Темные страницы

      Отдаленный шум голосов доносился, словно через вату. Слова были не различимы. Сказать, кому принадлежали голоса, тоже было сложно. Если это сон, то почему вокруг так темно? И когда она успела заснуть? Ведь до темноты... Что было до темноты? Чем вызваны проблемы с памятью? Голова трещала, а глаза все не открывались, как бы женщина ни пыталась...       В соседней палате ее мысли полностью разделял мужчина. Вот только он смог распахнуть веки, увидев над собой белый потолок, а чуть повернув голову, и облегченно вздохнувшего напарника с бандажом на плече.       – А я уж думал будить тебя, как в сказке, дружище! – нервно рассмеялся Дэвид, встретившись взглядом с напарником.       – Где Свон? – жалюзи в палате были плотно закрыты, Джонс озвучил свой вопрос, как только снял кислородную маску.       – Спасибо, Дэйв, за то, что спас наши задницы из огня! – проговорил сам себе Нолан, одновременно давая понять Джонсу, что с ней все в порядке, однако тот хотел знать это наверняка, поэтому продолжал проницательно смотреть на блондина. – Она в барокамере, – серьезнее продолжил он. – Сильное отравление и перегрев, но показатели в норме.       Джонс выдохнул, прикрывая глаза. Нескольких лишних минут хватило бы, чтобы они оба умерли, если бы напарник не пришел на помощь и не вытащил их, рискуя своей жизнью. Киллиан заметил у него сильные ожоги рук, которые были наспех перебинтованы. Оба мужчины были в одинаковых больничных "нарядах".       – Как ты нашел нас? Видел еще кого-нибудь? – голос Джонса непривычно хрипел, и он потянулся за водой.       – Я увидел ту дурацкую шапку на гвозде и понял, что вы внутри! – пробормотал Нолан. – Ты ведь сказал, что начнете с бара, вот я и отправился туда, только со стороны места убийства, – сделав паузу, мужчина добавил. – Он словно испарился, Киллиан. Мы никого не нашли...       – Он следил за нами, его точно не было внутри, когда мы пришли. От дома что-нибудь осталось? – Джонс попытался подняться, но сознание предательски помутилось, и он застыл в сидячем положении, часто моргая.       – А вот это ты брось, брат, – Нолану не потребовалось больших усилий, чтобы уложить напарника обратно. – Отлежись чуток, я присмотрю за всем. Криминалисты пытаются собрать хоть что-то, но большая часть сгорела. Ты же знаешь наших пожарных черепах!?       – Она не должна здесь оставаться, – только и ответил собеседник. – Как убедить ее уехать отсюда? – они оба знали, кого он имел в виду.       – Это невозможно, нам остается только быть рядом, – поджал губы Нолан.       – Дэйв, я...       – Ничего такого я не имел в виду, друг, я же не слепой, и вы держались за руки, когда я нашел вас, – произнес он, переводя взгляд на дверь, за которой послышались частые шаги.       Ответа не требовалось, они понимали друг друга с полувзгляда. В молчании они встретили ворвавшегося в палату человека в белом халате.       – Мистер Нолан!? – воскликнул русоволосый мужчина, выгибая тонкую полоску губ. – Немедленно вернитесь в свою палату! У Вас перевязка через минуту! – Легкие кудри на его голове не придавали его образу должной напористости и злости, от того Нолан покинул друга с неприкрытой усмешкой.       Джонс разглядел на бейдже врача фамилию Вэйл, но не мог вспомнить, откуда он мог его знать. Его лицо казалось очень знакомым. Не успел он заговорить, как пациент перебил его.       – Каково состояние второй пострадавшей? – вновь занимая сидячее положение, уже более уверенно, задал вопрос Джонс.       – Мисс Свон переведена из реанимации пару часов назад, сейчас ее состояние оценивается как удовлетворительное, – отчеканил доктор, сверяя анамнез.       Брюнет только сейчас заметил, сколько времени показывали его наручные часы: начало девятого. Это значило, что он находился в больнице около восьми часов.       – Как Вы себя чувствуете? – начал осмотр Вэйл, фонариком проверяя реакцию зрачков подопечного. – Головокружение, тошнота, боли? – Киллиан отрицательно покачал головой. – Все же понаблюдаем Вас дня два, – проверив пульс и сердцебиение, отозвался доктор.       – Исключено, мне нужно на работу, – Джонс был категоричен.       – Лиам сказал, что Вы отстранены, детектив, и нуждаетесь в отды...       – Мой брат был здесь? – поразился детектив, приподнявшись, но тут же вновь пожалев об этом, что не скрылось от взора врача.       – По его личному распоряжению для пациентки была доставлена кислородная барокамера, он пробыл здесь, сколько смог, – признался Вэйл, по-доброму улыбнувшись.       Киллиан не мог поверить своим ушам. Врач ушел, оставив его наедине с мыслями о произошедшем, о спасении, о визите брата. Он мало о чем успел подумать, пока огонь охватывал и без того жаркое помещение, сейчас же времени у него было предостаточно. Но, как только его голова коснулась подушки, Джонс вновь провалился в сон, в следующий раз проснувшись среди ночи. Очевидно, он не заметил, как доктор поколдовал над капельницей, увеличив долю снотворного.       Сделав удачную попытку устоять на ногах, мужчина отправился покорять соседние палаты, с тем чтобы найти Свон. Она оказалась напротив. В коридоре никого не было, и Джонс без труда преодолел преграду в виде закрытой двери. Свон лежала под стеклом без движения, подключенная к системе искусственной вентиляции легких. На ее теле было столько всевозможных проводов и датчиков, что она была больше похожа на робота, чем на ту взбалмошную и невероятную женщину, которая свалилась на его голову. Но даже сейчас она была сильной.       Необъяснимое чувство, появившееся буквально изниоткуда за последние несколько дней, съедало его изнутри. Сердце, что лишилось дорогого человека много лет назад, словно вновь ожило и теперь обливалось кровью при виде спящей беспокойным сном женщины. Той, что его самого лишала спокойного сна вот уже которую ночь. Пытался ли он отрицать то, что  начинает испытывать к ней? Еще как! Но затем его стена разбивалась о ее улыбку и живые глаза, а над его крепостью возвышался белый флаг. Он рушит все, отталкивает ее словом и взглядом, но они притягиваются вновь. Он не святой, да и она не ангел, но он почти физически чувствует их связь, и это ранит в самое сердце. Сердце, обладатель которого думал, что оно не способно на чувство, подобное любви или привязанности, с тех пор как лишился всего этого в один миг.       Должно быть, организм Эммы был преисполнен обезболивающих и снотворного, и она проспит еще долго, поэтому Джонс решил не беспокоить ее своим присутствием. Несмотря на все шутки, отпускаемые ими в сторону друг друга, между ними застыла нетронутая тема ее ареста и не последовавших за освобождением извинений. Серьезна ли она была, вспоминая их первую ночь, когда думала, что умрет? Потому что он повторил бы это не только в следующей жизни...       Утро следующего дня встретило Джонса улыбкой напарника, который и разбудил его, с восторженным криком залетев в палату.       – Она очнулась! – прогремел он. – Чуть не разбила стекло над головой, пока врачи спешили к ней!       Джонс ничуть не удивился данному факту. Кивнув Нолану, скрывшемуся в дверном проеме, Джонс потер глаза и широко зевнул – он давно не спал так долго, как за прошедшие сутки. Первой мыслью было помчаться к ней, но в голову вдруг закралась крамола, что она может возненавидеть его и вообще не хотеть лицезреть перед собой. Ведь именно из-за него она едва не погибла, а он ничего не мог сделать. С другой стороны, это была и ее идея тоже, ее никто не тащил в тот дом насильно, пусть и на руках. Решив испытать судьбу, мужчина поднялся с постели и, пошатываясь, направился туда же, где был ночью.       Прозрачную барокамеру открывали, и Эмма слегка растерянно озиралась по сторонам. Она была бледна, под глазами застыли серые круги, а под носом протянулась кислородная трубка.       – Привет, Белоснежка, – просиял Нолан, помахав ей рукой с порога. По его мнению, барокамера напоминала хрустальный гроб сказочной героини.       Возмущению врачей не было предела, но Свон не противилась случайному гостю, пока рядом с ней порхали люди в белых халатах. Если она ожидала увидеть кого-то другого, то ее ожидания оправдались через минуту.       – Скорее, Выспавшаяся Красавица, – Джонс осторожно прошел в палату, поймав на себе внимательный взгляд блондинки.       – А вы, значит, принцы без белых коней, – хрипло усмехнулась Свон. – Что у меня с голосом? – просипела она.       – Последствия отравления, – поспешил уточнить Нолан, – скоро пройдет.       – И ты снова сможешь орать, – тихо добавил Джонс, ухмыльнувшись и вызвав светлую улыбку женщины, не поверив своим глазам.       – Главное, что... есть на кого, – не растерялась Свон, вздернув бровь и продолжая смотреть на него, словно впервые в жизни.       Они, наверное, так и буравили бы друг друга взглядом, граничащим с восторгом, если бы доктор не подошел к Свон и не попросил посмотреть на него, чтобы проверить реакции. Нолан тоже заметил напряжение, повисшее в воздухе, и хотел удалиться, но был остановлен напарником.       – Давно на ногах? Что слышно по делу? – их двоих все-таки выгнали из палаты, поэтому разговор пришлось продолжить в коридоре.       – Меня не торопятся выписывать, как видишь, – Джонс видел это по светлой больничной одежде на них обоих, – Артур и Робин докладывают по мере возможности, но пока без результатов. Джи тоже думает, что Айви могли убить в том доме, но улик почти нет.       – Сукин сын! – Киллиан запустил руку в волосы. – Он был за дверью, Дэйв! Он был за долбаной дверью!       – Которая только и осталась от долбаного дома, – вторил ему друг. – Лиам был здесь, – сказал он, опустив взгляд.       – Я знаю, – вздохнул Джонс, потирая шею.       – Поговори с ним, он оттает.       – Долбаная Снежная Королева, – прыснул брюнет, после чего они оба рассмеялись.       Они дружили давно. Не сказать, что со школьной скамьи, потому что Нолан рос в интеллигентной семье, а Джонс был тем еще хулиганом. Его и на службу отправил старший брат, который настаивал на исправлении. В итоге он не стал пай-мальчиком, но к жизни начал относиться по-другому и не прожигать ее. Только потом все изменилось, и он окончательно примкнул к рядам полиции, позже став напарником Дэвиду.       Вернувшись к себе в палату, Джонс обнаружил завтрак, на который с удовольствием набросился, потому что забыл, когда ел последний раз. Первым делом он позвонил Реджине, чтобы узнать результаты вскрытия и экспертизы после пожара. Женщина его не обрадовала, на что он не очень-то и надеялся. Крепко зажмурившись, Джонс оперся руками о койку. Мысли в голове роились хаотичной тучей и не желали укладываться.       Проблему в виде Лиама, который непременно отчитает за вмешательство в расследование, мужчина отодвигал на второй план. Целью номер один для него был разгуливающий по городу убийца или его сообщник. Миллс передала, что Стоун занимается поиском собственника жилища, но, скорее всего, они ни к чему не приведут, потому что лачуга была не достроена, да и преступник позаботился о ее сокрытии от посторонних глаз. Задерживаться в больнице было последним, чего хотел детектив, но своих вещей он так и не обнаружил, поэтому решил поинтересоваться у Дэвида, не сгорели ли они.       – Дэйв, я не... – он так и застыл в дверном проеме, потому что наткнулся взглядом на друга, которого обнимала Эмма, сидящая на краю его койки. Оторвавшись от него, точно ошпаренная, она оглянулась. – Не вовремя, – решил продолжить он, поджав губы.       – Проходи, Киллиан, – смутившись, произнес Нолан. – Меня просто благодарили за спасение, – кажется, он был счастливее самих спасенных в этот момент.       – Я не нашел свою одежду, вот и решил спросить...       Откуда взялась эта мгновенная неловкость? Ему оставалось только покраснеть, чего, к счастью, не случилось, но он всячески отводил взгляд, как, впрочем, и женщина.       – Похоже, Лиам забрал ее, когда был у тебя, – скривился блондин.       – Он думает, что меня это остановит, – закатил глаза Джонс, намереваясь покинуть палату.       – Киллиан, – окликнула его Эмма, прочистив горло и выпрямившись. – Я... Можно тебя на минуту? – просипела она.       – Только на минуту? – подмигнул он, вернув самообладание.       Эмма вышла в коридор следом за ним. Он остановился возле дверей в свою палату, наградив женщину изучающим взглядом.       – Ты не рано поднялась? – озвучил он свою заботу и беспокойство парой слов.       – Не время для отдыха, – угрюмо выдохнула Эмма, скрестив руки на груди.       – На твоем месте я бы продлил пребывание здесь, – настаивал Джонс, чувствуя, как растет между ними напряжение.       – Еще немного и я подумаю, что тебе не все равно, – она наклонила голову в подозрительном взгляде.       – Я и не говорил, что мне все равно, Свон.       Его взгляд был сосредоточен на ней. Одним движением он не спеша коснулся пряди распущенных светлых волос, чтобы убрать ее за ухо. Большой палец его руки на мгновение задержался на виске женщины, заставив ту замереть и затаить дыхание. Сердце пропустило удар от глубины ее взгляда. Слов не требовалось, глаза выдавали их с потрохами. Однако когда Джонс наклонился к ней, чтобы окончательно выдать себя, то был остановлен эмоциональным возгласом, раздавшимся в конце коридора.       – О, Боже! – выразила свое удивление миниатюрная брюнетка, чьи аккуратные черты лица напоминали Свон. – Эмма!?       Свон, отстранившись, словно застуканная директором школьница, уставилась на подругу.       – Мэри! Что ты здесь делаешь? – прозвучал закономерный вопрос от Свон, восстанавливающей дыхание, в то время как мужчина провел ладонью по своей шее, отводя взгляд и выдыхая.       – Я? Что здесь делаю я? – словно не замечая ее спутника, восклицала женщина, стремительно приближаясь. – Два дня я пыталась дозвониться до тебя! Еще и притащилась в этот серый городишко, потому что волновалась! Еле нашла твою захудалую гостиницу! А потом от какой-то старухи я узнала, что ты при смерти! – едва не взвизгнула женщина, всплеснув руками.       Джонс понял, что этим двоим просто суждено было подружиться. Красота снаружи и вспыльчивость внутри – опасная смесь, которая притягивала к себе, но рядом с двумя такими он не хотел долго находиться, поэтому поспешил ретироваться.       – Я буду у себя, – усмехнулся он, мотнув головой в сторону своей палаты, и Эмма рассеянно кивнула ему, вступая в серьезный разговор с Мэри, которая проводила мужчину подозрительным взглядом...       Эмме пришлось выслушивать причитания новоприбывшей относительно не долго – вернувшийся доктор Вэйл велел той покинуть больную.       Свон слышала голос подруги через больничные стены. Мэри возмущалась здешними условиями, едва ли не сваливая на них состояние здоровья Эммы. Откинувшись на подушки, блондинка нервно выдохнула, как только врач, осыпав ее рекомендациями, закрыл за собой дверь. Ее самочувствие улучшалось с каждым часом, и она даже не думала оставаться здесь дольше, чем позволяет здоровье. Особенно в свете последних событий.       Она не брала в расчет то, что преступник может не оставить попытку убрать ее с дороги. Вместе с кучей копов. Ее не волновало то, как она будет отчитываться перед лучшей подругой. Нет. Она думала о том, как губы Киллиана мучительно медленно приближались к ее. О том, что могло бы произойти, не ворвись Мэри в больницу. О том, как она сама, возможно, сбежала бы в тот же день, потому что... боится. Ведь Эмма Свон не может просто быть счастливой, чтобы избавиться от мыслей о неизбежном конце этого счастья.       Поймав себя на том, что уже полчаса она размышляет о том, чего не случилось, женщина решила вернуться к преступлению. Шансов на то, что ее выпишут сегодня, было крайне мало, а улизнуть не получилось бы из-за нашествия копов и подруг, и Свон лежала, безотрывно глядя в потолок. Они с Джонсом успели приблизиться к убийце настолько близко, что это едва не стоило им жизни. Быть может, без нее он бы не попался на такой крючок. Или у него осталось бы больше сил, не тащи он женщину через лес на руках. Таких сильных и мускулистых...       Эмма тряхнула головой. Она вновь и вновь возвращается не к тем моментам. А ведь ей нужна трезвая и холодная голова! Твердо решив не поддаваться оглушающим чарам голубых глаз, она попыталась уснуть или хотя бы притвориться спящей, чтобы не исповедываться перед подругой прямо сейчас. Вероятно, эти манипуляции помогли, потому что, проснувшись через некоторое время, она не обнаружила рядом с собой никого, а, выглянув в окно, удивилась темноте вокруг.       Дышалось намного легче, поэтому женщина опустила ноги на пол. Осмотревшись, она заметила записку на прикроватной тумбочке, которая гласила о том, что Мэри уехала в гостиницу, но скоро вернется. Поразмыслив с минуту, Свон натянула джинсы и майку, ставшую после пожара серой, но, за неимением лучшей альтернативы, сгодившуюся в этот момент. Осторожно приоткрыв дверь и убедившись, что в коридоре никого нет, Эмма покинула палату.       Практически бесшумно ступая по кафелю, женщина добралась до конца коридора, но услышала за углом шорох. Судорожно озираясь в поисках лазейки, она толкнула дверь, ведущую, как оказалось, в подсобку. Однако не успела Эмма перевести дух, как дверь раскрылась, и с ней едва не столкнулся мужчина в синих джинсах и клетчатой рубашке. В котором она узнала Джонса только после того, как ему пришлось развернуться и заткнуть ладонью ее раскрытый рот, потому что она явно собиралась вскрикнуть.       – Тихо, Свон, тихо! – настойчиво прошептал он, сменив удивление на убеждение. – Что ты, черт возьми, здесь делаешь? Тебе не лежится в палате? – убрав руку, он все еще часто дышал, смотря на нее.       – Я смотрю, ты тоже не на курорте, детектив! – прошипела она, сузив глаза и скрестив руки на груди. – Милая рубашка! – поддела она, опустив взгляд и узнав одежду Дэвида.       – И почему я не удивлен?! – выдохнул мужчина, которого также поймали на побеге из больницы.       – Потому что мы хотим одного и того же! – воодушевленно проговорила Свон.       Окинув ее проницательным взглядом, Джонс покачал опущенной головой. Женщина не спешила на больничный, а рвалась на линию фронта уже с больничной койки. Ему ничего не оставалось, кроме как лично проследить за ее безопасностью.       – Идем, – сказал он, протянув ей руку, за которую она, не раздумывая, ухватилась.       Выглянув в опустевший коридор, двое проследовали к выходу. Телефон и ключи от своей машины Джонс обнаружил также у Дэвида, поэтому он решил направиться к "Зачарованному лесу". Вот только едва не задохнувшаяся Свон никак не годилась сейчас в напарники.       – Там кто-то есть, – прошептала женщина на подходе к повороту, но Киллиан и не думал останавливаться.       – Это Эмма Свон, седьмая палата, проследите, пожалуйста, чтобы она не выходила раньше выписки, – командным тоном распорядился мужчина, обращаясь к девушке возле административной стойки.       – Хорошо, детектив Джонс, – чуть ли не пропищала та, повинуясь приказу полиции.       – Эй! Что ты делаешь? – возмутилась Свон, вырвавшись из его хватки. – Тебя тоже не выписывали, Джонс!       – Побудь здесь, – бросил он, уходя, – пожалуйста.       Но его провожали недовольным взглядом до самого выхода из больницы.       – Это война, Джонс! – прокричала вдогонку Свон, уводимая в палату. – Это война!