Гости из будущего или ...

Ночью спали не все. Мелли долго мучалась и не могла уснуть, как и её отец. Девушке было нечего делать, поэтому она потихоньку выпила несколько бутылок эля. В итоге они вместе вышли на балкон и стали смотреть на звёздное небо. Мелиодас не знал, о чём поговорить с дочерью. Да что там, он до сих пор не свыкся с мыслью, что у него есть дети, причём вообще не маленькие, со своей жизнью, проблемами и так далее. — Мелли, расскажи про свою жизнь. Ты как никак моя дочь, а я почти ничего о тебе не знаю. И ещё, ты обещала рассказать историю, почему Мелио боится роз. — смотря на звёздное небо начал диалог Мел. Девушка напряглась. Ей совсем не хотелось говорить о кое-чём. И это «кое-что» включало в себя достаточно много пунктов, а особенно прошлое, но… Ей так хотелось выговориться хоть кому-нибудь. И она наконец решилась. Глубоко вздохнув она начала свой рассказ: — Хорошо, только пожалуйста, выслушай меня внимательно. В нашем прошлом много плохого, даже слишком, наверное. — она с надеждой посмотрела отцу в глаза. Капитан грехов повернулся к ней и кивнул, после чего она продолжила, смотря на звёзды — И так… Я первая дочь Верховной Богини и Короля Демонов. Это произошло всего через 143 года после заключения их брака, а по совместительству знака того, что между кланами наконец настал мир. Мир богинь и демонов был объединён, а на одном из летающих островов построили замок, где и поселилась королевская семья: я, мой брат «близнец», дядушка Зелдрис со своей женой Гельдой и их сыном. Через некоторое время родилась моя родная сестрёнка-Элайза и моя двоюродная сестрица-Зелионора. Порталы открыли и поставили охрану, чтобы любой мог побывать в их мире. Так же там были поставлены особые стражи, чтобы оттуда не выбрались «невиданные». На меня и Мелио очень много раз нападали те, кто хотел продолжения войны, из-за чего нам запретили строго настрого выходить за пределы замка без сопровождения. Мы были очень весёлыми детьми и ни о чём не задумывались, поэтому частенько сбегали играть с сельскими ребятишками. Ты из будущего обучал нас и играл с нами, когда не был занят обязанностями, а мамочка читала нам сказки и тоже играла с нами, обучая разным вещам. Всё было тихо мирно, но… Ангелы подняли восстание под командованием Людошиеля, и когда я с Мелио, моим братом близнецом, сбежали из  замка, они атаковали нас. Мы старались отбиться, бежали и скрывались, но нам было лишь 100 лет. Для нашего времени-это детский возраст. Одного из них прозвали «Маг алых роз» и именно он убил Мелио. Потом Людошиэль проткнул моё последнее сердце  и я будто упала в обморок. Мне «снилось», как я очень жестоко убиваю их, мучаю, издеваюсь, воплощая самые жестокие пытки в реальность. Я была безумно зла. Я ощущала, что так прошло три дня, а потом я осталась в практически полной темноте. Я увидела существо. Оно не имело пола, но сказало мне тогда, что перешло ко мне от отца, оно сказало, что было создано моей бабушкой. Оно назвало себя «Проклятие», оно рассказало мне всё, после чего обняло и я проснулась. — Мелли сделала паузу, после чего, собравшись с силами, выдала — Проснувшись, я поняла, что это был не сон. Я вся была в ангельской крови… Обгоревшей крови… — Мелиодас внимательно слушал рассказ дочери и с каждым предложением у него появлялось всё больше и больше вопросов, а ей становилось всё труднее и труднее говорить — Мелио был убит, как и я… Его тело было опутано алыми розами, что распустились и продолжали расти сквозь его сердца. Шесть роз… Я разорвала их на куски и спалила в огне, но… Я ничего не чувствовала в тот момент, кроме полной пустоты, мои эмоции исчезли, будто их и не было. Я похоронила брата на скале и не возвращалась в замок ещё несколько дней,  применяя все советы «Проклятия» и все свои знания, пока у меня наконец не появились эмоции. Я не хотела, чтобы меня видели в таком состоянии, особенно семья. И так прошло ещё 3 дня… Когда эмоции вернулись я специально дала поймать себя и отвести к родителям. Я была грустна, ведь мамочка была беременна, но беременна мёртвым ребёнком, но когда я вернулась, меня встретили радостные плачущие родители, а на руках у мамы был живой младенец. Они обняли меня и они плакали от счастья, что я наконец нашлась, а я плакала от бури различных эмоций, но я улыбалась, хоть это и была наполовину фальшивая улыбка. Я улыбалась, пока — Мелли всхлипнула, а на её глазах появились кристаллики слезинок, что тут же скатились по щекам, но она продолжала рассказывать историю дрожащим от эмоций голосом, заикаясь — А-а п-пот-том м-мен-ня спрос-сили, где М-М-Мелио и я разрыдалась, но всё рассказала им. На их лице появился ужас, дикий ужас, особенно, когда мама взглянула на новорожденного братика. Это был Мелио… Точно такая же внешность, точно такой же запах, такая же аура и всё точно такое же! Потом мне всё объяснили нормально. — она вся дрожала и сжимала деревянный заборчик балкона в своих руках до хруста. Мел не мог сдвинуться с места. Он понимал, что… — Я и Мелио унаследовали ваши проклятия. Я-вечной жизни, а Мелио-вечного перерождения, но эти проклятия были значительно ослаблены и деформированы. Моё проклятие состоит в том, что я могу стареть, но очень медленно, не могу умереть навечно, а если всё же умираю, моё тело захватывает «Проклятие» и уничтожает всё вокруг без остановки, пока моё тело и душа не восстановятся, а потом я теряю эмоции на всё большее и большее количество времени с каждым разом. Так же «Проклятие» — это живое существо, которое имеет собственную волю и разум. Я часто общаюсь с ней, так как оно не против, чтобы я обращалась к ней в женском роде… — девушка замолчала, вытирая слёзы, что катились из глаз. Все сердца девушки бились с бешеной скоростью от переполняющих её эмоций. — Сколько времени ты оставалась без эмоций в последний раз — сквозь ком в горле спросил драконий грех гнева, подойдя вплотную к своей дочери. — Последний раз продолжалось на протяжении 3 месяцев… — тихо ответила она, повернувшись к отцу. Внутри всё сжималось от боли, но когда её обняли, стало легче. Мелиодас обнял её, прижимая к себе, а в его душе играли не до конца понятные ему самому чувства. У неё будто валун с души свалился, когда она высказалась, но ведь это ещё далеко не конец её истории. Она решила продолжить: — Думаю, отец, ты понимаешь, в чём заключается его проклятие, поэтому я не буду это рассказывать. — парень только кивнул на это. — Мы решили ничего не рассказывать ему и он до сих пор ничего не знает об этом, как и Элайза… Потом родилась Зели, а потом и Эла, а потом… Умер старший брат Зели-Гелоу, а следом убили и её мать… Ещё через 20 лет меня опять убили, но это было в замке. Со слов отца, то бишь тебя из будущего «Проклятие» пыталось всё разнести и уничтожить всё вокруг, но дядюшка и папочка приняли на себя всю силу проклятия, тем самым остановив меня и оставив просто спать следующие 7 дней, но… Последствия были ужасны… Всё тело дяди покрылось кошмарными чёрными узорами и непонятными знаками, как и папы, но только вот если папочка перестал ходить и как-либо двигаться, то дядя Зел… Он умер через 10 лет после заражения, на руках у Зели… Но она не винила меня… Хоть и должна было… Но потом наконец началась белая полоса. Я встретила Бэна, а потом и всех остальных. Я создала команду, как и ты, отец, стала служить в Лионессе тамошним королеве и королю, как и ты. Я полюбила и была очень рада. У меня появились лучшие на свете друзья! У меня появился смысл жизни, а потом и нечто большее… Бэн сделал мне предложение и мы поженились. У меня даже мог быть ребёнок, но мы были ещё не готовы к этому, но всё равно планировали, что скоро у нас будет он или она, а может и двое сразу. У меня были типичные девчачьи мечты с любимым человеком. Хех — улыбка девушки стала шире, а душе грелась от всех чувств, что она испытывала в данный момент, но слёзы не переставали течь из глаз. Она крепко сжимала в одной руке другую. Ту, на которой было красивое кольцо из древесной лозы и маленьких жёлтых цветов под названием агапантусы. Мелиодас же отстранился от дочери и стал смотреть на неё. — Я была безумно рада, но, даже тогда, так хотела всё исправить, всё, что я натворила, всё плохое, к чему я причастна. И мне подвернулся случай. В одну из битв мы нашли в одном из древних заброшенных замков Донафора, куда наши команды отправили на особо опасную миссию, книгу, в которой мы отыскали заклинание переноса в прошлое. Взяв её, мы отправились обратно к своим командам, но никому ничего не сказали об этом, даже родителям и любимым… Мы долго думали об этом, пока не произошла очередная трагедия… — девушка опять замолчала, а потом, тихим шёпотом, что парень едва мог разобрать её слова — Пока по моей вине не умерли мои друзья и другие солдаты… Это было на особо опасном задании. Тогда из портала в наш пир вырвались много «невиданных», а так же нескольких «хаусеров». Они убили меня и сработало моё проклятие. Я видела, как разрываю их на части, как они пытаются меня остановить, при этом стараясь не убить меня, а остальные наоборот, искренне захотели моей смерти. Я «подарила» друзьям быструю смерть, а Бэна проклятие, к моему огромному счастью, не тронуло. Когда я спросила об этом у «Проклятия» оно сказало, что не знает ответ на этот вопрос. Я очнулась упала в кому на 3 месяца. В тот момент мне больше всего хотелось умереть… Нет, не так… Исчезнуть, чтобы меня никогда не существовало и знаешь, пап… Я до сих пор очень этого хочу… Хочу почти больше всего на свете, но пап… Я даже умереть не могу… Тогда я всё окончательно решила для себя, а они пошли со мной. Бэн тоже хотел пойти, но я сбежала от него, оставив совершенно одного… И я всем своим существом ненавижу себя за это… — девушка подняла тяжёлый взгляд на отца и сказала то, от чего он впал в полнейший ступор. — И я здесь для того, чтобы предотвратить своё будущее существование… Или хотя бы не дам будущей себе повторить все мои ошибки… Знаю, звучит самонадеянно, но… Я хочу тебя попросить об одолжении. Если я выйду из-под контроля или всё же смогу обрести способность умереть, убей меня с улыбкой и без доли сожаления. Пусть это будет моим детским капризиком. — девушка улыбнулась. Улыбнулась самой счастливой улыбкой, представляя себе момент окончания своего существования, существования своей грешной душонки, не взирая на перечащий голос «Проклятия» в голове, которое твердило о том, что та полнейшая дура и тому подобное. Мелиодас же не знал, что на это ответить. Он знал, какого это, видеть смерть близкого и понимать, что ты ничегошеньки не можешь с этим поделать. Повисла гробовая тишина, которую разбавлял лишь лёгкий шум ветра, что колышит их волосы и одежду. Звёзды в тот момент словно светили особенно ярко, затмевая тёмное ночное небо и даже бледнейшую в мире луну. Свет от них настолько яркий, что легко можно различить силуэты лугов, полей, деревьев, даже отдельные листочки и травинки на них. А на синеватую землю падает их четкая тень. Весь ночной мир будто покрыт серебристой краской. Даже на таком расстоянии от земли слышно стрекотание сверчков, что не умолкают ни на секунду. Особым украшением ночной природы является лунная дорожка на речках, озёрах и других водоёмах, что проезжали герои, сидя на против друг друга и смотря то прямо в глаза, то по сторонам, каждый уходя в свои собственные мысли. Все, кроме наших героев, крепко спали в своих кроватях. Все, кроме отца с дочерью и Кинга с Дианой, которые практически с самого начала их разговора подслушивали и подглядывали за ними, ведь их, видите ли, разбудили шаги и скрип половиц, что хоть и были совсем новыми, всё же скрипели, особенно со слухом и сном этих двоих, что были очень чуткими явлениями. Они были в шоке и еле как, с помощью шлема Хельбрама, умудрялись не выдавать своего присутствия. Великанша лила крокодильи слёзы, обнимая возлюбленного, который в свою очерез, тоже еле сдерживался, чтобы не зареветь. Они оба знали, что не должны быть здесь, но сдвинуться с места они не могли. Они оба знали, что никому не расскажут о том, что видят сейчас и увидят этой ночью. Мелиодас долго раздумывал над тем, что ответить дочери. Он знал, что должен полбещать, знал, что должен выполнить её «маленький детский капризик». Но ещё он знал, что врят ли сможет его выполнить. Нет, не так. Он на сто процентов знал, что не хочет ни при каких обстоятельствах убивать свою дочь, своего собственного ребёнка, родного, пусть и из будущего, но ему было всё равно, откуда. Это была именно ИХ дочь. Мел знал, что не может этого пообещать девушке, знал, что не сможет его выполнить, но… «Ты должен будешь это сделать. Ты должен полбещать и исполнить обещание» — крутилось раз за разом в голове у демона. Даже в своём немолодом возрасте он не знал, что ответить на это, просто не знал… Мелли лишь улыбалась, прижимая руку, на пальце которой было одето кольцо, к тому месту, где у нормального человека нахолится сердце, всё сильнее и сильнее погружаясь в собственные мысли, разговаривая в собственных мыслях с «Проклятием» и ожидая ответа от собственного отца из прошлого. С каждой секундай ожидание становилось всё тяжелее и безумнее для Мелли. РОV Мелли. — Дорогуша, ты совсем что-ли баламошка?! Ты рассказа будущее прошлому моему владельцу! Божевольная! Какое нормальное существо так делает?! Вымесок! Выпороток! Глуподырая! Дуботолк! Дурка! Ледаща ты детина! Ка вообще можно так?! Лоха межклановая! Несмысел! — ругалось на меня «Проклятие» на древнем языке, но я практически не слышала её. Я думала только о том, что ответит отец… «Вдруг откажет?» — эта мысль пугает меня больше всего. Я понимаю, что меня вполне могут убить и я выйду из себя. И я боюсь этого, ведь теперь есть риск навредить самым близким для меня людям, моей семье, а ещё папиным и маминым друзьям, я могу всё испортить. Я медленно опустила голову, устремив свой взгляд в пустоту, а по щекам скатились горькие слёзы. Почему я всё время плачу? Нужно держаться и мыслить здраво, не подаваясь эмоция! Но…  Мне так хочется узнать ответ и я боюсь этого одновременно… Я прислушалась к тишине. Вой кузнечиков успокаивал и напоминал прекрасную песню. Вдруг в голове возникло одно из моих счастливых давнешних воспоминаний…                             Flashback. Это был дождливый день, в который я сидела на обрыве, что находился достаточно далеко от города. Я любовалась любимым городом, столицей Лионесса, а так же дождливой погодой. Тихонько шелестит ливень. Тяжелые капли мягко касаются земли и разлетаются в тысячи радуг. Такой ливень бывает только в августе, кажется, что вода набирает всю силу именно сейчас, чтобы пролиться последними теплыми летними дождями. Я глубоко вздохнула, закрыв глаза. Воздух серый с миллиардами отверстий, соединяющих небо и моё окружение. По всему телу струится свежесть, она кружит голову, оттягивает шум дождя в голове на задний план, но его приятная мелодия вновь играет в моей голове… Он всюду, и мои мысли в нем перемешиваются с песней самого несильного ливня. Ливень приносит едва ли не лучшее наслаждение. Сегодняшний день богат на дождь,  дождь всегда дает многое мыслям. Он хлещет во всю мощь, громко отбивая на всех поверхностях барабанную дробь. Ливню привычен резко меняющий направление порывистый ветер. Вдруг раздаётся громкий треск и под его напором с дерева падает большая зелёная ветка. Хоть она упала и не рядом со мной, но я открыла глаза и обернулась. Кроме леса и упавшей перед одним из деревьев ветки там никого не было. Я опять посмотрела на город. Стекая по крышам домов, капли быстро образуют большие грязные лужи. С неба всё льёт, льёт и  льёт. И не видно конца этому водяному буйству природы. Все существа попрятались от дождя по убежищам. Все, кроме меня и ещё пары таких же сумашедших. Даже «Проклятие» мне не мешало, так как очень ненавидело дождь из-за, как он говорит, не наилучших воспоминаний, да и в принципе это противная погода, поэтому оно быстро заснуло и не тревожило меня. Не понимаю «Проклятие». Я ещё с раннего детства обожаю такую погоду.  Я всегда очень любила выйти на улицу во время дождя, вдохнуть его приятный аромат и насладиться незабываемой красотой огромных капель с неба и окружающей природой. Особенно я обожала наблюдать за тем, как меняется окружающая среда во время дождя. Запах дождика имеет приятную свежесть. Природа начинает оживать и зеленеть на глазах, всё живое впитывает в себя влагу и как бы набирается сил, чтобы продолжить свою жизнь в мире живых. В раннем детстве это было для меня, как чудо. Сценарий обычно не меняется: на небе появляются хмурые тучи, затмивая собой нежно-голубое небо. Затем начинается дождик, каплями стучит по крышам, становясь все сильнее с каждой минутой, обычно превращаясь в ливень. Часто он становится таким сильным, что ничего почти не видно вокруг, но бывают исключения. Например сегодня. Деревья гнутся под напором сильного ветра, метаясь верхушками из стороны в сторону. На земле сразу образовались лужи, по которым без остановок барабанили огромные капли. На улице резко темнеет, будто наступил вечер или же вообще ночь. Гром и молнии охватывают и разрывают небо. Так было и в этот раз. Свернула очередная молния, но это явление природы остепенно начинает утихать, как и звуки грома, а дождь всё не перестаёт лить как из ведра. Он нежно шелестит по листве и цветам, а звук этой музыки словно улетает куда-то вдаль. Я тихо-тихо напевала песенку, которую пела c самого раннего детства, когда хотелось плакать. Это было так давно, что я и не помню, откуда знаю её. Это одна из песен, что всегда успокаивали меня, когда мне было плохо. Вне работы я никогда не пела при ком-либо, а особенно эти песни, ведь… Я никогда не пела при других своим настоящим голосом. — Ооооо~ Сzternaście Шагаю следом я за проклятым числом. Сzternaście! Взовьется пепел лишь над Содденским холмом. Сzternaście! Я свои шрамы скрою тканью колдовством. Сzternaście! Могильный камень я имею, будучи живой~ спела я тихо припев, поронив несколько горьких слёз. Хоть я и старалась петь тихо, но даже сквозь сильный ливень он был слышен. Я и не заметила, как ко мне подошли. Неожиданно меня кто-то обнял, уткнувшись носом в мои золотистые волосы. Я вздрогнула, но сразу поняла, что это Бэн. — Знаешь, у тебя прекрасный голос — шёпотом произнёс он мне на ушко и поцевав в щёку, из-за чего мне стало щекотно, а на душе стало намного легче. Так всегда бывает, когда он рядом… — Хехе. Спасибо… — посмеявшись тихо сказала я, слегка улыбнувшись. — Мелли, я всегда хотел тебя о кое-чём спросить. — сказал Бэн, сев рядом со мной и взяв меня за руку, сплетая наши пальцы. Я слегка смущаюсь, согласно кивнув, в знак того, что он может задавать мне любой вопрос. Он посмотрел мне прямо в глаза, а я уставилась в его глаза. Они были прекрасного жёлтого цвета, как и у его матери, напоминали мне прекрасный цветок. Я так люблю эти прекрасные глаза. — Почему ты никогда не поёшь своим настоящим голосом? — задал вопрос лис и я тут же отвела взгляд. Опустив голову я ответила: — Я ненавижу свой голос… — сказала я, поджав к себе ноги и обхватив их руками, уткнувшись в них лицом. — Почему? — опять задал вопрос он, на который отвечать я была не намерена. Я даже не смотрела на него.  Наступила тишина, а потом он сделал кое-что, что я совершенно не понимала. Он засмеялся… — П-почему ты смеёшься? — шокированно уставившись на него спросила я, только сейчас заметив, что за спиной у него была моя гитара. А он продолжал заливаться смехом, ставя меня в непонимание. — Просто у тебя замечательный голос, настоящмй, а ты из-за этого переживаешь. Хех — просмеявшись сказал он усмехнувшись и опять посмотрев на меня с нахально-счастливой улыбкой, добавил — Когда у нас будет ребёнок, ты тоже не будешь ему петь своим голосом? — как бы в шутку, наверное, сказал он. Я усмехнулась и незадумываясь ответила: — Нет, конечно буду! — весело и настойчиво произнесла я, повернувшись к нему. Наступили очередные несколько минут тишины, а потом раздался наш громкий смех. Моя душа наполнилась счастьем от мысли о том, что ребёнку может понравиться мой голос, оттого, насколько обсурдна эта ситуация. Двое взрослых существ смеются над таким в сильный дождь, при том, что сами промокли насквозь. Когда мы успокоились, он обнял меня и сказал: — Если тебе станет грустно, пой. Твой голос прекрасен. — на это я только кивнула, усмехнувшись — Обещаешь? — спросил он, взяв моё лицо своими мужественными руками. — Обещаю — весело ответила я, улыбнувшись во все 32 зуба…                               End Flashback. От этого воспоминания стало как-то легко на душе, волнение потихоньку уходило, как и вся тревожность, но отец всё так же молчал, смотря в пол. Наконец отец поднимает голову и, смотря мне прямо в глаза, наконец даёт мне свой ответ: — Я…