Темница дядюшки Белдо

      Родион стоит возле нарисованного подоконника и потягивает кипячёную воду из треснувшей кружки. Триш ругается с куклой и с Королем мусора на всякий случай. Родион пытается делать вид, что поехавший кукухой мужчина его совершенно не интересует, но даже если получается и неплохо, то «поехавший кукухой» всё равно оказывается умнее.       Триш оказывается рядом внезапно. Пристально смотрит в лицо шныра, хитро улыбаясь. Кукла, обычно взывающая к его совести, лежит забытая на столе. Триш внимательно смотрит в его глаза, усмехается и молчит. Родион пытается не смотреть в глаза. — Не повезло тебе оказаться тут, — шепчет Триш, смахивая невидимые соринки с его плеча, — мы все тут застряли.       Родион пытается смотреть в другую сторону, но дыхание бородатого обжигает и без того обожженную щеку. Ему немного страшно, в этот момент он понимает, как примерно чувствуют себя девушки, когда над ними нависают совершенно неприятные и самоуверенные ублюдки. — Я тебе сейчас врежу, — рычит Родион.       На Триша это не действует. Мужчина лишь усмехается и ближе придвигается к парню. Его дыхание щекочет лицо, грудная клетка ходит тяжело и громко. У Родиона что-то лопается внутри. — Я тебе сейчас…– хочет повторить он, но не успевает.       Губы Триша настойчиво прижимаются к его, тонкие пальцы уверенно сжимают предплечье, а дыхание по-прежнему щекочет лицо. Сознание Родиона протестует. Он считает себя совершенно нормальным, полностью гетеросексуальным, настоящим мужиком, который против всякого рода пидарастии, но Триша почему-то не бьет и даже не пытается оттолкнуть. Всё его тело будто превратилось в один сплошной натянутый и оголенный нерв, который в любую секунду готов был лопнуть.       Триш медленно целует его в губы, в подбородок, в скулу, обходя ожоги и ссадины, потом переходит на шею и ключицы. Родион тяжело выдыхает и, не зная, куда деть лицо, утыкается в шею Триша. Триш тихо посмеивается, прижимает его к себе и целует в ухо. Родион чувствует, что мужчина возбужден, и это его смущает, но от мысли, что мурашки бегут и по его телу — становится еще более неловко. Триш трется подбородком о висок Родиона, целует и поглаживает. Родион лишь сильнее вжимается лицом в худое плечо.       Куча мусора в углу озадаченно урчит и едва не теряет фантики от удивления. В ванной тихо напевает Ёрш. Родион шумно глотает слюну, поднимает голову, секунду смотрит Тришу в глаза, а потом целует в губы, едва касаясь пальцами шеи мужчины. Триш мягко сжимает его запястье одной рукой, а другой держит за подбородок, всё больше и больше вовлекаясь в поцелуй и вскоре полностью перехватывает инициативу. Они стоят возле нарисованного подоконника со спящей кошкой, покачиваются и едва не падают. Родион отрывается от губ Триша и хмурясь смотрит ему в глаза. — Но ведь я же не гей… — тихо и растерянно произносит он.       Триш удивленно вскидывает брови. — Так и я тоже! — заверяет он, трётся носом о щеку Родиона и снова целует.       Пение Ерша прекращается и через несколько мгновений дверь ванной тихо хлопает. Триш быстро возвращается на своё место, надевает куклу на руку и невозмутимо оглядывается. — Вот это события! — озадаченно произносит кукла, поправляя бороду.       Родион стоит у нарисованного окна растерянный и возбужденный.