Бака-сенсей 2

- Я не собираюсь в этом участвовать, - Сакура нахмурила брови и сложила руки на груди. – Во-первых, потому, что Цунаде-сама поручила мне не уходить из медкабинета, иначе я буду заменять её не как врача, а как уборщицу, а во-вторых, потому, что я очень сомневаюсь в том, что у вас что-то получится. - Кто бы сомневался, - пробурчала Кэсс, подтакливая Изао и прощаясь с Харуно. Они уже попросили всех возможных любимчиков учителей, кроме заболевшей Тентен, которая сейчас могла быть очень кстати, и Саске, который пропал куда-то после первого урока. - Похоже, нам придётся справляться самим, - сделала преждевременный вывод Кана. - Было бы неплохо, отдай они нам добровольно ключи, не думаешь? – парень облокотился на стену и огляделся, чтобы убедиться, что никто не развесил уши на их разговор. – Хотя выбора-то у нас особо и нет. Сегодня уже вторник, а мы так и не нашли никого подходящего. - А завтра у меня ещё и очередная олимпиада по литературе, - Кэсс вспомнила утреннюю смс-ку Какаши-сенсею с запросом на вечернее занятие. Ответ не давал ей покоя, ведь обычно литературовед всегда выражался чётко, а сегодня послал только короткое «не могу сказать». - Ну конечно! Вот оно! Мероприятие, запланированное у Нохары Рин на среду – это твоя олимпиада. Кэсс резко повернулась к нему с победным выражением, машинально сложившимся на её лице. - Точно. Она в жюри у младших классов. Это даёт нам много времени на четвёртом уроке. Только вот если опоздаем хоть на минуту, моё отсутствие сразу заметят. Изао молчал, приподнеся руку к лицу и погрузившись в свои расчёты. Его взгляд вдруг загорелся, когда он проходился глазами по толпе учеников. - Знаешь, кто будет лучшей подставной фигурой в случае нашего провала? Глаза Кэсс сначала непонимающе пытались увидеть ответ в глазах собеседника, после чего вдруг расширились от ужаса. - Нет, нет, нет… - она начала медленно покачивать головой, не в силах поверить своим предположениям. – Ему нельзя доверять… - У нас нет выбора, - Изао подбадривающе положил руку на плечо собеседницы. – К тому же, ему совершенно необязательно знать правду, верно? Скажем, что нам надо исправить мою оценку по химии. Девушка была благодарна за то, что Изао был готов подставить спину для того, чтобы их общий план благополучно осуществился. Абсолютно никакого желания говорить с Рокеро у Кэсс не было, но времени оставалось категорически мало, поэтому они зашагали в сторону коридора, в котором обычно ошивался известный ловелас, в так называемую «подворотню разврата». Как и ожидалось, он зажимал какую-то школьницу в тени дряхлого и пыльного шкафа, за непригодностью выставленного из кабинета физики. Кэсс уже остановилась, чтобы пропустить эту нелицеприятную картину, но Изао ни разу не замедлил шаг и быстро вытянул Рокеро в их круг. Они вкратце высказали выдуманную ситуацию, но это нисколько не поощрило парня принимать участие в их авантюре. - А что мне за это будет? – он явно почувствовал себя пупом Земли, из чего можно сделать вывод, что за помощью к нему обращались нечасто. - Леща не получишь, - у Кэсс уже заканчивалось терпение, поэтому в дело вступил более-менее терпеливый Изао. Между ними завязался диалог, содержание которого забанено РКН. Подключите впн для доступа к сайту. В конце концов, путём долгих уговоров Рокеро оказался на их стороне, и это высосало из Кэсс все последние силы, поэтому один вид Нохары или учительской уже заставлял стучать в висках и чувствовать подступающее к горлу отвращение. Единственная работа, на которую была способна в тот день девушка, была подготовка к фестивалю, ведь именно тогда она принесла все готовые сотни разноцветных флажков и даже полностью нарисованный плакат – это стоило ей одну бессонную ночь, а ведь впереди ещё были десятки «рыцарских доспехов». Хаширама-сенсей добродушно принял Кэсс у себя в кабинете и, сложив флажки и плакат в коробку, где лежали остальные украшения, подозвал ученицу к окну. Там старшеклассники уже закладывали фундамент всего проекта – воздвигали деревянные балки и забивали их в землю в просторном школьном дворе. - Уже через неделю эта площадка будет полна людей, представляешь? – Хаширама опёрся локтями на подоконник. - И все они будут счастливы. Вот для чего мы устраиваем всё это. - Да… - Кэсс была сфокусирована на работе учеников, стараясь не допускать в своей голове плохих мыслей, но так или иначе они всё равно пробрались. «Какаши-сенсей… вернётся ли он с учёбы? Я так хочу, чтобы он наконец-то расслабился…». - К выходным я принесу оставшуюся работу, обещаю, - девушка поспешила подвести к окончанию встречи, потому что поняла, что сейчас любая вещь будет напоминать ей об учителе, и она не сможет поддержать какой-либо разговор. Кэсс пришла в кабинет, где проходил следующий урок – какая разница, какой. Вплоть до звонка она сидела с открытым диалогом с Какаши-сенсеем, мониторя, а после него убрала телефон, царапая стол ногтями. Он уже сказал, что не сможет, но он просто не мог не прийти, когда он так нужен! Весь оставшийся день пронёсся мимо Кэсс, словно отбывающий поезд на перроне. Она обнаружила себя только на выходе из ворот школы, когда телефон в кармане штанов наконец-то отвибрировал два раза. «Пожалуйста, прошу, пусть это будет…» - почти полностью растаявшие призрачные надежды, внезапно получившие вторую жизнь, заставили пропустить зелёный цвет светофора, на переходе с которым и стояла завороженная Кэсс. «Я с радостью приду», - эти слова заставили сердце колотиться быстрее, а ноги свободно зашагали по дороге прямиком к дому, как только дорога снова открылась для пешеходов. Всё, что было сделано, нет, многими днями ранее, было ради этого момента: ради зрелища поворачивающейся в двери щеколды, медленно проскальзывающему в дом вечернему свету солнца, шороху одежды и едва слышимому топоту обуви – Какаши-сенсей наконец-то был здесь, а на его лице впервые за долгое время не читалась усталость. Учитель уже приноровился раздеваться сам, и поэтому Кэсс спокойно ожидала его, сидя на диване, хотя внутри всё сжималось при одном виде его густых белых волос, статного высокого силуэта и взгляда… этого проникновенного взгляда, который был направлен на девушку всегда, когда бы она не взглянула в ответ. - Добрый вечер, Бака-сенсей, - Кэсс улыбнулась так тепло, как не улыбалась никому уже долгое время. - Я скучал, - Какаши сел на колени перед кофейным столиком так, что оказался ниже хозяйки, поэтому та из уважения тоже спустилась вниз. На самом деле Кэсс не знала, действительно ли слова литературоведа звучали так сладко, или она воспринимала их так после долгой разлуки, но что было совершенно ясно, так это то, что она не могла оторвать глаз от его сильных рук и длинных тонких пальцев, от его тёплого и, наверное, очень мягкого свитера, трогать который – одно удовольствие, от его крепкой шеи, выделяющегося кадыка, подбородка, скул, носа и… глаз. Она не знала, как долго рассматривала учителя, но он тоже молчал, поэтому она позволила себе ещё немного этого удовольствия – она хотела впитать в себя всего его, его запах, ощущения от его прикосновений и даже те шуточки, что он порой отпускал. - Какаши-сенсей, я выиграла в конкурсе, - излагать чёткие факты сейчас – единственно верная тактика, чтобы не сломаться и не сказать лишнего. - Я знаю. Мои коллеги были в восторге от тебя, - литературовед гордо поднял большой палец вверх. – Но я этого не слышал, поэтому не могла бы ты рассказать его в последний раз? Кэсс кивнула и выделила себе несколько секунд на то, чтобы вспомнить текст – она не рассказывала его уже очень давно. - Есть в русской природе усталая нежность… Безмолвная боль… И замолчала. «Почему?» - Затаённой печали… - продолжил учитель в том же, идеально продолжая её тон. - Какаши-сен…сем… - Кэсс стиснула зубы. В этот момент у неё в голове крутилось ванильное «Какаши-семпай» Нохары, и ученица была готова проклясть весь мир из-за того, что её и учителя разделяли общепринятые понятия о тех отношениях, которые они могли себе позволить. - В чём дело? – несмотря на вопрос, Хатаке выглядел так, словно понял её. - Вы знаете, хоть вы и не были на конкурсе, я хочу, чтобы вы вернулись в школу к турниру. Это то, над чем я старалась не меньше. - Ты хорошо постаралась, поэтому я обязательно приду, - он положил ладонь поверх лежащей на столе руки Кэсс и едва заметно погладил её пальцем. – Завтра у тебя непростой день. Постарайся не делать глупостей, - нахмурившись, добавил он. Девушка застыла, устыдившись мыслей о том, как она восстановит справедливость и выдворит Нохару из школы. Хотя Какаши-сенсей и не проявлял способностей к чтению мыслей, сейчас он говорил так, словно видел её насквозь. Стоило ей посмотреть в глаза учителю, встретить его взгляд, полный поддержки, как на глаза и вовсе нашли слёзы. Слишком много на неё навалилось в последнее время, а сейчас перед ней был человек, с которым ей было спокойнее, чем наедине с собой, но менее одиноко, чем она могла бы чувствовать себя в толпе самый близких друзей. Какаши-сенсей. Какаши. Человек, ставший для неё значительно больше, чем «человеком». - Спасибо Вам, Какаши-сенсей, - стерев слёзы, проговорила она. - Спасибо тебе, Кэсс. Я много раз подводил тебя в последнее время, но все же заслуживают шанса, верно? Кэсс сглотнула. По её телу пробежали мурашки, а рука, всё ещё лежавшая под рукой учителя, дрогнула. Мужчина сжал её ладонь сильнее. - Вы сейчас её раздавите… - Но убирать ты её не собираешься? – глаза скрылись под насмешливым прищуром. - Нет, – улыбнулась Кэсс спустя несколько секунд. Мужчина засмеялся, откинувшись назад на стуле. Его широкие плечи то и дело подпрыгивали, а по всей комнате раздавался отзвук его низкого голоса, и в этот момент девушка уже никак не могла увидеть в нём литературоведа. Это был человек, который мог подшучивать над ней, бесконечно косячить, но при этом всегда оставаться для неё самым лучшим. - Думаю, пора всё-таки рассказать вам стихотворение, - сделав глубокий вдох, Кэсс абстрагировалась от мира, пусть в этот момент столь ей приятного, и сосредоточилась на том, чтобы красиво воспроизвести эти напечатанные на листе бумаги строчки, слова, в которые, как бы красивы они ни были, наверняка не поместился весь объём человеческих чувств. И, несмотря на это, стихотворение отзывалось в её душе сейчас в миллионы раз сильнее.