Слушая тишину

«Пахнет снегом прозрачная боль – то ли даль, то ли высь, то ли смерть». (с) Мельница – Господин горных дорог

Тишина... Там, где раньше кипела работа на исследовательских станциях, где раньше в небольшом городке жили семьи экологов, врачей и рабочих, теперь - тишина и пустота. Дома, которые уцелели после взрыва - заброшены. Зарастают травой руины. На месте дорог - кривые колеи. Река из источника жизни превратилась в мутный, грязный поток. Вода ядовита, и пройдет множество лет, прежде чем удастся ее очистить. Здесь всё напоминает о войне. Всё напоминает о потере. Адриан приезжает в Район 01, останавливает аэрокар на границе и смотрит на виднеющиеся вдали очертания покореженных деревьев. А когда-то весна в этом маленьком городке была такой красивой... А летом в реке можно было плавать... вода так приятно обволакивала тело. Адриан плескался в ясно-синих волнах, Анри подплывал к нему, смеялся, называл его своей русалочкой. Теперь, через столько лет, не верилось, что всё это было на самом деле. Кто-то из древних сказал: жизнь - только сон, приснившийся во сне. Слушай тишину... Вспоминай этот сон, то ли виденье, то ли явь. Вдыхай прохладный вечерний воздух. Почему я сам не погиб тогда?! На этот вопрос нет ответа, и никогда не будет. * Адриан смутно помнил свое личное прошлое до встречи с Анри. Информацию - да. Сухие факты. Всё, что касалось природы и экологических систем. Будто сквозь сон помнил ученого, который его создал, и персонал лаборатории. Но эти воспоминания, похожие на отрывки из древнего кинофильма на попортившейся со временем пленке, никак не трогали его. Просто - было. Чуть более яркие "картины" - о людях, которые о нем заботились. И всё же… ни ученые-создатели, ни собратья-блонди не вызывали у Адриана ярких чувств или воспоминаний. Окружающие существовали, он вместе с ними работал, запоминал их привычки, учился угадывать, чего от них можно ожидать. И не более. Он был одиночкой. Тихим и замкнутым. Смысл его жизни заключался в природе... Появление Анри не то чтобы нарушило его покой... скорее гармонично вплелось в систему. Темноволосый сапфир - один из новичков, воспитанных по смешанной программе - стал для Адриана особенным. Вдвоем они умели молчать на семи языках... Старое-старое высказывание. Это было как раз о них. Будто тонкая невидимая нить связала их в тот день и час, когда Адриану представили парня, созданного для работы в научном городке. Говорили они большей частью об общих делах - но паузы и взгляды значили больше, чем слова. Жизнь наполнилась новым смыслом. Адриан возвращался со станции не один – он провожал Анри до его квартиры в городе, и только потом ехал в Эос. И, бывало, уже дома отправлял сапфиру сообщение, вспомнив, что хотел поделиться еще одной мыслью. Будто им времени не хватало, чтобы наговориться. Летом они вместе купались в реке, и, хотя заходили в воду полностью обнаженными, им даже не приходила в голову ни одна из тех мыслей, которые нарушали покой других молодых элитников. - Береги себя, ты можешь простудиться, если будешь слишком долго плескаться… - ласково говорил Анри. – И давай я тебе волосы соберу под заколку… у тебя такие длинные локоны, быстро они не высохнут. - Всё будет в порядке, - беззаботно отвечал Адриан. – Я существо водное. - Русалка, да! - А вдруг. Откуда же я знаю, из какого материала меня создали. Сапфир улыбался, в синих глазах мелькала искорка веселья. Мир был удивительно новым и чистым. Анри расстилал покрывало на траве, и, вытеревшись после купания, они лежали рядом и смотрели в чистое голубое небо. - Как ты думаешь, Адриан, а правда элита сможет жить вечно? – спросил Анри в одну из таких минут отдыха. - Основатели говорили, когда-нибудь это станет возможно… - Адриан склонил голову ему на плечо. – Думаю, лет сто у нас точно есть. - Я бы так хотел, чтобы это никогда не заканчивалось… чтобы мы всегда работали на этой станции, и по выходным ездили на реку. Большего мне и не нужно… У Анри был счастливый дар довольствоваться малым. Почему его погубила война, амбиции ничтожеств, не ценящих то, что имеют?! * Проходят годы, но Адриан всё еще видит сны о прошлом. Иногда ему кажется, что он лежит в уютной спальне в квартире Анри. Сапфир дремлет рядом, свернувшись клубочком и сложив ладони под щеку. Адриан, бывало, ночевал у Анри, когда задерживался на станции. Как так вышло, что они стали засыпать вместе, он не помнил. Кажется, просто сидели или лежали рядом на кровати, разговаривая, и умудрялись упустить тот миг, когда подкрадывался сон. Это вошло в привычку, и, бывало, блонди прижимался щекой к роскошной шелковистой синей гриве любимого, вдыхал знакомый и родной солоноватый запах речных трав… Он не забывает этот запах и теперь, через годы – иногда будто чувствует наяву – но ночь холодна и пуста. Каждая ночь холодна и пуста. «Взрыв в Приморском округе. Никого спасти не удалось» - вот она, строка из сводки, перечеркнувшая всю его жизнь. Адриан ненавидит тех граждан, бунтовщиков, требовавших свободы от элиты… ненависть не утихла даже сейчас, когда Церес из некогда процветавшего района превращается в трущобы, а виновники стольких смертей бесславно подыхают в подворотнях от болезней и наркотиков. Он и на нынешних граждан районов, оставшихся в составе Мидаса, смотрит свысока, будто на стадо, способное действовать только ради награды или из страха перед полицией, армией, элитой, Юпитер. Он и себе не может простить, что не уберег любимого, не успел спасти – от него ничего не зависело. Небо темнеет. Адриан не отводит взгляда от руин городка, где осталось его счастье. Черные ветви деревьев тянутся вверх, будто руки, поднятые в горестной мольбе. Порыв холодного ветра кружит высохшие желтые листья… Вот-вот хлынет дождь.