Она не смогла бы возненавидеть того, кто делал ее счастливой.
Но Фраер сделал ей больно. И Харт буквально чувствовала эту ноющую боль, что пробиралась под кожу. Она словно проникла в саму Майю, и спряталась где — то глубоко внутри. Настолько глубоко, что Харт буквально онемела, когда увидела его, целующимся с Райли. Майя не хотела признавать себе, но она надеялась, что те поцелуи и то, что они испытывали тогда в её квартире, не просто пустой звук. Почему-то тогда Харт показалось, что это было важно для него. Что она сама была важна ему. Что это приглашение, эти поцелуи — все это имело значение, что все это не было простой жаждой поразвлечься. Но похоже случилось то, чего Майя боялась больше всего. Её использовали. А потом выкинули, как ненужную игрушку. Но ведь это был Лукас — мистер Идеал, примерный мальчик, не способный на такое. Но тот ли это был Фраер? Или он играет в пай — мальчика только на публике и только для Райли? А над Харт просто поиздевался настоящий Лукас. Тот, кем он был в Техасе. И скорее всего остался. Исключенный из школы за постоянные драки плохой паренек, которому нужно было лишь притвориться другим. Научиться носить маску идеального Ковбоя. Мама часто говорила, что люди не меняются. Лишь приспособливаются к ситуации или окружению, а потом показывают истинную сущность. Так сделал отец. Играл в заботливого папашу, приносил вкуснейшие блинчики из соседнего кафе на завтрак по воскресеньям, дарил самые причудливые игрушки, играл с дочерью в догонялки. Но когда пришла та гроза, та самая, которую так боялась маленькая Майя, его не было рядом. Харт звала его, рыдала взахлеб, размазывала кулочками слезы по щекам, и снова звала. Он ушел. Даже не попрощавшись. Не поцеловав Майю в лоб, как он делал, когда уезжал по работе на несколько дней. Не оставив прощальной записки, с адресом на обратной стороне, чтобы Майя хотя бы знала, куда он ушел. Ничего. Только пустоту в душе и Кэтти с с маленькой дочкой на руках без постоянной зарплаты. Это уже потом Харт узнала, что отец стал сильно пить и потерял работу, а потом стал отыгрываться на Кэтти. Женщина не намеревалась это терпеть и развод стал вопросом времени. Но отец решил все сам. Трусливо сбежал, оставил квартиру, пару сотен долларов и малышку Харт, с убеждением, что отец ушел из — за нее. Просто отец умел притворяться. Играл в заботливого отца и примерного мужа. Лукас тоже умеет. И отлично играет созданный образ. Но почему тогда все его поцелуи были такими пылкими, а дыхание таким горячим? Почему все его взгляды и мило краснеющии щеки не кажутся игрой? Он просто не мог так хорошо притворяться.Только не с ней, только не он.
Мама, когда папа вернется? Маленькая Майя обнимает подушку, слушая топот Кэтти, только вернувшейся с дополнительной смены. Он больше не придет, солнышко. Майе только шесть, но она уже знает, что люди уходят. Майе только шесть, но она уже знает, что они не возвращаются, если загадать желание, когда увидишь падающую звезду. Майе только шесть, но она, кажется знает намного больше, чем нужно в её возрасте. Майе исполняется семь, когда она знакомится с Райли. У ее новой подружки удобный подоконник, вкусные мюсли на завтрак и прекрасная семья. Кори, постоянно пекущийся о Райли, читающий малышке Мэттьюз самые интересные сказки на ночь и корчащий самые смешные рожицы. А еще так тепло улыбающийся Майе. Как отец когда — то. Майе только семь, но она уже рыдает в подушку, чтобы не слышала Кэтти. Майе только семь, но она уже завидует Райли, у которой есть все, чего так теперь не хватает ей самой. И Майя растет, не отлипая от Райли, приходя к Мэттьюзам на завтраки и оставаясь с ночевкой. Харт так хочется быть частью их семьи, так хочется чтобы не Райли обнимали и желали доброй ночи, а ей, Майе, что так хочет этих простых объятий и уюта. Кэтти работает днем и ночью, крутится как белка в колесе, старается дать дочери как можно больше, но она не может заменить Майе отца, как бы не старалась, а времени для того, чтобы быть образцовой матерью у нее попросту нет. Харт растет, лишенная отцовской любви, получая жалкие отблески от солнышка Райли, что впитывает в себя всю любовь Кори и Топанги, позволяя и блондинке получить совсем немного. Майя растет, набивает шишки, устраивает забастовки в средней школе, разбивает коленки в кровь, учится на своих ошибках. Майя растет, сломанной внутри, но бойкой девицей, для которой все по зубам, снаружи. И Харт даже не нужно притворяться. Люди просто видят в ней популярную бунтарку, что не боится чужого мнения — этого вполне им хватает. А значит, и Майе тоже.