Он дарит ему лишь розы

      Роза-священный цветок дарящий жизнь, любовь, благополучие, а если красная то и страсть. Почему этот цветок стал таким востребованным среди женщин? Почему например, если роза то дарить её сразу девушке, а парню, что нельзя? Что за глупости? Разве солнечные мальчики не заслужили её? На Западе роза – цветок в котором зарождается свет, символ рая, Девы Марии и священного Грааля. А может всё-таки Мария Магдалена не была блудницей? Может она была женой Иисуса? Как говорится, роза— женский символ, а что мешает ей стать мужским? Уже давно в нашем мире зародилась традиция, чуть какой праздник, сразу дарить этот экстравагантный цветок. Каждый оттенок розы несёт свой смысл. Например белая роза – любовные воздыхания, чайная – ухаживание, розовая – клятва любви, ярко-красная – страсть и восхищение. Цвет говорит нам о скрытом послании, но не каждый задумывался о нём, и не каждый знает, что он означает. Как нам известно, розы часто причиняют боль людям. Наколоться на их шипы, не самая прекрасная вещь в этом мире. Но всё же, эти цветы, как-то по-особенному похожи на людей. Они так же как и розы, часто колят своих близких, чем вызывают у других бурю эмоций. Часто нам приходится терять родных людей, что приносит нам неимоверную боль. А если ты теряешь родителей, то приходится в двойне больно. Больше никто не погладит тебя по голове и не скажет, как любит и гордится тобой. Больше никто не придет к тебе ночью, когда ты будешь рыдать, от кошмарного сна, который пришел к тебе так же неожиданно, как гром среди лета. Дети потерявшие родных, отправляются в детский дом. Место из которого не сбежать. Одеяла вечно пахнущие сыростью, грязные ванные, тараканы на стенах, матрасы, которые как кажется никто не менял уже лет десять. Прогнивший линолеум под ногами, босиком там не подходишь, обязательно схватишь грибок. С которым тебе прийдётся мучиться ещё долго, ведь здешняя медицина не блещет препаратами, а в больницу тебя не повезут, ведь рейтинг детдома, куда важнее тупого ребенка. Но знаете ведь кому-то везёт и находится какой-то дальний родственник, который с радостью, или от нечего делать заберёт тебя к себе. Ветер по не могу завывает в приоткрытой окно, старого «Москвича». Обшарпанные сиденья, показывают всю "прелесть" паралона напичканного в них. Бардачок наверное настолько стар, что уже не закрывается. А всё-таки жаль, ведь в нём не совсем приятное зрелище. И подростку сидящему сзади не удобно смотреть, на использованные презервативы. Но если бы его это сейчас волновало. Водитель как не странно славянин, что в Питере довольно редко, хотя может быть и нет. Парень не приятно ежится от холода, и содрогается. На что мужчина вопросительно на него смотрит. — Парень, выглядишь паршиво. Вроде бы ты должен быть счастлив, что не попал в детдом, но почему грустный?— Как всегда надоедливым водителям нравится всё расспрашивать, как будто если ему сказать, то обязательно станет легче? — Со мной всё в порядке. Нам ещё долго ехать? — Ещё примерно десять минут. Извини за некорректность, но как тебя зовут? — Мэйк, это всё, что вы хотите знать? И я думал, что вам в детдоме должны были, сообщить моё имя.— Шатен недовольно отворачивается к окну, а водитель в свою очередь, продолжил следить за дорогой. Мэйк вырос в довольно хорошей семье, мама парня работала дизайнером, а папа был предпринимателем, и содержал не плохой ТЦ в центре Питера. Как кажется на вид сказочная жизнь, но всё может разрушить один день. Лав за последнюю неделю не подходил к машине, страх и воспаления не позволяли сделать, такой важный шаг. В тот день семья Мэйка собиралась, в гости к дальнем родственниками. Ничего не предвещало беды, всё спокойно сели в злополучный автомобиль. И двинулись в направление черты города, но пересекли её им так и не удалось. По какой-то причине, навстречу семье выехал большой грузовик, который изменил судьбу, всех сидящих в машине. Последние, что помнил парень, так это то, что его мама тихо прошептала."Всё будет хорошо, Мэйки, я тебя люблю." Чудом Лаву удалось выжить, но родители умерли прямо на месте происшествия. Два месяца парень провёл в больнице, его состояние было не из лучших, месяц комы, затем двух недельная амнезия. Но как считал он сам, лучше бы он никогда бы не вспоминал ничего. Жил бы тогда спокойно, хотя кого мы обманываем, ему бы всё равно пытались бы, что-то объяснить. — Парень, мы приехали. Я думаю, что мне не надо идти с тобой, так что, забирай свой клетчатый зад и проваливай.— Мужчина недовольно фыркнул, на что Лав спокойно открыл дверь и вышел из машины. Кое-как Мэйк управился с багажником, и с небольшим трудом вытащил от туда, небольшой рюкзак, в расцветке под шахматную доску. Как только Лав захлопнул машину, так разъяренный водитель, сразу надавил на газ. Парень осмотрелся по сторонам и заметил то, что он находится в не дешёвом частном секторе. Ведь дома здесь были не самыми бедными. Можно было сказать, что он был из тех кому повезло. Одноклассники родителей, некие Диджейкины, взяли опекунство над ним. В душе Мэйк был благодарен, и всё ещё надеялся, что ему снится очередной кошмар, из его детства, но все надежды разрушил скрип, большой железной двери, из-за которой вскоре показалась женщина, на вид ей было где-то лет тридцать, волосы собранные в конский хвост, доставали почти до конца спины, большие голубые глаза смотрели на Лава, с пребольшой добротой. — Здравствуй, Мэйки, меня зовут Вера, не спрашивай отчество, не люблю когда меня зовут официально. Проходи в дом, а то сегодня на улице мороз. — Спасибо.— Парень с осторожностью взял багаж и двинулся в сторону двери, двор возле дома оказался огромным. Даже садовые гномы, которых припорошило снегом, смотрелись волшебно. Сам дом имел три этажа, большая терраса выделялась своей красотой, а порог оказался таким огромным, что смог вместить туда стол, гамак, и кресло качалку. — Не думала, что приедешь так рано. Ведь везде такие заметы, а на той машине, на которой тебя перевезли, если попадёшь в один сугроб, то сразу застрянешь. Но я счастлива, что ты приехал намного раньше, дома пока что только близнецы. Валера как всегда, отшивается где-то с друзьями, а Ваня на работе, не бойся называть Ивана Ваней, он не разозлится. Вера так занялась рассказом о семье, что даже забыла, что они всё ещё на улице, но вскоре она это исправила. Дом внутрии, ни чем не уступал, дому снаружи. — Мэйк, приветик. Меня зовут Максим, а это Илья, нам уже четырнадцать.— С лестницы спустилось два парня, но они не очень то и были похожи друг на друга, хоть и являлись близнецами. Макс оказался очень активным, а вот Илья смог выдавить из себя только тихое: — Привет.— Но этого хватало, чтобы понять то, что они совершенно разные и дело не в характере, внешность кардинально отличалась. Рост тоже отличался, Макс был выше Ильи на целую голову. — Привет, я Мэйк, мне шестнадцать.— Лав уныло посмотрел, на будущих братьев. — Мэйк, а давай мы тебе твою комнату покажем. Первое время, тебе придётся пожить с Валерой, но это всего на неделю, или две.— Вера тепло улыбнулась и направилась к лестнице.— У Валерика, довольно странная комната, она находится на чердаке и пол его потолка занимает окно, что позволяет ему часто сбегать из дома. Такой не послушный, хотя за близнецами следит. — Когда парень ехал сюда, то он знал, что Диджейкины, уже имеют три сына. И его это немного угнетало, ведь он не знал как они себя поведут, примут ли его в семью? Сейчас он был спокоен, но не очень, он всё ещё не знаком с последним сыном, то есть с самым старшим среди братьев, и это ни может не волновать. Лаву было неприятно втискиваться в чужую семью, парень чувствовал себя котёнком которого подобрали с улицы. Такое чувство, что кому-то не хватало компании и из-за этого он здесь. — В этой комнате отдельный туалет и так же есть гардероб, туда можешь положить вещи, я думаю, что Валерка не будет возражать. Вот твой диван, если что он раскладывается, поэтому тебе должно быть не очень тесно.— Комната поразила Мэйка своими внушительными размерами. Как ему показалось тут, могло жить десять человек. Это даже не считая туалета и гардероба. Спальня имела черные обои и темный ламинат, это позволяло хранить в ней какую-то гармонию. — А это телескоп?— Лав медленным шагом двинулся к стене. — Да, из большого окна очень хорошо видно звёздное небо.— Парень в недоумении посмотрел на женщину, на потолке он не видел никакого окна, хотя Вера говорила об этом не впервый раз. Женщина пустила лёгкий смешок и нажала пальцем, на какую-то кнопку вдруг сверху начали раздвигаться черные стены, тем самым выставляя на обозрение большое стекло, открывающее вид на небо, которое уже успело стать вечерним. — Мэйк, как тебе?— Неожиданно даже для родственников, всегда стеснительный и тихий Илья, первый попытался завести разговор. Вера с мягкой улыбкой смотрела на мальчика, показывая тем самым свою любовь. — Окно открывает безумно красивый вид.— Лав впервые за несколько месяцев улыбнулся, хоть вышло не очень, но зато искренне. — Давайте поужинаем, не знаю во сколько придет Валера и Ваня, поэтому можем сесть без них.— Женщина одарила всех тёплым в взглядом и двинулась к выходу из комнаты.— Жду вас внизу через пять минут. Макс пытался что-то сказать, но Илья вытащил его из комнаты. За что Мэйк был ему очень благодарен. "У них всё так хорошо, что я просто лишний."— Парень вздохнул и в который раз попытался заплакать, но сильные таблетки, которыми его пичкали в больнице, не давали этого сделать. Такое чувство, как будто твоё сердце колит, зелёный ствол розы. Каждый его порез остаётся кровоточить алой жидкость. Шипы как будто мучают его, но не дают умереть. Заставляют страдать и по ночам просыпаться, в чертовски, холодном поту. Может со временем станет легче, нет, смешно верить в это. В такие сказки могут верить девочки, лет десяти, но не парень которому шестнадцать. Сердце предательски сжимается когда Лав, достаёт фотографию семьи. Руки с дрожью ставят её на тумбу, возле дивана. Зачем создавать какие-то иллюзии во круг, если ты умер, то тебя уже не должно волновать ничего. Может физически Мэйк жив, но душевно он мертв. Парень тонет в своих мыслях, каждый день они всё больше и больше, разрывают его, заставляя брать в руки лезвие, которое ему отдал сосед по больничной койке. Когда-то он перейдёт запретную черту, и та кровавая роза перестанет колоть его сердце.