Fashion is my profession

      Стала ли я более счастливой после свадьбы? Определённо да. Мне так нравилось просыпаться с Ятеном по утрам каждый день, готовить завтрак, завязывать ему галстук, вечером ждать с работы, кормить ужином и ложиться спать. Всё вместе. Вечера особенно мне нравились. Они были наполнены уютом и теплом, как будто так всегда было и должно быть.       Ятен задерживался на работе, но предупредил, поэтому я не торопилась, готовя ужин. Долгожданный щелчок замка, и я радостно несусь встретить мужа, чтобы обнять и тепло поцеловать в щеку.       — Как твой день? — мы вместе проходим на кухню, он присаживается за стол. — Ужинать будешь? — в ответ любимый отрицательно качает головой. Он выглядит уставшим, а, зная его натуру, есть он не хочет именно по этой причине.       — Да нагрузили что-то херью какой-то. Голова болит, — негромко говорит Ятен. Я присаживаюсь к нему на колени, начиная ласково гладить его по волосам. Совсем замученный.       Ятен, в отличие от меня, со дня свадьбы был в каком-то состоянии напряжения. Мне кажется, он основательно взялся за мысль «подняться по карьерной лестнице». Когда он жил с братом, то его всё устраивало, а живя со мной чувствуется, что его начинает угнетать собственная неудовлетворенность. Мне не нравится видеть, как он грузит себя.       — Ты очень напряжён последнее время. У меня есть идея.       — Удивляй, — Ятен заправляет прядь волос мне за ухо и внимательно смотрит.       — Давай устроим новоселье? Позовем друзей, расслабимся, поиграем в твистер? Мы что, зря отжали его у Сейи? — мне так хочется расслабить его, подбодрить. Конечно, я могу сделать это иным методом, но что-то мне подсказывает, что уставший горячий муж вряд ли сейчас будет рад заняться сексом.       — Мина, ты же знаешь, я не любитель тусовок.       — Ну, родной! Это ведь не тусовка! Подумай сам, мы дома, тут уютно, хорошо, эта квартира требует праздника!       — Ты хочешь не праздника, а просто выпить, признайся, дорогая.       — Ятен, мы с тобой либо на работе, либо вдвоем, я не хочу сразу бытовухи, а всё к этому идет. Давай позовем гостей, ну пожалуйста-пожалуйста! Нам надо разбавить бесконечные дни сурка…       — Знаешь, ты, наверное, права. Было бы неплохо расслабиться, — сдаётся муж, а я, с победным видом, начинаю покрывать его лицо поцелуями.       Вечером пятницы, после работы, я принялась готовиться к приходу гостей. Первой и самой ответственной оказалась Оливия, она приехала даже раньше Ятена, и тут же начала помогать мне на кухне. Она была настолько полёзной, как будто знала, с чем мне нужно помочь, что даже я обрадовалась. Первые двадцать минут было как-то неудобно принимать её помощь, но потом я привыкла. Всё-таки не всегда верна фраза о двух хозяйках на кухне. Нам даже удалось весело поболтать.       — Главное не ставить тарелку с кальмарами рядом с Ятеном — он всё стрескает, а вот креветки поберечь от Сейи. Лучше поменять их местами, а то нам ничегошеньки не достанется.       — Сейя любит креветки?       — Он может есть только креветки, бургеры и рамен. Сколько раз ему говорила, что наживет себе гастрит, — бурчу себе под нос. До меня не сразу дошло, зачем Оливия задала мне этот вопрос. Неужели и вправду заинтересовалась этим дурачком?       — Как у вас тут дела? — Ятен заглядывает к нам, а я торжественно вручаю ему пару тарелок с закусками, чтобы не стоял без дела. — Эй!       — Отнеси, пожалуйста, — говорю ему с улыбкой. — Только не тащи ничего! — в ответ получаю закатанные глаза муженька. Вздохнув, он, не торопясь, скрылся в гостиной.       — Вы такие милые, — смущённо улыбнулась Оливия.       Чуть позже приехали друзья Ятена, моя дорогая Макото со своим Нефритом, которого она впервые нам представила. Самое фееричное появление было, конечно же, у Сейи. Он мало того, что звонил в дверь так, будто мы глухие, так еще и тарабанил, отпуская неразборчивые комментарии за дверью.       — Ты башкой биться начни! Кретин! — начал ругаться муженёк, открыв дверь своему братцу.       — А чего ты так долго идешь? Мне вообще-то тяжело! И вообще, почему я должен спонсировать вашу ячейку общества? Тяжело было после работы самому заехать за вином? — ворчит брюнет, протягивая пакеты.       — Чего вы тут разорались? Сейчас всех гостей перепугаете! — я, как всегда, вклиниваюсь в их разговор и забираю один пакет у Сейи. — Мм! Ты купил вкусных чипсов! И вина! И сыр! Сейя, ты — волшебник! — хвалю его и на глазах парень превратился в довольного котика. Всё-таки мужчины — примитивные существа. Ушами больше любят, чем девчонки. Что Сейя, что Ятен, стоит лишь слово доброе шепнуть, сразу настроение меняется в лучшую сторону.       Всё проходило весело, только друзья Ятена и Сейя периодически спорили по всяким пустякам, мерились размерами своего самолюбия, выпендриваясь перед Оливией, как петухи. Что-то друг другу доказывали без остановки и, что самое интересное, в итоге парни потеряли мысль и не помнили, к чему был вообще спор.       — Поиграем в твистер? — я решила разрядить обстановку, тем более все уже неплохо подпили, и я подумала, что нашим размякшим туловам будет полезно подвигаться. К счастью, меня поддержали все, кроме Мако, которая была в очень короткой юбке, хотя, зная её, остановила девушку совсем не длина юбки, а скорее ревнивый молодой человек.       — Тогда вы будете крутить рулетку, — сказала я этой сладкой парочке, чтобы они не сидели без дела. Неф то и дело зажимал Мако у всех на глазах и это, если честно, уже надоело. Пусть хоть немного поучаствуют в процессе веселья. Два дружка Ятти тоже воздержались, посчитав, что игра детская. Они что-то очень бурно обсуждали, и мы не стали трогать их.       Мы расстелили коврик на полу и игра началась.       — Мина, правая нога на зеленый.       — Ятен, левая нога на красный.       — Оливия, правая нога на голубой.       — Сейя, правая рука на синий.       Через двадцать минут мы уже были в более чем интересных позах, а Мако с Нефритом неистово ржали над нами. Голова Ятена прямо упиралась Сейе в задницу, я же удобно устроила голову на плече Оливии, стоя в позе «паука».       — Наконец он уберет свою задницу! — буркнул Ятен, когда настала очередь Сейи переставлять свои конечности.       — А чем это тебе не нравится моя задница? А? От неё многие в восторге! Мина, подтверди! — возник младший Коу.       — Да заткнитесь вы уже, господи! — шиплю я. У меня хорошенько затекли руки в такой позе, поэтому шуточки младшего Коу были проигнорированы.       — Сейя, левая нога на желтый, — это было решающее заявление Мако перед тем, как нам с Ятеном упасть, а Сейе свалиться на Оливию. Комната заполнилась смехом и только красноволосая юристка залилась краской.       — Сейя, встань с колен! — я взяла младшего за руку и потянула на себя.       — Ну нет, тут хорошо! — брюнет начал канючить, и, вырвав руку, уцепился за Оливию, обнимая её талию.       — Сейя! Встань! Ей же тяжело! — строго рявкнул Ятен и все разом замолкли, а Сейя, поняв свою ошибку, покраснел, как мальчишка.       — Ой, — брюнет подскакивает и помогает Оливии подняться. — Прости, я дурак.       — Н-ничего страшного, — тихо говорит девушка и поправляет задравшуюся майку.       — Сейя, пойдем, поговорить надо, — любимый отвлекает своего брата и уводит на кухню, пока мы с Оливией и Мако собираем твистер. Вернулись парни минут через двадцать, когда все бурно обсуждали «Мир Юрского периода», поэтому никто не заметил их появления, до тех пор, пока…       — Да новый фильм крутой! Спецэффекты, графика, динозавры, да ты просто не понимаешь ничего в хороших фильмах!       — Не неси чушь! Что за хрень? Динозавры бегают по дому! А ты видел этого скрещенного гибрида? Да если чихуа-хуа с ротвейлером скрестить и то лучше выйдет!       — Вы вообще смотрели первые части? Там резиновые динозавры выглядят куда круче, чем ваша пресловутая компьютерная графика!       — Крис Прэтт в новом фильме милашка, — встряла в мужской разговор Мако. Она даже не предполагала, что вызовет такой шквал возмущения в свою сторону, когда парни резко замолчали и посмотрели на неё, как три волка на кролика. Только дикий вопль «голодного Раптора» заставил всех нас вообще забыть, о чем шла речь. Все труханули, от чего повисла секундная пауза, и, повернувшись к источнику звука, смех разорвал тишину нашей гостиной.       — Твою мать! Сейя! — выкрикнул Нефрит между приступами смеха.       — Слушай, а может это ты Раптора и озвучивал? Больно похоже, — выдает перл Мако и гогот усиливается. Всё бы ничего, мы бы могли успокоиться, но судьба и больная фантазия Нефрита не позволила нам этого сделать, потому что у него на звонке, как на зло, стоял саундтрек из этого фильма. Ребята буквально катались по полу, и мы даже не поняли, кто пихнул Сейю в тот момент, когда ему приспичило взять бокал с вином, но итог был плачевен: пахучая бордовая жидкость оказалась на груди Оливии, обильно покрывая всю ткань белой майки.       — Безрукий, — проворчал Ятен и дал брату подзатыльник, когда мы с Мако захлопотали и быстрее повели девушку в ванную комнату.       — Оливия, извини, что так вышло. Он не специально. Надо быстрее замыть, — помогаю девушке снять майку.       — Ничего страшного, не переживай, — Оливия была очень скромной девушкой, тонкой и кроткой. Её спокойствие никак не сочеталось с огненным цветом волос и взглядом, который горел. На первый взгляд она даже показалась мне стервой. Как она вообще оказалась в юриспруденции уму непостижимо, ведь это сфера, в которой нужно отстаивать свое мнение, чётко следуя закону.       — Возьми, — я достала из шкафчика чистую футболку и протянула девушке, — она должна тебе подойти.       Стук в дверь.       — Можно? — из-за двери слышится голос Сейи.       — Секунду! — отвечаю ему я, а Оливия торопится одеться. — Теперь можно, — парень заходит, а я, поняв, что он хочет перед ней извиниться, утаскиваю Мако под предлогом того, что пора нам всем поесть мороженого и мне очень нужна помощь.       Не знаю, что там они друг другу сказали, но Оливия вышла какая-то светящаяся.       Сейя сразу подошел к Ятену, что-то шепчет ему и они пожимают друг другу руки, а ко мне же подходит Оливия.       — Мина, спасибо большое за отличный вечер. Я пойду, а то поздно.       — Давай вызовем тебе такси! Нехорошо девушке совсем одной добираться в такое время, — вклинивается Ятен, подойдя к нам вместе с младшим Коу, обнимая меня одной рукой за плечи.       — Не надо никаких такси, я сам её провожу, — выдает брюнет и мы с Ятти синхронно переглядываемся и смотрим на вытянувшиеся лица друг друга.       — Мы тоже пойдем, — услышав наш разговор отозвался Нефрит, видимо, у которого уже давненько всё и везде горит. Да и друзья Ятена тоже быстренько ушли со всеми, смекнув, что бремя уборки падет на их плечи, если они как можно скорее не сделают ноги. А вот мне делать ноги некуда, поэтому посуду стоило убрать, чтобы утром не обнаружить зарождение новой жизни на кухне.       Если подвыпивший господин Коу подходит ко мне сзади и запускает руки под майку, невесомо проводя горячей ладонью по низу моего живота, то это значит, что время пришло. Все бы ничего, но я стою по локоть в пене, мою посуду после наших дорогих гостей и даже пошевелиться не могу. Я зажата между Ятеном и раковиной. Закатываю глаза и устало выдыхаю.       — Ты можешь подождать несколько минут? Нужно закончить, — в ответ муж отрицательно качает головой. Не обращаю внимания, продолжаю свое «увлекательное» занятие, пока его руки медленно поднимаются от живота к моей груди. Какого черта я сняла лифчик, после того, как все ушли? Если бы существовала партия «За свободную грудь», то я непременно в нее бы вступила. Покажите мне женщину, которая не любит чувство свободы после тяжёлого дня? Если вы её найдете, то я буду обязана найти тысячу и одну причину, почему она врёт. Только вот сейчас все мои решения были очень опрометчивы. Иногда полезно походить в лифчике, чтобы всякие похотливые ручонки не мяли грудь так, как это делал Ятен.       — Дорогая, ты не представляешь, как это приятно, она такая мягонькая, — остановка «Пьяный переулок» или Ятеша надрался и, наконец, показал свое пьяное нутро.       — Если ты сейчас же не прекратишь, то я засуну тебе губку в рот.       — Тогда возьми новую из шкафчика и начинай свою коварную месть, — выдает Коу, но я-таки сдаюсь, когда этот замечательный мужчина убирает руки с моей груди, дерзко отбирает все, что находится у меня в руках, смывает с них мыло и выключает воду. Все, на что меня хватает — это тупое «Э-э-э?», но муж тот ещё смельчак, не боится, что я могу зарядить ему. Ятен резко разворачивает меня к себе, чмокая кончик носа и, без каких-либо задних мыслей и грамма адекватности, просто поднимает меня на руки, перекидывая через свое плечо и унося в гостиную. У меня сердце в пятки упало, когда по дороге мой нетрезвенник пару раз качнулся. Слава богу, он повалил меня на диван без происшествий и сам навис сверху, не задев торшер, стоящий в опасной близости, настойчиво и немного грубо целуя меня. От нас разит алкоголем, но мы не подростки, чтобы фукать и обращать на это внимание. Даже его нетрезвое состояние меня не смущало. Если до свадьбы я выставляла его за дверь, когда смел заявляться ко мне после пьянки, то теперь я просто не имею на это права. А ещё пьяный Ятен резкий, грубый, дерзкий, чем ещё больше заводит меня.       — Вы обвиняетесь в краже моего сердца, леди, — выдает серьёзно Коу, так не вовремя, что я не сдерживаю свой смех, потому что он выглядел сейчас очень глупо: на лице читалось возбуждение, глаза блестят от принятого алкоголя, глупая улыбочка, и он не прекращает говорить, иногда проглатывая окончания слов. — Суд приговаривает Вас к занятию любовью со своим мужем, пожизненно.       — Ты либо перепил, либо переработал. Хватит шутить вообще! Иначе, я обжалую приговор и Вам придется лишиться секса.       — Прости, я хотел разрядить обстановку, — тем временем Ятен начал справляться с нашим нехитрым одеянием.       Я боялась нашего секса после первой брачной ночи и до сих пор боюсь. Боюсь того момента, когда секс превратится в обычное дело, как, например, почистить зубы или позавтракать. Мне страшно представлять, что такое трепетное для нас занятие станет абсолютной механикой. И только вот такие глупые моментики спасают, но это пока.       К тому моменту, когда меня оставили абсолютно голой, Ятен уже вовсю управлял моим телом. Я не знаю, как это получается у него, но в его руках я как пластилин, он может позволить себе делать со мной всё, но в пределах разумного, конечно. Его ладонь обжигает кожу, сжимая талию, губы ласкают шею, а другой рукой он, до закатывания моих глаз, гладит по внутренней стороне бедра, постепенно позволяя себе большее. Он словно пианист, а я его фортепиано. Он знал каждую ноту моего тела и, нажимая на нужные клавиши, заставлял меня издавать сладостные и вполне мелодичные стоны, обрывистые выдохи и мычания. Когда я перебарщивала, то он всегда затыкал меня поцелуями, как, например, сейчас, когда меня всю передернуло и я вцепилась ногтями в его спину.       — Причинение легких телесных, — шёпчет в губы.       — Заткнись… Этот очень умный человек, глаза которого заискрили, решил, что войти в меня резко и до упора будет правильным решением. Это было ошибкой, мой милый, но это разожгло во мне пожар. Я вскрикнула, а адвокат принялся жёстко наказывать меня за грубость, начиная резкие толчки, сопровождая действие хлопками бьющейся кожи и нашими общими стонами.       — Идиот, — про между прочим выдыхаю я, когда мы решили сменить позу и устроить меня сверху.       — Что? — он не понимает меня.       — Презерватив…       — Мне нравится бе-е-ез… — протягивает Коу, когда я сажусь на него, медленно опускаясь и поднимаясь на его плоти, постепенно ускоряясь. Ещё несколько жестких толчков и мы оба содрогаемся от оргазма, и я чувствую, как меня заполняет его тепло.       — То есть, ты не против детей? — еле выдыхаю.       — Ты идиотка, Коу.       — Я люблю тебя, Ятти-и-и, — ложусь на его грудь, целуя в губы.       Такой секс заставляет парня чуть трезвее чувствовать себя. Мы лежим в обнимку. Он ласково перебирает кончики моей светлой челки, а я ногтем рисую узорчики на его плече молочного цвета.       — Девочка или мальчик? — спрашивает меня муженек.       — Девочка.       — Как бы ты её назвала?       — Хм… Даже не знаю, как-нибудь просто, но звучно, есть идеи?       — Может быть Мари? — у меня бегут мурашки по всему телу. Мы вместе не один год и говорили о разных вещах, но темы детей никогда не касались. А сейчас, когда мы не предохранялись, и Ятен с какой-то мечтательностью говорит о ребёнке, мне хочется верить в появление нашего маленького чуда в скором времени. Я точно знаю, что мы уже готовы.       — «Любимая»? Мне очень нравится! — целую его и всё-таки заканчиваю этот трепетный разговор, позволив этому утомительному дню закончиться сладким сном.