Король умер, да здравствует король!

Вознесение на мою голову короны была самой большой ошибкой отца. Никто не поддерживал его в этом решении. Ни знать, ни народ, даже родная мать была против меня. Мои руки были холодны, колени тряслись, а голос дрожал. Я был словно испуганный котёнок, которого окружили псы, готовые в любой момент разорвать на куски, а во главе этого стоял мой отец. Он жаждал хлеба и зрелищ. В его глазах читался азарт. На церемонии молчали все, кроме него. Он же смеялся, смотря на меня, и бросал едкие комментарии в мою сторону, удовлетворяя тем самым своё самолюбие. Ведь возразить ему всё равно никто не мог. Всю жизнь я видел лишь страдания народа. Их мёртвые глаза, пропитанные горем, всегда пугали меня. Я знал, что рано или поздно народ поднимется с колен, и тогда наша династия падёт. После коронации был роскошный пир, вся знать собралась. Меня поздравляли, мной восхищались, но всё это была ложь, все были убеждены в одном - я никчёмен. После коронации отец отправился в поход. Кто же знал, что это был его план побега от собственного народа, а моя коронация - отвлекающим манёвром. Я правил ровно семь дней. Семь дней я был королём страны, что желала мне смерти. На седьмой день свершилось " Великое восстание ". Во главе восстания был генерал одной из провинций. У истощённой царской армии не было сил оборонять дворец. В замок отважно ворвались горожане. Слуги покорно сдались в плен мятежникам. Я знал - это мой конец. Я спокойно стоял в тронном зале, ожидая своей участи, бежать мне было некуда. При моём задержании генерал и слова не проронил, он стоял в стороне, словно тут ничего и не происходило. Восьмой день своего правления я провёл в тюрьме. В ней было сыро и холодно, я не мог уснуть. Повсюду мне слышались голоса людей, что здесь отбывали наказание. Я думал, что сойду с ума. На вторую ночь моего заточения ко мне зашёл генерал. Поначалу он был холоден ко мне. В его взгляде читалось призрение к моей персоне. Но потом мы разговорились: разговаривали на совершенно разные темы, начиная политикой и заканчивая историями из детства. Потом он резко замолчал и удалился. Из разговора я узнал, что генерала зовут Мин Юнги и что мой отец сжёг дотла всю его провинцию. Его история действительно была печальна. Из его народа выжил лишь он один. После нашего с ним разговора я всю ночь просидел не смыкая глаз, при этом осознавая, сколько же боли мой отец причинил народу, всего лишь из жажды веселья и крови. Утром я услышал колокол, который оповещал всех о суровом наказании для короля. На площади собрался народ посмотреть, как юного короля ведут на эшафот. Время искупления грехов моего отца уже подошло. Солнце беспощадно жгло мне глаза. Моим палачом оказался Юнги. Меня поставили перед ним на колени, связали руки в молитвенном жесте, словно я грешник, кающийся перед богом в своих грехах. Юнги действительно выглядел, как бог. Красивый, статный, добрый и справедливый, но в тоже время очень холодный, словно в нём и вовсе не было души. Да, я боялся смерти, но, взглянув на него, мне стало спокойно. Словно сейчас я не на казни, а на утренней прогулке . Он поднимает свой меч. - Прости меня, это будет не больно. - Верю. Быстрое, но чёткое движение рукой, и моя голова оказывается на земле. Радостные возгласы народа были слышны со всех сторон. Король умер, да здравствует король!