От первой встречи

— 1 —       Утро начинается с отвратительно громкого охотничьего горна. Марта распахивает голубые глаза, такие чистые, как прозрачная морская вода на заграничных земных пляжах, и впивается ими в тёмно-бордовые тяжёлые шторы на окнах. Солнце, прячась за деревьями, легко освещает окна и освещает комнату красным светом.       Горн снова издаёт свой пронзительный звук. Сигнал, обозначающий запрет на выход из города. Марта переворачивается на спину и тихо стонет, накрывая светлое лицо, так похожее на тот розоватый фарфоровый сервиз, что достают на День Святого, прохладными ладонями. Стоило ей заказать недостающую в её коллекции книгу именитого автора, такую редкую и единственно не прочитанную ею, как на тебе, у Волчьих теней начинается сезон охоты. Обиднее и быть не может.       Марта сумела прочитать все те многочисленные книги, что хранятся в их городе, а торговец, бывающий в здешних местах слишком редко, приезжает именно в этот ознаменованный горном день. Девушка закусывает губу. Если отправиться сейчас и бежать так быстро, как только возможно, то можно справиться до начала охоты. Слишком ценны ей книги. Не может она упустить такой шанс, к тому же в другой день этой книги может и не оказаться.       Девушка быстро надевает чёрную рубашку с кружевными манжетами, тёмно-синий брючный костюм, повязывает галстук и поправляет цилиндр, пряча под него струящиеся чёрные волосы. Она протирает ботинки воском и оборачивается к зеркалу, слегка расчёсывая чёлку. Схватив портфель в последнюю секунду, она выходит на улицу. В городе невероятно шумно и многолюдно. Все Тени, что обычно прячутся в тишине своих домов, выползают на площадь, кружат вокруг фонтана и отстаивают очередь в пекарню. Повсюду слышна музыка.       Марта уверенно обходит соплеменников и движется в сторону ворот. Неожиданно на её плечо приземляется чья-то прохладная и тяжёлая ладонь. Девушка оборачивается и встречается с зелёным адским огнём чужих глаз.       — Куда ты собралась, сестрёнка? — Молодой мужчина в сероватом костюме хмурит брови, чуть наклоняет голову, пытаясь быть на одном уровне с девушкой, и копна каштановых волос урезает его поле зрения.       — Гуляю, — хладнокровно отвечает Марта, одаривая брата взглядом глаз цвета моря во время шторма, таким же опасным и будоражащим. — А ты что здесь забыл? Тебе же не нравятся шумные гулянья.       — Как и тебе, — юноша бросает беглый взгляд на наряд сестры и портфель. — Не собралась ли ты к торговцу, случайно? — тоном мужчины можно резать ледяные глыбы. — Кажется, твой торговец книгами должен приехать в скором времени. Не сегодня ли? Марта опускает голову, едва заметно кивая. Этому высокомерному и циничному мальчишке всегда удаётся читать её. И как только он это делает?       — Михаэль, братик, — её голос смягчается и звучит невероятно жалобно. — Прошу… — она поднимает голову и смотрит на выпрямившегося мужчину из-под ресниц. — Мне необходимо получить эти книги, — она сжимает ручку портфеля и, щурясь, тихо добавляет: — Ты и сам не прочь прогуляться сейчас за пределами наших земель.       Михаэль хмыкает, не понимая, как она догадалась, делает странные предположения о нечистоте её крови, забывая о том, как только что сам предугадал её желания.       — Я быстро. Никто не заметит, — поднимает Марта голову, практически физически ощущая, как брат сдаётся.       — Успеешь? — мужчина хмурит брови и опускает руку на второе плечо, полностью разворачивая девушку к себе. — Сегодня у этих охота, — он поджимает и без того тонкие губы и впивается в сестру глазами, нагибаясь.       — Я знаю. И если ты отпустишь меня прямо сейчас, то я успею вернуться до того, как горн оповестит об охоте в пятый раз. Михаэль опускает голову и просчитывает вероятность удачного разрешения данной ситуации.       — Иди, — он убирает руки и отходит на шаг. — Прошу, поторопись.       Марта кивает, глаза её лучатся радостью. Быстро пробравшись сквозь толпу, девушка оказывается за воротами. Повертев головой во все стороны, и не заметив никого подозрительного, Марта пускается в бег. И впервые лес кажется ей таким угрожающе-опасным и невероятно чужим. Лес охраняет их, но только сейчас девушка понимает, что он такой же живой, как и они, и возможно, когда-нибудь у него возникнут иные желания, нежели просто скрывать их. Марта пробирается сквозь плотные насаждения, ощущая запах хвои и смолы, такие свежие и притягательные.       То с одной, то с другой стороны появляются чьи-то силуэты и слышатся приближающиеся шаги, и это до чёртиков пугает девушку. Ветер завывает, а Марта слышит тяжёлое дыхание и рык. Под её ногами ломаются сухие ветви, а ей кажется, что её преследуют. Птицы вьют гнёзда и ищут червячков в коре деревьев, а Марта ощущает грохот тяжёлых лап и вой стаи. Её касается несколько опадающих листьев, а сердце уходит в кончики пальцев на ногах, от фантомной боли пролетающих рядом когтей и пасти с острыми зубами. Марта бежит ещё быстрее, не оглядываясь, и сжимает ручку портфеля.       Когда лес заканчивается, открывая вид на затопленную солнечным светом поляну и океан позади, душа Марты, боязливо скрученная, замирает, а мурашки благополучно прогуливаются стающей по всему её телу. Прожив полжизни во дворце, девушка за несколько мгновений приводит своё лицо в надлежащее холодно-безразличное состояние и мгновенно оказывается у необходимого лотка, где как обычно, невероятно много покупателей и продавцов. Она даже не смотрит на другие прилавки, заполненные товарами до отказа, и степенно двигается по направлению к своему купцу.       Мужчина с белоснежными волосами цвета самой прекрасной для письма и рисования бумаги, собранными в сложную причёску на затылке, взглядом скользит по людям, толи в поисках кого-то, то ли от скуки оценивая каждого. Статный, высокий с глазами цвета кубиков льда, невероятно светлыми, практически лишёнными пигмента, он возвышается над всеми. Суровый настрой и не самое прекрасное настроение подчёркивают тонкие сведённые брови, что едва видны под чёлкой, чуть опущенные уголки губ и руки, скрещенные на груди.       — Леди фон Роуд! — восклицает он, прижимая одну руку к груди, и склоняется в поклоне. Его лоб разглаживается, а уголки губ чуть приподнимаются в подобии улыбки.       — Здравствуйте, Рик. Как поживает ваш сын? — Марта кивает и едва заметно улыбается, хотя глаза её сверкают.       — Хорошо, благодарю. Совершенствует свои навыки. Видели бы Вы последние его работы! Они поистине волшебны, — глаза мужчины загораются. — Он делает большие успехи.       — Ваш мечтательный тон о многом говорит. А как ваш супруг? Всё ещё упрекает из-за сестры?       — Нет, — если бы Тени могли краснеть, то жару его щёк позавидовали бы все камины, но к большой радости Рика изменить тон кожи он не мог.       — Ариэль слишком сильно хотел ребёнка и теперь, видя способности Джошуа, лишь благодарит меня за выбор. Они невероятно похожи.       — Конечно, не зря же Ариэль и Ариэтта близнецы.       Рик кивает и подзывает помощника, прося подать заказ. Марта едва успевает сдержать улыбку при виде десятка толстеньких книг.       — Здесь ещё парочка от меня. Надеюсь, угадал, — добавляет купец, наблюдая, с какой любовью девушка складывает их в сумку.       — Угадали, не волнуйтесь. Эти я ещё не читала.       Не тратя время по посту, Марта расплачивается, благодарит и прощается, Рик почтительно склоняет голову. Девушка мечтательно возвращается домой, представляя дальнейшее развитие сегодняшнего дня и нескольких следующих недель. Яркая картинка сверкает перед её глазами всеми своими приглушёнными красками и безграничным уютом. Вот она опускается на небольшой мягкий диван у камина, с любованием проводит по обложке долгожданной книги и открывает её на первой странице, с первых строк погружаясь в невероятно захватывающую историю. Слуги разжигают камин для придания комнате того неповторимого лёгкого оранжевого света. Он тихо трещит, создавая свою расслабляющую мелодию. Тепло медленно окутывает всё пространство. Слуга приносит свежее горячее какао. И Марта отрывается от чтения лишь на минутку, чтобы сделать обжигающий приятный глоток любимого напитка, она прикрывает глаза и смакует его вкус, ненадолго задерживая его во рту.       И эта картинка такая живая, что Марта совсем забывает о том, что находится она в лесу в день охоты. Все опасения, как и здравый смысл, перекрывает собой фантомный аромат какао, тихий шелест пожелтевших страниц и уют разожжённого камина. Нет никаких силуэтов, страшных и необъяснимых шорохов, рыка и скрежета зубов и когтей. И нет того летящего с открытой пастью зверя справа от неё. Стоп. Что? Марта резко поворачивается в сторону и замирает. Зверь приземляется прямо перед ней. Его лохматая коричнево-рыжая шерсть топорщится во все стороны, грязно-зелёные глаза впиваются в лицо Марты неясным взглядом, горящим огнём. Из приоткрытой звериной пасти медленно стекает слюна, а мощное тело ходит ходуном от тяжёлого дыхания. Крупные лапы широко расставлены, и хвост едва заметно покачивается. Он наклоняет голову вбок, словно оценивает девушку, стоящую перед ним. Марта не может пошевелиться, её горло стягивает чья-то невидимая рука, другая же удерживает на месте. Страх липкими лапами проходится по её сознанию, оттесняя другие чувства и мысли.       «Ты Ночная тень?» — раздаётся заинтересованный чуть рычащий голос в её голове, и она вздрагивает, как от пощёчины.       «Я не причиню тебе вреда», — продолжает голос, и Марта отмирает, медленно пятится назад, заводит руки за спину, пытаясь нащупать ствол деревьев и предупредить столкновение.       Зверь задумывается, его надбровные дуги нависают над крупными глазами, в которых теплится немой вопрос и надежда всё-таки услышать ответ. Он морщит плоский нос, и желтоватые клыки чуть выступают из пасти. Марта тяжело сглатывает, но не отрывает взгляда от хищника, и неожиданно упирается в широкий ствол дерева. Её сердце заходится в бешеном ритме. В голове девушки лишь страх и его голос, ни единой мысли, идеи. Лишь страх и он.       «Ладно», — голос звучит устало. Зверь садится на землю. Мгновение, и его скручивает и ломает, лапы изгибаются под неправильным углом. Раздаётся тихий скулёж, переходящий в тихое человеческое мычание.       — Ммм… ах, — резкий выдох и тяжёлое дыхание открытым ртом.       Марта не может поверить увиденному. В метре от неё вместо дикого зверя сидит обнажённая девушка. Она опирается руками о землю, голова её низко опущена, и кудрявые волосы цвета хорошо выстоянного коньяка полностью закрывают лицо и грудь. Спина напряжена, а крепкие мышцы перекатываются под смуглой кожей. Лисьи уши чуть отведены в стороны. Марта, повинуясь порыву, снимает пиджак и накрывает им мелко дрожащую девушку.       — Спасибо, — хрипло произносит волчица и медленно поднимает глаза, кутаясь в пиджак. Марта забывает как это — дышать. Сквозь пелену усталости в зеленовато-коричневых глазах проглядывается благодарность и любопытство. Волчица дёргает плоским кошачьим носом. — Необычно выгляжу, да? — разрывает она тишину. — Я прежде тоже не встречала Ночных теней, так что для меня твоя внешность тоже непривычная. Ты такая… бледная и… немощная… — приподнимает брови волчица.       — Я не немощная, — Марта не узнаёт свой голос. Он слишком хриплый и эмоциональный.       — Худенькая. Так лучше? — волчица подбирает ноги под себя и складывает руки на коленях. Марта медленно кивает, не отводя взгляда ни на секунду. — Что именно тебя так поразило? Может, стоит сделать акцент на этом в бою.       — Глаза, — слова идут слишком тяжело, и Марта не берётся объяснять. Волчица давится воздухом, её брови резко взмывают вверх.       — Глаза? И всё? — в голосе явное разочарование. Она хмурится, задумываясь, какова вероятность того, что девушка сейчас шутит. — Я думала моё прекрасное крепкое и обнажённое тело, ну… — волчица разрывает зрительный контакт, поражённая тем, сколь многое можно передать одним взглядом. — Или хотя бы уши!.. А глаза у меня самые обыкновенные и цвета такого… грязного.       — Изумительного, — едва слышно, так сокровенно, с придыханием, что волчица возвращает взгляд.       — Цвет грязных водорослей изумителен? — волчица шокировано моргает и вновь ищет издёвку. — Тебе нравится? — Марта кивает. — Ты странная. — Девушки впиваются друг в друга изучающими взглядами. — Я думала вам по вкусу все оттенки красного, крови, рыжий, в крайнем случае… но грязно-зелёный? Удивила. — Волчица усмехается и чуть наклоняет голову в сторону. — Ты точно Ночная тень?       Марта кивает и прежде чем понять или передумать, опускается на колени перед девушкой. И разделяет их столь малое расстояние, что Марта ощущает тяжёлый горячий выдох волчицы на своей щеке. Желание коснуться удивительно сильно, но Марта перебарывает его и плавно скользит по лицу и телу незнакомки лишь взглядом. Он обволакивает всё тело, и волчица нервно сглатывает, чувствуя, как тело окутывает жар. Никогда раньше она не ощущала чего-то подобного. Она всматривается в чужое лицо, но не видит в нём признаков страха или напряжения. Спокойная, но взбудораженная, сосредоточенная. Заинтересованная. Волчица надеется, что выглядит так же уравновешенно, но пылающие щёки, пересохшее горло, горящие глаза и прижатые уши выдают крайнюю степень восторга и нетерпения. Марта поднимает взгляд, и волчиц замирает, ощущая, что её словно бы запаковали во множество мягких и тёплых мехов. Так тепло и комфортно от взгляда этих морских глубин. На неё прежде никто так не смотрел. Все волки смотрят жадно, выставляя своё желание и похоть на первое место, но она окутывает чем-то столь приятным.       — Марта Луиза фон Роуд, — обретает голос девушка. — Внебрачная дочь королевы Даяны и тени второй ветви и IIX поколения Орландо фон Роуд, потомок Великих королей Дженкинса и Картера. Ночная тень, по праву рождения принадлежащая ко второй ветви древа, и относящаяся к IX поколению.        — Антуанет, дочь вождя. — Глаза Марты так ярко сияют, что Антуанет непроизвольно задумывается, часто ли она так явно улыбается и доступно ли это кому-то кроме этих загадочных бессмертных. Волчица довольно улыбается, продумывая дальнейшие действия. — Всегда хотела познакомиться с Ночной тенью. — Она поднимает руку и замирает, с сомнением всматриваясь в глаза собеседницы. — Позволишь мне коснуться себя? — Марта сверкает всё так же ярко. Она кивает, и Антуанет кончиками пальцев касается её щеки. И вздрагивает. — Прохладная… Ты замёрзла? — в голосе столько настоящий тревоги и ни капли фальши, что Марта непроизвольно всё же приподнимает уголки губ в скромной улыбке. И сердце Антуанет ухает в груди.       — А ты такая тёплая, не смотря на то, что обнажена, — тихо замечает Марта, пытаясь безуспешно спрятать улыбку.       Антуанет не может даже самой себе объяснить от чего так тепло в душе от этой улыбки, и почему этот взгляд так завораживает, и от чего она прониклась таким трепетом к едва знакомой девушке. И старается не забивать голову простым вопросом: Почему Ночная тень так доверяет Волчьей? И просто принимает, что забыть этот взгляд не сможет никогда.       Волчица смущённо улыбается и опускает ладонь на щёку Марты, зацепляя пальцами ухо. Антуанет снимает шляпу с девушки, из-под которой тут же выскальзывают шелковистые волосы цвета безлунной ночи. Она пропускает несколько прядей через пальцы и улыбается своим мыслям. Волчица отводит волосы в сторону и касается заострённого ушка Марты. И с невероятным трепетом проводит по его краю, едва касаясь. Марта не шевелится, лишь молча наблюдает за действиями другой. Антуанет чуть сжимает мочку уха и делает лёгкий массаж, прощупывая её. Она переводит взгляд на глаза девушки, и её щёки начинают пылать. Возможно, если бы Марта была способна смущаться, то была бы ещё алее. Но от чего-то бледность щёк и горящие глаза приводят волчицу в смятение много больше, чем простой румянец.       Антуанет возвращает руку на щёку девушки и случайно касается бледных влажных губ большим пальцем. По телу пробегают мурашки, у обеих. Марта опускает свою ладонь поверх руки волчицы. Антуанет поражается тому, насколько они отличаются. Тонкая бледная и прохладная ладонь, и горячая смуглая неухоженная кисть с поломанными ногтями и мелкими царапинками и мозолями. Желание убрать руку невероятно велико, и Марта, словно прочитав эту мысль, сжимает и мимолётно касается её губами, прижимает плотнее к своему лицу. Она словно бы пытается согреть малокровную кожу, и Антуанет замирает.       Они чувствуют что-то необъяснимое. Просто сидя рядом и едва касаясь друг друга, их затапливает счастье и нежность. И это кажется до чёртиков правильным и логичным. Антуанет придвигается ближе, и Марта следует её примеру. Они замирают в нескольких сантиметрах друг от друга. Прикоснуться становится необходимостью. Марта закрывает глаза, и это словно сигнал, что побуждает Антуанет к действиям. Она едва успевает закрыть глаза, как раздаётся громогласный звук горна. Они резко распахивают глаза, сбрасывая пелену с сознания. Зрачки волчицы расширены. Она поднимается на ноги, утягивая Марту за собой.       — Сегодня охота, — на бегу сообщает Антуанет, не выпуская ладони девушки из своей руки. — Тебе нужно спешить. — Она останавливается и одним слитым движением оборачивается, накидывает на плечи девушки её же пиджак и на мгновение прижимается своими губами к её щеке. — Прошу, поспеши.       Марта кивает и ускользает в лес. Но те горящие опасением и нежностью глаза она запомнит навечно. Она бежит так быстро, как только может, ощущая тепло, оставленное на её щеке и ладони.       Девушка влетает в город за мгновение до того, как звучит пятый горн. За ней закрывают ворота. Марта слышит скрежет механизма и позволяет себе обернуться. Крепкие ворота и высокие стены плотным кольцом, окружающий их город, и более ничего. Она сжимает левую руку в кулак, ещё ощущая на ней тепло прикосновения, и возвращается в комнату.       Мысли её остались в лесу, рядом с той волчицей, у подножья широко расставившей свои ветви сосны с истекающим смолой стволом. Смола. Марте так сильно хочется почувствовать этот запах вновь прямо сейчас или… и увидеть Антуанет, ощутить её горячие пальцы на своей коже и волосах, её дыхание на своей щеке. Марта прикладывает руку к щеке, на которой волчица запечатлела свой поцелуй, и представляет прикосновение тех горячих и влажных губ к своим. И внутри что-то ёкает, откликаясь на эти фантазии.       Марта опускается на софу, что стоит в ногах кровати, и ощущает тонкий аромат неправильности происходящего и характера её чувств.       Она не может желать Волчью тень.       Не должна.       Так нельзя.       Это запрещено.       Пелена застилает её глаза, горло сжимается, а глаза слезятся. Она возводит глаза к потолку и поджимает губы.       — Не могу иначе. — Слишком тихо. Слишком больно. Слишком лично. — 2 —       Самый холодный осенний день встречает тучами, что безраздельно властвуя над всем светом. Несколько золотистых листьев опадают на землю, устав бороться с порывами ледяного ветра, возомнившего себя героем, что истребит вечно-цветастых недругов, победит буйство красок и вернёт поздней осени её серую цветовую гамму.       Антуанет жмётся к Марте в надежде получить хоть немного необходимого ей тепла. Марта изображает крайнее удивление, когда подруга подходит вплотную к ней и залезает руками под пиджак и рубашку, обжигая холодом рук обнажённый тёплый участок кожи. Чужие прикосновения странным образом действуют на Марту; её охватывает смятение и необычайная радость. Так девушка себя ещё никогда не ощущала.       — Что-то не так? — робко спрашивает Кейси, заползая руками глубже.       Марта качает головой и неторопливо отводит взгляд, замечая мелькнувшее облегчение на лице собеседницы и порозовевшие не от мороза, точнее не только от него, щёки.       Они стоят под той самой сосной с широкими ветками и толстым стволом, откуда медленно стекает смола. И её запах заполоняет всё вокруг, окутывает двух девушек, что так жмутся друг к другу и душой, и телом. И эта картина невероятно прекрасна и слишком чувственна. Нет сомнений, нет навязчивых мыслей и страха тоже нет. Есть только та, кого так сильно желаешь сберечь и держать рядом с собой, так близко, как только можно. — 3 —       Марта старается не смотреть на Антуанет. Просто не может. Отчего-то это больно. Словно она свет, яркий луч солнца, льющийся прямо в глаза. И, возможно, слегка, совсем чуть-чуть, причина смятения кроется в странных чувствах, зарождающихся в вечной душе и медленно распространяющихся по телу.       Марта не боится, не убегает и не вступает в сражение, а Антуанет рассказывает смешные истории, светясь едва ли не ярче самого солнца при этом, прыгает и резвится. У Ночных теней нет союзников, их вид сам по себе, никто и никогда кроме них самих помочь им не сможет и не захочет, так твердят старшие члены клана, и все дети привыкают так думать. Думала так и Марта, но те яркие, настоящие эмоции и глаза, сверкающие от счастья не могут быть лживыми. Антуанет не врёт, она просто не видит угрозы в Марте, и это намного больше, чем может себе представить Ночная. Если тебя боятся, то ты обречён, но если тебе доверяют, то есть крошечный шанс, тонкая нить надежды, что всё не так плохо.       Они идут вдоль реки, Антуанет беспрестанно говорит, смеётся и иногда спрашивает что-то у Марты, а та отвечает невпопад и продолжает наслаждаться этим голосом, этим телом. А волчица иногда выбегает чуть вперёд, затем оборачивается и поторапливает. И в эти минуты её красота становится непревзойдённой, божественной и слишком яркой для теневого существа. Антуанет светится изнутри, и от её огня загорается Марта. Ощущение нереальности не исчезает, а желание коснуться мягкой румяной щеки, запустить ладонь в рыжие кудри и коснуться мягкого ушка, легонько вздрагивающего от шорохов в траве, сводит с ума. Она притягивает к себе, из-за неё в груди разливается свет, тепло обволакивает всё тело. И Марта улыбается, сидя в тени ветвей, прислонившись спиной к мощному стволу, так искренне, но едва заметно, и слушает новую историю Антуанет, поражаясь, сколь много можно пережить за два десятилетия, если не скрываться от мира за талмудами книг и страхом. Волчица, вальяжно устроившись на ветви прямо над головой подруги, активно жестикулирует и беспрерывно смеётся.       — Представляешь, — насупившись, восклицает Антуанет в конце. — Эта женщина сказала, что я уморю своего мужа голодом! А всё из-за того проклятого пирога! Ну, подумаешь, поставила его в духовку и отвлеклась на играющих во дворе ребят… — фыркает она.       Марта усмехается, представляя реакцию девушки на произошедшее. Да, она может постоять за себя и эмоционально ответить.       — Твой муж может готовить. Многие мужчины умеют это делать, — преспокойно отвечает Марта, чувствуя неприятную тяжесть в груди.       — Только не Волки, — взмахивает рукой Антуанет. — Эти умеют лишь мешать и паясничать.       — А Ночные умеют, — поднимает голову Марта, быстро находит глаза подруги и более взгляда не отводит. — Все, без исключения. Им скучно жить, вот и учатся всему, чему только возможно научиться.       — Интересно, каково это — жить вечно, — задумчиво произносит девушка, философствуя.       — Мы живём долго, но не вечно, — поправляет её Марта.       — К тому же, вдруг у меня будет жена? А девушки готовить умеют. Почти все.       Марта улыбается и кивает, чувствуя, что тот тягостный ком исчезает с груди:       — Может и так, почему бы и нет.       Антуанет мечтательно вздыхает и откидывается на ствол дерева. Она уже видит моменты-картинки из той прекрасной жизнь, сказочно-тёплой, уютной, но такой обычной. Вот она возвращается с охоты, привнося в дом запах свежей крови и молодую тушку оленя. На пол стекает несколько капель алой жидкости, что так сильно отдаёт железом. Марта выскакивает в коридор и застывает. Она видит, как ещё одна тяжёлая капля медленно стекает с тушки и впитывается в мягкий ворс ковра. На мгновение воцаряется тишина, густая и тяжёлая. А затем Марта забирает из рук Антуанет тушку и, ругая за неопрятность, отсылает в ванную. Из кухни доносится невероятно аппетитный запах имбирного печенья и свежесваренного какао. Антуанет влетает в комнату, где Марта едва успевает поставить противень со свежеиспечённым, пышущим жаром, печеньем, как вихрь, именуемый её супругой, сносит её и кружит в объятиях. Марта смеётся и хватается за плечи возлюбленной, а едва ощутив землю под ногами, вовлекает Антуанет в пылкий поцелуй. И эта картина отдаётся в сердце Антуанет таким теплом, что улыбка сама расплывается на её лице, а щёки пылают.       Марта, пользуясь моментом, быстро растирает руки, сжимает кожу под тонкой тканью. Открытые участки полыхают, а боль пронзает, словно тысячи игл. Ожоги от прямого солнечного света сразу не появляются, но девушка не сомневается, что завтра её руки будут испещрены кроваво-красными язвами, которые так тяжко и больно заживают. Марта жмурится, напрягая каждый мимический мускул, давая несколько секунд для выхода эмоций. Мгновение, и лицо её так же прекрасно и расслаблено, а руки покоятся на коленях. Показывать эмоции нельзя, это ужасно глупо и опасно.       Они гуляют по полям, лежат в травах, резвятся, хотя Марта и не особо понимает смысл беготни, лазанья по деревьям, она с радостью заменит всё это уютную гостиную в своём доме. Небольшая уютная комнатка и крошечный диван, на котором она будет сидеть прямо и растягивать удовольствие от любимого напитка, а Антуанет положит голову к ней на колени. Марта будет наблюдать за тем, как её возлюбленная читает, рисует, или привлечёт её к себе, увлекая медленными ласками, завладеет её губами, коснётся каждого уголка вверенного ей тела, узнает всё чувственные места и проникнет в голову, навечно оставаясь в её мыслях. Марта с упоением будет слушать её голос, будь то едва слышный шёпот или звонкий смех. Антуанет навечно останется в её мыслях, Марта знает и понимает это так чётко, что сердце едва заметно сдавливает. Но Антуанет не Ночная тень и всё то, что может предложить ей Марта едва ли её польстит, исключая разве что медленные ласки, но и в этом Ночная не уверена. Все её познания о Волчьих тенях не конкретны и обрывочны. Она знает о боевой силе и способностях, уязвимых местах, таких, как уши, и на этом все её сведения об их виде заканчиваются. Можно, конечно, поискать о них книги в библиотеке отца, но стоит ему узнать об этом, и не миновать девушке долгой беседы. Потому и приходится довольствоваться малым.       — Марта! — касается плеча подруги Антуанет, с участием вглядываясь в голубые глаза. — С тобой всё в порядке?       — Да, — голос её дрожит. Марта не успевает отреагировать, затолкнуть внезапно нахлынувшую грусть, страх и отчаяние в глубины сознания. Сердце щемит и холод сковывает тело, не оставляя места теплу, подаренному единственным лучом солнца, что не может причинить ей вред — её возлюбленной. И Антуанет больно, она впервые ощущает такое странное чувство, словно невидимая, но такая осязаемая стена поднимается между ними, и от неё веет холодом, пронзающим насквозь, пробирающимся в самые нежные и чувственные места. Марта закрывается. И страх затапливает Антуанет, подобно тому, как тают многолетние глыбы льда, постепенно уровень воды повышается, повышается и от понимания того, что вскоре придётся бросить всё то родное, к чему привык, дабы спастись, тяжёлым грузом опускается на плечи.       И в этот момент в голове волчицы возникает плотная непрозрачная пелена, сквозь которую невозможно почувствовать и понять, всё становится слишком странным и необъяснимым. Антуанет видит мучения, терзания души и страх. Страх настолько сильный, что заполняет всё вокруг. — 4 —       Нежный свет обволакивает. Солнечный свет не сжигает, а греет. Тихие мотивы знакомых, далёких песен разлетаются вокруг. Тени от еловых веток лежат повсюду, окружают, словно берут в плотное кольцо, защищают, скрывают от чужих глаз. Хвойный запах повсюду, он проникает в каждую клеточку всего живого и отказывается покидать её.       Две девушки сидят посреди поляны и говорят о каких-то глупостях. Ночная тень опускает голову на колени подруги и скромно улыбается, наблюдая за меняющимися эмоциями на лице девушки. В сердце Антуанет разливается тепло и становится так уютно. Волчица смущается и вдруг звонко смеётся. Марта поднимает голову и легко целует Антуанет в подбородок, проводит рукой по раскрасневшейся щеке возлюбленной, садится и целует в прижатое к голове пушистое ушко, нежно улыбаясь.       — Не много ли ты улыбаешься? — отстраняется Антуанет. — Ночные тёмные и практически не выражают своих чувств. Ты что смешанная?       — Ночные тени меняются, находясь рядом с любимым существом, как и любые другие.       Волчица прячет лицо в ладонях и смеётся.       — Я сказала что-то странное?       — Ты хоть понимаешь, что сказала? — девушка убирает руки от лица, глаза её сверкают счастьем и истинным весельем. — Только что ты призналась мне в любви. Впервые с нашего знакомства, ты, наконец, признала причину своего интереса ко мне!       — Ты расстроена?       — Нет, с чего бы?       — Знала об этом? — хмурится Марта.       — С самого начала.       — И молчала?       — А что мне было делать? — пожимает плечами девушка. — Я ничего не знаю о вас. Подумала, что было бы не плохо, дай я тебе волю самой принять и высказать это.       Антуанет хочется сказать: «Тяжело любить того, кого нельзя. Я понимаю твои чувства», — но сердце сжимается и язык прилипает к нёбу. Если она скажет нечто подобное, то Марта расстроится. К тому же она сама это прекрасно знает. Не зачем давить на эту мозоль снова.       Глаза Антуанет становятся такими яркими и влажными, что Марта ощущает тяжесть вины. Она прижимает возлюбленную к себе и нежно шепчет в волосы:       — Прости.       А волчица улыбается и теснее прижимается к Марте и тихо выдыхает. Разве нужно что-то кроме взаимности? Сейчас ответ для обеих слишком очевиден. — 5 —       Дождь стихает. Ветер тихо завывает.       Марта наблюдает за медленным ходом капель по стеклу. Они собираются вместе в единую крупную каплю и ползут ниже. Не самая лучшая погода для прогулки, но это не оправдание для отмены свидания. Девушка закрывает книгу и опускает её на столик, допивает остывшее какао и плавно встаёт с мягкой кушетки у окна, бросает быстрый взгляд на окно. Стоит ли брать зонт? Ветер заходится в своём чудаковатом приступе, ускоряя движение воздушных вихрей.       В особняке как всегда невероятно тихо, слуги мельтешат на кухне, перешёптываясь на грани слышимости, а во дворе журчит фонтан. На улице немного оживлённее, Ночные тени занимаются повседневными делами. Из пекарни доносится невероятно аппетитный запах выпечки, Марта останавливается, раздумывая, стоит ли ей купить что-нибудь для Антуанет. Эта мысль так приятно обволакивает разум и заставляет сердце трепетать, что сомнений не остаётся. В тёплом и ароматном помещении взгляд девушки падает на небольшие румяные открытые пирожки с яблоками и корицей, выполненные в форме раскрывшегося бутона розы. Едва она оплачивает свою покупку, как замечает пухленькие завитушки с ванилью и кедровыми орешками, и хоть данное сочетание многие считают странным, но это ассоциируется с непоседливой волчицей. Марта берёт и то, и другое, зная, что вволю нарезвившись, Антуанет съест всё. Скромная улыбка освещает её лицо, и она быстро опускает голову, скрывая эмоции от соплеменников. Ночные тени действительно редко проявляют их.       Девушка кутается в шаль, чувствуя неприятную изморось, что оседает на её волосах и неприкрытых частях тела.       Антуанет сидит на толстой ветви сосны, что широко распахивает свои объятия для всех желающих забраться на её верхушку. Она не замечает Марту и продолжает любоваться чем-то, откинувшись на могучий ствол, из которого медленно вытекает смола. И Марта замирает, стараясь не выдавать себя. Она восхищается ленивой грацией уверенного и сытого хищника, той силой, что чувствуется в каждом движении, и той самой капельки серьёзности, что сейчас так явственно видна.       Марта проводит взглядом по крепким ногам, скрытым под брюками; талии не такой тонкой, как у неё самой; аккуратной груди, на которую спадают путанные вьющиеся пряди цвета выстоянного коньяка; плоский нос, что заметно морщится, втягивая запахи вокруг; крупные глаза, что устремлены куда-то вдаль; махровые рыжие ушки, что растопырены в разные стороны.       — Ты опоздала, — Антуанет чуть надувает губы и бросает взгляд из-под ресниц на свою обидчицу. Марта едва сдерживает смешок. Она подходит к дереву и берёт возлюбленную за руку.       — Прости, — тепло шепчет она и подносит руку к губам, оставляя галантный поцелуй на смуглой грубоватой ладони. Антуанет улыбается и спускается вниз.       — Сегодняшний день особенный, и пройти он должен не так, как все остальные! — с этого восклицания начинается долгая дорога в неизвестном для Марты направлении. Место окончательной дислокации тщательно скрывается от девушки, и это заставляет её немного напрячься. И дело не в том, что она не доверяет Антуанет, даже наоборот, она доверяет ей так сильно, что вопреки своим инстинктам слепо следует за ней. Тайна разжигает приглушённые долгой почти спокойной жизнью инстинкты; её обоняние вычленяет незнакомые запахи и известные полутона. Подозрение плотной и вязкой пеленой покрывает её разум.       Девушки походят к цветущим кустам шиповника, и Марта замирает. В нос ей ударяет запах мокрой шерсти и пота. Антуанет закусывает губу и идёт дальше, крепче стискивая её руку. Марта сдерживает дрожь в теле и, заслышав приглушённый вой, резко выдыхает, ускоряя шаг. Спустя какое-то время Антуанет отпускает возлюбленную и садится на корточки, шаря по траве. Марта пытается перегнуться через её плечо и рассмотреть с чем же она так долго возится, но волчица издаёт победный вопль и вскакивает на ноги, открывая вид на люк и лестницу, ведущую под землю. В сознании Марты всплывает дворец в те времена, когда её семье пришлось бежать и прятаться. В ту пору, когда ни одно место не могло стать им домом, и, просыпаясь по ночам, они долго шли куда-то. И это продолжалось так долго…       — Потайной ход на случай срочного побега, — шёпот девушки едва различим и пропитан болью.       Антуанет нежно касается её руки, и Марта отрывает взгляд от темноты подземного хода.       — Я рядом, — шепчет она, заглядывая в глаза. — Тебе нечего боятся.       Марта одобрительно сжимает руку возлюбленной и делает шаг вперёд в темноту, которой так боится.       Выходят они в одном из проулков между домами. Марта осматривает стены чужих домов, а Антуанет выжидает на углу дома.       Деревянные одноэтажные домишки без окон с той стороны, где стоят девушки, пахнут сыростью и мхом. Марта проводит рукой по мягкой растительности, что занимает едва ли не треть стены. И вспоминает дома своего города, все такие нарядные и ухоженные, с растопленными каминами и множеством прислуги. Если бы у Волчьих теней была прислуга, то подобного она бы не допустила. Кажется, стоит подождать пару мгновений, и по этой стене медленно начнёт стекать вода. Девушка тяжело сглатывает и переводит взгляд на спину Антуанет, что стоит на углу дома и выжидает удачный момент. Напряжённые мышцы сводят Марту с ума и будоражат мысли сильнее, чем должны бы. Ночные тени, так напоминающие изящные фарфоровые куклы, всегда тонки и худощавы, и поджарые Волчьи, по сравнению со своими недругами, больше похожи на элитных хищников.       Марта тихо вздыхает и медленно приближается к застывшей в охотничьей позе девушке. Сейчас Ночная — охотник, что бесшумно ступает вперёд, с каждым шагом все ближе к своей увлечённой жертве. В шаге от волчицы Марта замирает, рассматривая участок спины, не прикрытый волосами и одеждой. Она мысленно, едва касаясь, притрагивается губами к теплой коже, проводит по ней руками, слегка разминая мышцы, убирает прядь волос с уютного местечка между плечом и шеей и целует туда. Когда Марта буквально чувствует тяжесть откинувшейся на её плечо головы и слышит тихий вздох, Антуанет оборачивается и хватает её за руку, развеивает наваждение и затягивая в другой проулок. Ночная обречённо вздыхает и покладисто следует за сопровождающей.       Они пересекают небольшой двор и ныряют во двор, быстрым шагом приближаясь к двери. Марта успевает заметить черепицу кроваво-красного цвета, но на анализ сего факта у неё времени не остаётся. Они уже в доме. И девушку захлёстывает и манит композиция едва ли сочетающихся ароматов; здесь есть и сильные, пряно-жгучие нотки кардамона, и освежающий запах мелиссы, и сладковатые нотки фиалки, и нежный запах сирени, и тонкий аромат ванили, а главное её любимый — сосновой смолы. Зрачки Марты расширяются, и на мгновение она теряется в пространстве. Яркие и многообразие запахи заставляют её забыться и окунуться в неизвестное, но очень приятное место.       Антуанет смущённо улыбается, мило опустив голову, и снимает обувь, давая гостьи время адаптироваться. Марта рассеянно моргает и наблюдает ход мягкого луча приглушённого солнечного света. Тонкая голубоватая тюль не может полностью перекрыть его, как шторы в доме Ночных теней, плотные, тяжёлые и тёмные, но может сделать его мягким и приемлемым для чувствительных глаз и кожи Марты. Девушка медленно обводит помещение взглядом; оно разительно отличается от её дома, но отчего-то это радует и внушает трепет. Дом мал для его многочисленных обитателей; то тут, то там в глаза бросаются разложенные вещи, и хоть их и немного, но в этом определённо есть что-то домашнее, уютное. Небольшая кухня встречает невероятно аппетитно пахнущими яствами; здесь лишь четыре стула и крошечный стол. Марта раздумывает, не скор ли был её вывод о многочисленности жителей.       Девушка идёт дальше и натыкался на закрытую дверь. Любопытство всегда опережает осторожность, но манеры — никогда. Прежде чем открыть дверь, Марта оборачивается на Антуанет и встречается с извиняющимся взглядом, её ладонь оставляет деревянную ручке в покое.       — Это комната родителей, — смущенно поясняет она и едва заметно дёргает себя за край длинной светлой майки.       Марта кивает и отходит в сторону, позволяя девушке вести себя. Они возвращаются к входу, где оставили обувь, и Антуанет дёргает за торчащую сверху верёвку. Марта удивляется про себя, как же раньше её не заметила. А мгновение спустя широко распахивает глаза, наблюдая, как сверху медленно опускается и распрямляется лестница. В их доме нет спрятанные ступеней. Их лестницы украшают многочисленные витиеватые узоры и другие декоративные детали, а парадные — золото и звери.       Антуанет поднимается первой, словно показывая, что это безопасно. Марта с опаской следует за ней. Они оказываются в комнате под самой крышей. В ней довольно тяжело выпрямиться, а из мебели лишь всё самое необходимое, но отчего-то Марта видит её поистине уютной и родной, возможно, виной этому тот странный запах, сочетающий в себе аромат ванили и смолы. Он такой дерзкий, но одновременно ужасно приятный, так давно проникший в душу девушки, уютно устроившийся небольшим тёплым калачиком и тихо почти мурлыкающе подавая о себе знать приятной тяжестью во всём теле и лёгким мандражом.       Марта снова встречает тюль на крошечном окне, темнее и плотнее той, что внизу. Девушка скромно улыбается, понимая, что Антуанет ради неё озадачился поиском этой ткани. Слева от окна стоит небольшой стеллаж с книгами и бумагой разной толщины и цвета, чернильницами и перьями, а так же несколько коробочек небольшого размера. Рядом располагается шкаф предположительно с одеждой, из которого нежно пахнет душистый мылом. Марта поворачивается в противоположную сторону в поисках Антуанет. Волчица сидит на самом крае кровати, собранной из соломы и одеял, и все её мышцы напряжены, а голова чуть опущена, словно в извинительном жесте. Сердце Марты затапливает тепло, она присаживается рядом и берет её руки в свои. Антуанет не может отвести взгляд от их контраста. Горячие смуглые пальцы с короткими ногтями разной длины и формы в бледной прохладной руке с аккуратными длинными ухоженными ноготками смотрятся немного неправильно. И отличаются они не только этим. Девушка сглатывает ком, отчего-то пережавший горло, и медленно поднимает глаза.       — Спасибо, что пригласила, — шепчет Марта на грани слышимость и касается своими губами костяшек её пальцев. — Это многое значит. И мне приятно твоё доверие.       — Едва ли стоит хвалить моё доверие, — девушка опускает глаза. — Это ты пошла с волчицей незнамо куда, и, несмотря на довольно отчётливые запахи других представителей её стаи, не испугалась, а доверилась. И на территории деревни вела себя так спокойно, словно тебя не окружали многочисленные враги.       Она напугана. Безоговорочное доверие Марты обескураживает юную волчицу.       — Разве я могла ответить на твоё предложение отказом? — Марта выглядит удивлённой и едва ли не обиженной. — Это было бы крайне неэтично. К тому же я доверяю тебе, — она сжимает чужие ладони сильнее. — Так сильно, как ты и представить себе не можешь. Но ты… — девушка отводит взгляд и скользит им по комнате. — Ты привела меня в свой дом, указала дорогу на селение… — Марта замолкает и расслабляет руки, а Антуанет тут же вся подбирается, хмурится и боится услышать то, о чём думает. — Это ты мне доверилась, — голос Марты звучит глухо, она возвращает зрительный контакт, и смотрит так тепло, с надеждой и любовью, что волчица тут же заливается румянцем и смущённо улыбается.       Марта отвечает ей скромной улыбкой, и Антуанет чувствует непреодолимое желание коснуться её губ, чтобы удостовериться в правдивости происходящего. Ощущение не реальности не покидает её. Кажется, ещё чуть-чуть и Марта растворится, как роса поутру, как всегда бывает во снах Антуанет. Её глаза становясь темнее. Марта проводит по её щеке и притягивает к себе, не спеша сминает её губы в чувственном поцелуе. Антуанет мгновенно отвечает и опускает свободную руку на талию девушки, прижимая теснее.       Что-то загорается внутри обеих, подсвечивая их глаза, делая их глубже и темнее.       — Тебе действительно нравится здесь? — Антуанет слегка кивает в сторону, не прерывая зрительный контакт.       — Да, — тихо отвечает Марта и утыкается носом в ключицу возлюбленной. — Пахнет тобой.       Антуанет заливается румянцем и кладёт обе руки на щеки возлюбленной, приподнимая её лицо. Несколько мгновений они молча смотрят друг другу в глаза, а затем впиваются в губы. И этот поцелуй больше похож на то, с какими чувствами обезвоженный путник притрагивается к фляжке с водой, с той самой нежностью и осторожность, но не без страсти и желания.       — Мы можем зайти дальше? — лицо Антуанет становится ярче макового цвета. — Я могу сделать что-нибудь более?.. — девушка замолкает и с надеждой вглядывается в любимые глаза.       Марта сдавленно хихикает и на мгновение прижимается головой к её груди.       — Можешь, — в глазах отражается веселье и счастье, что захлёстывают её.       — Я, конечно, многого не знаю и не умею, — Антуанет опускает глаза ещё ниже. — И для меня соитие с девушкой та ещё загадка, но…       — Занятие любовью, — поправляет её Марта и отводит рыжую прядь, что закрывает лицо.       — А? — не понимает Антуанет и поднимает глаза. Марта тут же притягивает возлюбленную к себе и целует в уголок губ, подбородок, нос.       Волчица смеётся и опрокидывает девушку на постель, нависая над ней, и вдруг чувствует, как внизу живота что-то напрягается, скручивается и замирает.       Марта медленно расстёгивает пуговицы на своём пиджаке, не отрывая взгляда от глаз, пронзающих её, кажется, они острее клинков пиратов и воинов. Антуанет тяжело сглатывает, облизывает пересохшие губы и нагибается, застывая над обнажённым участком кожи у края жабо. Её горячее дыхание опаляет чувствительную прохладную кожу шеи, мгновенно согревая. Она мягко касается губами, вдыхает манящий запах тела возлюбленной. И легко проходится по тому же участку языком, вызывая мурашки и громкий выдох у возлюбленной, что пытается избавиться от блузки. Антуанет вспоминает рассказы вожака о любви Ночных теней к крови, и ощутимо кусает Марту за шею. Девушка взвизгивает и неосознанно прижимает возлюбленную к себе. Её окутывает невероятно пьянящее чувство и желание. Антуанет ликует. Она выпускает и зализывает покрасневшую кожу. Марта тяжело дышит и крепко сжимает руки на талии возлюбленной. Волчица улыбается и вновь кусает. Марта едва успевает подавить стон. Антуанет отстраняется, и Марта мгновенно оказывается над ней, приводя девушку в замешательство.       — Моя очередь, — произносит Марта и покрывает её лицо поцелуями, спускается ниже, стаскивает с неё майку и касается обнажённого тела, выцеловывает крепкий живот и поднимается к груди. Антуанет задыхается, а с её лица не сходит краска.       Действия Марты так уверены и завораживающе. Они возбуждают и заставляют желать большего.       — Ты делала это раньше? — спрашивает Антуанет, выгибаясь под умелыми руками.       Марта на мгновение замирает, но вновь приникает к горячей коже и недовольно бормочет:       — Какая разница.       Антуанет с немалой силой воли и разочарованным вздохом отстраняет возлюбленную и заставляет посмотреть в глаза. Взгляд её затуманен, а зрачки расширены.       — Делала? — повторяет Антуанет, а Марта не может определить эмоции, которые наполняют её.       — Это важно? — Марта хмурится и внимательно наблюдает за изменениями в лице возлюбленной, но не видит ничего кроме любви и загорающегося всё сильнее желания. — Делала, — выдаёт она и продолжает вглядываться в чужие омуты.       Антуанет кивает и отпускает её плечи, позволяя продолжать. Марта ещё мгновение тратит на оценку состояния возлюбленной, а затем нежно проводит по её губам и вовлекает в поцелуй, запускает ладонь в её волосы, делая лёгкий массаж, и натыкается на мягкое ушко, прижатое к голове. И подчиняясь интуиции, чешет кожу за ним. Антуанет жарко выдыхает в губы возлюбленной и цепляется за её плечи. Марта целует махровое ушко и слегка прикусывает самый кончик, берёт его в рот. Антуанет сжимает плечи возлюбленной сильнее, раня бледную кожу своими ногтями, когда горячий язык касается внутренней стороны уха, извивается под ней. Марта опускается ниже, дразнит лёгкими поцелуями и нежными прикосновениями, а волчице необходимо нечто большее, более ощутимое и грубое. Она не скрывает стон, когда Марта, освободив её от остальной одежды, проводит дорожку от подбородка до низа живота, оставляет несколько поцелуев на внутренней стороне бёдер и касается сокровенного места языком. Антуанет подкидывает на постели.       — Что?.. — девушка задыхается, приподнимается на локтях и пытается рассмотреть, что же делает Марта. — Что это было?       Марта усмехается и, лукаво смотря в глаза, повторяет движение, нажимая на крошечную бусинку, спрятанную под складкой кожи, играясь с ней.       — Ааах, — выдыхает Антуанет и опускается на подушку. Её сердце бешено скачет в груди, а желание задавать вопросы отпадает, уступая месту несколько иному желанию. — 6 —       Марта спускается по широкой лестнице, расписанной золотыми узорами. Её мысли далеки. Она сжимает длинный кружевной манжет, что закрывает кисть, представляя ту любовь, что не так давно они с Антуанет дарили друг другу. Она видела ту ласку, нежность, что скрывается в очах цвета грязных водорослей, и теперь позабыть её не в силах.       — Ты снова в лес, милая сестра? — раздаётся голос Михаэля, и Марта поднимает голову, всматриваясь в выражение лица брата. Как всегда ничего определенного и бросающегося в глаза. Но стоит приглядеться, и становятся заметны хмурые брови, чуть напряжённая челюсть и натужно расслабленная поза. Он недоволен, возможно, злится.       — Да, сегодня хорошая погода.       — Не для нас. Солнце слишком яркое и облака не помогают. В такую погоду разве что по сильной нужде выходить. Но купцы сегодня не приезжают. А что ещё может понадобиться тебе за пределами города?       — Не стоит беспокоиться, смею напомнить, что я старше и опытнее тебя. — Марта боится, что голос её выдаст. Не слишком ли он самоуверенный или наоборот льдист, словно дождь?       Михаэль поджимает губы.       — Я не сомневаюсь в твоём благоразумии. Но ты затворница, что раньше из гостиной и носа не казала, особенно в солнечно-яркую погоду. А сейчас тебя не удержать… я переживаю. — Марта чувствует, как тяжко даются мужчине эти слова.       Она собирает всю волю в кулак.       — Ты можешь пропадать в лесу сколько тебе угодно, никого об этом не предупреждая, но стоит мне пару раз выйти, как ты сразу начинаешь мнить себя старшим и ответственным братом. Но Михаэль, зачем? Я вырастила тебя. И привыкла нести ответственность за нас обоих. И, несмотря на все это, ты сомневаешься во мне? Михаэль…       — Ты права, — мужчина резко выдыхает и почтенно склоняет голову.       — Я не должен так себя вести. Ты моя сестра. Просто предчувствие странное… Наверно, ничего важного.       Марта подходит к брату и обнимает.       — Предчувствие может означать всё, что угодно, и не обязательно связано со мной. Просто прислушался к своим инстинктам. Они даны нам не просто так. Но будь осторожен, я волнуюсь за тебя.       Марта не может с собой ничего поделать, она все ещё видит того маленького мальчика, что прячется за её ногами от посторонних людей и вечно попадает в странные и опасные ситуации.       Антуанет находится у того же дерева. Волчица закусывает губу, морщит нос, а её уши дёргаются в разные стороны. «Нервничает, »  — улыбается Марта.       — Давно ждёшь? — спрашивает она, обнимает волчицу со спины, чувствуя, как все сведённые до предела мышцы одним мгновением расслабляются.       — Нет, — Антуанет поворачивается к возлюбленной и возлагает руки ей на плечи. Лицо её полыхает.       Марта плотно прижимая родное тело к себе.       — Не стоит смущаться, — тихо шепчет Марта, прислоняясь лбом ко лбу возлюбленной. — Твоя любовь сияла вчера ярче всех светил.       Антуанет что-то недовольно бормочет, а Марта тихо смеётся и, приподняв лицо девушки за подбородок, затягивает в поцелуй.       Марта чувствует что-то странное, словно что-то липкое и неприятное прилипает к её спине и не желает отпускать. Но слишком легко отмахивается от странных мыслей и полностью поддаться влиянию момента и этих прекрасных глаз, что смотрят с любовью и нежностью.       — Почему ты раньше не сказала? — раздаётся обиженный и чрезвычайно тихий голос, что может заглушить даже лёгкий порыв ветра. Марта разрывает объятия, закрывает собой волчицу и оборачивается. В футе от них стоит Михаэль, тёмные эмоции захлёстывают его.       Марта не спускается с него глаз, оценивает опасность и молчит, вцепившись в запястье возлюбленной.       — Я думал, ты доверяешь мне, и между нами нет секретов. Но ты сбегала в лес на протяжении двух лет, и так не рассказала мне правду о причине изменения стиля жизни. Ты скрывала от меня нечто столь важное… Это не справедливо. Мне некому довериться кроме тебя и сомнений в тебе у меня никогда не возникало. А у тебя получается, они были… — продолжает Михаэль, его голос надломлен, и звучит хрипло.       Марта вдруг понимает, что он действительно говорит от сердца, что так редко встречается у Ночных теней. Он не собирается нападать. Он напуган и расстроен. Как и она когда-то, он просто не понимает, что делать.       Девушка делает шаг к нему навстречу, отпуская руку Антуанет. Страх пропадает, и его место занимает понимание. Они слишком похожи. Так сильно, что чувствуют боль друг друга.       — Милый Миль, — она отводит прядь с его лица. Кожа серая, глаза впалые. Он выглядит слишком жалко, спал плохо, наверно, забыл покушать. Брат и сестра, достойные друг друга. — Я не сомневалась в тебе никогда, просто беспокоиться о том, как ты воспримет нашу любовь. Но Волчьи… они не такие, какими их нам рисуют. Мы встретились в тот день охоты. И она не напала, ей было так же любопытно, как и мне. А потом что-то загорелось в нас обеих, — Марта вглядывается в чужие глаза в поисках малейших изменений, всё ещё страшась реакции брата на открывшееся. — И с каждым днем растёт. Это так странно чувствовать нечто столь потрясающее. Мы учимся понимать друг друга без слов. А иногда чувства, что просыпаются в одной, передаются другой так легко и быстро, что это немного пугает. — Глаза Марты светятся, она скромно улыбается, и Михаэль заворожено наблюдает за тем, как её лицо едва заметно напрягается.       — Родственные души, — тихо выдаёт он. И Марта замирает, впервые задумываясь над этим. Многое совпадает, но думать об этом как-то тяжко.       — Может и так, — девушка оборачивается на Антуанет, что хмурит брови, изображая сердитость, но глаза её сверкают ярко и игриво.       — Миль, ты злишься? — спрашивает Марта. Мужчина стискивает её в объятиях и молчит. Они выдерживают тишину, наслаждаясь ею. Для Ночных тишина значит много; это не признак недоверия, страха или отсутствие красноречия, но способность понимать друг друга иными способами, через мимолётные изменения во взгляде, движениях. Сейчас Михаэль спокоен, и для этого Марте не нужно приглядываться или засыпать его вопросами, она чувствует его замедленное сердцебиение и руки на своей спине. Его спокойствие передаётся и ей. Девушка вздыхает и прикрывает глаза, наслаждаясь тем, что может не скрываться от самого дорогого ей существа.       — Я счастлив за тебя, — тихо, в самое ухо, что б никто не слышал.       Антуанет хмурится сильнее, тишина угнетает вечно активного и красноречивого волка. Она осторожно, но уверено подбирается ближе.       — Вы невероятно похожи, — замечает Антуанет, замирая в шаге от брата с сестрой. Михаэль оценивает её долгим и пристальным взглядом, скользит по лицу, особое внимание удаляя глазам, а затем отпускает Марту.       — Как ты с ней уживаешься? Столько эмоций одновременно… — Михаэль действительно шокирован.       — К этому привыкаешь, — улыбается она, отступает к возлюбленной и сжимает её руку, одаривая взглядом полным любви.       Антуанет краснеет и опускает голову. А глаза Михаэля грозятся выпасть.       — Да, мне тоже нравится румянец на её щеках, — улыбается Марта.       Михаэль кивает и вдруг склоняет голову.       — Моё имя… — мужчина запинается, замирает на долю секунды, а затем продолжает: — Я младший брат Марты и будучи практически выращенным ею, могу интерпретироваться как её сын. И потому я обязан высказаться. — Михаэль замолкает, а Марта напрягается. — Я одобряю ваш союз.       — Спасибо, Миль, — Марта склоняет голову в ответ. Облегчение наваливается тяжёлым ватным одеялом.       Антуанет в недоумении переводит взгляд с брата на сестру и обратно.       — Это ещё одна особенность Ночных, — поясняет Марта. — У нас все подчинено строгим правилам этикета и долга. При появлении пары у кого из членов семьи, старший должен дать свое благословение. А Михаэль воспользовался правом сына благословить мать. Так, конечно, можно, но это не совсем верно.       Антуанет многозначно кивает и склоняет голову перед мужчиной.       — Я принимаю Ваше благословение и желаю обрести своё счастье в скором времени.       Михаэль благодарно склоняется голову. — 7 —       — Я отправляюсь в поля, — говорит Марта, лёжа на постели из соломы и одеял, играясь с мохнатым ушком возлюбленной, что смешно дёргается при незамысловатых движениях девушки.       — Куда? — не понимает Антуанет, удобно устроив свою голову на её груди.       — У моего племени есть поля в весне, на которых мы выращиваем овощи и фрукты, иногда даже цветы, а затем продаём их зимним. Таким образом, мы покупаем то, что сами сделать не в силах.       — Как интересно, — волчица улыбается, переворачивается на живот и оставляет ленивый поцелуй на устах возлюбленной. — Надолго?       — Всего полгода, — поводит плечами Марта. Антуанет резко вскакивает, поднимая покрывало, что скрывает их обнажённые тела, и замирает с открытым ртом, не зная, что и сказать.       — Милая, это не так много, они пролетят как один день, — вступается Марта, присаживаясь на постели и привлекая к себе возлюбленную. — Ты даже соскучиться не успеешь.       — Ты, может, и не успеешь, — хмыкает Антуанет, опускаясь на колени возлюбленной. — Для тебя это и будет один день.       — Анет, — Марта улыбается и опускает ладонь на смуглую щёку. — Прошу, это не так долго, подожди. В следующий раз я отправлюсь туда только через десять лет.       — А нельзя поменяться? Или вообще не ехать? — упрашивает Антуанет. — Ты же дочь вождя.       — Вот именно, — девушка легко стукает возлюбленную костяшкой пальца по носу. — Я должна подавать пример. И если ты считаешь, что я там единственная привилегированная, то ты глубоко ошибаешься.       — Я знаю, — перебивает Антуанет и льнёт к ней. — У вас там все графы да принцессы. И все изгнаны из королевских земель.       — Да, — вздыхает Марта.       — Ладно, подожду, — вымученно соглашается волчица. — Ждала не меньше, прежде чем ты изволила признаться в своих чувствах.       Марта смеётся, и Антуанет недовольно фыркает.       — Зато теперь я говорю это постоянно, — улыбается Марта.       — Да неужели? — язвит Антуанет. — А сейчас?       Марта тихо смеётся, а затем мгновенно становится серьёзной, как умеют только Ночные тени, берёт лицо возлюбленной в руки и нежно шепчет в самые губы:       — Я люблю тебя. И никого прежде я так сильно не любила.       Волчица тает, и Марта накрывает её губы своими, даря манящий, дурманящий поцелуй. Отстраняясь, они выглядят невероятно счастливыми и умиротворёнными.       — Когда ты уезжаешь?       — Завтра, — тихо шепчет Марта и опускается на подушку, утягивая Антуанет с собой. — Нужно хорошенько попрощаться.       Волчица краснеет до самых ушей и прижимается к любимой. — 8 —       Едва вернувшись с полей, Марта спешит к волчице. Они договорились об этой встрече ещё в тот день, когда девушка рассказала ей о скорой разлуке. И сейчас спустя полгода с того момента, желание увидеться возобладало над всеми остальными. И выбрав наиболее удобный момент, Марта сбегает в лес.       Любимое дерево стоит на том же месте и вовсе не меняется. Всё такое же большое с толстым стволом и ветвями, выше остальных, такое могучее. И запах смолы всё так же прекрасен. Марта обходит его, и замечает Антуанет, что сидит на ветви, опустив ноги, её уши отведены назад, а голова опущена вниз.       — Анет? — Марта едва ли узнаёт в этом печальном создании свою вечно весёлую и гиперактивную возлюбленную.       Волчица поводит ухом и резко вскакивает. Её глаза блестят, но Марта замечает в них влагу и красную сеть капилляров. Ногти на её руках обгрызены сильнее обычного. Антуанет в один прыжок преодолевает разделяющее их расстояние и утыкается носом в плечо возлюбленной, вдыхает родной запах и расслабляется, смыкая руки на спине Марты. Девушка невольно копирует действия любимой, и, почувствовав тот самый запах ванили и смолы, на мгновение забывает обо всём. И о шести месяцах, что шли так долго, и о странностях в поведении, и о вопросах, что так хотелось задать несколькими минутами ранее. Но сейчас головы девушек были так пусты от мыслей и так полны чувствами, что слова находиться отказываются. И, вроде бы, прошло полгода, накопилось множество тем и случаев, о которых стоит поведать, но они молчат. Словно что-то сильное сдавливает им шеи, не позволяя произнести хоть что-то.       — Анет, — выдыхает Марта, и ей требуется столько сил, чтобы просто отстраниться. — Что случилось? — она боится услышать ответ, но не задать его просто не может.       Антуанет опускает голову и молча протягивает руку, на которой надет тонкий серебряный браслет с чёрным камнем. Сердце Марты ухает вниз, так стремительно и болезненно ударяясь о реальность. Разве могло быть иначе? Антуанет дочь вождя. Марта молчит и не сводит глаз с украшения, страх, словно паук, окутывает обеих в паутину с настойчивым желанием вкусить их на обед.       — Давно? — голос Марты тих и сух. И Антуанет пугается от него сильнее, чем от криков или пощёчины. Она поднимает полный печали и сожаления взгляд и качает головой.       — Три дня, — её голос пропитан мольбой о прощении. Сердце Марты опускается ещё ниже, а разум туманится.       Они вновь молчат. Одна низко опустив голову, не зная, что сказать; а вторая, с огромной скоростью анализируя всё происходящее.       — Это не твоя воля, да? — Марта старается говорить спокойнее, но голос срывается, сочится желанием услышать заветное.       — Не моя, — качает головой волчица. И впервые за эти минуты Марта позволяет себе выдохнуть. Значит не всё ещё потеряно.       — Расскажи всё, — просит Марта, берёт ладонь возлюбленной и целует. И вдруг Антуанет разражается рыданиями. Крупные слёзы стекают по её лицу. Она шмыгает носом. Отнимает руку у Марты, стараясь остановить ею слёзы или закрыть раскрасневшееся лицо, чтобы его не видело самое дорогое для неё существо. Её складывает пополам, скручивает, словно всё её тело разом начинает болеть и разрываться.       Марта притягивает её к себе, целует куда попадает и шепчет-шепчет слова любви. Но Антуанет становится хуже. Она притягивает девушку к себе, утыкается носом ей в плечо, но мгновение спустя отталкивает от себя. И так по кругу. Марта растеряна и не знает, что ей делать, как помочь и успокоить, как сделать хоть что-нибудь хоть сколько-то полезное.       — Анет, любовь моя, прошу, — она опускается перед ней на колени и смотрит с такой мольбой, любовью и страхом, что у волчицы сердце сжимается.       — Я люблю тебя, — хрипит Антуанет и опускается на колени вслед за любимой, сжимает в объятиях и плачет в пиджак. Марта крепко прижимает её к себе одной рукой, а второй мерно гладит по голове. Постепенно плач стихает, но Антуанет продолжает трясти от прорвавшихся наружу эмоций. Они сидят, обнявшись на земле под толстой и могучей сосной, успокаивая друг друга тёплыми руками и запахами.       — Мой отец узнал о нас, — спустя какое-то время начинает Антуанет. Её голос ещё подрагивает. — Сначала злился и порывался выгнать, а потом придумал гениальный план. — Волчица вздыхает и устраивается удобнее в объятиях возлюбленной, прижимается спиной к её груди. — Как-то давно они поймали одного Ночного. Его никому не показывали, прятали в старом амбаре. И отец подумал о том, что… можно… — Антуанет тяжело вздыхает.       — Выдать меня за него. Раз я полюбила Ночную тень однажды, то, что помешает мне полюбить и другую. — Волчица поджимает губы и несколько раз быстро-быстро моргает, отгоняя слёзы. — И когда родится ребёнок двух видов, то… исполнится старое пророчество.       Антуанет выплёвывает последние слова с ненавистью и пренебрежением.       — Мы этого не допустим, — шепчет Марта и целует любимую в плечо. — Ты моя пара.       — Всё уже решено, — обречённо говорит Антуанет. — Венчание уже послезавтра.       Марта молчит, а затем резко отстраняет от себя возлюбленную и снимает кольцо со своего пальца, тонкое с несколькими драгоценными камнями разного размера и цвета.       — Истинная пара — это редкость, — говорит Марта, протягивая кольцо волчице. — И я хочу, не смотря на всё это, быть с тобой. Если подтвердят истинность, то ничто не сможет нас разделить.       Антуанет кивает и расплетает косу, вытаскивает шёлковую ленту нежного персикового цвета и смущённо протягивает её возлюбленной.       — У меня больше ничего нет, — тихо говорит она. И Марта улыбается, с благодарностью принимая символ их любви.       Они сразу же отправляются в дом говорящего со Святым, будучи готовыми долго его упрашивать, но тот сразу просит зайти их внутрь. И они проводят церемонию. Тихую и спокойную. И у Георга нет сомнений в правильности происходящего, хотя он прекрасно помнит, что накануне к нему подходил отец одной из этих девушек и предупреждал о венчании. Но истинность это то, против чего идти нельзя.