Он лучше наркотиков

— ...маленький озлобленный мальчик, который просто хочет любви и понимания... Услышав это, Ларин опешил. Ведь Хованский прав, стопроцентно прав. У Димы глаза стояли на мокром месте, и на мгновение он отступил назад. Все кто стоял в радиусе «борьбы рэперов» заметили, что критик отступил и они поняли это по-своему. Юра несмотря ни на что продолжил читать, как вдруг Ларин подорвался и рванул в сторону туалета. Дмитрий чувствовал себя, мягко говоря, «не очень». Голова кружилась, взгляд расфокусирован, тело пробивала дрожь и к горлу подступала рвота. Он буквально доплыл до умывальника и посмотрел в зеркало. Одно своё отражение: позеленевшее лицо, расширенные зрачки и сумасшедший взгляд, вызвало у Ларина настоящий признак рвоты. Он подбежал к кабинке и выпустил все что, держал в себе. Он почувствовал себя немного лучше, но голова все ещё кружилась и постепенно начала побаливать. Дима осел на пол, поджав ноги к груди, и обхватив себя руками, начал прокручивать строчки Хованского «Маленький озлобленный мальчик, который просто хочет любви и понимания»... Его думу прервали хлопком двери. Внутрь вошёл Ресторатор, он был немного обеспокоен. Ларина нашёл достаточно быстро, так как дверь в кабинку была открыта. — Дим, все в порядке? — Да... Эх, нет. Прости, ты не мог бы попросить кого-то принести мой рюкзак. По Диме было видно, что ему неловко просить кого-то о помощи, но другого выбора не было. — Конечно. Ресторатор удалился, а Ларин остался в том же положении и ждал... Дверь снова с хлопком открылась, и в комнату ворвался совсем не тот, кого ожидал увидеть Дима. Это был Хованский, а у него в руке сумка Ларина. — Что, Уткин, наркотики дешевые были? Ларин вздохнул и потянулся к портфелю. Он только сейчас увидел, что Юрий не возвышался над ним, а опустился на корточки совсем рядом. Дима рылся в сумке, пока не вытащил небольшой чёрный кошелёчек, больше похожий на косметичку. Хованский пару раз пошутил у себя в голове на тему косметички, но продолжил наблюдать за движениями критика. Ларин открыл косметичку с туевой кучей таблеток и несколькими шприцами. Хованский присвистнул от такого набора и не удержался от небольшой колкости: — А потом не отрицай, что ты не наркоман. У Юры не сходила с лица довольная ухмылка. Не сходила до того момента, пока Ларин не достал небольшой футляр. В футляре лежала пара косяков и небольшой пакетик с таблетками. Хованский охуевал. Это по-другому не назвать. У него был просто охуевший взгляд, а к этому можно добавить непонимание и реальную тревожность. Несмотря на этот взгляд, Ларин взял и закурил. Он глубоко вдохнул дым, недолго держал в себе и наконец выдохнул. Хованский не сразу сообразил и выдернул уже наполовину скуренный косяк из руки критика — Ты что творишь, мразь?! Ларин напрягся, ведь только так он чувствовал себя лучше и живее, а Хован бессовестно лишил его этой возможности. — Нет, это ты охуел! Совсем больной? Ты бы ещё шприц себе в вену вогнал. Ларин на это лишь вздохнул и потянулся за вторым косяком. — Если не брезгуешь, можешь докурить, так и быть разрешаю, - Дима хмыкнул. Хованский его будто бы не слышал, он как зачарованный смотрел на критика, который сжимал уже новый косяк меж тонких губ. — Ты меня вывести из себя хочешь, Уткин?! У тебя получилось! Юра уже во второй раз вырывает косяк, но уже из губ Ларина. — Тц. Да что с тобой не так, пёс? Это мне помогает от сильных болей и... — И? Хованскому стало очень интересно, от чего же ещё спасается Ларин. — Неважно. Раздраженно ответил критик. И отвернулся в противоположную сторону. — Важно. Мне очень любопытно. Юра протянул последний слог, из-за чего интонация стала более интимной. У Димы покраснели кончики ушей, и он про себя подумал «вот из-за этого». Совсем недавно Дмитрий открыл для себя, что его возбуждает Хованский. Его выражение лица, ухмылки, голос, движения, даже его шепелявость... Ларин буквально сходил с ума. Из-за Юры головные боли усилились, а большое количество таблеток и косяков вызывали приятное покалывание внизу живота и нехилый стояк. Поэтому, вставший орган мог в любой момент настигнуть критика. Например, сейчас... «Блять, только не сейчас, он же рядом. Если он заметит, то что подумает? Растреплет всем и будет потешаться. Бля...» Из своих мыслей Диму вырвали слова Хованского. — Ну и долго ты будешь сидеть? Я же вижу, что тебе уже лучше. Дима не хотел никуда идти, потому что, его член уже был в «полной боевой готовности». И он не может допустить, чтобы Юра это заметил. — Ты слышишь? Ну всё. Комик встаёт и одним рывком поднимает критика за руки. Ларин пытается стоять ровно, но нижние конечности его немного подвели. Ноги согнулись в коленях, а сами колени дрожали. Дима начал часто дышать, а в штанах стало болезненно тесно. Юра не мог не заметить возбуждение Ларина. Он хотел сказать что-то, но его отвлёк этот взгляд. Дмитрий смотрел на него с вожделением, ждал дальнейших действий от актива. В глазах все поплыло, и возбуждение накрыло и Юру. У комика в голове роились разные мысли. И выбрав одну «довольно неплохую», решил ей следовать. Юрий протолкнул ногу между бёдер Димы, тем самым раздвинув их. Теперь Хованский полностью ощущал возбуждение своего «врага». Ларин выдохнул. Ему было приятно, от того, что происходило. Дрожь распространилась по всему телу. Он прикрыл глаза, а ротик приоткрыл, сослав это на духоту в комнате. Хованский от одного вида на Диму проглотил ком, что мешал нормально дышать. Он не стал задавать лишних вопросов. Просто прижал худое тельце к стенке кабинки и поцеловал. Ларин опешил, но вскоре ответил на поцелуй, тем самым углубив его. Головная боль утихла, но на её место пришло головокружение, тахикардия и животное возбуждение. Хованский будто почуяв это, потянулся к ширинке и, расстегнув её, начал оголять «сочный кусочек» Ларина. Не прекращая целоваться, Юра провёл по ягодицам партнёра и нащупал влажное колечко мышц. «Течёт, как сучка во время течки» подумал Хова. С необычайным спокойствием Хованский ввёл сразу два пальца и к его удивлению, внутри все было не так уж узко и девственно, как он предполагал. «Может у него кто-то есть? Тогда, Ресторатор не просил бы меня принести ему сумку. А вдруг...» — У тебя кто-то есть? У Юры вырвался этот вопрос, который вмиг мог все изменить. — С ч-чего ты эт-то взяял? Ах. Диме было слишком приятно, и он уже мало что понимал. Пальцы Юрия приятно скользили внутри, коротко стриженые ногти слегка задевали стенки. Ларину было катастрофически мало, и он решил исправить это. Начал двигаться в такт с пальцами и насаживаться сильнее. Дима стонал, не боясь, что кто-то услышит. Хованскому очень нравилось «шлюховатое» поведение критика и его член полностью встал и был готов к дальнейшим действиям. — Я взял это с того, что ты ведёшь себя как шлюха, и в твоей попке уже явно кто-то побывал. Юрий все не унимался, он не заметил, как начал ревновать его к кому бы то ни было. Ларин смутился. Он не знал, что ему ответить. Либо сказать правду, что такое внезапное возбуждение у него не впервые, и он справлялся с этим как мог. То есть, сначала помогала дрочка, но потом ему как будто чего-то не хватало. Но особого значения он этому не придал. До одного происшествия. Дима снимал очередное: «Ларин против», где решил упомянуть Юрия Хованского. Как вдруг его настигло возбуждение. Он снова решил пропустить мимо «объект своего возбуждения» и решил продолжить снимать. Но снова с упоминанием Юрия возбуждение усилилось и до него, наконец, дошло. Видео он так и не доснял. Зато нашёл то самое, чего ему так не хватало. С тех пор его накрывало волной возбуждения при малейшем упоминании Хованского. «Не могу же я ему все это рассказать. Хотя бы не сейчас.» — Ммм... ты пра-ав. Ты не первый. В итоге критик решил всё усложнить. Ну не идиот ли? И Юру действительно взбесили эти слова. Он добавил третий палец и уже грубо вбивался ими в колечко мышц. Дима простонал, на мгновение он почувствовал боль и подумал, что Юрий его порвёт. Хованский ещё злился, он не мог поверить, что ещё кто-то видел Ларина таким... таким развратным. Теперь комику было обидно. Он не хочет отдавать кому-либо Диму, как бы странно это не звучало. «Мой. Только мой. Мой...». Юра кусает критика за шею, за кадык, за ключицу, докуда мог дотянуться. — Ты мой и только мой. Юрий слишком властный. Он не позволит никому касаться критика. Хованский больше не в силах терпеть. Он высунул влажные пальцы, сопровождавшиеся чмокающим звуком. Свободной рукой расстегнул джинсы, снял белье и высунул вставший орган. На члене выступил предэякулят. Влажными пальцами провёл по головке и размазал смазку по члену. — Обними меня. Юра произнёс это слишком тихо, слишком нежно, чтобы только Дима услышал. Он услышал и обхватил руками шею партнера. Комик поднял его за бёдра и начал постепенно опускать на свой член. Ларина пробила крупная дрожь, и он выдохнул прямо в ухо Хованского. От этого действия по спине Юры побежали мурашки. Он начал медленно двигаться внутри Димы. Было так приятно и тепло, что можно было кончить лишь от одних ощущений. Постепенно темп увеличивался. Ларину нравилось, он вовсю стонал Юре в шею, даже оставил на ней парочку засосов. — Ах, Юраа ещё. Сильнее. Так... так приятно. Ах. Юрий вбивался в тело критика, часто задевая простату. Хованский держался, чтобы самому не застонать. Близилась разрядка. Комик с силой сжал бёдра и, насадив до основания, кончил внутрь. От приятного чувства наполненности кончил и Ларин. Не вынимая член, Юра сел на унитаз и только потом вытащил член. Он облокотился на бочок, а Дима на его грудь. Ноги немного дрожали. Дима зашевелился первым. — Помоги мне. Он сказал это довольно тихо, но комик услышал. Юра хотел спросить, с чем ему помочь, как вдруг Ларин берет его правую руку. Проводит ей по своему бедру, слегка касаясь опавшего члена, и тянет её вниз к своему проходу. Хованский понял, в чем заключается его «помощь», поэтому шире раздвинул ноги критика и коснулся сжатого колечка мышц. Успокаивающе чмокнул Диму в область за ухом и попросил того расслабиться. Ларин расслабился и почувствовал, как в него снова проникли. — Ммх. — Не больно? — Н-нет. Просто непривычно. Живот уменьшился в размере, и Дима почувствовал себя опустошенным. — Спасибо за... ну ты понял. Дмитрий покраснел. — Был очень рад помочь. А теперь собирайся. Нам нужно закончить ещё одно шоу. Юрий чмокнул его в щеку и взглянул на дверь. — Угу Ларин поднялся и облокотился одной рукой на стенку. — Подожди. У меня будет ещё одна просьба. Точнее две. Первая... Дима посмотрел на Юру и выпятил зад. Комик посмотрел на выглядывающую из под рубашки попку и заметил стекающую сперму по внутренней части бедра. Хова все понял и уже оглядывался в поисках бумаги. — У меня в сумке есть влажные салфетки. Возьми их. Юра улыбнулся, представив, как Дима ублажал себя так же в туалете. Но вспомнив слова Ларина о том, что он не первый снова разозлился. Хова полез в сумку за салфетками, но наткнулся на кое-что интересное. «Вот же шлюшка». Достав салфетку, он начал вытирать бёдра Димы. Юра отстранился, чтобы убедиться, что ничего не пропустил. И у него в голове родилась прекрасная идея. — Подожди ещё не все. Ларин замер. — Долго ещё? — Осталось чуть-чуть. Юрий выбросил салфетку и взял в руку вибратор, который нашёл у критика в сумке. Вместе с игрушкой был и пульт, который регулировал не только скорость, но и само движение. Ларин вздрогнул от знакомого звука и, не успев обернуться, почувствовал эту знакомую игрушку у себя внутри. — АХ. К-как ты нашёл её? Ммх. — Нужно лучше прятать. Хованский ухмыльнулся и протолкнул вибратор чуть глубже. У Димы задрожали ноги и он начал сползать вниз. — Стой-стой. Комик схватил Ларина и поставил его на ноги. Проверил насколько глубоко игрушка внутри и, убедившись, начал одевать партнера. — Ах, Юра п-подожди. В-вытащи её. Как же я б-буду... — Хм дай-ка подумать... я её вытащу, если ты выиграешь. Идёт? — И-идёт. Ларин покачиваясь подошёл к рукомойнику и открыл кран. Юрий оделся и взял сумку Димы. Через мгновение в комнату вошёл Ресторатор. — Мужики, вы долго ещё? Мы уже заебались вас ждать. Дим, ты как? Прежде чем Дима произнёс хоть что-то, Юрий включил среднюю скорость. От чего ноги критика предательски задрожали и он охнул. — Дим, с тобой точно все в порядке? Может в больницу? Ресторатор обеспокоено подошёл к Ларину и обнял за талию. От такого движения Диме стало приятно. Он посмотрел на Хованского и гаденько улыбнулся. Юра охуел от такого. «Вот же шлюха. Хочешь поиграть? Сейчас мы поиграем». Хованский переменился в лице и переключил режим, теперь игрушка не только вибрировала, но и двигалась в разные стороны. Ларин проскулил. — Все н-нормально. Просто голова все ещё болит. М-мы сейчас выйдем. — Да, Саш, мы уже выходим. Пусть публика готовится к моей победе. Юра ухмыльнулся. Ресторатор похлопал критика по плечу и удалился. Юрий подлетел к Ларину и сжал его за ягодицу. — Ты что себе позволяешь? Или ты ещё не понял, что ты только мой? Юрия так просто вывести из себя. Даже смешно. — Докажи, мразь! Хованский хватает его за руки, прижимает к раковине и властно целует. С губ переходит на шею и оставляет дорожку засосов. — Да, вы заебали! Выходите уже оттуда пидоры... Ресторатор зашёл не вовремя. В комнате повисла тишина. — Кхем, потерпеть не могли? Александр сказал это как-то спокойно. Будто бы подобное происходит тут каждый день. На самом деле он верил, что между ними возможны такие отношения. А их наигранная враждебность только распаляла эту веру. Их реакция рассмешила Тимарцева. — Вы думаете одни здесь такие? Ахах, это сооовсем не так. Короче. Нам нужно, наконец, закончить, а потом ебитесь хоть перед входом. Ресторатор вышел, а эти двое так и остались стоять в ахуе от произошедшего. — Хоть перед входом, да? Юра заиграл бровями, вызвав смешок у Димы. — Ладно. Пойдём, у нас будет много времени на это. Комик достал из кармана пульт и отключил игрушку. — Ты же сказал, что достанешь, когда выиграешь? — А кто его достаёт? Я лишь выключил его и то на время. Да и я уже кое-что выиграл. Он снова заиграл бровями, от чего Ларин вновь прыснул от смеха. — Не делай больше так. И в смысле на время? Что мне с ним теперь весь день ходить? — Не возмущайся, а то снова включу. — Грр, вот же мразь. Ларин выхватил портфель и выскочил из комнаты. Хованский последовал за ним и на выходе увидел Ресторатора. — Ты чего тут стоишь? — Караулю, чтобы вам никто не мешал. И вы были слишком громкими парни. Они заулыбались и пошли продолжать шоу. И как вы уже знаете Ларин проиграл, но кое-что он всё же выиграл.