Темные страницы

             Серый Шевроле скользил по улицам промокшего городка, приближаясь к заветной цели. Внутренности мужчины болезненно сжимались, как только в его мысли закрадывались обрывки навязчивых картинок.       Свон связана.       У Свон обрезаны волосы.       У Свон закрыты глаза.       Свон в крови.       Позолоченная проволока на шее Свон.       Помотав головой, детектив попытался сосредоточиться на дороге. Нолан уже выехал следом, как и оперативная группа. Успеют ли они, все эти люди, до того момента, как пульс женщины превратится в тонкую нить на черном мониторе? Или же он будет корить себя, на этот раз – до конца жизни, за то, что не сохранил тот единственный источник света, который буквально ослепил его?       Двухэтажный дом, в котором располагалась квартира Райта, ничем не отличался от других: неприметный район, дружелюбные соседи, ухоженный двор. Джонс припарковался в нескольких ярдах, всматриваясь в окна. Свет не горел в них, лишь в соседских. Сняв пистолет с предохранителя, Киллиан приближался к входной двери. Сердце гудело так, словно отсчитывало свои последние удары и хотело наверстать упущенное время: возможно, Свон была там, за стеной. С этой мыслью он уверенно выстрелил в дверной замок, потому что заметил, что тот защелкнут.       Ворвавшись внутрь, детектив не встретил ни сопротивления, ни хозяина, ни кого-либо другого. Обойдя две комнаты, кухню и ванную, он внимательно осматривался, переводя дыхание. Интерьер был довольно скудным и серым. Не было ни одного телевизора или картины. Не было ничего из того, что могло прямо указывать на причины убийств или улики. Ни трофеев, ни плащей, ни фотографий.       – Какая же ты мразь, Джонс! – яростно процедил мужчина, запуская руки в волосы, снова и снова обвиняя только себя.       – Не будьте настолько самокритичным, детектив.       Киллиан обернулся на женский голос, раздавшийся с порога. Это была агент Холт. Честно говоря, он думал, что она ни за что не вернется, учитывая "обстоятельства" ее отъезда и участие в розыске никуда не пропадавшей Свон. Однако он не чувствовал неловкости перед ней ни тогда, когда она услышала из его уст "Эмма", как только он пришел в сознание в больнице, ни тогда, когда он решительно отказался от чашечки кофе в ее компании, ни сейчас, когда она прожигала его взглядом серых глаз.       – Бэкки! – выдохнул он.       – Его здесь нет, – скорее, подтвердила, чем спросила блондинка, опуская оружие в кобуру.       – Это точно он, – прочитав сообщение от Стоуна, в котором говорилось, что Райт уехал из бара после их встречи, Джонс ринулся обыскивать шкафы и тумбы. – Чертов ублюдок! – Он пнул письменный стол так сильно, что тот едва не рассыпался на месте.       – Лиам ввел меня в курс дела, команда уже работает в баре, на месте аварии и в лесу, – тактично сообщила Холт.       – Что ж твоя команда не может пресечь преступление, а всегда появляется под занавес? – не выдержал Джонс, разбросав несколько книг и журналов по полу и переходя к комоду.       – Если бы в стране был только один чертов ублюдок... – парировала женщина, присоединяясь к поискам.       – Прости, Холт, я... – Джонс выдохнул весь воздух из легких, прикрыв глаза на секунду и почесав шею.       – Ничего. Могу себе представить, что ты чувствуешь, – поджала губы Холт. – А тут еще красотка-блондинка со своими расспросами, – отмахнулась она, разряжая обстановку, но тут же посерьезнев. – Я потеряла... напарника, – было видно, как ей тяжело об этом упоминать, пусть она и сделала вид, что небрежно пожала плечами.       – Мне жаль, – нахмурился Киллиан.       – Мне тоже, но... возвращаясь мыслями в то время, я прокручиваю снова и снова, что я сделала не так, что я не успела сделать, что я не успела ему сказать и... тогда я возвращаюсь к работе, чтобы кто-то другой, тот, за кого он сражался, не чувствовал то же самое. Поэтому я здесь, Джонс. Чтобы найти убийцу.       Вместо благодарности Джонс пожал протянутую ему руку.       – Тогда сейчас наши цели немного различаются, – кивнув ей напоследок, мужчина удалился из квартиры.       Пусть он мог сейчас соображать не так здраво, как обычно, но в одном он был уверен: он ищет не убийцу, он ищет живую Свон.       Пробираясь к окну словно сквозь серую дымку и искры перед глазами, Эмма оценивала свои шансы на побег. Первостепенной задачей было избавление от веревок, поэтому она оглядывалась в поисках любого острого предмета. Короткими прыжками, постоянно оглядываясь на дверь, она добралась до письменного стола. Открыв шкафчик связанными руками, Свон не поверила своим глазам, когда развернулась. Среди прочего хлама в нем лежали ножницы.       Освободив руки, Эмма потерла запястья и принялась за веревки на ногах. Стучащее сердце и звон в ушах заглушали шум из ванной, однако тот все не прекращался. Где мог в это время находиться убийца? И как ей решиться на прыжок из окна второго этажа?       Конечно же, Темный выбрал идеальное место совершения преступления на этот раз. Джонс будет искать их где угодно, только не у себя дома. Мысль о том, что в роли злодея выступал Киллиан, Эмма решительно отвергала, потому что никогда бы не поверила в это. Иначе зачем ему...       – Просто сосредоточься, – прошептала она, прерывая поток бесконечных мыслей, ядовито расползающихся по воспаленному мозгу. – Тебя не убили, а это уже плюс, Свон.       Быстро проговорив это, женщина подняла створку окна дрожащими пальцами и посмотрела вниз. Приземлиться предстояло на газон. Но это было меньшим из зол. Шумно выдохнув, Эмма закусила губу и перелезла через раму. Цепляясь за деревянный козырек, она смотрела вниз несколько секунд, прежде чем отпустить его.       Пролетев не меньше трех ярдов, она коснулась земли. Босые ступни врезались в мокрый грунт, когда боль пронзила левую ногу до самого колена. Простонав, Эмма оттолкнулась грязными ладонями и, прихрамывая, направилась в сторону леса. Она двигалась без оглядки, то и дело пошатываясь. Тушь на ресницах размазалась еще вместе со слезами, которые возвращались время от времени. Ссадины на руках и виске напоминали о себе слабым, но неприятным жжением. Нога, как ей показалось, все же была сломана.       Но все это не шло в сравнение с тем, что ей удалось выбраться. Эйфория побега, помноженная на легкое головокружение от хлороформа, захватила женщину. Она рывками отдалялась от дома, но не заметила своего преследователя, который настиг ее слишком скоро, резко дернув за спутавшиеся волосы так, что она с криком упала на спину.       Слезы хлынули из глаз блондинки с новой силой от оглушающего удара по щеке, однако она успела взглянуть в лицо похитителю перед тем, как вернуться в мир Морфея из-за действия прижатого к ее рту мокрого полотенца.       Обойдя уже сотню домов, Джонс чувствовал только поглощающее его отчаяние. Он совершенно сбился с пути. В радиусе мили от городского детского приюта не было ни одного намека на преступление, кроме семейных разборок, на которые детектив не обратил ни малейшего внимания. В покрасневших глазах стояли скопившиеся слезы, которые не должны были пролиться.       Дождь снова усилился, поэтому Джонс поднял воротник куртки и хмуро всматривался в мгновенно посеревшую даль. Ему казалось, что ответ был на поверхности, нужно было только понять, куда смотреть. А сосредоточиться он мог только в одном месте – в участке.       Буравя взглядом магнитную доску с фотографиями и подписями, Джонс пытался связать воедино личность бармена, убитых, мотивы убийств и мотивы выбора мест преступлений. Он исходил из того, что все жертвы были молоды и красивы, одиноки (он поверил записке), из полноценных семей. Цвет волос убийцу явно не интересовал, да и род деятельности тоже. Он убивал хладнокровно, но при этом жертвы были уже без сознания. Кроме двоих – Вэйнс, которую ударили головой, после того как она пришла в сознание, и Френч, которая скончалась от аллергии, и на теле которой обнаружили записку.       Стоп. Записка.       Все началось не с Милы! Все началось с Лейси Френч! Какой была Лейси? Почему Генри захотел убить ее, а затем и вовсе стал серийным убийцей? Они с Милой дружили, и Киллиан недолюбливал подругу невесты, потому что та была ее полной противоположностью, и ему казалось, что Френч втянет Милу в неприятности. Так и произошло. Ведь Мила не хотела идти на ту проклятую вечеринку...       Теперь вода. Озеро Темный уже использовал, лодку тоже, реку, бассейн, даже лужу. Кроме двух случаев – в Портсмуте и Хартфорде. Что еще оставалось? Джонс вспомнил, что видел в лавке Голда необычные часы, в которых вместо песка была маслянистая жидкость, которая по капле отсчитывала время. Затем ему в голову пришли бутылки в баре, поэтому Артуру было направлено сообщение не покидать "Зачарованный лес" до обнаружения Эммы. Ответа не последовало, но Джонс вновь направил все свое внимание на доску. Сложив ладони возле носа, Киллиан зажмурился, потому что с упоминанием Свон в голову вновь полезли черные мысли.       – Киллиан, вот ты где?! – выдохнул Лиам, показавшись в участке.       Брат даже взгляда на него не поднял.       – Все были связаны, – рассуждал он вслух. – Опять все, кроме двоих. Нотвик и Каперс не были связаны! – Киллиан обвел их имена красным маркером. Таких пометок становилось все больше – разночтений становилось все больше.       – Робин прочесывает лес, Артур дежурил в баре, федералы распределились по адресам, – перечислял старший Джонс, косясь на брата. – Дэвид с Ребеккой закончили в доме Райта и тоже едут сюда.       – А толку? – повысил голос Киллиан, выслушав его. – Ты хоть вертолеты запускай над городом! Если этот гад решил ее спрятать, то он сделает это! Да уже сделал! – закричал он, отбросив маркер в сторону.       – Киллиан, не нуж...       – Не нужно что? Винить себя? Искать ее? Отчаиваться? Надеяться? – лихорадочно выкрикивал брюнет.       – Отбрось личную заинтересованность, Киллиан! Тебе нужен чистый мозг! – потребовал Лиам.       – Нет, братец! Для меня это стало чертовски личным еще восемь лет назад! – крикнул Джонс, тут же застыв на месте.       – Киллиан? – Лиам нахмурился, глядя на брата.       – Сукин сын! – резко проговорил в сторону младший Джонс, округлив глаза и сорвавшись с места.       – Стой! Куда ты?       Но Джонс исчез в дверях, так ничего и не ответив. Он гнал свой автомобиль, почти не разбирая дороги. Он знал, что единственным местом в городе, где могла находиться Эмма, было то, где он сейчас находиться просто не мог. И он был прав – это было его личное дело.       Его дом стал логовом убийцы.       Легкое позвякивание доносилось словно сквозь несколько слоев ваты. Веки были настолько тяжелы, что, казалось, не смогут открыться еще неделю. В горле пересохло настолько, что она могла бы сейчас выпить целый галлон воды за раз. Тошнота возвращалась снова и снова, но, несмотря на это, она сильно хотела есть. Мысли путались, не давая сосредоточиться на самом главном: где она и что происходит?       По мере приближения к реальности из темноты неизвестности брезжил свет: глаза открывались под тихое сопение над ухом, которое прекратилось через секунду. Жуткая тишина сковала легкие.       – Если будешь дергаться, получишь третью дозу хлороформа, которая точно убьет тебя, Эмма, – ровным голосом проговорил мужчина где-то справа.       Осознание происходящего вернулось к ней вместе с включившимся инстинктом самосохранения – она дернула руками, но те оказались привязаны к стулу, как, впрочем, и ноги. Веревки так больно врезались в кожу, что синяки уже проступили на запястьях. Слез не осталось, она смотрела на истязателя пустыми глазами, перестав двигаться.       – Хорошая девочка! – прошипел он, вернувшись к своему занятию.       Перед глазами Эммы сверкнули большие ножницы, в следующее мгновение срезавшие прядь ее длинных волос.       Он оставил ее в живых, чтобы подготовить к убийству?       – Ч-что ты... – язык не слушался хозяйку, она сглотнула, прежде чем продолжить, – делаешь? З-зачем?       – Я заклею тебе рот, если продолжишь говорить, – сосредоточенно ответил мужчина.       – Это... моя работа, – вздохнула Эмма, возвращая самообладание.       – А моя работа – не допускать сиротства, – спокойно объяснял он, почти закончив.       – Что? Артур, о чем ты? – Мысли Эммы никак не связывались воедино.       – Все они были легкомысленными шлюхами, после похождений которых дети, такие, как я или другие, попадают в приюты и приемные семьи, а тем не нужно ничего, кроме денег! – Ножницы с грохотом упали на пол, когда Стоун повысил голос, заставив женщину вжаться в стул.       – Ты не мог знать... наверняка, – шокированно пробормотала она.       – Я не мог, но Темные могли.       Он произнес это так хладнокровно и рассудительно, что кожа Эммы немедленно покрылась мурашками. Темный действовал не один. Их было несколько!       Серийного убийцы никогда не было.       – В к-каждом городе был... свой Темный? – Эмма озвучила ужасную догадку, на которую получила редкие аплодисменты.       – Мы избавляем мир от зла, – он равнодушно пожал плечами. – Ты не станешь последней, Эмма, – присматриваясь, он наклонил голову.       – Но я люблю Киллиана! – призналась, в первую очередь, самой себе Эмма.       – Все вы так говорите, особенно под страхом смерти!       – Артур, все можно исправить, на твоих руках еще нет крови, подумай, – она цеплялась за любой шанс на спасение.       – Ошибочка! – Он щелкнул языком, качая головой. – Генри ошибся с Милой, пришлось преподать ему урок, – Стоун театрально вздохнул, ввергая Свон в еще большее замешательство.       – Генри Райт? Темный? – не верила она, пусть насчет него все же были подозрения. Очевидно, Генри, как и другие, легко поддавались манипуляции со стороны Стоуна.       – Он вызвался первым, – с жуткой гордостью продолжал мужчина. – Когда я пустил "клич". Мы вместе придумали "сценарий", – оскалился Артур, подойдя к высокому столику, на котором лежали какие-то мелкие предметы, которых Эмма не разглядела. – Было так интересно наблюдать, как все пляшут вокруг плаща и проволоки!       – Но ты ведь помогал нам! Где остальные убийцы? – хотела узнать женщина.       – На самом деле – даже немножко мешал, – прыснул он. – А остальных уже нет, – со сталью в голосе произнес он. – Мне понадобится новая команда, а тут как раз появится повод свалить из города, когда "убийцу" найдут.       –Ты подставишь Киллиана... – догадалась Эмма. – Все выйдет так, что он убил всех, потом меня... – прошептала Эмма дрожащими губами.       – Про Генри не забудь, – равнодушно вставил Стоун.       – Это он убил Милу?       – А спустя восемь лет все-таки убил Лейси, хоть и с небольшой дозой мотивации.       – Мотивации?       – Я уже сказал, что убивал, родная? – ядовито поинтересовался он, наклонившись к ней.       – Айви... Он сказал, что она ему нравилась... – Эмма пыталась достучаться до него, заодно выигрывая драгоценное время для себя.       Ведь ее ищут. Джонс ищет ее.       – Бинго! – Эмма вздрогнула от его дикого возгласа. – Он думал, что спасет ее... глупый-глупый Генри, – растягивая проволоку, проговорил Стоун. – Теперь, выходит, он убил тебя, а потом совершил самоубийство, не выдержав тяжести своего греха... Нет-нет... Джонс убил тебя и Генри, потому что тот обо всем догадался! – поджав губы, закончил он, смотря Эмме точно в глаза.       – Генри тоже здесь... – проронила Свон, на что брюнет медленно кивнул, обмотав шею блондинки проволокой и взяв нож, чтобы обрезать ее. Эмма заметила на столике и наполненный шприц.       – Тебе все равно не скрыться. Киллиан...       – А за его отвлечение отдельное спасибо, Свон! – перебил мужчина. – Он всегда меня недолюбливал – как чувствовал, но ты его окончательно ослепила! За это ты ничего не почувствуешь, договорились? – Шприц тоже оказался в его руках.       Эмма уже приготовилась принять неизбежное, зажмурив глаза и отвернувшись, потому что не могла даже пошевелиться или подпрыгнуть на этом тяжелом стуле, как вдруг услышала тихий щелчок дверного замка, который отвлек и Стоуна. В следующее мгновение дверь резко распахнулась, показав незваного гостя. Сердце Эммы пропустило несколько ударов, рухнув куда-то вниз. Она облегченно выдохнула, встретившись взглядом с синими от ярости глазами спасителя.       – Киллиан! – просипела женщина, из глаз которой брызнули слезы.       Он не мог не прийти. Он всегда ее найдет.       – Отойди от нее, и я не пристрелю тебя сразу, – было заметно, что Джонс ожидал увидеть кого-то другого на его месте, но быстро собрался, не опуская пистолет.       – Удивительно, что ты вообще вернулся домой! – оскалился Артур. – Шоу с ванной, в которой ты бы нашел труп в занятном плаще, не получится, придется опять перекроить программу! – Он держал нож прямо перед сонной артерией Свон, и Джонс боялся пошевелиться.       – Где Генри Райт? – В голове Джонса уже сложилась картина, что убийц было несколько, потому что все убийства различались незначительными деталями.       – Не переживай, он тоже здесь, – подмигнул Стоун, не ослабляя хватку и не опуская взгляда. – Вот как мы поступим, – рассуждал он, надавив лезвием на кожу, где сразу образовался красный след, – ты опустишь пушку, передашь ее мне и сдохнешь безболезненно, Джонс.       – Выбираю второй вариант.       Отчеканив это, Джонс отвлек внимание коллеги лишь на секунду, но этого хватило, чтобы нажать на курок и прострелить ладонь, сжимающую нож, который тут же выпал. Стоун одернул руку и получил вторую пулю над сердцем – он был нужен живым, но не обязательно невредимым.       – Эта женщина – под моей защитой, ублюдок! – прорычал Джонс, пнув его в бок, отчего тот потерял сознание.       Повернувшись к Эмме, он принялся разрывать веревки, чтобы освободить ее. Его руки дрожали, как и все внутри. От злости на самого себя. От страха потерять любимую. От ненависти к Стоуну.       – Мои.... в-в-волосы, – дрожа, лепетала Эмма, хватаясь за короткие пряди.       – Все хорошо, Свон, они прекрасны, – осмотрев ее с ног до головы, Джонс прижал ее к себе так крепко, насколько смог, и зажмурил глаза. – Боже! – прошептал он, судорожно выдохнув под ее глухие всхлипывания. – Все кончено... кончено, – успокаивающе проведя ладонью по светлой голове, он коснулся макушки губами несколько раз.       – Киллиан...       – Прости меня, любимая, я так виноват, – бормотал он, рассыпая поцелуи уже по ее лицу. – Боже, как же я виноват! Я никогда больше не оставлю тебя, слышишь?       Она была для него всем.       – Я тебя... – она попыталась сказать еще что-то, но в глазах двоилось, и все поплыло через секунду.       – Свон?       Не завершив фразу, она обмякла в его руках и не приходила в чувство, что бы он ни делал в следующую минуту. Аккуратно положив ее на диван, хоть руки и тряслись, Джонс набрал номер Нолана, заставив того резко свернуть с дороги, что было понятно по визгу шин. Стоун был все еще без сознания и истекал кровью, но если он успел вколоть Эмме содержимое шприца, что лежал сейчас на полу, то легко мог завершить начатое. Схватив женщину в охапку, Джонс помчался в больницу, потому что не мог оказать никакой первой помощи на месте против вещества, от которого умерли все жертвы.       Ее пульс. Он замедлялся с каждым глухим вздохом.       Давя на педаль газа что есть силы, мужчина не помнил ни о чем, кроме глаз цвета свежей травы, которые должны непременно открыться, потому что иначе его жизнь потеряет смысл навсегда. Если его Свон не откроет глаза, он никогда себе этого не простит.       Нет. Он себя просто уничтожит.