.       «Иначе я бы давно свихнулся».       Иногда мальчику казалось, что его тайна делает его неуязвимым для издевок отца и равнодушным к бедам матери. Он постарался отгородиться от родителей, и порой даже ловил себя на мысли, что не чувствует себя частью своей семьи. Сейчас он намного больше был Принцем, нежели Снеггом.       По вечерам мальчик шепотом произносил заклинания, которые выучивал к следующему занятию. Он здорово не высыпался, но считал это небольшой платой за новую, интересную жизнь.       Однако спать спокойно по ночам ему мешали не только уроки. Он старательно гнал от себя мысли о болезни Октавиана, но они все равно настигали его, сжимая сердце ледяным обручем. «Несколько месяцев»…Северус думал, что это почти год, но что, если меньше? Дни летели, как сумасшедшие, а мальчику хотелось остановить время. Один месяц, два… с болью и страхом он смотрел, как Октавиан все тяжелее опирается на трость.       «Он болен, - повторял себе Северус, - он умрет, и ты ничего не сможешь с этим поделать. Не привязывайся к нему. Не вздумай к нему привязываться».       И все же, засыпая, он прижимал к груди волшебную палочку, подаренную Октавианом, как некоторые дети прижимали бы к себе плюшевого медведя.              

* * *

      

      - Я должен съездить в Лондон по важному делу, - сказал Октавиан в их следующую встречу, - я оставлю для тебя книгу, которую ты должен изучить к моему приходу. Справишься?       - Да, - только и сказал Северус, хотя его так и подмывало узнать подробности.       Когда Октавиан ушел, мальчик уселся в кресло, но тут ему в голову пришла неожиданная мысль: прочесть книгу – дело небыстрое, Октавиана не будет несколько часов, это значит…       Северус осторожно положил книгу обложкой вверх, огляделся, будто волшебник мог выскочить из-за стеллажа с книгами, и бросился на второй этаж. Загадочная дверь не давала мальчику покоя, и даже снилась ему по ночам.       Усевшись перед дверью прямо на полу, Северус долго разглядывал испещрявшие ее поверхность узоры. Что это? Древние руны?       Он вернулся к двери с толстенной книгой «Толкование древних рун», но, скрупулезно перелистав все страницы, не нашел ничего похожего. Казалось, что большинство символов сделаны наобум, и лишь центральные линии несут в себе какой-то смысл.       Мальчик отошел как можно дальше, открыв для этого дверь маминой комнаты, и чуть не рассмеялся элементарности отгадки. Между символами оставались свободные места, кое-где круглые, а где-то едва заметные.       Это лунные циклы!       Он громко произнес название соответствующей лунной фазы, но дверь оставалась наглухо запертой. Северус сел напротив, надолго погрузившись в раздумья.       «Лунные циклы могут влиять на приготовление зелий, - пришла ему в голову идея, - а в этом доме очень много книг по зельеварению»       Запыхавшись, он вернулся к двери с древней книгой, и, внимательно рассматривая каждый рецепт, старался найти тот, что подходит к схеме на двери.       - Животворящий эликсир, - уверенно сказал Северус и уставился на дверь. Ни щелчка, ни каких-либо признаков, что замок отворился. Мальчик прочел вслух способ приготовления зелья и, вынужденный признать, что ничего не вышло, с досадой ударил ладонью по шероховатой поверхности.       В ту же секунду символы будто втянулись вглубь древесины. Теперь перед ним была самая обычная дверь, такая же, как все остальные двери в доме. Глубоко вздохнув, Северус повернул дверную ручку и вошел в комнату.       Он ожидал, что помещение окажется запущенным. Детское воображение даже нарисовало гробы и паутину по углам. На деле же он оказался в небольшой светлой комнате, более всего напоминающей лабораторию.       Несколько массивных столов были составлены вместе, на них – три больших и два маленьких котла, подставки с многочисленными колбами и записные книжки. На полках по стенам – засушенные цветы, склянки и пузырьки с заспиртованными животными и растениями. Северус, рассматривая плавающую в растворе пучеглазую ящерицу, легонько постучал по стеклу ногтем.       - Осторожнее, - мягко произнес чей-то голос.       Северус отскочил от стены. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Озираясь по сторонам, он уже подумал, что голос ему померещился, но тут в поле его зрения попала небольшая картина над письменным столом в углу.       Мальчик подошел ближе. С портрета ему улыбнулась немолодая, но красивая женщина с уложенными «короной» черными волосами. По преобладающему в картине синему цвету Северус предположил, что она – когтевранка.       - Здравствуйте, - пробормотал Северус. В его доме магических картин не было, и он чувствовал себя до смешного глупо.       - Здравствуй, - синие глаза лучились добротой, в их уголках появились мелкие морщинки. Будто живой человек! – ты нашел мою комнату, я вижу.       - А вы… - мальчик посмотрел на учебник в своих руках, - вы моя бабушка? Это ваши книги?       Женщина склонила голову. Она почему-то напоминала Северусу королеву.       - На самом деле, я лишь изображение твоей бабушки. Ее тень, меньше, чем призрак. Ты понимаешь?       - Да, - кивнул Северус, - а почему ваш портрет заперт здесь, а не висит в гостиной?       - Боль, - туманно произнесла женщина, - некоторые вещи приносят слишком много боли.       - Вас зовут Селина? – Северус прочел имя внизу холста, - это означает «Луна». Значит, это ваша загадка на двери?       Женщина одарила его улыбкой.       - В этой комнате я изобретала новые зелья, зачастую опасные. Так я оградила Эйлин от беды.       - И она не пыталась открыть дверь? – удивился мальчик.       - Ее не интересовали зелья, - с ноткой сожаления ответила Селина.       Северус нахмурился.       - Я не уверен, что меня интересуют зелья. Скорее…загадки.       Он устроился на неудобном стуле за столом. Беседовать с бабушкой было интересно, хотя он и заметил, что портрет не может воспринимать реальность в полной мере. Когда Селина умерла, Северусу был всего год, и волшебница на картине воспринимала его скорее, как гостя, нежели чем своего внука. Но это не мешало мальчику задавать ей вопросы о семье Принц.       - Видишь этот альбом? – Селина опустила взгляд на книгу в плотном кожаном переплете, - можешь посмотреть, если хочешь.       Северус открыл альбом. Это было очень странно – видеть членов своей семьи, которой он никогда не знал. Но что стало полной неожиданностью, так это фото Октавиана в молодом возрасте. Рядом с женой и маленькой дочкой он выглядел счастливым. Этой улыбки – той, что отражалась в глазах – Северус никогда не видел. Подняв взгляд на портрет, мальчик понял: тот, веселый человек умер в тот же день, когда умерла женщина, которую он любил.       Волшебница на портрете задремала, а Северус подошел к столам и пролистал потрепанную записную книжку. Она вдоль и поперек была исписана поправками и заметками. Последняя запись была сделана пять лет назад.       «Зелье, излечивающее(?) болезнь Аддерли», - прочел Северус.       Дальше записи велись другим почерком, несколько лет спустя.       «Я так скучаю по тебе. Я должен закончить то, что ты начала. Знаю, я дал слово этого не делать. Прости меня. Твой О.П.»       - Господи… - прошептал Северус, привычно сбегая вниз по лестнице и хватая с полки «Справочник редких магических болезней». Нужная статья была практически в самом начале.              Болезнь Аддерли.       Джонатан Аддерли (1812-1901г.) – целитель больницы Святого Мунго.Описал редкую генетическую болезнь, которая поражает только волшебников и развивается в подростковом возрасте. Болезнь может передаваться через кровь. До настоящего времени неизлечима.              Северус прочел абзац несколько раз. «Неизлечима…развивается в подростковом возрасте…с начала появления симптомов больные живут не больше пяти-шести месяцев».       Книга выпала из рук мальчика. Шесть месяцев? Нет, это слишком…Он опустился на ковер гостиной, сжав голову руками.       В таком положении он просидел, наверное, не меньше часа, прежде чем из транса его вывел голос Октавиана:       - Смотрю, ты не терял времени даром.       Северус ничего не ответил. «Справочник редких магических болезней» на его коленях говорил больше любых слов.       - Я мог бы рассердиться, знаешь ли, - Октавиан с трудом опустился на ковер рядом с мальчиком, - я ведь говорил тебе не входить в ту комнату.       - А я, - бесцветным голосом ответил Северус, - мог бы рассердиться, что вы мне лгали.       - Нет, - возразил Октавиан, - я рассказал тебе о своей болезни с самого начала.       - Но умолчали о том, что сами привили себе эту болезнь! – воскликнул Северус. Ярость заполняла каждую клеточку тела, - я думал, вы не виноваты, думал, это несчастный случай, а вы просто…КАК ВЫ МОГЛИ?       - Я должен был, - Октавиан пожал плечами, - надеюсь, ты никогда не поймешь, каково это – терять самого близкого на свете человека. От тебя ничего не остается, ты становишься призраком при жизни. И я решил – а что, если у меня получится? Я не был силен в зельях, но у меня остались записи Селины. Я несколько лет пытался найти ошибку в ее рецепте – ту самую, что стоила ей жизни…       - Но не нашли…       - И да, и нет, - уклончиво сказал Октавиан, - Селина умерла через несколько часов после того, как выпила зелье. Оно подействовало, как яд. А мое…оно просто не сработало.       Северус опустил голову.       - Признаюсь, я этого не ожидал, - продолжал Октавиан, - я был готов выиграть, сохранив имя Селины в истории, или, проиграв, сразу умереть. Но я не хотел смотреть, как смерть медленно приближается ко мне.       Северус поежился.       - Я эгоист, знаешь ли, - добавил Октавиан, - все слизеринцы эгоистичны. Будь я таким, как Селина, я бы не втянул тебя во все это. Боже мой! – волшебник схватился за голову, точь-в-точь как его внук недавно, - ты еще совсем ребенок!       - Не уверен, - хмыкнул Северус, - иногда мне кажется, что я взрослый лет с трех.       - Я ожидал чего угодно от встречи с тобой, - признался Октавиан, - а когда увидел, как сильно ты похож на отца…Я ведь ненавижу твоего отца.       - Добро пожаловать в клуб, - буркнул Северус.       - Семья Принц весьма забавна, - заметил Октавиан, - стоит нескольким волшебникам сделать хоть что-нибудь стоящее, как появляется болван, который все испортит. Несколько поколений чистокровных браков, и твоя мама – моя дочь! – выходит замуж за маггла, да еще такого кретина…       - Да уж, - только и сказал Северус.       - И вдруг - ты, - сказал Октавиан, - со спокойным принятием того факта, что тебе в подворотне встретился Грим…с мозгами, каких в нашей семье отродясь ни у кого не было! Честное слово, я боюсь, тебя заграбастает Когтевран. Селина там училась. Но Слизерин – это номер один. Запомни это.       «Я запоминаю все, что вы говорите».       - Я всегда любил зеленый цвет, - тихо сказал Северус.       Октавиан протянул руку и потрепал внука по голове. Этот простой жест, совершенно непривычный для Северуса, разрушил все преграды, и самообладание покинуло мальчика.       - Дедушка! – слезы жгли глаза, но Северус изо всех сил старался не плакать, - вы должны что-нибудь придумать! Должны бороться! Давайте украдем из Министерства Маховик Времени – помните, вы рассказывали о них? Давайте вместе попробуем разобраться в этом зелье? Мы изобретем противоядие, у нас получится! Я… - он стал задыхаться от потока собственных слов, - я сделаю все, чтобы спасти вас!       - Мой юный друг, - Октавиан улыбнулся той самой, теплой улыбкой из прошлого, - ты забываешь кое о чем: я взялся за это зелье, не боясь неудачи, потому что не хотел больше жить. Я хочу быть рядом с Селиной.       Мальчиксобирался возразить, но Октавиан прервал его:       - Нет, Северус, не жалей меня. Я прожил хорошую жизнь. И под закат ее познакомился со своим внуком. Это большая честь для меня.       - Взаимно, - прошептал Северус.       Уходя от Октавиана, он помахал ему рукой, прошел несколько улиц и, наконец, дал волю слезам. Боль была почти невыносима, слезы лились и лились, и мальчик даже не дал себе труда их вытирать.              

* * *

             Северус попытался изобразить удивление, когда мать рассказала, что у него есть дедушка, который находится при смерти.       - Зачем ты сказала мне, что он давно умер?       Мальчик репетировал этот вопрос перед зеркалом, и смог задать его совершенно спокойно. Гнев свернулся в сердце, подобно ядовитой змее.       - Он…всегда был очень тяжелым человеком, - слабым голосом проговорила Эйлин, - говорил всякие гадости. Я не хотела, чтобы он тебя обидел.       «Вот только мой отец с этим прекрасно справляется, и тебя все устраивает»       - Зачем же ты рассказала мне сейчас?       - Мой отец находится в больнице Святого Мунго. Это больница для волшебников.       «Я в курсе, можешь не утруждаться»       - И…когда я разговаривала с ним, он сказал, что хочет оставить тебе свои книги. Но будет лучше, если ты не скажешь об этом отцу.       - Понятно.       - Ты сердишься на меня, сынок?       «Сержусь ли я? Я видел целую династию нашей семьи, которую ты разрушила, выйдя замуж за этого…Ты могла бы уйти от отца, мы могли бы жить нормально, как волшебники, а не как жалкие магглы!»       - Нет, что ты, - Северус посмотрел матери в глаза и заставил себя улыбнуться, - я не сержусь. Ты ведь хотела, как лучше.       Вечно усталое, напуганное лицо Эйлин просияло.       - Вот и хорошо, сынок. Вот и хорошо.              

* * *

      

      - А, здравствуй, Северус, - пергаментно-сухая рука Октавиана легла на запястье мальчика, - ты пришел…       - Конечно.       - Зрелище не самое приятное, а? – Октавиан старался шутить, не смотря на мучившую его боль. Рядом стояла капельница, - будто маггловская больница, ну и дрянь!       Северус усмехнулся, подыгрывая дедушке.       «Я сильный. Я все выдержу»       - Позаботься о Клыке, - прохрипел Октавиан, - он не виноват, что его хозяин…такой болван.       - Я обещаю, можете не беспокоиться.       - Это не все. Обещай, что не пойдешь больше в маггловскую школу. Ты будущий слизеринец, в тебе…такой потенциал…не разменивайся на людей второго сорта, не дружи с магглами и грязнокровками.       - С кем, простите?       - С детьми магглов, - презрительно бросил Октавиан.       Северус подумал о рыжеволосой девочке из школы. Жаль, что он никогда не познакомится с ней, но Октавиан прав – магглы ему не ровня.       - Обещаю.       - И последнее, - Октавиан облизнул сухие губы, - для всех я – склочный старикашка, которого ты знать не знал. Так что не вздумай плакать на моих похоронах.       - Ладно, - медленно кивнул Северус.       - Дай-ка мне твою волшебную палочку, - неожиданно попросил Октавиан, - хочу кое-что показать.       Северус достал ее из кармана и передал дедушке. Тот покрутил палочку в пальцах и взял за оба края.       - Прости, - глухо сказал Октавиан, и, прежде чем Северус успел спросить «за что?», переломил волшебную палочку пополам.       Половинки палочки с глухим стуком упали на пол. Северус проследил за ними взглядом. В первое мгновение ему хотелось заплакать, затем – начать топать ногами и кричать самые последние слова, которые он только знал. Переведя дыхание, он посмотрел на деда и произнес всего одно слово:       - Зачем?       Октавиан посмотрел в глаза мальчика.       - Мой последний урок. Иногда нужно делать то, что правильно, даже если ты выглядишь при этом, как последний мерзавец.       - Не понимаю.       - Это для твоего блага, мой юный друг. Меня больше не будет рядом, а твоя магия будет только расти. Ты можешь навредить себе или, не дай бог, наложишь какое-нибудь заклятие на своего папашу.       - Плевать на него, - фыркнул Северус, - пусть живет, как умеет.       - Ты слишком умный парень. Чего доброго, закончишь Хогвартс еще до поступления.       - Но…       - У тебя должна быть собственная волшебная палочка, которая сама выберет тебя. Это важный ритуал. Не хочу, чтобы ты его пропустил. И последняя причина: смерть старика, который портит твои вещи, намного проще пережить.       - Не говорите так.       - Взгляни на себя, - сказал Октавиан, - какое самообладание. Ты действительно мой внук. Ты - Принц.       - Принц-Полукровка, - с грустью сказал Северус.       - Что ж, - усмехнулся Октавиан, - по крайней мере, это неплохо звучит, а? Как псевдоним волшебника-писателя.       Они улыбнулись друг другу.       Северус легонько сжал ладонь умирающего и торжественно произнес:       - Я буду очень скучать. Спасибо вам за все. Я буду помнить, кто я.       - И?..       - И я не буду плакать на ваших похоронах.              

* * *

             В день похорон Октавиана Принца стояла ясная, солнечная погода. Северус, стоя у свежей могилы, думал о том, что это будто издевательство над ним. Как смеет солнце так сиять? Как могут птицы весело петь в кронах деревьев? Ведь мир перевернулся, должно быть хоть какое-то подтверждение этому!       Мальчик обвел глазами присутствующих. Они оделись, как магглы, чтобы не выделяться в городке простецов, но многим этот маскарад не удался: брюки стоявшего рядом волшебника уж больно смахивали на женские, а волшебница с молочно-белыми седыми волосами надела такую пышную черную юбку, что походила на балерину. Рядом с Эйлин стояли две молодые женщины, по всей видимости, школьные подруги. Северус заметил, что они чувствуют себя неуютно не столько из-за похорон, сколько от сознания того, как изменилась девушка, которую они знали.       - Бедный мальчик, - сказала одна из них, кивнув в сторону Северуса, но Эйлин покачала головой.       - Он не знал деда.       Северус закрыл глаза и медленно сосчитал до десяти.       «Обещай не плакать на моих похоронах»       Заиграла музыка – мучительно-красивая, возвышенная, Северус никогда такой не слышал. Она раздирала сердце, и желание заплакать становилось невыносимым.       «Ну и задачку ты мне задал», - подумал Северус, надеясь перевести мысли на ехидно-веселый лад. Дедушка любил посмеяться, особенно ему удавались злые сатиры на Тобиаса (мальчик их обожал) и других магглов.       К краю свежей могилы подбежал Клык и завыл пронзительно, тонко, будто брошенный щенок.       - Клык, - слабым голосом позвал Северус. К счастью, мама согласилась оставить пса, хоть это и стало очередным поводом для их с отцом ссоры.       Пес все продолжал скулить. Этот звук – жуткий, обреченный, не давал мальчику сосредоточиться.       «Не плачь. Только не плачь»       Северус постарался представить, что его сердце сделано из камня. А что, отлично, будь это так. Тогда когти боли, дотянувшись до сердца, затупились бы о твердую поверхность.       «У меня нет сердца. Я ничего не чувствую. Ничего».       Что-то вдруг изменилось, словно мальчик сам на себя наложил неведомые чары. Вся боль и воспоминания отошли на второй план, а он наблюдал за похоронами со стороны, отчужденно и равнодушно, и чувствовал лишь пронизывающий холод, не смотря на ярко светившее солнце.       Когда все, наконец, было позади, Северус забрался на свой чердак и забился в угол, закутавшись в одеяло. Холод понемногу отступал, но мальчик так и не смог заплакать: чувства, сдерживаемые так долго, не вырвались наружу, а остались, надежно запертые внутри.              

Глава 3

      

Знакомство

      

      После смерти Октавиана время снова стало невыносимо тянуться. Дом, который принадлежал дедушке, был заложен, так что мальчик поспешил забрать оттуда книги, портрет Селины и ее тетради с записями, а также дедушкину кожаную куртку. Видимо, до болезни Тобиас был полнее – куртка была мальчику безнадежно велика, но он все равно часто носил ее: во-первых, так он напоминал себе о том, что дедушка не был плодом его воображения, а во-вторых, куртка скрывала рубашки, которых он отчаянно стеснялся.       Октавиан презирал воровство, и только это мешало мальчику стащить одежду из маггловского магазина.       Чтобы заглушить боль потери, Северус погрузился в мир книг. В последующие два года он не только перечитал их все по нескольку раз, но даже нашел и исправил несколько несоответствий. Ему нравилось делать пометки в книгах – это в какой-то степени напоминало общение с автором.       Порой, когда отец был на работе, а мама была занята уборкой, Северус тихонько разговаривал с портретом Селины. Она рассказала ему так много о зельеварении, что мальчик выучил самые разные рецепты зелий, вот только не мог освоить их на практике без волшебной палочки.       Учеба стала единственным светлым пятном в жизни Северуса, потому что атмосфера дома лучше не становилась. Последней каплей для мальчика стало то, что родители забыли о его дне рождения.       Взяв с собой Клыка, Северус весь день слонялся по округе, утопая в сугробах и думая о том, что осталось потерпеть чуть больше года, и он поедет учиться в Хогвартс. И вдруг, на детской площадке, рядом с той самой скамейкой, где он когда-то сидел с дедушкой, он увидел ее. Ту самую девочку из маггловской школы. С этого дня Северус стал часто приходить на площадку, иногда проводя там дни напролет. Порой девочка приходила одна, но чаще – в компании своей сестры.       - Тунья, смотри! – девочка провела ладонью по каштановым волосам сестры, и те завились тугими локонами. Сначала сестра ахнула от восхищения, но уже через секунду ее личико сморщилось от презрения.       - Опять твои дурацкие фокусы, Лили! – воскликнула она, - прекрати, сейчас же!       Северус, прятавшийся за цветущим кустом бегоний (была уже середина весны), осел на землю. «Она волшебница! – эта мысль радостно пела в его груди, - ее зовут Лили…»       Было ясно, что сама Лили не понимает того, что с ней происходит. Северус мог бы набраться смелости и поговорить с ней, но, едва решившись это сделать, он видел перед собой скрюченные от боли руки Октавиана и слышал его слова: «Обещай не общаться с магглами и грязнокровками».       Как бы сильно эта девочка ему не нравилась, она оставалась грязнокровкой, дочерью магглов. Октавиан бы даже не взглянул в ее сторону.       «Но он умер, - напомнил себе Северус, - он покинул меня, а я не хочу все оставшееся до Хогвартса время беседовать с портретом погибшей бабушки. Ах, да, еще с собакой»…                     

* * *

             Когда Северус в очередной раз увидел девочек, они качались на качелях и, кажется, соревновались, кто поднимется выше. Северус заворожено наблюдал, как ярко-рыжие, похожие на огонь, волосы Лили развевались на ветру. Она раскачивалась все выше и выше.       - Лили, перестань!       Но Лили, кажется, устала сдерживать себя. Она пустила качели на полную скорость и взмыла в небо. Северус восхищенно ахнул: она действительно взлетела, без всякой волшебной палочки, просто по наитию. Лили все парила и парила в воздухе, а он не мог отвести от нее глаз. Она похожа на фею, на маленького ангела…       - Мама не разрешила тебе так делать! – соскочив вниз, строго сказала Петунья. Было видно, что она не столько рассержена, сколько расстроена.       - Но ведь ничего не случилось, - Лили только рассмеялась своим серебристым смехом, - Тунья, гляди. Смотри, как я умею!        Лили подошла к кусту, за которым прятался Северус. Он затаил дыхание и сжался в комочек, чтобы она его не заметила, а сам сквозь ветви наблюдал, как она срывает цветок. Никогда еще он не видел ее лицо так близко.       Было непонятно, что она сделала с цветком, но реакция ее сестры не заставила себя ждать.       - Прекрати! – взвизгнула она.       - Тебе же от этого не больно! – возразила Лили.Северус проследил взглядом за цветком, который она скомкала и бросила на землю.       - Так нельзя, - Петунья тоже продолжала смотреть на цветок и вдруг с явной завистью спросила, - как ты это делаешь?       Девчонка была такая жалкая, и так несправедливо занижала способности Лили, что Северус не выдержал.       - Все понятно, правда? – он выскочил из-за кустов. Петунья испуганно бросилась к качелям, а Лили, напротив, приросла к месту. Румянец сошел с ее щек. Она явно испугалась.       Северус отругал себя за несдержанность. Надо было подождать, когда она придет одна, нельзя было ее пугать!       - Что понятно? – спросила Лили.       Сердце у Северуса колотилось так, что он с трудом мог говорить. Убедившись, что сестра-маггл стоит далеко и не слышит, он произнес:       - Я знаю, кто ты.       - В смысле? – растерялась Лили.       - Ты…ты колдунья, - прошептал Северус.       Зеленые глаза сузились.       - Обзываться нехорошо!       Она отвернулась от него и решительно направилась к сестре.       - Да нет же! – Северус ринулся за ней, тяжело дыша: в куртке было нестерпимо жарко.       - Ты правда колдунья, - сказал Северус Лили, с грустью глядя, как она вжимается в качели, стараясь держаться подальше, - я давно за тобой наблюдаю. Но ничего плохого в этом нет. Моя мама тоже колдунья, а сам я – волшебник.       - Волшебник! – расхохоталась Петунья. Она и раньше раздражала Северуса, но сейчас, своим мерзким смехом, окончательно вывела его из себя, - я знаю, кто ты. Ты сын этих Снеггов. Они живут у реки, в Паучьем тупике. А зачем ты за нами шпионил?       - Я не шпионил! – сказал Северус. Нестриженные волосы спадали на лицо, и от них тоже было ужасно жарко. Он уже пожалел, что вышел из укрытия бегоний, и ненавидел девчонку-маггла, посмевшую над ним смеяться, - уж за тобой-то я точно не стал бы шпионить. Ты – маггл.       Петунья растерянно посмотрела на него. Она не поняла этого слова, но по его тону поняла, что оно оскорбительно.       - Пошли, Лили, мы уходим! – скомандовала Петунья, и девочка повиновалась. Уходя, она бросила на Северуса пристальный взгляд.       Когда девочки скрылись из виду, Северус поплелся к скамейке. Он ругал себя самыми последними словами за то, что не смог выбрать более подходящий момент для знакомства. Надо же было все испортить!       «А может, это к лучшему? – думал мальчик по дороге домой, - если я не подружусь с Лили, обещание, данное дедушке, не будет нарушено».       Разве не был прав Октавиан на счет магглов? Это жалкие, жадные и завистливые создания. И Тобиас Снегг, и сестра Лили - Петунья, подтверждают это. Они лишены магической силы, потому что попросту ее недостойны!       И все же, засыпая, Северус слышал серебряный смех Лили. Ему нужно было сделать выбор между убеждениями в прошлом, и новой жизнью в будущем.       - Клык, - позвал Северус. Огромный пес, худой и нескладный, как его новый хозяин, подошел к кровати и ткнулся носом в ладонь мальчика. Северус вспомнил, как тяжело ему было от сознания того, что он отличается от других детей. Не у кого спросить совета, не с кем поделиться, задать вопросы. Лили, должно быть, потеряна и испугана.       - Я ей нужен, - прошептал Северус. Клык взгромоздился рядом на кровать. Он давил на ноги мальчику, лежать так было неудобно, но Северус не стал прогонять пса, а продолжал мечтать о чем-то своем, поглаживая его по голове.                     

* * *

             В семье Эванс началось самое обычное утро. Мама позвала Лили и Петунью завтракать. Лили, шустрая, как маленькая птичка, уже бежала в кухню. Петунья была куда тяжелее на подъем, и плелась к столу, бормоча что-то о том, что она "сова", а это никого не интересует.       В дверь позвонили. Лили намазывала гренку щедрой порцией джема, когда отец позвал ее:       - Лили, солнышко, это к тебе.       Лили растерянно посмотрела на Петунью, а та презрительно сощурилась, будто знала, кто пришел.       Выйдя на крыльцо, Лили увидела того самого мальчика с детской площадки.       - Привет, - поздоровался он, - я…я хотел извиниться. Кажется, я напугал тебя вчера.       - Не очень, - Лили смешно вздернула носик, - я вообще-то не из пугливых.       - Это тебе, - мальчик протянул ей сухой прутик. Лили недоуменно покосилась на него, но все же взяла веточку в руки, и в то же мгновение ветка покрылась бледно-розовыми цветами.       - Ооо, - прошептала она. Глаза у нее сияли, - как ты...ты правда...такой же, как я?       - Да, - Северус отчаянно жалел, что не может сказать ей и половину того, что хотел бы: мешала привычная скованность и неумение знакомиться с людьми, - меня зовут Северус.       - Красивое имя. А у всех...волшебников такие необычные имена?       - Нет. ("Ну скажи что-нибудь НЕ односложное!")       - Слава Богу, - она улыбнулась, - а то ведь мои родители не знали, что я...ну, ты понимаешь…и назвали самым обыкновенным именем.       - Вовсе нет! Прекрасное имя! - горячо воскликнул Северус и почувствовал, как кровь приливает к щекам.       - Лили! - на крыльцо вышла женщина с густыми темно-рыжими волосами до плеч, - пригласи своего друга, пусть позавтракает с нами.       - О, нет, спасибо, - Северус постарался говорить вежливо, не выдавая своей брезгливости ("Завтрак с магглами!"), - у меня важное дело, я...опаздываю.       - Но ведь ты придешь еще? - испуганно спросила Лили, - расскажешь мне о... - она взмахнула цветущей веточкой, - о волшебстве?       - Конечно, - Северус улыбнулся ей, - если хочешь, приходи сегодня на детскую площадку часов в шесть вечера.       - Договорились, - Лили помахала ему на прощание и, вернувшись в дом, попросила маму поставить веточку в воду.       - Ничего себе! - поразилась та, - обычно они отцветают еще весной!       Петунья скомкала салфетку и демонстративно отправилась в свою комнату.       

* * *

             Чем меньше времени оставалось до поступления в Хогвартс, тем сильнее Северус переживал за Клыка. В "Истории Хогвартса" мальчик нашел множество упоминаний о домашних животных - кошках, крысах, совах и даже жабах, но ни одного - о собаках. Несколько дней он уговаривал маму помочь ему с отправкой письма в Министерство Магии, и за месяц до отъезда в Хогвартс получил официальное письмо, подтверждавшее его догадку.              Дорогой м-р Снегг!              Вынуждены сообщить, что собак, особенно крупной породы, как описанная вами, привозить в школу чародейства и волшебства "Хогвартс" запрещено, ввиду повышенной сложности в уходе, которая отвлекает студентов от учебы. Просим Вас отнестись к этому с пониманием и пристроить Вашего питомца в надежные руки.              

Минерва МакГонагалл,

      

заместитель директора

      

Школы Чародейства и Волшебства

      

«Хогвартс»

             Клык, привыкший к тому, что Северус может подолгу сидеть неподвижно, как горгулья, не сразу заподозрил неладное. Затем он подошел и положил тяжелую голову на колени мальчика.       - Он не мог этого не знать, - прошептал Северус, рассеянно почесывая пса за ухом, - и все же он просил меня позаботиться о тебе...       Мальчик тихонько застонал сквозь стиснутые зубы. Оставить Клыка у родителей, значит, подписать ему если не смертный приговор, то обречь на скитания - точно. Отец не станет терпеть его дома - разрешил только оставить пса до отъезда в Хогвартс. Едва ли не каждый день жалуется, что пес слишком много ест, а сам кормит его только объедками. Северус частенько отдавал Клыку часть своей еды.       Дни неумолимо бежали вперед, а никакие светлые идеи в голову не приходили. Наконец, за три дня до первого сентября, Северус открыл книгу "Трансфигурация. Продвинутый уровень" на главе, посвященной превращению животных.              

Хогвартс, 1971 год

      

Глава 4

      

Тяжелый выбор

      

      Учеба в Хогвартсе, на которую Северус возлагал большие надежды, не задалась с самого начала. То есть, еще ДО прибытия в замок, когда он сходу умудрился нажить себе врагов в лице Джеймса Поттера и Сириуса Блэка. Он бы еще долго препирался с ними, если бы Лили не настояла на том, чтобы поискать другое купе.       - Найдутся же люди, готовые испортить настроение! - сокрушалась она, поднимая чемодан, чтобы положить его на верхнюю полку.       - Давай, я, - Северус перехватил тяжеленный чемодан, - ну и ну, ты не говорила, что коллекционируешь кирпичи!       - А ты не говорил, что у тебя есть кот, - парировала она с веселой улыбкой, и открыла его сумку. Наружу, недовольно мяукая, выбрался нескладный, крупный черный кот с большими, скорбно загнутыми ушами, - как его зовут?       - Клык, - ляпнул Северус, не подумав.       Лили нахмурилась.       - Ты же не хочешь сказать, что это... - ахнула она, приложив ладони к губам, - Северус, так же нельзя!       - Ну, а что мне оставалось делать? - недовольно проворчал мальчик, и без того раздосадованный началом путешествия, - в Хогвартс брать его было нельзя, сама посмотри.       Он передал Лили пергамент с печатью Министерства.       - Несправедливо как-то, - девочка нахмурилась.       - Вот именно. Я просто не мог...бросить его. Я ведь дал слово.       Северус не рассказывал Лили об Октавиане, но, к счастью, она не стала задавать вопросов.       - Я понимаю, - она легонько сжала его руку, - но...хоть я и знаю о магии очень мало...думаю, нельзя живому существу долго пребывать в чужом обличии. Надо будет поговорить о нем с кем-нибудь из учителей.       - Конечно.       Северус не хотел с ней спорить. Он просто наслаждался моментом: они едут в Хогвартс, разговаривают, смотрят, как Клык с важным видом исследует купе...кто знает, смогут ли они и дальше свободно общаться. Если Лили не поступит на Слизерин...Страх ледяными щупальцами сжал сердце от этой мысли, и, как выяснилось, не зря.       Когда волшебная шляпа, коснувшись макушки Лили, возвестила: "Гриффиндор!", Северус почувствовал, как почва уходит у него из-под ног. Он ничего не желал так сильно, как учиться вместе с Лили, но Гриффиндор...факультет, который презирает его мать. Факультет, о котором Октавиан отзывался не иначе, как с ехидной усмешкой?       Очередь к Распределяющей шляпе сокращалась, а мысли лихорадочно метались в голове мальчика. Что же придумать? Что?       - Снегг! Северус! - звучно произнесла высокая стройная волшебница с собранными в строгую прическу волосами.       Тяжело вздохнув, Северус медленно поплелся к табурету, точно шел на эшафот. За его спиной кто-то хихикнул.       Волшебница водрузила на голову мальчика Волшебную шляпу.       - Ох, сколько мыслей разом, так и с ума недолго сойти, - раздался голос в голове у Северуса, - так-так, посмотрим...Хм, - Шляпа помолчала и снова мысленно заговорила с ним, - Я вижу в вас отвагу...       "Нет, только не это. Я не могу попасть на Гриффиндор, моя мама этого не поймет...мой дед перевернется в гробу"...       - Я вижу верность и привязанность, которые нечасто встретишь, - продолжала шляпа.       "Отлично. Да уж, запихни меня на Пуффундуй. Даже Клык посмеется"       - Аналитический ум, способность решать сложные задачи...       В глубине души Северус считал Когтевран лучшим для себя вариантом, поэтому постарался даже не думать в этом направлении.       "Я должен поступить на Слизерин"!       "Я обязан поступить на Слизерин".       "Я... хочу поступить на Слизерин"?       - Самолюбие? Хм, возможно, хотя, скорее, в форме почитания своей родословной, - задумалась Шляпа, - хитрость...пожалуй. Слизерин может помочь вам на пути к величию, но этой ли дорогой вы хотите идти?       Северус с тоской посмотрел на стол Гриффиндора, где сидела Лили. Как бы сильно он не дорожил их дружбой, он не хотел предавать собственные убеждения.       - Слизерин! - воскликнула Распределяющая шляпа, и стол, за которым сидели студенты в зеленых мантиях, взорвался аплодисментами.       Будто во сне, Северус двинулся к своим соученикам. Староста факультета, юноша с длинными светлыми волосами, указал ему на свободное место рядом с собой.       - Люциус Малфой, - представился он, доброжелательно улыбнувшись. Северус натянуто улыбнулся в ответ.              

* * *

             - Северус, вот та книга из запретной секции, которую ты просил, - Люциус подал мальчику старый потрепанный фолиант.       - Спасибо.       Северус бережно (он всегда так относился к книгам) пролистал ветхие страницы. Малфой устроился в кресле с газетой, нет-нет да поглядывая из-за нее на своего подопечного.       - Слушай, - не выдержал он, - не знаю, известно ли тебе, но эта книга - усовершенствованный уровень колдовства. Ее не изучают в школе, и уж тем более на первом курсе.       - Я первокурсник, и я ее изучаю, - невозмутимо парировал Северус, - а если это запрещено, то почему эта книга есть в библиотеке? Хранили бы ее уж тогда в Министерстве Магии.       Люциус криво улыбнулся, отбрасывая со лба прядь серебристых волос. В этом жесте было столько самолюбования, что Северус с трудом удержался от ехидной реплики в адрес старосты своего факультета.       - Вообще-то, учителя с большой неохотой подписывают разрешения о посещении запретной секции, - заметил Люциус, - особенно старина Слизнорт. Обычно с ним легко договориться, но стоит ему услышать о темной магии...Кое-как уговорил, пообещав устроить одному из его любимчиков встречу с моим отцом.       Отец Люциуса был на короткой ноге со многими высокопоставленными чиновниками из Министерства.       - Но ты ведь не считаешь, что темную магию нельзя изучать? - осторожно поинтересовался Северус.       - Нет, конечно! В нашем доме есть темные артефакты. Но... - Малфой нервно усмехнулся, - об этом не стоит рассказывать всем и каждому, ты ведь понимаешь?       - Не волнуйся, - Северус жадно вчитывался в строчки. Обычные учебники, перечитанные много раз, ему осточертели, - я не из болтливых.                     

* * *

             Как и боялся Северус, с момента поступления в Хогвартс они с Лили виделись нечасто. Парных уроков было до обидного мало. После занятий, перекинувшись парой слов, они шли на следующий урок, а затем - в разные гостиные, к горам домашних заданий. Впрочем, для Северуса эти задания были скорее насмешкой. Чем дальше, тем сильнее ему казалось, что он - взрослый волшебник, случайно застрявший в группе детей.       Все чаще он обсуждал с Люциусом Малфоем и еще двумя старшекурсниками запрещенные книги и заклятия.       "Что делать, если все разрешенное я уже изучил? Вина не моя, а уклада этой школы".       - Знаешь, будь ты немного активнее на уроках, Слизнорт точно пригласил бы тебя на свою вечеринку, несмотря на то, что первокурсников там отродясь не бывало, - сказал как-то Люцис Малфой.       Северус поежился. Он с трудом мог представить себя в компании.       - Мне это неинтересно, - буркнул он.       - Но ведь ты столько всего знаешь! Куда больше, чем я. Ты мог бы удивить старину Слизня, - Люциус хохотнул, - сварить зелье по собственным разработкам, например.       - Неа, - зевнул Северус, - такой выпендреж больше к лицу Джеймсу Поттеру. На Истории магии он превратил свои учебники в летучих мышей, и заставил их летать над головами девчонок. Это Лили рассказала. Она жутко разозлилась тогда: одна из мышей запуталась в ее волосах.       - Может, это не мое дело, - нахмурился Малфой, - но эта девчонка не годится тебе в друзья. Она же грязнокровка!       - Это не важно.       - Еще как важно! Ты можешь достигнуть каких угодно высот, но для факультета Слизерин ты всегда будешь мальчишкой, который водит дружбу с грязнокровкой.       - Не называй ее так, - угрожающе прошипел Северус, - она моя подруга.       - Но это же смешно!       Северус захлопнул фолиант, который дал ему Люциус, положил на стол и оттолкнул от себя в направлении старосты.       - Да брось ты! Нашел из-за чего обижаться! - Люциус манерно изогнул бровь, - не нравится книга, можно достать другие.       - Не трудись, - Северус взглянул на часы. Время ужина, - я ведь для тебя всего лишь друг грязнокровки.              

* * *

             - Привет! - Северус уселся рядом с Лили, когда большая часть гриффиндорцев уже разошлась после ужина, - как дела?       - Профессор МакГонагалл трансфигурировала мой оторванный клок волос, так что теперь и не заметно! - Лили лучезарно улыбнулась, - ой, Сев, знакомься - это Ванесса Белкост, - она указала на светловолосую девочку рядом с собой.       - Снегг, - буркнул он в ответ. Ему было совершенно плевать, как зовут эту девчонку, - Северус Снегг.       Девочки переглянулись и захихикали. Северус нахмурился.       - Что смешного?       - Ну, - Ванесса продолжала веселиться, - прозвучало как: "Бонд. Джеймс Бонд".       - Что за...       - Северус, это просто такой фильм у нас, магглов, - попыталась объяснить Лили, - про шпиона, который...       - Да мне плевать, - оборвал ее Северус, - не надо сравнивать меня с каким-то маггловским вымышленным персонажем, да еще по имени Джеймс!       За столом воцарилась тишина.       - Э…Лили, я буду в гостиной, мне надо...дописать сочинение, - промямлила Ванесса и поспешила уйти.       - Ну зачем ты так, - расстроилась Лили, - Ванесса ведь хорошая. Она моя соседка по комнате…       - Сам не знаю. Просто бесит, когда кто-то надомной смеется без всякой на то причины. Я же не говорю, что ты похожа на ведьму из сказки "Заклятый замок".       - Ну ладно... - Лили смешно наморщила носик, - а что, эта ведьма? Она хотя бы хорошая? Я ведь не читала волшебных сказок.       - Я ее выдумал, - признался Северус, - и книгу - тоже. Родители не читали мне в детстве сказок, так что...наши познания в этой области одинаковы.       Он с повышенным интересом уставился на вазу с фруктами.       - Извини, если я тебя обидела, - Лили посмотрела на него грустными глазами, и Северус мгновенно перестал дуться, - но, если серьезно, не стоит тебе задираться к Поттеру и его свите.       Северус фыркнул.       - Это я-то задираюсь? Прости, но я не собираюсь терпеть их издевки!       - Да они просто дураки! - воскликнула Лили, - они подначивают тебя, а ты ведешься! Мне они вообще мышь запихнули в волосы. Но это просто шутка! Глупая шутка глупых мальчишек.       - И это только первый курс, - земетил Северус, - что будет дальше? Они превратят парту в дракона, и он сожрет кого-нибудь?       - Сев...ты преувеличиваешь.       - Вот увидишь, скоро эта четверка придумает какую-нибудь новую пакость.              

* * *

             - Северус, какие планы на новогодние каникулы? Поедешь домой? - спросил Люциус. Он листал брошюру "Двадцать родовитых чистокровных семей".       - Не хотелось бы. Останусь в Хогвартсе. У меня здесь...кот.       - Кот! - фыркнул Люциус, - я тебе удивляюсь. Как можно было завести такое пушистое недоразумение?       - Не слушай его, Клыкастик, - Северус поманил к себе Клыка. В последнее время его мучили подозрения на счет того, можно ли держать животное в другом облике так долго, и, если нет, чем это может обернуться?       - Родители уезжают по Жутко-Важным-Делам во Францию, а меня с собой не берут, - в голосе Малфоя сквозила неприкрытая обида, - я не хочу слоняться две недели по замку в одиночестве. Поедешь со мной?       - К тебе в гости? - удивился Северус. Он не мог сказать, что особо дружен с Люциусом Малфоем, но увидеть родовой замок волшебной семьи было бы весьма интересно, - только если твои родители не будут против.       - Держи, зануда! - Малфой бросил ему на колени конверт, - прочти, я не возражаю. Никаких нежностей там нет, так что не волнуйся.              

Люциус!

      

      Получил твое письмо с просьбой пригласить твоего друга, С. Снегга, к нам на рождественские каникулы. Мы с твоей матерью считаем это вполне допустимым, ведь, если он учится на факультете Слизерин, то вряд ли общается с людьми неподобающего происхождения.              P.S. Не забудьте кормить павлинов       P.P.S. Не сожгите замок в наше отсутствие              

Абраксас Малфой.

      

      - Отвратительно, да? - Люциус заглянул в письмо через плечо Северуса, - отец подписал письмо, будто я не знаю, как его зовут.       - По-моему, это лучше, чем ничего, - рассудил Северус, - мой отец и вовсе не смог бы заставить себя написать мне письмо. Тут даже есть нотка юмора, взгляни!       - Про пожар?       - Да нет, про павлинов! - фыркнул Северус, - какие еще павлины?       - Э...у нас действительно в саду есть павлины.       - Да ладно? - Северус покачал головой, - даже зимой?       - Они под специальным куполом. Мама вечно обновляет заклятие Климата.       - Здорово! - восхитился Северус, - поскорее бы их увидеть!       - Да что там, просто курицы, если честно, - смутился Малфой.       - Напишу маме. Надеюсь, она не будет возражать.       Северус побежал в комнату за чернилами и пергаментом. Настроение у него было превосходное.                     

* * *

             Лили не разделяла его энтузиазма.       - Северус, это же Малфои...Ты знаешь, какие слухи ходят об этой семье? Вдруг они...ну, не знаю...обратят тебя в свою веру.       - Перестань, - усмехнулся Северус, - о любой старинной семье ходят жуткие слухи. А на счет интереса к темным искусствам...что сказать, это притягательная область.       - Но ведь не для тебя, да?       - Конечно, нет! - не моргнув глазом, соврал Северус, - это просто...академический интерес. А ты поедешь с родителями кататься на лыжах?       - Да, - улыбнулась Лили, - как ты думаешь, мы с Туньей снова подружимся?       - Ну...       - Я тоже думаю, нет, - вздохнула Лили, - бедняжка...если бы я могла показать ей Хогвартс!       - Тем хуже было бы для нее.       Лили взглянула на него, и Северус в который раз поразился тому, какие разные оттенки могут принимать ее глаза: цвет зеленых яблок, молодой листвы, изумрудный, оливковый, нефритовый...       - О чем задумался? - она помахала ладонью перед его глазами.       - О зеленом цвете.       - Ну, вижу, ты в восторге от своего факультета, - улыбнулась Лили, - а я вот не слишком люблю красный и золотой. Самые красивые цвета, как мне кажется, у Пуффендуя.       - Ну, хоть что-то есть хорошего у безмозглых пуффендуйцев, - захихикал Северус, а Лили неодобрительно покачала головой.       - Ньют Саламандер был пуффендуйцем, - напомнила она, - великий специалист по волшебным существам.       - А-а, это тот растяпа, который потерял половину своих зверюшек в Америке?       - Совсем забыла! - кажется, Лили решила перевести разговор в более мирное русло, - можешь подождать меня здесь? Я скоро.       - Ладно, - сказал озадаченный Северус. Стоило Лили уйти, к нему подбежали однокурсники с просьбой проверить письменную работу.       - Давайте сюда, - мальчик принялся за исправления, - хоть какое-то занятие.       Лили и правда скоро вернулась, с довольным видом подошла к Северусу и вручила ему серебристый сверток, украшенный темно-зеленой лентой.       - Что это? - удивился он.       - Подарок на Рождество! - воскликнула Лили.       - Подарок? Мне? –Северусрастерянно повертел сверток в руках.       - Надеюсь, ты не обидишься, - заметила Лили, когда Северус развернул упаковку. Внутри была довольно увесистая книга.       - "Записки о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне"...Не слышал о них, - с интересом сказал Северус.       - Ну...это, если честно, неволшебная книга, - Лили вдруг ужасно разволновалась, - просто я подумала...ты столько мне рассказал о мире магии, а мне захотелось рассказать тебе о мире, в котором я родилась. Наверняка твои однокурсники целыми днями твердят, какие магглы ужасные, но это не так! Среди них есть очень талантливые люди - музыканты, писатели...       - Я тебе верю!       - Ох, - Лили улыбнулась, - в общем, я подумала, именно Шерлок тебе понравится, потому что он...любит логику, прямо как ты!       - Прости, - Северус сокрушенно покачал головой, - я не догадался приготовить подарок для тебя.       - Разве ты забыл? - Лили подняла взгляд к волшебному потолку, - ты подарил мне Хогвартс.       Глядя на белые хлопья, падающие с потолка, и на Лили со снежинками в волосах, Северус подумал о том, что никогда еще не был так счастлив, как в эту минуту.              

* * *

             В деревне Хогсмид существовала станция, которую прозвали Галереей Каминов. Отсюда Северус и Люциус должны были отправиться в путь, и Северус очень нервничал, зачерпывая пригоршню «летучего пороха».       - Я читал об этом, - с легкой паникой в голосе заметил он, - я что, действительно буду видеть дома других волшебников через каминные решетки?       - Ага.       - А если я скажу что-нибудь неправильно?       - Особняк. Малфоев. Два слова.       - Ты первый.       - Нет уж, - покачал головой Люциус, - я за тебя все-таки отвечаю.       - Ладно, - Северус чувствовал себя довольно глупо, стоя внутри камина. Бросив пригоршню летучего пороха, он громко произнес:       - Особняк Малфоев!       Путешествие в камине Северусу здорово не понравилось – мельтешение вокруг сильно напоминало полет на метле. Мальчик все время одергивал себя, чтобы не ухватиться за стены дымохода. Наконец, кружение прекратилось. Он стоял посреди роскошной гостиной, освещенной множеством свечей.       - Ничего себе… - пробормотал он.       Люциус вышел следом, отряхивая пепел с белокурых волос.       - Добро пожаловать в Азкабан! – объявил он.       - Совсем не похоже.       - Для меня это все равно, что тюрьма. Есть даже один дементор.       Северус в ужасе уставился на него.       - Дементий! – закричал Люциус, - мы дома! – и добавил, - это наш дворецкий. Ну, и надзиратель, естественно.       - Добро пожаловать, мистер Малфой, - произнес чей-то густой бас.       Дементий оказался высоким плечистым волшебником в простой черной мантии. Когда он степенно удалился, мальчики, не выдержав, рассмеялись.              

* * *

             За несколько дней, проведенных в особняке, Северус так и не смог понять, за что его можно было прозвать Азкабаном. Мальчик мог часами рассматривать всевозможные книги в библиотеке. Его также сразу заинтересовал фамильный герб Малфоев – темно-зеленая литера «М» с двумя черными драконами по обеим сторонам.       - Сентимония винсент семпер, - прочел Северус, - милосердие одержит победу. Довольно…миролюбивый девиз.       - А ты чего ждал? – хмыкнул Люциус, - что попадешь в замок вампиров?       - В «Истории чистокровных семей» я читал, что твой предок Арманд Малфой прибыл в Великобританию с Вильгельмом Завоевателем во время вторжения нормандской империи.       - О, слопай тебя горгулья! – воскликнул Люциус, - только не рассказывай еще и ты мне историю моей семьи! У меня, как видишь, ее нет. Я – сирота.       - О, бедняжка, - Северус многозначительно обвел взглядом богатую обстановку. Однако, Малфой иронии не уловил и с трагическим видом кивнул.       - Они вечно в разъездах. Мой отец очень важный человек, и принимает участие в делах, которые я и наполовину не понимаю. Видимо, он ждет моего совершеннолетия, чтобы раскрыть какие-нибудь жуткие тайны.       - Может, нечего раскрывать.       - Ага. А золото для нас находят нюхлеры и оставляют под подушкой.       - Вряд ли, - согласился Северус, - но ты думай о более приятных вещах. Ты – единственный наследник этого дома, и в твоих силах изменить то, что тебе здесь не нравится. К тому же, перед тобой открыты все двери, в отличие от большинства студентов Хогвартса.       - И да и нет. Когда ты часть чего-то столь огромного, - Люциус указал на стену, которую сверху донизу покрывал гобелен с вышитым фамильным древом Малфоев, - не так уж много путей у тебя остается.       Северус всерьез задумался над его словами. К собственному удивлению, он не завидовал Малфою, потому что понимал – Люциус находится в состоянии крайности, как и он сам. Слишком мало денег или слишком много – и то, и другое может быть неприятно. И все же, он не мог не помечтать о том, какой была бы его жизнь, если бы он рос в подобной обстановке, имел доступ к прекрасной библиотеке и мог открыто гордиться своими предками.       Гостевая комната, которую приготовили для Северуса, была раз в пять больше его крохотной комнаты на чердаке, однако это не слишком радовало мальчика. «Может ли человек страдать от обратной формы клаустрофобии? – думал он, стараясь уснуть, - ненавижу открытые пространства».       Просыпался Северус очень рано и сразу бросался в библиотеку, а вечером читал книгу, которую подарила ему Лили. Теперь в гигантской литере «М» над камином ему виделся знак Мориарти, и Северус жалел, что подруги нет рядом, чтобы поделиться с ней этим забавным наблюдением.       Не только сам замок, но и территория вокруг него поражала воображение. Широкая подъездная дорога была обсажена живой изгородью, над которой трудились садовники (На сколько мог судить Северус, они были магглами), а изнутри росли густые тисы. Рядом с фантаном разгуливали под голубоватым куполом белые павлины.       Северус хотел было записать пребывание в доме Малфоя к числу самых замечательных событий в своей жизни, как вдруг за ужином Люциус объявил:       - Завтра у нас вечеринка.       - Что-о? – Северус чуть не подавился соком из позолоченного кубка.       - Я пригласил нескольких друзей. Некоторых ты знаешь по Хогвартсу, но большинство из них – выпускники.       - Я ведь говорил, что не люблю вечеринки! – воскликнул Северус, - я лучше поработаю в библиотеке.       - Даже не думай! Это что-то вроде тайного общества. Разве тебе никогда не хотелось знать что-то, чего не знают другие? Быть особенным…       Самому себе лгать было бесполезно. Сказанное весьма заинтересовало Северуса.              

* * *

             - Ты серьезно, Люциус? – юноша с прямыми каштановыми волосами презрительно усмехнулся, - он же первокурсник.       «Ну вот, начинается», - Северус переводил взгляд с одного из друзей Малфоя на другого. Некоторых из них он видел в Хогвартсе – они учились на старших курсах. Остальные были ему незнакомы, и казались совсем уже взрослыми волшебниками.       - Северус – гений! – Малфой был похож на старшего брата, который расхваливает младшего перед гостями, - он первокурсник, а знает больше заклинаний, чем все мы, месте взятые!       «А ты считал?»       - Да ну, - хмыкнулЭван Розье, - что-то не верится. Он даже в клубе Слизней не состоит.       - Северус не любит компании.       - И не слишком разговорчив, я полагаю? – улыбнулся Уилкис. Он был старше остальных и отнесся к Северусу более снисходительно, - ладно, малыш, расскажи нам, откуда ты столько узнал о темной магии. Если ты вообще о ней хоть что-то зна…       Не договорив, Уилкис схватился за горло. Он повалился с дивана на пол, отчаянно скребя пальцами по ковру. Кровь прилила к его лицу, оно сделалось пунцово-красным.       - Что происходит?! – в ужасе воскликнул светловолосый волшебник лет восемнадцати. Он выхватил волшебную палочку, но явно не знал, какое заклятие применить к скорчившемуся на ковре товарищу.       Северус сделал быстрый пас волшебной палочкой, словно рассекая воздух. Уилкис закашлялся. Тяжело дыша, он сел на ковре, ошарашено глядя на друзей и потирая горло.       - Я не малыш, - тихо сказал Северус. В наступившей тишине его прекрасно слышали все присутствующие, - и не дурак, чтобы запросто распространяться о своих источниках.       Розье покачал головой, помогая волшебнику встать. Уилкис, ко всеобщему удивлению, подошел к Северусу и протянул ему руку.       - Рад познакомиться, - хрипло сказал он, - научишь меня этому заклинанию?       - Возможно, - сказал Северус, пожимая его руку, - так вы все действительно основали тайное общество?       - Вообще-то, - таинственным шепотом сказал Люциус, - тайное общество, к которому мы хотим примкнуть, уже существует. Они называют себя Пожирателями Смерти.       - Интересно, - заметил Северус. Он не слышал о группе волшебников, называющих себя так, и ему стало действительно любопытно, - и за что они выступают?       - Чистота крови, - надменно сказал Эван Розье, - возвеличивание волшебников, чтобы нам не пришлось скрываться от жалких магглов. Возможность изучать глубинные слои магии, в том числе и темной – совершенно открыто.       «Вот это было бы неплохо»       - Во время обучения в Хогвартсе, - обратился к Северусу Уилкис, - мы с друзьями кое-чему научились. Пробирались по ночам в запретную секцию, привозили с собой книги из семейных библиотек. А здесь собирались, чтобы поделиться успехами друг с другом.       - Взаимовыгодное сотрудничество? – кивнул Северус, - мне это по душе…       - Что ж, - закончил Люциус, - если ты с нами, мы сможем начать тренировки прямо сейчас. В особняке полно слуг-волшебников, так что Министерство нас не вычислит.       Северус постарался не выдать своего волнения. На первом курсе он сможет узнать столько всего нового! Об этом он и мечтать не смел!       - Я с вами, - сказал он.              

* * *

             К сожалению Северуса, он не мог рассказать Лили львиную долю того, что узнал в особняке Малфоев. Он намекнул о тайном обществе, но обратил это в шутку. Тем не менее, Лили все равно встревожилась.       - Ох, Сев…У меня такое чувство, что у тебя могут быть неприятности. Почему ты не можешь просто радоваться, что мы здесь, в Хогвартсе?       - Потому что… - Северус заклятием притянул к себе книгу, которую Лили держала в руках, и тут же отправил ее обратно, - здесь не водятся павлины!       - О, как красиво! – Лили вынула из книги снежно-белое перо, - это просто волшебно! В смысле…волшебно даже здесь!       Северус благоразумно решил не рассказывать подруге, как ловил несчастную птицу и выдергивал перо из ее хвоста.       - И все-таки, скажи, ты не хочешь превратиться в темного мага вроде Грин-де-Вальта? – чуть слышно спросила Лили.       - Нет, что ты…       «Я просто надеюсь не умереть здесь от скуки».       - Знаешь, - Северус решил отвлечь подругу от тяжелых мыслей, - я прочитал все рассказы о Шерлоке Холмсе. Ты права, персонаж действительно интересный, книга мне понравилась.       - Правда? – обрадовалась Лили, - вот здорово!       - Хотя Шерлока мне весьма жаль. Он слишком одинок, на мой взгляд. Когда он упал с водопада, я даже обрадовался: красивая и достойная смерть лучше пустой жизни.       - Эй, прекрати! – Лили легонько стукнула его по плечу, - ты в своем подземелье совсем разучишься веселиться!       «Нельзя разучиться делать то, чего никогда не умел»       - Кстати о веселье. Объясни мне, что хорошего в ходьбе с палками на ногах?       - Ох, Северус! – засмеялась Лили и пустилась в подробное описание катания на лыжах. Не замечая, она отчаянно жестикулировала, а Северус совершенно не слушал, о чем она говорит. Он просто смотрел и смотрел на нее.              

Глава 5

      

Терпение на пределе

      

      Второй год обучения в школе чародейства и волшебства «Хогвартс» стал для Северуса тяжелым испытанием. После летних каникул, во время которых единственной радостью были встречи с Лили, он с головой погрузился в учебу, и к середине учебного года должен был признать, что скука на уроках становится невыносимой. Он с трудом дожидался конца занятий, чтобы отправиться в библиотеку и найти что-нибудь более сложное. Порой скука настолько выводила его из себя, что он становился откровенно злым и даже хамил учителям на уроках.       - Северус, - не слишком строго отчитал его Малфой, - будь повежливее. Из-за тебя наш факультет лишился двадцати баллов.       - Напомнить, сколько баллов он благодаря мне приобрел? – тут же огрызнулся Северус в ответ.       На уроке трансфигурации профессор МакГонагалл дала второкурсникам задание превратить мышей в сосуды для воды.       - Фера Верто!       Мышь Северуса, тоненько пискнув, превратилась в кристально-прозрачный фужер. Он тут же поднял руку с зажатой в ней волшебной палочкой.       - Да, мистер Снегг, - МакГонагалл кивнула мальчику, - я вас слушаю.       Северус, вместо ответа, многозначительно указал на фужер.       Остальные студенты все еще гоняли по столам мышей, не желавших менять свой облик.       - Молодец, - отметила МакГонагалл, - вы можете взять еще одну мышь из этой клетки в углу.       Спустя несколько минут Северус собрал вокруг себя целый кухонный сервиз и снова поднял руку. Возможно, он не стал бы вести себя подобным образом, если бы трансфигурация не проходила совместно с гриффиндорцами: ему хотелось произвести впечатление на Лили и, в то же время, побесить Джеймса Поттера с дружками.       - Простите, профессор, - насмешливо сказал Северус, - но на столе уже нет места для дурацкой посуды.       - Превратите ее обратно в мышей, - сухо произнесла профессор МакГонагалл.       - Эй! Нюниус! – с ближайшего ряда прошипел Сириус Блэк, - осторожнее, а то мозговые извилины в узел завяжутся!       - Что ж, радуйся, что тебе эта участь не грозит, - тут же ответил Северус, - для узла нужна хотя бы одна извилина.       Вернув всем мышам изначальный облик, Северус обернулся к Лили.       - Как успехи? – спросил он.       Растрепанная Лили гордо продемонстрировала ему изящную фарфоровую чашку для чая.       - Потрясающе, - похвалил он.       - Эванс! – за спиной у профессора МакГонагалл Джеймс Поттер поднял мышь за хвост и прошептал:       - Вингардиум левиоса!       Зверек«поплыл» по воздуху в сторону Лили. Северус перехватил мышь в полете и без всякой магии швырнул ее в лицо Поттеру. К несчастью, профессор МакГонагалл именно в этот момент обернулась.       - Снегг! – с грозным видом она подошла к нему, - я попросила вас превратить сервиз в мышей, а не кидаться мышами! Это ведь живое существо.       - Но мы ведь превращаем живых существ в неживые объекты, - парировал Северус, - мне одному это кажется…неэтичным?       Слизеринцы оживленно загалдели, решив, видимо, что можно попробовать сорвать урок. Некоторые из них принялись бросать мышей в гриффиндорцев.       - Факультет Слизерин, факультет Гриффиндор – урок для вас окончен, - сказала профессор МакГонагалл. Вид у нее был расстроенный, - Снегг, останьтесь.       - Профессор, он не виноват! – воскликнула Лили, но Северус, встретившись с ней взглядом, покачал головой.       - Но…       - Не надо. Я сам разберусь.       Профессор МакГонагалл башней возвышалась над мальчиком, который мятежно уставился на нее угольно-черными глазами.       - Скажите, Снегг, чего вы добиваетесь своим поведением? – строго спросила МакГонагалл.       - Я не виноват, что «мышиная» посуда – это слишком просто, - Северус опустил голову. Он удерживал за хвосты сразу пять мышей, чтобы они не разбежались в разные стороны.       - Знаете, я, пожалуй, задам вам прочесть «Продвинутый курс трансфигурации», - задумчиво произнесла профессор, - Вам будет чем занять свой ум.       - Я уже прочел эту книгу, - мальчик поднялся с места и, подойдя к клетке, посадил мышей к остальным.       - Как? – брови МакГонагалл взметнулись вверх, - и у вас нет никаких вопросов по этому материалу?       - Нет, профессор. Никаких.       - В таком случае… – профессор МакГонагалл явно растерялась, - я подберу для вас другую литературу.       - Я прочел все учебники вплоть до седьмого курса, - Северус захлопнул клетку, - и все книги из списка дополнительной литературы – тоже.       - Это не дает вам права плохо себя вести на уроках, - строго возразила МакГонагалл, - вы ставите в неловкое положение меня и подбиваете своих соучеников на дурное поведение.       - Я не виноват, что это стадо баранов решило, что я затеваю бунт!       - Ну, вот что, - МакГонагалл не на шутку рассердилась, - как вы понимаете, я не могу лишить ваш факультет баллов за то, что вы лучше всех усвоили материал, но за нарушение дисциплины…       - Ага. Скажите еще, что я дышу слишком громко, - фыркнул Северус, - или вам не нравится мое имя, или…       - По-вашему, мой курс – не то, что вам нужно, и я ничему не могу вас научить? – прямо спросила профессор.       - Именно так, - так же прямо ответил Северус.        - Что ж, в таком случае, я освобождаю вас от столь тягостной необходимости присутствовать на моих уроках, - профессор МакГонагалл скрестила руки на груди, - экзамен, судя по всему, вы сдадите без труда.       - И что, вы не отнимите у Слизерина баллы за то, что я не буду ходить на трансфигурацию? – опешил Северус.       - Именно так, - его же словами ответила она.       Северус опустил голову. Отчего-то он почувствовал себя виноватым.       - Я поговорю о вас с профессором Дамблдором, - добавила МакГонагалл, - удивительно, что этого еще не сделал Гораций.       – Я не настолько интересная персона, чтобы заинтересовать директора школы, - буркнул Северус, - я могу идти?       - Идите.       Лили, поджидавшая друга у дверей, с тревогой посмотрела на него.       - Северус, что на тебя нашло? – воскликнула она, - почему ты не позволил мне объяснить, что это Поттер все начал?       - А толку-то? – хмыкнул Северус, - МакГонагалл – декан Гриффиндора, ясно, что Поттеру все сойдет с рук.       - МакГонагалл – справедлива, она бы не стала…       - Я же не говорю, что это плохо, - перебил Северус, - у всех есть свои любимчики.       - Мне пора бежать на травологию, - заметила Лили, - увидимся за ужином, и…Сев, не нарывайся на неприятности, прошу тебя!       - Ладно, - сказал он.       «Если только неприятности сами меня не найдут».              

* * *

             Свободное время, образовавшееся на месте уроков трансфигурации, вовсе не сделало жизнь Северуса лучше. Напротив, он от души ругал себя за то, что вынужден слоняться по замку вместо того, чтобы сидеть сейчас рядом с Лили. Они и так редко виделись, а он сделал этот отрезок времени еще короче.       Несколько раз он порывался пойти и извиниться перед МакГонагалл, но полагал, что она не станет его слушать. Сам он прощать обиды не умел.       Коридоры Хогвартса были безлюдны, и Северус, делая пометки в книге, не заметил идущего навстречу студента. Они врезались друг в друга, и на пол посыпались книги. Видимо, из-за этой горы учебников мальчишка Северуса и не увидел.       - Прости, - тихо сказал он, и Северус узнал Римуса Люпина. Он тут же обернулся: шайка Поттера по одному обычно не ходит.       - Они на уроке, - ответил на его невысказанный вопрос Люпин, - а я…почувствовал себя плохо и пошел в больничное крыло.       - Ясно.       Северус помог Люпину собрать книги.       - Пропустил несколько занятий и теперь не могу разобраться, - объяснил Люпин, - а, так как из своих друзей я самый…       - Умный, - подсказал Северус.       - Я хотел сказать, дисциплинированный, -смущенно улыбнулся Люпин, - то приходится разбираться самостоятельно.       - Могу объяснить, - Северус указал на учебники в руках Люпина.       - Правда? – Люпин снова улыбнулся, и Северус заметил странную вымученность в его взгляде. А еще казалось, что Люпин чего-то опасается…будто предчувствует надвигающуюся беду.       - У тебя все нормально? – спросил Северус. Люпин даже внешне изменился: лицо осунулось и побледнело, он часто моргал, словно от яркого света.       - Не совсем. Но спасибо, что спросил.       Мальчишки нашли пустой класс, и, открыв несколько учебников на разных страницах, Северус принялся объяснять тему по трансфигурации, заклинаниям и одну, правда, теоретически, по зельеварению.       - Не знаю, что я сделал не так, но зелье вышло не серебристым, а каким-то красноватым, - сокрушался Люпин, - на следующем занятии мы начнем с этого этапа и, боюсь, я уже ничего не успею исправить.       - Дай подумать, - Северус взял мел и произвел несколько расчетов на доске, - а крысиный хвост ты добавить не забыл?       - Добавлял.       - До или после ромашковой настойки?       - После, - уверенно сказал Люпин.       - А надо – до.       - Надо же, - Люпин покачал головой, - видимо, я плохо соображал. Так холодно в этих подземельях! И как вы выживаете в своей гостиной? Там так же холодно?       - Бывает и холоднее. Зато мы быстро выучиваем Согревающие заклятия.       - Из тебя вышел бы отличный преподаватель, - сказал Люпин Северусу, - ты за полчаса объяснил мне все темы! Я думал, весь день придется на это «убить». Теперь книги уже не нужны.       - Я собираюсь в библиотеку, так что прихвачу их с собой.       - Они тяже… - начал было Люпин, но Северус произнес: «Редуцио!» и уменьшил учебники до размеров записных книжек.       - Заклятие Уменьшения? – оторопел Люпин, - его ведь не проходят…       - Я в курсе, - самодовольно заявил Северус, - но это не повод таскаться по замку с половиной библиотеки.       - Я…ну ладно. Спасибо, - сказал Люпин.       - Сделай одолжение, - попросил Северус, - передай Поттеру, что, если он еще раз бросит в Лили мышь, – летучую, домашнюю, волшебную, мне все равно! – равно как и любую другую вещь, я испробую на нем парочку заклинаний собственного сочинения, и не испытаю ни капли раскаяния, если что-то пойдет не так.       - Для тебя «не так» - это если заклятие подействует, или НЕ подействует? – уточнилмальчик, а Северус про себя отметил, что у Люпина мозгов и правда больше, чем у его друзей. Что же заставляет его держаться возле таких людей, как Блэк и Поттер?       - Счастливо оставаться, - сказал он, не желая больше думать обо всем этом, - и…брось в зелье щепотку толченыхскарабеев. Это должно помочь.              

* * *

             Родители Малфоя, в кои-то веки, решили провести Рождество дома, так что Северус решил остаться в Хогвартсе: его коробила мысль о том, чтобы вернуться домой. Хватит с него и летних каникул.       К его удивлению, Лили тоже не собиралась ехать домой на зимние каникулы.       - У Петуньи в школе концерт, важное мероприятие…она так готовилась. Уверена, что мое присутствие ее только расстроит, - туманно объяснила Лили, - пусть это будет ее момент, мама с папой будут восхищаться только ею.       Северус внимательно посмотрел на подругу. Он почему-то был уверен, что она придумала этот концерт, а в Хогвартсе остается из-за него. Но, если так, почему она не сказала об этом прямо?       - Иногда я просто не понимаю людей, - пожаловался Северус.       Прежде, чем Лили успела что-то сказать, он открыл сумку, и на колени ему запрыгнул тощий черный кот.       - Северус, тебе не кажется, что с Клыкастиком что-то не так? – взволнованно спросила Лили, - слишком уж он худой.       Северус, который видел кота каждый день, не заметил разительных перемен, но должен был признать, что она права: когда он погладил Клыка, у него здорово полезла шерсть.       - Может, простыл немного…у нас в Общей гостиной довольно прохладно.       - А что, если нет? – Лили огляделась. Рядом с раскидистым каштаном, где они устроились, никого не было, - вдруг ему вредно находиться в этом обличии?       - Не знаю, - честно сказал Северус, - я не нашел никаких данных в «Продвинутом курсе трансфигурации». Летом я превратил его обратно в собаку, и все было нормально.       На этот раз он немного покривил душой. Летом Клык был какой-то подавленный, много спал и очень мало ел. Северус списывал это на перемену обстановки.       - Все будет хорошо, - сказал он скорее себе, чем Лили, - не волнуйся.       - Я могу написать родителям, - предложила девочка, - думаю, они согласятся приютить Клыкастика на время твоей учебы.       Идея была не так уж плоха, но Северус поморщился. Отдать простецам собаку? Да Октавиан будет являться ему в кошмарах всю оставшуюся жизнь.       - Почему такое лицо? – расстроилась Лили, - мне кажется, или факультет Слизерин научил тебя презирать магглов?       - Нет, что ты, никто меня не учил. («Я научился этому сам, спасибо отцу»)       Они помолчали.       - Знаешь, я немного ревную, - неожиданно сказала Лили, а Северус уронил яблоко, которое собирался съесть, - ты помогаешь Люпину с уроками, а мне никогда не помогал.       Северус подошел к озеру и, ополоснув яблоко, принялся рассеянно вытирать его рукавом мантии.       - Если бы ты его видела, ты бы меня поняла. Вид у Люпина был такой, будто он вот-вот…как это говорится у магглов? Лыжи отбросит?       - Коньки, - поправила Лили.       - С ним что-то не так, - продолжал Северус, - похоже, он серьезно болен, или…       - Или что?       - Возможно… - медленно произнес Северус, - Поттер и Блэк что-то знают о нем и угрожают раскрыть его тайну. Потому-то он и дружит с ними. Такой взбалмошной компании не помешает надежный «якорь» вроде него.       Лили во все глаза уставилась на Северуса.       - Мне кажется, ты преувеличиваешь! Не настолько уж Сириус и Джеймс плохие ребята.       - Да ну? – Северуса задело, что она назвала их по имени, - а как по мне, в них нет ничего, кроме гонора и наглости.       Лили помолчала, рассматривая свои сцепленные в «замок» руки. Ей было трудно отзываться о ком-то плохо.       - На счет учебы, - решил сменить тему Северус, - я не помогаю тебе потому, что ты и сама прекрасно справляешься. Но, если есть какие-то сложности…       - Я не очень-то сильна в зельеварении, - призналась Лили.       - Невероятно! – воскликнул Северус, - у всех вокруг проблемы с зельями…это же простейший предмет!       - Профессор Слизнорт говорит, что я могла бы добиться успехов в зельеварении, но мне не хватает смелости. Что это значит?       Северус задумался       - Думаю, он имеет в виду умение экспериментировать.       - Но ведь никто так не делает, даже ты!       - Я не люблю быть в центре внимания. А ты – другое дело. Ты обаятельная. За тебя искренне порадуются все, даже студенты других факультетов.       - Скажешь тоже! – Лили слегка покраснела.       - Так что, - продолжил Северус, - если ты хочешь научиться экспромту в зельях, я покажу, как это делается. Нужно выучить как можно больше правил, и тогда ты точно будешь знать, где их можно нарушить и как, в случае чего, выправить ситуацию.       - Спасибо! – обрадовалась Лили.              

* * *

             Если бы существовала возможность управлять временем, Северус непременно постарался бы продлить время зимних каникул. Во всем Хогвартсе осталось всего девять студентов, и все они вместе с преподавателями обедали за одним столом в Большом зале.       Много времени Лили и Северус проводили в кабинете зельеварения. Сначала мальчик думал, что эта наука не увлечет Лили надолго, но она скрупулезно заучивала алгоритмы приготовления зелий. С каждым днем у нее получалось все лучше и лучше.       - Я же говорил, - сказал Северус, - из тебя выйдет Великая волшебница.       - Спасибо. Ты знаешь, я думаю, профессор Слизнорт – очень справедливый человек. Он отмечает успехи студентов, независимо от того, с какого они факультета, и насколько читая кровь течет в их жилах.       Северус хотел что-то ответить, но в этот момент позади ребятраздался грохот. Клык, все также пребывавший в облике кота, свалился на пол вместе с несколькими пузырьками зелий.       - Клык! – Северус бросился к нему, - нет, Лили, не трогай!       Одно из зелий, попав на руку мальчика, сильно обожгло кожу. Северус поморщился, но сейчас его куда больше беспокоило состояние Клыка.       - О, Господи… - Лили прижала руки ко рту. Несчастное животное на секунду превратилось в собаку, затем снова в кота, но на этот раз его лапы оказались изогнуты под совершенно неестественными углами.       - Репарифарго, - применил Северус заклинание, которое должно было вернуть Клыку первоначальный вид, но стало только хуже – из пасти кота пошла пена, глаза закатились.        - Я позову профессора МакГонагалл! – воскликнула Лили и бросилась вон из кабинета. Северус все также стоял на коленях возле Клыка, в ужасе от того, что натворил, и в еще большем страхе оттого, что понимал – МакГонагалл не станет ему помогать.       Профессор уверенной походкой вошла в кабинет, на ходу закатывая рукава мантии.       - Сколько животное пребывает в чуждом для себя облике? – спросила она, опустив всякие замечания.       - Полтора года, - ответил Северус.       На лице МакГонагалл отразилось изумление, смешанное с ужасом:       - Кто наложил чары?       - Я, - Северус чуть не плакал от боли в руках и чувства вины. Он старался успокоиться и вспомнить, какие именно заклинания и в каком порядке произносил.       - Обычно подобные чары развеиваются сами, - заметила МакГонагалл, - но, должна сказать, вы заколдовали его на совесть.       - Что мне делать? – в отчаянии спросил Северус, - я…я…       - Успокойтесь, - МакГонагалл положила руку ему на плечо, - думаю, мне под силу вернуть ему нормальный облик.       - П-правда? – Северус не мог даже смотреть на скорчившегося на полу Клыка, - он не…       - Надеюсь, что нет, хотя не могу ничего обещать, - предупредила МакГонагалл, - это займет много времени, так что вам с мисс Эванс не обязательно находиться здесь.       - Позвольте мне остаться, - попросил Северус.       - Я тоже останусь, - Лили взяла друга за руку, и он тихонько вскрикнул, - ох! Это же неразбавленный гной бубонтюбера! Сейчас поищу настойку.       МакГонагалл все бормотала заклятия, легонько ощупывая черную шерстку кота. Северус присел рядом, внимательно наблюдая за ее действиями. Профессор не сказала ни слова упрека, но от этого желание оправдаться было еще сильнее.       - Собак запрещено держать в школе, - прошептал он, - я обещал взять Клыка с собой. Я дал слово…понимаете?       Поджав губы, она продолжала читать заклинания. Северус слышал их впервые в жизни, и при всем желании не смог бы повторить. Постепенно кости Клыка вытягивались, и он принимал вид собаки. Передние и задние лапы подергивались, словно Клыка било током.       - Северус, - Лили нанесла на его руки Летейский эликсир доктора Летто. У него вырвался вздох облегчения.       - Впервые вижу студентов, которые учатся на каникулах, - Макгонагалл одарила их легкой улыбкой. Было видно, что заклинания помогают и псу становится лучше.       - Посидите пока с ним, - обратилась она к Северусу, - я скоро вернусь.       Мальчик легонько погладил собаку по голове.       - Ну и кашу я заварил… - пробормотал он и добавил, глядя в испуганное личико Лили, - а ведь ты меня предупреждала…       - Кто же слушает девчонок? – хмыкнула Лили, и они нервно засмеялись.       МакГонагалл вернулась не одна. Рядом с ней стоял человек, по сравнению с которым даже высоченная профессор казалась почти ребенком.       - Снегг, я поговорила с нашим лесничим Хагридом…вы знакомы?       - Нет, - сказал Северус. Он смотрел на великана с некоторым опасением. «Ну и громадина»…       - Я объяснила Хагриду ситуацию, и он сказал, что с удовольствием возьмет собаку, если вы, конечно, не против. Такой крупный пес станет хорошим сторожем и помощником при обходе территории.       - Да, но ты, это… - пробасил великан, глядя на Северуса, - заходи почаще в гости, а то…это самое…скучать зверь будет. Вот оно что… - он потрепал Клыка по загривку огромной ручищей, - а закончишь Хогвартс, и опять будете не разлей вода.       - Нет, - мотнул головой Северус. Ему не улыбалась перспектива приходить в гости к малообразованному великану, - я не хочу, чтобы Клык опять проходил через все это. Терял хозяина, не знал, толком, чей он и что происходит…       Он тяжело вздохнул. Отдавать Клыка чужому, по сути, человеку, ему не хотелось, однако, что еще оставалось делать? Сам он никогда не любил животных, и был не самым лучшим хозяином. Клык едва стоял на ногах, и новые превращения могли бы его погубить. Тем более, МакГонагалл теперь обо всем знает.       - Скажите, Хагрид, вы любите животных? – спросил он.       Великан улыбнулся.       - А то как же!       Хагрид почесал Клыка по шее, и пес приветливо завилял хвостом. Они очень гармонично смотрелись рядом – огромный человек и огромный пес.       - Возьмите его к себе насовсем, - попросил Северус и похлопал Клыка по спине, - только…я хотел бы с ним попрощаться.       МакГонагалл, Хагрид и Лили тактично оставили его одного и вышли в коридор. Северус тяжело вздохнул, опустился на колени возле пса и направил на него волшебную палочку. Клык испуганно заскулил.       - Это в последний раз, обещаю, - Северус обнял Клыка, только сейчас осознав, как ему повезло, что он был с ним эти несколько лет. Клык любил его бескорыстно, просто за то, что он его (пусть и бестолковый) хозяин, - больше я не причиню тебе вреда.       Клык уловил тревогу и боль в голосе мальчика, и положил большую тяжелую голову ему на плечо.       - Обливиэйт, - прошептал Северус, касаясь головы Клыка кончиком волшебной палочки. Сосредоточенно, как хирург, выполняющий сложную операцию, он стер из сознания пса почти все воспоминания, связанные с ним, оставив лишь своеобразную «связку»: смерть Октавиана, приезд с Северусом в Хогвартс и знакомство с Хагридом.       «Иногда нужно делать то, что правильно, даже если ты выглядишь при этом, как последний мерзавец», - навязчиво крутились в голове слова Октавиана.       Клык мотнул головой и удивленно уставился на Северуса, будто не мог понять, почему этот малознакомый человек сидит так близко. Пес недовольно заворчал и сделал пару шагов назад.       - А он…ну, Клык, то бишь…волкодав? – поинтересовался Хагрид, когда Северус вывел пса в коридор и передал великану поводок.       - Пожалуй. Я точно не знаю.       - Уже очень поздно, - напомнила профессор МакГонагалл, - так что немедленно ступайте в свои гостиные.       - Профессор, - решился Северус, - могу я…то есть, когда начнется семестр…       - Да?       - Могу я снова ходить на ваши уроки?       - Что ж, - удивилась МакГонагалл, - посещение уроков – это право студента, а не привилегия.       - С этого дня, для меня ваши уроки – привилегия, - несколько высокопарно сказал Северус.       Растроганная МакГонагалл, кивнув на прощание, ушла, вместе с увлекаемым Хагридом Клыком, а Лили от радости подпрыгнула на месте.       - Снова будем вместе ходить на трансфигурацию! – воскликнула она, - правда, здорово?       - Да.       - Как твои руки?       - Я в порядке.       - Но я же вижу, что это не так…Ты расстроен из-за того, что пришлось отдать Клыка?       - Скорее нет, чем да. Он вечно пускал тонны слюней.       - Что тогда?       - Просто я не могу понять, - нахмурился мальчик, - почему ты и профессор МакГонагалл спокойно общаетесь со мной? Я чуть не убил бедного Клыка, вот этими самыми руками…       - Не надо так, - расстроилась Лили, - ты ведь не хотел, чтобы так получилось. Ты хороший человек.       - Не уверен.       - А я – уверена! – Лили поцеловала его в щеку, и все плохие мысли тут же вылетели у Северуса из головы.              

Глава 6

      

Серебряная лань

             На третьем курсе Северус начал изучать нумерологию. Он так радовался новым возможностям, что взахлеб рассказывал Лили обо всем, что узнал на уроке, пока они шли на Историю Магии.       - Бриджит Венлок – нумеролог, которая первой открыла магический потенциал числа семь, - говорил он, - у меня возникла идея использовать это в некоторых зельях. Ну, знаешь, помешать их семь раз по часовой стрелке или против…       - Здорово! – согласилась Лили, - жаль, что ты не выбрал уход за магическими существами.       - Жаль, что ты не выбрала Древние руны. И странно, что решила изучать маггловедение, ты ведь сама… - он вовремя прикусил язык, чтобы не сказать вслух то, что подумал, - выросла в маггловской семье.       - Да, - поджала губы Лили, - о чем твои друзья, Эйвери и Мальсибер, любят напоминать таким, как я.       - Они не мои друзья, я…редко с ними общаюсь, - Северус старался не врать Лили, но с течением времени это становилось все сложнее. Чаще он просто старался сменить тему, - а как дела у твоей подруги? Э…Мэри, кажется? В последнее время она выглядит так, будто жабу проглотила.       - А, да она просто… - Лили усмехнулась, - понимаешь, мне кажется, она влюбилась в Дэна Мидлтона из Когтеврана.       - Она же постоянно строит ему козни, - возразил Северус, - распускает о нем всякие слухи, ты сама говорила…       - Я стараюсь не лезть в ее дела, - пожала плечами Лили, - но, знаешь, если подростки влюбляются, они часто делают все наоборот.       - То есть, ты хочешь сказать… - Северус резко остановился, будто налетел на невидимую стену, - если человек к кому-то цепляется, то на самом деле ему может нравиться этот человек?       - Так часто бывает.       Услышанное повергло Северуса в шок. Раньше он думал, что все нападки на Лили со стороны Джеймса – не что иное, как побочный эффект их постоянной вражды, но сейчас он уже не был в этом так уверен.       - Интересно… - Северус краем глаза увидел спускающихся позади него Джеймса Поттера с друзьями и нащупал в кармане мантии волшебную палочку, - очень интересно…       «Глисео!»       - Как дела, Эванс? – насмешливо крикнул Поттер, но ступенька под его ногой неожиданно сделалась пологой, и он, не удержав равновесие, кубарем скатился вниз до площадки внизу.       - Оу, должно быть, это больно, - злорадно заметил Северус, - береги себя, Поттер!       - Сев, - осуждающе пробормотала Лили, - зачем ты так?       Северус пожал плечами. Не всегда же ему ждать, пока поттеровская четверка нападет на него первой. Ему очень не понравился встревоженный взгляд, который бросила в Лили в сторону Поттера.       - Идем, - буркнул он, - опоздаем на урок.       Но не успел он сделать и пары шагов, как над головой у него что-то взорвалось с оглушительным грохотом, и через секунду он уже был весь мокрый с головы до ног.       - Скажи спасибо, что это не навозная бомба, Нюниус! – крикнул Сириус Блэк, который помогал другу подняться на ноги, - к тому же, кто-то ведь должен заставить тебя помыться!       Шагнув вперед, Северус запустил в Блэка невербальными чарами, но тот пригнулся, и заклятие попало в Люпина, которому мальчик меньше всех остальных желал неприятностей. Люпин повалился на пол, схватившись за голову. Неожиданно для всех, в драку вступил Питер Петтигрю.       - Остолбеней! – воскликнул он как раз в тот момент, когда вперед, вскинув руки в жесте примирения, шагнула Лили. В последнее мгновение Северус успел создать вокруг нее Щитовые чары, и заклинание Петтигрю срикошетило в него самого.       Джеймс Поттер хотел продолжить драку, но Люпин схватил его за руку.       - Не надо.       - Что? Римус? – Джеймс уставился на друга во все глаза, - ты никак взялся защищать Нюниуса?       Они с Блэком напару расхохотались, а Люпин, бросив быстрый взгляд на Северуса, тут же отвел взгляд.       - Я…никого не защищаю, - тихо сказал он, склонившись над бесчувственным Петтигрю.       - Идем, - Лили потянула Северуса за руку, - скорее, идем отсюда!       Она едва ли не силком тащила его вверх по лестнице, сокрушаясь:       - Какие же вы, мальчишки, глупые! Ладно, они…но ты, Северус!       - Что – я?       - Думала, ты на порядок умнее любого из них. И не надо так улыбаться! Я, вообще-то, жутко злюсь на тебя!       - Ну, ты и сама хороша, - фыркнул Северус, - ведешь себя, как моя мама.       Лили отпустила его руку и насупилась. В зеленых глазах читался гнев.       - Э…так, как должна была бы она себя вести…наверное, - сбавил тон Северус, - но это неосмотрительно!       - Ах, вот значит, как.       - Именно. Ты понимаешь, что могла пострадать? Нельзя вот так бросаться под заклинания, это…       - Неосмотрительно, - передразнила его Лили, - только вот на лестнице были и еще люди!       - Да плевать я хотел на других людей! – Северус не в первый раз замечал, что гнев действовал на него, как сыворотка правды, и он начинал говорить все, что думает, - но если бы с тобой что-нибудь случилось, из-за меня…       - Стой на месте, - Лили неожиданно смягчилась, - надеюсь, получится… От ее волшебной палочки пошел жар.       - Надо высушить твою одежду, - сказала она, - хотя на Историю Магии мы уже опоздали.       Она явно была расстроена тем, что придется пропустить занятие.       - Не волнуйся, Бинс даже не заметит нашего отсутствия. Он же собственную смерть проморгал!       Лили улыбнулась одними уголками губ, но тут же вновь стала серьезной:       - Это заклятие, которые ты запустил в Люпина…       - Формально – в Блэка.       - Одна из твоих разработок?       Он ничего не сказал, но Лили сама догадалась, каков ответ.       - Так же нельзя! Это живой человек, а не лабораторная крыса!       - Не волнуйся. Это шуточное заклятие, что-то вроде…похмелья. Голова поболит, и все.       - Заклятие Похмелья? – Лили покачала головой и снова произнесла, - мальчишки…       - Собственно, я хотел испробовать его на Джеймсе Поттере.       - Опять?! – воскликнула Лили, - Сев, ну почему в любом нашем разговоре непременно всплывает Джеймс Поттер?       - Э…       - Глядишь, о помолвке объявите, - съязвила она.       - Ну-ну, скорее уж ты.       - Я?! Да я лучше съем ведро флоббер-червей!       Северус расплылся в довольной улыбке.       - Ты теперь похож на льва! – рассмеялась Лили, пригладив волосы Северуса ладонью.       Тот вздрогнул. Ему стало очень жарко. Но, может, тому виной было заклятие-Сушилка.       - Давай зайдем в учительскую? – предложила Лили, - если МакГонагалл там, я извинюсь за свое отсутствие на уроке Бинса…могу и про тебя сказать, если хочешь.       Северус все не мог прийти в себя. Им владело безумное желание схватить Лили в объятия и закружить на одном месте.       - О чем думаешь? – спросила Лили.       - О танцах.       - Вообще-то, все люди говорят «ни о чем», а ты всегда отвечаешь. Это так необычно.       - Может, у меня просто мозги набекрень, - уныло произнес Северус.       Профессор МакГонагалл и правда была в учительской. Оттуда раздавался ее голос, а отвечал ей…       - Профессор Дамблдор? – удивилась Лили, - он редко здесь бывает.       - Тсс, - Северус прижал палец к губам, - давай послушаем.       - …не очень справедливо, что мальчик, мучаясь от скуки, начинает общаться с сомнительными людьми, - встревожено говорила МакГонагалл, - я подумала, вы должны знать…вы могли бы обучить его высшим уровням магии – Светлой магии! – а не толкать на путь Темных искусств.       - Темные искусства слишком притягательны, - заметил Дамблдор, - даже меня не миновало искушение изучать их.       - Изучать, но не применять, - с почтением возразила МакГонагалл, - я действительно волнуюсь за мальчика, Альбус. Из-за того, кем он может стать.       - Думаете, он пойдет по стопам Тома Реддла? – голос директора стал жестким.       Макгонагалл ничего не ответила, а может, просто кивнула.       - Подростковый возраст – время бунта, - заметил Дамблдор, - нет более простого способа потерять мальчика, чем запретить ему что-то.       - Да, но…пускать все на самотек? – МакГонагалл понизила голос до шепота, - что, если слухи – правда, и Том Реддл собирает вокруг себя сторонников? Талантливые юные волшебники уязвимы перед таким авторитетом.       - Он называет себя Темным Лордом, - заметил Дамблдор, - и собирает слуг, а не сторонников.       - Вы думаете, будет война? – испуганно произнесла МакГонагалл.       - Полагаю, да, если Министерство Магии вовремя не оценит ситуацию. Но, вряд ли Реддл сейчас будет действовать открыто. Напротив, он будет незаметно копить силы. Это может занять несколько лет.       Лили оглушительно чихнула и в ужасе уставилась на Северуса. Тот решительно постучал в дверь.       - Простите, господин директор, - сказал он, - Лили хотела поговорить с профессором МакГонагалл.       - Прошу вас, - профессор Дамблдор взмахом руки пригласил третьекурсников войти. Его ярко-голубые глаза на мгновение остановились на лице Северуса. Тот встретил его взгляд, испытав неприятное чувство, что его просвечивают рентгеновскими лучами. Он попытался мысленно воздвигнуть стену, отгородив свое сознание от взгляда директора, но это было все равно, что закрываться зонтом от волны цунами.       - Северус, - тихо сказала Лили спустя несколько минут, когда они вдвоем вышли из учительской, - ты не думаешь, что они говорили…о тебе?       - Нет, что ты, - он махнул рукой, хотя сам думал также, - вряд ли я такая важная шишка, чтобы обо мне говорил директор Хогвартса.       - А этот человек, Том Реддл, ты знаешь, кто это?       - Я слышал о нем, - осторожно сказал Северус, - по крайней мере, о том, кто называет себя Темным Лордом. Видимо, свое настоящее имя он скрывает.       - Неужели он учился в Хогвартсе?       - Возможно. Я постараюсь выяснить.       - Нет! – в глазах Лили плескалась тревога, - Северус, лучше просто выброси это из головы!       Северус кивнул, однако с этого момента его увлечение темными искусствами стало только крепчать. Сидя в очередной раз в библиотеке, мальчик думал о том, что это Рождество он, скорее всего, снова проведет в особняке Малфоев…и о том, что люди, подобные Дамблдору (пусть их и немного) могут одним взглядом прочесть все мысли человека о тайном обществе.       Мальчика такое положение дел совершенно не устраивало. Пройдя все стеллажи, он остановился у последнего из разрешенной секции, и, встав на цыпочки, извлек с верхней полки фолиант с выцветшей черной обложкой. На ней на языке древних рун было выведено всего одно слово:       «Окклюменция».              

* * *

             Ни один из школьных предметов не увлекал Северуса так, как эта новая наука. Легилименция (как и ее противодействие – окклюменция) казалась ему чем-то вроде путешествия по подземелью: сотни ступеней вниз, а на каждом этаже – множество коридоров и залов. Нельзя было выучить легилименцию раз и навсегда – необходимо было постоянно совершенствоваться.       Очередной приезд в особняк Малфоев стал для Северуса чем-то вроде боевого крещения: взрослые волшебники, часть которых уже открыто называла себя Пожирателями Смерти, воспринимали четырнадцатилетнего подростка всерьез. Среди них он не чувствовал себя испуганным оборванцем из «Паучьего Тупика». Здесь его умом и знаниями восхищались, и Северус покривил бы душой, если бы сказал, что ему это не нравится.       Однако, вернувшись в Хогвартс, мальчик часто чувствовал себя не в своей тарелке. Его мир раскололся на две части – жизнь в Хогвартсе и вне его. Где-то там, среди равных по убеждениям, он чего-то стоил. Здесь, в замке, все обстояло по-другому.       Северус стоял в коридоре и читал книгу, когда появившийся словно из ниоткуда Джеймс Поттер Отбрасывающим заклятием выбил учебник из его рук.       - Знаешь, Поттер, - Северус потер переносицу, которую задело корешком книги, - даже трехлетние дети способны выполнить это заклинание лучше. Могу поспорить.       - Поспорить? Ты? – насмешливо бросил Джеймс, - тебе и спорить-то не на что, Нюниус.       - И тем не менее, - холодно сказал Северус, - могу поспорить, что тебе нужно отойти на пару шагов вправо.       - Вот еще! – фыркнул Поттер.       Северус пригнулся, и его собственная книга, повинуясь невербальному приказу, пролетела через коридор и ударила Джеймса прямо в лоб. Книга набрала приличную скорость, и удар вышел сильнее, чем ожидал мальчик: стекла очков Поттера мелкими осколками осыпались на пол, слегка оцарапав лицо.       - Я предупреждал, - без тени раскаяния сказал Северус.       - Джеймс! – к другу подбежал Люпин, с тревогой всмотрелся в его лицо, а затем обернулся к Северусу, - он мог получить сотрясение мозга!       - Сотрясение чего? – вкрадчиво спросил Северус, и Джеймс, прошипев под нос какое-то ругательство, бросился на обидчика с кулаками. Разнимать их, сцепившихся в примитивной маггловской драке, бросились ученики, проходившие мимо.       - Джеймс, перестань! – устало попросил Люпин. Удивительно, но Поттер его послушался. Спустя мгновение Северус понял, почему: вид у Люпина был неважный – лицо побледнело и осунулось, будто он провел всю ночь без сна.       «Что с ним такое творится? – думал Северус, - то он весел и здоров, как другие ребята, то становится похож на утопленника».       Впрочем, долго размышлять над этой загадкой он не стал. Лучше убраться отсюда, пока поттеровская шайка не собралась полным составом.              

* * *

      

      - Выходит, ты хочешь научиться читать мысли? – испуганно спросила Лили, когда они пошли прогуляться вокруг озера, прихватив с собой бутерброды.       - Нет. Скорее, хочу, чтобы никто не прочел мои.       - А что, ты уже создал целую кучу ценных разработок? – улыбнулась она, - мог бы и рассказать лучшей подруге. Или…тогда тебе пришлось бы и на меня наложить заклятие Забвения?       Северус вздохнул. Может, не стоило рассказывать Лили о заклятии, наложенном на Клыка?       - Не говори ерунды, - он сердито уставился на подругу и бросил оставшийся кусок бутерброда в озеро – на съедение гигантскому кальмару, - я бы никогда не причинил тебе вреда.       - Ох, ты всегда такой серьезный, - покачала головой Лили, - я ведь просто пошутила.       - Не надо так шутить.       - Ладно. Вот только… - Лили запнулась. Казалось, она пытается сдержать слова, но не может, - каждый раз, когда ты возвращаешься с рождественских каникул, мне приходится знакомиться с тобой заново!       - Я – это всегда я, - возразил Северус.       - Но ты меняешься! Разве сам не замечаешь? Все больше презрения к магглам, все больше темных книг!       - Окклюменция не имеет ничего общего с темными искусствами! – горячо возразил Северус, - это все равно, что ругать Щитовые чары.       - Ну, а как на счет легилименции? Вторжение в чужой разум – это ведь ужасно!       - О том я и говорю, - Северус постучал пальцем по обложке книги, которую всюду теперь носил с собой, - это просто противодействие.       - Ну-ну, - Лили взяла из его рук учебник и открыла на оглавлении, - почти сто страниц посвящено легилименции.       - Иногда она может быть полезна, - заметил Северус, - например, если человек видел что-то важное, а сам не знает – что. Он может быть источником ценной информации. А еще, можно легко понять, лжет человек или говорит правду.       - Но ложь иногда необходима, - тихо сказала Лили, - не смотри на меня так! Да, я стараюсь быть честной, но и мне случается скрывать свои чувства.       - Например?       - Ну…на летних каникулах Тунья спрашивает меня о Хогвартсе, - сказала Лили, - и я говорю, что учеба у нас очень трудная, временами даже скучная… что Хогвартс не слишком отличается от колледжей Англии. Если я расскажу, как здесь замечательно, это причинит ей боль! Хотя…родителям я говорю правду, и она все равно иногда слышит…       - Послушай, а как твои успехи в зельеварении? – спросил Северус. Он не мог видеть Лили грустной и решил отвлечь ее от тяжелых мыслей, - я слышал, как Слизнорт восторженно отзывался о тебе профессору Маконагалл.       - Правда?       - Да.       - Ну, - Лили слегка покраснела, - кажется, у меня и правда получается уже намного лучше. Я даже записалась в клуб зельеварения – наверное, ты слышал, его недавно основал профессор Слизнорт.       - Очередной клуб…       - Там очень интересно! Может быть, ты тоже запишешься?       Северус поморщился. Зельеварение давалось мальчику легко, а потому не особенно его занимало. Однако, ради возможности чаще видеться с Лили он мог бы записаться на любые курсы – кроме, разве что, полетов на метле.       - Отлично, - согласился он, - так и сделаю.       - Правда? – обрадовалась Лили, - вот здорово! Кстати, я хотела пойти в лабораторию сегодня вечером и посмотреть, как влияет на мое новое зелье приближение полнолуния.       Северус резко остановился.       - Что такое? – удивилась Лили.       - Постой…полнолуние…сегодня ночью?       - Да.       - Ты уверена?       - Конечно! Я ведь давно его поджидаю, чтобы усовершенствовать свою разработку.       Северус прищурился, старательно обдумывая какую-то мысль.       - Эй! – Лили подпрыгнула на месте, привлекая его внимание, - что случилось?       - Ничего… - медленно произнес Северус. Пожалуй, делать выводы на счет того, что болезнь Люпина как-то связана с лунными циклами, преждевременно. Надо понаблюдать за ним какое-то время, - я просто удивлен, что мне самому не пришла в голову эта идея.       Лили улыбнулась. Она нечасто могла превзойти Северуса в зельеварении, и теперь радовалась, как ребенок.       - Послушай, - произнесла она, оглядываясь назад. Они добрались до своего любимого дерева и устроились на его раскидистых ветвях, - я хочу показать тебе одно заклинание, которое выучила недавно. Только обещай не смеяться, если ничего не получится.       Северус с удивлением отметил, что его ботинки касаются земли, а раньше они с Лили всегда болтали ногами в воздухе, сидя на нижней ветке.       - Так… - она достала волшебную палочку и прикусила губу от усердия, - Экспекто Патронум!       На глазах изумленного Северуса, из кончика ее волшебной палочки вырвалась серебристая фигура. Она стремительно пронеслась мимо, а потом, повинуясь воле юной волшебницы, вернулась обратно. Мальчик весь подался вперед, заворожено глядя на сияющую серебряную лань, стройную и изящную, которая остановилась буквально в шаге от него.       - Какая красота… - он невольно протянул к ней руку. Казалось, от серебристой фигуры исходит тепло, и даже мир вокруг кажется лучше, чем он есть на самом деле. Лань вскинула на него огромные глаза с длинными пушистыми ресницами.       - Вижу, ты и правда не любишь животных, - засмеялась Лили, и ее смех заставил патронуса засиять еще ярче.       Северус осознал, что так и сидит, протянув вперед руку, но, как ни странно, собственный эмоциональный порыв его нисколько не смутил.       - Ты создаешь необыкновенные вещи, - сказал он, склонив голову набок и наблюдая, как солнечные лучи пронизывают серебристую фигуру.       - Да ну тебя! – смутилась девочка, - ты ведь и сам, конечно, умеешь вызывать патронуса.       - Нет.       - Нет?!       Она уставилась на него так, словно Северус заявил, что не умеет читать.       - Патронус – это концентрированная позитивная энергия, - заметил он, - а я, говоря по правде…не слишком веселый человек.       - Ты просто…концентрируешься на плохих мыслях, - серьезно сказала Лили, усаживаясь рядом, - но ведь в жизни есть множество хороших моментов.       Лили положила голову Северусу на плечо. Солнечные лучи, пробивающиеся через крону дерева, золотили ее длинные рыжие волосы. Они много раз сидели вот так, рядом, но почему-то сейчас Северус чувствовал себя странно, словно наблюдал за происходящим со стороны. Непонятная тревога грызла его изнутри, и он пытался понять причину этой неожиданной апатии.       Глядяна серебристую лань, которая неспешно прогуливалась рядом, он вдруг он понял, откуда взялось это гнетущее чувство тоски. Лили создала патронуса не просто так. Другим, возможно, она казалась просто беззаботной девчонкой, но Северус знал ее давно. Она очень умна и на все имеет собственное мнение. Серебристая лань – это дружеский, но все-таки выпад против него, против Темной магии, которую он собирается изучать и дальше.       Лили, казалось, задремала: ее пушистые ресницы мирно лежали на щеках. Но, когда он посмотрел на нее, она открыла глаза и спросила:       - О чем ты думаешь?       Северус тяжело вздохнул. Дурное предчувствие подсказывало: их с Лили пути могут разойтись, и наверняка разойдутся. Может, не в этом году и не в следующем, но все же…Она слишком красива, слишком весела и дружелюбна, чтобы он мог удержать ее рядом с собой. Но отказаться от изучения Темной магии – значило отказаться от себя самого, от того человека, которым он отчаянно хотел стать – решительного и сильного, которого враги будут бояться. Он должен был стать кем-то больше, чем был на самом деле…для нее.       - Ни о чем, - сказал он.       Лили удивленно посмотрела на него. Кажется, этот ответ расстроил ее, потому что серебряная лань, стукнув копытцем, стала мерцать и становиться все бледнее, а затем исчезла, растворившись в воздухе, как дым.       - Знаешь, ты права, - задумчиво сказал Северус, - мне тоже нужно научиться вызывать Патронуса.       Губы Лили тронула легкая улыбка, но через мгновение она опять стала серьезной.       - Северус… - прошептала она, - скажи, что мы всегда будем друзьями.       Он помолчал какое-то время, стараясь перефразировать свой ответ так, чтобы он его устраивал.       - Ты всегда будешь самым дорогим человеком в моей жизни, - сказал он.       Она доверчиво посмотрела на него:       - Правда?       Черные глаза на мгновение встретились с зелеными, и Северус повторил, очень тихо, будто давал клятву на целую жизнь:       - Всегда.              

Больница Святого Мунго, 1998 год

      

Глава 7

      

Больница Святого Мунго

             Над старым котлом взвился легкий голубоватый дымок – знак того, что зелье приготовлено правильно. Морщась при каждом глотке, («Боже, ну и гадость!») Аманда выпила порцию зелья, а котел накрыла крышкой. Сонливость постепенно отступала, и, хотя за этот эффект придется потом расплачиваться невыносимой головной болью, она сможет пробыть на ногах еще часов двенадцать.       Аманда работала в больнице Святого Мунго больше десяти лет, но не помнила такого наплыва раненых и умирающих. После сражения в замке «Хогвартс» она видела множество покалеченных, израненных взрослых и детей. Но это был не конец. Группа Пожирателей смерти, решивших сражаться и после гибели своего господина, обрушила весь свой гнев на волшебников в Лондоне и его окрестностях.       Рабочих рук не хватало, стремительно иссякали запасы зелий и настоек, но Аманда отпустила двух новеньких целителей, Ленни и Джоанну, домой – пусть как следует выспятся. Себе же она отдых никак не могла позволить.       Подождав, пока уймется сердцебиение, Аманда аккуратно скрутила волосы в тугой узел на затылке, надела лимонного цвета халат, на котором были вышиты скрещенные кость и волшебная палочка, и направилась на ночной обход. Больше всего ее тревожило состояние троих пациентов: ученицы из Хогвартса, которая была ранена неизвестным заклятием, волшебника Аларио, чей почтенный возраст мог помешать ему поправиться, и темноволосого профессора из палаты двести двенадцать. Его она мысленно назвала последним, так как переживала о нем сильнее всего.       Два дня назад Аманда не могла даже представить, что скоро в больнице начнется столпотворение. Заканчивался рабочий день, когда на порог трансгрессировали три человека. Четвертого, в черной мантии, пропитанной кровью, они буквально тащили на себе. Аманда заполняла журнал за стойкой в холле, когда вокруг стали кричать: «Гарри Поттер! Это же Гарри Поттер!»       Тогда Аманда впервые увидела легендарного мальчика, который выжил. И первой ее мыслью было: «Он уже не мальчик, а молодой мужчина». По крайней мере, сейчас, он казался старше своих лет, черные волосы торчали в разные стороны, а в зеленых глазах плескалась тревога.       - Помогите ему, - попросил он.       Целители уже бежали к ним с носилками. Девушка с шапкой кудрявых волос (ГермионаГрейнджер, вспомнила Аманда статьи Риты Скиттер), все время повторяла:       - Мы не знали, что он жив…если бы знали…мы потеряли столько времени…       Аманда посмотрела на человека, лежавшего на носилках. Его лицо скрывал капюшон, а при взгляде на жуткие раны она тут же отвела взгляд. Аманда проработала целителем достаточно долго, чтобы сразу определить безнадежный случай. Мужчину уже не спасти.       - Побудьте здесь, - она подбадривающе улыбнулась троице. На улыбку ответил лишь рыжеволосый РонУизли, - мы сделаем для него все, что можем.       - Его укусила змея, - сказал он Аманде, - та же, что два года назад напала на моего отца. Его вылечили тогда…в вашей больнице! Целитесь Сметвик…       Аманда вздохнула. Спасти Артура Уизли было трудно, несмотря на то, что помощь ему была оказана вовремя и ранения были не так серьезны. Тем не менее, она и ее коллеги обязаны были попытаться.       - Срочно свяжитесь с целителем Сметвиком, - распорядилась Аманда, обращаясь к дежурной, - а пока приготовьте побольше кровевосполняющего зелья. – Как зовут пациента? – обратилась она к Гарри Поттеру.       - СеверусСнегг, - тут же отрапортовал юноша и добавил, - я хотел сказать, профессорСеверусСнегг.              

* * *

             Подойдя к дежурной, Аманда тут же справилась о состоянии пациентов.       - Алариопостепенно идет на поправку, - заметила волшебница, - то зелье, которое предложил мистер Браун, немного улучшило состояние мисс Уотсон, но судороги все равно очень сильные. Мы пока не смогли определить, какое темное заклятие было на нее наложено.       - А…наш профессор?       Целительница покачала головой:       - Ничего не ест, не пьет. Ни с кем не разговаривает.       Аманда нахмурилась.       - Это очень плохо. Что ж, я все же попробую с ним побеседовать.       - Он ни с кем не говорит, - повторила дежурная.       «Но ведь это неправда, - думала Аманда, подходя к нужной двери, - со мной он говорил».       На самом деле, это была всего одна фраза. Аманда наполняла шприц кровевосполняющей сывороткой, когда он вдруг схватил ее за руку. Она не испугалась, но удивилась тому, сколько силы еще осталось в этом худом, изможденном человеке.       - Не нужно, - твердо сказал он, посмотрев ей прямо в глаза, - оставьте все, как есть.       Его голова склонилась на бок.              

* * *

             На цыпочках Аманда прошла в палату профессора. Она не хотела разбудить его. Но Снегг не спал – он просто лежал совершенно неподвижно, глядя в потолок. Его шея и грудная клетка были тщательно забинтованы. Метод Гиппократа Сметвика, сработавший с Артуром Уизли, помогал и сейчас, но, как боялась Аманда, слишком медленно.       - Профессор Снегг, - тихо позвала она.       Он все так же безучастно смотрел в потолок.       Аманда всегда гордилась своим умением достучаться до самых сложных пациентов, но вот уже два дня терпела в этой палате поражение за поражением.       - Северус, - как бы она ни обращалась к нему, он не отвечал. Она присела рядом на стул, - это настоящее чудо, что вы живы! Но вы не сможете справиться с ранами, если не будете есть.       Черные глаза равнодушно изучали хрустальные шары, плавающие под потолком и освещающие палату бледно-золотистым светом.       - Вы меня понимаете? –эмоции вырвались наружу, хотя Аманда и пыталась сдержать их, - если вы не будете есть, вы умрете!       Кажется, эти слова нашли в нем какой-то отклик. Снегг перевел взгляд на целительницу и коротко произнес:       - Когда?       Его голос звучал хрипло и очень тихо, (видимо, ранение задело голосовые связки) но, вместе с тем, весомо.       - Вы спрашиваете, когда вы умрете, если не будете есть?       Снегг кивнул.       - Я… - Аманда невольно прижала руку к груди, - я не Господь Бог, но я знаю, что если у человека не будет сил бороться…       - Когда? – устало повторил он и поморщился – видимо, говорить ему было трудно.       - Через три-четыре дня, если не раньше, - ответила она, вглядываясь в его лицо. Она ожидала увидеть страх или сожаление, но Снегг закрыл глаза и произнес:       - Хорошо.       Аманда сидела рядом, осмысливая услышанное.       - Вы…хотите умереть?       Еще один короткий кивок.       - Нопочему? – как целитель, она просто не могла принять подобной позиции, - вы не можете…       Она замерла, пытаясь подобрать нужные слова, но Снегг вдруг резко приподнялся на локте, внимательно посмотрев Аманде в глаза.       - Сколько вы принимаете зелье Бодрости? – спросил он.       Аманда так растерялась, что не смогла ничего придумать.       - Третий день, - сказала она.       Взгляд черных глаз стал еще более пристальным.       - Это слишком много. Без перерыва зелье можно принимать всего два раза.       - Я делала перерывы, - не моргнув глазом, солгала Аманда.       Снегг нахмурился.       - Это не так. Уж в зельях-то я кое-что понимаю.       Аманда почувствовала сильнейшую досаду: никто из коллег не делал ей замечаний, а тут пациент…и надо же было ему оказаться специалистом по зельям!       - Вы должны пойти домой и отдохнуть, - безапелляционно заявил Снегг, - иначе мне придется поговорить о вас с главным целителем.       Аманда усмехнулась.       - Во-первых, Северус, если вы сейчас встанете с постели, то, скорее всего, упадете в обморок. А во-вторых, если вы хотите поговорить с главным целителем, никуда идти не нужно.       Снегг молчал так долго, что Аманда решила – он вновь погрузился в собственный внутренний мир, из которого не желает возвращаться. Но он все же заговорил, также тихо, будто взвешивая каждое слово.       - Если…вы поедете домой и отдохнете, то завтра я съем все, что мне принесут.       «Ничего себе».       - Вы торгуетесь со мной? – удивилась Аманда.       - Вот именно.       - Почему вы за меня беспокоитесь? – спросила она.       - Я знаю побочные эффекты этого зелья, - равнодушно бросил Снегг, и добавил, обращаясь скорее к себе, чем к ней, - не хочу быть ответственным еще и за вашу смерть.              

* * *

             На следующий день Аманда почувствовала себя намного лучше: исчезла мучившая ее резь в глазах, заметно утихла головная боль. Как и обещала, Аманда весь день провела дома, отдыхая и читая книги. Вместо себя она оставила целителя Адамса, на которого можно было положиться, и все равно волновалась обо всем, что происходит в больнице.       «Я должна быть сильной ради своих пациентов, - подумала она, - но, если я буду работать на пределе, могу случайно навредить кому-то из них. Профессор Снегг прав – нельзя увлекаться сильнодействующими эликсирами».       - Вы выглядите намного лучше, - радостно сообщила Аманда профессору, вернувшись в больницу, - скоро пойдете на поправку.       - Как и вы, - только и ответил он, глядя в окно.       - Я принесла вам газеты, - Аманда положила несколько номеров "Ежедневного пророка" на тумбочку у кровати Северуса, - думаю, вы хотите быть в курсе новостей.       - Благодарю, - равнодушно сказал он.       - Обратите внимание на эту статью, - целительница развернула одну из газет, - вот здесь, видите?       Снегг с кислым выражением лица вглянул на последнюю строчку.       - Рита Скиттер, - презрительно бросил он, - что такого она могла написать, что вас так обрадовало?       - Не она, а он! Гарри Поттер! - Аманда улыбалась, - сегодня вышла статья о битве за Хогвартс, и о том, как вы весь учебный год защищали студентов, работая под прикрытием...       - Здорово звучит, - буркнул Снегг, - на деле это значит, следил, чтобы они оставались живыми, но достаточно несчастными, чтобы не вызвать подозрений.       - Прочтите же! - воскликнула Аманда.       Снегг притянул к себе газету, пробежал глазами статью и осторожно положил "Ежедневный пророк" на тумбочку.       - Что ж, хоть что-то в этом мире остается неизменным, - сказал он, вновь впадая в состояние тоски, - Поттер дает эксклюзивные интервью.       - Миссис Дэвис! - в палату вбежала испуганная молодая целительница со свитком пергамента в руках, - вы просили список зелий, которые уже на исходе. Этих меньше всего. Еще у нас совсем мало запасов Животворящего эликсира и Рябинового отвара! А миссис Уотсон снова стало хуже...       - Я сейчас подойду, - кивнула Аманда, и девушка вышла в коридор.       - Стефани Уотсон? - спросил Северус, - ученица из Хогвартса?       Аманда кивнула:       - В нее угодило какое-то заклятие. Темное или нет - сложно сказать, но мы с подобным никогда не сталкивались.       "Никому неизвестное темное заклятие?"       - Я могу помочь, - сказал он, - попробовать нейтрализовать чары.       "Ведь я, по всей вероятности, их и придумал".       - Не говорите ерунды, - отрезала Аманда, - вам пока нельзя вставать.       - Я задыхаюсь здесь, - прошипел Снегг, - от этого бездействия с ума можно сойти!       - Вставать я вам запрещаю, - безапелляционно заявила Аманда, - яд змеи, которая напала на вас, не дает толком закрыться ранам. Нужен полный покой.       - Дайте мне какое-нибудь дело! - Северус ударил ладонью по тумбе у кровати, - у вас нехватка препаратов, а в палате двести двенадцать лежит скучающий специалист по зельям!       Аманда нахмурилась. Она явно колебалась.       - Есть одно зелье... - она ткнула на третью строчку в своем списке, - оно долго настаивается и очень сложно в изготовлении. Если вы приготовите его, то завтра это очень поможет в лечении раненых. У нас есть небольшие запасы, но зелье лучше действует, когда приготовлено недавно, потому что...но вы и сами это знаете.       Аманда не хотела признаваться даже самой себе, что в присутствии Снегга чувствует себя, как на экзамене.       - Мне нужен доступ в лабораторию.       - Нет. Если хотите помочь, приготовьте зелье прямо здесь.       - И как вы себе это представляете?– он выразительно обвел взглядом палату, - здесь я могу приготовить разве что настойку из матраца.       - Я принесу все необходимое сюда.Поставлю рядом стол и все ингредиенты.       - Помимо основных компонентов, принесите мне настойку одуванчика и кору рябины.       - Но они ведь не требуются для…       - Принесите.       Аманда кивнула. Что-то в голосе профессора заставило ее подчиниться. Закрывая дверь, она произнесла:       - Ученики на ваших уроках сидели тихо, как мышки, не так ли?              

* * *

      

      Один...два...три...       Двенадцать...сто сорок два...триста восемьдесят...       Северус мерил шагами палату, стараясь привыкнуть к постоянному головокружению. Если у него есть возможность ускользнуть от бдительного ока главного целителя, то лучше сделать это сейчас, когда она меньше всего этого ожидает.       Выйдя из палаты, он уверенным шагом пересек коридор и остановился возле лифта с надписью: «Не работает».       - За-ме-чааательно, - протянул Северус, размышляя, не проще ли починить лифт, чем подниматься несколько пролетов, - пятый этаж.       Держась за перилла, он, стиснув зубы, поднялся на третий этаж и постоял несколько минут, выравнивая дыхание. Подъем оказался труднее, чем можно было представить. Последние ступени Снегг одолел на одном лишь природном упрямстве. Подняв голову, он взглянул на большой плакат у входа на этаж:              НЕДУГИ ОТ ЗАКЛЯТИЙ…………………………………………5 этаж       Наговор, несовместимый с жизнью, порча,       Неправильно наложенные чары и проч.              Коридор пятого этажа был плохо освещен, а может, у Северуса просто потемнело в глазах. Держась за стену, он доковылял до ближайшей двери и заглянул в палату.       Было видно, что пациенты находились здесь на длительном лечении: по стенам висело множество фотографий и картин, на столиках у кроватей лежали личные вещи.       - Эй! – окликнул Северус, - кто-нибудь знает, где найти Стефани Уотсон?       Из-за ширмы выскочил волшебник в сиреневом халате и, радостно вскрикнув, бросился к Северусу.       - О, нет… - Снегг сделал шаг назад, но волшебник со светлыми кудрями схватил его за руку и принялся трясти ее.       - Привет! – воскликнул он, лучезарно улыбаясь, - я вас знаю…да?       - Здравствуйте, Локонс, - вежливо поздоровался Северус с бывшим коллегой.       - Точно! – Златопуст приложил пальцы к вискам, - я знаю вас…только не помню.       - Невелика потеря, - успокоил Снегг, - послушайте, я должен помочь одной пациентке…       Локонс уставился на него расширившимися от удивления глазами.       - Мы с вами сражались на дуэли! – воскликнул он.       - Вот как? - «Неужели к Локонсу возвращается память?» - и кто победил?       - Я, конечно! – Златопуст ослепительно улыбнулся, - иначе мне не присылали бы письма поклонники!       - Логично, - согласился Северус.       - Правда, в последнее время писем все меньше, - улыбка Локонса увяла, - не знаю, может, я уже не так знаменит…но зато по-прежнему красив, и это меня утешает.       Снегг постарался выдать ехидный смешок за приступ кашля.       - А вам совершенно не идет эта прическа, - сокрушенно покачал головой Локонс, глядя на Северуса, - вам нужно носить кудри, как у меня! Они отвлекут внимание от слишком крупного носа.       - О, да. Нос – это самая серьезная проблема в моей жизни.       Локонс, не понявший сарказма, сочувствующе похлопал Северуса по плечу.       - Послушайте, Златопуст, - вкрадчиво сказал Снегг, - у вас есть возможность совершить по-настоящему героический поступок. На этом этаже есть пациентка, мисс Уотсон, она ученица Хогвартса, и ей нужна помощь.       - Я знаю, где она! – воскликнул Локонс, - идите за мной, э…а как вас зовут? – спросил он и тут же замахал руками, - нет, не говорите, я почти вспомнил! Что-то, связанное с зимой, или холодом. И еще…имя и фамилия начинаются на одну и ту же букву.       - Так-так, - заинтересовался Северус.       - Нейт Нортон! – возвестил Локонс, сияя, как именинник.       - Феноменальная память, - похвалил Снегг. Почему-то общение с «безмозглым» Локонсом его искренне веселило, - так мы идем?       - Она забавная, - заметил Златопуст, - мисс Уотсон. То лежит без движения, то плачет, то – ха-ха! – трясется, как от электричества, представляете? Здесь много смешных людей. А, привет, Алиса! Это мой друг Нейт. Нейт, это Алиса.       Северус застыл на месте. Перед ним стояла Алиса Долгопупс. Вот только он мог пройти мимо и не узнать ее, до того изменилось круглое, веселое лицо, которое он помнил по Хогвартсу. Алиса склонила голову набок, безучастно глядя перед собой.       - Она редко говорит, - с явным сожалением сказал Локонс.       - Ваш сын убил змею, которая чуть не убила меня, - сказал Северус. Женщина с изможденным, усталым лицом явно его не понимала, - ваш сын, Невилл…       Услышав это имя, Алиса улыбнулась, быстро и радостно сказала что-то, понятное лишь ей одной, и отправилась к своей кровати за ширмой.       - Алиса вечно дарит сыну обертки от «Друбблс», – театральным шепотом сообщил Локонс, выходя в коридор, - такая глупость, правда?       - Она любит его, - возразил Северус, - просто не знает, как выразить это иначе.       - Нам сюда, - Локонс открыл нужную дверь, - обычно здесь повсюду целители, но они сейчас как с ума посходили, - он рассмеялся собственной шутке, - бегают туда-сюда.       Стефани Уотсон лежала на спине, тяжело дыша. Было видно, что она измучилась от постоянной боли и пребывала в полудреме. Руки и ноги ее мелко подергивались. Северус провел ладонью над ее лицом, словно хотел снять невидимую паутину.       - Надо же… - прошептал он.       - Что такое? – всполошился Локонс.       - Я думал, в нее угодило одно из моих заклятий, - объяснил Снегг, - «темная магия»… «неизвестные чары»…       - А оно не ваше?       - Нет, - Северус облегченно вздохнул, - но это, в каком-то смысле, все усложняет.       - Что же делать? – растерялся Локонс.       - Мне нужно время. Когда вернется целитель, вы сможете его задержать?       Локонс выпятил грудь вперед.       - Конечно!       - Хорошо, - Северус достал из кармана халата волшебную палочку, - надо сосредоточиться…       Прошло около получаса, когда Снеггу, наконец, удалось подобрать соответствующее контр-заклятие. Локонс слегка задремал под его монотонное бормотание, и чуть не проворонил приход целителя.       - О, слава Мерлину! – воскликнул Златопуст, выскакивая в коридор и бросаясь целителю на шею, - помогите! Я забыл, кто я…я не помню, как я здесь очутился!       Он залился самыми настоящими слезами.       - Ну что вы, что вы… - целитель обнял беднягу, но тот обмяк в его руках и грохнулся на пол.       Целитель поднял Локонса на ноги, но, пройдя пару шагов, тот остановился и громко возвестил:       - Никто здесь не понимает меня! Я - великий волшебник, застрявший в плену несправедливости и предрассудков!       Каждый шаг Златопуста сопровождали остановки и длинные пафосные высказывания.       «Талантливо», - отметил про себя Снегг, завершая работу. Стенания Локонса становились тише: его уводили по коридору обратно в палату. Завершив последние штрихи контр-заклятия, Северус вышел в коридор и спрятался за огромным разлапистым растением в высоком горшке. Как раз вовремя – целитель уже выходил из палаты Локонса.       Златопуст, спустя пару минут, подбежал к Снеггу.       - Получилось? – восторженно спросил он, - я спас человека?       - Да, вы герой, и все такое, - заверил его Северус.       - А ведь и вы тоже… - прошептал Локонс, будто его только что осенило, - вы тоже…хотите мой автограф, правда?       Северус хрипло рассмеялся.       - Чего мне не хватает, так это пачки ваших автографов.       Глаза Локонса засияли, и он бросился в палату за фотографиями.       «Отлично, - подумал Северус, - это его задержит»       Дышать становилось очень тяжело. Снегг поправил повязку на шее. На ладони остался красный след: бинты пропитались кровью.       - Эпискеи, - произнес Северус, направив волшебную палочку на собственное горло, но кровь и не думала останавливаться.       «Что ж, будь все так просто, целители бы давно меня вылечили»       В качестве эксперимента он произнес несколько строчек заклинаний, излечивших Малфоя от действия его собственного заклятия сектумсемпра. Кровотечение не только не прекратилось, но стало в два раза сильнее.       - Ай-да Нагайна, - с некоторой долей уважения к гигантской змее пробормотал Снегг.       Из палаты Локонса вышла Алиса и тихонько засеменила в конец коридора. Северус прищурился: она подошла к двери с надписью: «Не входить! Опасно! Токсичные препараты» и, повернув ручку, вошла внутрь.       - Алиса! – крикнул Северус, но голос его совершенно не слушался. Он вышел из своего укрытия и тут же схватился за стену: коридор закружился перед глазами, - вернитесь!       Локонс подбежал к нему с пачкой фотографий. Видимо, подписаны они были заранее. Снегг и не представлял, что можно так радоваться его появлению.       - Помогите мне, - опираясь на руку Локонса, Северус заковылял к двери, - туда вошла Алиса, это может быть очень опасно.       - Ну что вы, Нейт! – усмехнулся Локонс, - это же просто комната для игр. Они там всегда играют.       «А я-то решил, что он не совсем «того»».       - Какие игры, Локонс? – голова кружилась, и Снегг несколько раз моргнул, приходя в себя, - там написано – «Токсичные препараты!»       - Они там играют, - упрямо сказал Локонс, - сейчас увидите.       Переступив порог палаты, Северус подумал, что именно так выглядит ад на Земле. В небольшом помещении впритык стояло несколько кроватей. На них абсолютно неподвижно лежали волшебники, уставившись в потолок остекленевшим взором.        Стены были абсолютно пусты, и лишь на столе в углу были свалены многочисленные бумаги с печатью Министерства. «После применения к осужденному высшей меры («Поцелуй дементора») родственники осужденного имеют право принять решение о поддержании в дальнейшем его искусственной жизни в Больнице Святого Мунго»…        Дышать стало еще труднее.       - Алиса, - прохрипел Северус, протягивая руку, - идемте отсюда, скорее.       - Невилл, - улыбнулась она и сама вышла из палаты.       Снегг не мог отвести взгляд от людей, лежащих на больничных кроватях.       «Напрасно я желал Блэку подобной участи», - подумал он.       - Вот видите! – воскликнул Локонс, - целители нам давно рассказали, что эти волшебники заключили пари, кто дольше вот так пролежит. Смешно, правда?       - Обхохочешься.       - Нейт, вам нужно вернуться в палату, - неожиданно серьезным тоном сказал Локонс, - у вас вся повязка в крови. Выглядит жутко.       - Боюсь, на этом все, - Северус прислонился спиной к стене. Перед Локонсом можно было не разыгрывать из себя героя, - я больше шага не сделаю.       - Сейчас, - Локонс закинул руку Снегга себе на плечо, приняв большую часть его веса на себя, - так легче?       - Весьма.       - Ранения от живых существ – второй этаж?       - Да.       К счастью, Локонс отлично ориентировался в больнице Святого Мунго. Когда они оказались у палаты двести двенадцать, Северус заметил:       - Знаете, Златопуст, на вашем месте я бы не пытался вспоминать прошлое. Сейчас вы куда лучше, чем были.       Локонс неуверенно улыбнулся.       - Позову целителя, - сказал он.       Северус хотел остановить его, но сил уже не оставалось. Он успел только вернуться в свою палату, когда следом, подобно урагану, ворвалась Аманда Дэвис.       - Что происходит? – гневно спросила она, - где вы были, позвольте спросить?       - Тише.       - Мне что, наложить на вашу дверь чары? Или приковать вас цепями к кровати? – она подошла к Снеггу, и лицо ее исказилось от тревоги при виде окровавленных бинтов, - что же вы совсем себя не бережете?       - Ради чего? – усмехнулся Северус, - я хотел сделать что-нибудь стоящее, раз уж я здесь. Мисс Уотсон скоро станет лучше. И зелье… - голос сорвался, и он махнул рукой сторону стола, где стояли в несколько рядов пузырьки с нужным зельем.       - Невозможно, - ахнула Аманда. Зелье готовилось несколько часов, и должно было настаиваться всю ночь. Тем не менее, и характерный терпкий запах, и закручивающийся спиралями рыжеватый дымок указывали на то, что оно приготовлено правильно, - как вы это сделали?       Ответ Снегга заглушил громкий стук в дверь. Аманда нахмурилась; в ее больнице никто не мог так грубо нарушать покой пациентов!       - Что здесь проис…ходит, - пробормотала она и невольно закрыла собой дверной проем. Рядом с палатой стояли трое людей в одинаковых черных мантиях. Один из них сунул под нос Аманде удостоверение с эмблемой Министерства магии.       - Мы вынуждены забрать вашего пациента, - равнодушно сказал один из них.       - Забрать? Куда забрать? – сердце Аманды учащенно забилось.       - СеверусСнегг – Пожиратель смерти, - заявил чиновник, - ближайший сторонник Сами-Знаете-Кого. За свои преступления он ответит перед законом.       - Я не позволю! – твердо заявила она.       - Вы понимаете, что, препятствуя задержанию особо опасного преступника, вы и сами становитесь соучастницей…       - Миссис Дэвис вам не препятствует, - раздался совсем рядом вкрадчивый голос.       Аманда отошла на шаг и во все глаза уставилась на Снегга. Он стоял, небрежно опираясь о стену, и лишь она понимала, каких усилий ему это стоит.       - Я пойду с вами, если это необходимо, - с холодной улыбкой сказал он сотрудникам министерства, и обратился к Аманде, - шаг с пятого по одиннадцатый можно пропустить, если добавить кору рябины, помешать зелье против часовой стрелки семь раз и влить настойку одуванчика. Запомнили?       «Как он может быть таким спокойным?» – Аманда готова была заплакать. Но все же она взяла себя в руки.       - Кора рябины, семь раз по часовой стрелке, настойка одуванчика.       - Против часовой, - поправил он и ободряюще произнес, - все закончится, так или иначе. Не волнуйтесь.       - Нет, - не отдавая себе в этом отчета, Аманда сжала руки в кулаки, - Северус, пройдите в палату. НЕМЕДЛЕННО. А вы трое, приходите, когда мой пациент поправится. Раньше вы его не получите.       Представитель министерства сощурился.       - Когда ему станет лучше, он попросту сбежит от вас.       - Это моя проблема, - отрезала Аманда, - он может быть хоть Пожирателем смерти, хоть Сами-Знаете-Кем, но сейчас СеверусСнегг – мой пациент, и я готова нести ответственность за него.       Когда министерские чиновники ушли, Северус тяжело привалился к стене.       - Вы…создали себе…серьезные неприятности, - прошептал он.       - Это вы создали неприятности, - она подхватила его под руку, - обесценили все лечение.       - Пришлось. Иначе вы, чего доброго, стали бы с ними драться.       Аманда помогла Северусу лечь на больничную кровать. Его лицо, и раньше бледное, стало пепельно-серым, на лбу выступили капли пота.       - У вас лихорадка! – воскликнула Аманда, - я сейчас принесу лекарство.       - Я побуду здесь, - мрачно пошутил Снегг. Когда она вернулась, его голова горела, как печка.       - Выпейте это, - она поднесла чашку к его губам, - скоро станет легче…       Снегг послушно сделал пару глотков.       - Зачем вы это сделали? – вдруг спросил он, - могли бы просто не спорить с ними.       - Я знаю, каковы последствия Поцелуя дементора, - холодно сказала Аманда, - и не желаю вам подобной участи.       - Если вы боретесь за мою душу, - Снегг закатал рукав больничного халата, где на руке виднелась едва различимая Черная метка, - то вы уже проиграли.       С похолодевшим сердцем Аманда сидела рядом, глядя, как он погружается в сон.              

Хогвартс, 1981 год

      

Глава 8

      

Специалист по волшебному зельеварению

      

      Поезд «Лондон-Хогсмид» полз вперед подобно ярко-алой змее. Мерный стук колес слегка убаюкивал, и единственный в купе пассажир сидел, закрыв глаза, и, казалось, дремал.       На самом же деле, Северус Снегг пытался собраться с мыслями и представить, что он почувствует, вновь оказавшись в школе, где учился вместе с ней. О ней будут напоминать стены, классные комнаты, движущиеся лестницы и зеленые лужайки. Напоминать о ней будет буквально все.       Кроме, разве что, гостиной Слизерина – факультета, деканом которого он станет. Несомненно, Дамблдор проявил невероятную щедрость, предложив ему место преподавателя в своей школе, и все же, Северус не хотел никого учить. Он хотел, чтобы с неба упал гигантский булыжник и прекратил его пустую, бессмысленную жизнь.       Закрыв глаза, он перебирал в памяти моменты из прошлого: занятие, ставшее для него уже привычным, приносило много боли, но по-своему успокаивало. В конце концов, все эти муки совести он заслужил.       До прибытия в замок оставалось совсем немного времени. Снегг глубоко вздохнул, думая о том, как будет проводить свой первый в жизни урок.       Выйдя на конечной станции, Северус сунул руки в карманы и двинулся к замку. Тяжелые хлопья снега оседали на волосах, черное дорожное пальто становилось белым. С собой он нес только небольшой чемодан, в который без всякого волшебства умещались все необходимые ему вещи.       Северус тяжело вздохнул, вновь размышляя о том, какого это – влиться в учебный процесс посреди учебного года. К его удивлению, преподавательский состав отнесся к его появлению вполне тепло. Этого Снегг не ожидал, ведь Дамблдор уволил предыдущего мастера зелий явно для того, чтобы освободить ему место.       - Не переживайте об этом, - сказала профессор МакГонагалл, пока он в учительской приводил в порядок свое пальто, - Джонсон был настоящей бедой для студентов. С тех пор, как ушел Гораций, бедный факультет Слизерин…       Снегг скептически взглянул на нее.       - Да, бедный факультет Слизерин, - подтвердила МакГонагалл, - если младшие курсы еще держали в узде старосты, то старшекурсники, Северус… - она вздохнула, - они ведут себя из рук вон плохо, и, я уверена, совершенно не готовятся к сдаче экзаменов. Дамблдор ни за что бы не уволил человека посреди учебного года, если бы не знал, что это пойдет ученикам на пользу! Ужасно, что на ребят больше двух лет было плевать их собственному декану!       «Нет, - подумал Снегг, - ужасно, что и нынешнему декану на них наплевать»       - Пойду, проверю кабинет зельеварения, - сказал он, - возможно, некоторых ингредиентов не достает.              

* * *

             Не прошло и пары недель, как Северус был вынужден признать, что МакГонагалл права – старшие курсы факультета Слизерин совершенно отбились от рук. Каким бы образом он не строил занятия, им было либо совершенно наплевать, или же они демонстративно не признавали его авторитета.       - Мистер Крейг, - холодно сказал Снегг, когда тот перебросил записку Миранде Браун, - на вашем месте я бы слушал внимательнее. До сдачи СОВ у вас несколько месяцев, и на сегодня вы к нему совершенно не готовы.       - Да какая разница? – хмыкнул тот в ответ, - все равно мы его уж точно не сдадим.       К счастью, уроки проходили совместно с факультетом Когтевран, и эта аудитория оказалась куда более благодарной. Почувствовав, что им готовы преподавать новые знания, ребята тянулись к ним, как цветы, долго пробывшие без воды.       Время шло, но в отношении пятого и седьмого курса практически ничего не менялось. Северус снова и снова выслушивал жалобы на свой факультет от других преподавателей, делал ученикам замечания и получал в ответ поток презрения или равнодушия.       «Только не кричи на них, - каждый раз напоминал он себе, - не уподобляйся своему отцу. Не кричи»       Чувствуя, что терпение на пределе, он, напротив, начинал говорить тихо, особенно на важных моментах, и никогда не повторял информацию дважды. Это сработало: внимание студентов стало удерживать значительно легче.       Однако, если у других факультетов и намечались какие-то сдвиги в лучшую сторону, проверяя работы слизеринцев, Снегг не мог не признать, что даже откровенное «вытягивание» баллов тут не поможет – они просто не желали учиться.       - Надо что-то делать с этой ситуацией, - заметил он, собрав учеников в Общей гостиной. В свете зеленых ламп лица ребят казались призрачно-бледными. Студенты сидели на диванах и креслах, и, чтобы не стоять над ними подобно надзирателю, Северус наколдовал стул и сел напротив них, - ни за что не поверю, что вас устраивает такое положение дел.       - Меня – устраивает, - нагло заявил Джон Крейг.       Несколько человек поддакнуло ему, но без особой уверенности.       - Вам что, плевать на собственное будущее? – осторожно спросил Снегг, - допускаю, не все из вас хотят изучать зельеварение, но у вас и по другим предметам ситуация не лучше.       - Раньше это никого не беспокоило, - сощурившись, сказала девушка с длинными черными волосами, - а теперь, когда уже поздно, вы решили сделать вид, что вам не все равно. Браво!       Она демонстративно похлопала в ладоши, презрительно скривив губы.       «Старый добрый факультет Слизерин…»       - Мне не все равно, - подтвердил Снегг. Он и сам не заметил, как собственные проблемы отошли для него на второй план, и взяться за чужие было настоящим избавлением, - я готов за вас бороться, а вы сами – готовы?       Семикурсник Эдвард Уилсон невесело рассмеялся.       - Спасете нас, да? За полгода до ЖАБА? Ну-ну.       - Пока еще это возможно.       - Так же возможно, как и то, что группа «Ведуньи» приедет спеть на мой день рождения! К тому же, вы специалист по зельям, так? Но ведь не по всем предметам сразу.       - Договорюсь с другими преподавателями о дополнительных уроках.       - Ну-ну, - повторил Эдвард, - чтобы наш курс вошел в историю Хогвартса, как самый наитупейший со времен…       - Тупизма, - подсказал Крейг, и все расхохотались.       - Значит, так, - Северус слегка наклонился вперед, - я предлагаю вам оставаться после уроков в кабинете зельеварения и подтягивать все предметы, по которым у вас есть проблемы. Я не обещаю вам оценок «превосходно», но «выше ожидаемого» под силу будет получить любому из вас.       После этих слов несколько человек, особенно пятикурсники, посмотрели на него с некоторой надеждой, но это длилось недолго.       - Да кто вы такой? – нагло спросил Крейг, повышая голос, - вы года на три старше нас, а суете свой нос не в свои дела. Думаете, вы самый умный? Лично я лучше в шахматы сыграю, чем буду слушать этот бред.       Он демонстративно отправился к шахматной доске. Северус прищурился.       - И хорошо вы играете?        - Простите?       - Насколько хорошо вы играете в шахматы? – повторил Снегг       - Э-э, - Крейг оглядел соучеников и с вызовом произнес, - лучше всех, здесь присутствующих.       - Даже тех, кто старше вас года на три?       Слизеринцы с любопытством смотрели то на Крейга, то на своего декана.       - Как на счет пари? – предложил Северус, - если я выигрываю партию, вы приходите на дополнительные уроки.       - А если нет? – спросил Дэвис.       - Тогда, выходит, вы правы, и мне учить вас нечему. Можете и дальше продолжать перебрасываться записками на моих уроках.       Крейг явно колебался.       - Но, если вы не уверены в своих силах… - вкрадчиво произнес Снегг.       Крейг обернулся. Со всех сторон на него смотрели любопытные глаза.       - Хорошо, - согласился он, - давайте сыграем.       Ученики всех курсов собрались посмотреть на необычную игру. Несмотря на то, что она длилась почти час, никто не ушел. Крейг держался очень уверенно и даже успевал перебрасываться шутками с друзьями.       - Шах и мат, - тихо сказал Северус, но в притихшей гостиной его слышал каждый присутствующий, - спасибо за игру.       Он протянул руку над столом, и ошарашенный Крейг ее пожал. Собравшиеся какое-то время сидели молча, и вдруг принялись аплодировать.       Крейг, стоявший в окружении множества друзей, понял, что достойно выйти из ситуации можно только одним способом.       - Во сколько, вы говорите, дополнительный урок? – небрежно поинтересовался он.       - В шесть вечера.       - А нам можно? – робко спросила третьекурсница, - или это только для сдающих экзамены?       - Я никого прогонять не собираюсь, - пожал плечами Снегг.       Гостиная еще долго галдела. Решив, что сегодня и так достаточно вмешался в естественный ход событий, Северус не мешал старостам решать, когда командовать отбой. Сам он с некоторой ностальгией смотрел на убранство гостиной. Кажется, он учился здесь миллион лет назад…       - Профессор Снегг, - к нему подошел студент четвертого курса с густыми каштановыми волосами, - меня зовут Алан Рейман, я…хотел спросить вас кое о чем.       - Спрашивайте.       - Я..ээ…наблюдал за игрой, - смущенно сказал мальчик, - и заметил несколько моментов, когда вы могли закончить партию. Первый раз – еще на восьмой минуте игры.       - Допустим.       Алан оторопел.       - Но…почему?       - Мистер Крейг – своего рода кумир для многих студентов, - заметил Снегг, - есть большая разница, проиграл он на восьмой минуте игры, или на пятьдесят восьмой. Только и всего.       - О, - только и сказал Алан, - знаете, профессор… Я завтра тоже приду на дополнительный урок.              

* * *

             - Что вы сделали с учениками?       - Простите? – Снегг поднял взгляд от пергамента. Почерк Артура Дейна было чертовски сложно разобрать, - что я такого сделал?       МакГонагалл улыбнулась:       - Джон Крейг превратил сегодня книгу в замечательную шкатулку, можете себе представить?       - Неужели? – Северус зачеркнул пару строчек в проверяемой работе.       - Именно. Я же говорила, вы хорошо влияете на своих подопечных.       - Стараюсь.       - Хотите печенье? – МакГонагалл как раз наливала себе чай.       - Нет, благодарю.       - Вы вообще едите? – заботливым тоном, который одновременно умилял и раздражал, спросила она, - ни разу не видела, чтобы вы хоть немного перекусили между занятиями.       Снегг пожал плечами. С детства приобретенная привычка не соваться лишний раз на кухню сказывалась до сих пор.       - Знаете, - сказала МакГонагалл куда более серьезно, - если бы ваши старания распространялись и на учеников моего факультета, вам просто не было бы цены.       Северус притянул к себе следующий пергамент. Что тут сказать? «Я терпеть не могу ваш факультет, и мне доставляет некоторую радость возможность отыграться на ком-нибудь из Гриффиндорцев»?       - Идеальных людей никто не любит, - отмахнулся он, однако между ним и коллегой возникло напряжение, которое, как он чувствовал, может перерасти в неприязнь, - я хорошо отношусь к вам… - добавил он, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы сохранить хрупкую иллюзию дружбы, - правда.       МакГонагалл улыбнулась, и Северус неуверенно улыбнулся в ответ. Ему кажется, или профессор тоже вспомнила испуганного мальчишку, превратившего в кота свою собаку?       «Я должен постараться забыть о Джеймсе Поттере и посмотреть на студентов Гриффиндора новым взглядом», - решил он, но на следующей же письменной работе поставил гриффиндорцам более низкие баллы, чем всем остальным. Эйфория от некоторой власти над учениками в алой форме длилась весь день, а вечером совесть вновь заставила его вспомнить о данном самому себе обещании.       Однако, время шло, а голос совести отступал на второй план. Северус старался удержаться на самом прохладном, но еще терпимом отношении к гриффиндорцам, и это было единственным одолжением, которое он мог для них сделать.              

* * *

             Северус проходил мимо столов, внимательно наблюдая, как студенты готовят Бодроперцовое зелье. Оно было достаточно простым, но раньше ребята не смогли бы осилить даже его. Дополнительные занятия начали давать результаты.       К удивлению Северуса, хуже всех по зельеварению была студентка Когтеврана, Аманда Бейкер. По всей видимости, она страдала забывчивостью или просто-напросто была неловкой. Стоило ему подойти, как она роняла в котел все, что было у нее в руках: лишние ингредиенты, перо или чернильницу. В лучшем случае, зелье приходилось переделывать, в худшем – класс заполнял едкий дым или ее котел начинал плеваться содержимым в соучеников.       - Мисс Бейкер, позвольте спросить, что это такое? – он взглянул в котел, где булькала жуткого вида сине-зеленая субстанция.       - Б-бодроперцовое зелье? – с долей надежды спросила она.       - Вряд ли, - Снегг кивнул на доску, - вы ошиблись на втором пункте. Корень мандрогоры добавляется только в четвертом.       - Я…я…не заметила, п-простите.       - Вам хорошо видно с доски? – Северус предположил, что у девушки может быть плохое зрение.       - Нет! То есть, да. Да, я вижу хорошо, я просто…то есть… - забормотала Аманда и принялась лихорадочно размешивать субстанцию.       - Стоп. Прекратите, - вмешался Снегг, - просто начните сначала. Время еще есть.       Взмахом волшебной палочки он заставил зелье, превратившееся к тому времени в бурый непривлекательный комок, исчезнуть.       Аманда, густо краснея, принялась проверять рецепт, который переписала с доски. Мельком взглянув на ее записи, Северус отметил, что ошибок там нет.              

* * *

             - Аманда – одна из лучших моих учениц! – воскликнул Флитвик, когда Северус обрисовал ему ситуацию, - она прекрасно успевает по всем предметам!       - За одним исключением, - напомнил Северус.       - Не обижайтесь, но, возможно, вы слишком к ней придираетесь? Минерва говорит…       - Мисс Бейкер – когтевранка! – возразил Снегг, нахмурившись, - и уверяю вас, я веду себя с ней корректно, особенно если учесть, что она скоро взорвет мой кабинет.       - Что вы, Северус… - расстроенно пробормотал Флитвик, - может, все дело в том, что ваш предшественник…э-э…преподавал не лучшим образом?       - Но вы утверждаете, что она училась хорошо, - допытывался Снегг.       - Вот, - Флитвик передал ему несколько свитков пергамента, - ее оценки и письменные работы.       Северус быстро просмотрел бумаги и покачал головой.       - Жаль это говорить, но мисс Бейкер, по всей вероятности, списывала. А на уроках профессор Джонсон этого не замечал.       «Хотя тут нужно быть попросту слепым»       Флитвик с расстроенным видом сворачивал пергаменты, а Северус тем временем продолжал:       - Вы должны поговорить с ней, профессор Флитвик. Осталось немного времени до сдачи СОВ. Ей нужно показать более-менее приличные знания, а потом ей уже не нужно будет изучать зельеварение.       - Но…она мечтает стать целителем, - возразил крошка-профессор.       - Это все равно, что Хагрид возмечтает стать феей.       - Северус. Это грубо.       - Но честно, - Снегг решил, что этот разговор пора заканчивать, - мисс Бейкер не может продемонстрировать даже базовые навыки зельеварения, не говоря уже о продвинутом уровне. На шестой и седьмой курс я ее не допущу. И точка.              

* * *

             В череде основных и дополнительных уроков Северус совершенно не успевал думать о своих переживаниях. В такие моменты, отмечая про себя, каких успехов добиваются его студенты, он чувствовал себя почти счастливым. Однако, приближались летние каникулы – два свободных месяца, которых Снегг боялся больше, чем все его студенты, вместе взятые – сдачи СОВ и ЖАБА.       Вечера Северус часто проводил в Общей гостиной. Он давно заметил, что живое общение с учениками помогает лучше понять их и найти подход к изучению того или иного предмета. Он частенько играл с ребятами в шахматы, и, хотя никому еще не удалось его обыграть, слизеринцам пока не наскучила игра: «Попробуй победить своего декана».       - Я думаю, дело в том, что у вас абсолютная память, - заметил Алан Рейман, постоянный и самый упорный соперник Северуса, - вы запоминаете все партии, выгодные ходы…       - Возможно. Шах.       - Воот, об этом я и говорю, - Алан наморщил лоб, обдумывая, как походить дальше, - если я разгадаю вашу тактику, то когда-нибудь я выиграю.       - Я в этом уверен, - подбодрил Снегг.       Алан протянул руку за фигурой, и Северус заметил, что его пальцы мелко дрожат.       «Просто волнение, - подумал Снегг, - как-никак, экзамены скоро», но неприятный холодок угнездился в сердце: раньше у мальчика никогда не дрожали руки…       - Вы не заболели, Алан? – спросил Северус как бы между прочим, кивнув на его руку, а сам тем временем вгляделся в лицо мальчика. Оно было желтоватым и куда бледнее, чем обычно. Глаза покраснели.       - Доиграем завтра, - решил Снегг, наводя на доску Чары Приклеивания, - а то у вас уже усталый вид. Спокойной ночи.       Закрывшись в своей комнате, Северус долго мерил ее размеренными шагами.       «Это просто совпадение, - уговаривал он себя, - я и сам устал от этой подготовки к СОВ и ЖАБА. Придумал бог знает что».       Однако, даже во сне тревога не отпускала Северуса. Хорошая память, его вечный жестокий спутник, услужливо подсовывала сцены из детства, в которых он разговаривал с Октавианом. Старик был очень крепок, и болезнь выдавали лишь мелко дрожащие руки и сеть красных прожилок в глазах.              

* * *

             Отыскав в библиотеке нужную книгу – «Серьезные магические болезни и недомогания» - Северус принялся листать ее прямо на месте.       «Дрожь в руках», «ухудшение зрения», «сильная утомляемость», «желтоватый оттенок кожи», «летальный исход»…       Снегг с тяжелым сердцем перечитывал одни и те же строчки, думая о своем дедушке. Насколько сильную боль он терпел, чтобы не пугать своего внука?       - Никогда не разберусь! – в сердцах воскликнула девушка с другой стороны стеллажа.       - Дай, я взгляну, - Северус узнал голос Аманды Бейкер, - смотри, ты использовала слишком много златоглазок.       - И что же теперь делать? – в голосе ее подруги послышалась паника, - профессор Снегг сказал, что зелье Смелости наверняка будет на СОВ.       - Ничего, на следующем занятии добавь в зелье пару капель брусничной настойки. Только не переборщи снова, иначе испортишь зелье окончательно.       Не веря своим ушам, Северус осторожно отодвинул книгу в сторону и взглянул на соседний ряд. Аманда Бейкер, которая не может приготовить простейшее зелье, дает подруге совет (и вполне сносный!) по куда более сложной настойке.       «Что за ерунда? - Северус поставил книгу обратно, - надо с этим разобраться»              

* * *

             После очередного урока Северус оставил Миранду Браун, Джона Крейга и Аманду Бейкер после уроков, заставив их оттирать столы от слизи флоббер-червей. Но, едва Миранда принялась за дело, с полки упала большая банка и окатила девушку ярко-малиновой жидкостью.       - А-а-а-ай! – испуганно вскрикнула Миранда, - моя мантия!       - Мистер Крейг, - обратился Снегг к Джону, - отведите Миранду в больничное крыло.       - Но…       - Она могла пораниться осколками.       - Да нет, профессор, я в порядке, - пробормотала девушка       - Не спорьте. Идите к Мадам Помпфри. У вас может быть аллергия на эту настойку.       Проводив соучеников глазами, Аманда сокрушенно покачала головой.       - Сказать мне, что я тупица, можно было и менее экстравагантным способом.       - О чем это вы?       - Это же основа для сохранения растений. Она не вызывает аллергию.       - Кто знает? – Северус пожал плечами, - аллергия – штука непредсказуемая.       - Вы хотели поговорить со мной? – вид у девушки был решительный, хотя она смертельно побледнела.       - Да. Как видите, это не так просто устроить. Присядем?       Северус заклинанием очистил ближайший стол от слизи флоббер-червей. Аманда медленно опустилась на стул напротив.       - Я…мне очень жаль, - она сцепила руки в «замок», - я все время что-то порчу…       - Погодите, - Снегг покачал головой, - я не об этом. Я хочу знать, действительно ли вы хотите стать целителем.       Девушка стиснула руки еще сильнее – так, что хрустнула жалобно какая-то косточка.       - Профессор Флитвик передал мне ваши слова, - чуть слышно сказала она, - я все понимаю.       - Завидую вам, - съехидничал Снегг, - я-то как раз ничего не понимаю. Я слышал, как вы рассказывали подруге о зелье Смелости, а ведь оно не входит в стандартный курс зелий.       - Вы что, - она удивленно уставилась на него, - подслушивали?       - Выходит, так.       Аманда почему-то обрадовалась:       - Надо же…       - Я хочу знать, - допытывался Снегг, - что я сделал такого ужасного, что, стоит мне подойти на расстояние двух шагов, как вы перестаете нормально соображать?       Аманда опустила голову.       - Я вас напугал?       Она покачала головой, не поднимая глаз.       - В таком случае, я вас чем-то обидел?       - Нет, - прошептала она.       «Ясно, что ничего не ясно».       Северуса неожиданно осенило:       - Я похож на человека, которого вы ненавидите?       - Что? – она вдруг усмехнулась, - нет, ну что вы.       - Я сдаюсь, - Северус откинулся на спинку стула, - не понимаю, что происходит, но лично мне жаль, что все ваши стремления и мечты…       - Я вас люблю.       Северус вздрогнул.       «Ну вот, эта девчонка довела меня до слуховых галлюцинаций»       - Что?       Аманда была белее мела, и уставилась на него кристально-серыми глазами.       - Я люблю вас, - повторила она и залилась слезами.       Если бы в эту самую секунду через кабинет зельеварения, выбив дверь и часть стены, пробежало стало взрывопотамов, Снегг, пожалуй, не впал бы в такое состояние ступора. Девушка напротив него горько плакала, а он продолжал молча смотреть на нее.       - Аманда…ну что вы, в самом деле… - растерянно пробормотал Северус. Его первой мыслью было, что кто-то подмешал девушке в еду приворотное зелье, но это предположение пришлось сразу отринуть. Люди, выпившие приворотное зелье, могли часами сидеть неподвижно, вздыхая и глядя на небо, или навязчиво приставать к «жертве» с поцелуями. Но никто из них не стал бы плакать так отчаянно, будто кто-то умер.       «Что делать?»       Бесчисленное множество прочитанных книг оказалось бессильно перед этим простым вопросом.       Вскочив на ноги, Северус схватил с полки прозрачный стакан.       «Агуаменти», - мысленно произнес он.       - Вот, выпейте это, - Снегг подал Аманде стакан, но она решительно отодвинула его руку.       - Н-нет, н-ни за что на свете! В-вы думаете, я н-не знаю, что вы хотите сделать? Это какое-н-нибудь зелье, чтобы я вас забыла и…и не любила больше, д-да? Я лучше умру, чем выпью его!       - Мисс Бейкер, - сказал Северус, насколько мог, ласково, - если бы зелье могло избавить человека от любви к кому-то, поверьте – я выпил бы его первым. Это простая вода.       - Правда? – она доверчиво взглянула на него.       - Клянусь.       Аманда сделала пару глотков. Кажется, ей стало немного легче.       - Я так старалась держать себя в руках, - прошептала она, - …вы, должно быть, презираете меня.       - Нет, - возразил Северус, - я вами восхищаюсь.       Девушка всхлипнула.       - Не смейтесь надо мной.       - Я говорю серьезно. Требуется много смелости, чтобы сказать правду. Мне в свое время этой смелости не хватило.       - Вы очень любили ту девушку, да?       Она спрашивала не ревниво, а с сочувствием.       Северус мог бы выдержать десятки нападок, но это бесхитростное участие вдруг сделало его совершенно беспомощным. Он чувствовал, что не может произнести ни слова. Боль, которую он гнал от себя, клещами вцепилась в сердце. Он медленно кивнул.       - Она… - Аманда вздохнула, - вышла за другого или…умерла?       - И, - с трудом произнес Северус, - вышла за другого и умерла.       - Мне очень жаль… - она посмотрела ему в глаза, - правда. Я чувствовала, что ваше сердце несвободно. Это как шестое чувство, настоящая магия. Мне кажется, я знаю вас давным-давно.       - Но это не так, - с привычной жесткостью заявил Снегг, - вы знаете меня недавно, и, говоря по правде, не знаете вообще. Вы любите не меня, а свое представление обо мне.       - Но ведь оно не на пустом месте возникло! – горячо воскликнула Аманда, - вы так говорите о зельях, словно это картины, которые можно нарисовать. Будто это – искусство…у вас такой красивый голос, что иногда совершенно невозможно сосредоточиться на уроке, - она усмехнулась, - а еще, профессор Флитвик рассказал, что вы очень помогаете своим студентам. Разве можно не любить вас?       - Спросите профессора Флитвика, кем я был до того, как стать преподавателем, - с болью в голосе сказал Снегг, - об этой части моей жизни он не рассказал?       - Нет, - пробормотала Аманда.       - Напрасно. Если хотите получить обо мне правдивое представление, спросите его об этом.       - Расскажите мне сами.       - Ну уж нет, - Северус отвернулся, - я не хочу видеть, как вы будете шокированы и разочарованы. С вашего позволения, я еще хотя бы пару минут побуду человеком, о котором кто-то так хорошо отзывается.       - Как бы там ни было, - сказала Аманда, - для меня это не важно. Прошлое не имеет значения.       «О, если бы это было так…»       - Вам пора идти, - Северус указал на песочные часы у выхода из кабинета, - вы опоздаете на урок.              

* * *

             После этого разговора Северус серьезно опасался за состояние кабинета зельеварения, но, как оказалось, возможность выговориться повлияла на Аманду самым лучшим образом. Она стала серьезной и усидчивой, и спустя пару месяцев стала лучшей на курсе. Но в ее глазах уже не было того сияния, которое он однажды в них видел, она не улыбалась и тем более не смеялась.       Однако куда сильнее Северуса тяготила темная догадка, связанная с Аланом. За очередной игрой в шахматы он заметил, что руки мальчика дрожат еще сильнее.       - Алан, - Северус склонился над шахматным столом, - я думаю, вам нужно сходить в больничное крыло по поводу ваших рук.       - Да это все нервы, наверное, - неуверенно сказал мальчик, а Снегг подумал о том, что Алан, как никто, может быть собран и сдержан. Вряд ли у него могут быть проблемы с нервами.       - Вы думаете, это…что-то плохое? – доверительно спросил мальчик.       - Я не знаю («Надеюсь, я действительно не знаю!»), но лучше убедиться и быть спокойным, правда?       Алан кивнул. Вид у него был испуганный.              

* * *

             - Я могу сделать анализ крови, если вы настаиваете, - Мадам Помфри посмотрела на Снегга с явным неодобрением, - но, скорее всего, ребенок просто переутомился.       - Возможно.       - Глоток Бодроперцового зелья, и ему станет лучше, - прошептала она, - а вы, Северус, пугаете ребенка!       - Да я не напуган! – разрядил обстановку Алан, - профессор Снегг прав, лучше знать заранее. А что это вообще может быть такое?       Снегг и Мадам Помфри переглянулись.       - Ничего страшного, дорогой, - Мадам Помфри суетилась, и это показалось Северусу плохим знаком: обычно она была собранной и даже немного отстраненной.       Осторожно проткнув палец Алана, Мадам Помпфри капнула пару алых капель в пробирку и достала с дальней полки старый пузырек с темно-зеленой жидкостью. При соприкосновении с кровью она стала лимонно-желтой. Северус почувствовал, что в больничном крыле становится нечем дышать.       - Это еще ничего не значит, - забормотала мадам Помпфри и потрепала Алана по голове, - здесь старые зелья, они ведь были без надобности…они могли испортиться со временем, верно, Северус?       Снегг перевел взгляд на Алана и поразился тому, как изменилось лицо подростка. Оно было бледным, но не испуганным. Он ждал от него правды.       - Не думаю, - сказал Северус, глядя ему в глаза, - если это болезнь Аддерли, лекарств от нее нет. Мне жаль, Алан.              

* * *

             Несколько последующих дней в воспоминаниях Северуса слились в единое темное пятно. Вместе с Аланом он с помощью летучего пороха перенесся в больницу Святого Мунго и выслушивал бесконечные лекции, сводимые к одному единственному выводу: болезнь Аддерли смертельна, и сделать ничего нельзя.       - Сколько я еще проживу? – с убийственным спокойствием спрашивал Алан и получал уклончивый ответ – около полугода.       - Я бы выбрал шесть месяцев, а не два, раз уж на то пошло, - заявил Алан одному из целителей, пока тот наполнял очередную пробирку его кровью.       Пока целитель смущенно мялся, не зная, что на это ответить, Северус быстро взял со стола одну из пробирок и сунул ее в карман.       - Напрасно я притащил вас сюда, - с искренним сожалением сказал он мальчику, - нужно вернуться в Хогвартс.       - Вы не против, если мы поедем на поезде? – бравада Алана сменилась легкой паникой, - я должен привести мысли в порядок.       - Конечно.       Экспресс Лондон-Хогсмид ярко-красной змеей полз по долине, где местами еще продолжал лежать снег. Северус думал о том, что никогда не ездил в Хогвартс в это время года. Между тем, унылый пейзаж за окном в точности передавал то, что было у него на душе.       Алан, тем временем, достал из рюкзака нечто, напоминающее деревянную шкатулку. Не успел Северус спросить, что это, как мальчик раскрыл хитроумный механизм, и шкатулка превратилась в шахматную доску.       - Сейчас не время для шахмат, - сказал ошарашенный Северус.       - Смертельная болезнь – не повод отказаться от хорошей игры, - заявил Алан, вытаскивая фигуры из рюкзака, - это маггловские шахматы, кстати. Принадлежали моему отцу. Он бросил маму, когда узнал, что она волшебница, и я – тоже волшебник. В детстве я думал, что, если стану хорошо играть, он вернется.       Снегг взял с доски черную ладью, внимательно рассмотрел и поставил обратно.       - Это прозвучит отвратительно, но, может быть, это даже к лучшему, что он ушел от вас.       - Да ну? – Алан установил все фигуры на доске, - почему это?       - Видишь ли, если человек ненавидит магию, или боится ее, эта неприязнь переносится на членов его семьи. Я уверен, у тебя замечательная мама, которая тебя любит. А если бы ей приходилось вечно защищать тебя от нападок отца, а отца – от его собственной злобы… Поверь, очень скоро ты остался бы сиротой при живых родителях.       - Я…никогда не думал об этом, - ошеломленно сказал Алан, - у вас талант разложить все по полочкам.       «Все, кроме собственной жизни».       - Белые ходят первыми, Алан, - напомнил Северус.       Колеса поезда постукивали по рельсам. Профессор и его ученик перебрасывались вроде бы ничего не значащими фразами, а пейзажи за окном постепенно сменяли друг друга.       - Шах и мат! – воскликнул Алан и рассмеялся так искренне и заразительно, что Северус тоже не удержался от улыбки, пока рассматривал доску.       - Действительно, - удивился он, - вы заманили меня в ловушку, Алан.       - Это очень нехорошо – играть чувствами других людей, - поморщился Алан, - я знал, что вы переживаете за меня, вы расстроены, и…это мой шанс обыграть вас!       Он снова засмеялся. Его сапфирово-синие глаза сияли от радости. Северус сокрушенно покачал головой.       «Бедный мальчик, - подумал он, - такой дружелюбный, и в то же время такой смелый. За что ему все это? Если кому-то из нас суждено умереть, то почему бы этим кем-то не быть мне – вместо него?»       - О чем вы думаете? – Алан тоже помрачнел. Чувство эйфории постепенно улетучивалось.       - В этом поезде я почему-то часто думаю о смерти, - заметил Снегг, - о том, что не всегда можно умереть за кого-то, закрыв его от Убивающего проклятия.       - Вы не виноваты в том, что я заболел, и не виноваты, что нет зелья, способного мне помочь. Если бы оно было, вы уж точно знали бы об этом.       Северус поежился.       - Вы сразу поняли, что я болен, верно? – продолжал мальчик, - смотрели на меня так, словно я другой человек. Кто-то из ваших близких умер от болезни Аддерли?       - Мой дед, - кивнул Северус.       - И как это было?       - Довольно сносно, если так вообще можно сказать.       - Значит, он не мучился?       - Нет, - сказал Северус и задумался, - хотя, возможно, он держался ради меня.       - Значит, и я смогу. Ради мамы. Я пробуду в Хогвартсе до самых летних каникул, а потом…по крайней мере, когда я вернусь домой, ей не придется долго страдать.       Снегг молчал, ошарашено глядя на своего ученика.       - А вы бы как поступили, профессор? – спросил Алан.       - Так же, как и вы, но совершенно по другой причине.       - То есть?       - Я бы не хотел провести остаток жизни там, где мне всегда было плохо. Но, если бы у меня была семья, которая меня любит…наверное, я хотел бы провести как можно больше времени с ней.       - Слизеринский эгоизм, да? – усмехнулся Алан.       - Возможно, - Северус пожал плечами, - после смерти Октавиана мне казалось – было бы проще его вообще не знать. Но, вернувшись назад, я все равно постарался бы встретить его, пусть и ненадолго.       - Но он был взрослым волшебником, а я – никто, - грустно сказал мальчик, - я так боялся сдачи СОВ, можете себе представить?       - Вы – сын своей матери, и для нее нет никого, важнее вас. Она будет жалеть о каждой минуте, когда вы были один на один с болезнью. Либо будет благодарна за то время, что провела с вами.       Алан отвернулся. Северус молчал, понимая, что мальчику нужно время и личное пространство, чтобы справиться со своими чувствами.       - Думаю, вы правы, - наконец сказал Алан, - по крайней мере в том, что мне нужно вернуться домой.       - А в чем же я не прав?       - Я вовсе не один на один с болезнью, - Алан подмигнул Северусу, будто они были старыми друзьями, - у меня есть вы.              

* * *

             Весь Хогвартс гудел, как потревоженный улей – ученики бегали по коридорам, обнимались и поздравляли друг друга со сдачей экзаменов. Судя по отзывам, студенты Слизерина справились с заданиями хорошо, но Северуса это ни капли не радовало. Ни сейчас, ни два месяца назад, он не мог выбросить из головы четверокурсника, который должен был сегодня сдавать экзамены вместе со всеми. Мальчика, который никогда не вернется в Хогвартс.       Наблюдая, как ученики покидают замок на лето, Северус с невеселой усмешкой признал, что даже обещания, данные самому себе, приходится нарушать. Он собрал свои немногочисленные вещи и отправился в Хогсмид, откуда трансгрессировал к дому, где провел в детстве множество несчастливых лет. Дому, в который он вернулся бы лишь в самом крайнем случае.       Комната на чердаке, которая раньше казалась просторной, сейчас производила впечатление крохотной коморки. На всех горизонатльных поверхностях, а также вдоль стен на полу, лежали книги. Большинство из них Северус забрал из дома Октавиана.       Несколько минут он разыскивал среди книг и рукописей тетрадь, которую вела его бабушка, исследуя болезнь Аддерли, а затем сокрушенно покачал головой: в этом доме он все еще чувствовал себя мальчишкой-магглом.       - Акцио!       Он взмахнул волшебной палочкой, и тетрадь в темно-синем переплете, повинуясь Манящим Чарам, «выплыла» из шкафа. Оказывается, его Северус тоже успел набить книгами.       «Нужно подарить их Хогвартсу, - решил Северус, - здесь они никому не нужны».       Он сел на покрытую слоем пыли кровать и стал вчитываться в строчки. Видимо, свой неразборчивый почерк Северус унаследовал от бабушки: торопясь, Селина многие буквы выводила точь-в-точь, как ее внук.       «Где же ты ошиблась? – Снегг листал идеальные, на его взгляд, уравнения, - или выбрала вовсе неверный путь?»       Он собрал в комнате все записи, связанные с болезнью Аддерли, даже те, что вел Октавиан, пытаясь увековечить память о любимой жене.       «Вот и все, - сказал себе Северус, - больше я ни на минуту здесь не останусь».       Вихрь красок, и вот он стоит у ворот городского кладбища. Проходя по тропинке к нужным надгробиям, Северус отломилпару веточек с кустарника и трансфигурировал их в белоснежные лилии.       Отыскав надгробие из светло-серого камня, он положил цветы на могилу родителей Лили.       - Ваша дочь очень любила вас, - по обыкновению произнес он. Чувство вины обрушилось на него, буквально придавливая к земле, и Северус опустился на колени у надгробия, - это неправильно, что меня не было на ваших похоронах, а ее – на похоронах моей мамы. Все могло быть иначе, если бы не я… Позаботьтесь о ней.       Вторую остановку он сделал у могилы Эйлин Снегг.       - Ты поступала так, как считала нужным, хотя я до сих пор не могу смириться с некоторыми твоими поступками, - сказал он, приложив ладонь к холодному равнодушному камню, - я тоже поступлю так, как считаю нужным. И…скорее всего…из моей затеи ничего не выйдет.              

* * *

             Замок Хогвартс летом опустел, однако кабинет зельеварения выглядел так, словно здесь по-прежнему проходили занятия. Северус Снегг бесконечное множество раз готовил и переделывал зелья, пытаясь найти нечто, ускользнувшее от взора Октавиана и Селины.       - Северус, - тихо произнесла женщина с портрета, висевшего на стене, - оставь эту затею, прошу тебя. Ты меня пугаешь.       Хотя портрет Селины был написан после того, как у нее появился внук, она приняла существующую реальность и по-своему заботилась о нем.       - Это ведь дело твоей жизни, - заметил Северус, - я думал, ты порадуешься, что кто-то решил его завершить.       Она нахмурилась.       - Ты говоришь, что я умерла, пытаясь найти лекарство, а Октавиан положил свою жизнь на алтарь моей беспечности. Теперь мой внук собирается сделать то же самое, и ты думаешь, меня это порадует?       В ее голосе звенели слезы, и Северус взглянул на портрет с удивлением: его бабушка никогда не отличалась эмоциональностью.       - Хочешь, я унесу твой портрет в другое место?       - И куда же? Здесь я хоть изредка вижу студентов Когтеврана…и тебя, конечно же. Кстати сказать, Северус, с твоими методами преподавания можно поспорить, по крайней мере, в отношении студентов Гриффиндора.       Северус поморщился:       - Не будем об этом.       - Думаю, ты просто не даешь себе труда попытаться понять, что они хорошие ребята.       - Я занят, - буркнул Снегг, тщательно отмеряя четыре миллиграмма тертой каракатицы.       Спустя четверть часа и этот ингредиент пришлось вычеркнуть.       «Время уходит. Алан умирает, а я ничего не могу сделать»       Снова и снова он пробовал свои разработки, но, добавляя кровь Алана в зелье, понимал, что нейтрализовать вирус не удается.       - Северус, - спустя несколько часов произнесла Селина, - не хочу лезть не в свое дело, но, на сколько я знаю, живым людям иногда необходимо спать.       - Верно, - Снегг волшебной палочкой зажег горелку и принялся нагревать колбу, - это не твое дело.       При нагревании зелье приобрело ядовито-желтый цвет.       - Я пришла к тому же решению, - грустно заметила Селина, - но это не сработало.       - Да, - Северус опустил голову, - здесь что-то есть…что-то неуловимое, что мешает закончить уравнение.       - Или этого «чего-то» просто нет.       Снегг тяжело опустился в кресло, но тут же вскочил на ноги. Если он хоть на минуту отвлечется, он уснет, а кто знает, сколько времени отпущено мальчику?       От зелья Бодрости, которое он принимал уже несколько дней, безумно болела голова. Сердце колотилось неровно, будто он все время шел в гору. Северус отлично знал, что принимать зелье дальше просто нельзя, и все же…       - Снегг!! – из стены стремительно вырвалась дымчато-серая фигура, и Северус едва не выронил колбу из рук, - испугался?!       - Развлекаешься, Барон? – криво усмехнулся Северус,- нечем заняться?       Кровавый Барон, привидение Слизерина, явно скучал, и в отсутствие студентов не так охотно гремел цепями в подземелье.       - Пытаешься объять необъятное? – проскрипел Барон, паря над десятками котлов и пробирок, - брось эту затею. Кто тебе этот мальчишка? Никто. И ничто.       Северус схватился руками за голову. Какая-т мысль мелькнула в сознании, и теперь он отчаянно пытался ее ухватить.       - Ничто… - повторил Северус, уставясь на висящее между полом и потолком привидение, - воздух…кислород!       Он метнулся к книжной полке и принялся лихорадочно листать учебник.       - Посмотри! – раскрыв его на нужной странице, он показал учебник Селине, - это химия, маггловская дисциплина. Некоторые реакции действуют только при взаимодействии с кислородом!       Барон и Селина с одинаковым презрением посмотрели на него.       - Да, магглы! – вспылил Снегг, - они довольно далеко продвинулись в изучении реактивов, это нужно признать.       - Но… - Селина поджала губы, - в данном случае кислород только мешает, верно?       - Именно.       - Ты решил приготовить зелье в бескислородном пространстве?       - Да. Я создам купол на весь этот кабинет. Тебе и Барону воздух ни к чему.       - Аэро эванеско! – звучно произнес Снегг, а затем невербально применил к самому себе заклятие Головного Пузыря, - итак, приступим…       Работая над зельем, Северус изредка перебрасывался фразами с Бароном и Селиной. Странно, но он чувствовал себя в их обществе легко и комфортно, не смотря на то, что они не были людьми в прямом смысле. Забавную же, должно быть, они сейчас представляют собой картину: безумный ученый с пузырем на голове, и две тени прошлого…       «Хотя, почему две? – с тоской подумал Снегг, - три. Ведь я такая же тень прошлого, как они».       Через два часа зелье было готово. Северус добавил в котел каплю алановской крови, и жидкость приняла светло-голубой, почти прозрачный оттенок.       - Не может быть… - ахнула Селина.       Перелив часть зелья в колбу, Северус убрал купол и посмотрел зелье на свет. Оно оставалось прозрачным.       - Получилось, - Снегг снял заклятие Головного Пузыря и оглянулся на Селину, - по крайней мере, такая вероятность присутствует.       - Надо проверить зелье на этом парнишке, - заметил призрак.       - Нет, - возразил Северус, - то, что зелье нейтрализует болезнь Аддерли, еще не говорит о том, что оно безопасно. Оно может оказаться бесполезно, как зелье Октавиана, или ядовито, как то, что создала Селина.       - Не хочешь ли ты сказать, что собираешься проверить его на себе? – прохрипел Барон.       - Именно так.       - Жаль, - Барон поплыл в сторону той же стены, сквозь которую попал в кабинет, - ты всегда мне нравился чуть больше других слизеринцев. У тебя хотя бы были мозги.       - Спасибо, что так веришь в меня, - ухмыльнулся Северус, - кстати, если я умру, извести об этом Дамблдора.       - Так и быть, - Барон уже наполовину погрузился внутрь стены, когда что-то заставило его остановиться, - и…Снегг. Если ты действительно умрешь…       - Передать кому-нибудь привет? – съехидничал Северус.       Барон уставился на него белесыми, навыкате, глазами.       - Не делай такой выбор. Не становись призраком.       Снегг удивленно посмотрел на привидение Слизерина. Кровавый Барон не имел склонности к задушевным беседам, и никому не давал советов. Однако, сейчас он пристально смотрел на Северуса, и от этого взгляда ему стало не по себе.       - Я и не собираюсь, - произнес он наконец, и Барон, медленно кивнув, уплыл прочь сквозь стену.       Северус задумчиво повертел в руках пробирку. «Нельзя подготовиться к смерти. Нужно просто выпить зелье, ни о чем не думая. Многие зельевары делали подобный выбор».       - Мальчик мой, - прошептала Селина, - не делай этого…       - Затмись, - твердо сказал Северус, наводя чары на портрет. На глазах Селины появилась черная непроницаемая повязка, от которой та не в силах была избавиться.       - Позже я сниму чары, либо они развеются сами собой, - произнес он, выпивая содержимое пробирки.       Под тихие всхлипывания, доносившиеся с портрета, он взял в руки тетрадь и уселся в кресло. Теперь оставалось только ждать.              

* * *

             Небольшой маггловский городок на исходе лета казался милым уголком, утопающим в зелени. Узкие улицы были пустынны – почти все люди находились сейчас на работе, - и волшебнику в черной мантии не нужно было особенно таиться. Подойдя к третьему от угла дому, он сверился с записями на клочке пергамента, и, кивнув самому себе, постучал в дверь.       На пороге появилась невысокая миниатюрная женщина, в которой волшебник отметил знакомые черты.       - Вы – мать Алана? – спросил он.       - А вы, - она всхлипнула, и по щекам покатились слезы, - Северус Снегг?       - Да, - негромко произнес волшебник, - откуда вы знаете?       - Алан так много рассказывал о вас…       «Нет, не говорите о нем в прошедшем времени».       - Я знала, что вы придете, - она быстро утерла слезы рукавом домашнего платья, - попрощаться.       - Он дома?       - Да, проходите, - женщина жестом пригласила Северуса следовать за собой, - Алан сейчас спит…я никогда не бужу его, но, я уверена, он будет очень рад вас видеть.       - Я должен поговорить сначала с вами, - твердо сказал Северус.       - Ох, простите, я не представилась, - женщина всплеснула руками, - Алисия Реймен.       - Очень приятно.       - Может, чаю?       - Нет, благодарю, - Снегг тяжело вздохнул, - я постараюсь говорить кратко и по делу. Вы готовы меня выслушать?       - Конечно, - Алисия убрала номер «Ежедневного пророка» с дивана, освобождая Северусу место. По мере того, как он говорил, ее лицо становилось все бледнее и бледнее.       - Вы хотите сказать, - она старалась держать себя в руках, но эмоции взяли верх, и глаза вновь наполнились слезами, - что есть какой-то шанс на то, что мой сын…будет жить?       Она вскинула на него огромные глаза – такие же синие, как у Алана. Безумная надежда в них лилась через край.       - Алисия, - Северус старался говорить мягко, хотя часы, висевшие на стене, нервировали его, напоминая о том, как мало у них может быть времени, - вы должны кое-что понять. Сыворотка, о которой я говорю – это новая разработка. Она испытана всего на одном человеке, и не факт, что она подействует на Алана точно так же.       Алисия во все глаза смотрела на него.       - Это означает, - тон Снегга стал более жестким, - что, несмотря на то, что надежда на его исцеление есть, существует также вероятность, что болезнь уже на слишком серьезной стадии, и сыворотка не подействует. Или Алану может стать хуже. Или он погибнет, прямо у нас на руках. Вот что вы должны понять. Это тяжелый выбор, и я не могу сделать его за вас.       Алисия дрожала мелкой дрожью, шепотом повторяя услышанное.       - Боже мой, - она опустилась на кресло у камина, - Господи…       Северус молча сидел рядом с ней, понимая, что такую новость очень сложно принять. Тиканье часов становилось невыносимым.       - А вы? – совсем тихо спросила Алисия, - что бы вы сделали на моем месте?       - Не знаю, - честно сказал Снегг, - но я никогда не пришел бы сюда без уверенности, что могу помочь Алану.       - Вы знаете человека, который изобрел эту сыворотку? – она взволнованно заламывала руки, - вы уверены, что он все сделал правильно и…       Она вдруг уставилась на Снегга так, словно увидела его только что.       - Вы ведь преподаете зельеварение, верно?       - Да, - ответил Северус на ее невысказанный вопрос.       - Так значит, - раздался нетвердый голос за их спинами, - всего-то и нужно, что выпить неизвестное зелье, да?       Северус обернулся. В дверях, с трудом держась за косяк, стоял Алан. Он выглядел так, словно не ел несколько недель, глаза казались ввалившимися.       - Здравствуй, Алан, - Снегг заставил себя улыбнуться, - ты, я смотрю, больным только прикидываешься.       - Да, я как раз собираюсь на танцы, - подыграл мальчик. Сделав несколько шагов вперед, он сел рядом с Северусом. Алан не поморщился и не выказал никаких признаков боли, но Снегг слишком хорошо знал, какого это – скрывать свои истинные чувства.       - Вы так переживаете за меня, - Алан перевел взгляд с Северуса на свою мать, - но напрасно. Я почти ничем не рискую. Уже нет…       Алисия, не выдержав, разрыдалась. Снегг следил за секундной стрелкой на часах.       - Мама, - Алан протянул руку и легко сжал пальцы Алисии, - ты же знаешь, дальше будет хуже, а профессор Снегг предлагает хоть какой-товариант…в отличие от целителей Святого Мунго. И лично я ему верю.       «А во что верить мне?»       Северус положил на колени черный кожаный портфель и, достав из него небольшой пузырек, передал Алану.       - Если зелье сработает, - сказал Северус, - понадобится капля твоей крови, чтобы убедиться в этом.       - Я не боюсь уколов, - усмехнулся мальчик, открывая пробку, - ваше здоровье, профессор.       Снегг подавил сильное желание выбить склянку из рук Алана.       Несколько последующих минут тянулись бесконечно. Наконец, Алан глубоко вздохнул и произнес:       - Ну и лица у вас, ребята…       Северус и Алисия выдавили из себя нервные смешки.       - Дайте руку, - попросил Северус, и, при помощи волшебной палочки, сделал надрез на указательном пальце Алана. Несколько капель крови упало в очередной пузырек, заранее приготовленный Снеггом.       - Кровь, зараженная вирусом Аддерли, окрасила бы зелье в ярко-желтый цвет, - объяснил Северус, слегка поболтав в колбе светло-голубую жидкость, - но этого не произошло. Вы больше не больны, Алан.       Не издав ни единого звука, Алисия обмякла в кресле, лишившись чувств.       - Мама! – Алан двигался все также тяжело. Должно было пройти время для восстановления сил, - она в обмороке.       - Это слишком сильное потрясение для нее, - Снегг поднял Алисию на руки и, уложив на диван, укрыл пледом, - пусть немного отдохнет.       - Вы хоть понимаете, что вы сделали?! – воскликнул Алан. Северус присмотрелся к нему: на щеках появился легкий румянец, а глаза перестали быть покрасневшими, - это просто…невероятно!       - Вообще-то, это сделали Октавиан и Селина, я лишь немного усовершенствовал…       - Ну да, разумеется, - фыркнул Алан, - вешайте эту лапшу на уши кому-нибудь другому. Я-то точно знаю, кому обязан жизнью.       - Не спешите с выводами, - нахмурился Снегг, - Алан, я серьезно. Завтра же ты должен пройти обследование в больнице Святого Мунго: я хочу быть уверен, что это зелье не причинило вам вред.       - И что я им скажу, этим горе-целителям? Что я выздоровел, как по волшебству? Или спеть им песенку про ваших бабушку с дедушкой?       - Именно так. Я хотел лишь помочь вам. Мне не нужна шумиха вокруг моего имени.       - Вы. Создали. Лекарство. От. Смертельной. Болезни. – С расстановкой сказал Алан.       - Не заставляйте меня об этом жалеть.       - И что, другие люди не должны знать, что это сделали вы?       - Нет.       - Но почему?!       - Мне нет дела до других людей, Алан. А еще я бы хотел, чтобы имя Селины осталось в истории. Октавиан пожертвовал жизнью ради этого.       - Значит, вы разбирали дома бумаги Октавиана и Селины, и по их разработкам создали сыворотку?       - В общем, так оно и было.       - Все равно, это несправедливо.       - Алан, Алан, - усмехнулся Северус, - жизнь вообще несправедлива, вот в чем штука.       - А у вас не будет неприятностей из-за того, что зелье не прошло лицензирование…или что там еще положено?       - Будут. Целая гора неприятностей. И у вас, кстати, тоже. Вас затаскают по всем возможным целителям и экспертам. Не говоря уже о толпах журналистов, которые будут дежурить под вашими окнами. Но, с другой стороны, проблемы – это побочный эффект зелья под названием «жизнь».       - Вам бы книги писать, - заметил Алан.       - Возьмите это, - Снегг подал мальчику маленький пузырек с красноватой жидкостью, - дадите понюхать его вашей маме, она очнется.       - Вы что, предвидели ее обморок?       - Несложно было предположить такую вероятность.       - Ох, - Алан покачал головой, - мне сложно поверить, что я не в бреду, или не сплю, или что-то еще в этом роде.       - Вы не спите. И, кстати, выглядите уже намного лучше.       - И чувствую себя лучше, - заметил Алан, - знаете…в стенах Хогвартса вы мой учитель, но вы еще и мой друг, навсегда.       Снегга неожиданно тронули эти слова.       - Не надейтесь, что этот подхалимаж поможет вам на проверочной работе, которую я устрою в начале года.       - Какая жестокость по отношению к студентам, - ужаснулся Алан, - хотя бы намекнете, какие будут вопросы?       - Даже не подумаю.       - Как вы? – неожиданно спросил Алан, - выглядите очень усталым. Не представляю, чего вам стоило приготовление этого зелья.       - Я в порядке.       - Вовсе нет.       - Забавно, - Северус покачал головой, - обычно ложь мне неплохо удается.       - Близким людям врать сложнее, разве вы не замечали? Они знают, какие мы, когда говорим правду, и видят разницу.       - Вам нужно освоить легилименцию, - заметил Северус, - вы могли бы добиться больших успехов в этой области.       Алисия тихонько застонала. Ее голова металась по подушке.       - Разбудите ее, - сказал Северус, - и пишите мне, как можно чаще. Просто держите в курсе дела.       - Обещаю.       - Мне пора. Будь здоров, Алан.       Пройдя пешком достаточно для того, чтобы дома скрылись из глаз, Северус трансгрессировал и очутился в Хогсмиде. С каждым шагом идти становилось все труднее, но его поддерживала мысль о том, что теперь его ученик будет жить. Он вернется в Хогвартс уже через пару недель.       От души порадовавшись, что его комната находится в подземелье, а не в какой-нибудь из башен, Северус добрел до кровати, упал на нее прямо в дорожной мантии и уснул до вечера следующего дня.              

Глава 10

      

Лев и Змея

             - Скажите, мне когда-нибудь перестанет казаться, что меня обокрали? – спросил Снегг у МакГонагалл, глядя, как студенты обедают в Большом зале.       Она пожала плечами.       - Сначала тяжелее, конечно. Это ведь только третий ваш выпуск.       - Так странно. Сейчас они соберут свои вещи и уедут, а мы останемся здесь, как ни в чем ни бывало.       - Мы даем им знания, чтобы они могли хорошо устроиться в будущем. Это не так уж мало, Северус.       - Надеюсь, - он взглянул в свою тарелку. Аппетита не было совершенно, и он просто выпил полстакана тыквенного сока.       Студенты начали понемногу расходиться.       - Я пойду, - Снегг отодвинул нетронутое блюдо в сторону, - хочу попрощаться.       Стоя посреди компании в серебристо-зеленых одеждах, Северус старался внимательно слушать все, что говорили его студенты, и каждому сказать напутствующее слово. Однако в то же самое время он внимательно следил за столом Когтеврана.       - Мисс Бейкер! – окликнул Северус девушку в синей мантии, - можно вас на пару слов?       Она удивленно взглянула на него.       - Да?       - Я просто… - Аманда так пристально смотрела на него, что Снегг запутался в потоке собственных мыслей, - хотел пожелать вам удачи. Уверен, из вас получится хороший целитель.       - Спасибо.       - И…у меня есть просьба к вам, - Северус достал из складок мантии портрет размером с ладонь, и взмахом волшебной палочки заставил его принять нормальный размер, - если не трудно, повесьте эту картину в гостиной Когтеврана. Я не могу войти туда.       - Хорошо, - она аккуратно взяла картину и воскликнула, - о, но это ведь тот самый портрет, который висел в кабинете зельеварения!       - Да.       Аманда выглянула из-за полотна.       - Я слышала, что это портрет вашей родственницы.       - Моей бабушки, Селины Принц. Все верно.       - Но…если я заберу портрет, вы никогда ее больше не увидите…не сможете поговорить с ней.       - Да, - Снегг вздохнул, - но, как ни странно, она очень тоскует в кабинете зелий. Селина – Когтевранка, и ей будет куда спокойнее в гостиной родного факультета.       Он провел ладонью по бронзовой раме. Селина ушла с портрета, заявив, что не любит прощаться.       - Вы могли отдать портрет профессору Флитвику, - прошептала Аманда, - но отдали мне. Почему?       - Это была причина подойти к вам и пожелать счастливого пути, - бесхитростно сказал Северус, что, в общем-то, было ему несвойственно, и добавил, - я давно принял такое решение, но все не мог расстаться с этим портретом. Так что мне нужна была точка отсчета. Последний рубеж.       - Мой отъезд?       - Именно.       - А вы не подумали, - Аманда смотрела на пустое полотно, - что ей очень горько оттого, что приходится прощаться с вами?       - Ей будет лучше там, где меня нет.       - Что ж, - она прижала к себе портрет, - я знаю замечательное место, куда можно повесить картину. Селине будет видно всю гостиную.       - Спасибо. Прощайте, Аманда.       - До свидания, профессор.              

* * *

             Следующий выпуск стал еще боле тяжелым для Северуса, ведь из Хогвартса уезжал Алан. Несмотря на обрушившуюся на юношу популярность, он все это время сохранял присутствие духа и оптимизм, которые притягивали к нему людей. Даже таких далеких от оптимизма, как Северус.       - Не могу отделаться от мысли, что испортил вам жизнь, - сказал Алан в их последний разговор в Хогвартсе, - все эти суды, экспертизы и слушания в Министерстве…мне так жаль, профессор. Вы не заслужили подобного отношения.       - Поверьте, Алан, - успокоил его Снегг, - если и есть студент, который может испортить мне жизнь, он в Хогвартсе не появится еще несколько лет.       Алан сощурился.       - Вечно вы говорите загадками.       - А на счет экспертиз…Это работа целителей, от нее никуда не деться. Нельзя просто встать посреди мира и объявить – «Я изобрел лекарство!», - все нужно подтвердить и доказать.       - Сколько погибло людей, пока они это доказывали! – со злостью воскликнул юноша.       - Полно вам, Алан. Оставьте ненависть более злым людям.       - Вы сказали, что жизнь несправедлива, - припомнил Алан, - но это не так. Люди несправедливы, и с этим я буду бороться изнутри системы. Я устроюсь на работу в Министерство Магии, и, будьте уверены, наведу там порядок.       «Сколько людей говорило так же…»       - Не позволяйте жажде власти захватить ваш разум. Не забывайте, кто вы.       - Постараюсь. Кстати, профессор, я хотел попросить вас кое о чем.       - Слушаю.       - Я знаю, вы не любите квиддич, - Алан нахмурился, - но вы даже не представляете, как обрадовались бы ребята, если бы вы пришли на матч.       - Я не хожу на матчи. Это принципиальная позиция.       - Вы всегда на стороне своего факультета, - заметил Алан, - всегда готовы поддержать нас во всем, за исключением этой злосчастной игры.       - Я не буду ничего обещать, - мрачно сказал Снегг.       Алан хитро прищурился:       - Может, шахматы нас рассудят?              

* * *

             Первый матч сезона Гриффиндор-Слизерин был в самом разгаре. Алые и зеленые полотна реяли на ветру.       - Не могу поверить, - посмеивалась профессор МакГонагалл, глядя на Северуса в зеленой с серебром форме Слизерина, - какая сила, во имя Мерлина, заставила вас придти на матч?       - Алан, - буркнул Снегг.       - Неужели? Этот юноша очень смелый. Он мог бы учиться на моем факультете.       - Но учился на моем, - с изрядной долей превосходства заметил Северус, - он дважды обыграл меня в шахматы.       - Так это долг, не так ли? Только вот он не знает, сдержали вы слово или нет.       - Зато я знаю, - возразил Снегг.       - Ох, - МакГонагалл встревожено посмотрела на поле, - еще один гол в вашу пользу, - с неудовольствием отметила она.       Присутствие декана вдохновило сборную Слизерина. Несмотря на то, что, по мнению Северуса, играли они совершенно бестолково, этой энергии им хватило на то, чтобы выцарапать у Гриффиндора победу.       «Что ж, - подумал Снегг, глядя на восторженное ликование своих учеников, - квиддич без Джеймса Поттера, парящего в воздухе, не столь отвратителен».              - У вас слабая оборона, - без обиняков заявил он капитану слизеринской сборной, Оливии Миллер. Вся команда собралась в Общей гостиной и склонилась над картой поля.       - А вы вратаря Гриффиндора видели? – проворчал охотник Терри Уилсон, - настоящая гора, а не человек.       - Значит, он медленно двигается, - возразил Снегг, - а вам нужно быть расторопнее. И еще, если вы заметили, охотник Гриффиндора, Питер Уэст, бьет всегда только в левое кольцо. Не знаю, может, у бедняги косоглазие…       Слизеринцы злорадно рассмеялись.       - Я думала, нас вы «пропесочите» в первую очередь, - заметила одна из загонщиц, Линдси Уотерс, - за жесткую игру.       - Нет, - махнул рукой Северус, - судья не остановила вас, так что продолжайте в том же духе. Соперники будут вас бояться.       Игроки приободрились.       - У вас есть шанс завоевать кубок по квиддичу в этом году, - заметил Снегг, - но вам нужно добавить к своей жесткой игре дисциплину.       - Поможете нам? – тут же спросила Оливия, - со стороны виднее. Мы готовы много тренироваться…       - Нам не победить ловца сборной Когтеврана, он слишком хорошо летает, - сокрушенно пробормотал охотник Джонатан Уилсон.       - Даже самый лучший игрок может упасть с метлы, - заметил Северус, выразительно взглянув на загонщиц, - случайно, разумеется.       На лицах подруг застыли понимающие ухмылки.              

* * *

             Этот учебный год Северус назвал про себя «Годом квиддича». За отсутствием достойного соперника, шахматы стали слишком скучным занятием, и Снегг переключился на игру, которую раньше не удостаивал внимания.       «Просто забудь, что Джеймс Поттер играл в квиддич, - повторял он себе, наблюдая за тренировками своей команды, - забудь, и все».       Конечно, это было куда проще сказать, чем сделать. Иногда Северус ловил себя на мысли, что слегка недолюбливает даже ловца собственной команды. Однако, он не мог не признать, что квиддич действительно увлекает студентов Слизерина, они отчаянно рвутся к победе и проводят на поле больше времени, чем любая другая команда.       Зачастую, уставшие после изматывающих тренировок, они допоздна засиживались в Общей гостиной.       - В чем проблема? – спросил Снегг, который все не мог решить, что милосерднее – отправить семерку игроков спать, или оставить их наедине с горой учебников.       - Нам конец, профессор, - пробормотала Оливия, - Бинс задал к завтрашнему дню два свитка о русско-английском соглашении 1910 года, а мы сейчас уже ничего не найдем.       - История магии, страница двести пятнадцать.       - Там только пара абзацев, - покачал головой Джонатан.       - Пробовали писать крупными буквами? – усмехнулся Снегг, но ребята явно были уже не в состоянии воспринимать юмор, - ладно. Слушайте. «Англо-русское соглашение от пятнадцатого октября 1910 года подразумевает разрешение проведения Турнира Трех Волшебников на территории русской школы Колдовстворец, предположительно расположенной…»       Ученики похватали пергаменты и перья.       - Повторите! – воскликнула Линдси, - колдо…что?       - «Колдовстворец. На подписании конвенции присутствовали Министры магии обеих сторон». Теперь открывайте «Главные имена эпохи» и переписывайте информацию о министрах.       - А…разве так можно? – с сомнением пробормотала Оливия, - мы думали, нужно писать только о самом соглашении.       - Нужно написать два свитка, - напомнил Северус, - не создавайте себе лишних проблем. И пишите крупнее – серьезно, вы что, раньше так не делали?       Семерка радостно загалдела, дела явно пошли лучше.       - Вот и все, можете идти спать.       - У нас еще шесть свитков по другому предмету.       - Невероятно, - пробормотал Снегг, - кто, интересно, догадался задать такой объем работы?       - Вы, сэр, - пискнула Оливия.       - Серьезно? – Снегг обвел взглядом учебники зельеварения.       Ученики мрачно переглянулись и кивнули.       - Видимо, я задал их факультету Гриффиндор. С вас и трех свитков хватит.       - Бедный Гриффиндор, - иронично заметил Терри Уилсон, и все рассмеялись.       Снегг притянул к себе учебник, открытый на главе: «Тертый рог двурога и его применение в зельеварении».       - Что ж, записывайте… «Самым сложным зельем, в состав которого входит тертый рог двурога, является Оборотное зелье, способное заставить человека принять облик другого волшебника…»       Было далеко за полночь, когда слизеринцы начали буквально засыпать за столами.       - Так, хватит! – Северус стукнул ладонью по столу, - в конце концов, вы завоевали для своего факультета сто пятьдесят баллов! Идите спать. Положите пустые свитки внутрь - все равно, кроме меня, их никто не увидит.       «Пожалуй, шесть свитков – это слишком, даже для Гриффиндора», - вынужден был признать он.              

* * *

             - Позвольте поговорить с вами, Северус, - профессор МакГонагалл подстерегла его у входа в класс зельеварения.       Снегг поежился. Будь это что-то неважное, они могли бы поговорить и в учительской.       - Во-первых, не очень-то приятно, когда ваши студенты на моем уроке пишут конспекты по зельеварению.       - Я поговорю с ними, - отмахнулся Северус, - или разрешить им писать конспекты по трансфигурации на зельеварении?       - Помилуйте, - МакГонагалл поджала губы, - тогда в Хогвартсе будет настоящий бардак. Я забрала у нескольких слизеринцев конспекты, и что бы вы думали?       - Э…с этими работами что-то не так? – подсказал Снегг.       МакГонагалл чуть не под нос сунула ему несколько свитков.       - Полюбуйтесь.       Снегг развернул один из свитков. Три пергаментных листа было посвящено тертому корню двурога, а на трех других раскинулось длинное эссе о победе Слизерина над Гриффиндором, сопровожденное движущимися иллюстрациями.       - Я не знаток поэзии, - Северус постарался сохранить каменное выражение лица, хотя на деле стихотворение было весьма забавным, - но…вроде бы, все по канону.       - Вы переквалифицировались в учителя словесности? – МакГонагалл вручила ему еще несколько свитков, - с остальными – та же история. Либо пустые свитки, либо невероятная абракадабра.       «Факультет Слизерин, ну что же вы такие растяпы?»       - Видимо, остальное они сделать не успели.       - Да ну? Ровно три свитка не осилил весь факультет?       - Такая вот странность, - пожал плечами Северус.       - Это не странность. Это безобразие! Представляю, если бы кто-то из гриффиндорцев сдал вам вот такое развеселое стихотворение!       - Я и сам уже сообразил, что шесть свитков – это перебор, - с досадой пробормотал Снегг.       - Вот только моим студентам вы забыли об этом сообщить, не так ли?       Северус понял, что его загнали в угол, и решил напасть первым:       - Что вас не устраивает, Минерва? Говорите прямо.       Крылья точеного носа МакГонагалл затрепетали от гнева.       - Что ж, хорошо…Вам не кажется, Северус, что вы уж слишком носитесь со своими студентами?       - Нет, - с ходу соврал Снегг, - не кажется.       - Если возникает какой-то конфликт, знаете, что они отвечают?       - Просветите меня.       - Они отвечают, что им все равно, ведь профессор Снегг вытащит их из любой беды.       - Так оно и есть.       МакГонагалл всплеснула руками.       - Нельзя так относиться к студентам! Вы их совершенно разбаловали! Вы даже домашние задания делаете за них!       - Не за них, а вместе с ними.       - Вы не должны им помогать.       - Неужели? – теперь уже разозлился и сам Северус, - кто это сказал? В Уставе школы не написано, что декан факультета не может помочь собственным детям!       - С вами невозможно разговаривать, - МакГонагалл сокрушенно покачала головой, - это просто неэтично – выделять один единственный факультет среди прочих.       - А вы, стало быть, относитесь к гриффиндорцам ровно также, как к другим? – вкрадчиво поинтересовался Северус.       МакГонагалл слегка покраснела.       - Конечно, я люблю своих студентов, - призналась она, - но я хочу, чтобы они понимали, что такое справедливость, честность, в конце концов!       - Справедливость? – сощурился Снегг, - это вы о тех двух годах после ухода Горация? Что тогда произошло? Все учителя, обгоняя друг друга, бросились помогать слизеринцам? Как бы не так. Всем было просто наплевать.       МакГонагалл оторопело молчала.       - Я учу студентов, как выживать в несправедливом мире, - продолжал Снегг, - и, если, по-вашему, я люблю их слишком сильно…что ж, кто-то ведь должен их любить. Известно ли вам, о чем мечтает большинство слизеринцев, кроме пресловутых Кубков школы и квиддича?       - Нет.       - Они мечтают о том, чтобы родители почаще писали им письма. Многие мои ученики –из родовитых семей, и времени на их воспитание уделяется мало.       - Но они не ваши дети! – воскликнула МакГонагалл, - вы пропускаете мимо ушей малейшую критику в адрес своих студентов, но вы не их отец!       - Что ж, дайте мне родительский совет. У вас же собственных детишек сколько – двое? Трое? Ах, да…у вас нет детей.       МакГонагалл отшатнулась, будто он ее ударил.       - Простите меня, - пробормотал Северус, - я не это хотел сказать.       - Вы мастер таких вот едких замечаний, - отметила МакГонагалл, - сколько раз я видела, как студенты едва ли не в слезах цитируют то или иное ваше высказывание.       Снегг отчаянно пытался придумать, что сказать и что сделать, чтобы не увеличивать пропасть между собой и профессором МакГонагалл. Столько лет они сохраняли вежливый нейтралитет, и даже по-своему гордились этим.       - Я всего лишь хочу, чтобы вы меня услышали, - миролюбиво сказала МакГонагалл, - сделали хотя бы малюсенький шаг навстречу гриффиндорцам, а к своим студентам были построже.       - Нет, - неожиданно даже для себя заявил Северус, - знаете, я не умею любить, оглядываясь на шкалу допустимого уровня. Хотите знать, когда я перестану заступаться за своих студентов? Никогда. Вот мой ответ.       МакГонагалл ошарашенно смотрела на него.       - Что ж, профессор Снегг, - холодно произнесла она, - спасибо, что четко обозначили свою позицию.              

* * *

             На завтраке в Большом зале Северус попытался заговорить с МакГонагалл, но она общалась с ним очень холодно и отчужденно. Большинство преподавателей явно были на ее стороне: некоторые поглядывали на Снегга с неодобрением, некоторые – с откровенным злорадством.       «Ну что ж, - подумал Северус, накладывая себе немного печеной картошки, - мне все равно».       Оказалось, что студентов Слизерина враждебность преподавателей к их декану расстроила куда сильнее. Они ходили притихшие и подавленные. И лишь спустя несколько дней Северус понял, что это было лишь затишье перед бурей – они что-то замышляли.       - Профессор! – когда он шел по коридору, к нему подбежал пятикурсник Дин Сомвелл, - вы должны это увидеть! Скорее!       Он покатывался со смеху всю дорогу, пока они бежали ко двору трансфигурации.       Северус резко остановился, будто врос в землю. Пятеро слизеринцев окружили ученика в красной мантии. На голову ему нахлобучили коричневый бумажный пакет, какие бывают в маггловских супермаркетах. На пакете красовалась крупная надпись: «Грязнокровка». Судя по всему, пакет приклеили заклятием, потому что мальчик, как ни старался, не мог снять его с головы.       Слизеринцы, сбежавшиеся посмотреть на шоу, весело кричали, по очереди запуская в мальчишку заклятия.       - Прекратите, - сказал Северус, но студенты, в запале кричавшие: «Грязнокровка! Грязнокровка!», - не услышали его. Во двор стекались студенты других факультетов.       Слизеринцы заколдовали комки грязи, которые полетели в мальчика.       - ФАКУЛЬТЕТ СЛИЗЕРИН! – не помня себя, закричал Северус, - ПРЕКРАТИТЕ, СЕЙЧАС ЖЕ!       Подоспевшая во двор профессор МакГонагалл застыла в двух шагах от Снегга. Слизеринцы растерянно смотрели друг на друга.       - Что вы здесь устроили? – Северус подошел ближе, сверля взглядом пятерку нарушителей.       Несколько гриффиндорцев, тем временем, подбежали к пострадавшему мальчику, а профессор МакГонагалл применила соответствующее заклятие к бумажному пакету на его голове.       Соломенного цвета волосы мальчика местами были вырваны клочьями. Он отчаянно старался не плакать от боли и обиды.       - Сейчас же отправляйтесь в свою гостиную! – рявкнул Снегг. Его студенты, на которых он раньше даже не повышал голоса, с несчастным видом переминались с ноги на ногу, - минус сто баллов Слизерину. Уйдите прочь с моих глаз!       Отвернувшись от них, он еще раз посмотрел на мальчика, который уже поднялся на ноги и даже пытался что-то пошутить на счет прически, которая еще войдет в моду. МакГонагалл смотрела на Снегга во все глаза – за все время преподавания она не помнила случая, чтобы он отнял у своего факультета хотя бы один балл, не говоря уже о сотне разом.              

* * *

             До конца недели Северус не появлялся в Общей гостиной, и пришел туда лишь для того, чтобы написать новый пароль на доске объявлений.       - Профессор, - осторожно произнес староста, Эдвард Нотт, - вы что, ни слова нам не скажете?       Северус оглядел гостиную. Дети сидели на диванах, столах и даже на коврах у камина.       - Отвратительно, - холодно сказал он, автоматически выводя мелом на доске жирную «О», будто выставляя оценку, - вот вам слово.       - Мы думали, вы обрадуетесь, - пробормотала Оливия.       - Обрадуюсь?       - Вы не любите Гриффиндор, - заметил Элвин Келли, один из злополучной пятерки, - и мы подумали…       - Что будет очень весело, если нахлобучить на голову гриффиндорцу дурацкий пакет?       Слизеринцы переглянулись.       - Да он же грязнокровка!       - Не смейте! – Снегг ударил ладонью по доске, так, что меловая пыль взметнулась в воздух, - не произносите при мне это слово. Ни в адрес гриффиндорцев, ни в чей бы то ни было еще. Чистая кровь – это удача. Но никак не личное достижение.       - Вы так кричали… - пробормотала второкурсница Маргарет Поуп, - вы нас что, больше не любите?       Снегг посмотрел на присутствующих. Нет, подобные жалостливые взгляды должны быть запрещены законом…       - Василиски несчастные, - буркнул Северус, умудрившись даже в эту фразу вложить нотку расположения, - наползать на жертву всей стаей недостойно, запомните это. И…наколдуйте лучше пакет на голову Чарли Уизли. Может, тогда он не поймает снитч, а сто пятьдесят баллов вам сейчас ох как не помешают.       Слизеринцы с улыбкой переглянулись.              

* * *

             Несмотря на то, что год завершился крайне удачно (Слизерин выиграл Кубок по квиддичу, а затем и Кубок школы), наступление летних каникул тяготило Северуса. Два предыдущих лета он почти не покидал Министерства магии, написав, наверное, тысячу отчетов о зелье, излечившем Алана, и побывав на полусотне целительских конференций. Алан считал, что создал ему проблемы, но, на деле, Северус был даже рад углубиться в мир юридических терминологий. Благодаря книгам Тобиаса, которые он перечитал от корки до корки еще в детстве, он был сам для себя лучшим адвокатом, чем любой специалист-волшебник из Лондона.       На этот раз дела в Хогвартсе закончились быстро: инвентарь зелий и ингредиентов он привел в порядок еще прошлым летом, осталось лишь заказать через Больницу Святого Мунго несколько редких настоек.       Отправившись в больничное крыло, он предложил мадам Помфри свою помощь в изготовлении лекарственных зелий.       - Вы ведь собирались провести лето с семьей, - заметил он, - а я в любом случае пробуду некоторое время в Хогвартсе: есть несколько дел, которые нужно закончить.       - Вот, посмотрите, - она передала ему длинный список зелий, - противоожоговая мазь, кровевосполняющая сыворотка, «Костерост», настойка из щупалец растопырника…и так далее.       - Я приготовлю их все.       - Правда? – всегда серьезная мадам Помфри радостно улыбнулась, - вот спасибо! Вы так добры, Северус.       - Не за что, - не глядя ей в глаза, сказал Снегг. В конце концов, он помогал ей вовсе не по доброте душевной, а потому, что отчаянно старался найти для себя какое-нибудь занятие.       К несчастью, большинство рецептов были слишком просты, чтобы растянуть приготовление зелий надолго. До конца летних каникул оставался еще целый месяц.       Возвращаться домой не хотелось.       «Может, продать этот проклятый дом? – подумал Снегг, бродя одним из вечеров по Хогсмиду, - почему я возвращаюсь туда, как Кровавый Барон – в подземелье с цепями?»       В «Трех метлах», куда Северус забрел от нечего делать, яблоку негде было упасть. Он попятился было назад, когда бармен вдруг хлопнул его по плечу, как старого друга, и протянул кружку хмельной медовухи.       - За счет заведения! – радостно пробасил он, - сегодня день рождения Гарри Поттера!       - За Гарри Поттера! – загудела толпа, радостно смеясь, - за Мальчика, который выжил!       Северус отодвинул от себя кружку и, как ошпаренный, выскочил из паба.       Тридцать первое июля…       И как это он сразу не сообразил – столько народу на улицах.       «А тридцать первого октября они опять соберутся здесь, чтобы выпить за Гарри Поттера. Будут праздновать в день, когда умерли его родители…»       Северус в ярости пнул булыжник, который отлетел на несколько метров вперед.       Если и возвращаться в мир магглов, то сейчас – самое время.       Водоворот света и красок… и вот он стоит возле серого, неуютного дома в Паучьем тупике. Внутри все покрыто пылью. Снегг каждый раз оставлял дом в его абсолютно неволшебном виде, втайне надеясь, что кто-нибудь его просто сожжёт. Даже пылеотталкивающие чары не наводил: уборка, по крайней мере, убивала время.       Один месяц…надо как-то пережить один месяц, вернуться в Хогвартс и снова стать преподавателем. Стать нужным своим ученикам.       Перелистывая книги, которые когда-то принадлежали Октавиану, Северус вспоминал, как жил в этом доме до встречи с дедушкой, как чувствовал себя запертым в четырех стенах и до безумия одиноким.       «Мне было тогда шесть лет. Как тебе сейчас, Гарри»       Эта мысль поразила Северуса. Сидя посреди пыльных книг, он как никогда понимал, какого это – быть не таким, как другие дети. Да, в волшебном мире за Гарри Поттера поднимают бокалы дважды в год, но в реальности мальчик живет со своей тетей Петуньей и ее мужем… (как-его-там, ну, допустим, Генри). Если Северус правильно понимал, что из себя представляет Петунья, она будет относиться к племяннику примерно также, как Аргус Филч – ко всем студентам Хогвартса. Что, если мальчику плохо с ними? Что, если он одинок, порой напуган, и это будет продолжаться вплоть до его поступления в Хогвартс?       «В шесть лет я познакомился с Октавианом, в девять – с Лили. А Гарри? Есть ли у него друзья? Думают ли все эти люди, поднимающие тост за Мальчика, который выжил, что этого мальчика, возможно, никто искренне не поздравит с Днем рождения?»       Снеггу стало до того жаль Гарри Поттера в собственном воображении, что он сжался в комок, уронив голову на руки.       «Что, если… - продолжал размышлять Северус, - он вовсе не похож на Джеймса? Может, он куда больше похож на Лили, эдакий веселый мальчишка, вроде Алана, с которым можно поговорить или сыграть в волшебные шахматы?»       Раньше сама мысль о том, что в мире существует этот мальчик, внушала Снеггу ужас и боль. Но за шесть лет он немного совладал с этим чувством, и даже нашел себя в преподавании, чего совсем не ожидал.       «Пожалуй, - Северус пристально следил за пауком на стене, - я смогу абстрагироваться от мысли, что он – сын Джеймса. Я справлюсь».       Весь следующий день прошел в тщательном выборе гардероба. Заявиться к Петунье Дурсль в черной мантии и объявить Гарри, что тот – волшебник – было бы верхом неблагоразумия. Лучше прикинуться магглом, и тогда, если он появится на пороге дома №4 по Тисовой улице, Петунья его вряд ли прогонит. При всей нелюбви (и взаимной) к Снеггу, она не станет устраивать сцен на глазах у соседей.       Северусу, который провел достаточно времени среди магглов, не составило бы труда одеться, как одному из них. Но проблема была в том, что все его вещи были сплошь черного цвета.       «Работник похоронного бюро», - объективно оценил Снегг свой вид, и, скрепя сердце, отправился в ближайший маггловский магазин. Из всего разнообразия он остановил выбор на простых хлопковых брюках и футболке-поло темно-зеленого цвета.       «Если бы МакГонагалл увидела меня в этом прикиде игрока в гольф, она бы точно упала в обморок», - с кривой усмешкой подумал Северус и, прихватив с собой кожаный портфель, вызвал такси с ближайшей телефонной будки. Хочешь прикинуться магглом – путешествуй, как маггл.       Тисовая улица, аккуратная и абсолютно не волшебная, грелась в лучах света. Северус, который с каждым метром пути шел все медленнее, начал ощущать нешуточные сомнения.       «С чего я решил, что мальчишке здесь плохо? Может, Петунья растит его, как родного сына (пожалуй, уж лучше чердак с пауками) и у него полно друзей».       «Зачем я здесь?»       Твердо решив идти до конца, Снегг приблизился к живой изгороди, окаймлявшей садовый участок дома №4. Он хотел подойти к двери, когда увидел двух мальчиков в саду. Один из них, очень крупный, качался на качелях.       - Дадличек! – пропел из дома голос Петуньи, - иди сюда, посмотри, что тебе прислала тетушка Мардж! Такие вкусности!       «На твоем месте я бы их не ел», - подумал Северус. Мальчик и без того был похож на плюшевого медведя. На его фоне спина Гарри Поттера, высаживающего какие-то луковицы на грядке, казалась совсем худенькой. Отряхнувшись от земли, мальчик поднял руку и, отбросив с головы капюшон олимпийки, взъерошил и без того непослушные черные волосы.       Снегг стремительно шагнул назад, словно под его ногой проползла ядовитая змея. Отчаянно борясь с собой, он то пытался сделать шаг вперед, то топтался на одном месте.       «Что за болван? – фыркнул он и быстро зашагал прочь, - зачем ты вообще пришел сюда? Поздороваться? Привет, Гарри. Меня зовут Северус. Я убил твоих родителей. Обнимемся?»       Как глупо…       Глупо, глупо.       Глупо.              

* * *

             Северус поразился тому, как быстро летит время, когда впереди маячат пугающие перспективы. Через пять лет Гарри Поттер приедет учиться в Хогвартс…       «Насколько он похож на своего отца?»       Через четыре года…       «Октавиан относился ко мне хорошо, несмотря на внешнее сходство с Тобиасом. Если он смог, смогу и я»       Три года…       «Я приехал в Хогвартс именно для того, чтобы помочь Гарри, если что-то будет угрожать его жизни».       Два года…       «И что мне делать? Как смотреть ему в глаза? Лучше сразу сказать правду. Все равно придется это сделать, рано или поздно…»       В следующем году он приедет в Хогвартс.       «Я сильный. Я справлюсь»              

* * *

             «Нет, я не справлюсь…»       Как бы Северус не старался, он не мог представить, что почувствует, увидев мальчика в Хогвартсе. Он был готов к тому, что он будет очень похож на Джеймса Поттера…но не к тому, что это будет сам Джеймс Поттер.       «Люди не могут быть так похожи, это просто…уму непостижимо».       Снегг так пристально смотрел на мальчишку, будто надеялся, что тот растворится в воздухе от этого взгляда. Почувствовав это, Гарри Поттер, уже занявший свое место за гриффиндорским столом, посмотрел на него и, будто обжегшись, отвел взгляд.       До конца ужина Северус пребывал в мрачной задумчивости. Больше всего на свете ему хотелось встать из-за стола и покинуть замок навсегда. Но в глубине души он понимал, что останется в Хогвартсе до тех пор, пока не убедится в том, что он здесь больше не нужен. И точно также он был уверен в том, что мгновенная неприязнь, которую он почувствовал в первое мгновение, увидев Гарри Поттера, будет только крепчать. Настаиваться годами, как идеально приготовленный яд…              

Больница Святого Мунго, 1998 год

      

Глава 11

      

Разговор по душам

      

      Северус очнулся резко, будто кто-то вытолкнул его в реальность. Перед ним была все та же скудно обставленная палата, из небольшого окна лился рассеянный свет. Он попытался встать, но шея болела так, словно кто-то прибил ее к изголовью кровати гвоздями. Сделав над собой усилие, он все-таки поднялся на ноги и подошел к подоконнику. В палате было нестерпимо душно, а тугие бинты не позволяли сделать глубокий вдох.       - Северус, - в палату вошла Аманда и тут же уперла руки в бока, - вы только и делаете, что сводите на нет все мои старания! Сейчас же ложитесь!       - Бросьте, - поморщился Северус, - я же не овощ, чтобы спокойно лежать в ящике.       - И тем не менее, именно в ящик вас и положат, если будете продолжать в том же духе!       - Уж лучше так, - тихо произнес Снегг, - чем присоединиться к вашим веселым игрокам из кабинета токсичных препаратов.       Аманда охнула, невольно прижав руку к груди.       - Откуда вы знаете?       - Какая разница? Лучше скажите, кому вообще могло прийти в голову такое…безумие.       - Я… - Аманда смертельно побледнела, - я тоже так считаю. Но даже у главного целителя нет полномочий запретить людям надеяться.       - На что? – усмехнулся Северус, - на чудо? Вы в самом деле считаете, что кто-то способен сохранить разум после Поцелуя дементора?       Аманда опустила голову.       - Нет.       Снегг внимательно посмотрел на нее. Аманда Дэвис работает целителем несколько лет, и, по его мнению, повидала достаточно, чтобы сохранять самообладание в любых обстоятельствах. На его глазах она, не дрогнув, отправила восвояси чиновников министерства…но сейчас она выглядит совершенно убитой горем. Почему?       - При малейшем упоминании дементоров вы становитесь похожи на привидение, - задумчиво произнес Северус, переводя взгляд на ее правую руку, - у вас кольцо на пальце, но вы почти каждый день остаетесь ночевать в больнице…       Аманда горько усмехнулась, но ничего не ответила.       - Что такого ужасного сделал ваш муж? – спросил Северус.       Аманда держала бокал с зельем, но руки у нее так тряслись, что он упал и с грохотом разбился. Она попыталась собрать воедино осколки, но они лишь описали дугу и вновь рассыпались по полу.       - Определенно, я на вас плохо влияю, - Снегг взял с тумбы волшебную палочку и заставил осколки и пролитое зелье исчезнуть, - вы в порядке?       - Нет, я… - она присела на краешек кровати, - не понимаю, как вы догадались об этом.       - Меня всегда притягивали загадки. Вы должны были заметить еще по Хогвартсу.       - Вы… - она закрыла лицо руками, - вы что, меня узнали?!       - Помилуйте, мисс Бейкер, разве я мог забыть свою ученицу?       - Я думала, что могли, - Аманда положила руки на колени, - во всяком случае, мне так показалось.       - Надо было вам подыграть? – спросил Северус. Голос сорвался на хрип, и он закашлялся.       - Я как раз несла вам…       - Кровевосполняющее зелье? – хмыкнул Снегг, - я, знаете ли, чувствую себя каким-то вампиром. Хватит уже переживать за меня, разве мало других пациентов?       Аманда вздохнула, собираясь с силами, и посмотрела ему в глаза.       - Я не отношусь к другим пациентам так, как к вам, и вы это знаете.       - Относились, вы хотели сказать, - поправил Северус.       Она грустно улыбнулась.       - Чтобы сбежать отсюда, вам понадобятся силы, иначе вы не доберетесь и до ближайшего…       - Я не собираюсь бежать.       - Что?       - Если я сбегу, вы останетесь крайней во всей этой ситуации.       - Я к этому готова.       - Ну а я – нет.       - И что же? – в глазах Аманды читался неподдельный страх, - если вам станет лучше, до вас доберутся мракоборцы!       - Или невырозимцы, - подсказал Северус, - тайная канцелярия, если говорить на языке магглов.       - Зачем вы им?       - Скажем так, человек вроде меня в разведке всегда пригодится.       - Так вы хотите присоединиться к ним?       - Нет.       - Но тогда вас просто убьют! – в отчаянии воскликнула она, - или того хуже…Я не могу позволить…не могу отдать вас дементорам!       - Расскажите, что случилось с вашим мужем, - попросил Северус.       Аманда прижала ладонь к лицу. По щеке скользнула слезинка.       - Н-нет, я не могу.       - Расскажите, - мягко повторил он.       - Год назад его задержали у Лондонского моста. У него не было темной метки на руке, но он интересовался темными искусствами… - она всхлипнула, - я так и не узнала, был ли он по-настоящему замешан в чем-то незаконном. Скримджер пришел тогда к власти и удерживал ее с помощью жестких действий – в том числе, казней преступников.       - Как звали вашего мужа?       - Джек Дэвис.       - Он не был Пожирателем смерти, или кем-то из ближайших сторонников Темного лорда, - сказал Северус, - скорее всего, он просто оказался не в то время и не в том месте.       Она судорожно вздохнула.       - Я зря сказал вам это?       Аманда покачала головой.       - Нет. Я, по крайней мере, знаю, что он был хорошим человеком. Слишком любопытным, как и все журналисты, но…хорошим.Семья Джека до сих пор ненавидит меня за то, что я не стала подписывать соглашение о его нахождении в больнице. Я не желала ему столь страшной замены жизни и…позволила ему умереть.       - И правильно сделали, - тоном, не терпящим возражений, заявил Снегг.       - Иногда я думаю… - голос Аманды стал мертвым, - смогла бы я поступить также, если бы любила мужа…       - А вы его не любили?       - Нет. Я полагала, что смогу полюбить…со временем.       - Надеюсь, он этого не знал, - только и сказал Снегг.       - И все-таки, невозможно смириться с мыслью, что он был невиновен, и…       - Но я-то другое дело, - заметил Северус, - в отличие от вашего мужа, я действительно был Пожирателем смерти. Свой выбор я сделал давным-давно. Выбор неверный, но тут уже ничего нельзя сделать.       - Но разве вас не пугает такое…ужасное будущее?       - Пугает, - кивнул Снегг, - я бы предпочел смерть от зубов Нагайны. Это и символично к тому же.       Она недоуменно посмотрела на него.       - Я много лет был деканом Слизерина, - объяснил Северус, - и учился на этом факультете. Змея – наш символ. Лучше бы она просто откусила мне голову.       Он замер.       - Что такое? – испугалась Аманда, - вам плохо?       - Уизли, - только и сказал Северус.       - Рон Уизли? – недоуменно пробормотала Аманда.       - Нет. Я говорю о его брате, Джордже. Я случайно ранил его во время боя, и у меня не было возможности ему помочь. Сейчас вряд ли что-то получится, но стоит попробовать.       - Я поговорю с Роном, - согласилась Аманда.              

* * *

             Джордж Уизли с совершенно безучастным видом сидел на стуле, пока Северус накладывал бесчетное количество заклинаний на то, что осталось от его уха.       - А вы упрямый, - равнодушно бросил Джордж, - пора бы уже признать, что ничего не получается.       - И не получится, если вы будете вертеться, - сквозь зубы прошипел Северус, - не больно?       Джордж криво усмехнулся, почесывая подбородок, заросший рыжеватой щетиной.       - Нет. Ничего не чувствую.       - Сдается мне, вы хотите так и остаться с одним ухом, чтобы вас перестали, наконец, путать с братом, - заметил Снегг, - странно, что он не носится сейчас вокруг, отпуская всякие шуточки на счет…       Он запнулся. Джордж сидел со странной, мечтательной улыбкой, молча глядя перед собой.       - Я не знал, - тихо произнес Северус.       - Погиб, когда обрушилась каменная стена, - прошептал Джордж, - знаете, пока вы говорили, мне казалось…что он жив и стоит где-то за нами.       Северус поморщился.       - Опасные иллюзии. Сидите смирно.       Он вновь принялся бормотать заклинания. Если бы он мог помочь Джорджу сразу…теперь же это представлялось делом нелегким.       - Я придумал гениальный план, профессор Снегг, - сказал Джордж, - если вам таки удастся прирастить мне ухо, почему бы нам не провести эксперимент? Разрубим меня пополам и вырастим из половинки нового Фреда!       - Такого же мертвого, как нынешний, - осадил Северус, - а ваши родители скажут мне большое спасибо за вашу глупую смерть.       - Да ладно, - фыркнул Джордж, - какая вам разница? Человеком больше, человеком меньше.       Он говорил совсем не так, как помнил Снегг по Хогвартсу. Звонкий веселый голос Джорджа Уизли превратился в придушенный неприязненный ропот.       - Я знаю, это прозвучит назидательно, - заметил Северус, - но…нужно учиться жить дальше.       - А если я не хочу?! – воскликнул Джордж, резко оборачиваясь и ударяя Снегга по руке. Волшебная палочка пролетела через всю палату и, срикошетив от стены, шлепнулась на пол, - кто-нибудь спросил меня, хочу ли я жить без брата?!       По щекам Джорджа катились злые слезы. Он вытер их рукавом мантии.       - Лучше бы я умер, а не он.       Снегг молча поднял волшебную палочку. Вся эта сцена уже происходила. Другая комната, и человек был другой. Но он говорил те же слова, и в них сквозила та же дикая боль невосполнимой утраты.       - Лучше бы я умер вместо него! – повторил Джордж, - или мы погибли бы вместе! Никто…не может понять, каково мне! Я этого не вынесу!       - Придется. Кто, если не вы, продолжит общее дело?       - Дело? – презрительно фыркнул Джордж, - это вы о глупом магазине дешевых розыгрышей?       - Как по мне, это гениально, - возразил Северус, - все те вещи, которые вы производите. Просто и красиво. Точно в исполнении.       Джордж уронил голову на руки.       - Вы говорите со мной не так, как другие, - прошептал он, - все прекращают разговоры, когда я подхожу, будто я смертельно болен…       - Мне сложно представить, какого это – потерять брата-близнеца, - осторожно сказал Снегг, - но похожие чувства испытывает каждый, кто теряет близкого человека.       - Да? – Джордж снова заговорил с горечью, - что ж, раз вы такой умный, скажите – когда я, наконец, смогу жить дальше, как прежде?       - Никогда, - без запинки ответил Северус. Джордж во все глаза уставился на него.       - Бросьте, мистер Уизли, вы это и сами прекрасно понимаете. Жить, как прежде, без главного человека в своей жизни? Это невозможно.       Джордж глубоко вздохнул.       - Вы правы…Надо было сразу спрыгнуть со стены замка – и дело с концом.       - Самоубийство? – усмехнулся Снегг, - трусливый выход.       - Да как вы смеете?! – Джордж вскочил с места, пинком отшвыривая к стене стул, - называете меня трусом?       - Именно.       - Я не трус, понятно?!       - Так докажите. Возьмите себя в руки и подумайте о ком-то еще, кроме себя.       - Например?! – закричал Джордж.       - О ваших родителях. Они потеряли сына. И теперь потеряют второго?       Джордж поплелся за стулом и бессильно опустился на него. Вспышка гнева исчезла, будто ее и не было.       - И что мне делать? – почти жалобно спросил он. Плечи его поникли, - что мне теперь делать?       «В данном вопросе я дурной советчик»       - Найти цель, - сказал, наконец, Северус, - это поможет вам, по крайней мере, остаться в здравом уме.       Он постарался представить, какой была бы его жизнь, если бы в ту роковую ночь в Годриковой впадине погибли все трое Поттеров, включая маленького Гарри. Тогда у него не осталось бы даже призрачного смысла существования…       - Не вижу я никакой цели… - прошептал Джордж, - никакого смысла.       «Вот уж не думал оказаться на вашем месте, Альбус».       - Вы стараетесь избавиться от боли, но это у вас не выйдет. Уж точно не сегодня и даже не через год. Смиритесь с этим. И, если хотите швырять по всему дому стулья, так и делайте.       - Вот так совет, - хмыкнул Джордж.       - Негативная энергия тоже может пойти на пользу, если направить ее в нужное русло. Не закрывайте магазин. Он нужен людям. И нужен вам самому.       - Возможно, - чуть слышно произнес Джордж, - возможно…       - Могу я продолжить работу? – вкрадчиво произнес Снегг, - точнее, начать сначала, потому что сосредоточиться с вами просто невозможно.       Спустя почти час Джордж не без ехидства спросил:       - Ну и как? Есть изменения?       - Не говорите под руку.       - Предлагаю вам назвать это новое заклятие – Хрящерост.       - Звучит довольно мерзко.       Джордж усмехнулся, и в этот же момент у двери в палату послышался гневный голос миссис Уизли:       - …могли допустить, чтобы он с ним остался наедине? Рон, чем ты только думал?!       - Молли, дорогая, успокойся…Гарри ведь объяснил нам…       - Он запросто мог задурить мальчику голову!       Миссис Уизли, как ураган, ворвалась в палату Северуса, за ней по пятам – мистер Уизли, Рон, Джинни, Гермиона и Гарри.       - Отойди от моего сына! – рявкнула миссис Уизли на Снегга, - немедленно, или, клянусь, я тебя в порошок сотру!       - Мам, - осадил Джордж, - ты мешаешь профессору Снеггу работать.       - Идем отсюда, - миссис Уизли потянула Джорджа за руку и, вскрикнув, прижала ладони ко рту, - боже мой…как же это…       Мистер Уизли тоже во все глаза уставился на сына.       - Прямо как прежний, - улыбнулся он, потрепав сына по огненно-рыжим волосам.       Джинни кинулась обнимать брата. Джордж осторожно ощупал новое ухо.       - Странное чувство, - заметил он.       Миссис Уизли взглянула на Снегга, который предусмотрительно отошел подальше от Джорджа.       - Спасибо, - одними губами прошептала она.       - Я просто исправил собственную ошибку, - открестился Северус.       - Вам повезло, что я такой усидчивый, - подмигнул ему Джордж.       - Усидчивый, как взбесившийся бумсланг, - съязвил Снегг.       - Что здесь происходит? – в палату заглянул один из лекарей и тут же замахал руками, - не больше одного посетителя в палате! А вам, больной, необходимо лежать. - Ладно-ладно, - скривил губы Северус, - у вас как в тюрьме, честное слово.       На самом деле, он чувствовал ужасную слабость и был бы только рад остаться один – не нужно будет делать вид, что все в порядке.       - Северус, - миссис Уизли покинула палату последней, - что вы такое сказали Джорджу? Несколько дней мы не могли добиться от него и пары слов…       - Правду, - коротко ответил Снегг.       Не дождавшись подробностей, миссис Уизли вышла, но Северус не услышал звука затворяемой двери и обернулся.       На пороге стоял Гарри Поттер.       - Зачем вы здесь? – буркнул Снегг.       Гарри переступил с ноги на ногу.       - Я подумал, что мы могли бы поговорить.       - Я сказал вам все, что мог.       Несколько мгновений они стояли в абсолютной тишине. Северус скрестил руки на груди и медленно считал про себя.       - Э…я тут принес вам… - Гарри вытащил из кармана мантии склянку с серебристо-белыми завихрениями воспоминаний, - думаю, вы хотите вернуть их обратно.       Снегг не удержался от ехидного смешка:       - Вы что, полагаете, я хожу без половины воспоминаний в голове?       Гарри растерянно взглянул на него:       - А… разве нет?       - Нет, конечно.       Поттер покрутил в руках склянку.       - Дайте сюда, - Северус взмахнул волшебной палочкой, и склянка поднялась с ладони юноши. Поттер сделал почти неуловимое движение, будто хотел подхватить склянку, чтобы не дать ей разбиться, - благодарю.       - Я думал, когда волшебники отдают воспоминания, то сами они их помнить перестают, - задумчиво произнес Гарри.       - Будь это так просто, сотни волшебников повыбрасывали бы из головы все лишнее, - заметил Снегг, осторожно поставив склянку с воспоминаниями на тумбу у кровати, - в данном случае, это что-то вроде создания резервной копии.       - Ясно.       Они стояли у противоположных стен палаты, старательно не глядя друг на друга.       - Я серьезно, Поттер, - раздраженно сказал Северус, - эти воспоминания были всем, что я мог и хотел передать. Если вам есть, что сказать– говорите. Если нет – проваливайте.       Гарри покачал головой, словно в ответ собственным мыслям.       - Я считал, что…хоть что-то изменится.       - Почему? – хмыкнул Снегг, - вы за пару дней перестали быть сыном Джеймса? А я, видимо, перестал быть человеком, виновным в его смерти, не говоря уже о ее смерти…       Голос сорвался на хрип, и он добавил шепотом:       - Не обманывайте себя, Поттер.       И снова лишь звенящая тишина заполнила палату. Гарри сделал несколько шагов навстречу, и Северус буквально вжался в стену. Им владело сильное чувство, что его загоняют в западню.       - Я хотел кое-что спросить, - произнес Гарри.       - И сколько у вас этих вопросов? – с тоской спросил Снегг.       Гарри задумался.       - Всего три.       - Три вопроса, - повторил Северус, ухмыляясь, - я прямо-таки дурацкая версия золотой рыбки.       Произнося эти слова, он старался подготовиться к тому, что этот юноша может спросить.       «Ладно. Он имеет на это право. Я все выдержу»       - Слушаю вас.       - На первом курсе… - начал Гарри, - вы помогли мне, когда Квирелл наложил заклятие на мою метлу. Дамблдор сказал, что вы таким образом хотели вернуть долг моему отцу. Это правда?       Снегг так растерялся, что какое-то время стоял, тупо уставившись на Гарри. Подобного вопроса он не ожидал.       - Думаю, да, - наконец произнес он, - какими бы эгоистичными не были его цели, факт остается фактом – он спас мне жизнь. Нормальную жизнь, по крайней мере. Участь оборотней не слишком завидна.       - Я должен был сказать вам «спасибо» еще тогда.       - О, это было бы слишком просто, - ехидно заметил Снегг, -вы пошли дальше: выросли и поддержали славную традицию Поттеров.       - Какую традицию? – не понял Гарри.       - Вытаскивать меня из Визжащей Хижины.       Гарри улыбнулся.       - И правда, забавно вышло. То есть, - он взглянул на перебинтованную шею Снегга, - я не имел ввиду, что это смешно…       - Второй вопрос? – поторопил Северус.       «Пусть он уйдет» …       - В том же году в Хогвартсе было зеркало Еиналеж, - сказал Гарри, - я тогда видел в отражении свою маму. Вы тоже ее видели?       Снегг удивленно посмотрел на него.       - Я не подходил к зеркалу.       Гарри хотел возразить, но Северус перебил его:       - Это правда, Поттер. Я не смотрел в зеркало. Во-первых, я решил, что просто не найду в себе сил отойти от него…       - Да, это нелегко, - кивнул Гарри, - я помню, как приходил к зеркалу каждую ночь. Не хотел есть, спать…не говоря уже о том, чтобы учиться. А во-вторых?       - Мне не нужно было смотреть в зеркало, чтобы увидеть ее, - тихо сказал Снегг, - достаточно было просто закрыть глаза и вспомнить.       «Возможность, которой у вас не было»       - И еще, когда Кубок Трех Волшебников перенес меня в школу с того кладбища… - Гарри нахмурился, было видно, что эти воспоминания даются ему нелегко, - мне принесли зелье, чтобы спать без сновидений. Его готовили вы?       - Работа у меня такая, - словно оправдываясь, ответил Снегг, - готовить зелья.       - Это не ответ.       - Мадам Помфри и сама может приготовить практически любое снадобье. Я ей только немного помогаю.       Гарри все так же вопросительно смотрел на него. Снегг поморщился:       - Да, это дурацкое зелье готовил я.       - Для вас оно, возможно, и дурацкое, - заметил Гарри, - но не для мальчишки, который боялся сойти с ума…от всего этого…       Северус молча смотрел на Гарри. Ему казалось, что он знает его, как облупленного, но сейчас он просто не знал, что думать.       - Спасибо, что уделили мне время, - неловко сказал Гарри, - не буду больше вам мешать.       - Вы что, издеваетесь надо мной? – прошипел Снегг, шагнув вперед, - несколько дней вы дежурили в больнице, чтобы задать эти жалкие вопросы?       - А что, по-вашему, я должен был спросить? - поинтересовался Гарри.       - Не знаю, - Северус посмотрел себе под ноги, - что-то вроде: «Как вам живется, после всего, что вы натворили?», или «Почему вы не спрыгнули с Астрономической башни вслед за Дамблдором?»       - Это я знаю и так, - возразил Гарри, - вы ведь передали мне воспоминания не только для того, чтобы я узнал правду о крестражах. Вы хотели, чтобы я смог понять вас…разве нет?       Снегг, который уже устал удивляться, покачал головой.       - Нет. Я не ждал, что вы меня поймете. Просто считал, что вы должны знать правду. А еще… впрочем, это уже неважно.       - Скажите.       - Знать, что выполнение определенной миссии наверняка будет стоить вам жизни – это нелегко, - заметил Северус, - когда я узнал, что вам придется идти на смерть, я не хотел, чтобы вы были один…хотел, чтобы вы знали, что такое случается и с другими людьми – когда они просто делают то, что должны.       - Вы знали, что в кольце, которое погубило профессора Дамблдора, был воскрешающий камень? – прямо спросил Гарри.       - Наверняка – не знал, - Снегг сощурился, - я мог только догадываться.       - Когда я шел на ту поляну, - Гарри тяжело вздохнул, вспоминая об этом, - я перебирал в уме имена людей, с которыми я бы хотел попрощаться. Ваше имя я тоже называл.       - Постойте, - ошарашено произнес Северус, - мне казалось, это просто бред…но я слышал ваш голос. Вы сказали что-то вроде: «В чем смысл этой вражды, если нас обоих не будет в живых?»       - Я хотел извиниться за то, что думал о вас плохо, - признался Гарри, - я решил, что вы не пришли потому, что ненавидите меня. И только потом я понял, что вы не могли присоединиться к тем, кто умер, потому что вы живы. Когда мы с Роном и Гермионой вернулись в Хижину, я думал, что опоздал…если бы я знал…       - Это не ваша вина, - возразил Северус.       - Они не были призраками. Ни Римус, ни Сириус, ни мама с папой, - рассказывал Гарри, - они скорее были похожи на воспоминания, в которых сохранилось все самое лучшее. В них не было злости, которая бывает в живых людях. Я был уверен, что, окажись вы на этой поляне, вы с моим отцом могли бы помириться. Он понял бы, как много вы для меня сделали и…       - Нет! - Снегг выставил перед собой руку, невольно стараясь защититься от этих слов, - не говорите так. Вы не можете знать, что сделал бы или не сделал ваш отец. Вы – не Джеймс Поттер!       - Неужели? – невесело рассмеялся Гарри, - вот так новость, профессор.       - Вы никогда не узнаете, о чем они думали, - самообладание покинуло Снегга, и он заговорил очень быстро, - вы не знаете, какими они были, вы не успели даже познакомиться с собственными родителями! И все это лишь потому, что Лили дружила с человеком, который…       - Ошибся, - подсказал Гарри.       - О, нет…Ошибка – это перепутанные даты в проверочной работе по Истории магии. Или лишний ингредиент, брошенный в котел. В данном случае больше подойдет слово «предательство».       - Моих родителей предал Питер Петтигрю, - напомнил Гарри, - не вы.       Северус тяжело прислонился к стене.       - Хотел бы я с этим согласиться.       - Но?       - Это безнадежно, - Снегг покачал головой, - факты – страшная вещь, Поттер. Я действительно виноват в смерти ваших родителей. Думаете, я могу забыть об этом? Или считаете, что я не жалею? Я жалею об этом каждый день, особенно с того момента, как вы поступили в Хогвартс. Я видел вас и думал: «Лили умерла десять лет назад…одиннадцать лет назад, двеннадцать…» Я вспоминал о том, как погиб ваш отец – без оружия, на пороге собственного дома, просто встав между смертью и своей семьей. За это я возненавидел его еще больше: он даже умереть умудрился правильно. Так, как хотел бы умереть я сам.       Снегг сжал голову руками, не понимая, как он вообще решился сказать все это.       - Если следовать вашей логике, - задумчиво произнес Гарри, - я тоже предатель, и из-за меня могло погибнуть куда больше людей.       - О чем вы говорите? – с ноткой раздражения спросил Северус. Он злился на самого себя за то, не дал Поттеру уйти.       - Я говорю о том, как потащил своих друзей в Отдел Тайн, - с болью сказал Гарри, - я поверил картинке в подсознании, и завел их в ловушку. Этого бы не случилось, если бы я догадался обратиться к вам, или если бы лучше учился окклюменции.       - Учитель, который не хотел учить, и студент, который не желал у него учиться, - хмыкнул Снегг, - расклад изначально был паршивый.       Они помолчали.       - Так или иначе, - продолжил Гарри, - все сводится к тому, что когда-то давно два волшебника ненавидели друг друга, и эхо этой ненависти продолжает влиять на события до сих пор. Но…в наших с вами силах положить этому конец.       - Не понимаю.       - Может, я и не могу говорить от имени своих родителей, но я могу говорить за себя, - Гарри подошел ближе и протянул Северусу руку, - я вас прощаю. От всей души. И вы тоже, простите меня.       Снегг посмотрел на протянутую руку с ужасом.       - Простить – вас? – он оперся рукой о подоконник, - за что?       - Дайте подумать… - Гарри улыбнулся, - за то, что я сын своего отца, что обвинял вас в смерти Сириуса, хотя сам был виноват намного больше. За то, что со стороны, наверное, казался выскочкой.Что заглянул в Омут памяти на уроке окклюменции. За то, что устроил взрыв в кабинете зельеварения на втором курсе…       - Чтобы стащить ингредиенты для оборотного зелья.       - Формально, стащил их не я, но ответственности с себя не снимаю.       - Что ж, - Северус покачал головой, - боюсь, кража редких ингредиентов – слишком серьезное преступление, Поттер.       - Ужасное, - подыграл Гарри.       - Не представляю, как такое можно простить.       - Наверное, никак. Но, может, все-таки попытаетесь?       Северус Снегг не мог припомнить момента в своей жизни, когда ему было бы так же тяжело сделать один-единственный шаг навстречу другому человеку.       Протянув руку, он крепко пожал протянутую Гарри Поттером ладонь.       - Поправляйтесь, - с улыбкой сказал Гарри, - и молитесь, чтобы у вас не осталось шрама на шее: «Директор, который выжил», и все такое…       Когда он был уже у самой двери, Северус негромко позвал:       - Гарри.       Он обернулся. Снегг никогда не называл его по имени, и сперва он решил, что ему это показалось.       - Да?       - Спасибо.       Когда за Гарри Поттером закрылась дверь, Снегг подошел к окну и распахнул его настежь. В палату хлынул прохладный вечерний воздух. И, несмотря на бинты, немилосердно сжимающие шею, он не помнил, когда в последний раз ему дышалось так легко, как сейчас.              

Глава 12

      

Дары смерти

             Аманда старалась держаться спокойно, и все же она чувствовала себя очень скованно, сидя рядом с двумя известными людьми – Гарри Поттером и Кингсли Бруствером. Последнего пророчили в новые Министры магии. Она отчаянно старалась не выдать своих чувств, не показать, как много значит для нее их решение.       Темнокожий волшебник слушал Гарри Поттера с вежливым недоумением.       - Гарри, - прервал он его взмахом ладони, - я не понимаю…ты хочешь сказать, что Снегг не виновен во всех преступлениях, которые ставит ему в вину Министерство?       - Это сложно объяснить, - Гарри взъерошил и без того лохматые волосы, - я ведь писал вам в письме, и говорю сейчас, лично – он был тайным агентом. Выполнял задание Дамблдора.       Кингсли Бруствер поморщился, как человек, вынужденный говорить неприятные вещи тому, кто ему нравится.       - Гарри, послушай…Просто послушай, как все выглядит со стороны. Ты годами ненавидел Снегга…       - Да, но…       - Он был Пожирателем Смерти, и это факт, а не досужие вымыслы.       - Да, но…       - И, когда Волан-де-Морт вернулся, он снова присоединился к его сторонникам.       - Чтобы иметь возможность помочь мне! – воскликнул Гарри.       Аманда несколько раз моргнула. Она не может, не имеет права плакать!       - Вы хотите сказать, что ничего не можете сделать для моего пациента? – спросила она ровным голосом, - я вылечу его, а вы отправите его в Азкабан до конца жизни?       - Несколько дементоров все еще остается на службе у Министерства, и, думаю, Пожиратели Смерти, которых удалось поймать, будут казнены в ближайшее время, - сказал Кингсли, - такое всегда происходит, когда нужно вселить в людей чувство уверенности и безопасности.       - За счет тех, кто рисковал жизнью, выполняя свой долг? – Гарри стукнул ладонью по столу рядом с Кингсли, - это же несправедливо!       - Северус Снегг – мастер в области легилименции, - напомнил Кингсли, - если доказательством являются его воспоминания, как ты говоришь, я бы не стал им верить. Он запросто мог их подделать.       - Он думал, что умирает! Зачем ему было лгать?!       Кингсли пожал могучими плечами.       - За такой короткий срок ты из снегго-ненавистника превратился чуть ли не в его адвоката, - пробасил он, - совершенно очевидно, что он задурил тебе мозги.       - Ладно, - Гарри трясло от гнева, но он все еще старался убедить Кингсли, - он вылечил Джорджа, что вы на это скажете?       - Все логично. Снегг однажды уже выбрался из капкана с помощью влияния Альбуса Дамблдора. Теперь он старается заручиться твоей поддержкой, Гарри.       - Он вообще не хотел разговаривать со мной, - бессильно произнес Гарри, - если бы он хотел кого-то в чем-то убедить, он вел бы себя иначе. Кингсли…он не врет. Я верю ему.       - Ну а я – нет, - поставил точку в разговоре Кингсли, поднимаясь на ноги, - я уважаю тебя и твое мнение, Гарри, но не буду выступать за смягчение приговора для Снегга.       - Отлично, - буркнул Гарри, - я могу сколько угодно спасать мир от Волан-де-Морта, но моего слова недостаточно, чтобы спасти одного-единственного человека. Так?       Кингсли ничего не ответил. Аманда почувствовала, что ей становится трудно дышать.       - Снегг знает, что его ждет? – спросил Гарри. Голос его стал жестким.       - Да, - ответила Аманда.       - Выходит, он еще смелее, чем я думал.       - Учти, в больнице Святого Мунго нельзя трансгрессировать, а из здания Снегга никто не выпустит, - предупредил Кингсли, - я прошу тебя не пытаться помочь ему.       - Это уж мне решать, - хмуро сказал Гарри.       «И мне», - подумала Аманда.              

* * *

             Кабинет руководителя Отдела Тайн оказался не таким, как представлялось Аманде. Он был чуть больше, чем у рядовых сотрудников, но порядком захламленным. Света сюда попадало немного.       - Садитесь, - звучно сказал человек, с которым она должна была встретиться. У него были те же каштановые волосы и холодные синие глаза, как она помнила по Хогвартсу. В остальном же он очень изменился. От него исходила аура силы и власти.       - Вы так настойчиво пытались связаться со мной, - тонкие губы сжались в полоску, - но предупреждаю - у меня нет лишнего времени.       - Я буду краткой, - Аманда дрожала с головы до пят, но голос ее звучал ровно, - человеку, которого мы оба знаем, грозит смертельная опасность.       - Я не занимаюсь благотворительностью, - человек презрительно сощурился, - не обсуждаю подобные вопросы и не…       - Его зовут Северус Снегг, - твердо сказала Аманда.       На мгновение синие глаза расширились, в них отразилось сразу несколько разных эмоций: потрясение, боль, страх, и, как показалось Аманде, - нечто, похожее на обиду.       - Профессор Снегг? – переспросил он, - декан факультета «Слизерин»?       - Да.       Не дождавшись предложения, Аманда сама присела на простой офисный стул и начала свой рассказ.       - Я… - было странно видеть, как с ее собеседника сходит маска высокомерия и сменяется растерянностью, - мой отдел не принимает окончательное решение. Боюсь, я не смогу способствовать отмене приговора, даже если лично выступлю…       - Я тоже считаю, что так ничего не выйдет, - сказала Аманда, - но мы не можем отдать его дементорам.       Не отдавая себе в этом отчета, он кивал вслед каждому ее слову.       - И что же мы должны сделать? – спросил он.       Аманда взглянула вглубь синих глаз.       - Мы должны убить его.              

* * *

             Северус полулежал на больничной кровати, медленно вращая в пальцах волшебную палочку. Решение, которое давно созревало в его голове, теперь превратилось в четкий план. Совершенно очевидно, что Аманда что-то задумала. Что-то, по ее мнению, способное ему помочь. На самом деле, с большой долей вероятности, она сама попадет в беду.       Допустить этого нельзя.       Он тяжело вздохнул. Черная волшебная палочка продолжала описывать круги, и руны на ее рукояти сливались в причудливые витиеватые узоры.       Заклятие забвения…       Северус использовал это заклятие только один раз, и вовсе этим не гордился. Разве можно решать за кого-то, что ему помнить, а что забыть?       Ни к месту он вдруг подумало склянке с воспоминаниями, которую сохранил Гарри Поттер. Он считал, что чужие моменты жизни бесценны, и их следует вернуть. Северус и сам считал также, ведь порой все лучшее в человеке заложено в нескольких счастливых воспоминаниях.       И все же…       Для Аманды будет лучше не помнить о нем. Дело нелегкое: нельзя просто выкинуть из ее головы все уроки зельеварения – без знаний она перестанет быть целителем. Но их редкие разговоры друг с другом – в Хогвартсе и в больнице святого Мунго – нужно стереть. А влюбленность…мало ли студенток влюблялось в своих преподавателей?       От собственных мыслей ему сделалось жутко. Аманда отнеслась к нему с добротой, а он собирается ее предать. Однако другого пути уберечь ее от неприятностей и боли он не видел.       Главное – сконцентрироваться.       «Это я умею».       Когда Аманда вошла в палату с привычной порцией лекарственного зелья, Северус вежливо поинтересовался, как обстоят дела у других пациентов. Нельзя, чтобы она о чем-то догадалась.       Допив зелье, Северус отдал Аманде бокал и быстро взял с тумбочки волшебную палочку. Сейчас она отвернется и…       Неожиданно стало трудно дышать. Снегг поморщился – сколько еще будут длиться эти приступы? И лишь теперь он понял – что-то не так…у напитка легкий привкус мяты, которого не должно быть в кровевосполняющем зелье. Отчаянным усилием он попытался встать, но не смог: по венам стремительно разливался ледяной холод. Поймав взгляд серебристо-серых глаз, он прошептал:       - Зачем же вы… - и уронил голову на подушку.       Волшебная палочка с глухим стуком упала на пол.              

* * *

             Я тяжелым сердцем Гарри смотрел на министерских работников, прибывших в больницу, чтобы зафиксировать смерть Северуса Снегга.       - Даже мертвого, они не оставляют его в покое! – сказал он друзьям, качая головой, - они что, думают, он превратил матрац в собственный труп и сбежал?       - Теоретически, это возможно, - сказала Гермиона, - для этого и нужны проверки, Гарри. Эти люди просто выполняют свою работу.       - Так или иначе, Снегг их переиграл, - заметил Рон и добавил, глядя в недоуменные лица друзей, - не достался дементорам.       - Когда я разговаривал с ним в последний раз, он казался мне почти здоровым, - Гарри сокрушенно покачал головой, - а теперь он умер…       - Ты же знаешь, он был очень скрытным человеком, - возразила Гермиона, - даже если он чувствовал сильную боль, он не показал бы этого.       - Да… - Гарри взглянул на Снегга. Он казался умиротворенным и выглядел моложе своих лет, будто смерть забрала с собой все его страдания, - в это я могу поверить.       Он подошел к окну, наклонился и поднял с пола волшебную палочку Снегга, осторожно протер рукавом мантии и вложил ее в руки профессора, скрещенные на груди.       Невысокий молодой волшебник, повадками напоминающий Перси в период поклонения мистеру Краучу, что-то скрупулезно записывал на листе пергамента. Край полотна свисал уже чуть ли не до пола.       - Возможно, понадобится свидетельство еще одного отдела, для большей объективности, - нудным тоном обратился он к своему коллеге.       В палату размашистым шагом вошел волшебник лет тридцати пяти, стройный и высокий. Его синие глаза уставились на юношу так, что тот попятился.       - Вы ставите под сомнение работу моего отдела, Уилкинс? – холодно спросил он.       - Н-нет, что вы, - тут же пролепетал Уилкинс, сворачивая пергамент. Его шею, лоб и щеки покрывали красноватые пятна, - я н-не знал, что в-вы лично возьметесь за расследование.       - Северус Снегг – особо опасный преступник. Я не мог доверить это дело подчиненным, - презрительно бросил волшебник.       - Да, мистер Рейман. Конечно.       - И не забудьте включить в протокол заключение главного целителя. Господа, - развернувшись на каблуках, волшебник обратился к Гарри, Рону и Гермионе, - э…и дамы, - добавил он, - вы не могли бы послать за целителем Дэвис?       - Я позову ее, - кивнула Гермиона.       Аманда Дэвис, подошедшая через пару минут, была очень бледна, но держалась уверенно. Гарри подумал о том, что ей, наверное, не раз приходилось терять пациентов.       - Когда его доставили в больницу, я думала, он и пары часов не протянет, - сказала она. Парнишка в роговых очках тут же принялся за дополнения в отчете, - однако он оказался очень сильным. К сожалению, его раны были слишком серьезны.       Она посмотрела на министерских секретарей.       - Где я должна расписаться?       Уилкинс услужливо подсунул ей свиток пергамента.       - Здесь, - привычно забубнил он, - здесь…и здесь. Ах, да, и копию, пожалуйста.       - Бумажная работа погубит наше Министерство, - скривился мистер Рейман и обернулся к Гарри, - мистер Поттер, вы решительно намерены настаивать на своем свидетельстве? Профессора Снегга больше нет в живых, а ваши показания, которые идут в разрез со всеми остальными материалами дела, могут нанести вред вашей репутации.       - Я говорю правду, - Гарри устало потер виски, - и от своих слов не отступлюсь.       - Гарри, - Гермиона коснулась его руки, - возможно, мистер Рейман прав, сейчас сложно что-либо доказать.       - Но это все, что я могу сделать, - возразил Гарри, - позаботиться о том, чтобы люди запомнили его как героя. Которым он и был.              

* * *

             Небольшой уютный коттедж в маггловском городке был таким же, как много лет назад. Даже обстановка внутри почти не изменилась. В гостиной все также мерно тикали старинные часы. Рядом на кресле сидела женщина, не сводя тревожного взора с темноволосого волшебника, лежащего на диване. Проходили минуты и часы.       - Северус… - не выдержав, прошептала Аманда, и взяла его за руку. Она была холодной, как лед, и совершенно безжизненной.       Наклонившись вперед, она всмотрелась в бледное худое лицо, и, прижав пальцы к шее Снегга, не ощутила даже легкого биения пульса.       - Господи… - она посмотрела на облака за окном, прося у неба помощи, - пожалуйста…       Будто в ответ на ее молитвы, ресницы Снегга дрогнули. Аманда отпустила его руку как раз в тот момент, когда он открыл глаза.       - Напиток живой смерти, - устало произнес Снегг.       - Да, - тихо отозвалась Аманда.       - И превосходно приготовленный, раз я все еще жив.       - Да, - эхом повторила она, - я боялась, что допустила ошибку.       - Тем лучше было бы для вас, - Северус резко сел и удивленно оглядел обстановку вокруг.       - Алан? – пробормотал он, - вы и его втянули в вашу душеспасительную миссию?       - Он был только рад помочь, - возразила Аманда, кивнув на часы, - сейчас он на работе.       - С которой скоро вылетит, - нахмурился Снегг, - если не ошибаюсь, Алан работает в отделе Тайн. Когда его начальник узнает, что он натворил…       - Он знает, - Аманда улыбнулась, - Алан – и есть начальник Отдела Тайн.       - Вот как… - Северус поднялся на ноги, - я об этом не знал…       Когда он в последний раз получал весточку от Алана? Через два года после окончания школы он написал письмо о том, что поступил на работу в Отдел Тайн, а чуть позже рассказал, что его мать снова вышла замуж и уехала за границу. Спустя год Алан женился, и у него родился сын…       Северус провел ладонью по фотографии в серебряной раме, которая стояла на каминной полке. На ней сдержанно улыбающийся Алан стоял рядом с красивой темноволосой девушкой, а на руках он держал мальчика лет трех – с теми же каштановыми волосами и синими глазами, что у отца. Этот снимок мог бы порадовать Снегга, но, пробежав глазами другие фотографии, он заметил одну пугающую особенность – ни на одной из фотографий мальчику не было больше трех лет, а ведь сейчас ему должно было быть около семи.       Обернувшись, он еще раз осмотрел комнату. Здесь почти все было таким же, как он запомнил, за исключением нескольких детских игрушек на полках. Это не был жилой дом, где кипит жизнь и всегда что-то происходит.       Это был музей.       - Что случилось? – встревожилась Аманда.       - Не знаю, - Северус поежился, - мне все это не нравится…       В двери повернулся ключ и спустя мгновение хозяин дома уже стоял рядом с Северусом и Амандой.       - Добрый вечер, профессор, - поздоровался Алан. В его голосе не было ни тепла, ни приветливости.       - Что с ними случилось? – не желая терзаться неведением, спросил Северус, кивнув на каминную полку.       - Все в порядке, - бесцветным тоном отрапортовал Алан, - мои жена и сын…я хотел сказать, моя бывшая жена и мой сын…в добром здравии. Очень далеко отсюда.       «Слава богу», - невольно подумал Северус. Он успел представить себе с десяток куда более страшных вариантов.       «Каких, например? – синие глаза сузились, - вы решили, что мою семью убили Пожиратели Смерти?»       - Давайте не будем соревноваться в умении читать мысли, - устало произнес Снегг, - тем более в присутствии Аманды.       - Прошу простить, - Алан отвесил гостье насмешливый поклон и вновь обратился к Северусу, - Кетрин сказала, что я женат на своей работе, или что-то вроде этого.       - И вы…сделали выбор в пользу работы?       - Конечно, - Алан недоуменно приподнял брови, - вы должны понимать, какая нагрузка свалилась на Отдел Тайн с возвращением Сами-Знаете-Кого. Многие мои люди, лучшие агенты, погибли, пытаясь проникнуть в ряды его ближайших сторонников.       - Выходит, - медленно произнес Северус, - они не были лучшими.       - Жестокое, но верное замечание, - Алан скрестил руки на груди, - будь в моем штате хоть один человек, вроде вас, сколько операций можно было провернуть…столько людей спасти.       - И?       - А вашей миссией было спасение одного лишь Гарри Поттера…       - Вас это удивляет?       - О, да, - Алан потер виски, превратившись на секунду в обыкновенного, уставшего после рабочего дня волшебника. Однако он тут же взял себя в руки, - мне просто интересно, господин тайный агент, какого это – быть в самом центре событий, когда вокруг погибают знакомые вам люди…       Длинный черный стол в особняке Малфоев. По зеркальной поверхности ползет гигантская змея…Висящая в воздухе Чарити Бербидж в смертельном ужасе обращается к единственному человеку, который, как она надеется, может ей помочь…       - Нелегко, - только и сказал Снегг.       «Что случилось с мальчиком, которого я знал?»       - Не узнаете меня? – сощурился Алан, - вы разочарованы? Хотели видеть меня другим? Более успешным? Более…добрым?       Северус покачал головой.       - Я горжусь вашими успехами.       - Это ложь.       - Жаль вас расстраивать, но читать мысли у вас выходит довольно посредственно, - Снегг посмотрел прямо в синие глаза Алана, - это правда. Я вами горжусь.       - Но?       - Я бы предпочел видеть вас менее успешным. И чуть более счастливым.       На мгновение в глазах Реймана промелькнул некий призрак прошлого, и Северус вновь увидел перед собой мальчишку, с которым когда-то играл в шахматы.       - Я кое-что привез, - Алан положил на стол свой портфель из драконьей кожи и протянул Снеггу целую кипу документов, - временная виза, по которой вы можете отправиться в любую из стран мира – лист №1. Карта с указанием расположения Министерств Магии – лист №2. Там вы обратитесь в Отдел Тайн и передадите мое письмо, лист №3.       - Но…       - Это стандартная процедура по защите тайных агентов. Новая страна, новое имя. Кстати об имени, советую придумать его побыстрее и вписать в бланк, лист №4. Запомнили?       - Конечно, - дружелюбно сказал Северус. Ему хотелось, чтобы Алан оставил свой «протокольный» тон, но он все также холодно отрапортовал:       - Остальное – на всякий случай. Имена, адреса, рекомендации о работе, которая может вас заинтересовать. И последнее, - он извлек из-под стола довольно внушительный чемодан, - ваши сбережения из «Гринготс».       Портфель оказался тяжелым: Северус почти не тратил деньги на протяжении нескольких лет.       - Пора бы и волшебникам завести кредитные карты, - заметил он, но Алан не ответил на шутку.       - Есть что-то, чего я не предусмотрел? – деловым тоном осведомился он.       - Вряд ли, - сказал Северус, - все это…явно стоило больших усилий. Спасибо.       Алан мотнул головой.       - Жизнь за жизнь. Я всего лишь вернул вам долг.       Северус почувствовал, что не может больше находиться в этом доме ни единой минуты.       - Нам пора идти, - позвал он Аманду, которая расстроено притихла.       Проходя мимо Алана, Снегг слегка поклонился, будто имел дело с гиппогрифом, и негромко произнес:       - Знаете, Алан…я ведь не брал с вас долговых расписок.       Рейман отвернулся, ничего не сказав, но вид у него был смущенный.       - Идемте, - поторопила Аманда, - до свидания, мистер Рейман.       - Что сказать… - пробормотала она, догоняя Северуса, который стремительным шагом удалялся прочь, - он всегда был заносчивым и высокомерным, а сейчас и того хуже.       - Разве он был таким?       - Ну…да, - Аманда пожала плечами, - я знала его не слишком хорошо, но помню, как пренебрежительно он отзывался о ребятах, выросших в маггловских семьях, кичился своим незаурядным интеллектом…впрочем, вы и сами знаете.       «Нет, я не замечал в нем подобных качеств…»       - Сегодня я говорил с двумя людьми, - сказал Северус, - от одного я ждал обвинений и презрения, от другого – дружеского участия. И знаете что, Аманда? Я ошибся дважды.       Они были уже далеко за городом, в поле, за которым начинался лес.       - У вас есть идеи, куда отправиться? – поинтересовалась она.       - Ни одной, - усмехнулся Северус.       - Вас это как будто радует…       - Пожалуй, да. Я давно живу по наитию, ради чего-то или кого-то…вот уж не думал, что придется учиться жить заново.       - Все будет хорошо.       - Наверное, это покажется банальным, но я всегда хотел побывать во Франции.       - Брр, - притворно ужаснулась Аманда, - не ожидала от вас подобной сентиментальности.       - А еще меня интересует Россия. Там сильнейшая в мире школа зельеварения.       - Я боюсь за вас, - призналась Аманда, - Северус, вы должны покинуть Англию как можно скорее. Надеюсь, скоро все уляжется, и вы сможете вернуться.       - Вряд ли я вернусь, - возразил Снегг, - меня здесь больше ничто не держит. Хотя… есть еще одно незаконченное дело. Пойдете со мной?       Аманда удивленно посмотрела на Северуса. Только сейчас она заметила неуловимые перемены в его облике: он выглядел бодрым и здоровым, а в глазах больше не было постоянного выражения обреченности. Он был похож на мальчишку, задумавшего какую-то выходку.       - Только если вы пообещаете не пытаться применить ко мне заклятие Забвения, - серьезно сказала Аманда.       - Откуда вы знаете, что…       - Не знала. Но теперь знаю наверняка.       - Ладно. Теперь у меня есть надежда, что у вас все будет хорошо. Алан превосходный стратег, вряд ли он хоть что-то упустит. Еще и похороны устроит, какого-нибудь безродного волшебника, придав ему сходство со мной.       - Не думайте об этом.       - Постараюсь. Итак, - он протянул ей руку, - это далековато отсюда.              

* * *

      

      Водоворот красок, и они очутились в таком унылом и сером месте, что Аманда удивленно заморгала.       - Не бойтесь, - сказал Северус, - это маггловский городок, а этот район сейчас почти заброшен.       - Обычно именно такое описание внушает опасения.       - Идите за мной. Без вашей помощи я не справлюсь.       Эти слова показались Аманде очень странными, но она послушно пошла следом. Снегг остановился у старого строения, такого же темного и унылого, как другие.       - Пришли, - только и сказал он.       - Но… - Аманда покосилась на трубу заброшенной фабрики неподалеку, - зачем мы здесь?       - Хочу сжечь этот дом.       - Сжечь?       - Именно. Надо было сделать это много лет назад.       - Постойте… - Аманда вздрогнула, - не хотите же вы сказать, что это ваш дом?       Северус медленно кивнул и добавил в ответ на ее невысказанный вопрос:       - Не знаю. Я каждый год давал себе обещание продать, сжечь, сровнять с землей это здание, но снова и снова возвращался сюда. Как призрак к своему надгробию.       В его голосе сквозила боль, и Аманда быстро произнесла:       - Итак…заклятие «инсендио» подойдет?       - Вполне. Подождите минуту, - он взмахнул волшебной палочкой, и из окна выплыл довольно увесистый блокнот в темном переплете, - это вам.       - Мне? – удивилась Аманда.       - Да. Здесь все мои записи по разным зельям. Разработки, сокращения и улучшенные версии. Вам, как целительнице, это может быть интересно.       Аманда прижала к груди блокнот. Глаза ее наполнились слезами.       - Эй, - мягко сказал Северус, - вы так храбро сражались с сотрудниками министерства, а какая-то тетрадка способна выбить вас из колеи?       - Это же…годы работы, - ахнула Аманда, перелистывая страницы, - спасибо.       - Не за что, - Снегг смотрел на дом, снова чувствуя, как тяжело расстаться со связанными с ним воспоминаниями.       - Готовы? – спросила Аманда, - раз, два, три!       - Инсендио! – воскликнули они, и двойное заклятие, подобно гигантскому красному цветку, охватило здание. Северус представил, как горят в огне многочисленные полки с книгами, старая мебель, и все те моменты детства, которые нельзя было назвать веселыми.       Снегг следил за танцующими языками пламени, не замечая, что Аманда в это время так же пристально наблюдает за ним. Он улыбался, легко и непринужденно, словно смотрел на стаю птиц, которые улетают на волю. Никогда – ни много лет назад, в Хогвартсе, ни в больнице Святого Мунго – она не видела его таким, и стала размышлять, что же такого необычного могло произойти. Сбежать из-под носа Министерства он легко мог и сам – никому было бы не под силу его удержать! Здесь что-то другое…какая-то внутренняя свобода, которой не было раньше.       «Я разговаривал с двумя людьми. От одного из них я ждал обвинений и презрения…» Не о Гарри Поттере ли эти слова? Ведь он был последним, не считая Аманды, с кем в больнице разговаривал профессор. «Выходит, Гарри Поттер – прекрасный психолог, - с некоторой завистью подумала она, - какой-то особой силой слова он сумел сделать то, что было не под силу целителям – вернул человеку волю к жизни».       Магический огонь действовал куда быстрее обычного, и вскоре от дома остались лишь обугленные кирпичи. Серые хлопья пепла разлетались вокруг. На всякий случай они залили место пожара водой.       - Вот и все, - заметил Северус, протягивая руку Аманде, - знаете парк Хэлстед Хиз?       - Да.       Они очутились в диком парке на севере Лондона, который сильно отличался от выстриженных газонов и ухоженных цветников центральных собратьев.       - Народу здесь меньше, - объяснил Северус, - и вы легко сможете добраться отсюда в любую часть Лондона. И…не хотелось прощаться у заброшенной фабрики.       Аманда еще крепче вцепилась в блокнот       - Это несправедливо… - прошептала она, - что вам приходится бежать из родной страны,…что я вас никогда не увижу, и даже письма не смогу написать!       - Жизнь вообще несправедлива, - привычно сказал Снегг, правда, без особой уверенности, - но, если это для вас важно, я сам напишу.       Аманда вскинула на него испуганные глаза.       - Не обещайте, если не собираетесь этого сделать на самом деле.       - Верьте мне. Я напишу подробное, обстоятельное и самое нудное письмо, какое вы только можете себе представить. Вы будете читать его, проклиная мой отвратительный почерк…       - Напугали. Вы почерк целителей-то видели? – Аманда улыбнулась, - не буду ловить вас на слове. Но буду ждать.       - Прощайте, Аманда.       - До свидания, профессор.              

* * *

             Улицы Годриковой Впадины вечером были практически пустынны: волшебники, вернувшись с работы, предпочитали сидеть дома, ужиная и рассказывая семье, как прошел день. И уж точно вряд ли кому-то из них пришло бы в голову посетить небольшое кладбище.       Человеку, неторопливо проходившему между могильными плитами, не приходилось даже скрываться. Он снял с головы капюшон дорожной мантии. С собой у волшебника был лишь небольшой чемодан и букет белоснежных лилий.       У нужного надгробия волшебник остановился, всмотревшись в надпись на камне.              

Джеймс Поттер. 27 марта 1960 года — 31 октября 1981 года

      

Лили Поттер. 30 января 1960 года — 31 октября 1981 года

      

Последний враг да истребится - смерть

             Волшебник разделил букет на две равные части и положил цветы напротив каждого имени. Так он просидел несколько минут, словно общаясь с теми, кто давно умер.       - Мир вам, - сказал он, коснувшись рукой надгробия и, развернувшись, зашагал прочь.       Человек, который много лет назад совершил страшную ошибку, расстался, наконец, со своим прошлым и смело шагнул вперед, навстречу будущему.              

Конец

От автора

Дорогие читатели! Эта книга написана фанатом для фанатов, с искренним уважением к канону, созданному Джоан Роулинг. Идея написать альтернативную историю, в которой Северус Снегг, мой любимый персонаж, остается в живых, захватила меня давно, но я все не могла отделаться от мысли, что фанфик - это слишком несерьезное произведение и "никому не нужно".А потом всё же написала, в подарок маме - огромнейшей поклоннице Вселенной Гарри Поттера и, в частности, профессора Снегга.История ей очень понравилась, она считала, что писать "в стол" нельзя, а нужно делиться своими идеями с другими людьми. К сожалению, мамы больше нет на свете, но я по-прежнему стараюсь верить в чудеса, как умела верить она.. И делаю то, что обещала - делюсь своей историей. Надеюсь, вам было также приятно читать ее, как мне было - ее создавать. Если не трудно, подпишитесь на мою страничку в инстаграм, @sasha_stepasha_100500 чтобы я могла видеть обратную связь, или напишите комментарий на официальном сайте фанфиков ("Книга фанфиков") И спасибо, спасибо, что прочитали! Всего вам доброго! :)