Экспериментальный.

Всего лишь шаг. Шаг отделяет меня от падения с этой крыши. И почему же я этого не сделал раньше? Люди внизу уже давно толпятся, а спасатели даже не предпринимают попытку меня спасти. Насколько же я жалок? — Дарки, не стоит этого делать. — Отец стоял вместе со мной на крыше, но ближе не подходил, потому что я ему так сказал. Я ему пригрозил. — Так ответь, кто я такой? — Он до сих пор не отвечал на этот вопрос. Его глаза были наполнены непониманием, а губы дрожали. Не знаю от чего, но мне кажется, что от холода, возникшего из-за дождя, который с каждой минутой всё больше наполнял ткань одежды водой. — Я не понимаю твоего вопроса, сынок! — Его низкий голос врывался в моё сознание острым ножом, заставляя в сотый раз обдумать то, что я собирался сделать. — Почему я такой? — Я поднял руку и из ладони появились искры, которые даже дождь не погасил. Лицо отца на секунду прояснилось, будто он ждал этого. Спустя миг он сделал шаг вперед. — Не подходи! — Я сделал мелкий шаг к краю крыши, от чего он остановился в испуге. — Дакрлин, это не твоя вина. — Отец опустил руки в жесте отчаяния. Его карие глаза смотрели в меня, будто он видел моё внутреннее состояние. От чего-то мои глаза защипало, но я быстро поморгал, дабы убрать слезы. — А чья это вина? Может, это вина нашего мэра? Или же наших соседей, которые съезжают чуть ли не каждую неделю?! — Я сжал руки в кулаки, боясь, что могу навредить отцу. — Это моя вина. — Он виновато опустил глаза. Его руки тряслись, и я видел это даже сквозь дождь, который нещадно бил по моему лицу. Волосы уже давно прилипли ко лбу, падая на глаза, немного закрывая обзор. Отец не поднимал взгляда на меня. Он, казалось, окунулся в воспоминания, потому что в последующую минуту он с ужасом оглянул небо. — Сынок, пойдем домой, я прошу тебя. — Он протянул мне руку. Взглянув вниз, я вновь посмотрел на своего старика, отрицательно качая головой. — Ты не понимаешь, что всё это устроил я?! — Он уставился на меня с потерянным видом. — Это я устроил пожар в аптеке! — Из правого кулака вырвалась вспышка, но я лишь сильнее сжал руку. — Это я взорвал ту машину, которая чуть меня не сбила! — Я стал вспоминать сегодняшние события. Я бежал из аптеки, потому что украл один из препаратов для стимуляции мышечной активности. Фармацевт, заметил это и схватил за руку. Из-за неожиданного телесного контакта, я испугался. Выпустил искру из руки, а она попала в деревянную стойку. Пожар вспыхнул, я даже не успел заметить. Начав бежать оттуда, я попал на проезжую часть и не заметил, как на меня неслась машина. Черт бы побрал тот камень, о который запнулась моя нога. Я полетел прямо под колеса, но опять же испуг сыграл свою роль. Из руки вырвалась вспышка, подрывая дно машины и подкидывая её надо мной. Пока машина была в воздухе, я слышал, как внутри кричали; слышал, как кто-то ударился и что-то сломал; видел, как этот кусок железа летел на пешеходов. Ноги несли меня от того места так быстро, как только это было возможно. Сбивая людей, что шли на помощь пострадавшим, я оказался перед черным входом здания. Не задумываясь, я зашел в дверь и стал подниматься на крышу. Уже тогда, осознавая, что сделаю, как только окажусь наверху. — Даже если так, сынок. Мы с мамой тебя защитим. — Он раскрыл руки для объятий. И я бы кинулся в объятья, может быть, даже расплакался, но то, что я наделал, не прощу себе. — Кто я такой? — Я хотел узнать, этот чертов ответ. — Ты ведь мой отец! Ты должен знать, черт возьми! — В правой руке стало ужасно жечь, и, взглянув на неё, я понял, что сделал. В руке покоился небольшой кинжал из огня; вспышки, что из него выходили, обрамляли лезвие, взрываясь каскадом света. Отец смотрел на меня с чувством вины. Его рыжие волосы выглядели непривычно зализанными из-за дождя, ведь обычно они торчали, будто сено в курятнике. — Дарки, я не твой биологический отец. — Он сказал это даже не моргнув. Весь мой мир рухнул, стоило только услышать это. Да, мы были не похожи, но я думал, что пошел в мать! — Но я всё равно твой отец. Я воспитывал тебя! Люблю твою маму. Вас обоих. — Я не желал этого слышать. Я хотел, чтобы он замолчал, но понимал, сейчас он ответит на мой вопрос. Стоял будто каменный, но глаза снова щипало, и я не стал сдерживать слезы. Хорошо, что шел дождь. — Тогда кто? — Он замолчал, смотря себе под ноги. Будто он найдет там ответ. Хах, как же! — Я не знаю. — Он развел руками и пожал плечами. — Керчийский — это экспериментальный город. Я не знаю, в чем заключается эксперимент, но он основывается на вас. На детях. — Он взглянул на меня и внутри всё сжалось. Он шагнул вперед, но я вновь шагнул назад. Он отступил назад, боясь моих действий. — Твоя мама выступила как суррогатная мать для какой-то старухи, но она передумала, и мы решили оставить ребенка себе. К нам пришли какие-то люди и сказали, чтобы мы собирались. К сожалению, я не мог быть твоим отцом. — Он вытащил телефон, ища какие-то фотографии. — Может быть, ты их видел где-нибудь. — На телефон пришло сообщение, и пришлось взглянуть на фото. Моя нижняя челюсть немного опустилась, когда я увидел высокого мужчину, с лысиной на полголовы. Глаза закрывали очки, но его фигуру я видел месяца три назад, когда впервые вызвал вспышку из руки. Тогда я шел с баскетбольной площадки в одиночестве, что в принципе даже неудивительно, поскольку играл я один. Город маленький и всех, кто проживал в районе, я заочно знал, благодаря родителям. Когда я проходил аллею, меня заметила местная компания. Одного я точно знал — это Гриша. Он учился в 11 классе и в его компании были пацаны, младше него на год или два. — Хэй, Бриззлт! — Он спрыгнул с валуна, который считают хоть какой-то достопримечательностью в нашем городе. Превышая меня в росте сантиметров на десять, Розо́вец окружил меня со своей компашкой. — Дашь мячик поиграть? — Он попробовал урвать его из моих рук, но я убрал его за спину. — Пошел к черту, картошка. — Его так называл наш класс из-за его носа. Уж больно он был большим. — Да ты борзый, как я посмотрю! — Он взглянул на своих компаньонов и меня тут же повалили. Двое, что покрупнее, схватили ноги, двое других схватили руки. Я пытался дергаться, вырывать конечности из хваток, но мои ноги придавили весом, так же как и руки. Гриша держал в руках мой мяч, обходя мои ноги. Он смотрел на мою ширинку, видимо думая, бить туда мячом или нет. Я продолжал дергаться, и даже стал звать на помощь, но кто придет в парковую зону в сумерки. Розовец подошел к моей голове, слегка наступая на плечи. Через мгновение я почувствовал, как мяч врезался в мой живот, а парни захохотали, всё также, не отпуская меня. Я боялся. Боялся, что если так продолжится, то меня изобьют. Не хотел, чтобы в школе надо мной смеялись из-за того, что парни из параллели меня побили. Я в который раз крикнул в воздух просьбу о помощи, и ощутил удар ногой. Он снова ударил в живот. Я закашлялся, хватая воздух ртом. — Слабак! — Он пнул в бок, от чего его прихвостни снова стали смеяться. Уши заложило, и я стал ждать, когда потеряю сознание. — Но зато отличник! — Снова пинок в живот. Через пару секунд, когда звук вокруг прояснился, я услышал как парень, который держал мою левую руку, стал истошно кричать. Повернув голову, я увидел, как его одежда горела. Большая часть волос на голове сгорела, продолжая тлеть. Все его товарищи кинулись его тушить, совсем забыв обо мне. В тот вечер я прибежал домой так быстро, что даже обогнал маму, не заметив её. Дома я закрылся в ванной и как можно скорее осмотрел себя в зеркало. Ничего не обгорело; глаза нормальные. — Что за хрень только что произошла? — Я оперся на раковину, вглядываясь в своё отражение. Отражение смотрело на меня так же сурово, как и я. Голубые глаза, обычно смотрящие в душу; обычные губы, слегка обкусанные из-за нервов; блондинистые копны волос, которые испачкались в грязи. После душа, на кухне меня ждала мама, которая была очень зла из-за того, что пробежал мимо и даже не помог ей. Не мог же я ей сказать, что я вроде как поджег одного парня силой мысли. — Это что такое? — Она ткнула на едва вышедший синяк сбоку. Я ойкнул и нахмурился. Мама измождено села на табурет, ожидая ответа. — Упал на мячик, пока играл. — У неё были такие же волосы как у меня, только отличались мягкостью и длиной. Пара прядей выбилась из косы и решил переплести прическу. Мама не стала противиться, лишь выпрямилась, чтобы мне было удобно. — А где же мяч? — Она взглянула на меня из-за плеча, и мне стало как-то не по себе. А ведь точно, где мяч? На следующий день по пути в школу я зашел в магазин, где работала одна мамина знакомая, которая угощала меня иногда булочками. Сзади меня была очередь, и как раз там я увидел этого мужчину. Он был без очков и его, необычного медного цвета, глаза прожигали меня. Я тогда ещё подумал, может что-то не так во внешнем виде. Вернувшись из воспоминаний, взглянул на отца, который от меня чего-то ждал, но я лишь пролистал фотографию и увидел очередного парня, с меня возрастом, но видимо он был гораздо старше меня. Его я не замечал, а если и видел, то не помню. На следующей красовалась бабушка, сидящая в парке. Так я пролистал ещё пару фотографий, пока не наткнулся на девушку. Она выглядела чуть младше меня, но шла под ручку с каким-то мужчиной, мило ему улыбаясь. Приглядевшись, я узнал в ней свою одноклассницу, мать которой упекли в психиатрическую больницу, а об отце никто ничего не знал. Он просто исчез, как только забрали мать. — А кто это? — Я переотправил отцу фотографию. Он нахмурился, внимательно смотря. — Я про мужчину. — Он сам стал вглядываться в фотографию. — Это вроде его дочь, если я не ошибаюсь. Я стал внимательно изучать черты лица, и был поражен тому, что они в действительности не сильно отличались друг от друга. Но думать так наверняка я не мог. — Но эти фотографии не отвечают на вопрос кто я такой! — В небе грохнул гром и я зажмурился. С детства не любил это погодное явление. — Я же не человек? — Что за глупости! — Отец всплеснул руками, гневно сверкая глазами. — Ты родился от женщины. Если бы ты был каким-то не таким, то внешне это бы проявилось. — Я задумался, а ведь действительно. Кинжал в руке давно уже потух, но стоило молнии снова появиться на небе, как в руке вспыхнула искра. — Но тогда почему я могу делать так?! — Я выставил руку вперед, дабы показать, что из них возникают огненные вспышки, но ничего не произошло. — Я могу! — Отец сделал несколько шагов вперед, пока я был сосредоточен на том, что он должен увидеть. Когда он был в метре от меня, я услышал гром, от которого вновь появился всполох огня. — Не может быть. — Лицо отца было озадаченным и разочарованным. К сожалению, он отказывался носить очки, хотя зрение уже давно подводит его. когда-то даже перепутал какую-то девочку со мной. — Неужели… — Он не договорил, а просто осел на колени. — Что неужели?! — Я начинал злиться. Все эти недомолвки. Сколько можно! — Когда нас с твоей мамой забирали... — Он понурил голову и мне пришлось присесть, чтобы хоть немного разобрать слова. — Нам сказали, что если всё удастся, то тебя заберут в 17 лет, а мы будем богаты. — И тут до меня дошло, что моими родителями управляла жадность и алчность. Я подумал о кинжале в руке, и он, секундой позже, уже покоился в моей ладони. — Так значит из-за денег… — Я опустил голову и мысленно представил, как огненное лезвие пронзает грудную клетку отца. Через ещё пару секунд я услышал сдавленный хрип. Он держался за грудь, в которой появилась дыра, но от ножа уже ничего не было. — Ты опять не правильно всё понял, Дарклин. — Он скорчился от боли. Внутри меня что-то сжалось, и мне казалось, что это моё сердце. — Мы отказались от денег и сказали, что ты будешь самым обычным. — Он сплюнул кровь. — Нас предупредили, что из всех детей, будет только один удачный. Я и Харита очень надеялись, что ты будешь обычным. Мы так надеялись на это. — Из его горла вырвался стон боли, но я не подходил. Я был в смятении и не знал, что испытывать, как поступать. — Мы бы защитили тебя, Дарки. Мы же тебя любим… Его глаза померкли и он упал лицом вперед. Внутри создалась пустота. Я потерял что-то очень важное. Обернувшись, я вспомнил, зачем я тут и что хотел сделать. Теперь уже терять точно нечего. Маму, наверное, отпустят, если меня не станет, и она найдет себе мужа. И у меня будут братишки или сестренки. Я уверен, она будет счастлива и без меня. Внизу что-то говорили в рупор, пытаясь докричаться до меня, но дождь, что во всю барабанил, заглушал почти весь шум. — Прости, мам. — Я сделал шаг вниз. Говорили, что полет длится всего пять или шесть секунд. Пролетел где-то пятнадцать этажей. Как же быстро. Перед глазами всплыла картина, как я позвал на танец маму. Был чей-то день рождения. Она долго отнекивалась и мы с отцом все же смогли её вытащить. Мы долго смеялись в тот вечер. Ещё две секунды. Десять этажей. Из глаз вырвались пара слезинок. — Прости…

*****

Я открыл глаза в каком-то странном месте. Вокруг было все в белых тонах и не было каких-то стен или потолков. Поднявшись, я понял, что передо мной кто-то стоит. — Долго же ты. — Голос принадлежал женщине, но стоило мне попытаться взглянуть на неё, как мои глаза сразу ослепила вспышка. — Не стоит пытаться. — Она развернулась и пошла вперед по дорожке, которая открывалась только перед ней. — А где мы? — Я понял, что внутри нет никаких эмоций, а мой голос звучит настолько равнодушно, что стало как-то не по себе. — Это не имеет значения, Дарклин. — Она развернулась. — Что я тут делаю? — Она подошла ко мне и взмахнула рукой. Перед глазами появилась странная картина. Мой город. Вот какое-то здание. Хэй, я же только что с него спрыгнул! Вокруг красно-белая лента. Моё тело, которое было похоже на фарш. Я видел маму. Она плакала, сидя на асфальте под дождем. — Мама. — Мой голос, как и внутреннее естество, даже не вздрогнуло. — Ты желаешь узнать, что будет дальше? — Её голос был совершенно спокойным, но мне почему-то стало не по себе, хотя эмоций я никаких не испытывал. Вариантов не много и я кивнул. — Через пару минут этот город уничтожат, поскольку эксперимент по созданию нового человека провалился. Ты умер. Если бы не какой-то блок чувств я бы уже во всю кричал, но не мог. Даже нахмуриться не получилось. Полное равнодушие. — Ты желаешь это увидеть? — Я отрицательно покачал головой. Мне хватило информации, чтобы просто уйти. Не важно куда, просто уйти. Она повела меня по тропинке, известной только ей. Стоило мне моргнуть, как мы оказались перед странным порталом, из которого лился свет. Он шагнула в него без каких-либо задних мыслей, тут же растворяясь в свете. Тепло, что исходило из портала, окутывало меня, зовя в свои объятья. Они напомнили мне дом, который скорее всего уже уничтожили. Я шагнул и почувствовал, как распадаюсь на частицы. Свет пронизывал меня. Я становлюсь светом. А дальше — пустота.