Черная бабочка

— Джесс, — дрожащим, наполненным горечи голосом проговорил Делардж, сжимая в руке запачканный кровью черный галстук-бабочку, — черт возьми, нет! Моя любимая Джесс…       Обессиленно упав на колени и скинув черную шляпку-котелок, Алекс поднял глаза вверх, в коих очень быстро накопилась влага. Две горькие, тяжелые слезы упали с накладных ресниц, а после, очертив дорожки на впалых щеках, понеслись вниз по прекрасному лицу Перченого. Затуманенный взгляд клона был устремлён в бесконечность опротивившей проекции. Он до последнего не верил в смерть девушки, что при первой встрече забрала его сердце и несколько минут назад спасла ему жизнь ценой собственной.       С Джесс жестоко расправился Минотавр, встреча с которым являлась одним из испытаний для членов команды «Freedom». Как же иронично сейчас звучало слово «свобода», когда товарищей осталось лишь двое, и они вынуждены умирать запертыми в бесконечно долгом и до боли знакомом пространстве проекции ради этой самой «свободы». Сейчас в мыслях Алекс считал войну проигранной и слал эту сомнительную свободу на все четыре стороны, ведь дороже всего была Бонд, которую он не сберег, а значит, утратил ориентир, смысл жить.       Подобно молниям, по телу ударили счастливые, а потому такие далекие от окружающей реальности воспоминания из совсем недавнего прошлого. Колющая боль молчаливо прошла следом от осознания безысходности, которой по секрету так боялась сама Бонд. Ещё большая тоска обрушилась на парня подобно цунами, от чего тот зарыдал. Потоки эмоций с каждой слезой выплескивались наружу. Сердце рвалось из груди, которое, в общем-то, больше не требовалось Алексу, ведь он был уже ни жив, ни мертв. Его звезда угасла в пучине, как оказалось, бессмысленной войны, где клоны не могли выйти победителями, так теперь его черед отправиться за любимой. Пусть это и значило, что нужно угаснуть, как Джесс, что героиней для него покинула грешную землю.       На страдающего смотрели красные глаза. Шрам понимала, что Алекс чувствует, поэтому молчала, зная, что слова принесут ещё бо́льшую боль. Просто стоя за спиной, она положила дрожащую руку на крепкое плечо, дабы хоть немного облегчить душу Заводного. Слезы, которые она всегда старательно прятала, сейчас с предательски громкими всхлипами сыпались мелким дождем. — Lider, не плачь. Тебе нельзя! — прошептал Перец, поднимаясь с земли, — Сейчас мы пойдем и отомстим за смерть ребят. Если не мы, то ты отмстишь.       И с сильно колотящимися сердцами последние революционеры шагали плечом к плечу. Делардж шел, не поднимая взгляда с галстука-бабочки. Тут в воздухе дрожащим эхо стали рассеиваться звуки голоса ненавистного Диктора. Подняв головы, герои уставились на дрон, который заявил, что Шрам и Перец обязаны драться против друг друга.       Бесконечные белые стены покрылись красными и зелеными полосами, вылетели цветные воздушные шары, а в руках появились мечи. Вид холодного тонкого бездушного лезвия сразу дал понять Алексу, что нужно сделать. Красноглазая, стоявшая напротив, откинула меч в сторону, показывая, что сдается. Глубоко вздохнув, Перец замахнулся и… пронзил себя. Шрам зарыдала с большей силой. Быстро прорвавшись сквозь туманную пелену проклятых слез, из-за которых ничего не видела, она побежала к парню, чей белый костюм окрашивался в бордовый цвет ярко-алой струей крови. Подбежав, девушка подхватила тело, дрожащими руками уложила голову умирающего себе на колени и ладонями стала утирать слезы с его лица. Соли досады и отчаяния в этих капельках не было. Была лишь радость. — Прекрати, Шрам! Ты lider, ты обязана быть сильной и не должна плакать сейчас. Да, я, как и Джесс, и другие, проиграл битву, но, видимо, чтобы ты выиграла войну. И ты обязана победить. Так что иди и отомсти за нас. Давай, Шрам! — произнеся эти слова и поднявшись на локти, Алекс поцеловал на прощание Красную в щеку, — Иди вперед, черт возьми! Мсти, детка!       И тут он обессиленно опустился к девушке, что задыхалась от все подступающих слез, на колени. Алекс издал свои последние вдох и выдох. Душа Заводного неуловимым лучем устремилась вверх, навсегда покинув этот мир и отправившись вверх на небеса к душам своих погибших братьев и сестер. И к Джесс, его любимой Джесс. Глаза Деларджа закрылись, губы замерли в грустной улыбке, а в руке по-прежнему была сжата любимая бабочка агента Бонд, которую Перец уже никогда не потеряет.       А Шрам осталась одна. Совсем одна. И теперь лишь на ее хрупких плечиках неподъемным грузом лежало завершение революции. Оставшись без верных друзей и союзников, в смерти которых она винила садиста Диктора, ее целью стала месть. И она будет жестоко и беспощадно мстить за каждую пролитую каплю крови каждого из своих товарищей.       Напоследок проведя по вьющейся челке Алекса, Красная вернула черную шляпу на русые кудри, аккуратно спустила бездыханное тело друга, поднялась на ноги, что казались ватными. Бросив кроткий, самый последний взгляд на павшего и пустив последнюю слезу, Лидер собрала всю волю в кулак и направилась к белой двери, что появилась после того, как Перец пронзил свое тело, что означало начало следующего испытания. Красные глаза налились злобой и, резко дёрнув ручку, Шрами узрела лишь белую вспышку, что сменилась абсолютной темнотой…